скачать книгу бесплатно
Спустя пару недель, в полдень, возле белоснежной кровати матушки Елизавета, читала ей произведение Шекспира. Екатерина Владимировна восхищалась поэтическим слогом этого английского драматурга и, когда немного нездоровилось, просила своих дочерей почитать труды своего любимого автора.
– Правда, Лизанька, прекрасен и чуток Уильям Шекспир?
– Да, это так, читать дальше?
– Нет, оставь, у меня к тебе другой интерес.
Лиза закрыла книгу и, наклонившись вперёд, с ухмылкой спросила: – Я вижу, вам лучше, матушка?
– С тобой мне всегда хорошо, дочка, скажи мне вот что, как проходят ваши прогулки с Эдвардом, о чём говорите, и покажи наконец мне тот медальон!
– Вот Настя… ничего язык не держит!
– Не серчай на неё, она просто рада за вас с Эдвардом, вот и поделилась.
– Мама, что значит за нас? Мы просто друзья, причём с двенадцати лет… перестаньте.
– Милая, самые крепкие браки с дружбы начинаются, я-то знаю. А Эдвард – он отличная партия, приглядись внимательнее, это мужчина надёжный, верный, красивый, ну и обеспечен, разумеется.
Елизавета, еле сдерживая эмоциональный возмущённый всплеск, ответила:
– Я прекрасно знаю, какой Эдвард, и знаю, какой мужчина мне нужен. Смею вас заверить – это разные мужчины.
Екатерина Рахманская, глубоко вздохнув и покачав неодобрительно головой, посмотрела на дочь:
– Лиза, услышь меня, время идёт, и его не вернуть, а те мужчины, о которых мы мечтаем, остаются в облаках, тебе нужен реальный и приземлённый муж, здесь и сейчас!
– Я могу идти, матушка?
– Ступай.
– Поправляйтесь, – Лиза встала и направилась к выходу из комнаты и уже у двери добавила: – Позже принесу вам чай и варенье. Ну а в мечты нужно верить, как в уже произошедшее, и тогда они воплощаются в Вашу жизнь!
Спускаясь по ступеням в гостиную, Елизавета вспоминала фразу Георгия из письма, которую только что процитировала: «…От невыносимой разлуки с Вами меня спасают лишь воспоминания о нас и мечты. Я воспринимаю свои мечты как воспоминания, словно все мои желанные события уже свершились со мной. В мечты нужно верить, как в уже произошедшее, и тогда они воплощаются в Вашу жизнь…»
В гостиной Лиза неожиданно для себя встретила Настеньку.
– Вот ты где, ступай к маме и побудь с ней!
– Я занята, – резко ответила Настя.
– Чем же?
Взяв за руку Лизу, младшая сестра подвела её к окну:
– Наблюдаю уже час, как Эдвард стоит в саду и не заходит! Видишь?
Елизавета молча вышла из дома и направилась к гостю.
– Эдвард, доброго дня вам! Что вы тут стоите, отчего не проходите в дом? – спросила княжна, подойдя к своему другу детства.
– Добрый день, Елизавета Павловна, всё жду, пока вы меня заметите, давно уже жду этого. И вот вы рядом!
Елизавета ничего не ответила на эту двусмысленную фразу.
– У меня есть к вам просьба, – улыбчиво обратился Эдвард.
– Любопытно, какая же?
– Я завтра уезжаю обратно в Лондон, возможно, на пару месяцев, семейные дела. А сегодня я решил попрощаться с друзьями у себя в усадьбе. Я всем сердцем желаю, чтоб и вы были на этом званом ужине. Приехал лично вас просить о такой чести и вашу матушку.
Елизавета тяжело вздохнула:
– Маме нездоровится сегодня, да и у меня нет настроения и сил на званые ужины, простите меня, мой друг, мы можем попить чай в доме.
Юноша немного растерялся, он не ожидал отказа, так как пару дней назад уже договорился с матерью Лизы об этом вечере, и в итоге ответил:
– Приглашение на чай очень заманчиво, но давайте просто прогуляемся.
– Как изволите, пойдёмте.
Пара направилась по дорожке вокруг дома и построек поместья Рахманских.
– Вы не серчаете на меня?
– Нет, что вы, однако мне есть что вам сказать, если позволите.
– Пожалуйста, раскройте свою чрезмерную задумчивость, – согласилась Елизавета.
Эдвард, собравшись мыслями, продекламировал сонет Шекспира:
Твоя душа противится свиданьям.
Но ты скажи ей, как меня зовут.
Меня прозвали «волей» иль «желаньем»,
А воле есть в любой душе приют.
Она твоей души наполнит недра
Собой одной и множествами воль.
А в тех делах, где счёт ведётся щедро,
Число «один» – не более чем ноль.
Пусть я ничто во множестве несметном,
Но для тебя останусь я одним.
Для всех других я буду незаметным,
Но пусть тобою буду я любим.
Ты полюби сперва мое прозванье,
Тогда меня полюбишь. Я – желанье!
– Красиво, но к чему это вы? – слегка нахмурившись, спросила Елизавета.
– Мой мир изменился, когда я увидел вас после долгой разлуки, на ваших именинах… Я не могу забыть это впечатление, да и не хочу его забывать… Моё сердце, разум и все помыслы теперь ваши, мне страшно признаться в этом, ведь я всегда был вам, как брат… Всё это разрывает меня изнутри, наша дружба для меня бесценна, но за любовь вашу я готов предать дружбу и даже умереть, – юноша ответил так пылко и взволнованно, делая промежутки между предложениями, словно удивляясь своей смелости и решительности в данный момент.
– Скажу прямо, наша дружба для меня тоже бесценна, и предавать я её не буду, а любовь между нами всегда была, но она и вправду как у брата и сестры, – поучительным тоном ответила Лиза.
– Я не жду от вас никаких решений или ответа, я лишь открыл вам свои чувства и надеюсь на понимание и доброту ко мне.
– Эдвард, вы просто запутались в своих мыслях, не переживайте, – ответила молодая княжна, взяв юношу под руку, и продолжила путь.
– Я чувствую, что в гавани ваших мыслей пришвартован какой-то фрегат, такой массивный, что даже места для моей дружеской лодки нет, – выразил своё откровение юноша.
Лизу расстроил и оттолкнул такой упрёк, было задето то личное, на которое никому посягать непозволительно.
Впереди навстречу им приближался знакомый силуэт, это была Настенька. Когда она быстрым шагом подошла к паре, то, чуть запыхавшись, сказала:
– Добрый день! Лиза, мама зовет вас с Эдвардом на чай!
– Передай Екатерине Владимировне извинения, Эдвард уже покидает нас, его ждут гости.
– Это так, Анастасия Павловна, я глубоко извиняюсь, но мне пора.
Английский джентльмен поцеловал руку сперва младшей сестре, а затем и старшей.
– До встречи, мои дорогие, низкий поклон Екатерине Владимировне, надеюсь, вернусь в начале осени, и пойдём собирать белые грибы!
– Доброго пути, берегите себя! – Елизавета спокойно и без эмоций ответила Эдварду.
Москва, в то же время, в Московском штабе стратегической военной разведки
Прошло уже полтора часа, как поручик дожидался аудиенции генерала Кручинина в его приёмной.
Георгий не понимал, зачем его вызвали, ведь он дал подробный отчёт о проделанной работе и оставил его, как и договаривались, в тайнике.
Наконец, встреча началась и после должных приветствий продолжалась в умеренном тоне.
– Я внимательно изучил ваш доклад, Георгий Александрович, интересная версия, – с очками на носу высказал своё мнение Леонид Альфредович Кручинин.
– Не версия, а вполне обоснованные факты были изложены в моём докладе, Ваше благородие.
– Выходит, что прошлый круг подозреваемых не подтвердился? – разводя руками, спросил генерал.
– Новый круг гораздо более вероятный, – подтвердил поручик.
– Я знаю все эти персоны лично, кроме Изидоры и братьев Атталь, разумеется, им не было возможности представиться, – спокойным рассудительным тоном продолжал комментировать доклад Кручинин.
Генерал долго и подробно рассказывал, с большими отступлениями от темы, о каждом потенциальном шпионе, ведь они были известные и на хорошем счету в городе.
– Это и есть магия и мастерство агентурной жизни, быть на хорошем счету и не привлекать внимание, – сделал в итоге вывод Георгий.
После небольшой паузы Леонид Альфредович, стал передвигать предметы на своём столе и складывать пачки бумаг в стопку.
– Скажите, поручик, что за потасовка была подле театра у Василия Грамовицкого? И где он сам теперь?
– Ничего серьёзного, однако она послужила мне на руку. Ну а Василий уже неделю как отбыл обратно к отцу.
– Непредсказуемый у вас друг, вспыльчивый.
– Он человек с широкой душой и верным сердцем, я и не смел желать большего от дружбы, – защитил своего приятеля Георгий.
Кручинин пристально посмотрел в глаза своему собеседнику и, не отводя взгляд спросил:
– Утолите моё любопытство, как часто вы встречались с дочерью посла?
– Я встречался с Изидорой восемь раз, смею предположить, что я ей симпатичен.
– Она пыталась вас вовлечь в свои интересы?
– Разумеется, и я охотно согласился. Мы договорились о том, что её связи помогут мне наладить торговые отношения в Европе, взамен я буду полезен ей в Петербурге, как служитель штаба.
– И какое задание вам поручили? – воодушевился Кручинин.
– Ещё нет задания, это меня беспокоит, она очень осторожна, либо я запасной вариант. Полагаю, в Петербурге всё разъяснится!
– Дай Бог, мы и так упустили столько времени, но результаты весьма неплохие, я уже распорядился о пристальном наблюдении за подозреваемыми.
Кручинин встал, подошёл к окну и, разглядывая улицу, спросил:
– Когда вы собираетесь отбыть в Петербург?
Георгий улыбнулся, одна мысль об этом радовала его:
– Через пару дней!
– Посол с дочерью уже там, не затягивайте с отправкой, на ваш контакт вся надежда.
Поручик поднялся со стула, подошёл к генералу и протянул руку:
– Можете на меня рассчитывать!
После крепкого рукопожатия встреча завершилась, и молодой граф покинул московский штаб.
Задание было ещё не выполнено, но сердце и разум Георгия получили облегчение, наконец-то он сможет воплотить в жизнь своё желание, которое терзало поручика с первого для нахождения в Москве. Желание было самое простое, увидеть и прикоснуться к Елизавете, почувствовать, что она рядом.
Пройдя несколько перекрёстков, поручик достал последнее письмо Елизаветы, ему захотелось прочесть один из фрагментов: «…Если мечты мне положено воспринимать, как уже что-то произошедшее, тогда, мой Георгий, хочу вам рассказать, как прошла сегодня наша прогулка. Представляете, никогда не могла подумать, что Вы пригласите меня на рыбалку. Но Ваш сюрприз приятно удивил меня. Вы даже самостоятельно надели мне сапоги, на пару размеров больше, между прочим! Как же Вы так просчитались, но я не стала говорить об этом, уж слишком у Вас был довольный вид. Ну а главное, угадайте, кто поймал самую большую рыбу? Я, конечно, правда, на Вашу удочку, но это не считается. Однако, спасибо за блюдо, Вы так мастерски пожарили её на костре. Никогда не ела жареную рыбу на коре дерева, украшенную ромашками, да ещё голыми руками. Это была великолепная прогулка! Очень Вас прошу, приезжайте быстрее…»
Георгию колко стало на сердце, он ощутил всё отчаянье Елизаветы и желание встретиться, глубоко вздохнув и протерев ладонью лицо, сказал вслух:
– Да какие нашёл сапоги, такие и привёз, ишь какая капризная!
Глава пятая
Июль 1811 года, поместье Рахманских, вблизи Петербурга
