скачать книгу бесплатно
– Необходимы достопримечательности. Количество, качество… – подойдя к Роману, сказал Матвей и посмотрел сначала вправо, затем влево. – Пока я ничего экстраординарного не наблюдаю.
– Всё есть! Тут только одно озеро с его скалами… Наверняка и пещеры имеются, с летучими мышами, сталактитами, подземными водоёмами. Просто я был мелкий и с родителями. Здесь была палатка, там, – Роман махнул рукой в сторону реки, – лягушатник. Для нас выгородили, чтобы вода прогревалась.
– По поводу озера я не понял, – проговорил Матвей и внимательно посмотрел Роману в глаза.
Роман дёрнулся и замотал головой.
– Не знаю, не знаю я! В прошлом году родители ездили, ну и… Они помогали старикам дом достраивать. И что-то… Я просто не курсе. Что-то произошло. Говорю же, я не знаю! Приехали взъерошенные какие-то, о чём-то спорили, ругались. У себя в комнате, после отбоя.
– Сказали – не ходить.
– Значит, не пойдём. До ужина, по крайней мере. А река? Смотри! Идём! – Роман схватил Матвея за руку. – Там выше ручей от родника. Прямо из глубин, где минус тридцать или сорок.
Роман и Матвей отправились вдоль реки. Арина внимательно посмотрела им вслед, задумалась, перевела взгляд на водную гладь реки, на кусты прибрежные, затем продекламировала:
– Они ушли, шаги затихли, деревья замерли стоять…
А после ужина, наевшись не особенно удавшегося пирога, Матвей, Роман, Арина и Лариса отправились к озеру и в скором времени отыскали место падения самолёта. Или приземления, правильнее сказать. Жёсткого, но всё же приземления – перед тем, как уткнуться в куст черёмухи, к скале прижавшийся, самолёт основательно поковырял шипами шасси кочки прибрежной поляны.
– Наказывать надо! – выкрикнул Роман, на секунду остановившись. Он уже несколько минут бегал вокруг самолёта и торопливо его осматривал.
– О чём ты? – не поняла Арина.
Роман встал на четвереньки и заглянул под фюзеляж.
– За нарушение правил дорожного… – Роман неожиданно громко икнул. – За нарушение правил полётов! А так дело не пойдёт.
– Нарушителей двое, возможно, – объявила Лариса. – Люди, так бывает.
Роман сделал задумчивое лицо, но ненадолго.
– Того, кто меньше пострадал, и наказать? Да, пожалуй.
– Наказывают не того, кто меньше пострадал, а кто больше виноват, – возразила Арина.
– А виноват тот, кто меньше пострадал! Это же ясно!
Арина окинула Романа насмешливым взглядом.
– Если самолёт больше не поднимется в воздух, а баба Саша наестся пирогов и таблеток и начнёт летать, её и наказать?
– Да, лишить её права летать на всё лето! – сказал Роман. – Я устал, когда нёс её под видом груза триста.
Лариса выставила кверху указательный палец правой руки и тоном учительницы изрекла:
– Необходимо срочно всем выучить правила движения в целях недопустимости впредь!
– Всем? Каникулы же! Пусть в целях недопустимости впредь нарушители учат правила! – вскричал Роман и снова икнул. – Выяснить, кто виноват! А то правила, панимайишь… Кста, поврежденний, кроме отсутствийя винта и присутствийя царапин, не обнаружено. Так, Матвей?
Роман дважды подряд икнул и обернулся к Матвею, безучастно стоявшему у хвоста самолёта. Матвей как-то странно посмотрел на него и, ничего не ответив, опустил глаза.
– Вывод? – спросила Арина у Романа, с подозрением косясь на Матвея.
– Пицца из морозилки мне нрависса больше, – в очередной раз икнул Роман.
– Про самолёт.
– Самолёт меньши пострадал.
– Если бы его требовалось бинтовать, то и нечего было бы, пожалуй, бинтовать, – высказала своё мнение Лариса и ногтём ковырнула повреждения лакокрасочного слоя. – Царапины – это как ссадины. Только зелёнка… Ну, краска нужна. Но не из пузырька, а из ведёрка.
Роман пожал плечами.
– Воздушный винт приделать, и всё. На эпоксидку. Илий ещё как.
Лариса сильно пинает ногой в корпус самолёта и снова поднимает кверху палец.
– Но самолёт – железный! Слышите, люди?
– Да, он из металлов, некоторыйе из которыйих разве что всего лишь ржавчины и боятся. Так, Матвей? – говорит Роман.
Матвей молча кивает, а Лариса командует:
– Продолжай!
Роман продолжает:
– И из пластика. Который современную цивилизацийю переживёт.
– А бабуля, – резюмирует Лариса, – из костей, хрящиков и прочего непрочного.
– Да-да! – подхватывает Арина и принимается позу чтеца: – И прочего, прочего, очень непрочного. И парочка крепких, пронырливых вирусов… Попробовать про это стих написать.
– Да, непрочная, – вздыхает Лариса и добавляет: – Хотя я её очень хорошо полечила.
– И всё-таки кто-то жа нарушил! – настаивает Роман. – Матвей! Ну! Ты чот-та странный какой-та.
– Сложный вопрос. Осмотром установлено… – неуверенным голосом произносит Матвей. – Надо подумать, проанализировать. Они же ввиду взаимной невнимательности…
– А свидетелей нет, – добавляет Арина.
– Предлагайю дуэль! – вскрикивает Роман. – Она, кста, всегда при свидетелях, которых называют секундантами.
Арина мысленно представляет картину дуэли между бабой Сашей и Макарычем. Баба Саша в образе Дантеса, а Макарыч – вылитый Пушкин. Выстрелы – Макарыч-Пушкин падает. После этого картинка меняется. Теперь уже Макарыч в образе Дантеса, а баба Саша в образе Пушкина. Выстрелы – баба Саша-Пушкин падает.
– Дуэль – не совсем то, что нужно, – делает вывод Арина. – На дуэлях погибает не тот, кто виновен, а наоборот.
– Ни к чему, чтобба погиб невиновный, – мотает головой Роман.
Лариса более категорична.
– Лучше если вообще никто не погибнет.
Арина удовлетворённо кивает.
– Вывод: будем считать, что дуэль отменена в связи с примирением дуэлянтов. Дуэль не состоится, дуэль отменена. Враги пожали руки и умерли от скуки. Ха! Тоже неплохо.
В эту минуту Роман замечает торопливо приближающегося к ним Макарыча и кричит:
– Макарыч, дуэль не состоится!
– Какая дуэль?
Макарыч замедляет шаг и усиленно морщит лоб. Возможно, он и в самом деле пытается вспомнить, что такое дуэль и с чем её едят.
– Дуэль с бабулей, – поясняет Лариса не очень довольным голосом, потому как дуэли она видела только в кино. – Будем считать, что вы помирились и все живы и счастливы.
Макарыч подходит к детям.
– Да-да, как раз собирался поинтересоваться, как она себя чувствует. Надеюсь, ей лучше? И прошу вас… Да, надо срочно уйти отсюда.
– Может, самолёт отремонтируйем? – предлагает Роман.
– Нет-нет! – Макарыч поворачивается и вглядывается в стоящего неподалёку Матвея. – Здесь неподходящая аура. Уходим.
Макарыч подбегает к Матвею и, схватив того за руку, увлекает прочь.
Конфуций не прав
Бабе Саше к ночи полегчало. И спала неплохо. А с утра вдруг разболелась, и не на шутку. Так расхворалась, что сама встревожилась и даже запаниковала. С постели вскочила, по дому забегала, прихрамывая и постанывая.
Проснулась и спустилась вниз Арина. И тоже разволновалась, увидев, как баба Саша извлекает из шкафчика внушительных размеров склянку и выливает её содержимое себе в рот. А затем отхлёбывает, и прилично, ещё из нескольких банок с разноцветными жидкостями. И всё время громко охает и ощупывает голову и бока. Потом, в очередной раз потрогав лоб, берёт полотенце и обматывает им голову. И ложится на кровать.
– Тебе нужно поспать, – говорит Арина.
Но баба Саша уже опять на ногах. Она спешит к столу, заваленному лекарствами, и торопливо набирает целую горсть таблеток. И всю эту многоцветную горку ссыпает себе в рот. И проглатывает. Пытается проглотить, точнее. Арина наливает воды в стакан и подаёт его бабе Саше.
– Фу-у-у! – выдыхает баба Саша, проглотив воду вместе с таблетками.
– Теперь ты выздоровеешь? – с надеждой произносит Арина.
Баба Саша оборачивается и печально смотрит на внучку. Затем бредёт к кровати и падает на постель ничком. Сил у неё уже нет. Кончились. Ни рукой, ни ногой, как говорится. Похоже, и перевернуться на спину не в силах.
– Тебе помочь? – спрашивает Арина.
– Да.
Арина помогает бабе Саше улечься поудобней, подушки ей подкладывает.
– Ты выздоравливай. Ты вязать меня обещала научить. И из шнура.
– Так учила уж не раз, – слабым голосом говорит баба Саша. – Ладно, тащи. Последнюю попытку сделаю.
– Я сейчас. Нитки в сумке. Когда вяжешь – рифмы складываются.
Арина бежит к лестнице, ведущей на второй этаж.
– Э! – говорит баба Саша.
Арина останавливается.
– Да, бабушка.
– Ларису позови.
– Зачем?
– Скажи ей, что я смертельно больна, что я умираю. Только не напугай.
– Зачем умирать? Надо просто вылечиться и перестать болеть. Чтобы не умереть.
– Всё перепробовала. Ты же видела, – слабым голосом произносит баба Саша. – Мне немного осталось. Ровно столько, сколько нужно, чтобы хотя бы Ларисочку чему-то научить.
– А я говорю – умирать рано! – протестует Арина.
– Ничего не бывает рано, ничего не бывает поздно. Всё приходит вовремя. Так сказал Конфуций.
– Конфуций? Ладно, я разбужу Лариску. Но ты всё равно не умирай.
Арина поднялась наверх и растолкала Ларису.
– Идём. Вставай быстро! Бабушка умирает!
– Как это умирает? – не поверила Лариса – Обещала бородавку вывести.
– Я тоже против. Но ей совсем плохо!
– Собирались же мороженое по-льежски… – бормочет Лариса.
– Зовёт тебя. Давай!
Арина выхватила из своего рюкзака объёмистый цветной пакет и убежала, а Лариса, даже ещё не вполне проснувшаяся, оделась настолько быстро, что сама не могла поверить, что она уже одета и надевать на себя ничего больше не требуется. Но футболка, шорты и тапочки уже были на ней. И этого, конечно, достаточно, чтобы сейчас же помчаться вниз по лестнице к умирающей бабушке.
Когда она прибежала к кровати больной, баба Саша приоткрыла глаза, но не шевельнулась. Лариса растерянно посмотрела на Арину и вязанье в её руках и собралась заплакать. Баба Саша нахмурилась.
– На слёзы нет времени. Лариса, засучи рукава. Арина, ты будешь записывать.
– Я позову деда! – выкрикнула Арина, бросила на стол нитки со спицами и выбежала из столовой.
