скачать книгу бесплатно
Они легли в постель. С недавнего времени Амнэлия приняла решение, что вскоре отдастся Андалю, независимо от того, вернётся к ней память или нет. Она понимала, что любому мужчине будет неприятно, когда его жена не исполняет супружеский долг – неважно, потеряла она память или нет. Андаль заботится о ней, проявляет так много доброты и терпения, понимания и сочувствия. Она должна выполнять свои обязанности жены, потому что Андаль этого заслуживает. Кроме того, она и сама желала близости с ним. Пусть это будет лишь незнакомец, который говорит, что он её муж, и которого она не помнит – это не важно, он привлекателен сам по себе, и он совершил немало поступков ради неё, которые тронули её сердце. В конце концов, так ли это важно: помнит ли она Андаля как своего мужа или нет? Она просто хочет отдаться ему, несмотря ни на что.
Однако этой ночью этому не суждено было случиться, потому что события дня полностью выбили её из колеи и испортили настроение. После ужина, когда они легли в постель, она просто ушла в себя, повернулась набок и постаралась поскорее заснуть. Если завтра произошедшая история не повторится, то она просто забудет о случившемся, и всё вернётся в норму.
Однако всё повторилось и на следующий день. Этот мужчина появился опять. Он снова приставал к ней, фамильярничал, в какой-то момент даже попытался обнять её. Амнэлия, нимало не смущаясь, оттолкнула негодяя.
Мужчина вновь купил дорогой предмет одежды и подарил ей, но Амнэлия не приняла подарок.
В этот день хозяйка ателье была на месте, и под конец этого спектакля она пришла на помощь и попросила мужчину удалиться.
Он покинул заведение, но не ушёл с улицы, на которой находилось ателье. Время от времени он появлялся перед витриной и бросал похотливые взгляды на Амнэлию.
Амнэлия не знала, куда ей деться. Хотелось просто исчезнуть, волшебным образом переместиться прямо из ателье куда-то в другое место, куда угодно, хоть даже в сожжённый и разрушенный Graen Wilat. Лишь бы не встречаться с этим приставалой. Она чувствовала, что он от неё не отстанет сегодня.
Рабочий день подходил к концу, мужчина всё ещё бродил по улице перед ателье, и теперь к нему присоединилась целая компания молодых весёлых людей, которые, судя по их манере держаться с мужчиной, были его прихлебателями и подручными. У этого Истаса Равезона оказалась целая собственная шайка.
Амнэлия понимала, что, как только настанет пора идти домой, она окажется беззащитной, одна против всех этих приставал. Пока она находилась в ателье, и пока было время работы, она была под защитой – но как только выйдет на улицу, она окажется добычей для хищника.
Рабочий день закончился, и Амнэлия тяжко вздохнула, когда услышала это от хозяйки. Она решила тянуть как можно дольше, провожая взглядом других девушек, что, весело щебеча, накидывали на себя верхнюю одежду, брали с собой свои вещи и покидали ателье, прощаясь с хозяйкой.
Наконец, они остались в ателье вдвоём. Амнэлия встретилась с хозяйкой взглядом.
– Боюсь идти одна, – сказала Амнэлия. – Этот человек всё ещё там. И теперь у него собралась целая банда.
Она указала пальцем на витрину, через стекло можно было видеть, как шайка Истаса Равезона вместе с ним самим шумно веселится в открытом кафе через дорогу, напиваются, громко хохочут, отпускают какие-то шуточки в адрес прохожих.
– Ох, – сказала хозяйка. – Этот повеса уже достал многих женщин в нашем городе. Я помогу тебе, милочка. Провожу до дома. Где ты живёшь?
– На Улице Плюща.
Хозяйка кивнула.
– Это недалеко. Я пройдусь с тобой.
– Спасибо вам, – сердечно поблагодарила Амнэлия. У неё стало легче на душе и настроение чуть приподнялось.
Женщины оделись и вышли из ателье. Хозяйка заперла дверь, и к женщинам подошёл городской стражник. Это был высокий мужчина. Слева на поясе висел меч, а ещё кинжал, а справа дубинка. На стражнике были лёгкие доспехи и шлем на голове, всё одеяние было серым, однако сверху накинута мантия красноватого цвета с гербом города на груди.
– Собираешься домой, Хагата? – весело обратился он к хозяйке. Было видно, что они друг друга знали.
– Да, – ответила она. – Сегодня здесь дежурят твои?
– Верно.
– Смотри зорко, чтобы в моё ателье не пробрались воры.
Стражник усмехнулся.
– Обижаешь, Хагата. За последние лет пять на Главной площади и прилегающих улицах ни разу не было ни одной ночной кражи со взломом. Всё благодаря нам, бдящим в ночи. Пока весь город спит, мы, исполняющие свой долг…
– Да-да, я найду время выслушать твоё бахвальство в другой раз, Тарген. А сейчас я тороплюсь. Я должна проводить эту милочку до её дома.
Стражник взглянул на Амнэлию и улыбнулся ей. У него было приветливое и добродушное лицо, он был лет на пять старше Андаля, Амнэлия улыбнулась в ответ.
– Новенькая? Что-то я такую не припомню среди твоих работниц.
– Да, работает у меня всего несколько дней, – сказала хозяйка.
Вдруг Амнэлию посетила мысль, и она обратилась к стражнику:
– Уважаемый, не могли бы вы что-нибудь сделать с тем типом и его шайкой. Вон с ними, – она указала пальцем в сторону, где на другой стороне улицы повеса и его шайка громко веселились и выпивали. По некоторым их репликам и взглядам, бросаемым в сторону ателье, можно было понять, что они уже заметили, что Амнэлия и хозяйка покинули заведение. Заметили – и, очевидно было, что они что-то задумали.
– Глава этой шайки – как его там, Истас Равезон, кажется? – пристаёт ко мне уже второй день. А когда его выпроводили из ателье, он крутился здесь поблизости, как цепной пёс. Я много раз говорила ему, чтобы он отстал от меня – но он не успокаивается. Я замужняя женщина, меня дома ждёт муж, а этот человек, похоже, решил проходу мне не давать! Пожалуйста, урезоньте его.
Стражник бросил взгляд на шайку повес и нахмурился.
– Ах, Равезон, – мрачно проговорил он. – К сожалению, мы ничего не можем с ним поделать.
Хозяйка ателье тяжко вздохнула и взяла Амнэлию под руку, словно дама кавалера. Она сказала:
– Милочка, этот приставала – сын одного из членов городского парламента. Он уже несколько лет житья не даёт многим женщинам в городе. Пристаёт ко всякой, какая ему приглянется – и ему плевать: замужняя она или незамужняя. Стража ничего не может с ним поделать, он под защитой своего папаши. Тебе придётся просто скрываться от него и избегать встречи – вскоре ему, возможно, надоест преследовать тебя и он отстанет.
– К сожалению, всё так, – мрачно проговорил стражник. – Лучшее, что вы можете сделать – это попросить своего мужа встречать вас после работы и провожать до дома. Он не посмеет затеять драку с чужим мужем, да и просто побоится – я не помню, чтобы этот повеса хоть раз с кем-то дрался в прошлом.
– Я тоже так считаю. Попроси своего мужа, милочка, начиная с завтрашнего дня, встречать тебя с работы.
Амнэлия погрустнела. Она, конечно, попросит Андаля, но она не была уверена, что это будет для него удобно. На примере последних дней она могла быть уверена, что работа у Андаля заканчивается на несколько часов позже, чем у неё. В конце концов, не сам Андаль устанавливает для себя время работы, это зависит от его нанимателя. Неизвестно, получится ли у Андаля отпроситься у купца пораньше.
Она снова бросила быстрый взгляд на шайку приставалы.
«И почему всё это происходит со мной, о боги! Хекс!»
Мало было того, что они с Андалем лишились собственности, работы, жилья, денег, чуть было не погибли во время атаки на Graen Wilat, провели несколько недель в долгом пути, ведя жизнь беженцев, прибыли в незнакомый город, где вынуждены начинать новую жизнь с нуля… Мало того, что Амнэлия лишилась памяти, и даже собственный муж кажется ей незнакомцем – из-за чего она даже не может выполнять свой супружеский долг, что, несомненно, огорчает её мужа… Так теперь ещё и это! Этот мерзкий тип увязался за ней и решил не давать ей проходу – и поделать с ним ничего нельзя: его папочка, видите ли, член городского парламента!
Амнэлия была зла. На этого типа, на свою судьбу, на весь мир. Несчастья сыплются на них с Андалем как из мешка.
«Мы же не плохие люди. Почему это происходит с нами?!»
Всё началось с чёртового Храма, если вспомнить, что рассказывал ей Андаль. Сначала Храм похитил её в детстве, разлучив с родителями. Затем храмовники напали на Graen Wilat, согнав их с мужем с насиженного места, лишив всего, и в придачу ещё и лишив её памяти… Всё – из-за проклятого Храма, все беды в её жизни из-за него!
Она вздохнула.
– Ну что, пойдём, милочка? – прозвучал рядом голос хозяйки ателье.
– Пойдёмте, – ответила Амнэлия.
– Ну, нам пора, Тарген, – сказала хозяйка, обращаясь к стражнику.
– Подождите немного, – ответил он. – Я сейчас отвлеку их, а вы попробуйте поскорее скрыться отсюда.
Он направился через дорогу к шайке Равезона, остановился возле их стола в открытом кафе и завёл с ними разговор. Слов было не разобрать издалека, но по тону Амнэлия поняла, что стражник отчитывал пьяных приставал.
– Хорошо, – подала голос хозяйка ателье, подхватив Амнэлию под руку и настойчиво потянув во тьму ближайших переулков. – Он их занял на время. Пойдём скорее, милочка, пойдём-пойдём отсюда.
Они спешно покинули торговую площадь и двинулись по переулку, ведущему в южном направлении.
Пройдя пару десятков метров, Амнэлия обернулась. И сердце её на мгновение пропустило удар, а по спине пробежала волна холода!
Компания Равезона следовала за ними, отстав на несколько десятков шагов. Амнэлия тяжко вздохнула.
– Идут? – спросила хозяйка, не оборачиваясь.
– Да, – ответила Амнэлия безжизненным голосом.
– Ну и пусть, чёрт бы с ними! Не думай о них, милочка. Расскажешь обо всём мужу, и он станет твоей защитой от этого приставалы.
Амнэлия молчала. Настроение было мрачным, и с каждым звуком шагов преследователей позади, с каждым выкриком или смешком, которые выдавали пьяные хулиганы, становилось всё мрачнее.
Сначала улицы были людны, но чем дальше они уходили от Главной площади, чем ближе становилась Улица Плюща, тем безлюдней и темней делалось вокруг. Хозяйка обернулась.
– Ого! Они припустили за нами! – воскликнула она, и в голосе прозвучал испуг.
Амнэлия быстро оглянулась. Приставала и компания, действительно, ускорили шаг, быстро сокращая расстояние между ними.
– Бежим! – крикнула хозяйка, и они побежали. Амнэлия могла расслышать, как шаги позади тоже ускорились, преследователи перешли на бег, на ходу они смеялись, что-то выкрикивали, свистели.
Женщины двинулись через переулок, где стоял непроглядный мрак, и Амнэлия на мгновение ощутила, как мурашки пробежали по телу, сердце ёкнуло от страха. Промчались через него, выбежали на одну из улиц, продолжили бежать вперёд. Улица была тихая и почти безлюдная, гулко звучали в этой тишине шаги преследователей позади.
Женщины промчались сквозь ещё пару долгих переулков, продолжая двигаться в южном направлении, в конце свернули направо – и, наконец, перед ними предстала Улица Плюща. Она казалась сонной и внушала какое-то чувство уюта и спокойствия. Амнэлия поймала себя на мысли о том, что уже воспринимает эту улицу как свой дом, как место, где она живёт, место, которому она принадлежит. Всё на этой улице казалось знакомым и немного родным.
– Вот мы и на твоей улице, – сказала хозяйка, борясь с одышкой.
Бежать они не прекращали, а хулиганы продолжали преследовать.
Женщины пробежали почти половину всей улицы, когда Амнэлия указала хозяйке на дверь и крикнула:
– Вон тот – наш дом!
На бегу она достала ключ из сумки, женщины быстро добежали до двери, Амнэлия вставила ключ, провернула, провернула ещё раз, распахнула дверь. Обе вбежали внутрь, и Амнэлия быстро захлопнула дверь. Она тут же опустила засов, и зачем-то упёрлась руками в дверь, будто ожидая, что её сейчас начнут выламывать.
Прошло несколько секунд, никто в дверь не ломился, и Амнэлия немного успокоилась.
Она подбежала к окну и выглянула наружу. Преследователи остановились шагах в десяти от её дома, громко смеялись на всю улицу, что-то выкрикивали, а потом двинулись прочь, продолжая хохотать и пьяно затянув какие-то песни. Они растворились в вечерней тьме.
– Кажется, ушли, – сказала Амнэлия, тяжело дыша и едва живая после пережитого страху.
– Сегодня ушли. А завтра попытаются подкараулить тебя снова. Я наслышана про этого ублюдка Равезона. Он настойчивый и наглый.
Амнэлия зашторила окна и зажгла свет в лампах.
– Присаживайтесь, – она указала на стул возле кухонного стола. – Спасибо вам. Спасибо, что помогли.
– Не за что, милочка. Ты работаешь у меня, а я своих работниц в обиду не даю.
– Спасибо ещё раз. Если бы не вы… Я правда, очень благодарна, мэдэмэ Хагата!
Амнэлия засуетилась, её глаза забегали по обстановке в доме.
– Давайте я вас чаем угощу, раз уж, получается, вы ко мне в гости заглянули, ха-ха, – она попыталась улыбнуться, но вышло лишь что-то неловкое.
– Фу-у-ух, – устало вздохнула женщина, всё ещё борясь с одышкой. – Давно я так не бегала. Не молодая уже. Пожалуй, чаю выпить было бы неплохо. Или чего-нибудь покрепче.
Амнэлия принялась возиться на кухне, ставя чайник и разводя огонь.
– У меня тут есть ещё печенье… и плюшки. Всё я приготовила сама… – Амнэлия чувствовала себя неловко и какой-то рассеянной.
– Ты так хорошо умеешь готовить?! – удивилась хозяйка.
Амнэлия скромно потупилась.
– Будете? – она указала на выпечку на столе.
– Давай, конечно, милочка!
Амнэлия поставила перед хозяйкой глубокую чашку, полную сладких плюшек, и тарелку с домашним печеньем. Вода для чая ещё нагревалась, а поскольку Хагата обмолвилась о том, что не прочь выпить чего покрепче, Амнэлия достала из одного из шкафчиков бутыль с коньяком.
Они обе выпили коньяку, а потом, когда согрелась вода для чая, принялись за чай со сладостями. Так женщины провели около получаса за мирными вечерними посиделками.
– А где твой муж? – спросила хозяйка.
– Видимо, ещё на работе, – ответила Амнэлия.
– А кем он работает?
– Он устроился секретарём, у купца, – с важным видом сказала Амнэлия. – Не помню фамилию, какой-то крупный купец, известный в городе.
– О-о! – уважительно протянула хозяйка и откусила от плюшки. – Хорошая у него работа, надо полагать. Твой муж, видимо, образованный и умный человек.
Амнэлия почувствовала гордость за Андаля, в груди стало тепло. Она довольно улыбнулась и кивнула.
– Да, Андаль он такой. Он очень умный, образованный. Н’теллигентный!
В этот момент в дверь постучали. Амнэлия пискнула и подпрыгнула на стуле, хозяйка тоже от неожиданности вскрикнула, обе тревожно уставились на дверь.
– К-кто там? – испуганно протянула Амнэлия, всё ещё стоя возле стола на кухне – боясь даже подходить к двери.
– Кхм, – прозвучал мужской кашель. – Это я, Амнэлия. Твой муж.
Она узнала голос Андаля. Кстати, он снова назвал её по имени, и она поймала себя на том, что ей было приятно слышать, как он его произносит. В груди снова стало тепло.
