скачать книгу бесплатно
И ладно, если у тебя хотя бы совесть чиста, – переживёшь как-нибудь. Но вот если…
Дальше размышлять было уж совсем муторно. Роман быстро поднялся с кровати, вытащил из-под неё рюкзак и отыскал смартфон. Он обследует местность на предмет наличия или отсутствия сигнала. Мало ли кто и что заявляет. Сам так сам – не то, что дети, как говорит дед Фёдор.
Хотелось пойти к озеру, но Роман отправился вдоль реки, вверх по течению. Озеро никуда не денется. Хотя и река не убежит. Разве что русло сменит, что на местных широтах случается крайне редко.
Матвей тем временем исследовал отцовскую библиотеку. Не может быть, чтобы отец не занимался проблемой озера. А то, что это проблема, Матвей ничуть не сомневался.
Это он заподозрил ещё прошлым летом, когда неожиданно выяснил, что ни озера, ни его окрестностей нет на картах – просто зелёное пятно. И река не нарисована почему-то. А на спутниковой карте пятно не зелёное, а мутное. Но из него тёмно-серой закорючкой вывалилась одна из излучин реки. И река эта ещё та река. Она невообразимым образом сложилась из множества неведомо откуда взявшихся ручейков родникового свойства. И она неизвестно почему обегает озеро по кругу, прежде чем влить в него свои воды.
И ещё тогда, год назад, хотя Матвей и не был шокирован полученными сведениями, холодок неприятного предчувствия коснулся затылка.
А утром, проснувшись, Матвей с удивлением обнаружил сидящего около его кровати Романа. Роман сидел молча и молча же смотрел Матвею прямо в глаза. Взгляд был не то задумчивым, не то грустным или печальным. Да, задумчивым и грустно-печальным.
Роман в расстроенных чувствах – это ещё куда ни шло, но в состоянии столь глубокой задумчивости… Матвей встревожился.
– Что стряслось? – спросил он и уселся на кровати.
– Что за сон ты смотрел?
Матвей попытался вспомнить, даже потёр лоб рукой.
– Не знаю. Кажется, ничего интересного.
– Вот-вот, – вздохнул Роман. – Так и лето закончится. А ведь мы у озера. Здесь можно летать, как баба Саша. Если она, конечно, летает. Выращивать по два урожая, как дед Фёдор. Если он, конечно, выращивает. Или, хотя бы, делать открытия, как твой отец.
– А мы составим карту местности, – сказал Матвей.
– Карта – это скучно, – скучным голосом проговорил Роман и, задействовав все мышцы лица, продемонстрировал состояние безысходности.
Матвей в ответ грустно усмехнулся и как-то непонятно посмотрел на Романа.
– Ошибаешься. Картография – это путешествия. А путешествия – это приключения. Магеллан, Беринг, братья Лаптевы. Нашими именами назовут… Или мы сами назовём…
Роман заметно оживился.
– Что назовём? Реку, озеро? Кстати, у них имена имеются?
– Если только отец или твои дедушка с бабушкой их назвали.
– Да они – «река» да «озеро» всё… Такие слова употребляют. А на карте? Чур, я первый, если что! Озеро Романа, Роман-река. Ну или ещё подумать.
– Нет их на карте, – объявил Матвей.
– Как это нет?
– Вон там, на тумбочке, распечатки.
Роман бросился к тумбочке. Спустя минуту сказал:
– Мне только сейчас сообщаешь?
– Не думал, что ты не в курсе. Но… надеюсь, ничего страшного. Сделаем карту, и мама привезёт корпоративщиков. Туристический бизнес возможен, считаю. Будет карта – мама решится, считаю.
– Знаю, чего ты хочешь от предков. Но так ли уж это хорошо? Я бы, на твоём месте, всё взвесил.
Матвей не ответил, только промычал что-то.
Роман стал думать, как ему поступить. Это же ни в какие ворота! Да он вообще за кого его держит! Роман уже собрался обидеться по-взрослому, но некстати вспомнил слова Матвея про «ничего страшного».
Поэтому уверенным голосом заявил:
– Ладно, сделаем. И будет карта. И с остальными делами решим. Какой-нибудь газ из недр – вот и иллюзия этого… Того, что тебя взволновало, а я почти и не заметил. Конечно, иллюзия! Всего лишь!
– Готовим экспедицию, – кивнул Матвей. – Выступаем завтра. Точнее, просто прогуляемся для начала. На восток, например.
– А эксперимент?
– Если время останется.
– Нет, давай окончательно решим. Например, в четыре.
Матвей, преодолев себя, согласился. «Иллюзия», «газ из недр» – чушь. Но придётся рискнуть. Роман и так уже смотрит на него… Не как прежде начинает относиться к нему. Если подобным образом складываться будут дела и в будущем, то Роман просто объявит его, Матвея, слабаком.
А он отнюдь не слабак. Он тоньше организован, более чувствителен к движениям того незримого, что кто-то назовёт энергоинформационными полями, а кто-то – параллельными мирами. Параллельные миры, которые (нонсенс, конечно) пересекаются. Во всяком случае, соприкасаются, и порой самым непосредственным образом.
Да, разрушения и смерть – более чем вероятный итог подобных катаклизмов.
Но – не спрячешься. Да и пообещал уже. И он перенесётся в почти уже забытый мир необъяснимой неуверенности и пустых страхов. Необъяснимые и пустые, но, как оказалось, до сих пор не изжитые. Шкура, представлялось, задубела и приросла, но – щёлк, и её уже нет, а ты голенький, жалкий и смешной.
Путешествие за горизонт
Однако Арина и Лариса опередили Романа и Матвея, оказавшись на озере ещё до обеда. Случайно. Собирали ягоды по косогору за речкой, и земляничный ковёр вывел их на скалу, с которой открывался наикрасивейший вид на ледяную зеркальную гладь неживого, казалось, озера.
– Оно, что ли, мёртвое? – как бы даже возмутилась Лариса. – Оно и в тот раз таким же было?
– Нет, просто это другая жизнь. Я её сразу почувствовала.
Арина принялась осматривать окрестности, попутно извлекая из кармана записную книжку.
– А, ну ты, конечно, Ариночка! Хо-хо-хо! – иронизирует Лариса. – Кстати, в рифму чего-нибудь выдай для убедительности. Что-нибудь, типа… А, вот! Живое озеро дышало и, как убить меня, решало. Видишь? Я тоже могу сочинять. Но не хочу, потому что не желаю быть дурой. Не понимаю, что в тебе Матвей нашёл.
– Да, о безответной, несчастной любви… – Арина делает запись в книжке.
– А она не обязательно несчастная. Просто не ответная.
– Сонет! – размышляет вслух Арина. – Или венок сонетов. И – в женский взрослый журнал! Если настоящая несчастная… Нет-нет, не сегодня. Только не сегодня, когда небо бледно-голубое и бязью эти облака… А деревья отсюда – маленькие, как в тундре.
– Витаминов ты, смотрю, уже наелась, – усмехается Лариса и принимается высматривать среди травы ягоды, постепенно удаляясь в сторону.
Спустя полчаса Лариса вернулась и нависла над полулежащей на травке Ариной.
– Ну! Ты уже здесь?
– Я придумала стишок, а получилась загадка, – загадочно и печально улыбнулась Арина.
– Стишок-загадка? Почему не считалочку?
Арина запрокинула голову к небу.
– Когда мечтаешь о тундре, где деревья маленькие, лето короткое и яркое, а зимы поэтически длинные…
– Ты мечтаешь о тундре? – удивилась Лариса. – В первый раз слышу.
– Мечтала и сочиняла. И вышла загадка. Могу прочесть.
– Ладно, давай, – скривившись, как от зубной боли, разрешила Лариса.
Арина поднялась на ноги и принялась декламировать, жестами указывая, когда нужно смотреть на небо с облаками, а когда – на кромку горизонта и лес:
Кто это сделал, кто сумел
гуашью бледно-голубою
раскрасить небо надо мною
и, что совсем невероятно,
тончайшей кистью, аккуратно
наделать бязи облаков?
Да кто же он, кто он таков,
что так талантлив и огромен
и, в то же время, очень скромен?
Присел он там, за горизонтом,
укрывшись тундры мягким зонтом,
и полегоньку, нежно дует,
любуясь с грустью, как кочуют
стада его живых творений,
пушистых, не дающих тени,
по перевёрнутой равнине…
Потом в зелёной вязнут тине.
Арина закончила читать стихи и замерла в позе ожидающей аплодисментов артистки.
– В чём загадка? – спросила Лариса.
– Кто «нежно дует, любуясь с грустью»? – ответила-спросила Арина.
– Ветер? Циклопы, антициклопы?
– Циклоны, хотела сказать?
– Да пошутила. Чувство юмора подлечи, – посоветовала Лариса. – И вообще, странная ты. Ты в такой манере стихи сто лет назад читала.
– Тайга и тайга до самого горизонта! – сказала Арина и вздохнула. – А что за ним?
– За горизонтом?
– Да.
– Пойди и посмотри, – поразмыслив, сказала Лариса. – Да, надо просто пойти и посмотреть. Кто там присел, ты говорила?
– Который нежно дует.
– Вот и смотаемся.
– А в какую сторону идти? – задумалась Арина.
– Совсем, что ли? В ту сторону, откуда облака.
– Но вчера они, кажется, откуда-то чуть ли не с юга, а сегодня – вон оттуда, – махнула Арина рукой в северо-западном направлении.
– Без паники. Мы отправляемся не вчера, а сегодня. Следовательно, мы пойдём не туда, куда надо было вчера, а туда, откуда сегодня, а не вчера. То есть мы идём… – Лариса послюнявила палец и подняла его кверху.
Арина проделала то же самое. И спустя полминуты объявила:
– На юго-запад, естественно. Точнее, на северо-запад. Да и невозможно через озеро, только вдоль.
И они отправились. Шли долго. Устали.
Лариса без сил опустилась на пенёк.
– Я уже не могу.
– Тоже на последнем издыхании, – сообщила Арина и плюхнулась в траву. Она опрокинулась на спину и стала смотреть на кроны деревьев, несущихся навстречу облакам. – Забраться бы на дерево – оттуда видней. Кто полезет?
Лариса поморщилась.
– Я на дереве смотрюсь не очень. Мне кажется, у меня большие ноздри.
– Да, я тоже подустала. А сучков внизу мало, – вздохнула Арина. – Попробовать командный стиль восхождения?
– Это как? – спросила Лариса.
– Одна на другую. Ты на меня, потом я – на тебя.
Арина не без труда поднимается и принимается высматривать подходящее дерево. И такое дерево, у которого нижние сучки находятся в пределах досягаемости, отыскивается. Арина подсаживает Ларису. Лариса лезет вверх, затем устраивается на одной из веток.
– Теперь ты! – командует она.
Арина карабкается на дерево. Она достигает уровня Ларисы, затем пытается пробраться выше, что не вполне получается.
– Я встану тебе на ногу, потом на плечо, – сообщает она.
