Былина от древлян до новых времён

Стоять на страже родной земли,

Пока есть хоть один человек,

Который помнит, кто он.

Так началась новая эпоха,

Эпоха Ильи Муромца и его богатырской дружины,

Которая должна будет возродить былое величие Руси,

Восстановить связь с духами земли,

И снова научить народ говорить с богами.

Глава 4

После сражения великого

В лето 6370 от Сотворения мира,

В котором полегло на полях сражения люду немерено,

Всё ж изгнали врагов, и не дали им дани,

Начали сами собой владеть,

Вырос Киев-град на берегах Днепровских,

Стал он матерью городов русских.

Начали русичи государство строить,

Законы устанавливать справедливые.

Города и веси повсюду создавать,

Торговлю честную наладили повсеместно.

На западный берег внимания обращать меньше стали,

Смородина, бывшая огненной,

Теперь лишь плескалась, волнами Днепровскими

Как будто память о стражах.

С запада, за Днепр,

Нечисть хитрая ринулась:

Древляне, Печенеги да Половцы —

"Русь пала! – кричали. —

Нет больше богов, нет силы!"

И земля дрогнула,

Пашни родили тернии,

Реки вздулись от скорби.

Не до конца исчез дух древний:

Были те, кто помнил заветы старые,

Кто не забыл про силу тёмную за Днепром.

Тем во снах являлись древние стражи:

Святогор да Змей Горыныч,

Предупреждали они люд простой:

"Опомнитесь, люди добрые!

Помните про границу священную.

Про мост Калинов и реку Смородину,

Что теперь Днепром зовётся широким!

Но всё ослабла среди народа вера в Чудь и богов сварожьих, и встал род на род, и была у народа усобица, и стали воевать сами с собой.

Стоял Илья Муромец, сын Иванович, на берегу Днепра широкого,

Где волны бились о камни, как сердца о судьбу,

А за ним – его дружина: молодая, сильная, с мечами булатными и верой крепкой.

Над головой – небо, что будто ждало чего-то,

Ветер шептал слова древние,

Как будто напоминал о былых временах,

Когда земля Русская была под защитой богов и Чуди.

Понимал Илья со своею дружиною, что сложно держать границу света и тьмы, между Явью и Навью.

И пришёл тогда к нему старец,

Не из тех, кто живёт среди людей,

Но из тех, кто помнит время до времени.

Борода его бела, как зимний снег,

Очами светился он, словно месяц в безлунную ночь.

Сел старец у костра богатырского,

Погладил посох свой, вырезанный из дерева Ясеня Светлого,

И заговорил голосом, что несёт тяжесть веков:

"Сын мой, Илья! Ты выбрал путь нелёгкий.

Путь защиты и возрождения Руси, где корни её скрыты глубоко.

Но есть завет один, забытый временем,

Что дан был ещё в те дни, когда Змей Горыныч и Святогор стояли на Калиновом мосту."

"За морями, за океаном широким,

На острове Буяне, что плывёт между мирами,

Живут они – род древний, кровью связаный с богами,

Род Рюриков, чьи предки были венчаны Сварогом самим."

"Укрыта их родословная от глаз тёмных,

Спрятана от врагов, что рвались с запада,

И был дан завет великий:

Когда Русь окажется в смуте и безверье,

Нужно будет привести их в Россию,

Чтоб правили народом своим по закону праведному."

"Там, на Буяне, хранится знамя старое —

Лебедь белый на полотне алым,

И с ним – ключ от сердца Руси,

Что поможет ей встать снова!"

Услышав эти слова, замерло сердце Ильи,

Но не страхом, а великой решимостью наполнилось.

Обратился он к своей дружине:

"Братья мои, сыны Руси!

Пришло время испытания нового.

Мы отправляемся в путь далёкий,

За море широкое, к острову Буяну!

Там найдём мы род княжеский,

И приведём его домой!"

Загудела дружина, как лес перед бурей,

Поднялись паруса на кораблях дубовых,

Зазвенели мечи в ножнах,

Запели колокольчики на конских упряжках.

Плыли они семь дней и семь ночей,

Мимо островов, где жили духи воды,

Через волны, что клокотали, как зверь голодный,

Против ветров, что швыряли корабли,

Как щепки на воде.

На седьмую ночь увидели они —

Остров Буян, что стоит посреди моря,

Как столп былинной силы,

С горами, покрытыми снегом вечным,

С лесами, что шептали имя богов.

Вышли богатыри на берег,

И встретили их не стрелами, не клинками,

А песней – древней, как само время.

Пели девицы на берегу,

С волосами, как лучи солнца,

Пели о том, как ждали этот день.

Встретил их старший Рюрик. Высокий, с очами ясными,

С лицом, что хранило черты богов.

И сказал он:

"Мы знали, что придут за нами.

Боги говорили нам об этом во снах.

Времена наступили, когда Русь нуждается в нас.

Мы готовы вернуться!"

Так собрался Рюрик со своею дружиною

И богатыри, и девицы красавицы.

И на семи кораблях великих

Отплыли они от Буяна,

С флагом лебедя белого над главной мачтой.

Дул попутный ветер, как благословение Перуна,

Сопровождали их чайки, как посланники Мокоши,

И вскоре показались берега Руси,

Зелёные, как надежда.

Въехали они в Великий Новгород,

Где люди уже начали забывать своё имя,

Где смута царила в сердцах,

Где книги чужие и законы иноземные

Угрожали духу земли.

Но когда увидали новгородцы Илью Муромца,

Сидящего на коне белом,

А рядом – князя Рюрика,

Со знаменем лебедя,

Загудел народ, как река после ледохода.

"Вот он – наш род! Вот он – наш порядок!" – закричали старцы.

"Вот он – наш свет, что разгонит тьму!" – воскликнули молодые.

И в тот же день, на холме святом,

Под дубом, что стоял там с времён Святогора,

Возвели престол для князя Рюрика,

И возложили на него венец из ветвей дуба и цветов Лады.