скачать книгу бесплатно
И очень скоро о близкой смерти бабы Саши знали уже все. И все хотели, чтобы она ещё пожила. Поэтому собрались около дома, в который их не пустила Лариса, и горестно покачивали головами, расположившись на крыльце, на лавочках.
– Сочетание синего дельфиниума и оранжевых лилий, – проговорил дед Фёдор. – Хотел, чтобы сама посмотрела. Думаю, ей бы понравилось.
– Планировал проконсультироваться насчёт укрепления памяти, – сказал Матвей. – Так-то я собрал информацию, но… Но хочется, чтобы как-нибудь…
– Волшебным образом? – улыбнулся, не без грусти, естественно, дед Фёдор. – Не знаю. Мозг всё-таки. Вот взять цветы акроклинума! Полураспустившимися в полуденные часы срезать или ближе к вечеру?
– Вклад в поиск достопримечательностей… – вздыхает Роман. – Матвей, я ведь на бабу Сашу очень рассчитывал. Не думал, что подведёт. Она – меня, а я, друг, – тебя.
– Ингредиенты липового чая… Состав капель от сонливости… – бормочет Макарыч, параллельно размышляя о несомненном усилении признаков континентальности в местном климате последнего времени.
В окно, выходящее на крыльцо, высовывается голова Ларисы.
– Тихо! Вы что себе позволяете? Жу-жу-жу, жу-жу-жу! Расшумелись!
Дед Фёдор вскакивает и, спеша к окну, – кричащим шёпотом:
– Книги по фитодизайну! Среди тех, которые в коробках, или которые в мешках?
– Я спрошу.
– И по поводу мягкой очистки печени… – торопится дед Фёдор. – Рецепт Конюховы нахваливали. Она даже записала. Там к овсу и листьям брусники почки какие-то, кажется…
– Арина выйдет и запишет вопросы! – отрезала Лариса. – Если успеет.
Лариса захлопывает окно и спешит к плите, на которой находятся несколько дымящихся кастрюль. Баба Саша, лежащая на кушетке, провожает её внимательным взглядом.
– В левой дальней давно не помешивала, по-моему, – говорит она и обращает взор на Арину, плетущую макраме. – Ты всё ещё с панно «Совушка» возишься?
– А диагональный репсовый как завязывают? Я ведь не поняла.
– На наклонно натянутой узелковой нити. А клюв плести приёмом «горошина».
– Это как?
Баба Саша сползает с постели и забирает из рук Арины макраме.
– Я же уже показывала. На средних четырёх нитях – цепочку из шести плоских узлов.
Баба Саша возвращает Арине рукоделие и направляется к кушетке, но вдруг её привлекает запах, идущий из одной из кастрюль. Баба Саша приближается к плите.
– А это что у тебя тут?
– А это для женщин в возрасте, – отвечает Лариса. – Здесь кора крушины, плоды фенхеля, полынь горькая и мята перечная.
– Но запах!
– А я добавила ванили, мяты и ландыша. Для аромата. Для женщин же. Хоть и в возрасте. Для мамы, в первую очередь.
Баба Саша вздыхает и качает головой. Она уже собирается направиться к кушетке, как вдруг её внимание привлекает содержимое другой кастрюли.
– Это что такое? Тут же уха варится!
– Да, учусь варить уху.
– А что за цвет?
– Я добавила свёклы, – признаётся Лариса.
– Свёклу – в уху?!
– Цвет уж больно бледный был. Мне хотелось, чтобы уха была красивой.
– Ну, Лариска! Вылови сейчас же!
– Но красивый цвет останется?
– Боюсь, не только цвет сохранится в бывшей ухе!
Баба Саша принимается поварёшкой вылавливать из ухи куски крупно нарезанной свёклы. Заглянувший в эту минуту в окно дед Фёдор хмурится, а затем стучит костяшками пальцев по стеклу. Лариса подбегает к окну и отворяет одну створок. Она возмущена.
– Да что ещё?!
Дед Фёдор вскипает ответным возмущением.
– А почему не в постели больная? Безобразие!
– На минуту встала! – Лариса захлопывает окно.
– Мы тут на грани истерики, а она поварёшкой орудует! – негодует дед Фёдор, меряя шагами крыльцо.
– Ей лучше? – уточняет Макарыч.
– Да внуки разве дадут умереть?! – взмахивает руками дед Фёдор и поспешно спускается с крыльца.
– Вы куда?
– Не могу больше! Займусь крыжовником! – отвечает дед Фёдор и направляется к сараю.
Макарыч также поднимается, несколько секунд раздумывает, потом, бросив взгляд на часы, торопливо покидает крыльцо и идёт к своему дому.
– Макарыч! – кричит дед Фёдор. Он не успел дойти до сарая. – Подожди!
Дед Фёдор спешит к поджидающему его Макарычу.
– Кажется, я знаю, что вы хотите сказать, – виновато произносит Макарыч.
– Макарыч, ты уж не подведи. Надо обработать химсредствами. Выходят сроки!
– Сделаю, что смогу, – кивает Макарыч.
– Макарыч, умоляю!
Макарыч ещё раз кивает и уходит. Дед Фёдор направляется к сараю.
Роман с торжествующей усмешкой оборачивается к Матвею.
– Мы временно не существуем. Ни для кого.
– На озеро я не пойду! – решительным тоном произносит Матвей.
Роман в недоумении.
– Вот так взять и упустить момент?
– Недостаточно информации.
– Информации? Какой информации? Ты говорил, теорию освоил в совершенстве. А я со своим стариком… Теперь – посидеть, потрогать для начала.
Матвей качает головой.
– Я не об этом.
– О чём тогда вообще, Матвейка?
– Я был одиноким и чужим. Давно со мной такого не случалось.
– Прекрати загадками изъясняться! – сердится Роман. – Внятно сказать можешь?
– Думаю, это всё не шуточки. Жаль, здесь интернета нет. Отец уклонился от разговора, поэтому… Может, с твоим дедом поговорим?
– Давай. Только ты уж сам, ладно? А то я не знаю, куда тебя понесло.
Матвей недоверчиво смотрит на Романа, лицо которого кажется демонстративно беззаботным.
– Хочешь сказать, не заметил ничего необычного у озера? Ты, Лариса и даже Арина…
– Нет, не заметил! – нагло глядя в глаза Матвею, ответил Роман.
– Думал, ты – мой друг, – сказал Матвей, поднялся с лавочки, сбежал с крыльца и направился прочь.
– Да подожди, Матвей! – крикнул Роман спустя несколько секунд.
Человек, которого привык считать другом, удаляется, уходит, возможно, навсегда. Такую картину не каждый выдержит. Вот и Роман не выдержал. Он догнал Матвея, и они уже вместе пошли к дому Макарыча. Молча.
Так же, не проронив ни слова, они осмотрели набитый книгами дом и забитый различными агрегатами ангар, являющийся мастерской Макарыча. Но Макарыча не обнаружили. Дальнейшее молчание не несло конструктива. И Роман решился озвучить вертевшуюся в голове мысль.
– Эксперимент. Провести эксперимент. Быка за рога.
– Тебе легко говорить, – вздохнул Матвей. – Ты как был…
– Что?! – вспыхнул Роман. – Говори! Говори!
– Ты всегда был лёгким. У тебя всегда были сёстры!
– Не всегда! Хотя Аринка, можно сказать, всегда. А когда Лариску принесли и положили на стол, я даже на стул забираться не стал. Стоял, смотрел и не знал, что делать.
На лице Матвея появилось выражение решимости.
– Мы проведём эксперимент, – объявил он. – Да. Но не сегодня. Мы подготовимся.
– Не думаю, что ты здесь памперсы отыщешь.
– Что-нибудь да отыщу.
– Ладно, не буду тебе мешать, – с некоторой обидой в голосе проговорил Роман. – Но ты настраивайся не стоять пнём, как в тот раз. Я облазал его весь. Но я же не разбираюсь в этом старье, пойми!
– Я тебе давал литературу.
– Опять ты!.. – с досадой воскликнул Роман. – Мне один раз попробовать на практике…
– Увидимся, – сказал Матвей и направился к дому Макарыча.
Роман смотрел ему вслед и сердился. И на Матвея, и на себя. Но больше – на Матвея. А потом отправился домой.
Войдя в прихожую, Роман услышал голос бабы Саши:
– Ложимся на спину, руки кладём за голову, ноги сгибаем в коленях, стопы ставим на пол. Лариса, ты видишь, как я ставлю ноги?
Роман вбежал в столовую и не поверил своим глазам – баба Саша и Лариса лежат на полу, на ковриках!
– Баба Саша, ты занимаешься спортом?!
– Комплекс Ларисе решила показать. Она со своей любовью к домоводству к двадцати годам в клушу превратится. Опускаем колени вправо, затем влево. Начали!
– Арина! – обратился Роман к сестре, сидевшей тут же с вязаньем в руках.
Арина, прекратив орудовать спицами, подняла голову и усмехнулась.
– А я не одобряю. Я – против. Давно ли она ссылалась на Конфуция? Бабушка, – обратилась она к физкультурнице, – ты чем свои предсмертные судороги оправдывала? Говорила – всё вовремя приходит.
– Конфуций был не прав. Потому и умер рано, – сказала, как отрезала, баба Саша твёрдым голосом не планирующего умирать человека никогда.
План географических открытий
Роман счёл необходимым выдержать характер. Да, дружба дружбой, но сложные межличностные отношения никто не отменял. Да их указами и не отменишь. И одно дело, жизнь за товарища отдать, а другое – потворствовать… Да чему угодно потворствовать. Потворствовать, потакать…
Главное – быть всегда готовым жизнь отдать. Всегда и во всякую минуту. Потому что там не будет времени на подумать, поразмышлять. Опасность, угроза, катастрофа – это всегда неожиданно. И надо ещё не опоздать что-то сделать, чтобы спасти. Часто и не успевают. Не успел – не герой. А кто-то не войдёт в положение, не примет оправдания – вот ты уже и подлец или подонок.
