Вуаль чужих звезд

Что собой представлял Мельц? Небольшой городок, немного напоминающий мне отсутствием нормальных дорог и невысокими домишками древние поселения скотоводов в западном полушарии Земли. Я запомнила их по урокам истории лишь по тому, что там же в то время было много золотоносных жил. А я уже в школе была невероятной авантюристкой и одно время мечтала уехать туда, в те городки, чтобы найти много золота и расплатиться со всеми долгами. Я долго фантазировала на эту тему. Пока случайно не проболталась брату. Виктор высмеял мои планы, объяснив, что ковбойские поселения канули в Лету не одно столетие назад. Вместе с золотоносными жилами. И таким способом в наше время не разбогатеть.

И вот теперь, оказавшись на Тайране, я словно вернулась назад, в свое детство и свои мечты. Правда, как и тогда, брат был прав в одном: в Мельце не было золота. Вообще ничего не было, кроме песков, окруживших скопление невысоких рыжеватых домиков. Самым высоким зданием в Мельце было здание местной администрации, я в нем никогда не была. Туда ходил Виктор. И вернулся злой, ничего не объяснив, но строго-настрого запретив мне даже подходить к местной «достопримечательности».

Улицы в Мельце ничем не мостили. Если бы здесь шли дожди, то наверняка в городе стояло бы не просыхающее болото. А так, в засушливом климате, кругом был только песок. И я не понимала, как местные умельцы исхитрялись в нем еще и что-то выращивать. Правда, овощей и зелени было так мало, что, если ты хотел что-то приобрести, нужно было идти на местное торжище едва ли не с рассветом.

Я не любила этим заниматься. Но все, что мне удалось вырастить дома самой, это перья зеленого лука. А на одном луке далеко не уедешь. Тем более что и он рос довольно медленно. Так что хочешь или не хочешь, а мне приходилось изредка, когда было достаточно монет, делать вот такие вот вылазки…

Ранним утром песок в воздухе практически не чувствовался, хотя большая часть жителей города уже проснулась. Брат как-то на это мое замечание пожал плечами, предположив, что утром какая-никакая влага, а выпадает из атмосферы все равно, тем самым хоть ненадолго прибивая пыль.

Торжище уже кипело несмотря на раннее время. В воздухе гудели десятки голосов: кто-то пытался доказать, что товар не свежий, кто-то отчаянно торговался. А кто-то просто пытался привлечь покупателей.

Мне повезло приобрести на одну монету кучу пряной зелени в контейнере, сохраняющем влагу. В таком зелень будет храниться долго. Также мне достались остатки корнеплодов уже распродавшегося торговца. Но деньги еще оставались. И я пробиралась между посетителями торжища и самими торговцами в надежде найти что-то еще, способное разнообразить наш с братом стол, когда внезапно кто-то схватил меня за запястье и рывком выдернул из бурлящей толпы…

– Какая встреча!..

От чужих пальцев на запястье по телу будто ток прошел. Прошил позвоночник, заставив его до предела напрячься. И ушел в пыльную почву под ногами. Голос мне был незнаком. Но тут и не нужно было гадать, кто в Мельце мог себе позволить такое развязное поведение. Я медленно повернула голову, краем глаза отметив, как толпа, еще недавно бурлившая, будто кипяток, приливной волной отхлынула подальше от центра. И сейчас на освобожденном пространстве стояла я и… Глерн…

«Влипла!» – было первой мыслью. Я судорожно втянула носом сухой воздух, лихорадочно ища выход из ситуации. Чего-чего, а самого Глерна на торжище я увидать точно не ожидала. Максимум его прихвостней. Но с ними я бы сумела разобраться…

– Отпусти! – процедила сквозь зубы, не сумев придумать ничего лучше.

– И добровольно лишить себя удовольствия прикасаться к такой красавице с нежной кожей? – насмешливо парировал Глерн. А потом вдруг перехватил мою кисть поудобнее, поднес к губам и нежно поцеловал.

Я растерялась. Поначалу жест сбил с толку, заставил сердце в груди затрепетать от непонятного ощущения. Потом меня передернуло от отвращения. А в следующий миг я осознала одну простую вещь: Глерн галантно целовал мне пальчики, а сам не сводил с моего лица хищного, голодного взгляда. То есть, верить ему было нельзя. Глерн играл. Но у меня почему-то возникло отчетливое ощущение, что добивался он отнюдь не меня…

Еще одним вопросом, по-настоящему волновавшим меня, было появление Глерна на торжище в такую рань. Я много раз слышала, что местный князек ведет приличествующий правителям образ жизни: ложится спать и встает поздно. Но если он здесь в такую рань…

– Что тебе нужно? – вырвалось у меня.

Краем глаза я видела, как стремительно пустеет площадка, которую в Мельце использовали под рынок. Появление Глерна распугало не только покупателей, но и продавцов. Те удирали, даже бросая на импровизированных прилавках товар. Так что мне уже, скорее всего, не светило купить для брата что-то вкусненькое. Но сейчас это волновало в последнюю очередь. Вырваться бы от этого гада без потерь. С остальным разберемся.

Внезапно Глерн неуловимым движением дернул меня за руку. Не успев даже охнуть, я оказалась на груди у мерзавца. Обнаженной, покрытой жесткой курчавой порослью груди, которую почти не скрывала кожаная жилетка, неуловимо пахнущей потом и чем-то темным, порочным. Мелькнула сумасшедшая мысль: «И нежарко же ему в ней!» Но в следующий миг все глупости выветрились из головы. Глерн больно сжал мою руку, буквально вдавливая ее себе в ребра, и прошипел мне в лицо с обжигающей, огненной злостью:

– Передай брату, что со мной можно играть только по моим правилам! Либо он возвращает то, что он у меня взял, либо…

И такой угрозой повеяло от второго «либо», что мне стало холодно. Пышные, ухоженные усы Глерна вдруг распушились, будто наэлектризованные, в глубине присущих всем хаятам темных глаз мелькнули зловещие синеватые огоньки. И я не решилась возражать или артачиться. Нерешительно кивнула головой.

Головорез улыбнулся мне улыбкой голодной акулы:

– Вот и хорошо, вот и ладненько!.. А теперь иди, девочка!.. И не забудь передать брату мои слова… Ты меня поняла?

Никогда не отличалась особой пугливостью. Но сейчас только и смогла, что тяжело сглотнуть и повторно кивнуть вместо ответа. Впрочем, Глерну и этого хватило. Он удовлетворенно хмыкнул и, наконец, отпустил мою руку:

– Очень хорошо! Ну… Тогда не скучай, красавица! Учитывая характер твоего брата, думаю, мы с тобой еще увидимся!

Только когда Глерн отпустил мою руку, повернулся спокойно ко мне спиной и направился на выход, стали заметны сопровождавшие его охранники: они словно выбирались из теней на свет, дарили мне угрожающие или предупреждающие взгляды и шли вслед за шефом, большие, с виду неуклюжие и смертельно опасные…

Над торжищем висела тишина ровно до того момента, как последний головорез покинул его. Едва все подручные Глерна убрались, как попрятавшиеся продавцы выбрались из своих укрытий и начали суетливо перекладывать товар. Самые смелые из покупателей, не сбежавшие от страшного хозяина города, бочком начали подбираться к прилавкам. В воздухе зазвучали первые робкие голоса.

Я еще некоторое время бездумно стояла на том самом месте, на котором меня застал Глерн. В голове аж звенело от пережитого напряжения. И я никак не могла поверить в то, что опасность для меня миновала. Все казалось, что Глерн вот-вот вернется и скажет, что пошутил, что он уже сейчас забирает меня с собой. И в таком случае глупо было продолжать стоять на одном месте. Но у меня дрожали колени, я боялась, что если попробую сделать хотя бы шаг, то упаду.

С торжища я ушла спустя минут пять, когда окончательно пришла в себя и смогла управлять своим телом. Деньги я так и не потратила. Просто не было сил бродить дальше, что-то выбирать, прицениваться, торговаться. Я решила, что по дороге зайду в лавочку, а если и там ничего не куплю, то пока перебьемся и так. Кое-что я все-таки успела купить в дополнение к скудному, синтезированному в автоматах меню…

Чего мне не хватало в довесок к встрече с Глерном, так это Пипа. Но сегодня судьба будто издевалась надо мной. В лавке не было ничего хорошего, и я, прихватив небольшой кусок синтезированного мясного филе, собралась домой. Но в двери столкнулась с соседом…

– Привет, Макс! – жизнерадостно выпалил мальчишка при виде меня. Будто и не было между нами недомолвок и неприятных разговоров. – Ты уже?.. Подожди меня! Вдвоем будет веселее идти домой!

Я сомневалась в том, что будет веселее. Но, по крайней мере, с Пипом я не буду все время вариться в собственных страхах и мыслях. К тому же сосед может поделиться свежими сплетнями…

Пип купил что-то по списку, явно выданному ему его матерью, сложил покупки в рюкзак, еще более старый и потрепанный, чем у Виктора, и мы потопали домой.

– Говорят, что этой ночью в пустыне что-то рвануло! – возбужденно выпалил сосед, едва мы отошли от двери магазина.

Я невольно споткнулась. Рвануло? Типа взорвалось? А что могло взорваться в пустыне?

– А ты откуда знаешь? – спросила, стараясь казаться как можно более равнодушной и незаинтересованной. Вроде бы лишь ради того, чтобы поддержать разговор. Потому что у Пипа была отвратительная черта: если его собеседника интересовал предмет разговора, Пип начинал юлить и переводить разговор на другие темы. А мне нервотрепки на сегодня уже хватало.

Мимо нас со свистом, поднимая с дороги шлейф мелкого песка и пыли, промчался чей-то абуран. Мы оба немедленно закашлялись. Но это не помешало соседу смотреть вслед аэродоске с восхищением.

– Эх, вот бы мне такой! – выдохнул сосед с восторгом, когда пыль улеглась и он смог нормально дышать. – Я бы в таком случае точно выиграл бы соревнования! И у нас с тобой были бы деньги на свадьбу!..

Упоротая убежденность Пипа в том, что мы с ним все равно поженимся, неприятно поразила. Он что же, из тех, кто не слышит слова «нет»? Я поудобнее перехватила ручку тяжелой торбы, в которой покоились корнеплоды, зелень и мясо. И сердито подумала о том, что Пип спит и видит меня своей супругой. Но при этом даже не пытается ухаживать или как-то показывать свое отношение ко мне. Например, для разнообразия, мог хотя бы предложить поднести мне тяжелую сумку…

– …Что касается взрыва в пустыне, – как ни в чем не бывало, продолжал сосед, – то здесь все просто: я подслушал разговор двух мужиков, идущих на работу, когда бежал в лавку! Я сначала думал, что они говорят про свалку, но нет. Один другому сказал, что их повезут разгребать завалы на мобе, и потому предупредили взять с собой побольше воды, а то в песках ее взять неоткуда…

Вот тебе и раз. Что могло взорваться в пустыне? Мусороперерабатывающий комплекс? Или… Или там есть что-то еще?

Мысль о том, что пустыня Тайраны хранит какой-то секрет, настолько меня захватила, что дальше я слушала болтовню Пипа в пол-уха. Рассеянно попрощалась с соседом у его крыльца, кажется, в очередной раз нанеся мальчишке смертельную обиду, на автопилоте отперла дом и вошла.

Механически убирая в доме и готовя еду, я пыталась соединить разрозненные кусочки информации, известной мне о планете, давшей нам с братом приют. Но частички мозаики, будто живые, не хотели вставать на те места, куда я пыталась их пихать. Следовательно… Следовательно, мне еще не все известно. А потому пазл отказывается складываться…

Брат вернулся домой настолько уставшим, что с трудом держал открытыми стеклянные от утомления глаза. Это тоже было странным. Обычно ночные смены в мастерской были тяжелыми для Виктора лишь потому, что редко удавалось хотя бы подремать. Я с тревогой посмотрела на брата, что-то невнятно промямлившего в ответ на вопрос «Как дела?» и сразу севшего за стол. Он себе такого никогда не позволял. Сначала всегда умывался и менял одежду, и только потом садился завтракать. По всей видимости, сведения Пипа были правдивы. Но что могло рвануть в песках? Что там вообще могло быть?

Виктор начал засыпать сидя, еще до того, как я поставила перед ним еду. Так что я, вздохнув, растолкала брата и кое-как дотащила его до кровати на втором этаже. И, по-моему, Вик заснул, едва начав падать на нее из положения стоя. Накрыв его пледом, я плотнее прикрыла дверь в комнату и спустилась вниз. День только начинался, а я уже почти все переделала. Но при этом у меня даже мысли не возникало выйти из дому, куда-то сходить. Во-первых, в Мельце некуда было ходить. Всех развлечений – местное подобие рынка, магазин, где часто кумушки обменивались сплетнями и советами, и свалка. Но я не планировала куда-то идти. Приключений на сегодня хватило с головой. А ведь еще нужно было рассказать Вику о встрече с Глерном и предупреждении, полученном от бандита. Правда, как говорится в старинной пословице, благими намерениями вымощена дорога в ад…

Поначалу я честно возилась в нашей домашней мастерской, пытаясь собрать хотя бы подобие домашнего помощника, могущего пропылесосить пол или его помыть, что-то поднять и переставить и так далее. Дело осложнялось тем, что на Тайране, даже если бы я это умела, не было никакой возможности написать программу для робота. Про «скачать» вообще молчу. По галанету я тосковала отчаянно. Пусть у меня и не было настолько близких друзей, с которыми можно было бы болтать в чате ни о чем, в галанете, и помимо этого, была масса полезного: программы, статьи для самосовершенствования, сплетни и новости… Всего этого не замечаешь, когда оно под рукой. Но когда это внезапно куда-то исчезает…

После неизвестно какой по счету неудачи заставить помощника хотя бы двигать условными руками, я психанула. В Мельце было несколько зажиточных семей: владелец магазина, так называемый «мэр» города и пара его замов. Такие вполне могли себе позволить купить помощника за хорошую цену. И я смогла бы внести свой вклад в сбор средств на возвращение домой. Да нам бы с Виком только вырваться с Тайраны и добраться до цивилизованных мест, в которых функционируют банковские отделения!..

Разозлившись на постигшую мня неудачу, я от расстройства решилась прогуляться на свалку. Да, скорее всего, это было глупо. И брата я не предупреждала. Но, поскольку самое страшное сегодня уже случилось, я была почти уверена, что новая встреча с Глерном мне пока не грозит. А я развеюсь, может быть, заработаю еще немного денег.

С отвращением убрав со стола несостоявшегося помощника, я зачем-то сунула в карман своих мелких шпионов: камеру на аэроподушке и крабика, как я его окрестила. Привычно собрала воды, перекус и переодеться. Потом подумала и добавила заживляющий пластырь. Прошлые ссадины, полученные на свалке, подживали без проблем. Но второй раз может и не повезти так. А мне сейчас только инфекции и не хватает…

На этот раз я уже сознательно пошла в найденный уголок. Чем-то он меня привлекал, там точно была какая-то тайна. Я чуяла ее носом. И очень хотела разгадать.

У входа на свалку мне пришлось сделать вид, что развязался шнурок на старых кроссовках, в которых я сегодня вышла из дому, чтобы отстать от группы жаждущих заработать на сортировке мусора. Не хотелось бы, чтобы они даже случайно заметили, в какую сторону я иду. А я собиралась сразу же поворачивать в заброшенный проход. Дорогу я помнила и не сомневалась, что не заблужусь. Та же паранойя и нежелание, чтобы меня выследили, заставила аккуратно перетряхнуть мусор, по которому я шла, чтобы были меньше видны свежие следы. Это уже попахивало паранойей даже для меня самой. Но хотелось сохранить свои открытия в секрете как можно дольше.

Добравшись до места, я первым делом пошла обследовать ржавого гиганта. Он больше всего будоражил мое любопытство. Мне очень сильно хотелось попасть внутрь него, наверняка там что-то да уцелело. О том, что этот гигант может здесь находиться от сотворения Мельца, я старалась не думать, бредя вдоль ржавого бока и методично его прощупывая. Была бы уверена в том, что меня никто не застанет за этим занятием, я бы и простучала его. Но…

То, что я была права в своей предусмотрительности, выяснилось очень быстро: сделав еще с десяток шагов, я вдруг услышала в неподвижном воздухе неясные голоса. И оцепенела. Идут мимо или?.. Оказалось, или.

Время шло, а голоса так и звучали: негромко и неразборчиво, долетали до меня из одной и той же точки. Нужно было возвращаться. Малейшее неуклюжее движение, какой-нибудь грохот, и меня застанут на месте преступления. А в душе медленно крепла уверенность в том, что пункт приема рассортированного не зря перенесли. Что-то в этом месте было не так…

Некоторое время я напрягала слух в безуспешных попытках подслушать чужую беседу. А потом меня осенило. Вот же она, возможность испытать своих шпионов! Хотя бы одного! У меня аж ладони взмокли…

На то, чтобы достать и активировать мелкого робота с камерой, ушло немного времени, несмотря на трясущиеся от волнения руки. За батарею я не переживала: однажды совершенно случайно на свалке мне попался накопитель со встроенным фотоэлементом. А поскольку сейчас был ясный день, то батарея будет постоянно подзаряжаться. Больше волновало, сможет ли мой помощник подобраться незамеченным. Ватным от напряжения пальцем я нажала на пуск.

Звук пошел почти сразу. Помощник еще полз тропой, а мне в наушник уже хлынул чужой раздраженный голос:

– …это диверсия, я уверен. Не вовремя Глерну взбрело в голову устроить гонки на абуранах. Под видом тренировок любой может попасть в окрестности шахты. И тогда плакала наша секретность.

– Не вовремя, согласен, – хмуро отозвался второй голос, показавшийся мне смутно знакомым. – Но отмотать назад уже нельзя. Это может только усилить подозрения. Надо было разбирать завалы собственными силами, не привлекая городских…

– Мы бы сами и за месяц не разобрали бы, и ты это знаешь, – огрызнулся первый. – А для нас сейчас скорость – это все. Может, еще получится что-то спасти.

– Тогда придется устроить несчастный случай с нашими помощниками, – угрюмо подытожил второй. – Другого выхода я не вижу.

Пульт управления моим маленьким шпионом едва не вывалился из ослабевших рук.

Глава 4

От услышанного затрясло. Задыхаясь от обуревавших меня чувств, я стояла в тени огромного ржавого бока некогда величественного космического корабля. Прижималась к нему спиной в поисках опоры, потому что ноги дрожали и отказывались меня держать. А сама отчаянно жалела, что увидеть, кто говорит, я смогу лишь тогда, когда вернется мой помощник – у меня не было необходимых деталей, да и экрана тоже, чтобы организовать передачу изображения. Только звук. Из-за этого сейчас было чувство, что я слышу озвучку какого-то галаспектакля. Ага. Там, где нет ни галанета, ни галавидения! Молодец, Макс!

Успокоиться и собраться, взять себя в руки оказалось неожиданно сложно. Меня аж трясло от переживаний. Так что часть разговора незнакомцев прошла мимо меня. Но это было нестрашно: велась запись на камеру, потом смогу пересмотреть и прослушать все, что запишется. Остается только надеяться, что все пройдет в штатном режиме, без сбоев…

Когда я сумела достаточно успокоиться, чтобы слушать, вернее, подслушивать разговор дальше, оказалось, что незнакомцы уже перешли от обсуждения проблем из-за неведомого мне взрыва к обсуждению достоинств некой Яджинны. У меня самой был небогатый, если не сказать, скудный опыт по части секса, но все же ханжой и неженкой я никогда не была. Сказывалось то, что росла с братом и особых ограничений не имела. И тем не менее, от услышанного у меня факелами полыхали щеки и уши. Но я терпела и не вынимала наушник. А вдруг негодяи снова скажут что-то интересное?

Но бесконечно везти мне не могло. Спрятавшиеся от всех негодяи больше ничего ценного не сообщили. А через некоторое время я услышала, как один скомандовал второму, что хватит прохлаждаться, пора возвращаться назад.

Куда это «назад», я понятия не имела. Это тоже напрягало. Не хватало еще напороться на них по пути сюда или домой. Тем более что вечно сидеть в этих трущобах я не могла. Брат мог проснуться и поднять тревогу. Только сейчас сообразив, что я ушла и даже записки Вику не оставила, я чуть не застонала. Захотелось хорошенечко приложиться головой к ржавому боку. Глядишь, или мозги на место встанут, или пробью проход. И так и так польза.

Удача на сегодня, наверное, и в самом деле от меня отвернулась. Сначала возвращавшийся ко мне помощник-шпион застрял в щели, зацепившись за какую-то гадость. Помучилась я с ним знатно, пока получилось его оттуда достать. И потеряла уйму времени. Я очень боялась повредить хрупкую матрицу записи. А также что заряд в батарее закончится раньше, чем помощник выберется из щели на белый свет. Но все обошлось. Деактивировав и закинув обоих помощников в рюкзак, косясь на солнце, которое как-то незаметно прошло точку зенита и сейчас неумолимо клонилось к вечеру, я наскоро обыскала близлежащие покореженные останки непонятно чего. Нужно было найти что-то, что можно было сдать на пункте приема. Чтобы оправдать свой поход на свалку. Но добыча оказалась очень скудной. Мне дали за нее всего несколько монет. И я на всех парах помчалась домой.

Еще одним моим страхом было наткнуться на Пипа. Я просто не знала, как буду оправдываться в случае внезапной встречи. Почему пошла на разборку одна. И где работала, если не со всеми. Все то время, пока я бежала домой, кожа на спине между лопаток горела огнем. Мне казалось, что это смотрит мне в спину Пип. И вот-вот позади раздастся его возмущенный голос. Хотя, возможно, жжение я ощущала из-за камеры в рюкзаке, записи с которой мне натерпелось проглядеть…

Еще одной неприятностью этого дня оказалось то, что брат уже не спал, когда я, запыхавшаяся, ввалилась в дом. Вышел на звук закрывшейся двери, осмотрел меня с ног до головы непонятным взглядом и хмуро поинтересовался:

– И где ты ходила? Я думал, ты взрослее и умнее, Макс. Давно не попадала в переплет?

Машинально открыв рот огрызнуться, я со стуком его захлопнула. Даже кроссовок перестала стаскивать с ноги.

– А ты почему не спишь после ночной смены? – спросила с подозрением. От нехорошего предчувствия по коже пробежал мороз. – Неужели не устал?

– Устал, – недовольно отозвался Виктор, уходя назад в комнату. И уже оттуда крикнул мне: – С мастерской приходили. Вызвали на дополнительную смену с тройной оплатой. Что-то там в пустыне случилось, нужно съездить, на месте посмотреть…

Вик еще не закончил фразу, а меня уже будто штормовым ветром снесло. Почти не соображая, что делаю, я бросилась к брату и повисла у него на шее:

– Не ходи!!! Скажи, что заболел!..

Виктор остолбенел. Немного откинул назад голову, чтобы удобнее было смотреть мне в лицо, не торопясь, изучил меня. А убедившись, что это не прихоть и не каприз, что действительно все очень серьезно, потребовал:

– Рассказывай!

Рассказ о моих похождениях на свалке много времени не отнял. Услышав, что я там чуть не напоролась на подозрительных незнакомцев, брат наградил меня та-аким взглядом, что мне показалось, сквозь сидение моего табурета вдруг проросли сотни острых штырей. Еще и раскаленных к тому же. Но на тот момент Виктор промолчал. Изучил созданного мной мелкого робота, хмыкнул. И опять промолчал. А потом мы вместе смотрели записанное роботом видео…

Сначала я краснела и бледнела, вспоминая, о чем говорили чужаки. Кстати, их лица мне были незнакомы. Но потом я случайно глянула на брата и поняла: Вик не только их знает. Но еще и понимает, о чем идет речь…

– Что там?.. – помертвевшими, непослушными губами спросила у брата. – Что взорвалось?

– Не лезь туда, мелкая, – сквозь зуб отозвался Вик, отворачиваясь, явно не собираясь посвящать меня в происходящее. – Меньше будешь знать, крепче будешь спать…

– Вик!.. – Я аж взвилась. Страх вцепился в меня железными зубами и не собирался отпускать. Вскочила с табурета и уставилась в лицо брату. Очень часто это срабатывало. И если не все, то хоть что-то Виктор мне сообщал. Но не в этот раз. Лицо Виктора будто в непроницаемую каменную маску превратилось.

– Я не шучу, – строго и холодно предупредил меня брат. – Макс, оставь это! Тебе не нужно там копаться…

– Но как я могу стоять в стороне, если ты однажды попросту можешь не вернуться после смены домой? – взвизгнула я, ощущая, как меня начинает трясти. Последний раз я так нервничала, наверное, когда не стало родителей.

Виктор сделал шаг ко мне ближе, молча сгреб в медвежьи объятия и прижал к груди, давя в зародыше зарождающуюся истерику. Я вцепилась в него, спрятала лицо на груди, прислушиваясь к глухому и рваному ритму его сердца. С минуту, наверное, мы с ним стояли в тишине обнявшись. Брат щедро делился со мной своей силой, своим теплом. А потом еще и шепнул печально и тихо:

– Не бери в голову дурного, малышка, все будет хорошо! Я обязательно вернусь домой, меня это точно не затронет. Шеф дорожит хорошими механиками, так что…

Я не сразу осознала, что значит последняя фраза Вика. Но когда до меня дошло, то к горлу подкатил клубок тошноты. Это что ж получается, Виктор в курсе происходящего?..

Ноги стали словно ватные. Я сильнее вцепилась в широкие плечи брата и заглянула ему в глаза. А потом… Потом вспомнилось, с чего вообще начался этот безумный день. Я сглотнула…