Фронтир Индикона. Часть II

– Да. Это бы нам здорово помогло.

– Так что же с вами было дальше, Листарх?

– Нас связали и посадили на лодки. Мы плыли много дней вверх по течению этой реки.

– А порог проходили? – заинтересовался я.

– В одном месте, нам пришлось тащить лодки и товар на себе.

– Так я и думал! Это река Ати или Галана. Водопад Левинсона – небольшой порог в двухсот пятидесяти километрах от устья.

Павел подробно расспрашивал капитана про корабль, и тот его даже нарисовал. Я попросил разузнать его, из какого города он прибыл?

– Шурапака.

– Не слышал такого, – Павел пожал плечами.

– Павел, сейчас там неподалёку Мумбай.

– Кто же ваш правитель? – распрашивал Павел.

– Махараджа Сатьяшрая Пулакешин II, сын Киртивармана I, да будет он править вечно!

– Вот что, уважаемый Листарх, скажите, какой сейчас год?

Тот посмотрел на нас удивленно, но незамедлительна ответил:

– Шестьсот семьдесят пятый от начала эры викрам самватд.

Мы переглянулись.

– Ну а что ты на меня смотришь, Павел? Не знаю, не силён я в индийском календаре. Надо с другой стороны зайти. Листарх, сколько лет прошло со времени битвы при Иссе?

– Той, где победил великий Александр?

– Именно.

– Минул ровно девятьсот восемьдесят один год.

– Так, – рассуждал Павел, – сражение при Иссе триста тридцать третий год до нашей эры, значит, сейчас шестьсот восемнадцатый год. Вы были довольно близки в своих догадках, Ярослав Александрович!

– Листарх, а идет ли война между Византией и Персией?

– Проклятая война остановила торговлю! Ираклий не пускает суда из красного моря, хорошо, что шахиншах Хосров второй дает мне хорошие льготы.

Всё разом стало на свои места – и время, и место. Значит, сейчас VII век. Тёмные века в Европе, жестокая война Византии и Сасанидов. Впрочем, нам эти технологии по барабану. Второй век, седьмой или семнадцатый, всё одно – примитив, а вот людские ресурсы другое дело.

***

К четырем часам мы закончили с ранеными и занялись складом, куда бхунту годами стаскивали награбленное. Тут было чем поживиться! Пусть мы и не нашли наших коллег, но в материальном плане мы точно не прогадали. Список плюшек получился весьма внушительным. Две большие хижины под завязку забиты кожами, шкурами и корзинами с провиантом. В той что поменьше были железные крицы, медь и восемь бурдюков, плотно набитых красноватым золотым песком. Из-за примеси он ценился меньше, ведь разделять медь и золото здесь не умели. Я сделал щуп из клинка и нашёл бонус – мешок из кожи крокодила с корабля Листарха полный сокровищ: индийские и персидские монеты, ожерелья и посуда из золота и серебра. Под этим мешком, чуть ниже, нашёлся ещё один тюк, туго набитый местными деньгами – миниатюрными топориками и наконечниками стрел.

Пока я занимался трофеями, Павел занялся организацией дозоров и восстановлением стен.

– Докладываю, у бхунту в наличии восемь больших лодок из кожи. Сделаны крепко. Они-то на них удрать хотели, но мы им успели путь отрезать.

– Насколько они велики?

– В каждую войдёт по десять-двенадцать гребцов.

– Негусто.

– Так мы же пойдём вниз по течению, тогда и четырёх достаточно на каждую, остальное загрузим товаром. К тому же маленьких лодок с дюжину точно будет. Кое-как подлатать и всё, а не хватит так на складе полно кожи. Сбить хребет – невеликое дело!

– Павел, тогда, пожалуйста, займись этим вопросом. До завтра мне надо точно знать сколько людей брать и сколько груза.

– Добро!

– Дня два у нас есть на организацию, не больше. Ты составил список людей?

– Обижаете, ещё утром! Туземцев с ребятишками двести восемьдесят четыре человека, из них сто сорок шесть мужиков, полностью здоровых – меньше сотни, а греков, значится, с Листархом двадцать четыре человека. Только с этими ухо надо востро держать, они себе на уме.

– Раздели, половину оставим здесь с Листрахом, будут за нашим добром присматривать.

– Не пойдёт, Ярослав Александрович, если корабль отобьём, кто же на нём матросами будет? С дюжиной человек с такой-то громадиной не справимся. Нет, точно не справимся.

– Павел, ну ты же сам офицер, командир корабля. Отбери штурмана, отбери самых сообразительных матросов, остальных заменим нашими ребятами да пленниками смышлёными. В конце концов тебе всё равно обучение и слаживание команды организовывать.

– Значит, разделить? Ну что же и то дело. Из трофеев то, ничего не хотите купцу отдать?

– Нет. Нам всё нужно! Но и купец в накладе не останется.

***

Для ревизии складов я взял Листарха и двух наших ребят. Листарху передал бумажные листы и карандаш, чтобы он дублировал записи на латыни. Начали с самого ценного, с его товаров. Индийского железа отличного качества, не хуже моей стали, сто двенадцать кило. Пять плотно набитых мешков небольших, по килограмму криц. Отлично выкованных ножей – сто сорок два, топорищ – тридцать одно, два меча и восемьдесят наконечников для копий. Меди в слитках, похожих на туши пять тысяч килограмм, и как бхунту столько приперли то? Хотя от всего металла это копейки. Арабы отдали им немного меди, железо, ткани и золото, оставив себе самое ценное.

Когда Листарх описывал свой товар, он чуть ли не плакал, постоянно бубня, что он разорен и его семью продадут в рабство, так как его доля составляет лишь третью часть. Спрашивается, на кой ляд тебя с медью понесло на Занзибар, рискнул, хотел лично себе подзаработать, надеялся на хорошую охрану? Не вышло. Ничего, к утру сговорчивей будет. Сделаю ему предложение, от которого невозможно отказаться.

Железо и медь перевешивали и записывали под подпись, отчего опись затянулась до глубокой ночи. Два тюка шёлковых и льняных тканей, шестнадцать хлопковых. Отдельно описали монеты, ожерелья, посуду. Порадовали специи – несколько мешочков с ванилью, корицей и перцем. Листерах пояснил – с корабельной кухни.

Через пару часов дошло дело до товаров местной промышленности. Железных криц семьдесят шесть. Дерьмо, конечно, губчатые, ошлакованные комки непрокованного толком железа, но зато почти тонна. Пятьдесят два слоновых бивня всех размеров: от огромных, весом больше сотни до маленьких. Шесть рогов черного носорога и там же корзина полная зубов гиппопотама. Те отчего то ценились много выше бивней слона. По одной корзине розовых кораллов, жемчуга. Тут же аккуратно уложенные штабеля чёрного и розового дерева. Богато! Корзины сплетены очень аккуратно из прочной светлой лозы и плотно закрыты.

Порадовал и продуктовый склад: сорок корзин с привычными злаками из люпина и столько же сорго. Корзины с диким медом, плодами баобаба и дум, орехами стояли в два ряда. Тут же и яйца страуса, мешки с сушеной рыбой и мясом и плетеные короба с брусками соли почти двести килограмм. У противоположной стены три ряда горшков с маслом ши и ароматной камедью.

Местное оружие не записывал, его сразу уносили Павлу, который занимался его учётом и распределением, но по весу его будет побольше, чем индийского.

Думаете всё? Не-е! Главные богатства на втором складе. Выделанные кожи, сложенные в толстые пачки. Куда уж там вождю Нгози. Шкур ватусси насчитали двести восемьдесят две штуки, леопардовых и гепардовых двадцать четыре штуки, жирафов восемь штук, двадцать две шкуры зебры, львиных – шесть, гиен – сорок две и двадцать крокодиловых. Качество выделки, правда, сильно гуляло. Хм. Дарёному коню в зубы не смотрят. Тем не менее основной объём склада занимали не кожи, плетенные из прочной травы и волокон рафии циновки, дернина и мешки. Смотанные пуки волокон, бухты верёвок. Тут же беспорядочно свалены тюки с местными тканями, мотыги, сосуды из тыквы и ленточной керамики, маски, идолы, статуэтки, деревянные бусины. Весь этот шлак я оставил записывать и укладывать Листарха, дав ему в помощь четверых ребят. От усталости я уже падал с ног.

***

Утром отправил Буру с сопровождением к торговцу в Кереве. Путь ему предстоит долгий. Бывших пленников собрал с помощью толмачей, далеко не все из них понимали язык кевенги и агитировал на работу. Обещал за каждый день бесплатную еду, соль, железные ножи, женщинам украшения и бусы. Руку в агитации туземцев я набил, и большая часть с радостью согласилась. Павел сейчас занимался отбором воинов, охотников и ремесленников. Листарх самостоятельно продиктовал список имён и умений своих людей. Он внимательно осмотрел наши товары: иглы, зеркала, бусы, керамику. Глаза загорелись, но он ещё не решался заговорить со мной на эту тему. В обед я взял Листарха с собой на съёмку местности и в общих словах показал, как составляю карты. Он был хорошо образован, знаком с начертанием карт, компасом и сходу понял зачем на карту нанесены параллели и меридианы. Он засыпал меня вопросами: «Зачем я залил в клепсидры ртуть вместо воды?», «Как работает труба, приближающая деревья?», «Что за механизм со стрелками, зачем я откачиваю из него воздух?». В конце концов я отдал ему подзорную трубу, чтобы он оставил меня в покое. Когда же я закончил измерения, то передал ему тубус с большой картой всего восточного полушария. Тот, едва увидев её, бросил трубу и жадно вцепился взглядом в лист, разом забыв о волшебной трубе и о потерянном товаре. Лишь водил пальцем и что-то неразборчиво бормотал под нос:

– Водный путь в Китай! Огромная Африка! Сколь мала Византия, что я считал величайшим государством мира! Оксианское озеро! Пандит, я думал, что боги покарали меня отобрав у меня корабль и всё состояние, теперь же вижу, что они сделали величайший подарок, который только может пожелать человек моего происхождения. Пандит,* Ярослав, я обязан выучить ваш язык. Ваша карта! Откуда вы прибыли?

– Издалека. Мы ещё успеем это обсудить.

– Я весь во внимании, – Листарх не унимался.

– Ты видел наши товары и наше оружие.

– Оно страшно. Когда мы попытались тушить горящего разбойника водой, он вспыхнул словно сухой лист! Я видел десятки сожжённых тел, другие были убиты железными шариками. Это короткие бронзовые трубки, что стояли у леса, да! Вам знаком секрет греческого огня!

– Оружие не то, о чём вы должны думать Листарх. Карта вот что позволит вам стать богатым! Вы сможете вести корабль не вдоль берегов, а напрямую через океан. Я могу научить плавать, ориентируясь по Солнцу и звёздам, совсем по-другому, не как у вас. Ты сможешь вести товар по морю из Китая, а пряности вот с этих остров. Показал я ему на Яванский архипелаг. И наконец мы сможем построить корабль, что будет в три раза быстрей твоего.

– Но что, что я могу предложить вам за эти сокровища? Мой корабль и медь у арабов, а жалкие остатки, они и так ваши, как и мы сами.

– Тут вы правы. Но мы не работорговцы, и я не могу держать ни вас, ни ваших людей на привязи. У вас два пути уйти сейчас или остаться служить мне. Три года, три года и большего я не прошу. Сколько ты платил своим людям, только в индийских монетах?

– В византийских солидах подойдёт?

– Да.

– У меня были очень хорошие солдаты и матросы. Солид я платил им за пятнадцать дней.

– Передай, что я буду платить им в два раза больше. Выплачиваю вперёд начиная с сегодняшнего дня, за каждого погибшего на службе компенсацию родственникам двести солидов! Мне нужна твоя команда и мне нужен ты. Товары приходят и уходят, а люди остаются!

– Золотые слова!

– Будешь честным, Листарх, и ты сторицей окупишь свои потери! Ты будешь единственным купцом, через которого я буду торговать с Индией и Китаем, а продать у меня есть что, на одних подзорных трубах ты сделаешь состояние!

– Я согласен, согласен!

– Мы ещё долго оговаривали детали, про наши договорённости с купцами Кереве, о передаче лагеря, о всех имевшихся у нас товарах. Его задача, как и прежде, купля-продажа, и единственное что нам сейчас нужно – это люди. Уже вечером они дали что-то вроде присяги и получили вперед плату, запасы еды и оружие.

Весь следующий день мы готовились к сплаву по реке Ати. В путь отправятся наши ребята, воины Нгози половина команды Листарха и восемь десятков освобождённых туземцев. Остальные останутся в лагере до прибытия каравана Кереве. За это время люди Листарха должны изготовить потребное количество плотов и лодок для перевоза меди, кож и железа из запасов, что я запретил продавать.

***

В верхнем течении Ати отличалась бурным нравом и высокой скоростью. Не избежать нам неприятных сюрпризов, если бы не проводники, боюсь дело закончились в лучшем случае разбитыми лодками. Тем не менее дважды лодки садились на мель, а однажды полную людей лодку снесло на камни. Пожалуй, единственный плюс лодок из кожи – быстрый ремонт, за вечер наложили заплатку и готово! На нашем катамаране спуск был бы намного комфортнее.

На третий день пути нас преследовали небольшие ЧП. Одного из местных прямо из лодки утащил крокодил, люди запаниковали и нам с трудом удалось их успокоить. В тот же день одну маленькую лодку с разведчиками перевернул гиппопотам. Повезло, что все остались живы, а груза на этих лодках не было вовсе. Справа от реки на причудливых валунах рос самый настоящий тропический лес, вечером мне стоило немалых усилий найти подходящую площадку чтобы провести традиционную съёмку местности. Флора и фауна по-прежнему радовала изобилием.

Громадные слоны, водяные козлы и кабаны спускались прямо к реке и не очень-то боялись человека, благодаря чему мы весь переход были обеспечены свежим мясом. Река петляла, образуя многочисленные старицы и затоны и пробивала себе путь через камни на юго-восток. На пятый день пути воды Ати и Цаво соединились, образуя широкую Галану, скорость течения заметно упала. Пейзаж изменился с правого берега возвышался невысокий хребет с многочисленными обвалами огромных валунов и скалами из красного песчаника. На правом берегу раскинулась широкая долина, до самого горизонта поросшая саванновыми лесами. Наконец я начал узнавать местность.

На седьмой день пути мы достигли водопада Лугарда. Красивейшее место. Водопад или порог, как хотите, назван в честь лорда Фредерика Лугарда, некогда заправлявшего всеми английскими колониями в Африке. Справа и слева громадное лавовое поле. Галана за тысячи лет пробила в нём узкое каменное жерло, сотни метров извивается она сквозь каменные джунгли, по пути превращая грубые глыбы в гладкие изящные камни и перекаты. Вытекая из ловушки, она широко разливается и следует дальше вдоль древних лавовых гор до самого Индийского океана, не встречая более никаких препятствий на своём пути.

На нашей Земле я дважды сплавлялся в этом жерле на рафте. Крупные бочки, валы, пороги, идущие один за одним, не высокие, но очень неприятные, опасные. Для наших лодок они непреодолимы и поэтому целый день мы потратили на перетаскивание их вдоль реки. Место это примечательно тем, что оно обозначено в моём списке координат, и теперь я наконец-то могу привязать свою карту к координатной сетке. У меня есть точное время, точный год и точные координаты, а значит, внеся необходимые поправки, я могу уже добавлять координаты в наш Ключ!

Время! Мы теряем слишком много времени! И всё же на пути мы остановились в восьмидесяти километрах от океана. Уж больно подходящее место я подобрал для будущей базы, а людям необходим отдых после тяжёлого перехода.

На северном берегу Галаны у самого устья залежи ильменита и циркона, эрбий – главная цель нашего похода. Южнее, где в моё время располагался второй по величине город Кении порт Момбаса, крупное месторождение Мрима Хилл. Настоящий кладезь минералов, пирит, доломит, графит, мел, каолин, бентонит, магнезит, свинцово цинковые полиметаллические руды. Кения богата полезными ископаемыми, ничуть не уступая в этом ЮАР. Но это позже, надо спешить, может мы успеем захватить корабль и медь…

***

Место нашёл случайно, когда поднимался к очередной точке съёмки. С правой стороны гряда, заросшая лесом, там от берега шла тропинка, она привела к наносам чистейшей, чуть жирной на ощупь красной глины. Местные жители видимо добывали её тут для своих горшков.

Овраг с глиной расположился близ переката гряды. Сверху видно, как подножия гряды сходились в верху с двух сторон, образуя подобие ущелья. Полноводный ручей намекал, что место можно использовать под строительство плотины. Совсем рядом черная проплешина базальта. Сам ручей метра в два шириной резво стекал к реке. Перепад высот сто сорок два метра! Овраг зарос, тут полно змей. Но это мелочи, главное, я наконец нашёл место для каскада небольших мельниц. С высоты отметил: чуть ниже по течению холм с плоской вершиной, поросший кустарником, у реки заканчивающийся крутым обрывом. Отличное место для причала и песок в реке годный – мелкий и чистый.

Места дикие. На северном склоне непролазные джунгли, на южном начинающая зарастать лесом саванна с проплешинами полей и просек. Мы остались ещё на день. Лодки требовали ремонта. Я нашел местного вождя. Слухи о разгроме бхунту шли далеко впереди, и тот встретил нас мирно. Тут жили племена кику. Обычная деревенька, большое бунгало, никакого сравнения с дворцом Нгози. Небогато живут.

– Приветствую Гилонго, великого воина и вождя кику!

– Я слышал про тебя, белый колдун Ярунг. Наш колдун рассказал, что ты разбил бхунту и освободил людей моего племени!

Разговор завязался. Я попросил у вождя землю от карьера с глиной до ручья и холм на другой стороне реки с брошенными полями.

Вождь засмеялся:

– Ты глупый колдун! Зачем тебе пустая земля, которая не родит и ручей полный ядовитых змей? Эти земли рода Каронго. Они не стоят и пяти шкур.

– Может и так. Всё равно мне нужна эта земля! Прими от меня в дар железный топор и отдай мне эту землю! – я попросил внести две корзины. – Здесь десять ожерелий из волшебного камня и полная корзина ножей и наконечников копий из хорошего железа. Они будут твоими.

Глаза вождя загорелись, но он сдержался:

– Мне надо думать, Ярунг. Приходи через две луны после праздника урожая.

Думаю, дело в шляпе, вождь заглотил наживку. Несколько хороших подарков колдуну и главам крупных родов и дело пойдёт гораздо быстрей.

***

Утром следующего дня мы, закупив продовольствие в деревне, отплыли дальше и на третий день достигли устья реки. Местность была малозаселенной. На левом берегу раскинулось несколько десятков хижин рыбаков – деревушка Мале. Взяв оттуда проводника, мы, борясь с высокими волнами, вышли в открытый океан, нам нужно пройти ещё двадцать километров на север, и это были самые тяжёлые двадцать километров. Небольшое волнение на море и лодки черпали воду, одна из маленьких лодок перевернулась, и несмотря на то, что мы с Павлом прыгнули спасать людей, два человека утонули. Туземцы совсем не умели плавать…

Всё же мы успели до шторма заплыть в небольшую, около километра в диаметре, круглую бухту, защищающую берег от высоких волн – Залив Шешале.

– Славу богу! Доплыли! Доплыли, Ярослав Александрович! – от радости Павел крепко сжал меня в объятиях.

– У меня для вас хорошая новость, Павел Петрович. Взгляните-ка сюда, – я достал свою записную книжку и стал рисовать.

– Полуторамачтовое судно с косым парусом, на грот-мачте и малой бизань мачте трапециевидные паруса, – Павел внимательно рассматривал и комментировал рисунок. – Так что это?

– Доу или дау – арабский корабль. У Кобэ, определенно, дар развязывать язык. Он пообщался с местными, всего-то немного бусин в подарок.

– И что же он такого разузнал?

– Два корабля стоят в двух переходах от нас и целый месяц пытаются стащить третий громадный корабль с мели, где-то сорок миль южней.

– Наши клиенты, значится! Тогда следует торопиться. Но только как быть, на наших-то каяках по океану плыть? Нет, гиблое дело! Всё одно, что на корыте. Сюда и то, едва с божьею помощью дошли.

– У местных рыбаков-кику лодки получше наших, но их мало. Если же мы усилим наши лодки, обвяжем балластом из тростника или кожаных бурдюков, полностью разгрузим и свяжем поперечинами, то…

– Катамаран!

– Именно! Пойдем милях в десяти от берега. Там волны не такие большие. Со слов рыбаков на каждом корабле по три-четыре десятка матросов, может меньше. Они на рифах живут, на кораблях почти никого. Корабли приплывают раз в неделю, привозят воду и свежую рыбу.

– Что же может и сработать. Только сначала на разведку кого-нибудь из ребят неплохо отправить…

Индикон

Ноги по щиколотку утопают в белоснежном песке. Океанские волны, набегая, ласково приветствуют. Вода тёплая, словно парное молоко. Жадно втягиваю воздух – свежесть и специфичный аромат джунглей. Каждый океан имеет свой запах, цвет и душу что ли. Не знаю, словами не выразить. Да это он – Индийский океан. Залив полукругом врезается в береговую линию, а бирюзовые, с оттенком синевы воды океана сливаются с горизонтом. Кое-где над поверхностью виднеются кораллы, причудливо подточенные водой, похожие на ноздреватые шары на тонких ножках, грибы и на перевёрнутые пирамиды. Залив я нашёл по старой памяти, по вот этим кораллам. Идеальный ориентир для поиска песчаных, ильменитовых дюн. Полоса прибережного песка здесь местами достигает десяти метров, а сразу за ним начинаются ряды приземистых, словно ваза, масличных пальм. Райское место. Всякий пятизвездочный отель за такую бухточку любые деньги отдаст.

От устья Галаны на север и на юг раскинулись по берегу океана мангровые леса, для которых здесь самое подходящее место. Берег и устья мелких рек периодически затапливает, а от прибоя и шторма леса хорошо защищены коралловыми рифами и прибрежными островами. Не зря греческий мореплаватель Неарх называл их «лесами, растущими в море». На малайском они так и называются «mangle» видимо отсюда и появилось название.

Большую часть мангровых лесов составляют вечнозелёные деревья высотой от пятнадцати до двадцати метров. Внутрь мангрового леса проникает так мало света, что нижние ярусы растительности здесь практически отсутствуют. Зато наверху, на ветвях густо растёт особый мох, название которого не помню. Какой-то эпифит, из группы так называемых «атмосферных» бромелиевых. Всё необходимое он получает из воздуха. Картину дополняют огромные сети, что плетут среди крон и корней деревьев пауки. В манграх полно живности, в нижних, заливаемых водой, ярусах множество устриц, крабов и моллюсков, которые прикрепляются к деревьям над приливной зоной, так что голодать не будем! Сразу за мангровыми начинаются совершенно непроходимые прибрежные тропические леса. Ничего подобного в моё время тут не было, обычная саванна. Найти в этом сплошном лесу невысокие холмы – непростая задача.

Уже утром мы разделили работников на группы. Большая часть занимается обустройством лагеря, те кто покрепче рубят в лесах широкую просеку, азимут сорок градусов, плюс-минус, точно не вспомнить, сколько лет прошло! Павел с нашими ребятами с азартом готовят лодки к переходу вдоль берега. Усиливает каркас гибкими жердями, дополнительно прошивает верхнюю часть лодок, делает их закрытыми, как каяки, чтобы лодка не черпала воду на высокой волне. Грозится ещё косой парус поставить, а что, ткани у нас много!

Завтра поутру Павел собирается на разведку. Мне, похоже, придётся отправиться с ним, но лишь до устья. С собой я возьму несколько мелких торговцев. Бхунту держали их в плену, выжидая выкупа от родственников, а для меня эти люди бесценны. Знают много языков, имеют связи и, главное, психологию местных жителей. Торговаться за каждый кусок утомляет, а у них это в крови. Пообещал вернуть товар за полгода работы, посмотрим, как они проявят себя в качестве рекрутёров и снабженцев.

В лагере больше сотни здоровых мужиков, нужна вода, рыба, дичь, нужны ватуссии и много-много рабочей силы: пробивать шурфы, копать шахту и самое тяжёлое – перемещать больше трехсот тонн концентрата. Наметил перечень необходимого: верёвки, корзины, ткань, топоры… Пишу письмо Листарху. На русском пока, с переводом Павел обещался помочь.

Задача доставить концентрат в наш лагерь у кевенги, в отсутствии каких-либо дорог, архисложная. Посудите сами, придётся строить целый флот лодок. Кицу, один из торговцев лодками, знал племя, где их делают, и клятвенно обещал доставить любое количество, если обеспечим кожей. По реке вверх лодка тащит центнеров семь за раз. После слияния рек, в верхнем течении Ани много мест с бурным течением. Лодки там будем тащить волоком или буксировать, прицепив к ватусси, для чего нужно километрами вырубать прибережные леса. Обход порогов Лугарда, то ещё дело! Нужно уложить под три километра лежней. Тогда можно тащить лодки прямо с корзинами. Но довести концентрат до базы, только полдела.

Водораздел между Ани и Тиву тринадцать километров по прямой, снова прорубать просеку или укладывать лежни. Тива – речка мелкая, густо поросшая лианами, да ещё десятки завалов. Её необходимо основательно чистить, чтобы мы по ней смогли пустить лодки. Нет не лодки, отставить! Надо на базе нашего катамарана делать быководное судно с высокими бортами, река кишмя кишит крокодилами. Доставлять груз придётся в четыре этапа. От базы до реки порядка двадцати километров, по реке со всеми изгибами где-то триста десять, триста двадцать, водораздел и семьдесят по крокодиловой реке, тридцать восемь по земле и ещё четыреста километров по другим рекам. Волосы дыбом встают… Критически важно наладить дорогу до базы и думать об этом нужно сейчас. Делать нечего, чистку реки и постройку судна взвалю на Мартина. Пишу ещё одно письмо.