Правильный лекарь 7

Отдалился я от темы, вернёмся к нашему многострадальному позвонку, который провалился под нагрузкой. В этот раз будем действовать от обратного. Разрушать срастающиеся неправильные костные структуры с помощью магии я ещё не пробовал, но по идее схема та же, что и при удалении тканей опухоли. Ну почти, это оказалось немного сложнее, пришлось хорошенько попотеть. Через пару минут послышался хруст ломаемой заново задней поверхности тела шестого позвонка. Я придержал голову, чтобы не произошло переразгибания. Непрерывно продолжая одной рукой сканировать позвонок, другой осторожно придал шейному отделу нужное положение, зафиксировал в таком виде, подоткнув с разных сторон полотенца и пелёнки, которые мне подавала Света вместо хирургических инструментов.

Когда положение позвонков меня полностью устроило, я начал восстанавливать то, что только что разрушил. Хаотично расположенные фрагменты тела позвонка немалыми усилиями вернул на место, стараясь чтобы ни один из них не повредил при этом твёрдую мозговую оболочку и не впился в спинной мозг. Прижать его тоже крайне нежелательно и мне удалось этого избежать. В начальной стадии формирования “мягкой” костной мозоли я решил немного прерваться, так как пот уже заливал глаза и начала кружиться голова. В ядро заглядывать я даже не захотел, и так знаю, что там сейчас происходит.

– Саш, ты в порядке? – испуганно спросила Катя, когда я открыл глаза и увидел долгожданные зелёные круги. – Тебе чем-то помочь?

– Давай доведём его до кресла, – сказала ей Света и они подхватили меня под руки.

Надо сказать очень своевременно, отойти самостоятельно от стола, на который облокачивался, я побоялся. Мне помогли усесться в кресло и перед носом появилась чашка умеренно горячего кофе. Я сделал пару глотков, благодарно кивнул и снова закрыл глаза, погружаясь в восстановительную медитацию.

Зато, благодаря регулярным тренировкам, восстановление запаса энергии в ядре происходило всё быстрее. Чувствительно быстрее, чем увеличивалась ёмкость самого ядра. В боеспособном состоянии я был уже минут через пять, но без глубокого погружения процесс происходит значительно медленнее.

– Ну вот, Саня вернулся, – улыбнулась Катя, когда я снова открыл глаза. – Ты как?

– Готов к труду и обороне, – хмыкнул я, встал и пошёл к манипуляционному столу. – Ну что, второй сезон, вторая серия.

Я положил руку на шейно-грудной отдел. Шестой шейный позвонок принял именно ту форму, на которую я и рассчитывал, осталось эффект закрепить, поэтому в тело позвонка опять устремился тонкий пучок магической энергии, который заставлял трабекулы губчатого костного вещества срастаться между собой, наращивая общую плотность и прочность. Потом снова прошёлся по всем шейным и верхним грудным позвонкам, убирая остаточные явления отёка и воспаления, убрал воспалительные изменения из межпозвонковых суставов. На их восстановление понадобятся отдельные процедуры, но хотя бы это всё перестанет болеть.

– Всё, Кать, буди, – дал я команду и пошёл допивать уже остывший кофе.

С легким постаныванием мужчина начал приходить в себя, а когда до него дошло, что голова находится совсем не в таком же положении с каким он пришёл, невольно выпустил на свободу пару непечатных выражений, за которые он тут же извинился.

– Прошу меня простить, господа и дамы, – сказал он, осторожно поднимаясь с манипуляционного стола и не веря тому, что происходит. – Не смог удержаться. Александр Петрович, да вы кудесник!

– Не, – хмыкнул я. – Я лекарь.

– А я говорю, кудесник! – настаивал мужчина, улыбаясь в тридцать два зуба. – У лекарей я уже был, они мне помочь не смогли! Я уже почти отчаялся, что когда-нибудь смогу смотреть вперёд прямо перед собой. И от вас в прошлый раз уходил с мыслью, что уже ничего не получится с этим сделать.

– Как видите, получилось, – улыбнулся я. – Кто хочет – тот добьётся. Только я вам рекомендую в ближайшее время шею не нагружать, резко головой не вертеть и постараться беречь максимально. В идеале надеть на шею специальный фиксирующий воротник. Если вы не возражаете, мы сделаем это прямо сейчас.

– Конечно не возражаю, Александр Петрович, – снова улыбнулся он. – Похожу с хомутом на шее, это не так страшно, как остаться согнутым до конца жизни.

– Правильное решение. Я думаю это ненадолго, – успокоил е мужчину. – Завтра с утра приходите, я проверю состояние позвоночника, возможно дольше “хомут” не понадобится.

– Было бы здорово! – обрадовался он. – Тогда до завтра. И ещё раз большое спасибо!

Следующий пациент был с той же болезнью, но с более низко расположенной локализацией процесса. Ну да, тот самый, первый. Хромоты я не увидел совсем, лицо довольное, улыбка широкая, то есть динамика явно положительная. Со слов мужчины, боли практически не беспокоили. Но радоваться рано, болезнь Бехтерева просто так легко не проходит. Да и не пройдёт навсегда, к сожалению, теперь я его лучший друг всерьёз и надолго.

– Располагайтесь, посмотрю, что у вас там хорошего, – сказал я.

– Будем надеяться, что там всё хорошо, – произнёс пациент, укладываясь на живот.

При сканировании я уже не увидел такого массивного отека костной ткани, остались лишь кое-где мелкие очаги и то не особо интенсивные. С ними я расправился быстро, теперь всё чисто и по идее долго не должно беспокоить. Можно переходить к тазобедренным и коленным суставам.

А вот тут всё не так красиво, странно, что у него ничего не болит. Или просто храбрится и скрывает? А смысл? С воспалением в тазобедренных суставах я провозился немного дольше, а когда по большей части удалось его убрать, занялся восстановлением полуразрушенного суставного хряща. Для начала увеличил количество питающих кортикальный слой кости кровеносных сосудов, потом занялся стимуляцией роста хрящевой ткани. Для начала островки в самых истончённых местах, дальнейшим наращиванием буду заниматься на следующей процедуре.

И под финиш – коленные суставы. В них воспаление было не такое мощное и распространённое, наверно поэтому он и не хромал. Здесь повторил всё точно так же, как и с тазобедренными суставами. Теперь на сегодня точно хватит.

– Таблетки хорошо переносите? – спросил я, когда он уже встал со стола и начал одеваться.

– Да я попил их пару дней, потом бросил, – честно признался мужчина и пожал плечами. – Ну ведь не болит же.

– То, что не болит, просто замечательно, но это, к сожалению, не значит, что вы теперь абсолютно здоровы.

– Но ведь уже есть существенные положительные сдвиги? – с надеждой в голосе спросил он, но уже не был настолько уверен, что выздоровел.

– Конечно есть, – кивнул я. – Но, вы поймите, это такая болезнь, которую я сейчас не смогу прогнать навсегда. Её суть в том, что ваш организм воюет сам с собой и сам разрушает кости и суставы. Лечением воспалительного процесса и восстановлением повреждённых тканей придётся заниматься регулярно.

– Господи, да что же это за жизнь такая? – в сердцах воскликнул мужчина и закрыл лицо руками.

– Да нормальная жизнь, – твёрдо сказал я. – Просто не совсем такая, как у других. Голова ваша на месте, жизненные функции в порядке, а чтобы продолжать нормально двигаться и заниматься своими делами просто надо за собой следить и периодически проходить курсы лечения. Это всё не так страшно, руки и ноги у вас не отвалятся. Так что не надо расстраиваться, этим делу не поможешь. А вот позитивный настрой и вера в себя вам очень нужны и важны, тогда точно всё будет хорошо. На сегодня мы закончили, придёте ко мне тогда не в среду, а в пятницу. Потом интервалы между посещениями будут постепенно увеличиваться.

– Понял вас, Александр Петрович, постараюсь взять себя в руки, – его лицо оставалось серьёзным, но уже было видно, что просто так сдаваться он не собирается.

Глава 6

Последний пациент на сегодня остался, а потом уже спокойно пообедаю, подумаю немного о смысле жизни, настроюсь на лекцию и вперёд.

Последним как раз оказался тот самый капризный невротик, который с Валерой подружиться не захотел. Впрочем, наверно зря я к нему приплёл эти термины, вполне нормальная реакция человека на призрака. Вот только обстоятельства всё равно не в его пользу. Ну неужели он не знал, что здесь обитает призрак? Значит кроме младенца на Камчатке есть и ещё не ведающие? Я же для того и стараюсь Валерия Палыча популяризировать, чтобы по городу поползли слухи противоположные тем, что ходили последние сорок лет. Может попробовать их познакомить ещё раз?

– Здравствуйте, Александр Петрович, – приветствовал меня мужчина с множественными образованиями в печени. Вид у него был слегка виноватый, как у кота, понимающего, что справил нужду не в те тапки. – А мне уже намного легче, бок за это время совсем не беспокоил.

– Ну это же отлично, – улыбнулся я. – Только расслабляться пока рано, образований у вас в печени целая коллекция. Очень важно убрать это всё до последней мелочи, иначе процесс начнётся сначала.

– Я это понял, спасибо, – вздохнув ответил мужчина. – Я никуда сбегать от вас и не собираюсь, пока сами не отпустите.

– Это хорошо. Правильное отношение пациента к процессу лечения – уже половина успеха. Располагайтесь поудобнее и мы начнём.

– Также на левый бок? – уточнил он, забираясь на манипуляционный стол.

– Пожалуй, да, – кивнул я. – Мне так будет удобнее, когда есть доступ к печени со всех сторон. Катя, вступительное слово за тобой.

В предыдущие сеансы мы обходились без обезболивания, но я помню, как он периодически издавал невнятные звуки и скрежетал зубами, так что сегодня он лучше просто поспит. Да и ей практиковаться надо, чем чаще она это будет делать, тем быстрее разовьёт навык до совершенства и будет погружать пациентов в глубокий операционный сон не задумываясь. Сестрёнка приложила пальчики к его вискам и через несколько минут мужчина мерно засопел.

– Можешь начинать, – сказала Катя и я приложил ладонь к правому боку пациента.

Для начала сканирование. Все кисты, которые я проработал в прошлый раз, значительно уменьшились и сплющились. Все кроме одной. Она немного подсдулась, но уходить не хотела. Соединявший её с желчевыводящими протоками канал оказался закрыт. Постаралось для этого соседнее образование, которое мне по внешнему виду казалось злокачественным. Значит оно растёт быстрее соседних, тогда с него и начну.

Тонкий поток магической энергии я научился “распушивать” на конце, чтобы выжигать больший объём зловредных тканей в единицу времени. Это отнимало немного больше сил, зато ускоряло процесс удаления новообразования почти вдвое. Обязательно научу этой технологии своих новых адептов, которым судьбой предначертано стать великими онкологами современности. Конечно, они будут великими, не я же. Я их сейчас научу и к ним потянутся пациенты сначала со всего Питера, а потом и с соседних городов и губерний. И я ни капельки по этому поводу не ревную, испытания “медными трубами” я проходил в прошлой жизни, сейчас перед собой таких целей не ставлю.

Зловредное образование около шести сантиметров в диаметре я убрал минут за десять, то есть значительно быстрее обычного. Раньше за это же время я убирал половину. Самым трудоёмким и времязатратным процессом была финишная шлифовка – удаление мельчайших фрагментов по периферии, чтобы не осталось “рассады”. Содержимое не желавшей уходить кисты теперь наполовину перетекло в образовавшуюся полость и вместе с тканевым детритом, образовавшимся после выжигания новообразования, всё это добро начало уверенно уходить по желчевыводящим протокам. Приятно видеть, что благодаря твоим немалым усилиям и стараниям всё происходит именно так, как ты и задумал.

К моему удивлению, энергии в ядре оставалось ещё больше половины. Свёрнутый позвонок забрал намного больше. Наверно здесь как с новым упражнением в тренажёрном зале, пока ты не научился делать упражнение правильно, участвуют мышцы, которые не должны, а те, что должны – используешь неправильно. Зато, когда научишься, то делать это становится намного легче. Удалять образования я уже наловчился, а манипулировать костными фрагментами и в то же время следить, чтобы не переборщить и позвонок не ушёл в сторону, мне не приходилось. Сращивать переломы было даже легче.

Кисты я сегодня решил не трогать, а вот ещё несколько самых “некрасивых” образований я удалил подчистую. В конце процедуры энергии в ядре оставалось почти на треть, так что обошлось без пошатывания, кругов перед глазами и откачивания перестаравшегося лекаря всеми присутствующими.

– Буди, – сказал я Кате. – С него на сегодня достаточно.

Катя снова приложила пальчики к его вискам и через пару минут мужчина открыл глаза. Со стороны я не заметил разницу в работе моей сестрёнки и Корсакова. Создавалось впечатление, что она тоже “анестезиолог” со стажем. Но, стоило внимательно на неё посмотреть после окончания пробуждения, как я увидел, что она побледнела. Правда продолжала держаться молодцом.

– Кать, ты присядь, отдохни, попей кофейку, помедитируй, – сказал я и заботливо взял её под локоть, намереваясь проводить в угол в зону отдыха.

– Да всё нормально, Саш! – начала отпираться она и высвобождать свою руку. – Я хорошо себя чувствую.

– Ага, вижу я, – я снова взял её под руку. – И вообще, старшего брата надо слушаться, он плохого не посоветует.

Света наблюдала за уговорами молча, слегка улыбаясь от умиления. Мне всё же удалось усадить Катю в кресло и убедить подкрепиться и отдохнуть. Только после этого я вернулся к пациенту.

– Девочка совсем молоденькая, а так хорошо меня усыпила, я совсем ничего сегодня не почувствовал, – сказал мужчина, когда понял, что не будет никому мешать своими комментариями. – А до этого было больно, но я терпел.

– Да, я помню, – кивнул я. – Вы молодец. Но теперь у нас есть молодой и очень перспективный специалист, боли во время вмешательств больше не будет. Как ваше самочувствие?

– Немного подташнивает, но в целом намного лучше, чем в прошлый раз. Может тогда сегодня сразу домой?

– Давайте лучше вот как поступим, – решил я сделать встречное предложение. – Буквально на часок в палату, мы вас прокапаем, чтобы меньше было побочных эффектов от процедуры, и вы пойдёте домой, договорились?

– Или может остаться? – внезапно сказал он.

Мне показалось, что внезапно даже для самого себя. Я вскинул брови и вопросительно на него посмотрел, ожидая объяснений изменившегося мнения.

– Александр Петрович, – сказал он, уже сидя на столе и потупившись смотрел в пол перед собой. – Я должен перед вами извиниться. И не только перед вами.

– Ничего не понимаю, – сказал я. У меня появилось предположение, о чём пойдёт речь, но вдруг я не прав? – Можно с этого места поподробнее? О чём речь вообще?

– За моё поведение тогда в палате, – сказал он и снова замолчал, собираясь с духом. – Я имею ввиду мою реакцию на призрака. Но я тогда и правда был шокирован, а теперь я в курсе, что он действительно есть и что он никакой опасности для меня не представлял. Оказывается, он вообще ваш штатный сотрудник.

– Ого! – восхитился я новостью о новом статусе Валерия Палыча. А с другой-то стороны, так и получается. – И вы решили попробовать здесь переночевать добровольно, чтобы с ним познакомиться?

– Да, – охотно закивал мужчина. – Хотел исправить свою ошибку. Да и просто интересно, где ещё такое возможно, как не у вас?

– М-да, – произнёс я и потёр подбородок.

С одной стороны хорошо, что ситуация конкретно с этим пациентом в корне изменилась, но проситься переночевать, чтобы пообщаться с легендарным призраком? Мне кажется, что это в некоторой степени перебор. Эдак к нам скоро будут на групповые экскурсии водить, чтобы Валеру показать? Не очень мне нравится такой ход событий. Понятно, что всё это пока у меня в голове, но выглядит вполне реальной перспективой. А может Валерий Палыч и не против? А что, заработает денег, открою счёт в банке специально для него, а когда мы найдём способ его “очеловечить”, у него уже будет приданое, сможет себе квартиру купить.

– Давайте мы лучше так сделаем, – сказал я, понимая, что пациент уже заждался моего ответа. – Вы пока под капельницей полежите, как раз с ним и пообщаетесь. Попробую его уговорить. Идёт?

– А я думал, что призраки только ночью появляются, сейчас ведь почти полдень.

– Это в сказках, – хмыкнул я. – А у нас суровая реальность. Проходите пока в палату напротив нашей манипуляционной, вам поставят капельницу.

– А призрак? – решил он напомнить.

– Я постараюсь его уговорить, – коротко ответил я.

Бросил взгляд на сидевшую в углу кабинета в кресле сестрёнку. Ну хоть здоровый румянец на щеках появился, стала на привычную Катю похожа. Пациент оделся и вышел из кабинета.

– Валерий Палыч, ты здесь? – спросил я.

– А где ж мне ещё быть? – хмыкнул он. – У тебя тут всё самое интересное происходит, а я буду в подвале отсиживаться?

– А ты обычно там отсиживаешься, когда здесь никого нет? – удивился я. О такой подробности призрачьей жизни я слышал впервые.

– Ну да, а ты не знал? – теперь настала пора ему удивляться.

– Впервые слышу, – пожал я плечами. – Ну так как насчёт реабилитации этого пациента, не против с ним пообщаться?

– Немного стрёмно после того случая, – усмехнулся Валера. – Он точно матрас не намочит? Этот способен.

– Мне кажется сегодня не должен, – рассмеялся я. – Ты ведь слышал, он сам заинтересован с тобой пообщаться.

– Ну, раз у вас тут больше ничего интересного не намечается, то я пошёл делами заниматься, – деловым тоном произнёс Валерий Палыч.

– Ой-ой-ой! – хмыкнул я. – Смотри там не переборщи, а то вдруг и правда матрас сушить придётся.

– Всё под контролем, – ответил призрак и наступила тишина.

Больше всего на свете сейчас хотелось приоткрыть дверь в палату и посмотреть на то, что там сейчас будет происходить, но детский сад отменяется, пойду обедать и готовиться к лекции. А Валера пусть развлекается, как может. Всё равно потом мне расскажет в подробностях.

В лекционный зал я хотел войти, как говорится, “с последним звонком”, но разве же хватит терпения сидеть и ждать этого момента? Вначале хватало, потом терпение закончилось. Я вошёл примерно без десяти два и был приятно удивлён, что почти все уже на месте. Молодцы, ответственные.

– Всем добрый день! – громко сказал я, чтобы все услышали и кивнул, изображая поклон вежливости. – Сколько ещё не хватает в ваших стройных рядах?

– Троих, Александр Петрович, – сказал заместитель главного лекаря, слегка привстав со своего места. Он сидел в первом ряду. – Но они уже на подходе, вот-вот придут.

И правда, стоило ему это договорить, как дверь открылась и вошли оставшиеся учащиеся. Среди них был и тот молодой, который постоянно чем-то был недоволен. Что сказать, молодцы, никто не опоздал.

У меня на столе лежал список обучаемых, я на всякий случай пересчитал присутствующих и напротив каждой фамилии поставил плюсики. Раз все на месте, можно и начинать, что я сразу и сделал.

Сразу видно всё-таки умных и правильно воспитанных людей. Все слушали очень внимательно, регулярно записывая ключевые моменты и понятия в свои тетради. Вопросов никто не задавал, так как я сразу попросил пометить их для себя в тетради и задать после завершения лекции, чтобы у остальных в голове отложилась структурированная информация, а не каша “дружба”.

Что меня удивило, больше всех вопросов мне задал тот самый недовольный молодой бубнильщик. И вопросы были все по делу, а не просто для сотрясения воздуха или возникшие из-за невнимательности. А он совсем не глуп, этот парень. Для себя пометил, что на практические занятия он и мой зам должны обязательно попасть именно ко мне. Молодой подавал большие надежды, а старика я просто хотел сам проверить, на что он способен, да и пообщаться лишний раз не помешает, мой зам всё-таки. А так можно убить двух зайцев – и рабочие вопросы обсудить и обучить.

К концу лекции обнаружился только один минус, методички по онкологии, которые обещали к этому времени напечатать, так и не привезли, хотя был уговор и договор, всё подписано и авансом оплачено, включая доставку. Такой подход со стороны уважающей себя компании мне не нравится. Рядом с жёлтой прессой мои работы выходили в свет точно по графику, иногда даже раньше обещанного. Поэтому, вернувшись в свой кабинет, я первым делом решил позвонить в отдел заказов, собираясь интеллигентно поругаться. Или спокойно и воспитанно поскандалить, там уж как получится.

– Александр Петрович, к вам курьер, – сказала Прасковья, когда я уже собирался нажать на вызов.

В кабинет вошёл совсем молоденький паренёк с глазами навыкате, как у французского бульдога. В руках он держал две картонные коробки без ярких надписей. Значит это точно не еда, они шлёпают свою рекламу на всём подряд, а на коробках и пакетах – тем более.

– Я это, – начал он запинаясь нечленораздельно лепетать, – Я того, перепутал адреса доставки, простите пожалуйста! Я опоздал, да?

– Понятия не имею, – ответил я и пожал плечами. – А что это у вас? Чай и кофе?

– Не-е-е! – он замотал головой. – Я из издательства, там какие-то книжечки.

– Тогда да, – вздохнул я. – Немного опоздал. Поставь на стол.

– Ну простите меня пожалуйста, я не специально! – продолжал извиняться парень, так и не выпуская коробки из рук. – Я у них только вторую неделю работаю, адреса перепутал!

Он выглядел таким несчастным, что я решил над ним сжалиться. Нашёл в кошельке не слишком большую, но вполне весомую купюру и поманил его пальцем к себе.

– На первый раз прощаю, – улыбнулся я, сунув купюру в карман его куртки. – А в следующий раз ты адреса не перепутаешь, правда ведь?

– Да, конечно!  – выражение лица курьера резко изменилось и выражало теперь безмерное счастье. – Больше такого не повторится, уверяю вас!

Парень поставил коробки мне на стол, поклонился чуть ли не в пояс, и убежал.

Я открыл коробку, чтобы проверить, то ли мне вообще привезли, а то может он не только адреса перепутал? Нет, тут всё в порядке. В коробках аккуратными стопками лежали больше сотни методичек в качестве глянцевого журнала. Хорошо, не обманули, выглядит всё очень даже солидно. Значит завтра уже смогу раздать своим студентам.

Я заковырялся в своих записях и отчётах, составляя план написания более фундаментального труда по онкологии. Когда со стороны входной двери прозвучал голос моей медсестры, слегка вздрогнул от неожиданности. Я думал, что она уже давно дома.

– Александр Петрович, а что с тем пациентом делать, что у нас последний был? – спросила Света, ступив на порог кабинета.

– В смысле, что делать? – удивился я и отложил дневник с записями в сторону. – Так он по идее после капельницы уйти должен был.

– А он не уходит, – озадаченно произнесла она. – Я туда уже три раза заглядывала после последней капельницы, а они с Валерием Палычем на меня руками машут и ни с места. Может вы тогда с ними поговорите? А то я уже домой хочу.

– Очень интересно, – сказал я, пытаясь сообразить, что бы это значило. Настолько хорошо нашли общий язык, что фиг растащишь? – Ладно, пойдём посмотрим на эту идиллию.

Врываться ураганом в палату я не стал, а лишь немножно аккуратно приоткрыл дверь и прислушался. Валерий Палыч и наш пациент что-то довольно жарко обсуждали. Мне показалось, что это связано с производством, но постоянно мелькавшие неуместные слова типа “козёл”, “королёк”, “чушка”, “ложка” и многое другое, что с общим контекстом никак не укладывалось. В конце концов я решил войти и вмешаться.

– А что это вы, господа хорошие, никак не разойдётесь? – спросил я, когда они замолчали и уставились на меня. По глазам было понятно, что я вошёл не вовремя и они не рассчитывали так скоро завершить свою душещипательную беседу с упоминанием не связанных между собой представителей фауны.

– Александр Петрович тут такое дело, – первым начал искать нужные слова Валерий Палыч. – Оказывается, что он тоже сталевар, только он инженер на заводе. Вот мы с ним и обсуждали горячие темы о горячем производстве. Достаточно горячо обсуждали.

– Ага, – подтвердил пациент, когда я перевёл на него взгляд. У него было такое счастливое лицо, что недавно убежавший курьер отдыхает. – Нам оказывается столько всего надо обсудить, может я останусь у вас на ночь?

– Нет уж, – хмыкнул я. – Дежурных лекарей у нас нет, а у меня были другие планы, нежели снова ночевать в госпитале. Отправляйтесь домой, а в следующий раз обсудите то, что не успели.

– Эх, – внезапно опечалившись вздохнул мужчина. – Валерий Палыч мне поведал столько всего интересного и полезного, но нам столько всего ещё нужно обсудить. Я обязательно расскажу обо всём этом Эдуарду Филипповичу, это может значительно улучшить производительность литейного цеха.