Абандон

скачать книгу бесплатно


– Ты, что, хочешь её взять с собой? – спросил я немного растеряно.

– Конечно, – кивнула Соня, – одной в лагере ей будет неуютно и страшно.

– А—а—а… проблем с поиском линии не будет?

– Нет, – Соня улыбнулась и чуть мотнула головой, стараясь не потревожить Басю, – скорее, наоборот. Она стабилизирует. Как якорь.

– Круто, – сказал я, хотя не очень понял, что Соня имела в виду. Но переспрашивать благоразумно не стал.

До места добирались больше часа. Вход в штольню найти было не просто: похоже, его специально замаскировали от нескромного внимания, сделав перед ним насыпь из материала для забутовки и закидав дёрном. Спустя годы, насыпь слилась с окружающим пейзажем.

В итоге я чуть не провалился в щель перед входом, когда продирался через кусты, чтобы встать точно по координатам, забитым в смартфон.

Внутри было прохладно и сыро. Несло плесенью. Нормальное дело для подземелий. Свод в штольне был овальный, его поддерживали деревянные крепы, которые совсем не выглядели надёжно. Какие-то из них даже успели подломиться и продолжали стоять только благодаря стяжкам из ржавых железных полос.

Тут была проложена узкоколейка. Правда, сами рельсы проржавели и едва ли могли быть использованы по назначению.

– Чувствуешь? – спросил я, сужая луч фонарика, чтобы посветить вглубь штольни.

– Ясно и отчётливо, – ответила Соня.

– Идём тогда, – кивнул я и первым двинулся вперёд, осторожно ступая по деревянным шпалам, от которых всё ещё едва уловимо пахло креозотом. Наверное, благодаря этому они до сих пор не сгнили в пыль.

– Тут узел, – сказала Соня метров через пятьдесят.

– Всё верно, – подтвердил я после небольшой паузы, сверившись с записями.

– Могу попробовать отсюда.

– Не нужно, – я отрицательно помотал головой, – впереди, недалеко, есть более надёжное место.

И мы двинулись дальше.

Штольня, несмотря на явные признаки заброшенности, сохранилась на удивление хорошо. А если учесть, что ей пошла вторая сотня лет, так и просто отлично. Даже масляные фонари под потолком кое—где покачивались. Конечно, в обычных условиях она бы не продержалась так долго; исчезла бы после серии обвалов, разграбленная подчистую. Рельсы бы точно вынесли. Но тут было сердце. А такие заброшки живут куда дольше – до тех пор, пока не придут такие, как мы.

– Достаю, – спокойно сказала Соня.

Куда быстрее, чем обычно!

– Осторожнее только! Прекращай, если почувствуешь… – я хотел сказать, если «почувствуешь жидкость». Такое редко, но бывает, особенно в подземных заброшках, когда на медведя и его напарника выливается, скажем, сотня литров вина. Или нефти. Или даже крови. Что поделать – природа сердца дело непредсказуемое.

Но предупреждение оказалось излишним.

Соня протянула руку в пустоту, особенным жестом, будто вытягивая что-то. Сначала я увидел, как в луче фонарика блеснуло нечто жёлтое.

– Тяжелое, блин, помоги! – крикнула Соня.

Я бросился к ней. Но вовремя сообразил, что происходит, и вместо того, чтобы пытаться удержать извлекаемое сердце, схватил напарницу за талию и потащил её в сторону, проследив, чтобы Бася не упала с её шеи.

Как только я сделал это, пещера наполнилась металлическим грохотом. Поднялась пыль. Я закашлялся.

Через пару минут, когда пыль немного улеглась, мы смогли разглядеть нашу добычу.

Дорога вглубь штольни была перекрыта полностью. Хорошо, что я сообразил отпрыгнуть в сторону выхода! Иначе мы были бы заблокированы, и пришлось бы искать другой выход – надеясь, что он существует.

– Это… что? – растерянно спросила Соня, указывая на груду слитков.

– Не знаю пока, – я опустился на одно колено и подобрал ближайший слиток в форме «кирпича», какие обычно показывают в фильмах, где есть банковские хранилища. Только на этом не было никаких клейм. Слиток был холодным и довольно тяжёлым, – но похоже на золото.

– Серьёзно? – ошарашенно спросила Соня.

– Серьёзно, – кивнул я.

– Твою ж… сколько здесь?

– Несколько тонн, думаю. Как минимум.

– Обалдеть!

– Это мягко сказано.

– Что делать будем?

– Думать, – ответил я, – для начала мы всё хорошенько обдумаем.

Локация 3. Подмосковье, позиционный район ПРО

Вторую встречу куратор назначил вблизи одного из запретных для нас объектов. Да, такие тоже были, это жизнь, и романтика профессии тут ни при чём. Скорее всего, запрет был наложен из-за возможной природы сердца.

Жёсткой связи между «прижизненным» предназначением заброшки и содержанием сердца нет. В любом месте можно вытащить всё, что угодно. Но есть игра вероятностей. По статистике выходило, что связь всё-таки есть, пускай и косвенная. Например, в заброшенной больнице куда больше шансов получить лекарство, несколько литров крови или опасный патоген, чем, скажем, золото или бочку бензина. Хотя, повторюсь: в нашем деле всегда есть место сюрпризам.

Мы стояли на потрёпанном непогодой крыльце жилого пятиэтажного дома в бывшем военном городке, недалеко от пусковых установок старой системы ПРО. Искать сердца тут было строжайше запрещено.

Это уже вторая встреча с куратором. Вчера мы просто пересеклись на одной из песчаных дорог на карьерах в Воскресенском районе. Тоже знаковое место, Когда-то тут был один из самых знаменитых абандонов региона. Тут стояли заброшенные экскаваторы – абзетцеры, добывавшие в открытых карьерах то ли кварцевый песок, то ли апатиты. Я не вникал.

Сердце не могли найти долго, хотя каждое лето десятки пар пытались. И вот, пять лет назад одной паре очень сильно повезло. Говорят, они нашли какое-то технологическое изделие. Огромная удача. Вроде как после этого случая разработка высокотехнологичных оборонительных систем в нашей стране сильно продвинулась… но это слухи, конечно. Прямо о таких вещах никто и никогда не расскажет.

Вчера куратор забрал у нас образец сердца и назначил новую встречу. В противоположной стороне региона.

Конечно, он не просто так выбирал места для встреч. Каждый раз это были тонкие намёки, которые стоило принять во внимание, если есть желание и дальше пользоваться покровительством разных структур, которые легко решают проблемы, скажем, с местными властями в любом регионе, и крайне оперативно.

Место громкой удачи наших коллег и запретное место… что ж, намёк понятен. Но делать нечего – мы уже встали на скользкую дорожку сокрытия результатов поиска. Теперь остаётся только играть до конца, уповая на то, что ни одна секретная контора не бывает всесильной и всезнающей.

– Это чистое золото, – безо всяких предисловий начал куратор, – проба четыре девятки. Как в лучших хранилищах.

– Офигеть, – Соня изобразила вежливое удивление. Я промолчал.

– Объём извлечённого – около трёхсот тонн, – продолжал куратор, – точнее определим, когда всё достанем и занесём в каталог.

Тут даже меня проняло. Я думал, ну тонна – две… а тут – триста! И что теперь с нами сделают? Поменяют правила? Или… о другом варианте думать не хотелось – мы беззащитны перед махиной, которую представлял куратор.

– Все договорённости остаются в силе, – продолжал он, глядя своими выцветшими серыми глазами куда—то в даль; вообще он выглядел удивительно неказисто для представителя такой могущественной структуры: рост ниже среднего, узкие плечи, лысина, мышиного цвета волосы… но стоило ему заговорить – внешность словно стиралась, и перед слушателем будто представала могучая сила, вроде как воплощение природной стихии, перед которой следовало приклоняться и с которой ни в коем случае нельзя спорить. Как подобные куратору это делали – понятия не имею. Наверно, их специально учат.

– Постойте… но это значит… – пробормотала Соня.

– Это значит, что при желании вы можете отойти от дел и до конца жизни вообще ничего не делать. Если, конечно, не влезете в какую—нибудь историю с мошенниками и разводилами. Но мы будем рядом, если что. Нам не выгодно, чтобы кто-то вдруг обидел таких, как вы. Наоборот – нам выгодно, чтобы вы стали легендами.

Мы с Соней переглянулись. В её взгляде было мало радости. Скорее, там был страх. Мы достаточно давно работали вместе, чтобы я мог прочитать: «Не бросай меня! Только не это. Не сейчас». И я на это ответил, так же беззвучно, уверенным взглядом: «И в мыслях не было».

– Вы сказали – при желании, – сказал я.

– Конечно, – кивнул куратор, – нам выгодно любое ваше решение. Такая удачливая пара в полях нам тоже нужна. Больше того, продолжите в том же духе, и мы предложим вам зимний контракт в южном полушарии. Там будет чуть меньше свободы, чем внутри страны. Сами понимаете, безопасность.

– Я слышал, как работают зимники, – сказал я, – и ничего не имею против.

– Вот и отлично, – куратор усмехнулся, – деньги на ваш счёт уже поступили.

– Спасибо, – кивнул я и уже собрался было уходить, радуясь, про Пермь речь так и не зашла.

Но радовался я рано.

– Вы пытались взломать паровозы, верно? – сказал куратор нейтральным тоном, всё так же глядя в даль.

Я усилием воли подавил желание взглянуть на Соню. Любое лишнее проявление эмоций сейчас могло быть фатальным.

– Да, – вздохнул я, расстроенно скривившись и стараясь не переигрывать, – пытались.

– Ясно, – кивнул куратор и снова замолчал.

– И снова будем в следующем сезоне, – идеально—спокойным голосом сказала Соня, – мы лучшие. Мы её взломаем.

– Не взломаете, – ответил куратор.

– Вы же сами сказали, что мы достойны зимнего контракта, – возразил я, добавив в голос самую капельку раздражения, – у нас достаточно опыта, чтобы не сдаваться.

– Не взломаете, потому что там взламывать нечего, – куратор неожиданно повернулся и посмотрел мне в глаза; я ощутил, как волосы шевелятся на затылке. Это было неожиданно. Казалось, он видит меня насквозь, будто рентген. Но доли секунды хватило, чтобы я взял себя в руки и продолжил игру.

Я посмотрел на Соню. Она была великолепна: в её глазах стояли самые настоящие слёзы. Я подошёл к напарнице и обнял её.

– Нас… опередили? – севшим голосом произнесла Соня.

– Похоже на то, – кивнул куратор, – но не спешите печалиться по этому поводу. На месте нашли два трупа. Причём один убит очень, скажем так, весьма экзотическим способом.

– Опять сектанты? – сообразил вставить я.

– Не совсем, – куратор покачал головой, – если только они не отрастили когти как у росомахи и бритвенно-острые клыки.

Мы с Соней переглянулись, изображая растерянность.

– Не понимаю, – сказал я, – нападение зверя? Медведя?

– Не медведя. Это точно. Мы не знаем, кто это был.

– А что они нашли? – вмешалась Соня. Я обругал себя последними словами – это первый вопрос, который следовало задать! Если бы мы вообще не спросили об этом, случилась бы катастрофа.

Куратор внимательно посмотрел на неё.

– И этого мы тоже не знаем.

– Их… ограбили? – предположил я.

– Возможно, – кивнул куратор.

– Для чего вы нам это говорите? – спросила Соня.

– Когда вы там были? – куратор проигнорировал её вопрос.

– Так… – я наморщил лоб, делая вид, что вспоминаю детали, – восемь… нет, девять дней назад. Точнее, ночей.

– Точно помнишь?

– Конечно. Я же вычислял линии по фазам, – уверенно ответил я.

– Ясно. Будем считать вам повезло. Разминулись на сутки.

Я взял Соню за руку и сжал её ладонь. Эта небольшая ложь должна была сработать – мы были на месте три дня. За сутки до извлечения я выключал телефон, чтобы не мешать Соне настраиваться. По биллингу всё должно совпадать.

– Но вот какой вопрос, – продолжал куратор, обманчиво—расслабленным тоном, – что вы видели, когда были на месте? Нам нужны зацепки. Мы не можем оставить это происшествие без внимания.

Я снова нахмурился и потёр лоб. Сейчас мы шли по тонкому льду – сыграть нужно предельно убедительно. Был соблазн добавить какую-то деталь, которой не существовало на самом деле, но которая придала бы правдоподобности нашему рассказу. Многие люди так поступают. И прокалываются на этом.

– Нет, ничего, – я покачал головой, – совершенно. Всё как обычно было. Ну, насколько можно судить по заброшкам такого уровня.

– Ясно, – ответил куратор ледяным тоном.

– Надеюсь, вы найдёте тех сволочей, – сказала Соня.

– Не сомневайтесь. Но пока вот что. Дело, конечно, ваше – но я бы советовал сделать перерыв. На пару недель хотя бы.

– Думаете, за нами тоже охотятся? – в Сонином голосе звучала настоящая тревога.

Куратор не ответил. Вместо этого он спрыгнул с крыльца и, не оглядываясь, пошёл к торцу здания, где был припаркован его внедорожник. Аудиенция была закончена.

Ближе к вечеру пришло уведомление в банковском приложении. От количества нулей перехватило дух – хоть я и ждал таких цифр.

Мы гуляли по набережной в Музеоне. Я по привычке разглядывал дома на том берегу – жилые, в пару этажей, с немыслимой стоимостью квадратного метра. Было очень непривычно осознавать, что теперь я могу это купить. Сделать ремонт, жить возле Кремля, ходить по дорогим ресторанам и на крутые закрытие вечеринки… как раз в этот момент по реке прошла частная яхта. На борту играла музыка, за закрытыми занавесками основного салона плясали тени…

– Пришли? – вопрос Сони вывел меня из ступора.