Белый колет и фригийский колпак

скачать книгу бесплатно


– Стой! Стой воронья сыть, – и натянул вожжи, останавливая карету.

Хренов приоткрыл дверь- точно, ограда почтовой станции. Только вздохнул, одел богатую шапку, отделанную соболем, и вылез из кареты, осторожно проходя мимо кучек конского навоза. Опирался на палку больше для солидности, да и вещь красивая и полезная-резная. Ворота были закрыты, и купец принялся колотить в них палкой. Известно, в России деликатность не в чести, никто тебя и не заметит, не то что услышит, а уж тем более поможет. Поэтому колотил из всех сил, так что дверь только глухо гудела от ударов.

– Ну чего, чего колотишь? – спросил Родиона солдат в фуражной шапке, – все уж спать собираются, поели. И господин офицер волнуются, да за пистоль хватаются.

– Скажи, служивый, – и Хренов положил перед кирасиром гривенник, – а вы и есть партия, что рекрутов везёт?

– Точно так, – ответил солдат, поправив усы, – мы и есть. Лейб- гвардии Кавалергардский полк, прибыли за пополнением.

– Ну, дело у меня к твоему командиру, – и проницательный купец положил ещё десять копеек, – весьма важное.

– Тогда надо позвать. Как вас назвать?

– Купец первой гильдии Хренов. А господина офицера как называть?

– Ротмистр фон Гольц, Николай Христофорович. Пойду я.

Хренов остался терпеливо ждать, про себя просчитывая ход переговоров, как ходы фигур в игре в шахматы. Но здесь ты играешь с человеком, а не с доской, и как он решит- никогда не бывает ясно. Оставалось понять, что за человек ротмистр, что для него важно. Если деньги, всё проще простого. Выкупит Федота и делу конец, отправит в дальний скит, никто его не найдёт, порадую доченьку. Ежели тщеславный, то и тут придумать можно- от грамоты от города, до шпаги золотой( позолоченой). Если же служака честный, да совестливый- приведём Настасью, что мол, суженая его. Да тут загвоздка- девчонке тринадцать годов! Ладно, чему быть, тому не миновать!

Рядом уже стоял Аким с войлочными одеялами для рекрут и солдат. Стоило недорого, сам для армии поставлял, да откуда это фон Гольц узнает?

– Смирно! – услышал он крик за воротами, и понял, что офицер подходит к воротам.

Хренов сделал скорбно- заботливое лицо, поправил замшевый кошелёк с золотыми монетами и портмоне, оперся на палку, как человек с больной спиной. Ворота отворил рядовой, и вышел высокий и стройный офицер, в белоснежном мундире, с орденом, и привычно державшим руку на эфесе тяжёлого палаша.

– Здравствуйте, Николай Христофорович! – поздоровался первым купец Хренов, – я Родион Лаврентьевич, купец.

И верно, кто он для него, хоть и купец первой гильдии, для гвардейского офицера, который царя видит чаще, чем раз в неделю !

– Я вот, одеяла привёз для рекрут наших, земляки ведь.

– И вы будьте здоровы, добрейший Родион Лаврентьевич! – протянул руку в лайковой перчатке, но увидев, что купец перчаток не носит, мигом стянул её с руки, – Рад, что приехали, и рад подарку для армии. Казна для рекрут не выделяет средств, только прогонные, а и их только на пропитание едва хватает.

– Всегда рад помочь, – чуть наклонил голову купец, – да ещё дело немаловажное у меня.

– Да что же случилось? – сделал удивлённое лицо офицер.

– Родственник моих друзей попал на службу царскую.

– Так это честь немалая, да и повинность. Видать, жребий такой ему выпал. Да кто же это?

– Да на торжище справного молодца приметили, ваша милость, и в рекруты забрали. Федот Андреев, из Вологды, в гостях был у меня.

– Да дело такое, господин Хренов, война на пороге, а после Аустерлица полки обескровлены, и абы кого на службу мы не берём. Каждого государь видит, таких же ведь почитай четыре полка- Преображенский, Семёновский, Кавалергардов да наш, Конногвардейский.

– Да дело в другом- сирота он, обязался я присмотреть за отроком, – говорил купец, смотря в глаза офицера, не забывая и про руки. Помнил уроки батюшки, Лаврентий Лукича: « Глаза человека обмануть могут, Родька, а руки нет, как начнёт собеседник в своей правде сомневаться, начнёт руки прятать- за спину, в карманы али за пазуху, хватать что-то, значит- пришло твоё время. Ошарашь его! Удиви, порази, с тем что бы согласился с тобой. Но будь осторожен- ниточка та тонкая, оборваться может»

Заметил Хренов, что схватил рукой за эфес фон Гольц, а другую за спину убрал, да правую ногу вперед выставил, словно драться с ним на саблях будет.

« Ладно, – подумал Родион, – папенькины уроки -вперёд»

– И совсем важнейшее, родителя пожалейте. Дочь моя Анастасия, любит Федота, жить без него не может. Не разлучайте ради молодых ради Христа.

– Да сколько же лет дочери? – вздохнул ротмистр, и его лицо пошло пятнами.

– Да тринадцать годков, скоро уж четырнадцать.

– Да ты что, Родион Лаврентьич! – засмеялся офицер, – прямо Ромео и Джульетта! Ты же сам знаешь, ни один пастор их не обвенчает!

– Да как бог свят, Николай Христофорович! А погибнет ? А заболеет? Не обижу… – и он достал кошель с золотом, и поставил на брус ворот перед офицером, – да чего вам стоит?

– Да что ж вы тут! – офицер опять покраснел, лицо стало цветом, почти как ворот мундира, – обручиться позволю… И клянусь тебе на своей дедовской шпаге, – и коснулся двумя пальцами креста на эфесе, – через три года женится он на твоей дочери, если жив будет. И обещаю тебе, что найду способ, как дело решить. Если удальцом себя проявит.

Постоял немного офицер, на кошель не глянул, стал только мерить дорожку большими шагами.

– Привези завтра сюда дочь да стряпчего. Для обручения церковь ведь не нужна?

В ответ Хренов лишь кивнул головой, понимая, что спорить бесполезно.

– Завтра поутру. Выведу рекрута сам, здесь и обряд совершим, – и он кивнул купцу, и собрался уйти.

– Деньги возьмите, не побрезгуйте, – напомнил о кошельке непонятливый и настырный старовер.

– Всё на Федота вашего потрачу, – заметил фон Гольц, убирая кошель.

Помолвка

– Оно конечно, потратите, ваша милость, – тихо сказал себе под нос Хренов, когда офицер ушёл, – Аким! Поехали, времени нет.

– Уже всё готово!– крикнул приказчик.

Родион Лаврентьевич, тяжело опираясь на палку, и вспоминая червонцы. шёл к карете. Прикидывал и так и эдак, вспоминая разговор с офицером. Правильно сделал или нет? С Федотом всё по совести, выгоды здесь купец не искал, только для дочери старался. Ну, может, толковый зять в доме и не помешал. Залез в карету, задумался так, что не помнил, как сел на сиденье, и задремал. Очнулся с трудом, лишь когда Аким открывал двери и откидывал лесенку.

– Вот и дома, поесть вам скоро принесут. А Анастасия Родионовна потом придёт, с вами чай пить.

Родион лишь кивал, и вспомнил:

– Аким, сходи к моему стряпчему, чтоб поутру был.

– Уже пошёл, – поклонился приказчик.

Хозяин дома поднялся себе, и принесли его любимую солянку, быстро поел, служанка занесла и заливное.

– Настасью зови,чай будем пить.

– Поняла, батюшка.

Поднос с чашками да заварным чайником стоял рядом, там же лежали и пряники. Медный кувшин с вскипячённой водой стоял подальше, под ним горела спиртовка, что бы не остывал. Купец сам налил чай в чашки, и тут пришла дочь. Ни сказала ни слова, только присела напротив, хоть и лицо было белее мела.

– Не всё вышло, Настя. Выкупить не смог, – коротко и непревычно отрывисто говорил Родион, – если по сердцу тебе Федот, можешь с ним обручиться.

– Папенька! – дочь кинулась обниматься.

– Но сама подумай, обвенчаться сможете только через три года, когда тебе шестнадцать лет станет.

– Ясно, папенька, ждать его буду, – твердо сказала Настасья Родионовна.

– Ладно, к тому времени дом в Санкт- Петербурге куплю, – пробурчал купец, – завтра поутру готова будь, на станцию поедем, со стряпчим. Пока чай пей, а то остынет всё.

Чай после тяжелого разговора показался ещё вкуснее, да и Настя пила иноземное питьё, не спорила.

**

Вчера принесли одеяла, никто и не поверил. Сам вахмистр раздал серые суконные, отлично подшитые полотнища.

– Особо не надейтесь, что в полку ещё выдадут, – произнёс бывалый воин, – казармы хоть и красивые, загляденье просто, но не всегда тепло.

Николай Кузьмич всё внимательнее смотрел на новобранцев, выспрашивал каждого, кто и откуда. Наконец, подошел к Федоту.

– Завтра поутру что бы был готов, господин офицер распорядился. Зайдёшь в его квартиру после завтрака.

– Так точно!– ответил запомнивший науку Федот.

И поутру юноша зашагал к временному пристанищу командира. На самом деле это было всего- навсего две комнаты в флигеле станции, в одной жил сам ротмистр, в другой-его старый денщик Фомич.

Кузьмич постучал в дверь, и дёрнул за входную ручку. Старый солдат полировал суконкой бронзовые части офицерской сумки.

– Здравствуй, Пётр Фомич. Мы к господину ротмистру, он вчера распорядился.

– Это Федот Андреев?

– Точно так…

– Сейчас ротмистр выйдет, – и денщик поднялся, отложив свою работу, и открыл дверь с уже стершейся краской.

Почти сразу вышел фон Гольц, в отлично сидящем мундире. гладко выбритый и с отлично ухоженными усами. Шляпу держал в правой руке, левая на эфесе шпаги.

– Доброе утро, господин ротмистр.

– Здравствуй, Федот. Нам с тобой прогуляться надо. Вахмистр, ждите здесь, никому ни слова.

– Так точно, – только и ответил не понимающий происходящего унтер- офицер.

Фон Гольц пошёл к воротам станции, за ним быстро переставлял ноги и рекрут.

– Пропустить, – приказал офицер солдатам у ворот.

Ротмистр так и шёл по дороге своей пружинистой походкой, Федот старался идти также. Но вот, рядом с кустами, стояли две кареты, на раскладной стол и шесть походных стульев, и непременный Аким, считающий ворон на ветках сосны. Те словно разговаривали с великаном, каркая по очереди.

– Ну чего? – только басил он, улыбаясь себе в бороду, – неужто есть хотите?

Ротмистр, повернулся к Федоту. улыбаясь. Сделал пару шагов ещё, и деликатно кашлянул.

– А, барин? – узнал офицера Аким , – сейчас позову Родиона Лаврентьевича.

Приказчик пошёл быстрым шагом, и ладонью постучал по дверям более богатой кареты. Дверца открылась, и Федот просто обомлел.

Он увидел бледное лицо Насти, и она быстро взлянула на Акима, потом, нахмурив брови, глянула фон Гольца.

– Что такое, Аким? – спросила девушка.

– Выходи, Настасья. А батюшка твой где?

– Спит, – сказала она совсем громко, – сейчас разбужу.

– Да кто спит-то? Задумался я . Что такое ?

– Да пришли, их благородие пришли да Федот.

Настя выскочила из экипажа, и только тут увидела юношу. Словно собралась подбежать, но тут же собралась и чинно обошла карету, и скромно опустила глаза. Вылез, и сразу опершись на палку, встал и купец первой гильдии Хренов. Приказчик пошёл к другой карете, и из неё вышле двое, в тёмной одежде. Один из них нёс большой кожаный чемодан.