Былина от древлян до новых времён

Под звёздным небом, под взглядом Луны,

Стоять на страже родной земли,

Пока есть хоть один человек,

Который помнит, кто он.

Так началась новая эпоха,

Эпоха Ильи Муромца и его богатырской дружины,

Которая должна будет возродить былое величие Руси,

Восстановить связь с духами земли,

И снова научить народ говорить с богами.

Глава 4

После сражения великого

В лето 6370 от Сотворения мира,

В котором полегло на полях сражения люду немерено,

Всё ж изгнали врагов, и не дали им дани,

Начали сами собой владеть,

Вырос Киев-град на берегах Днепровских,

Стал он матерью городов русских.

Начали русичи государство строить,

Законы устанавливать справедливые.

Города и веси повсюду создавать,

Торговлю честную наладили повсеместно.

На западный берег внимания обращать меньше стали,

Смородина, бывшая огненной,

Теперь лишь плескалась, волнами Днепровскими

Как будто память о стражах.

С запада, за Днепр,

Нечисть хитрая ринулась:

Древляне, Печенеги да Половцы —

"Русь пала! – кричали. —

Нет больше богов, нет силы!"

И земля дрогнула,

Пашни родили тернии,

Реки вздулись от скорби.

Не до конца исчез дух древний:

Были те, кто помнил заветы старые,

Кто не забыл про силу тёмную за Днепром.

Тем во снах являлись древние стражи:

Святогор да Змей Горыныч,

Предупреждали они люд простой:

"Опомнитесь, люди добрые!

Помните про границу священную.

Про мост Калинов и реку Смородину,

Что теперь Днепром зовётся широким!

Но всё ослабла среди народа вера в Чудь и богов сварожьих, и встал род на род, и была у народа усобица, и стали воевать сами с собой.

Стоял Илья Муромец, сын Иванович, на берегу Днепра широкого,

Где волны бились о камни, как сердца о судьбу,

А за ним – его дружина: молодая, сильная, с мечами булатными и верой крепкой.

Над головой – небо, что будто ждало чего-то,

Ветер шептал слова древние,

Как будто напоминал о былых временах,

Когда земля Русская была под защитой богов и Чуди.

Понимал Илья со своею дружиною, что сложно держать границу света и тьмы, между Явью и Навью.

И пришёл тогда к нему старец,

Не из тех, кто живёт среди людей,

Но из тех, кто помнит время до времени.

Борода его бела, как зимний снег,

Очами светился он, словно месяц в безлунную ночь.

Сел старец у костра богатырского,

Погладил посох свой, вырезанный из дерева Ясеня Светлого,

И заговорил голосом, что несёт тяжесть веков:

"Сын мой, Илья! Ты выбрал путь нелёгкий.

Путь защиты и возрождения Руси, где корни её скрыты глубоко.

Но есть завет один, забытый временем,

Что дан был ещё в те дни, когда Змей Горыныч и Святогор стояли на Калиновом мосту."

"За морями, за океаном широким,

На острове Буяне, что плывёт между мирами,

Живут они – род древний, кровью связаный с богами,

Род Рюриков, чьи предки были венчаны Сварогом самим."

"Укрыта их родословная от глаз тёмных,

Спрятана от врагов, что рвались с запада,

И был дан завет великий:

Когда Русь окажется в смуте и безверье,

Нужно будет привести их в Россию,

Чтоб правили народом своим по закону праведному."

"Там, на Буяне, хранится знамя старое —

Лебедь белый на полотне алым,

И с ним – ключ от сердца Руси,

Что поможет ей встать снова!"

Услышав эти слова, замерло сердце Ильи,

Но не страхом, а великой решимостью наполнилось.

Обратился он к своей дружине:

"Братья мои, сыны Руси!

Пришло время испытания нового.

Мы отправляемся в путь далёкий,

За море широкое, к острову Буяну!

Там найдём мы род княжеский,

И приведём его домой!"

Загудела дружина, как лес перед бурей,

Поднялись паруса на кораблях дубовых,

Зазвенели мечи в ножнах,

Запели колокольчики на конских упряжках.

Плыли они семь дней и семь ночей,

Мимо островов, где жили духи воды,

Через волны, что клокотали, как зверь голодный,

Против ветров, что швыряли корабли,

Как щепки на воде.

На седьмую ночь увидели они —

Остров Буян, что стоит посреди моря,

Как столп былинной силы,

С горами, покрытыми снегом вечным,

С лесами, что шептали имя богов.

Вышли богатыри на берег,

И встретили их не стрелами, не клинками,

А песней – древней, как само время.

Пели девицы на берегу,

С волосами, как лучи солнца,

Пели о том, как ждали этот день.

Встретил их старший Рюрик. Высокий, с очами ясными,

С лицом, что хранило черты богов.

И сказал он:

"Мы знали, что придут за нами.

Боги говорили нам об этом во снах.

Времена наступили, когда Русь нуждается в нас.

Мы готовы вернуться!"

Так собрался Рюрик со своею дружиною

И богатыри, и девицы красавицы.

И на семи кораблях великих

Отплыли они от Буяна,

С флагом лебедя белого над главной мачтой.

Дул попутный ветер, как благословение Перуна,

Сопровождали их чайки, как посланники Мокоши,

И вскоре показались берега Руси,

Зелёные, как надежда.

Въехали они в Великий Новгород,

Где люди уже начали забывать своё имя,

Где смута царила в сердцах,

Где книги чужие и законы иноземные

Угрожали духу земли.

Но когда увидали новгородцы Илью Муромца,

Сидящего на коне белом,

А рядом – князя Рюрика,

Со знаменем лебедя,

Загудел народ, как река после ледохода.

"Вот он – наш род! Вот он – наш порядок!" – закричали старцы.

"Вот он – наш свет, что разгонит тьму!" – воскликнули молодые.

И в тот же день, на холме святом,

Под дубом, что стоял там с времён Святогора,

Возвели престол для князя Рюрика,

И возложили на него венец из ветвей дуба и цветов Лады.