Небоевые потери

Выбравшись на берег, он подошёл к машине и положил холодные ладони на капот. От него исходило приятное тепло. Он оторвал руки и оставил на капоте два мокрых отпечатка. Отпечатки на глазах, сначала съёжились, а затем исчезли вовсе. Он обернулся и помахал Айне.

– Иди сюда!

Девушка подошла и с интересом заглядывала через плечо. Вовка опять положил ладони на капот, оторвал их и опять два следа так же исчезли в несколько секунд. Айна улыбнулась и тоже положила ладонь на капот. Вовка специально намочил об штаны руку и прислонил ладонь рядом с ладонью Айны. Они оторвали одновременно и уставились на отпечатки. Отпечаток девушки испарился гораздо быстрее и Вовка с нарочитой демонстративностью, в шутку, встал в позу культуриста, показывая, что он выиграл. Айна улыбнулась. А Вовке было приятно, что она поняла его шутку.

– Давай сядем на капот, тут тепло, – показал он девушке. Она кивнула и он помог ей забраться.

Они сидели, прислонясь к лобовому стеклу, щурясь и греясь на ласковом солнце. Вовка разглядывал горы, небо, островки кустарников, словно сгрудившихся зелёных мохнатых овец, разбросанных по каменистой местности, дышал запахом её волос и чувствовал, как приятная нега разливается по всему телу. Он приподнялся, сложил ладони трубой и приставил их ко рту.

– Ай—на—а— а!!! – заорал Вовка, что было сил и стал прислушиваться, как многократное эхо повторяет имя, – Ай—на—а—а!!!

«Что ты делаешь?» – дёрнула девушка его за рукав.

Вовка улыбнулся, помотал головой, блаженно откинулся на стекло и закрыл глаза.

Айна коснулась его руки. Вовка бросил короткий, немного испуганный взгляд. Ему было неловко, что он так откровенно разглядывал Айну. Со стороны это выглядело слишком явно и непристойно, словно он подглядывал.

«Где твой дом?» – показала девушка.

«Далеко. Очень далеко», – ответил он жестами, а вслух добавил, с досадой и обречённостью, больше для себя, – так далеко, что даже не знаю смогу ли я туда снова попасть.

Айна внимательно следила за губами.

«Почему ты не убежишь? Ведь дядя Исмаил тебя не запирает?»

Вовка задумался. Он и сам не мог ответить на этот вопрос. Действительно, ждать, когда за него передадут выкуп, было бессмысленно. Таких денег матери не собрать, да и кому передавать? Ахмет убит, Исмаил сам тяготится пленником. Тогда, что держит его крепче цепей и решеток? По правде, Вовка сам боялся признаться себе, что держит его – она. Безо всякой надежды на какие—то отношения, взаимную симпатию или даже чувства, он высиживал свой случай, травил себя фантазиями. И он произошёл. Он сидит рядом с девушкой, которая приходила ему во снах, о которой грезил вечерами, сейчас говорит с ней и если захочет, может даже поцеловать. Вовка поднял глаза и только неопределённо пожал плечами, всем видом показывая, что причина—то как раз именно в ней.

«У тебя есть девушка… дома?» – спросила Айна. Вовка не ожидал этого вопроса, опустил глаза и шарил ими по мокрым штанам, пытаясь понять с какой целью был задан вопрос. Так обычно спрашивают, когда сами хотят стать твоей девушкой. Но готов ли ты к этому? Можно долго грезить, наслаждаться мечтами, но вот сама девушка даёт конкретный и непрозрачный намёк, а ты испуганно ищешь причину спрятаться от прямого предложения. Тебя пугает её инициатива, ты не знаешь, что с этим делать? Ты боишься ответственности, ты боишься взять её за руки, чтобы она переступила черту, после которой нет возврата назад?

Вовка молчал, а Айна, напротив, нетерпеливо ждала ответа. Но, скажи: «Нет» и что дальше? Ведь он здесь не в гостях, да и кто ей позволит с ним встречаться. Разве только… Вовка посмотрел на Айну, а девушка всё так же пытливо всматривалась в его глаза, словно пыталась прочитать его мысли. Он взял её крошечную руку и уставился на неё, словно решался совершить роковой прыжок.

– Ты пойдёшь со мной? – робко прошептал Вовка, сам до конца не веря в то, что он это говорит. Айна не поняла, попросила повторить. Тогда Вовка выпрямился и решительно прожестикулировал. Айна отвела взгляд и задумалась. Было видно, что она не была готова к этому вопросу. Теперь они поменялись местами. Вовка с нетерпением смотрел на девушку, а Айна кусала губы и опустила голову, скрыв лицо волосами.

– Айна! – он схватил её за плечи, почувствовав прилив решительности, которой ему вечно не хватало, которой завидовал у других и, за отсутствие которой, ненавидел себя, – Давай вместе убежим?!

Вдруг, казалось ранее, дикая идея так легко овладела им и была настолько естественной и очевидной, что он через секунду уже не мог даже представить другого ответа, кроме как согласиться. Девушка нерешительно покачала головой.

– Что ты тут забыла?! Тебя тут никто не понимает! Есть другая жизнь! Не с курами и козами! Идёшь?!

Айна соскочила с капота, посмотрела на Вовку, будто определяла, насколько ему можно доверять и насколько он готов сам.

«Мы же не можем уехать просто так? У нас нет денег, еды. Нас могут поймать, – с темпераментом показала Айна, – Давай всё подготовим»

Вовка обхватил голову руками, зажмурился и сидел так, прислушиваясь, как его мысли повторяют всё, что только что показала Айна. Она согласна. Это главное, что он должен знать. В голове роились планы, что нужно взять в первую очередь, как раздобыть деньги. Он понимал, что всё это придётся красть, как и саму Айну. Но все эти трудности и моральные терзания – ничто в сравнении с тем, что она согласна. Он соскочил с капота, показал Айне, чтобы она садилась, а сам взял ручку и завёл мотор. «Москвич» послушно завёлся и тронулся. Но, проехав сотни четыре метров по крутому каменистому подъему, усыпанного щебёнкой и почти дотянув до дороги мотор «чихнул», потом ещё и заглох. Вовка попытался завестись снова, но «Москвич» молчал, будто подслушал разговор и решил поломать их планы.

Вовка открыл капот и с ненавистью уставился на двигатель, как на виновника его рухнувшей мечты, хотя и сам вскоре понял, что виновником был он сам, беспечно не просчитав прожорливость «Москвича» и самонадеянно, слишком далеко уехав от села. Айна участливо заглянула под капот.

– Бензин закончился, – Тонков в сердцах скомкал и бросил в двигатель тряпку.

Вдруг послышался гул машины. Ехали снизу. Вскоре из—за поворота показалась «буханка». Машина остановилась напротив и из неё вышел Иса. Внутри всё похолодело.

– А… русский? Уехать решил? Да не один? – он дал знак и из машины вышли ещё четыре человека, вооружённые автоматами. Двое из них были старыми знакомыми – украинцы, которые пинками выгоняли больного Боброва из сарая.

– Москалыку, ты щэ живый? Нэ помэр, собака!

Боевики дружно грохнули смехом. Айна, предчувствуя недоброе, подбежала к главарю и отчаянно пыталась ему что—то объяснить.

– Мурад! Отведи Айну в машину.

Она попыталась вырваться, но чеченец крепко взял её за плечи и повёл к машине. Вовка посмотрел на её испуганное лицо и изнутри кишок по телу начал распространяться страх, расползаясь по всему телу.

– Не едет? – Иса кивнул в сторону машины.

– Бензин кончился…, – еле слышно произнёс Вовка.

– Так тебе бензина дать?! – он повернулся к своим, – Дадим русскому бензина?!

– Иса! Дозволь мэни йому видлыть. Так довго чекав на цэ, – мордатый украинец, с боксёрской пробитой переносицей зловеще улыбался и разминал кулаки.

– Дай братку бензина, Сашко́!

Боевики загоготали.

– Зараз… Трымай автомат.

Рядом стоящий боевик взял автомат, а Сашко́ неспеша, вразвалочку подошёл к Вовке, схватил того за волосы и с размаху сильно саданул в скулу. Вовка и не сопротивлялся, обмяк только, а в Сашка́ словно бес вселился, он с лютой ненавистью накинулся на Вовку, бил руками, ногами, рвал, раздирал, разве что не грыз его.