скачать книгу бесплатно
В правой руке его, сверкал золотистой краской с белым, как первый снег, точёным черенком ухват. Влевой плетёная, играющая разными цветами зыбка. Попросил внимания к себе. Заведённая собой, в затянувшемся ожидании толпа, тем не менее, на удивление быстро стихла.
– Гости дорогие наши! Вижу ваше нетерпение. Потому буду краток. Не помнит кто, с каких времён традиции нашей, вам сегодня следует выбрать невесту, достойную по пригожести своей и обаянию, первой быть. Приданое для неё в руках держу.
Что будет муж ждать от неё?
Староста поднял зыбку.
– Ивана! Васятку! – кричала молодёжь.
Светланку! Настюшу! – вторили парням звонкие девичьи голоса.
– Зыбка-то любо дорого погледеть. Мастера нашего Канидьева Ивана. У самого одиннадцать по лавкам. Почитай всё мужики. Не проста будет – с заговором.
Что ждёт муж от неё?
Глава поднял ухват.
– Ухват-ти с рогами схош! Чево уж тут и ждать!?
Хохот, свист. Посыпались шуточки. Смех долго сотрясал площадь.
Терпеливо подождав, староста закончил официальную часть, —
– Ленивому да непутёвому дак поделом и будут, поди, как рога, а у молодца в избе, чтоб суженой щи наваристые с печи достать. Мужа сытно да робятишек накормить
Дай Бог вам всем здоровья, прибытка в семьях ваших и достатка.
Осенесь-то девки наши ещё любяе. Сам с урожая выбирал. С ухватом, по правде сказать, обнесло, но жизёт прожил – не тужу. Не всем красивым лицом-от быть, но молодыми были все. Вот в чём добрая зависёт к вам – годкам малым вашим.
Ждём по осени в обрат на ярмарку гостей дорогих. Милости просим! Краше девок наших – ещё ой, где поискать!
Совет мой женихам не робеть. Со сватовством не тянуть
Всё! Выбираём! Налетай!
Власть ушла, уступая место молодым.
Оставшись с Кирилом вдвоём стали ждать.
– С Дешинской, вроде ты? Давно не видел. По – началу так и не признал.
– Хозяйство отец держит не малое, не частый на посиделках гость, от того поди и не узнал.
– Одново и у меня.
Со стороны избы – салона увиделось движение. Толпа всколыхнулась в не терпении и затихла, затаив дыхание.
Первая красавица, видимо не из робкого десятка, неспешно, плавно, вышагивая павой, прошлась по глипке.
Зрители, в числе которых было немало женихов присутствовавших здесь с серьёзной целью обзавестись семьёй, активно обсуждали достоинства невест. Гул нарастал. Девчата, сменяя друг друга, не покидали место битвы за свою дальнейшую уже не девичью судьбу, а растекались стайками, в основном по двое, по площади в толпе, давая шанс претендентам на сватовство к скорейшему сближению. Не часто, но пары разбивали и всякого, жениха с невестой, ждала своя судьба
Народ, оправившись от первых впечатлений, всё более раскрепощался. Вновь мелькающие девичьи лица уже не покидали подиум в молчании, пристально таращащихся глаз. Зрители сыпали вопросами, шутками и, как ведётся, смехом на наиболее удачные. Не робкие невесты отвечали, порой лихо, осаждая не всегда мягкие реплики, иных говорливых, не трезвых в меру мужиков, на том, зарабатывая очки.
А вот и наша знакомая – Любаша показалась в череде сменяющихся юных девичьих лиц.
Красно нарумяненные щёки, с не менее яркой шляпкой, покрытой цветастой шалью. Белое кружевное обрамление лица под шалью, заканчивало головной убор.
Приталенный, отороченный кудряшками овчины с вышивкой, жакет, подчеркивал стройную фигуру. Ярко красная юбка выделялась на фоне следующей – шерстяной и накрахмаленной белой, что прикрывали красные сафьяновые сапожки, завершавшие всё это великолепие.
А когда она прошлась, будто в танце, знакомой друзьям походкой, толпа на миг затихла, несколько опешив.
– Оце, девица! – в восхищении донеслось, где стояли с Киева купцы, – та за таку уси сало с губернии, будь ласка, не пожалив б отдав. Грицко, – окликнул сына, оглянувшись, – Парубок ты мий, без дивчины той от батьки с хаты геть.
Казанские купцы, в восхищении цокали, переглядываясь, но держали себя солидно, сдержанно. Вера же православная в те времена была крепка и исключала с иноверцами союз.
Местные ребята и гости из мест соседних, запросто вслух, обсуждавшие без стеснения предшественниц Любаши, примолкли было, не смея с колкой репликой попасть впросак.
– К бабке не ходи, сегодня твоя Любаша унесёт базар (так раньше о таком успехе предки наши говорили), – шепнул Серёжке новый друг.
Ошибиться было трудно, уж слишком приём, оказанный Любаше, выделялся средь других.
Лишь, когда она, завершая выход, скользнула по сходне вниз, толпа спохватилась и вслед девчонке запоздало понеслись крики восхищения, предложения тут же заслать сватов. Шум затих лишь, когда следующая претендентка быть предметом сватовства, ушла с помоста и он, опустев, остудил заведённую Любашей молодёжь.
Михаил Григорьевич не задолил с знакомыми призами.
– Ну, что, братцы, рядить-то будём? Кому – да что, аль, какая боле пригленулась?
– Любашу давай, чево спорить-то одново ясно, – дружно зашумели пустораменцы, – Наша девка любее, побаще будет всех. Не томи, Григорич, отдавай ухват.
Молодёжь дружно поддержала. Площадь свистела, хлопала, летели шапки вверх.
Михаил Григорьевич ещё малость выдержал. Весь как бы в сомнениях, заводя народ, но новых предложений не поступало.
Будто нехотя он сдался.
– Ну, Любаша, базар-от нонче твой выходит. Взберись-ко. Толенько народу-то на тебя хочотся вновь взгленуть. Уж, коли кто не нагледитцо, так за показ-от будем деньгу брать.
С ухватом на плече и зыбкой, одетой, как головной убор, Сергей, проводив Любашу до прилавка, где ждал её родитель и братовья, направился к отцу.
К продаже осталась мелочь.
– Дела-то парень у нас с тобой хорошо пошли. Из того, что осталось так и сидеть не стоит. Свояк вон за тем прилавком. Снесу, как и сторгует, а мы с тобой товар присмотрим. Что и купим.
– В первогляд Серёжа надо нам льнотеребилку присмотреть. В прошлом годе в Кузнечиху к Кирилу лён-от возили. Нонче пришла пора своё иметь. Средства-то позволяют.
Справившись с важным делом, как крестьянину обойти коней. Оставив тяжело груженую лошадку, через минуту они уже бодро шагали в сторону торга лошадьми.
– Брать не будём, особой надобности нет. Лошадки ещё у нас крепки, а уж взгленуть толинько не терпитсо.
Лошадей к продаже растянулось вдоль дороги версты на полторы.
Цыгане, не давали прохода, наперебой зазывая, кто понастырнее, тянули за рукав, предлагая и нахваливая коней.
В то время это был автомобиль. Стояли в ряд мерседесы, запорожцы, грузовики и тягачи – тяжеловозы.
Было из чего выбирать, чему позавидовать и восхититься. Крестьянину же нужно было всё, но в одном коне.
Время к вечеру осталось чуть, потому, не вступая в разговоры, быстренько пробежались вдоль вереницы нескончаемых коней.
– Теперё задача у нас с тобой, сынок, гостинцы прикупить.
С виду-то просто, на деле, как всем и угодить. Айда в тёмные ряды. Вначале к булгарам казанским. Бусы мать наказывала.
Глаза разбегались в изобилии разложенных драгоценностей. Не особо разбираясь, прицелился, что поярче. Поторговавшись, сошлись в цене и далее уже к киевлянам. Выбрали матери цветную шаль. У новгородцев прикупили Дорогаушке косоворотку с вышивкой. Гостинцы детишкам, непритязательным в возрасте родителям выбрали быстро.
– Тятенька, ну и товару за неделю не обойти.
Всё, сынок! Дай Бог не последний раз, успиём погледим. Время познеё. Ночовать не будём. У тётки кроме нас гостей на постое полатей не натягать всех уложить.
Попрощались, в сани и домой. Лошадки бодро бежали, скучая не менее хозяев по родной сторонушке.
Прибыли далеко за полночь. Засиживаться Дорогаушка не дал. Похвалил за удачу. Подсчитал прибыток и денежки убрал. Глава семейства в доме по обычаю управлял финансами. Построжил увлечённых подарками, шумливых в радости внуков.
– Утресь время будёт нагомонитёсь. Делов-от в хозяйстве не убавилось.
Петров день
С тех ярмарочных событий дни для Сергея, не в пример шедшим до встречи с Любашей, тянулись неделями, меж до обидного редких свиданий.
Наконец-то. Вот и канун Петрова дня. Серёжке повод помиловаться с любимой. Принятому распределению престольных праздников среди деревень второй день отмечался в Насонове. Хозяева варили пиво, пекли пироги, готовили не хитрые угощения. Ждали родственников из дальних и ближних деревень. Пустели сундуки, освобождаясь от парадной формы. Сапоги, славны скрипом, драились до блеска, стильно сжатые гармошкой, готовились пуститься лихо в пляс. В среде молодёжи царило нетерпение. Парни мечтали о свидании с любимыми. Девчата примеряли наряды. Сочиняли новые, заучивали старые, включая и бабушек частушки, также с нетерпеньем ожидая встреч.
Сережка с Саней, во второй половине дня, с девчатами и парнями попутчиками, перемахнули по реке на отцовской лодке до Николы и, закинув сапоги через плечо, шлёпали по прибрежным камешкам, сокращая к избранницам намеченный сегодня путь.
Насоново встретило переливами гармоний. Почти у каждого дома стояли телеги, просто рассёдланные кони – транспорт прибывших и прибывающих к празднику гостей.
Старшие за делами, не имея возможностей к частым встречам с родными, просто старыми добрыми знакомыми, собирались за столом у гостеприимных хозяев. Делились новостями, вспоминали молодые годы, поругивая нонешнюю, по их разумению, не роботную, как в их былое время, юную поросль.
Сбивалась в стайки молодёжь. Девчата и парни поначалу кучковались по отдельности. Поджидая запоздавших, пристально вглядываясь, узнавая к радости любимые им лица. Разминались гармонисты то тут, то там переборами взрывая тишину.
Девчата, как всегда, проявив первыми инициативу, шеренгой, держась за руки, двинулись вдоль центральной улицы. Вначале, бесформенной толпой, медленно выравниваясь поперёк дороги шеренгами. Вслед последовали ухажеры.
Вот и первые напевы полились в среде девчат.
Полюбила парня я из деревни Сибла.
Милый месяц кудри вил, на вечорки не ходил.
Подхватила подруга.
Всё у горочки стояла и смотрела за ручей.
Да у маменьки овца лоб себе расшибла,
А моя любовь к нему разом и погибла.
Гармонисты, где и в паре, тут же подхватили, попеременно подыгрывали то девчатам, то парням. Частушки сыпались непрестанно с обеих сторон.
В Насоново на горушке паслися две коровушки.
Под горой на берешку встретил дролюшку свою.
Следующий солист продолжил.
По грибы с милой ходили, две недели нас водило.
Черти, как только ушли, нас в овине и нашли.
Вскоре двух любимчиков, лучших гармонистов, девчата заманили к себе. Парни шутливо тащили их обратно, но девчата встали стеной отбили.
Сергей с Саней в чужой, пусть и празднично гостеприимной деревне, чувствовали себя, особенно поначалу, не совсем уютно. Виделись и не очень гостеприимные взгляды местных пареньков. По Любаше, не последней в ближайших деревнях красавице, вздыхал втайне не один из претендентов на особое её внимание.
Пока же защитой для них был Кирилл, и это давало надежду на благополучный исход долгожданной встречи.
Любаша с Марфушей вынырнули неожиданно, подкравшись сзади.
– А вот и мы! Гостей к Марфуше наехало полный дом. С утра я здесь со всей роднёй. Всё нас не отпускали, тётушке нужно было помогать. Я уж знала, что ты здесь, девчата передали, – и уже на ушко, – скучала по тебе. Так рада, что ты здесь.
– Любаша, намилуйтёсь ищё. Вечёр до ночки впереди. Побежали к девчатам.
Схватила подружку за руку, и почти бегом унеслись они вперёд на зов звонких девичьих голосов.
Прибывающей молодёжи места в первых рядах не хватало. Создавались свои новые компании. Постепенно вся центральная часть деревни превратилась в танцевальный плац. Движение по улице застопорилось. Отдельными группами с гармонистом в каждом кругу молодёжь, обычно парами, отплясывала русского, чередуя танец частушкой.
Хватит хватит дорогая я побегал за тобой.
В ночи тёмные осенние в рубахе голубой.
Напарница в танце, бойкая видно девка, в долгу не осталась и отшила укор частушкой, вызвавшей в среде старших явное неодобрение.
Всё ходил да уговаривал.
Даси даси даси
А не ходи не уговаривай
Не дам и не проси!
Старушки, стайками рассредоточились по деревне. Где и на скамеечках присев, в немощи от возраста, но с нестареющим любопытством. Разглядывали, обсуждали, перемывая косточки попавшим на заметку молодым. Не считали зазорным в интересе своём подойти и выспросить, чей парнёк будёшь, да от кудова? Мнение своё в осуждении иль напротив похвалу, за свой старушек круг не выносили. Меж собой судача, предмет попавший взору перебрав, уже никогда помеченых вниманием своим не забывали.
Саня, первый в заречье гармонист, шёл нарасхват. Не успевал отдохнуть от одной компании, как следущая, сменяя уставших плясунов, тащила парня в новый круг.
Выручила подруга в девичестве матери Сергея.
– Едва Серёжа тебя узнала. Смотрю, на мать – то больно схожь, да сомневаюсь. Вроде возрастом велик. Ой, времечко бежит! Пойдём-ко в избу к нам. Накормлю, напою и к матери с приветом отправлю. Из деревни-то всяко не один. Прихвати дружков места да щей – ёт всем хватит, голодными не отпущу.
Зови меня тёта Марья. Матери-то так и скажешь тёта Марья, мол, в гости позвала.
Вскоре с Саней и с Кузнечихи старым приятелем, они сидели за столом, в кругу хозяев и гостей, окруженные вниманием старших. С тех далёких деревень из – за реки гости были не часты. Расспросов было не убраться.
