Анагога

Лейтенант молча наблюдала за ним. Она полностью понимала важность методичного знакомства с делами. В этом процессе не должно было быть места спешности или эмоциям – только холодный расчет и внимательность.

Время шло незаметно, а Вершинин продолжал погружаться в расследование, словно растворяясь в деталях, чтобы попытаться найти ту самую ниточку, которая приведет его к разгадке.

Эпизод второй

Дело Яковлевой. (Февраль 2008 года, Екатеринбург)

Оперативная группа прибыла на место преступления ровно в 11:05 – через четыре часа после того, как на диспетчерский пульт поступил звонок. В заявке было указано лишь то, что соседи вызвали милицию и обнаружили тело с признаками насильственной смерти.

Вершинин представлял себе сцену: тихий район, где нечасто происходят подобные происшествия, и люди, живущие размеренной жизнью. Его мысли мелькали между деталями.

«Не торопились ребята на вызов, будто район не самый спокойный и бытовухи хватает», – подумал он про оперативников, продолжив опять просматривать фотографии.

Он разглядывал внимательно фотографию за фотографией. Все было оформлено аккуратно. Снимки давали ему визуальное представление того, что произошло – кровавое пятно на полу, разбросанные предметы, следы борьбы.

«Хоть материалы дела были оформлены более-менее нормальным образом, это уже плюс. Стандартное описание и фотографии дают общую картину. Можно понять основные моменты без лишних вопросов», – нехотя отметил про себя Вершинин.

В центре внимания было окровавленное тело, лежавшее на полу в коридоре недалеко от входа в квартиру. Яковлева Елена Федоровна, 1978 года рождения, молодая и привлекательная девушка с длинными темными волосами, растрепанными и запутанными после нападения. Ссадины на лице и руках давали явно понять, что она пыталась сражаться и делала это до последней секунды своей жизни, но этого оказалось мало. Выражение страха и боли были в широко раскрытых глазах, а застывший взгляд с немым ужасом точно смог пощекотать нервы всей оперативной группе и приехавшей за ними бригаде медиков.

Все тело было покрыто кровью: многочисленные раны на груди, шее и руках могли свидетельствовать о многом, не всегда это было показателем жестокости. Следы борьбы были заметны и по разбросанным предметам вокруг – разбитому зеркалу и разбросанным вещам, которые должны были стоять на нескольких аккуратных полочках в коридоре. Но самое поразительное, что неоднократно отметили в материалах – небольшой вырезанный ножом на верхней части живота крест.

– Это то, что сразу же дало возможность связать это убийство с последующими? – произнес Вершинин, нахмурившись.

Он продолжил, указывая на символ:

– Этот символ был аккуратно вырезан после смерти, без кровотечения и на небольшую глубину.

– Все говорило о том, что убийство было спланировано заранее и не было спонтанным. Несмотря на признаки самозащиты, которые явно не входили в первоначальный план, – ответила Бородина.

«Какое же значение имел этот символ для убийцы? Религиозного фанатизма и сект замешанных в этом еще не хватало», – задумался он, словно вслух задавая себе вопрос.

На месте преступления криминалисты провели все необходимые работы: тщательно осмотрели каждую мелочь, зафиксировали множество следов крови и собрали все найденные отпечатки пальцев. Даже был сделан рисунок подошвы и примерный вариант обуви предполагаемого убийцы, так как следы обуви со схожей подошвой не были обнаружены в квартире жертвы. Однако, к сожалению, по результатам всех экспертиз ситуация оставалась скудной.