Стуча в закрытые Врата

Я тоже покинул базу и вернулся в посёлок. Много домов-капсул пустовали – выбирай любой, но я вселился в свой прежний – там всё было таким, как я оставил, когда мы отправились штурмовать базу.

К двум месяцам, на протяжении которых инженеры скрывали от нас прекращение работы Врат, добавился ещё один – месяц жизни при становлении новых порядков на планете.

В нашем поселении обитало лишь пять человек, включая меня. Мы изредка общались, обменивались новостями, иногда вместе ели, выпивали, но большую часть времени проводили отдельно, запертые в своём одиночестве, унынии и яйцевидных капсулах.

Провизии, что хранилась в капсулах, пока хватало. Также мы пользовались провизией из соседних капсул, что пустовали, а ещё рядом с посёлком находилась установка по добыче воды. Когда пища закончится, нам придётся идти к базе – там находились автоматизированные сады.

Один из обитателей посёлка, Томас, был хорошим техником. Он был ссыльным, как и все, но обладал техническими навыками и разбирался в инженерном деле. Он нашёл одного из уничтоженных роботов, починил его, перепрограммировал через терминал в своём домике-капсуле, и получился бот-помощник. Летающий робо-шар, который выполнял все его приказания. Томас назвал его Уилл.

Прошли ещё два месяца. Врата так и не заработали. Установка по добыче воды нуждалась в ремонте. Томас осмотрел её, но не смог починить. Воды становилось всё меньше, и она была всё худшего качества – уже пошла с песком. Хорошо, что в наших капсулах имелись очистные фильтры, так что мы пока могли не обращать внимание на примеси в воде. Еда тоже постепенно заканчивалась.

После того, как покинул базу, где засел Тарон с бандой, я ни разу не посещал её. Некоторые же жители посёлка посещали. За прошедшее время к нам присоединились ещё пара человек. Теперь в посёлке нас было семеро. И бот Уилл.

Установка по добыче воды работала всё хуже. Дни тянулись, унылые и похожие друг на друга, но иногда бывали и исключения.

С момента прекращения работы Врат прошло полгода. Стояла типичная душная ночь, я сидел на песке, опершись спиной о корпус своего домика-капсулы и пил виски – последние полбутылки алкоголя, что имелись среди моих запасов – а неподалёку сидели ещё трое обитателей посёлка и беседовали. Между ними горел костёр. Они разожгли его «для красоты», следуя неким первобытным инстинктам, что требовали ночных посиделок у костра.

По воздуху сновал Уилл, а Томас сидел в одиночестве возле своей капсулы и следил за ним. Мы встретились с Томасом взглядом, он помахал мне рукой, и я ответил на его приветствие. Вид у всех обитателей посёлка был измождённый: ведь воды становилось всё меньше, да и еда тоже почти закончилась.

Я поднял взгляд наверх: по небу плыли две луны Парильни.

Дрон заметил кого-то, приближающегося к посёлку, и полетел туда. Я не видел, что происходило в том направлении, но видел лицо Томаса и людей у костра. Все были взволнованы и с тревогой следили за дроном. Со стороны куда улетел дрон раздался грохот, прокатившийся по округе – и мгновение спустя я сообразил, что это был звук выстрела из допотопного огнестрела.

Томас вскочил на ноги, люди у костра тоже встрепенулись и повскакивали.

– В чём дело? – с тревогой спросил я Томаса.

– Сюда идут какие-то люди, – взволнованно сказал он. – Они подстрелили Уилла.

– Это нападение! – крикнул кто-то у костра. – Нужно дать им отпор!

– У вас есть оружие? – спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь.

Все бросились к своим капсулам.

У каждого из нас было какое-то трофейное оружие, оставшееся после атаки на базу инженеров. Им мы и вооружились. В моей капсуле имелся гаусс-пистолет «Гладий» – самая распространённая пушка в Содружестве.

Капсулы были прочны – они специально разрабатывались таким образом, чтобы противостоять нападению опасного зверья на Парильне – такие твари тут имелись, правда, никто из нас ещё ни разу их не встречал. В случае опасности мы могли запереться в капсулах. Но сейчас мы не собирались прятаться, а решили дать врагам отпор. Кто бы это ни были, к Уиллу уже все привыкли, бот развлекал нас и стал чем-то вроде местной дворовой собаки. Убийство Уилла рассердило нас всех.

Схватив «Гладий» и активировав его, я вышел из капсулы. Остальные уже были в сборе. Мы посмотрели в направлении, откуда приближались чужаки.

Это была группа людей в каких-то мешках, накинутых на тело, даже на головы, и их лиц не было видно. В группе было человек восемь-десять – почти сколько нас или немногим больше. Они двигались с запада – в тех местах, считалось, находится Адская Пустыня. Самая неблагоприятная для обживания и колонизации территория в этой местности.

Увидев нас, шайка в мешковине издала громкий вопль и ринулась навстречу. В руках у них было оружие. Мы приготовились.

Шайка приближалась, и мы открыли огонь. Они тут же ответили, и началась бойня.

Град пуль застучал по корпусам капсул, которые мы использовали как укрытия. В этом было наше преимущество – враги находились на открытой местности, а мы прятались за капсулами. Они бежали быстро, хотя песок замедлял движение. Нам следовало поскорей разобраться с ними, если мы не хотели подпускать их близко.

Я уложил одного из мешковатых, другие обитатели посёлка прикончили ещё двоих, но противники продолжали приближаться, и град их пуль всё стучал по корпусам наших капсул. Высунувшись из-за укрытия, я прицелился и выстрелил несколько раз. И уложил ещё двоих. «Гладий» – штука отличная, прекрасно знает своё дело. Да и я к нему очень хорошо приноровился за годы работы наёмником!

Грохот огнестрельного оружия врагов не смолкал. Удивительно, как люди прошлого – Эпохи Старой Терры – вели свои примитивные сражения. В перестрелках они не пользовались специальными боевыми костюмами с роботизированными технологиями, не применяли особые вещества, ускоряющие восприятие и мышление. Из-за чего каждый групповой бой с огнестрельным оружием в какой-то степени становился рулеткой, игрой в кости. Человеческого восприятия недостаточно, чтобы заметить шальную пулю, летящую в тебя, чтобы разобраться во всём том хаосе, что представляет собой массовая перестрелка.

У нас сейчас не было ни робо-костюмов, ни веществ, ускоряющих восприятие, поэтому мы походили на тех рисковых варваров старых времён. И, как и они, не могли отследить траекторию каждой пули, а наши враги беспорядочно стреляли куда попало. И вот, как итог, шальная пуля противника угодила в одного из наших. Он прятался за укрытием недалеко от меня, между нами находилась лишь одна капсула, за которой затаился Томас.

Подстреленный болезненно вскрикнул и упал на песок, кровавое пятно начало быстро разрастаться на его одежде в районе груди.

Томас, увидев это, скорчил злобную гримасу, высунулся из-за капсулы и с яростным криком открыл огонь. Враг, подстреливший нашего, упал.

– А-а-а! – кричал Томас. – Получайте, твари! Получайте!

Остальные подхватили его безбашенный настрой и принялись палить по врагам ещё яростней.

Враги тоже взбесились и завопили:

– Вперёд, братья! Заберём их ресурсы! Заберём их воду! Вперёд!

Но всё же они были в неудачном положении: открыто бежать на затаившихся за укрытиями противников – не самое мудрое решение… Так что, ничего удивительного, что в итоге они проиграли. Несколько минут ожесточённой бойни – и все наши враги лежали мёртвые на песке, так и не успев добраться до поселения достаточно близко.

Наши потери – один человек и один дрон, а их – вся шайка.

Бой кончился, и кто-то из наших поспешил к подстреленному – проверить, жив ли он. Томас же с безумным воплем бросился к противникам. Достигнув их, он начал на ходу расстреливать лежащих на песке, однако шаг не замедлял и продолжал бежать дальше. Я понял, что он бежит к роботу.

Двое наших последовали за ним, позвали и меня.

– Нужно убедиться, – сказал мне один, – что все они мертвы. Нужно добить их.

– Заодно пошарим по карманам, – добавил другой. – Заберём их пушки. Пригодятся.

Мы добежали до валяющихся на песке трупов и принялись их расстреливать. Затем сняли с них мешковины – и под ними обнаружили обычных людей, ничем не отличных от нас. Мы обыскали их и собрали оружие и некоторые личные вещи. Вскоре вернулся Томас с роботом на руках, и мы вместе двинулись обратно к поселению.

Две луны плыли по небу Парильни. Мы сидели у костра и обсуждали произошедшее. Томас в беседе не участвовал, заперся в своей капсуле и – как я догадывался – занимался починкой бота. Человек, которого подстрелили в бою, умер. Теперь нас в посёлке осталось шестеро.

– Боюсь, это повторится, – сказал один из нас. – Ресурсы кончаются, настаёт дефицит, народ собирается в банды. Вскоре начнутся войны.

– Что будем делать? – спросил другой. – Соберём свою банду?

– Мы же уже, вроде как, состоим в банде, – ответили ему с усмешкой. – В банде Тарона.

– Тогда нужно сообщить об этом нападении Тарону, – предложил ещё один.

Мы решили, что завтра отправимся к Тарону и расскажем о случившемся.

***

Со времени прекращения работы Врат прошло восемь месяцев. Установка по добыче воды в посёлке вышла из строя окончательно. Починить её не смог никто. Мы стали запасаться водой на базе Тарона. Он выделил людей для защиты посёлка, и теперь здесь жило десять человек, включая нас, прежних обитателей.

Мы были вооружены до зубов и постоянно ожидали нападения. Нападения повторялись и неоднократно. Целые орды странных людей – то в мешках, наброшенных на всё тело, то в рваных балахонах с капюшонами на головах, пёрли в нашу сторону из Адской Пустыни. Несколько раз оттуда же приходили звери. Звери Парильни. Раньше мы знали о них лишь по образовательному курсу, посвящённому условиям жизни на этой планете, который все ссыльные обязательно должны были пройти. Теперь же мы увидели их воочию.

Выглядели они как помесь броненосца и шипастой ящерицы, а размером были с крупную собаку типа сенбернара. Их называли, кажется, «краги». Странное название, я не знал, откуда оно взялось.

Краги – хищные звери, их пасть состоит из четырёх створок, а не двух, как у животных земной фауны. То есть, раскрытие их рта – это не только развод двух челюстей вверх и вниз, но ещё двух влево и вправо. Краги сплошь покрыты толстой ороговевшей чешуёй с короткими шипами, торчащими из тела во все стороны. Шипы усеивают даже их морды, они растут прямо над глазами, на скулах, вокруг пасти. У краг огромные толстые когти на лапах – как у ленивцев или сухопутных черепах со Старой Терры. Судя по всему, они используют эти когти для рытья.

Подстрелить их было непросто, и при их появлении мы прятались в капсулах и отсиживались там, дожидаясь, когда звери уйдут. Нападали краги группой в пять-шесть особей. Твари были терпеливы и умели ждать – иногда нам приходилось отсиживаться в капсулах по несколько суток, прежде чем зверьё убиралось восвояси.

***

Десятый месяц с момента отказа Врат. До нас дошёл слух, что группа разъярённых людей, к тому же пьяных, устроила погром возле Врат. Они пробовали запустить Врата, и, когда, ожидаемо, ничего не вышло, расстреляли их и забросали взрывчаткой. Говорили, что Вратам был нанесён непоправимый урон. Если раньше ещё была надежда на то, что они могут когда-нибудь заработать – если их откроют с другой стороны – то теперь даже этой надежде пришёл конец. Похоже, Врата были разрушены.

***

Год с момента прекращения работы Врат. Ресурсы на базе Тарона почти закончились, технологии стали приходить в негодность, в том числе технологии по добыче воды и производству пищи: автоматизированные сады и производство «мяса из пробирки».

Тарон задумал атаковать соседнюю базу, захваченную другой бандой. Попытка оказалась безуспешной, люди Тарона вернулись ни с чем и в поредевшем составе. Однако, это ещё было полбеды – разозлённые соседи двинулись в ответный поход.

Мы готовились к битве. Основные силы банды собрались на базе, но многие жители нашего посёлка остались в нём. Нам уже было плевать, выживем мы или погибнем. Обитать в этом жарком аду, с закончившимися ресурсами, стало просто невыносимо. Смерть избавила бы нас от мучений.

Часть банды противника напала на посёлок, и им почти никто не оказал сопротивления – мы и так умирали от жажды и жары. Я не пил сутки, а пару дней назад на нас напали звери, и, прежде чем я укрылся в капсуле, меня успели укусить. Я не мог обработать рану – в капсуле не было даже алкоголя – и, видимо, произошло заражение. К моменту нападения вражеской банды я был слаб, меня мучил жар, жажда, и я еле передвигался.

Я заперся в капсуле и лежал там в полуобморочном состоянии, а снаружи звучала стрельба и крики. Я то проваливался в забытье, то выныривал из него, а бойня снаружи продолжалась, по стенкам моей капсулы стучали пули, словно капли дождя по зонту, но я этого практически не замечал.

Наконец, снаружи всё стихло. Кто-то кого-то победил. Скорей всего, противники победили нас.

Ещё некоторое время я пролежал в одиночестве в капсуле, не в силах даже выбраться из неё. Я был болен из-за ранения и обезвоживания, и понимал, что жить мне оставалось недолго, я умирал.

Несколько часов забытья, и вдруг я услышал, как кто-то пытается открыть дверь капсулы. Кто-то использовал специальный ремонтный плазменный резак, чтобы вскрыть «яйцо», в котором я заперся, и добраться до меня. Несколько минут работы, и дверь отвалилась.

– Петланг?! – удивлённо прохрипел ослабшим голосом я, когда увидел лицо, просунувшееся внутрь.

– Харт! Дружище!

Затем лицо Петланга исчезло, и мой старый приятель заговорил с кем-то:

– Это мой друг – Харт. Нужно помочь ему.

Петланг снова заглянул внутрь и спросил:

– Харт, что с тобой?

– Я не пил двое суток. И я ранен.

– Мы о тебе позаботимся. С тобой всё будет в порядке.

Петланг и какие-то ещё, незнакомые люди, помогли мне выбраться наружу из «яйца» и уложили на песок. Было темно, стояла ночь, на небе можно было заметить две луны, хотя в моём лихорадочном и ослабленном состоянии они постоянно дрожали, расплывались, и превращались в четыре или шесть лун.

Мою голову приподняли, и в рот потекла струйка живительной влаги. Я жадно припал к воде, но сосуд с жидкостью оторвали от губ.

– Не спеши. Понемногу, – сказал незнакомый голос.

Другой голос сказал:

– Где рана? А вот, на ноге, вижу. Сейчас займусь. Дай-ка медицинский чемоданчик.

Мне сделали укол, обработали рану, снова напоили, а затем я провалился в сон.