Запрет совпадения. Телевизионно-фантастическая книжка

Никитин обернулся. У лестницы, улыбаясь, стоял смешной взъерошенный человек.

– Извини, – Серёга встал с подоконника – пойду клеить! Как-нибудь потом поболтаем, ты заходи!

– А где Сергееву найти? – крикнул ему вдогонку Лёха.

– На третьем этаже! Там металлическая дверь в конце коридора! – Пичугин скрылся в монтажной.

* * *

Никаких надписей на массивной двери не было. Похоже, её поставили совсем недавно – вокруг дверной коробки торчали куски застывшей монтажной пены. На уровне груди в дверь был вмонтирован кодовый замок с прорезью для магнитной карточки и глазком видеокамеры наблюдения. Лёха нажал на кнопку с изображением колокольчика. За дверью раздалась заливистая трель звонка. Никто не ответил. Лёха нажал ещё раз и подождал несколько минут. Никакой реакции.

С другой стороны двери у монитора стояла Лена. Она видела подошедшего Никитина, видела, как тот несколько раз нажимал на кнопку звонка, а потом, развернувшись, ушёл.

Сергеева постояла несколько секунд и направилась в сторону кабинета Соколова.

– Лен! Он сказал тебя не пускать, – попыталась остановить её секретарша.

– Не волнуйся, я скажу, что прорвалась с боем! – Лена влетела в кабинет и быстро села за переговорный стол.

– А что, Анечки в приёмной нет?

– Я её нейтрализовала!

– Сергеева, мне кажется, что ты чуть перегибаешь… – Соколов был в хорошем настроении.

Ему нравилась эта в меру наглая и очень талантливая девчонка. Причём, талантливая во всём. И в наглости в том числе. Иногда у него даже возникало ощущение, что она вообще ничего и никого не боится.

– Боюсь – словно услышав внутренний монолог Владимира Михайловича, сказала Лена, – что мы уже того, перегнули. И совсем даже не чуть!

– Я тебя слушаю. Очень внимательно слушаю!

– Никитин узнал о депутате.

– И что он такого узнал?

Лена рассказала о Лёхином звонке с кладбища.

– Ерунда – оборвал её Соколов, – ничего существенного! Так что ты там говоришь, мы перегнули?

– Я считаю, что уже давно можно было бы с ним обо всём поговорить!

– А вот считать здесь буду я, хорошо? Ты не возражаешь?

Сергеева встала, собираясь уходить.

– Сядь, я тебя не отпускал! Завтра нужно съездить в «Октябрьский», там сборный концерт. Нам нужно снять один номер.

– Я не могу. Я отстранена. На месяц.

– Так ты и не поедешь!

– Как не поеду?!

– Ну, как… Ты отстранена, а снять нужно. Значит, поедет твой детектив один. Точнее с Ванькой поедет.

– Владимир Михайлович… – от обиды у Лены задрожал голос.

– Сама ему позвонишь или мне через секретаря передавать?

– Вы опять не хотите вводить его в курс дела?

– Давай договоримся так: введение Никитина в курс дела – это не твоё дело!

– Баба с возу – кобыле легче!

– По-моему, ты себя недооцениваешь – Соколов хитро посмотрел на стройную фигурку Сергеевой.

– Может быть лучше будет, если ему Ванька позвонит?

– Толково! Но не логично. С какой стати видеоинженер должен звонить оператору? – Соколов потянулся к селектору – Аня, позвони координаторам, пусть Никитина завтра поставят в расписание на спецпроект.

* * *

Никитин дошёл до кофейного автомата, получил капучино и закурил сигарету.

Значит так. Первое. Игорь просит подменить его на съёмке. Лёха соглашается, и утром с жуткого перепоя едет с Сергеевой снимать безумного Гавриленку. Вчера утром Никитин узнаёт, что этот Гавриленко давно умер. Ленка объясняет ему, что они снимали не того, кто умер, а его сына. Но у депутата Гавриленко сына не было. Зато была дочь. С тех пор сергеевский телефон молчит.

Второе. Где они снимали и как туда ехали, Лёха не помнит, так как был в неадеквате. Как ехали обратно, он не помнит тоже, потому что уснул, а его не хотели будить, хоть он и просил, чтобы его высадили у дома. А почему он уснул? Потому что бодун… Стоп! Бодун и сушняк. Перед тем как он отрубился, Ленка дала ему попить воды из бутылки! Чушь. Вода, снотворное… Бред какой-то!

Третье. Когда они прощались, видеоинженер Ванька сказал ему – «До завтра». И завтра они действительно встретились. Ерунда. Совпадение.

– Вот ты где! – по коридору шёл Пичугин, – я в столовку! Пошли, там и поговорим.

* * *

– Я с Сергеевой недавно стал работать. Она каждый день монтирует. В основном реконстрашки какие-то. Или сюжеты ископаемые. Тут вот было двадцать лет, как депутата какого-то грохнули, так они где-то интервью с ним откопали, я еле отцифровал – там вся кассета в подрывах и выпадениях. Старьё, короче.

– Бета?

– Что? А, да, бетакам! Откуда знаешь?

– Ленка рассказывала – уклончиво ответил Лёха

– А иногда притащит кассету обычную, типа архив.

– И что?

– Да ничего, чудно как-то. У нас весь архив уже давно на сервер залит.

– А сегодня не заходила?

– Ленка-то? Нет… Я ж говорю – нет сегодня спецпроектов в расписании! – у Пичугина зазвонил телефон – Иду уже!

– Извини, побегу – быстро проговорил он, допивая сок – увидимся!

* * *

Так. На чём я остановился? А, четвёртое. Они едут снимать реконструкцию. Недалеко от его дома. Он хочет прийти сразу на съёмку, но за ним заезжают Ленка с Иваном и привозят на студию. Ничего не значит. Они переодеваются и берут муляж кинокамеры со встроенной внутрь современной видеокамерой, потому что так нужно заказчику.

– Первая камера – крупный план барда, двойка – его же средний план, тройка – второй чувак, четвёрка – план на двоих, кранчик – на общем медленно влево-вправо, – в наушниках уверенно звучал голос режиссёра – Внимание! Мотор! Поехали, парни!

Ну, допустим. Старенький «Газик» и раскрашенный поезд тоже по карману заказчику. Потом видюшную картинку Пичугин обрабатывает под кино. Тоже ничего удивительного. Сейчас так делают сплошь и рядом. Эволюция. Сначала появилось чёрно-белое немое кино, картинка жутко мерцала и тряслась, потом появился звук. Дальше кино стало цветным, потом изобрели телевидение. Сначала чёрно-белое, потом цветное, потом цифровое, потом высокой чёткости. И как только компьютеры научились обрабатывать видеоизображение, все бросились убирать цвет, накладывать царапины, трясти и мерцать. Так что и здесь без подвоха. Вот только во всю эту стройную историю никак не укладываются Сашкин отец в шортиках с подтяжками и забор вокруг «Горьковской»…

– А что у меня с двойкой? – голос в наушниках был удивлённым.

– А что? Средний план барда… – в видоискателе у Лёхи был средний план мужика с гитарой. «Атланты держат небо на каменных руках» – звучал голос, но губы барда почему-то не двигались.

– Бард – это тот, что сидит без гитары. А с гитарой – аккомпаниатор – раздался спокойный голос – Соберись, двоечка! Пару песен осталось.

А почему, собственно, не укладываются? Никакого открытия станции после ремонта не было. Просто это было пускание пыли в глаза. Должны были открыть к первому июля, но не успевали. Открыли, отпраздновали, отрапортовали и снова закрыли доделывать. А отец Альбиноса? Ну и что? В конце концов, Лёха запомнил только шорты с подтяжками. Да и фото не цветное, может быть, у Сашкиного отца были зелёные шорты, а не как у того пацана – синие. Так что просто совпадение.

– Стоп! Всем спасибо, съёмка окончена! – бодро сказали наушники, – двойке отдельное спасибо, я теперь могу и про аккомпаниатора целую передачу склеить!

С кем бы поговорить? Ленка не отвечает, может с Ванькой? Да нет, ерунда. Ванька – видеоинженер, ему все эти депутаты до лампочки. А что, если делать вид, что ничего не произошло? И спокойно наблюдать. Если это просто случайности, то вероятность повторения чего-то подобного очень мала. Если загадки продолжатся, то можно их соединить с предыдущими историями, глядишь, что-то и нарисуется. Короче так, ни на что не реагировать, вопросов не задавать.

У Лёхи зазвонил мобильный. На экране высветилось «полякова-коорд».

– Никитин? У тебя завтра выезд со спецпроектами. – Полякова на секунду замолчала, сверяясь с расписанием, – в шесть.

– Утра?! – чуть не заорал Лёха.

– Извини, в восемнадцать. – Таня негромко засмеялась.

– Спасибо, я подумаю! – в тон ей ответил Никитин.

* * *

Игорь Светлов шёл по коридору третьего этажа. С тех пор, как он предложил Никитину подменить его на спецпроекте, прошло всего несколько дней. И все эти дни Игорь просидел дома. Телефон молчал, а когда Светлов сам позвонил координаторам, ему сказали, что у спецпроектов выездов нет. Тогда Игорь позвонил приятелю из транспортного, и тот сообщил, что в субботу всё-таки выезд был. И оператором выезжал тот же парень, что и в пятницу. Светлов примчался на студию. Он шёл к металлической двери с кодовым замком, когда вдруг его окликнули. Он обернулся. К нему быстрым шагом приближалась Сергеева.

– Привет, Игорёк. Ты что здесь делаешь?

– Тебя ищу. Поговорить нужно.

– Ой, а мне то, как нужно! – Лена направилась в конец коридора.

– Нет, давай где-нибудь на нейтральной территории.

– Тогда, может быть в кафе?

– Лен, что случилось? – спросил Игорь, когда они, отстояв длиннющую очередь, и взяв по чашке капучино, сели за столик.

– Ничего, а что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду Никитина. Он снимает, а я сижу дома.

– Соколов хочет его взять на спецпроекты.

– А я?

– А что ты? Будете работать вместе.

– Ты уверена?

– Игорь! Со спецпроектов не выгоняют. А если захочешь уйти, тебя никто просто так не отпустит. Ты же всё сам понимаешь.

– Ну, хорошо. Ты, мне кажется, тоже хотела о чём-то поговорить?

– Игорь, Соколов оттягивает разговор с Лёшей.

– А я-то тут причём?

– Ты не при чём, но завтра Никитина поставили на выезд в «Октябрьский». Съезди вместо него.

– Как ты себе это представляешь?

– Пока не знаю, как, но я очень боюсь, что если он поедет, то может понять. Там настолько всё явно…

– Соколов нас убьёт! – протянул Игорь, – во сколько там начало?

– Я тебя обожаю! – Лена, перегнулась через столик и, чмокнув Светлова в щёку, выбежала из кафе. – В четыре, у Ваньки, – крикнула она уже из коридора.

4 июля 2009 года

Общий план.

Старинный железнодорожный вокзал. Камера на кране опускается вниз. Через клубы дыма к перрону приближается состав. Его тянет старинный чёрный паровоз.

Серия средних и крупных планов встречающих.

Все одеты в костюмы начала прошлого века.

Средний.

Кинооператор, спрятавшись за допотопную камеру, крутит ручку аппарата.

Крупный план.

Вращающаяся ручка.

Крупный.

Оператор на секунду выглядывает из-за камеры. Это Лёха.

Общий.

Классический план «прибытие поезда».

Крупный.

Панорама с Лёхиного лица на объектив. В объективе – перевёрнутое изображение паровоза. Паровоз начинает гудеть. Он гудит снова и снова. Снова и снова. Звук нарастает.

Лёха огляделся. На стеклянном столике, бешено гудя, подпрыгивал поставленный на вибрацию мобильный телефон.

– Я тебя не разбудил? – спросил Ванька

– А сколько времени?

– Двенадцать.

– Ну, тогда спасибо, самое то! А то я что-то всё проспал. Ты насчёт вечера? Так мне ещё вчера сказали.

– Ну, извини!

– Слушай, Вань, у меня тут аккумулятор спёрли, а я не знаю даже какой нужен для «Москвича». Не поможешь?

– Могу заскочить на авторынок, когда поеду на студию, а после съёмки тебя с ним до дома подкину.

– Если не сложно…

– Да не проблема! Ты подъезжай часам к пяти. Как раз за час управимся.

– С чем управимся? – спросил Никитин, но Ваня уже повесил трубку.

* * *

Ровно в четыре Игорь появился в ТЖК. Вообще, тележурналистским комплектом, или ТЖК называли комплект съёмочного оборудования для работы на выезде – камера, штатив и свет. Конечно, Светлов никак не мог появиться в тележурналистском комплекте, но так было написано на дверях, и именно так все называли это место на студии.

– Какими судьбами? Сегодня же вроде бы Лёха едет? – Иван искренне удивился.

– Ленка попросила его заменить!

– Ленка? А она же отстранена!

– Да ты что! – теперь удивился Игорь – и что она натворила?

– Неважно. А что ты так рано?

– Так в пять Никитин же придёт!

– О, как! И что?

– Ничего, собираемся и выезжаем.

– Что-то ты темнишь…

– Вань, поверь, так нужно!

– Ладно, мне эти ваши игры, во где! – Ванька провёл рукой по горлу – Давай, бери тарахтелку!

– Ты бы хоть что-нибудь с этим стрёкотом сделал, снимать же невозможно! У меня через пять минут мозг разрывает.

– Уже сделал!

– Другое дело, – улыбнулся Игорь, нажав кнопку записи. Камера застрекотала, но еле слышно.

– Доволен? Ну, пошли!

* * *

Жёлтый микроавтобус РАФ медленно въехал на мойку. Дверь открылась, водитель подошёл к висевшему на стене терминалу. Вставив пластиковую карточку, и посмотрев в какую-то бумажку, он нажал несколько кнопок. Экран высветил «109 81 0». Водитель вынул карточку и сел за руль. Дверь закрылась. В эту же секунду моечное оборудование ожило, и микроавтобус скрылся в облаке пены и брызг.

Через пятнадцать минут к ТЖК подошёл Никитин. Дверь оказалась закрыта. Он подёргал ручку, постучал, потом набрал Ванькин номер.

– Абонент отключён или находится вне зоны действия сети, – бодро отрапортовал голос в трубке.

* * *

Ванька поставил камеру на штатив, выставил горизонт, проверил уровень звука и жестом пригласил Игоря к камере.

– А сейчас наши гости из Каунаса, – объявил конферансье – Встречайте! Танцевальное трио «Экспрессия»!

Игорь включил камеру. На сцену вышли две девушки, в достаточно откровенных одеяниях и молодой человек, одетый не менее экстравагантно. Их лица были излишне ярко накрашены, а лицо танцора вдобавок ко всему, покрывала трёхдневная щетина. Они двигались достаточно быстро, и Игорь еле успевал водить камерой.

– Такое нужно камеры в три снимать! – проговорил Светлов стоящему рядом Ивану.

– Ага, кино-ПТСкой! – съязвил Ванька.

Финал фонограммы утонул в бурных овациях зрителей, Игорь выключил камеру, и они стали пробираться к выходу из зала.

– А её вы что, снимать не будете? – сделав ударение на слово «её», удивлённо спросила какая-то женщина.

– Перезарядимся и снимем – ответил ей Ванька и вытолкал Игоря в фойе.

– Слушай, я не знаю, чтобы из этого всего понял Лёха, но крыша у него точно бы съехала от таких вопросов, – задумчиво проговорил Светлов.

* * *

Никитин сидел на подоконнике около ТЖК и курил одну сигарету за другой. Он уже раз десять набирал Ванькин номер, но слышал неизменное «Абонент отключён». Лёха позвонил координаторам. Оказалось, что никаких изменений в расписании не было. Потом он набрал номер Сергеевой. Её телефон отключён не был, но трубку она не брала.

– Ну, извини, дорогой – проговорила Лена, когда вызов Никитина прекратился, и убрала телефон в карман.

Он выкурил ещё одну сигарету, взглянул на часы, решил, что час ожидания – это более чем достаточно и направился к выходу.

* * *

Войдя во двор своего дома, Лёха заметил сидящую на скамейке Сергееву.

– Привет, я тебе звонил! – сказал он, и сел рядом.

– Лёша…

– Что «Лёша»?

– Я смотрю, машина стоит, думала ты дома. Поднялась, позвонила, никого.

– И что?

– А почему ты не на… – Лена кивнула на «Москвич», – не на вертолёте?

– У моего вертолёта аккумулятор улетел! «Он улетел, но обещал вернуться! Милый, милый…» – процитировал он детского героя с пропеллером – Мой, правда, не обещал!

– Не судьба, значит, покататься… – протянула Сергеева.

– Ты пришла, чтобы мне именно это сказать?

– Тебе Таня не звонила?

– Какая Таня?

– Полякова, координатор наш?

– Звонила. Вчера.

– А сегодня?

– А сегодня, я как дурак, просидел час под дверью ТЖК и ушёл домой! – Лёха начал злиться.

– Я знаю, они там всё перепутали, вызвали Игоря Светлова на час раньше, и он уехал с Ванькой на съёмку вместо тебя.

– Что ты говоришь! Между прочим, Ванька мне утром звонил, и он был в курсе, что я в расписании стою. Что вы из меня клоуна-то делаете? – раздражённо развёл руками Никитин.

– Лёш, ты можешь меня спокойно выслушать?

– Ну?

– Я вот о чём с тобой хотела поговорить. Если Владимир Михайлович узнает…

– Кто это? – оборвал её Лёха.

– Шеф наш. Так вот, если он узнает, что ездил Игорь, а не ты, я даже не могу представить, чем это закончится!

– Не понимаю! Какая разница-то?

– Он требовал, чтобы ехал ты!

– Игорь прекрасный оператор, картинку наверняка привёз нормальную. Что ещё нужно?

– Он требовал, чтобы ехал ты, – упрямо повторила Лена, – и пожалуйста, если тебя кто-нибудь спросит, скажи, что материал из «Октябрьского» твой. Обещай мне!

За их спинами скрипнули тормоза. Во дворе остановилась Ванькина девятка.

– Иван обещал, Иван купил! – торжественно объявил Ванька, картинно распахивая багажник – забирай агрегат!

– Да пошёл ты!

– Я-то пойду! С аккумулятором. А ты останешься! Без него. Так что лучше забирай и наслаждайся.

– Денег сколько? – спросил Лёха, поднимаясь со скамейки.

– Сочтёмся! – ответил Иван.

– Вань, а ты меня до студии не подкинешь? – спросила Лена.

– А зачем тебе туда? Тебя же отстранили!

– Меня отстранили от выездов, а монтировать-то, кто будет? Сам Владимир Михайлович что ли?

– У тебя сейчас монтаж? Так поздно? – удивился Лёха. Часы показывали половину десятого.

– Это к утреннему эфиру – Лена повернулась к Ване – Много сняли?

– Три минуты! Зато каких…

– Не сомневаюсь! Ну что, поехали?

– Слышь, автолюбитель! Сам справишься? Там плюс к плюсу минус к минусу! – обратился Ванька к Никитину, но Лёха только махнул рукой и грустно посмотрел на аккумулятор.

– Лёш! Ты мне обещал! – крикнула Лена из отъезжающей девятки.

– Интересно, что я обещал? – пробурчал себе под нос Никитин и потащил аккумулятор домой.

На улице было темно, и ковыряться в капоте на ощупь ему совершенно не хотелось.

Поднимаясь по лестнице, Лёха подумал о том, что неплохо было бы посмотреть сюжет из «Октябрьского». Придя домой, он вставил в видеомагнитофон кассету, запрограммировал запись на восемь утра и лёг спать.

5 июля 2009 года

Общий план.

Коридор третьего этажа телестудии. В конце коридора металлическая дверь с кодовым замком. Из-под камеры в направлении двери выходит Лёха.

Крупный.

Ноги идут на камеру, выходят из кадра.

Средний, глазами Лёхи.

Движение к двери, дверь открывается.

Общий, с другой стороны двери.

Никитин осторожно заглядывает внутрь, заходит.

Крупный.

Лицо. Подхват движения.

Средний со спины.

Лёха озираясь, движется по коридору. Все двери открыты.

Движение на телеге вдоль открытых дверей.

Видно, что кабинеты пусты. Телега останавливается напротив последней двери. За столом спиной к камере сидит человек.

Средний, укрупнение.

Человек начинает поворачиваться. В этот момент у Лёхи звонит телефон.

Средний.

Лёха ищет телефон по всем карманам, но его нет.

Серия планов разной крупности.

Лёха продолжает поиски. Телефон продолжает звонить.

Никитин, не открывая глаз, пошарил вокруг себя. Нащупав трубку, поднёс её к глазам. Телефон неожиданно замолчал. «Один пропущенный вызов» – высветилось на экране.

Лёха нажал кнопку «Меню», выбрал пункт «Звонки». Номер был не знакомым.

– Доброе утро! Моя фамилия Никитин, мне только что звонили с этого номера.

– Алексей? Вас беспокоят из отдела спецпроектов. Моя фамилия Королёва. Анна Королёва.

– Я Вас очень внимательно слушаю, Анна! – сказал Лёха как можно серьёзнее.

– Вы можете подойти к нам к четырнадцати часам?

– А сейчас сколько? – вырвалось у Никитина.

– Десять пятнадцать, – спокойно ответила Королёва – С Вами хочет поговорить Владимир Михайлович, руководитель отдела спецпроектов.

– Хорошо, я буду.

– Вы знаете, как нас найти?

– Думаю, да! – перед глазами Никитина возникла тяжёлая металлическая дверь.

– Тогда, до встречи!

Лёха положил телефон и, взяв в руку пульт, включил телевизор. Утренняя программа к этому времени уже должна была закончиться, поэтому он сразу переключился в режим видеомагнитофона. Перемотав кассету на начало, Никитин нажал на воспроизведение. Экран заполнили чёрные и белые точки, двигающиеся в хаотичном порядке. Так называемый «Белый шум» говорил об отсутствии сигнала. Лёха перемотал плёнку чуть вперёд, но картинка не изменилась. Тогда он вернулся в режим телевизора. Изображения не было.

Никитин вскочил с кровати и заглянул за телевизор. Антенный провод был на месте. Натянув джинсы, он вышел на площадку. Подняв голову, Лёха посмотрел туда, где от распределительного щита в квартиру уходил телевизионный кабель. Десять сантиметров провода отсутствовали.

* * *

С аккумулятором Никитин справился быстро. Больше времени ушло на поиски гаечного ключа, который неожиданно обнаружился в нише под задним сидением. Точнее, неожиданным был не ключ, а сама ниша. Когда в поисках инструмента Лёха ползал по салону, из кармана рубашки выпала пятирублёвая монета и упала в щель между сиденьем и спинкой. Лёха сунул туда руку, нащупал монетку и когда потянул на себя, сиденье, тихонько щёлкнув, поднялось. Под ним оказалось довольно вместительное пространство, забитое всяким автомобильным хламом – проводами, лампочками, свечами и грязными тряпками. Здесь же Никитин обнаружил и искомый ключ. Прикрутив клеммы к аккумулятору, Лёха завёл «Москвич», и несколько секунд слушал ровный, но при этом достаточно громкий звук работающего двигателя. Потом он захлопнул капот, сел за руль и, включив заднюю передачу, нажал на газ. «Москвич» дёрнулся на несколько сантиметров и вдруг раздался металлический скрежет, двигатель заревел, а рычаг переключения вернулся в нейтральное положение. Лёха повторил предыдущее действие. То же самое. Автомобиль настойчиво не хотел ехать задним ходом. Никитин вылез из машины, вытолкал её с парковочного места и, включив первую передачу, медленно выехал из двора.

* * *

Повторяя картинку из Лёхиного сна, дверь, щёлкнув, мягко открылась. На этот раз все двери были закрыты, кроме одной, которая находилась в конце длинного коридора. За ней оказалась просторная приёмная, за столом сидела симпатичная девушка с короткой мальчишеской стрижкой.

– Добрый день, я Аня! А Вы Алексей, да? – Девушка улыбнулась, – Владимир Михайлович Вас ждёт.

Никитин постучался и вошёл в кабинет. Повернувшись спиной к входящему, за столом сидел мужчина лет сорока пяти. Его внимание было приковано к плазменной панели, висящей на противоположной стене. Услышав шаги, мужчина повернулся к Лёхе.

– Неплохо, – сказал он и выключил телевизор, – очень неплохо!

– Здравствуйте, Владимир Михайлович! Моя фамилия – Никитин. Мне сказали…

– Давно хотел с Вами познакомиться – перебил его Соколов, встал из-за стола и протянул Лёхе руку. – Только что с интересом посмотрел Ваш сюжет из «Октябрьского». Мне понравилось!

«Я бы тоже с удовольствием посмотрел свой сюжет из «Октябрьского» – подумал Никитин, а вслух сказал:

– Спасибо, мы старались!

– Это хорошо, что вы старались, садитесь! – Соколов жестом показал на стул за переговорным столом и сел напротив. – Я видел Ваши работы и хочу предложить участие в спецпроекте.

– Честно говоря, сначала хотелось бы узнать подробности.

– Их не так много. И главная подробность, это то, что будет интересно!

– А…

– С финансовой точки зрения – тоже!

– Нет, я хотел спросить о режиме работы.

– Вы имеете в виду выходные? Отвечу так: выходные предусмотрены и, если Вам предложат поехать на съёмку в Ваш выходной, Вы можете отказаться.

– Предложат? У вас что, нет расписания?

– А почему Вас это так интересует?

– Иногда я работаю и в других местах, и мне бы хотелось…

– Это исключено! – Соколов отрицательно повертел головой – Да Вы сами всё узнаете, прочитав контракт – он потянулся к своему столу и нажал кнопку селектора – Аня, подготовь, пожалуйста, документы!