Призраки. Кишинёвский котёл

– Где граники? – Крикнул Мишаня, пытаясь перекричать грохот ДШК.

– Și? – Спросил Мужик.

– РПГ! – Крикнул Мишаня.

– În cutie! – Ответил Мужик.

Мишаня посмотрел в правый дальний угол и увидел там два уложенных друг на друга деревянных ящика, на который что-то было написано на английском. Вскрыв ящики, пацаны обнаружили внутри два зелёных шведских АТ-4. Гранатомёт, он и в Африке гранатомёт, поэтому с его конструкцией пацаны разобрались быстро.

Залпы они дали одновременно. Один пришёлся в молоко, за то второй точно в цель. БТР М117 залился ярким пламенем, а оставшийся БТР отступил назад. Нападение было отбито, однако факт их нахождения в окружении затмевал радость победы. Впереди предстояли тяжёлые бои, исход которых был уже предопределён. Если их конечно не накроют артиллерией через пару минут.

Алексей Нечаев, 382-ой отдельный батальон морской пехоты РФ.

Полдень. 19 марта

Уже второй год Алексей вместе со своим батальоном находился в Тирасполе, поддерживая гарнизон города. До недавнего времени жизнь в батальоне была и так нелегка. Они же как ни как морская пехота, к тому же теперь и пограничные войска. Постоянные учения изматывали, но Алексею это даже нравилось.

Ему было тридцать два года. Сначала дед его служил в морской пехоте, тогда ещё морской пехоте СССР и в её составе прошёл Великую Отечественную войну, и ушёл в отставку майором морской пехоты. Отец его служил в Морской пехоте на закате существования Советского союза, а старший брат его прошёл Вторую Чеченскую в составе морской пехоты. И Иван был рад продолжать семейные традиции.

Однако последние пару дней на базе были неспокойно. До Алексея, как до старшины, довели, что в Молдове началась война, и что высок риск вмешательства американской армии в эту войну. У ребят из взвода было много вопросов. Взвод его состоял сплошь из двадцатилетних пацанов, которых распирало любопытство, и они постоянно донимали командира с вопросами касательно обстановки.

Вчера техники начали копошиться, проверять танки и ББМ, находящиеся в распоряжении батальона. Всего на вооружении их батальона было сорок БТР-82, батарея “Гвоздик”13, 10 танков Т-72Б3 и несколько БМП-2. Вчера весь день копошились, таскали коробки с БК и проверяли состояние техники. А сегодня всех командиров взводов и рот вызвали в штаб, и опасения Ивана подтвердились: их батальону приказано войти в Кишинёв. Взводным было приказано готовить своих подчинённых к выезду, который намечен на 22 марта.

Алексей шёл из штаба в казарму, находясь в раздумьях. Ему не давал покоя факт того, что в городе уже идут бои между ВС США и повстанцами, а их батальону предстоит ворваться с зону боевых действий, “вынеся дверь с ноги". Их отцы уже проделали такое в Югославии, в 1999 году, однако сейчас всё по-другому. Где гарантии, что американцы не откроют огонь без предупреждения? Правильно, никаких.

С такими мыслями Алексей дошёл до казарм, где взвод тут же засыпал его вопросами.

– Значит так, пацаны. 22 марта мы выезжаем в Кишинёв. Готовьте экипировку, вооружайтесь до зубов, жратвы с водой брать столько, сколько сможете, БК аналогично.

– Всё настолько плохо, командир? – Спросил Коля Цыган, названный так из-за своей внешности. Сам Колька был парнем высоким, но очень худым. Про таких обычно говорят “кожа да кости”. Однако обманываться насчёт него не стоит потому, что силы у него было столько, что любой спортсмен обзавидуется

– Да нет, всё пока что нормально. Просто хер его знает, как мы можем вляпаться, поэтому берите столько, сколько можем увезти с собой.

– Сделаем, командир! – Ответил хором весь взвод.

– И ещё. – Остановился Алексей перед тем, как выйти из казармы. – Операция полностью секретная, так что пусть только попробует кто-нибудь проболтаться о том, что мы куда-то едем. Для всех ваших родных и друзей мы находились, находимся, и будем находиться в части, поняли меня?

– Так точно! – Снова ответил хором весь взвод.

– Готовьтесь, пацаны. – Сказал Алексей и вышел из казармы.

Он бы и сам хотел позвонить кому-то из родных перед выездом, но так уж сложилось, что родных у него не осталось. Отец с матерью умерли в автокатастрофе, когда Ивану было двадцать. Брат погиб ещё в Чечне, поэтому родных Ивану людей уже давно нет. “Ну ничего, жизнь продолжается” или “Прорвёмся, с нами и хуже бывало” – говорил себе Иван на протяжении всей жизни, и это ему помогало. И сейчас он тоже сказал себе: “Прорвёмся, с нами и хуже бывало”. И только спустя минуту Иван словил себя на мысли: а бывало ли хуже? Кто знает, что ждёт их впереди?

– Да хер его знает, что нас ждёт. – Ответил Иван сам себе на свой вопрос, и отправился дальше по своим делам.

Их больше нет

Вечер. 19 марта

К своим вышли без проблем. Всё-таки начало “Миротворческой операции” было шоком для обеих сторон. Для повстанцев шоком стали внезапные удары американских войск и слишком быстрое продвижение сил ВС США, а для “миротворцев” шоком было ожесточённое сопротивление повстанцев и удары повстанческих ДРГ с тыла.

Вот и колонна, которая продвигалась к Чеканам со стороны Быка, подверглась вот таким вот ударам с тыла. Поэтому воспользовавшись дизорганизацией в рядах американцев, Стёпа, Олег и Павел прошмыгнули к своим. Чеканы были превращены в руины, и на глазах ребят развернулся настоящий кошмар.

Стёпе больше всего запомнился, момент, как он у одного из подъездов увидел выкопанный ров, в который сбрасывали тела людей, одетых, как мирные жители. И двое мужиков, стоявшие рядом, поливали тела бензином.

– Это кто? – Спросил тогда Стёпа дрожащим голосом.

– Жильцы. Не уехавшие. В каждом пятом дворе такая братская могила. – Ответил мужик, который диалог со Стёпой рассматривал, только как возможность для перекура.

Тела выглядели страшно. Изуродованные осколками и пламенем, кто-то без рук, кто-то без ног, на ком-то лица нет, кого-то разворотило так, что аж кишки торчат. И там были все: старики, женщины, дети, мужики – все!

– Как так вышло? И почему ты такой спокойный, тебе чё, вообще похер? – Крикнул на мужика Стёпа. К горлу подкатил ком, а на глаза навернулись слёзы.

– А чё я, плакать должен? Так нет жидкости в организме, я выблевал всё. Я их всех и собирал по домам, и я там такого насмотрелся, что мне уже вообще нихуя не страшно. Чё, дохуя гуманист? А ты был бы гуманистом, после того, как у тебя на руках умерла девочка, которая полчаса пролежала со вспоротым осколками животом и была при этом живая? А ты сходи, на верхние этажи, там таких полно. Было. – Накричал на Стёпу мужик.

Ответить ему было нечего. Стёпа не знал, смог бы он жить после такого вообще. Когда держишь на руках истекающую кровью маленькую девочку, и даже не знаешь, жива она или мертва. А ещё хуже от осознания того, что ты ничем не можешь ей помочь. Позже, направляясь к районной администрации, он услышал от одного, из мужиков, разбиравших завалы, что в районную администрацию пришёлся прямой удар.

Узнав об этом, все втроём, ребята бросились бегом к районной администрации. Добравшись туда, они нашли сидящего на скамейке, возле супермаркета, Егора.

В глазах его выражалась пустота, и этими глазами он смотрел лишь в одну точку – в пол перед собой. Жени рядом не было. Сердце у Стёпы замерло, дыхание сбилось, колени затряслись.

– Где Женя?! – Спросил Стёпа.

Ответа не последовало. Тогда Стёпа повторил, уже криком:

– Где Женя, блять?!

Тогда Егор поднял свой взгляд на него. Глаза были красные, заплаканные. Егор ответил своим дрожащим голосом, пытаясь пересилить ком, застрявший в горле:

– Да я хер его знает. Сходи покопайся во рвах. Может найдёшь её обезображенное тело.

– Чё ты сказал, сука? – Спросил Стёпа осипшим голосом.

– Чё слышал, ёпта. Погибла она. Её на моих глазах разворотило осколками. Вся спина исполосована была.

У Стёпы подкосились ноги, и он невольно упал на землю. Захотелось заплакать. Свойственная Стёпе злость на тех, кто отнимает у него что-то дорогое ему сменилась обидой и горечью. Плакать хотелось от обиды. Хотелось зареветь:

“Почему? Почему она, а не я, или не этот, чтоб он в рот ебался, подполковник? Почему погибают невинные люди, не разу не согрешившие, не убившие ни одного человека? Почему “миротворцы” убивают мирных людей, а не реальных мятежников? Почему, сука?”

– А Саня где? – Спросил Стёпа.

– Да я не ебу. – Ответил честно Егор. – Как только вы ушли, так он сразу растворился как будто.

Обстановка для сопротивления мягко говоря ужасная. Фронт пал. Вся группировка, находящаяся по другую сторону реки, в центральной части города, децентрализована и раздроблена. Командование испарилось. Фактически, центр города, как и вся западная часть города уже находится под контролем “миротворцев”.

Послышались трески из рации подполковника:

– Паша, приём! – Голос генерала Сомова периодически прерывался помехами.

– Слушаю, товарищ генерал! – Спокойно ответил Пересветов.

– Колонна…вы…гается….чером…батальон…пех..ы… – Отдельные слоги едва были слышны сквозь помехи, а через пару секунд связь почти пропала.

– Походу связь гасят, суки. – Зло сплюнул Стёпа.

– И чё мы теперь делать будем? Командования у нас теперь нет и приказов внятных тоже не будет. Чё делать то? – Спросил Егор.

– Да хер его знает. – Честно ответил Стёпа.

Деньги и свобода или родина-мать?

Ночь-Утро. 20 марта

Ночь шла спокойно, если не считать постоянно доносящиеся издали взрывы и стрельба. Никто больше так и не появлялся, и лишь одинокий М1117 так и продолжал дымиться впереди по дороге. На блокпосте осталось всего 15 человек. Каждый из них дежурил по своим огневым точкам.

Вдруг, посреди ночи, Серого разбудил тот самый молодой командир блокпоста:

– Подъём, братан, дело есть… – Сказал шёпотом командир.

На улице было холодно, от чего у серого стучали зубы. В ночи, без уличного освещения, дальше чем на несколько метров, ничего не было видно.

На улице уже сидел Мишаня, вооружённый и экипированный. На плече висел уже ставший “родным” РПГ-18, а в руках был “Калаш”.

– Короче, дело такое… – Начал командир. – Со стороны площади национального собрания видны костры. Нужна разведка. В бой старайтесь не вступать. Вернётесь, всё расскажете.

– А чё, обязательно лично рассказывать? По рации никак? – Спросил Серёга, предварительно зевнув.

– Да нету связи. Америкосы походу глушат. Квадракоптер тоже не запустить, сдохнет через пару метров. Так что будем пользовать средствами, которые нам завещали ещё наши деды. – Усмехнулся командир. – Ладно, экипируйтесь и идите.

Вооружились по полной. Полная загрузка для автомата, по гранатомёту на каждого, в добавок ещё и взрывчатка с дистанционным взрывателем.

– А это вообще для чего? Мы с ними воевать что ль собрались? – Усмехнулся Серый.

– На всякий случай – Ответил Мишаня.

Командир ждал у баррикады, покуривая сигарету, и нервно поглядывая в сторону площади:

– Дозор есть? – Спросил Мишаня.

– Да наверняка, но без ИК нихера не видно. – Ответил командир, после чего достал из кармана два узких и длинных чёрных цилиндра. – ПБС-414. Если решите вступить в бой, то только с ними.

– И чё, ты нам типа даже не начнёшь заливать что-то на подобие “Ни в коем случае не стрелять, только разведка!”? – Спросил Серёга, накручивая ПБС на свой “калаш”.

– А смысл? Эти то нас всё равно не пощадят. Так что если решите, что вам всё надоело, и хотите сдохнуть, то хоть сдохните не понапрасну. Удачи, диверсанты. – Усмехнулся командир.

– Мы не самоубийцы, а диверсанты! – Гордо сказал Мишаня, перелезая, через баррикаду.

– Тут уж как посмотреть. – С усмешкой сказал Серый, перелезая вслед за товарищем.

Перелезая баррикаду, пацаны тут же скрываются меж серых многоэтажек. В темноте они кажутся особенно зловещими. Не отпускает ощущение того, что с верхних этажей постоянно кто-то наблюдает, и вот-то спустится, чтобы сожрать или убить тебя.

– I am the man, who walks alone, and when I’m walking a dark road…15 – Напевал себе под нос Серый

– Серёг, тихо! – Сказал Мишаня, подняв руку вверх.

Серый замер, параллельно нащупывая спусковой крючок своего АК. Они выглянули из-за угла. Была видна гостиница “Кишинёв”, памятник освободителям города от фашистов, и вместе с этим весь автопарк, развернувшийся на площади. Танки, БМП, бронеавтомобили. Дозор, смотрящий в сторону площади Негруцци, где находились сейчас остальные повстанцы, состоял всего из трёх человек и стационарного пулемёта.

Однако Серый кое-что заприметил. Прямо на входе в высокоэтажное советское здание гостиницы стояла бронемашина, которую можно ошибочно принять за обычный “Страйкер”. Однако это была необычная машина.

– Мишань, видишь машину, на Страйкер похожую, у входа в гостиницу? – Спросил Серёга, показывая пальцами на неё.

– Ну да. – Кивнул Мишаня

– Похожа на КШМку16. Взрывчатка у тебя? – Спросил Серый.

– Конечно. – Сказал Мишаня. – Двадцать долларов.

– Приколист, ёпта! – Проворчал Серый. – Короче, снимаем дозор, я пробегаю к КШМке, минирую её, возвращаюсь и мы её взрываем нахер, понял меня?

– Надёжный план, прямо как швейцарские часы. Мне нравится! – Сказал Мишаня, кинув Серому небольшой, но от этого не менее тяжёлый зелёный брикет.

Адреналин зашкаливает, появилось приятное чувство безнаказанности.

Пацаны одновременно вскинули свои автоматы, переключили на одиночный режим, и тут же точными выстрелами сняли дозорных.

– Пошёл! – Махнул рукой Мишаня.

И Серёга рванул с места. Бежать решил с внешней стороны баррикады, чтобы точно не попасться. На всей скорости влетел в стену гостиницы, выглянул из-за угла. Рядом с КШМ стояли две “Бредли”, однако, кроме одного часового, никто это добро не охранял. За свою сонливость и невнимательность, часовой поплатился сквозняком меж глаз, который теперь будет мешать ему сладко спать.

Немедля, Серёга залез под дно КШМки, параллельно оглядываясь по сторонам. Вроде никого. Заложив взрывчатку, Серёга выполз из под днища, и поднялся на ноги. Пытаясь угомонить сбившееся дыхание, Серый думает двигать обратно к Мишане. Однако вдруг что-то твёрдое и холодное упирается в затылок:

– Подними руки! – Кричит голос на английском языке.

– Тихо, тихо братан! Поднимаю! – Сказал Серёга на русском, осознавая, что кричащий вероятнее всего не понял ни слова.

Серёга бросает на землю автомат, поднимая руки. Как бы он сейчас хотел, чтобы Мишаня снял со своего АК всех пленителей, однако так он точно разворошит осиное гнездо, и отсюда им точно будет не выбраться. Где же сила, когда она так сильно нужна?

– Успокойтесь, рядовой, не пугайте нашего гостя! – Сказал весёлый мужской голос на том же английском языке.

Неизвестный вышел из-за спины, и остановился перед Серым. Это был темнокожий мужчина средних лет, с десятком лишних килограмм, ниже Серого на голову. Смотрел он на Серого с усмешкой, но не с презрением.

– Так-так-так. А вы, молодой человек, должно быть тот самый молдавский “супермен”, который на пару со своим другом дали фору самому Адаму Смэшеру! Признаться, честно, до того, как всем командирам разослали ваше фото, я вас себе представлял по-другому. Вернее, как угодно, но не как сопливого мальчика, вчера закончившего школу.

– Неужели я так молодо выгляжу, что вы 22-летнего принимаете за школьника? И что вам, легче стало от того, что вместо брутального Рембо, вы увидели сопляка, всего-навсего в 18 лет служившего на срочке? – Спросил Серёга

К его удивлению, мужчина, который судя по всему был как минимум младшим офицером, понял все его слова до единого:

– Легче мне от этого не становиться, за то становиться интересно, как группа из пяти человек смогла без шума и крови вырезать два взвода спецназа, а потом ещё и сразиться с самим Смэшером?

– Дядь, ты кажись бредишь. Никакого спецназа там не было, аэропорт был абсолютно пустой. А даже если спецназ и был там когда-то, то походу сплыл ещё до нашего прибытия.

– Вот оно как. Рядовой, этого ко мне в кабинет! – Приказал мужчина.

В голове вспыхнула боль такой силы, как будто по голове ударили молотком, после чего Серёга отключился.

***

Мишаня от начала и до конца видел, как поймали и повязали Серого. После того, как Серёгу приложило по голове, его повели в здание гостиницы. Мишаня решил действовать по-тихому. Вот только как действовать по-тихому, если сейчас весь гарнизон на ушах стоит? На раздумья ушло большое количество времени, минут 20, а может и больше. Планы сорвиголовы не были надёжными, так как велик был шанс попасться. Однако, как только Мишаня вспомнил про детонатор, в голову тут же закралась идея:

– Эй, Мира. Ты здесь? – Спросил шёпотом Мишаня.

– Только думала навестить тебя. – Сказала по-доброму улыбающаяся девушка, которая возникла прямо перед Мишаней.

– О, отлично, видимо сработало! – Обрадовался в слух Мишаня.

– То есть я тебе только для помощи нужна? – Сказала Мира, показательно надувшись.

– Ой блин, вот только давай не сейчас, а? – Проворчал Мишаня. – Мне Серёгу вытаскивать надо, ещё мне твоих загонов не хватало, если они у тебя вообще есть!

– Ладно, но только ты мне должен будешь! – Сказала девушка.

– И что же? – Спросил Мишаня.

– Сводить девушку на свидание! – Хихикнув, сказала Мира.

– Ты щас на приколе, или чё? – Не понял Мишаня.

– Я абсолютно серьёзно! Это ты сухарь и отказываешь девушке! – Снова надувшись, сказала девушка.

– М-да, о таком меня голоса в голове ещё не просили. Как только закончим эту войну, схожу к мозгоправу, попью колёсики. – Сказал себе под нос Мишаня, после чего продолжил шёпотом. – Ладно, сделаю. Эх, Серёга, всё ради тебя!

– Вот и славненько! – Улыбнулась девушка. – Так чего ты хотел?

– Как мне контролировать свою силу? Мне нужно быстро и незаметно прошмыгнуть между охранной, но вот только я не знаю, как контролировать силу.

– Если ты в ночи побежишь со всей скорости, тебя так или иначе заметят, так что продумай получше этот момент. – Сказала Мира.

– Тут у меня всё под контролем. – Сказал Мишаня, указывая на ремешок от РПГ-18.

– Отлично. Тогда всё, что тебе остаётся сделать – это сосредоточиться и направить всю свою энергию в ноги. – Ответила Мира.

– Ну зашибись, понеслась. У меня одна попытка. Либо у меня получится, либо Серёге конец. – Сказал Мишаня больше для себя, чем для кого-то и вскинул гранатомёт.

***

Серёга проснулся от того, что ему в лицо плеснули холодной водой. Проснувшись он почувствовал адскую боль в затылке. Перед ним сидел всё тот же чернокожий мужчина, с которым он уже разговаривал.

– Рад, что ты очнулся! – Сказал мужчина.

– Ага, конечно, рады. – Усмехнулся Серёга

– Я действительно рад, вот только есть один момент. Знаешь, почему ты ещё жив? Потому что я хочу предложить тебе сделку. – Сказал Мужчина.

– И какую же? – С усмешкой спросил Серёга.

– Ты сдаёшь нам всю информацию о позициях сопротивления и об их планах, а также о том, что произошло в аэропорту…

– А взамен? – Перебил его Серёга

– А взамен ты получаешь 50 миллионов долларов, политическое убежище в США, дом и полный соц.пакет. Только подумай! Ты сможешь сбежать из этого ада, и жить в раю, ни в чём себе не отказывая. Тусовки, машины, девушки – всё это тебе будет доступно. Либо же у тебя есть другой вариант. Ты можешь вернуться на свои позиции. Но падение Кишинёва – это лишь вопрос времени. Так скажи мне, диверсант. Что лучше? Жить в Америке, покупая всё, что тебе нужно для счастья или прятаться по переулкам от патрулей, которые в скором времени будут патрулировать улицы этого города, голодать и прозябать на окраине жизни? Ответь мне?

– Вы конечно всё красиво описали, сэр, но есть один момент. Вы меня хер куда отпустите, а даже если я соглашусь, то денег и жизни в Америке мне не видать. За то я знаю, как будет. Этот добрый рядовой приложит меня по голове, после чего вы меня отправите в какую-нибудь лабораторию под протекцией ФБР, АНБ, ЦРУ, или кто у вас там, где из меня выпотрошат все секреты моего организма. Так что пусть я умру здесь, за то с осознанием того, что я не предал своих друзей и родных ради мечты дурачка о шлюхах, крутых машинах, крутом доме с бассейном и скачке с интервью на интервью. Поэтому шли бы вы нахер, СЭР!

Офицер явно не ожидал такого ответа, а потому колебался несколько минут. И пока он колебался, прогремел взрыв.

***

Выкинув пустую трубу РПГ-18, Мишаня позволил себе полюбоваться пылающей БМП “Брэдли”, которая была самой близкой к нему. С момента, как Серого взяли в плен, прошло где-то минут 40. Насмотревшись на горящую БМП, Мишаня начал делать то, что ему сказала Мира. “Закрыл глаза, выдохнул, сосредоточился.

“Вся сила в ноги, вся сила в ноги!” – Повторял он себе под нос. Вдруг в ноги потекло приятное тепло, от чего они стали как будто бы ватные.

Дальше он ничего не понял. Понял лишь то, что он в секунду оказался прямо перед дверью. А тут уже руки и ноги на автомате сделали своё. Мишаня вынес дверь ногой, где его уже поджидал сюрприз в виде американского рядового, офицера и привязанного к стулу Серого. Офицер за свою неосторожность тут же поплатился сквозными отверстиями по всему телу, а рядовой распрощался со всеми костями своего черепа. Пришёл в себя Мишаня лишь тогда, когда лицо рядового стало напоминать кашу, где в роли варенья выступала кровь.

– Серёг, уёбываем отсюда! – Сказал Мишаня, прострелив цепь наручников.

– Я уж думал, что ты меня тут бросить решил! – Сказал на радостях Серёга.

– Ага, щас, ты мне ещё пятьдесят лей за тот кофе не вернул! – Хлопнул товарища по плечу Мишаня.

А потом этаж обвалился. Падение со второго этажа особого вреда пацанам не принесло, разве что лёгкий испуг, хотя нормальный человек как минимум переломал бы себе все ноги. Однако проблема крылась в другом. Прямо перед ребятами стоял огромный робот, напоминающий им того, с которым они уже встречались в аэропорту. Однако этот был немного другой. Вместо гранатомётов, у этого были две пушки, калибра схожие с зенитными ЗУ-23-2.

И вновь это чувство. Жар и злость, переполняющие Серого, при одном лишь виде робота:

– Вы походу ещё не поняли, сучары. Находиться в этом городе опасно для вашего здоровья!

И с эти криком Серёга бросился на робота. Тот, однако, оказался не лыком шит, и встретил Серого очередью из своей автоматической пушки.

Серого прошили несколько пуль, проделав в нём сквозные отверстия. Однако тот просто облизнул асфальт и, как ни в чём не бывало, поднялся на ноги:

– А знаешь, что я понял?! Кровь – это ж моя жизненная энергия! И хоть она на вкус просто дерьмище, но пока я пью чью-либо кровяку, мне вообще поебать! Я будто клубничное варенье ем! Бегите, сучары, папочка пришёл! – Скорее проревел, чем прокричал Серёга, и бросился на робота.

Одним своим ударом он сразу же проделал сквозную дыру в корпусе робота, после чего одним ударом колена оторвал от робота 23-мм авиационную пушку.

– Ха-ха! Как примитивно! Жаль, что вы не нашли лучшего снаряжения для вашего робота, чем просто воткнуть в него авиационную пушку, никак поменяв её механизм! – Снова проревел Серёга, после чего принялся почти в упор расстреливать БК пушки прямо в робота. Когда же БК наконец-то кончился, от головы робота уже ничего не осталось, и на асфальте лежали лишь ошмётки от металлического корпуса.

– Ведро с болтами, прошлый был мощнее. – Сказал Серый

– Валим! – Прокричал Мишаня, после чего подхватил Серёгу на спину и побежал в сторону направо от площади Негруцци.

Остановился он где-то 4 квартала спустя. Серёга уже к тому времени был в нормальном состоянии.

– Слушай, а нормально ты его уработал! – Сказал Мишаня, залившись смехом.

– А то, я и не такое могу! – Ответил Серёга. – Спасибо что вытащил!

– Да не за что. Знал бы ты, на что мне пришлось пойти ради того, чтобы тебя вытащить. – Усмехнулся Мишаня.

– И на что же? – Удивился Серёга.

– Пришлось голосам в голове обещать пойти на свидание. Такого у меня в жизни ещё не было! – Вновь рассмеялся Мишаня.

– Это ты про эту, Миру что ли? – Удивился Серый.

– Ну да.

– Слушай, а она ничё такая. Желаю удачи! – Подмигнул товарищу Серёга.

Когда эйфория от победы отошла, Мишаня спросил:

– Слушай, Серёг? То, что ты сказал про кровь, это правда?

– Признаться честно, это говорю не я. Это говорит он, этот зверь, что внутри меня. – Неуверенно ответил Серёга.

– Значит правда. – Сказал Мишаня, после чего достал из подсумка нож.

– Э, ты что творишь? – Пытался остановить друга Серёга, но не успел.

Мишаня порезал себе ладонь, после чего прислонил её ко рту Серого, приговаривая “пей”. Подержав так примерно минуту, Мишаня убрал руки и облив руку спиртом из аптечки, забинтовал её.