Сновидцы, не пожелавшие прощать.

Ольга Сергеева

Сновидцы, не пожелавшие прощать.

глава 1

– Светлана!

Она слегка вздрогнула – её имя неожиданно прозвучало после повисшей паузы.

– Да?

– Светлана Гордова, Вы только что успешно прошли испытание и можете считать себя новой сотрудницей нашего успешного предприятия, – менеджер по персоналу, мужчина лет 30-ти с крупным мясистым лицом, ясно и чётко подытожил разговор. – Думаю, что наше руководство одобрит Вашу кандидатуру в ближайшие 24 часа.

Светлана тотчас же радостно выдохнулана напряжение от стремительной изучающей беседы с этим парнем. Она понимала, что менеджер с потрясающей сноровкой прошёлся по её мотивации на новую работу, охватил круг интересов вообще и в профессии в частности; изучил отношения с социумом и с самой собой.

"Вот такие незаметные внешне люди могут управлять судьбами. Настоящая личность!" – Светлану не ослепил свой успех, она осталась способной ценить качества окружающих людей.

– Спасибо, Михаил! Тогда, надеюсь, скоро встретимся, как сослуживцы! – она протянула свою руку для пожатия. Михаил, немного помедлив, подал в ответ свою влажную и слегка липкую ладонь.

"Бедолага, он волновался не менее моего, но тщательно скрывал стресс за маской спокойствия. Рано я похвалила его за профессионализм, то была игра. Похоже, игра даётся ему нелегко," – чтобы сгладить неловкость, она быстро распрощалась и вышла на улицу.

День оказался солнечным во всех отношениях: умеренное российское Светило порадовало сегодня жителей Игнатьева, заиграв приятными красками в неброском, белёсом ландшафте города.

Светлана, только что выигравшая полезный приз в состязании интеллектов, купалась в лучах небесного покровителя, расправив плечи и чуть откинув голову назад: сегодня ей представлялось, что солнце сияет исключительно для нее.

Стремительной походкой она пересекла исторический центр родного города, ставший неузнаваемым за последние 7-10 лет: аккуратные изящные особнячки – постройки начала прошлого, а некоторые и конца позапрошлого века, приобрели "благодаря" сделанным надстройкам новыми владельцами, совершенно уродливый вид: верхние этажи пряничных домиков достроили нелепым, несовпадающим по архитектуре верхом. Лицо города словно подверглось дилетантской "пластической операции" и, в итоге, утратило свою индивидуальность навсегда: прошлое и настоящее архитектуры никак не сочеталось и вызывало значительный зрительный и эмоциональный диссонанс.

"Какой же "умник" сотворил из нашего города столь сюрреалистическое зрелище!? Игнатьевцы будут вспоминать его с "благодарностью" еще лет 200!" – думала Светлана. Впрочем, это волновало ее сегодня меньше всего, только чуточку покоробило на фоне приподнятого настроения, ведь она получила долгожданную престижную работу на процветающем предприятии.

Еще утром, одолеваемая мучительными сомнениями, она дожидалась очереди на собеседование к менеджеру по персоналу, где помимо ее было ещё с десяток соискателей на должность.

В узком коридоре томились красивые, симпатичные и не очень привлекательные девушки разных возрастов и калибров.

Светлану можно было отнести к категории очень симпатичных: гладкое обаятельное и сияющее лицо, темно-зеленые глаза и мягкий голос могли свести с ума любого хоть сколько -нибудь романтично настроенного мужчину. Хорошие внешние данные плюс высокий природный интеллект и интуиция стали исключительным даром, которым обладала эта девушка.

При необходимости, она могла включить в своих глазах озорного игривого бесенка или сдержанную строгую даму: все зависело от ситуации, и это не являлось игрой, а было естественным и великолепным проявлением ее сущности. Конечно же, Светлана располагала достоверными сведениями о себе, что помогало держать самооценку на адекватном уровне – не выше и не ниже истинного положения вещей.

– Ну, вот, жизнь способна не только отнимать, но и давать! – её мысли крутились вокруг сегодняшнего успеха.

В прошлом осталась не слишком престижная и не адекватно оплачиваемая работа главного бухгалтера, утраченная в итоге экономического кризиса "нулевых"; мужчина, с которым она долго встречалась и думала выйти за него замуж, дополнял список потерь.

– Больше всего жаль столько лет, потраченных на этого неудачника, сокрушалась Светлана, и почему я осознала всю его мелкую сущность только теперь? Как удавалось ему пускать пыль в глаза на протяжении нескольких лет?Наверное, он – гениальный манипулятор или же я набитая дура, возможно, что-то еще более загадочное, ведь возможно же еще какое-то объяснение этой истории?! В любом случае, кризис в экономике послужил хорошим пинком для оживления мысли!

Светлана мысленно вернулась к прежним отношениям, чтобы с "высоты птичьего полёта", из состояния полной независимости, осмотреть то, что происходило совсем недавно.

Недавние отношения она расценила, как любовь-жалость (она распознала эти чувства чуть раньше), лишь закрепляла взаимозависимость, но не приносила счастья ни ей, ни ее партнёру. Потеря прежней работы обострила все жизненные трудности и словно обнажила их глубинную суть. Это ощущалось как озарение: прекратить зависимые отношения сейчас или никогда!

В принципе, подобное решение уже зрело в глубине души, а мощный стресс неожиданно спустил её на грешную землю, расставив всё на свои места: болезненный гнойник, ноющий в душе, вскрылся, наконец, благодаря неожиданному "хирургическому" вмешательству кризиса.

Светлана почувствовала неимоверное облегчение, когда бывший теперь уже бой-френд вынес из квартиры свои оставшиеся пожитки.

"Думаешь, что я любил тебя что ли?! Вообразила себя королевой! Ты ничего ровным счетом из себя не представляешь!" – выкрикивал он банальности в порыве агрессии раненого любовника, – "да, в нашем городе бабы на каждом шагу прохода не дают! Забыла, что живёшь в городе невест? А, такого, как, я еще наищешься"!

Отчасти Алексей был прав, – он имел незаурядную внешность: яркий, красивый брюнет со стильной стрижкой и спортивной фигурой действительно выделялся из толпы и непременно производил потрясающее первое впечатление о себе. Впрочем, внешняя красота всегда поначалу обладает ослепляющим действием. Кроме всего прочего, он в совершенстве, по-киношному, умел ухаживать за девушками изящно, уводя избранницу на время далеко от своего истинного "Я".

Она молча наблюдала за унизительным поведением Алексея, убеждаясь все глубже в точности своего выбора порвать связь с этим человеком быстро и решительно – его заученное великолепие просто испарилось под аккомпанемент хныкающей и несуразной речи.

"Как ты можешь вот так торжествовать, ведь исчезает часть твоей жизни, личной истории? Где сейчас твое чуткое и отзывчивое сердце, – обратилась она к самой себе. Она всегда вела внутренний диалог с неким высшим "Я", – великим ориентиром в моменты сомнений, трудных выборов и всяческих жизненных драм.

"Посмотри на плоды своего мягкосердия – вот чего ты вырастила: слабого человечка, нелепо копошащегося в своих вещах и утирающего сопли!" – парировала жестокая часть сознания.

"Прекрати испытывать жалость, – всех не пережалеешь, лучше думай, что не судьба быть с Алексеем, и что для него Вселенная приготовила другого хорошего человека. К тому же, для него расставание послужит стартом для пересмотра своих устаревших принципов и ценностей. Да, вообще, глупо оставаться в сомнительной зоне комфорта, просто потому, что она такая привычная, изученная и безопасная на первый взгляд, для обоих. Мне самой неплохо было бы расстаться с принципом "плохонькое, да своё", большинство доврольствуется малым и ничтожным, но не я, и теперь не Алексей. Стоп, это же я выкинула Алексея из зоны комфорта, но кто кроме меня. Тяжело ему сейчас, но полезно. Надеюсь, что полезно," – потоком шли довольно чёткие мысли по бывшему и по себе.

Это привычный круговорот "существ" в природе, – уверенно заявила Людмила, перефразировав известный со школы речевой оборот про воду.

Девушки громко смеялись, не обращая внимание на глазеющих на них посетителей маленького кафе. Подруги считали это место особенным – здесь можно было открыто выражать свои эмоции, в особенности, позитивные, не возбранялось побыть самими собой прилюдно.

Они с подругой давно облюбовали это тихое местечко, хотя оно было простым, без изыска, но атмосферным. Они бы затруднились объяснить его феномен, но опрнделённо в кафешке присутствовала некая добрая сила.

В особенные моменты жизни девушки любили пощебетать, покумекать и пофилософствовать над тем, что произошло или над тем, что только начинает нарисовываться в настоящем. На этот раз разговор инициировала Светлана, – была весомая причина из-за череды спонтанных событий, враз переменивших многое.

– Знаешь, Люда, у меня предчувствие, что настал кардинальный поворот в моей жизни!

– Предчувствие?! Разве не ясно по фактам?!

– Ясно-то ясно. В сознании появляются мысли, что жизнь будет другой, совсем другой, кажется, я считываю некое послание оттуда, – она указала пальцем наверх, затрудняясь объяснить, откуда, ведь наверху только небеса и предполагаемые наблюдатели за этим мирком. Но это только предполагалось, а как обстояло на самом деле, никому из живущих точно не известно.

– Даже немного страшно становится…Просто кожей чувствую, что вступила в особенную, неординарную полосу жизни. Извиняюсь за пафос…

– Вступить – это здорово! Главное, не вляпаться! – Людмила любила пошутить в лёгкой тональности.

– Да, Люся, тебе весело, – Света подмигнула подружке в знак одобрения её смешливого настроя и сразу же перестроилась на серьёзное продолжение разговора.

– А, у меня реальные предчувствия…чего-то необычного…трудно это объяснить словами: информация пришла на уровне ощущений.

– Я в курсе, что ты заморочена на всякой подобной мистике – вечно наблюдаешь за снами, знаками, знамениями. Но одного наблюдения недостаточно, нужны неопровержимые факты. А, твои предчувствия далеко не все сбылись. Просто ты сейчас на эмоциях: свалил твой бывший, сразу нашлась хорошая работа. Фантастика, да и только, поэтому и чувства мистические у тебя.

Светлана доверяла своей подруге, но всё же, себе она доверяла больше, а потому осталась при своём мнении. Она допускала, что её личные ощущения и предчувствия могу быть мало понятными даже для таких близких людей, как Людмила.

2 глава

Шеф предприятия, на которое приняли Светлану, он же владелец основного пакета акций, был одним из тех "прихватизаторов" 90-х, которые воспользовавшись экономической неразберихой, расхватали свои родные заводы и фабрики, как горячие пирожки на рынке. Но, в отличии, от большинства дельцов, Борис Ильич сумел сохранить основное производство, рабочие места и еще инвестировал некоторые другие проекты.

На сероватом городском фоне, цеха "Ильича" радовали глаз яркой разноцветной покраской, стильной глянцевой облицовкой и аккуратными ухоженными газончиками.

Рабочие предприятия, довольные своим стабильным положением, любили свой заводик и называли его островком социализма в разрушительном капиталистическом вихре. Они не задумывались, что работают на хозяина, ведь все так отлично, как было в добрые советские времена: достойная и своевременная зарплата, премиальные и прочие привлекательные моменты.

Вот, такой отнюдь не полной информацией располагала Светлана, радостно принявшая должность заместителя главного бухгалтера на этом предприятии. Да, и кто в моменты везения задумывается о скрытых от глаз порогах, опасных валунах, неизменно всплывающих в любом стартапе!

Первые дни работы шла обычная рабочая суета: она вникала в дела, знакомилась с персоналом, и в суете не заметила странную атмосферу, царившую в административном корпусе, где в сотрудниках состояли сплошь одни женщины, за исключением "сисадмина" да уже известного по собеседованию менеджера по персоналу.

Постепенно, когда все встало на свои места, появилась возможность присмотреться, прислушаться, а ,главное, почувствовать внутренние взаимодействия людей.

Ее непосредственная начальница – главбух, дама надменная и сухая, нарочито одетая в бесформенный мешковатый костюм, с наспех прихваченными на затылке редкими волосенками, ассоциировалась с товаром незапямятных времен, залежавшимся на полке до настоящего времени. Неизменно исполнительная и малоэмоциональная, она состояла со всеми ровно безразличных отношениях. Она демонстрировала излюбленный жест – небрежный кивок – аналог приветствия при особенной постановке головы, наглядно изображающая заносчивость и полное отсутствие интереса к окружающим.

Светлана, не смотря на загруженность новой работой, все же подмечала те редкие моменты, когда Марина Юрьевна на миг "выползала" из своего внутреннего заточения в непонятной роли, только для того, что бы с особо яростным любопытством зрительно изучать ее. Чувствуя на себе пристальный взгляд, Светлана делала вид, будто не замечает, что ее рассматривают как какое-то редкое насекомое под лупой.

Девушка на телесном уровне ощущала тяжёлую атомосферу, излучаемую главным бухгалтером, предполагая, что источник энергии находится внутри неё в виде нерзрешённого глубинного конфликта, сросшегося с личностью. Она сталкивалась с подобной информацией в интернете, когда пыталась разгадать поведение бывшего и осознать своё поведение. Это помогло ей понять, какой вид вытесненных переживаний руководил ею и предположить, что происходило с Алексеем, и почему он транслировал вовне установки из своих прежних историй. Теперь перед ней нарисовалась новая психологическая задачка, что Светлане было только в интерес – ей нравилось разгадывать разные головоломки помимо её основной работы.

"Тут очевидное одиночество и даже отчуждённость наслоилось на старую душевную болячку, очень сильно ноющую", – заключила для себя девушка и решила не совать нос ни в какие личные проблемы руководительницы, но и в свои не позволять вторгаться. Она посчитала, что молчаливое напряжение Марины Юрьевны ей даже на руку: от неё не дождёшься ни поощрения, ни критики, только холодный однообразный нейтралитет, что можно принять как хороший знак: когда человек экономит энергию из-за внутренних потерь, он не склонен срываться на окружающих. Такие нехитрые познания в психологии людей всегда помогали ей правильно ориентироваться в окружающем мире.

Убедившись в своих предположениях по сложной личности своей руководительницы, Светлана, наконец, решилась установить с ней несущественный жест сближения:

– Марина Юрьевна, а что если я организую небольшое чаепитие в честь своего трудоустройства, "проставлюсь", как везде принято?

– Везде принято, да не у нас: шеф не приветствует разные посиделки, – инициатива была мгновенно подавлена безучастным тоном мадам и, очевидно, более не подлежала обсуждению благодаря выраженному акценту на невозможности подобных мероприятий.

– Хорошо, понятно, принято. Но вы дайте знать, если что-то изменится в этом направлении.

Марина Юрьевна едва кивнула головой.

"С дружбой в этом коллективе явные проблемы, здесь присутствует некое разделение всех," – вдруг пришло ей в голову. Ей сразу бросилось в глаза то, что сотрудницы почти не контактируют друг с другом в любое время дня, даже во время перерыва. Создавалось впечатление, что здесь каждый сам по себе, как молекулы в броуновском движении, и лишь по чьей-то команде сверху, они начинали действовать более-менее слаженно и гармонично.

Сталкиваясь с девушками из других отделов в холле или в рабочей столовой, она открыла для себя ещё кое-что более неприятное, чем в случае Марины Юрьевны: она часто ловила на себе недоброжелательные, злые и нередко завистливые взгляды. Важно было не пропускать через себя поток негатива – себе дороже, пусть каждый вариться в собственном соку, раз им так нравится.

На фоне малопривлекательного своим настроем коллектива, она смогла всё же выделить двух человек, отличавшихся эмоцией радушия и доброжелательности: это уборщица тетя Валя, всегда тепло приветствующая всех проходящих мимо, да Катюшку из отдела кадров, молоденькую девушку, наверное, недавнюю выпускницу какого-то ВУЗа, очень яркой наружности благодаря декоративной косметике из персиковой крем-пудры, аккуратно нанесённой на гладкую кожу, блестящим перламутровым тенями для век и причёской под каре с сияющими светло-карамельными волосами. К этому можно было добавить динамичность её энергетики и добрый настрой к миру.

Обе женщины – Катюшка и техничка, столь разные, по-видимому, обладали стойким иммунитетом к вирусу неприязни и недоброжелательства, поразившему весь женский коллектив.

Света украдкой поделилась с Катюшкой своими соображениями и чувствами, пытаясь осторожно прощупав безопасный островок этой болотистой местности. Она поинтересовалась, в чём причина странностей на предприятии и как лучше контактировать с другими людьми хотя бы в деловых рамках. Ответ поверг её в изумление:

– Да ты что, не въехала что ли? – удивилась "кадровичка", – Маринка тебя не посвятила в местные закономерности? Ну, надо же!

– О чем ты? Тут нет закономерности, сплошной хаос, – усомнилась Светлана.

– Нас всех объединяет не только производство, но и один милый человек. Правда, "милый" в кавычках, поганец, на самом деле.

– Не томи, выкладывай же! Светлана начала сильно волноваться.

– Да это наш генеральный директор Ильич, будь он трижды проклят, содержит весь этот гарем сотрудниц!

– Ты что? Какой гарем? Они не работают что ли здесь, а, просто ошиваются? Ты бредишь что ли, Кать?!

– Они работают, конечно, но незначительно, их столько здесь не должно быть, но Ильич так решил, потому что ему нужен цветник, он нуждается в красивом окружении. Он идиот, понимаешь? И сексуальный маньяк. Короче, богатенький больной человечек.

Светлана смотрела на девушку недоверчивыми испуганными глазами, не зная, верить ли своим ушам.

– Свет, да у тебя глаза по пять копеек стали!

– Я совершенно не готова к такому повороту дел. Я была нацелена на деловое сотрудничество, а не на любовь какого-то манька!

– Марина Юрьевна, – продолжала нагнетать Катя, – твоя начальница – она же по совместительству "старшая жена" Ильича! Правда, поговаривают,что теперь у них чисто платоничексие отношения: из-за ревности и старости Маринка в такое чудо превратилась!

– А ты что, тоже "жена" и счастлива своим положением? – с гримасой отвращения осторожно осведомилась Светлана, не понимая, плакать ей или ржать от подобной информации, ведь она только что узнала потрясающую сенсационную тайну.

– Я – не жена, меня пронесло, слава Богу! Он меня не взлюбил за яркий макияж: говорит "иди, рожу-то вымой!" А. я еще ярче сделалась, – волосы высветлила, – она изящно поправила яркое каре белой изящной ручкой.

– Ну, и отстал он, правда, проституткой гад обозвал, я у него со шлюхой ассоциируюсь, некий пунктик у него по поводу девушек лёгкого поведения, я неожиданно это высветила!

– И, где сейчас существо это? С трудом ушам верю своим.

– Он сейчас на Канарах бока жирные поджаривает, отлеживается, чтобы с новыми силами к работе приступить, – тут уж Катька не смогла сдержать хохота.

Светлана погрузилась в глубокий ступор ото всей грязи, что только что вторглась в ее сознание. "Бежать пока не поздно отсюда," – услышала она подсказку Вселенной, звучащую, правда, не очень убедительно, потому что планы на предприятие уже оформились и были грандиозными. А, так трудно ломать свой первоначальный настрой.

– Ну, а что он больше-то всего предпочитает, на что западает животное-то? – немного пришла в себя Светлана.

– Объемы!!! И не мозгов, знаешь ли. Вон, у Ленки из экономического 5 размер! Так она и живет по принципу "мы грудью дорогу проложим себе!" Она любимая "жена" шефа. В Париже неоднократно побывала за "выдающиеся заслуги"! Девки ссорятся из-за такой несправедливости, ведь кому-то поездка "за бугор", а кому-то по "Золотому кольцу" "нашей "раши"!

Это была настоящая бомба – оглушающая, ранящая до глубины души и неожиданная. Ей в голову внезапно влез образ менеджера по персоналу, принимавшего её на работу, его липкие ладони и немного неуверенное поведение. Она поняла это воспоминание, как доказательство Катькиного "бреда" в отношении шефа предприятия: он всё знал, он учитывал всё, и прежде всего, внешние параметры при выборе сотрудницы.

– Думаешь, у меня есть шанс откреститься от этого человека? Может, ты хочешь меня запугать, явно перегибая ситуацию?

– Ничуть. Мой совет тебе: свалить отсюда своевременно или стараться выглядеть как можно хуже – ну, примерно, как Маринка, твоя начальница!

– Спасибо, Кать, что хоть предупредила. Буду думать, "преображаться" или бежать, – удрученно выдохнула Светлана.

Она успокаивала себя надеждой, что этого с ней случиться не должно, ведь все плохое случается с кем-то другим, фатально неудачливым…

глава 3

Утром в кабинете бухгалтеров царило приподнятое настроение, которого прежде не замечалось – обычно было мрачно и тускло, только Света грела своей энергией и энтузиазмом столь мутный квадратик производственной площади.

К неописуемому удивлению девушки, Марина Юрьевна сегодня приоделась во что-то более интересное, подчеркнув сохранившуюся ещё, неплохо сложенную фигуру, жиденькие волосы уложила в причудливую прическу "колечками", и даже двигалась она легко и проворно, забыв о своем напускном невзрачном имидже.

Слышно было, как она себе под нос подпевает попсовым куплетикам, лившимся из магнитолы, настроенной на музыкальную волну.

"Сегодня какой-то личный праздник у нашей Марины, судя по её внезапному преображению", – Света пыталась понять, что бы всё это значило,

– Свет, доделай отчет сама, осталось-то пару пустяков подбить, а я исчезну на некоторое время.

– У вас сегодня необычное расположение духа, – девушка старалась как можно аккуратнее выспрсить, что же сегодня произошло.

– Угу! Он сегодня выходит на работу!Грандиозный повод для фуршета! – Марина Юрьевна ответила настоящим неподдельным голосом, и он оказался насыщенным и красивым.

А, главное, местоимение "он" было выражено с неописуемой нежностью и мягкостью, чувствами, которые мало несовместимы с черствостью этой женщины. Все, что только что услышалаи узнала девушка, наводило на мысль, как ловко можно вживаться в разные роли и имитировать совершенно разные по частоте социальные маски. Она даже предположила, что глубокий человек не сможет тоак профессионально играть, а тут чик – и перевоплотилась. Невольно вспомнился Катькин рассказ о "старшей жене", и стало ясно, как действительно она обожает Ильича, не скрывая фонтан чувств, зная при этом всю его неприглядную суть. Она не могла не доверять Катерине, потому что она располагала к себе своей неподдельной искренностью.

"Наверное, это болезнь какая-то у главбухши, ведь любить такое извращённое существо может только нечто подобное. Хотя, я тоже была влюблена совсем недавно в оболочку, просто в красивый фантик. Но я же быстро осознала свою недальновидность, случай же с Мариной совсем другой даже по времени – это случай длиною в жизнь. Зачем мне думать об этом, буду стараться не судить никого", – констатировала Светлана и не стала ничего переспрашивать и уточнять. Но всё же, известие о приезде "барина" ее явно не обрадовало: девушка заметно пригорюнилась, а в голову лезли не самые радужные представления о том, как он в дальнейшем себя поведёт при личном знакомстве. Она уставившись в монитор компьютера, смотрела в одну точку и не могла сосредоточиться на задании. Спасительное и здравое "беги отсюда, беги" врывалось сквозь тяжёлый ментальный поток.

– Ты – простая душа, сразу во всё поверила, даже "размечталась", что понравишься этому "телепузику"? – подбадривала ее Людмила по телефону, когда Светлана, не выдержав напряжения, поведала ей свои опасения.

– Странно, но я не просто поверила, я почувствовала, что так и есть, меня просто накрыла информация об Ильиче: так и есть, и никак иначе. Одни женщины работают там, они не дружат, а враждуют за место под солнцем, то есть, под Ильичём, чёрт его побери! Я умею отличить правду от лжи, не уводи меня от правды, лучше посоветуй что-нибудь этакое, – тускло завершила Светлана.

– Хорошо, я тебя поняла. Но ты же понимаешь, что только что сама надумала проблему, создала проямо на пустом месте. Вот, когда столкнёшься в жизни, тогда и подумаем, что да как. К тому же, твоя Катюшка могла сильно преувеличить историю с вашим Ильичём. Сама знаешь, что о каждом руководителе, любого звена всегда ходят какие-нибудь байки и легенды, а иногда и эротические фантазии гуляют. Даже в случае, что за человеком нет никаких нареканий, то их придумают обязательно!

– Люда, этот директор не тот человек, о котором можно эротически пофантазировать! Катерина же упомянула, что он страшнее "её жизни"! Так что, это не байка и не фантазия, а суровая реальность, к большому сожалению!