Эхо Танорга

– Так вот… Я прекрасно помню, что ты не терпишь, когда я лезу в твою жизнь, но всё же подумай. Тебя не повысили в звании за поимку синдиката…

Понятно, отмена паники. Швархи целы, метеориты тоже.

– Мало этого, тебя ещё и сбагрили в киберотдел! Ты катишься по наклонной плоскости. Что ты там будешь делать, Ален? Балбесничать, как слюнявый подросток, и играть в компьютерные игры, как все эти идиоты? Это плебейство. Разве для этого я дал тебе блестящее образование, нанимал репетиторов, вкладывал деньги?! Ты наследник рода Легран! Сын сенатора АУЦ! Ты можешь сделать нормальную карьеру дипломата, уважаемого судьи… Бизнесмена, в конце концов!

«Нормальную».

Любимое словечко Пьера Леграна.

– Я уже выбрал карьеру полицейского. Меня всё устраивает.

– Я хотел, чтобы ты применял мозги, а не служил пушечным мясом на планете, где тебя не ценят!

– К счастью, теперь я сам зарабатываю деньги и больше не обязан плясать под твою дудку.

– Ты драматизируешь. Что плохого в том, что я оплачивал твои секции?

«Ежедневное тыканье носом, что я не такой, как нормальные цварги. Или договор о браке с девушкой, которую я в глаза не видел. Ах да, в этом нет ничего такого! И вообще, я обязан ценить всё, что для меня делают», – зло подумал про себя, но смолчал.

– Ничего. Теперь я живу на Танорге.

– Ты выбрал какую-то хрень и дичь, как выражается нынче современная молодежь. Я молчал, пока ты ловил наркоманов, но кибер…

Дальше слушать отца сил не было. Злость атомным реактором вспыхнула в груди. Вместо того чтобы собачиться дальше, я сбросил звонок.

Отец не станет перезванивать. Разве хамам перезванивают? По его меркам, я поступил вопиюще неприлично. По моим – сохранил последние нервные клетки или то, что от них осталось, нам обоим.

Я с силой хлопнул дверью флаера и широким шагом направился ко входу в здание Системной Полиции. В груди всё кипело от негодования… Восемь лет я жил на Танорге, вкалывал как проклятый, стараясь доказать отцу, что даже несмотря на то, что я – откровенно бракованный цварг, всё равно достоин носить его фамилию!

Восемь грёбаных лет!

И вот результат. Он всё равно во мне разочарован. В груди жгло так, как будто кислотой плеснули. Я так погряз в своих мыслях, что и не заметил, как ноги привели в отдел наркоконтроля.

Шварх, ну зачем я здесь? Шефу всё равно докладывать пока нечего.

– Ал, какими судьбами, дружище? Неужели твой отпуск в киберотделе закончился? – Велес появился из-за угла с дымящейся чашкой кофе. – А нам, между прочим, новый кофейный аппарат поставили. Хочешь, сгоняю для тебя? А то с горя надо напиться. У меня, если что, есть и целебное снадобье… – Он подмигнул.

Кто о чём, а Велес – о выпивке.

Я отрицательно покачал головой, наблюдая, как коллега аккуратно ставит краёв кружку рядом с клавиатурой, затем достает из верхнего ящика флягу и основательно плещет коньяк в кофе.

– Спасибо, я пас. Я на самом деле сюда зашёл исключительно за… – Я оглянулся на свой практически пустой стол, быстро соображая, почему мог здесь оказаться, и закончил: – Мышью.

– Мышью? В киберотделе закончились девайсы? – насмешливо фыркнул Велес.

– У программистов вечно туннельный синдром, а потому они используют только трекболы. Мне же нравится моя мышка, – ответил, хватая со стола устройство.

– Я-я-ясно… – протянул собеседник с нечитаемой интонацией. – А когда к нам обратно?

– Не знаю. Может, через недельку, а может, через месяц.

«Но, скорее, через десять лет».

– Ну-ну, не надорвись там, играя в игрушки, и заходи к нам почаще, а то совсем забыл.

– Прости?

– Говорят, в киберотделе новый бильярдный стол и кии. Ни за что не поверю, что ты не гонял шары с ребятами. – Велес отхлебнул кофе и слегка прищурился.

– Ах, это… Да, бильярд отличный, – не стал отрицать я, хотя ни разу не подошёл к настолке за прошедшую неделю. «Эха Танорга» хватало за глаза. – Ладно, бывай, ещё загляну.

Я протянул руку, и Велес тут же её пожал. На языке осела кислинка зависти. В киберотдел я шёл, катая во рту этот привкус и размышляя обо всём случившемся. Было ли в словах Велеса двойное дно или у меня паранойя? Знают ли коллеги из наркоконтроля, что я всё ещё занимаюсь этой сферой, и если да – в курсе ли они конкретно про «Эхо Танорга»? Шеф говорил, что для всех из старого отдела обо мне будет пущена легенда… В теории я просто помогаю киберам, и точка. Отчётики в табличках верстаю, накопленным опытом делюсь, системные блоки вон ношу из кабинета в кабинет. Киберы слабенькие, нормативы у них лайтовые, а роботов в СПТ не держат.

В голове сама собой всплыла фраза отца: «Балбесничать, как слюнявый подросток, и играть в компьютерные игры, как все эти идиоты». Определённо, это был выстрел в космос, он в принципе негативно относится к киберсфере, но что, если кто-то так пошутил среди коллег по наркоконтролю? Что, если Елисей Варфоломеевич прав и у нас есть крысы? В конце концов, за семь лет Системная Полиция не смогла найти на эту банду и зацепки, так что крыша среди копов очень даже может быть.

«Ну и что, что может? – фыркнула всегда деловая и собранная часть меня. – Что этот коп сделает? Максимум – предупредит верхушку айсберга, что их ищут, но они не тупые, и так это сами понимают. Кто именно ищет – неизвестно. Благодаря анонимности «Эха», Рейнджер ничем не отличается от того же Славы, который играет уже десяток лет. На текущий момент Рейнджер – обычный игрок, и всё. Иди лучше работай».

К этому моменту я подошёл к последнему замку в киберотдел и приложил ладонь к биосканеру. Датчик горел жёлтым. Компьютер задумался, повторно считывая отпечаток и прогоняя через базу данных системной полиции. С зеркальной глади дверного полотна на меня смотрел темноволосый мужчина двадцати пяти лет с чуть раскосыми глазами и классической для Танорга короткой стрижкой.

Я машинально провёл рукой по затылку, ощущая под пальцами мягкий ёжик. Я врал себе, когда говорил, что с отцом нас роднит лишь цвет глаз. Всё детство у меня были очень длинные и густые волосы, мама даже как-то раз сломала расчёску. Большинство цваргов предпочитает отращивать шевелюру по лопатки. Не то чтобы это расовая традиция, но почему-то мужчины это любят, и да, волосы у цваргов существенно гуще, чем у людей. Свои я отстриг в двадцать один вместе с перелётом на Танорг – то ли назло отцу, то ли чтобы лишний раз себе доказать, что я полноценный человек.

Датчик мигнул зелёным. Я прошёл в основную часть зала ОБКП, кивнул Платону и нескольким новым знакомым и направился к игровой комнате. Параллельно поклацал по экрану коммуникатора и открыл окно форума «Эха Танорга», раздумывая, что написать Бешеной. В первое наше знакомство она намекала на личную встречу, и, в общем-то, это мне было на руку. В реальности я могу хотя бы почувствовать, врут мне или нет, а если это обставить как свидание, есть шанс получить куда больше информации…

Коммуникатор мигнул входящим личным сообщением от…

«Йо, Рейнджер! Как насчёт свиданки?»

В окошке отправителя возникла картинка сексапильной красноволосой женщины с пухлыми губами. Я усмехнулся. Только подумал о чём-то, как космос сразу прислал возможность. Куда бы пригласить Бешеную? Что-то подсказывает, что такие эксцентричные дамочки в картинные галереи не ходят, а гольф засмеют.

«В иллюзион на ночной сеанс или сразу в отель?» – быстро написал ответ.

«Тпру-у-у, притормози коней, красавчик. Я просто так на свиданки в реале не бегаю. Докажи, что ты не ламер. Приходи на карту сложности ужас-квеста, и если трофей возьмём, то я твоя».

Я усмехнулся. «Ламерами» на сленге игроков назывались новички, которые претендовали на высокий уровень мастерства, но таковым не обладали. Конечно, выучить игру за неделю я не успел, да что там, хорошо, если хотя бы пятую часть усвоил, но что касается физподготовки, с этим был полный порядок. Спасибо многочисленным секциям в детстве и подготовительным курсам Системной Полиции, я быстро влился в «Эхо Танорга». Ну а что касается правил, Бешеная мне поможет, верно? В её же интересах, чтобы трофей мы взяли…

«Хорошо», – набрал ответ и закрыл дверь игровой комнаты изнутри, как рекомендовал делать Платон. Не то чтобы у меня была паранойя, но, как говорится, бережёного космос бережёт. Понятия не имею, что известно коллегам из наркоотдела и есть ли среди них крыса.

«Жду тебя в Проклятых Катакомбах через пять минут. Не забудь закупиться свитками – столько, сколько утащишь».

Примечания автора:

Цварги – одна из рас в Федерации Объединенных Миров. Ввиду того, что они с помощью рогов улавливают эмоции гуманоидов, их часто называют сверхсуществами. По факту цварги чувствуют колебания, которые генерирует мозг разумного существа.

СПТ – Системная Полиция Танорга.

Шварх – не только ругательство, но и мелкие насекомые, которые особенно опасны в открытом космосе. Подробнее в дилогии «Академия Космического Флота: Дежурные» и «Академия Космического Флота: Спасатели».

АУЦ – Аппарат Управления Цваргом.

Туннельный синдром – болевой синдром от сдавливания нерва в запястье, который иногда формируется у тех, кто много времени проводит за неэнергичной клавиатурой и/или мышкой.

Трекбол – устройство, аналогичное компьютерной мыши, но позволяющее управлять курсором, двигая при этом не всей кистью, а лишь пальцем.

Глава 7. Сервер с повышенной чувствительностью боли

Мирослава

Жить в однокомнатной квартире с девятнадцатилетним братом и ни разу не увидеть его за целую неделю – знаю, умею, практикую.

С момента, как Дарий стребовал с меня взнос за спортзал, время понеслось так быстро, что я только и успевала спать да работать. Просыпалась, принимала душ, чистила зубы и неслась в зал, чтобы хоть чуть-чуть потренировать тело с нужной гравитацией и равномерно распределить нагрузку на мышцы. Затем бежала домой, выполняла заказы на трофеи, одновременно с этим делала мелкие дела по дому: однажды вывезла картон, когда накопилось прилично, несколько раз заказывала еду, временами готовила что-то несложное, а иногда разогревала фастфуд. Два раза сходила в банк снять немного наличных и, конечно же, не менее получаса на ночь занималась самомассажем, чтобы мышцы успели восстановиться к утру.

Заказов на обучение новичков после Рейнджера больше не брала – таких хороших денег не предлагали, и выходило, что доставать трофеи со сложных карт быстрее и финансово выгоднее, чем учить какого-нибудь избалованного мажора с Танорга правильно держать копьё в руках и метать топор. И, конечно же, всё это я делала, старательно избегая Торнадо, который существенно осложнял жизнь, основательно вбив себе в голову мысль, что я девушка. Я отследила, что чаще всего он бывает на серверах «Эха» в первую половину дня, и поэтому сместила свои посещения на вечер.

О том, что я всё ещё живу с младшим братом, а не одна, могла судить лишь по художественно разбросанной по квартире одежде, шампуню, который Ник тратил на свою шевелюру даже больше, чем я, и ещё одной партии пирожков на столешнице. Выпечку, как я догадывалась, Ник вновь взял за «приятное общение» у Карины.

Наконец-то получилось заплатить за спортзал и отложить деньги на полноценное трёхразовое питание, а потому я завела будильник пораньше, чтобы застать Никиту дома и поговорить с ним серьёзно.

Тра-а…

Будильник успел издать одну ноту, и кто-то заботливо его тут же вырубил на моём запястье. После недели интенсивной работы тело адово болело, спать хотелось ужасно, но, увы, этого я себе позволить не могла. Как минимум я должна поговорить с Никитой о его поведении и важности учёбы, а уже потом могу поспать ещё пару часиков.

– Ни-и-к, погоди-и-и, – пробормотала я, стараясь побыстрее прийти в себя после четырёхчасового сна.

– Тс-с-с, спи, Мир, ещё очень рано, а мне на космический лифт до Танорга надо… Я, кстати, оставил тут тебе кусок пирога с капустой на завтрак. У знакомого днюха была, я попросил завернуть с собой. Как проснёшься – поешь как следует.

Собственно, именно эти слова, а также характерное громыхание со стороны входной двери и заставили меня резко распахнуть глаза и сесть в кровати.

– Ник, стой!

– Да спи…

– Не-е-ет, стой. Я тебя не видела целую неделю, мне надо поговорить.

– Я опоздаю на лифт.

– Они ходят каждые восемь минут.

– Мир, давай, может, завтра? – послышалось из-за перегородки, которая разделяла жилое пространство и прихожую, но я уже стремительно подскочила с кровати и прямо в чем была – пижамных шортах и футболке – пересекла единственную комнату и встала над вихрастой макушкой завязывающего шнурки брата.

– Нет, сегодня, Ник. Сейчас. Слушай, это не дело, что ты встречаешься с Кариной, и я не такая глупая, чтобы поверить, будто в твоей академии таноржец с архитектурного притащит домашний пирог на день рождения. Уж скорее бы он заказал пиццу с ананасами и мидиями на всех, чем…

– Хорошо, Мир. Как скажешь, я больше не буду приносить еду, – перебил Ник, перемещаясь ко второй ноге.

– Нет, я не хочу, чтобы ты общался с Кариной.

– Ладно, – как-то чересчур покладисто согласился брат, и тут у меня засосало под ложечкой, что происходит что-то из ряда вон. Обычно Ник отшучивался или огрызался, что он уже достаточно взрослый, но сейчас…

Широкоплечий братишка ловко крутанулся на пятке кроссовка и поднялся ко мне спиной.

– Мир, я тебя люблю, поговорим позднее.

– Сто-о-ой!

Он положил руку на сканер в прихожей, чтобы выйти из квартиры, но я, почуяв неладное, ловко юркнула под руку брата и встала между ним и дверью. Наверное, со стороны это смотрелось забавно – маленькая, невысокая и худенькая я пытаюсь остановить парня, который минимум вдвое крупнее в весе и выше на голову.

– Никуда ты…

Позади раздался мелодичный звон открывающейся двери. Я тихо ахнула, так и не договорив предложение. Лицо моего красавца Ника «поплыло». Огромный фиолетово-черный синяк сиял на скуле и под глазом, ближе к скуле он начал желтеть. Верхнее веко припухло так, что глаз открывался в лучшем случае наполовину. Нижняя губа оказалась порванной прямо по центру.

– Ни-и-ик… – выдохнула я потрясённо. – Где это ты так?

В то, что его приятели-таноржцы с архитектурного факультета могли так разукрасить, совершенно не верилось. Коренные таноржцы в моём понимании всегда были скорее «изнеженными интеллектуалами». Ладно бы Ник учился на изобретателя, там встречались ещё уникумы, которые и подраться могут, доказывая свою правоту, но брат выбрал архитектурный – это сфера дизайна и художников, где все ребята предпочитают мериться чем угодно – брендовыми шмотками, навороченными флаерами и гравибайками, девочками-моделями, – но точно не силой.

Никита тяжело вздохнул, словно на его плечи опустился весь груз Вселенной.

– Мир, слушай, можно без нотаций, а?..

– Где. Тебя. Так. Разукрасили?! – прорычала я, чувствуя, как кровь начинает кипеть.

Моего любимого братишку кто-то посмел обидеть!

– Да какая разница? Это неважно.

В смысле – неважно?!

Я так и хлопнула глазами, чувствуя ма-а-аленькую такую неувязочку.

– Ник, тебе череп могли прошибить, да здесь, скорее всего, сотрясение мозга! Тебе медицинское обследование требуется! Если это случилось на Танорге, то точно можно обратиться в полицию и потребовать компенсацию, если на Веге, то всё сложнее, но какого метеорита ты мне тут загоняешь…

Брат поморщился.

– Вот именно потому, что ты всегда так реагируешь, я и не хотел тебе ничего рассказывать.

– В смысле «не хотел»?! Тебе только девятнадцать лет! Ты ребёнок!

– Вот именно, Мирослав, девятнадцать мне уже есть! Перестань ко мне относиться как к младшему брату! Я взрослый!

– Совершеннолетие на Танорге официально наступает в двадцать один.

– Зашибись, а на Захране в восемнадцать, и что?

– То Захран! Вега – спутник Танорга.

– Спутник! Да! По сравнению с планетами здесь половина законов весьма условна! Это другой Мир.

– Никита…

– Мирослава!

Я видела, как брата перекосило, к лицу и шее прилила кровь, на скулах выступили желваки, а руки сжались в кулаки. Он не хотел мне говорить, где его так изуродовали. Он вообще хотел сбежать из дома, чтобы я не увидела его «красивую» моську. Неполную минуту мы играли в молчаливую игру, кто кого переглядит, но у Ника всё-таки проснулась совесть, он отвернулся и процедил:

– Если я скажу, что пошёл на карту, пока ты спала, и случайно словил этот фингал, ты поверишь?

– В «Эхо»?!

– Сервер с повышенной чувствительностью боли.

– Какого кратера ты туда попёрся?

– Стояла карта «Обитель некроманта», там хорошая шипованная дубина как трофей, а я как раз ночью увидел, что у тебя на неё заказ. Дубина, кстати, в мешке твоего персонажа, я уже перекинул.

– Никита, это моя работа, – не выдержала я, всплеснув руками. – Не нужно мне помогать! Тем более такими средствами.

Я вновь прикусила губу, глядя на заплывший глаз Ника. Выглядело всё, признаться, настолько ужасно, что будь у меня деньги, я бы настояла на полноценном МРТ-сканировании. Но у меня их не было. А-а-а, руки чесались дать Нику подзатыльник, только вот… ух. И так плохо выглядит.

Я вздохнула, призывая себя к спокойствию, и сделала шаг в сторону.

– Ладно. Беги на свои лекции по архитектуре. И попробуй, пожалуйста, зайти на Танорге в клинику и соврать, якобы документы дома забыл. Если попадётся человек, а не робот, то тебя, скорее всего, осмотрят, лекарства выдадут.

Ник согласно кивнул, неловко обошёл меня и уже с другой стороны порога бросил:

– А, да, Мир… Я домой сегодня ночью не вернусь, не жди. Заночую на планете.

– В смысле?!

Мои нервы вновь натянулись как струны. Если Ник скажет, что останется у родителей, то клянусь, я на всё плюну, потрачу последние кредиты на космический лифт и прослежу за ним!

– У друга. У него вечеринка в честь дня рождения, позвал всех. Загородный дом, ну как у многих таноржцев, он предложил всем остаться. Ты же понимаешь, что будет странно, если я уйду.

– А-а-а, у друга… Да, конечно, оставайся.

Я облегчённо вздохнула. Вливаться в коллектив и заводить связи среди планетников – это полезно. Авось в будущем кто-то Ника на рабочее место порекомендует.

– А что про свою боевую раскраску друзьям скажешь, если спрашивать будут?

– Пф-ф-ф… Сеструху учил на гравибайке кататься, а она с управлением не справилась, – расплылся в улыбке этот подрастающий лжец.

Вот же! Врёт как дышит!

Ник махнул рукой на прощание и скрылся из виду, а я с тоской посмотрела на время и поняла, что уже вряд ли засну. Может, пока такая рань, сходить в «Эхо» и взять что-то из вечно занятых карт? Я прошла в ванную, включила электрощётку, взяла в другую руку планшет и машинально стала пролистывать доступные в этот момент карты.

Что бы такое взять попроще, чтобы трофей потом оценили подороже?.. Обычно я рассматривала карты средней сложности, потому что на них лежало хорошее обмундирование и оружие в качестве награды, но в то же время их пройти было существенно легче, чем карты сложностью выше восьмёрки.

Чистя зубы правой рукой, я случайно промахнулась левой, и перед глазами распахнулся обзор ужас-квеста «Проклятые катакомбы». Отвратительно сложная карта, и награда на ней несоразмерна усилиям прохождения, а самое главное, сейчас она встала на сервер с повышенной чувствительностью боли. Я бы посмеялась, что только отчаянные мазохисты пойдут в такую рань в это место с такими условиями, но вот беда: среди двадцатки имён игроков вспыхнули два знакомых – Бешеная и Рейнджер. Пока я зависла с зубной щёткой во рту, планшет мигнул. Количество игроков снизилось до девятнадцати, имя Бешеной исчезло из общего списка, а Рейнджер остался там. Дурное предчувствие засосало где-то рядом с позвоночником.

Что же это за дурак-то такой? Зачем он вообще пошёл на карту такой сложности? Да ещё и на этот отвратительный сервер? Быстро сплюнув пасту в раковину, я метнулась к игровому костюму и уже через минуту зашла в «Проклятые катакомбы».

Глава 8. Проклятые катакомбы

Мирослава

Броня трещала по швам от летающих в небе молний, у скалы меня задело градом; убегая от него, чуть не вступила в ядовитых скорпионов, около леса прямо перед носом пролетел топор – еле увернулась. Карта «Проклятые катакомбы» вроде бы была достаточно большой, но для такого уровня сложности даже девятнадцать игроков – приличная нагрузка. Трое – Король Сервера, Шипучка и Непобедимый – с горящим в глазах азартом натравливали вставших из могилы скелетов друг на друга и чуть ли не визжали от восторга, когда челюсти нечисти смыкались на руках и ногах противников. К счастью, я умудрилась пройти мимо этих ненормальных незамеченной. Воин, облачённый в метеоритные латы, с ником «Катарсис» с перекошенной от злости мордой (самой страшной из всех стандартных) методично истреблял не очень симпатичных салатовых зомби с помощью увесистой утренней звезды. В меня он бросил лишь яростный взгляд, ну и топор, разумеется.

Я всегда считала, что те, кто ходит на сервер с повышенной чувствительностью, немножко не в себе, или очень даже множко, но поняла это окончательно, когда случайно вступила в угли… Не взвыла от боли только потому, что ещё больше боялась привлечь внимание ближайшего игрока с не вдохновляющим именем «Твой убийца из кошмаров».

Секунды на карте «Проклятые катакомбы» шли как минуты. Я вся вспотела, оббежав доступные локации с чудовищами, и остановилась у мутного пруда с электрическими угрями, переводя дыхание и ещё раз перепроверяя, точно ли не ошиблась. Увы, имя «Рейнджер» висело в списке игроков карты.

– Где же ты, глупый новичок?! – Я с отчаянием пнула ближайшую корягу, и она внезапно застонала.

– А-у-у…

Целое мгновение ушло на то, чтобы осознать: бревно, частично спущенное в воду, – не бревно вовсе, а тщательно замаскированный с помощью коры и коричневой глины Рейнджер. Его ноги, поверх которых лежал самый большой шмат коры, были опущены в пруд, а там… Мне стало дурно, когда я присмотрелась. Нет, конечно же, «Эхо Танорга» считалось вполне себе безопасной игрой, но, когда я представила, как долго будут заживать у парня ноги после укусов этих клыкастых тварей, стало не по себе.

– Рейнджер, ты меня слышишь? – Я присела на корточки и потрясла его за плечи.

Глаза игрока распахнулись, и на меня посмотрела обыкновенная маска персонажа, вот только по взгляду и мучительным судорогам на лице чувствовалось, что парню сейчас очень плохо взаправду.

– Сла-а-ав?

– Да, это я.

Я закусила губу, бросив взгляд на копошение угрей в ногах Рейнджера. Эти существа, по задумке «Эха», пускали электрические токи и фактически парализовали игроков. Обычно если персонаж заходил в воду, то хватало одного-двух болезненных укусов – и игрок выпрыгивал из воды, но на несколько секунд терял управление… Здесь же Рейнджер зашёл в воду аж по колено, или кто-то старательно приманил не одного-двух угрей, а целый косяк.

– Не-не т-трогай… – попытался предупредить Рейнджер, очевидно имея в виду, что ударит током и меня.

Я фыркнула, наскоро порылась в мешке и по-быстрому нацепила доспехи из грубой кожи кабана. Они считались очень тонкими и имели низкую степень защиты, но в таких случаях, как с угрями, были бесценны. В разы лучше, чем металлические доспехи. Удостоверившись, что всё сидит плотно, а у нас всё ещё нет непрошеных гостей, я подхватила новичка под мышки и, стараясь не наступить в воду, что было сил потянула на себя. Какой-то метр или полтора в сторону от кромки пруда – и Рейнджера перестала атаковать эта мерзкая пакость.

– Спасибо, – выдохнул он, однако пребывая всё в том же неподвижном состоянии.

По моим представлениям выходило, что он проваляется так ещё минимум полчаса. Однажды, много лет назад, я сама влезла в такую ловушку, и игровой костюм нещадно бил по нервным рецепторам… и то, кстати, был обычный сервер, а не с повышенной чувствительностью. Ох, бескрайний космос! Нет у нас времени здесь разлёживаться. Злость на новичка за то, что сунулся на эту карту, да ещё и с Бешеной, кипела в жилах, однако учить уму-разуму этого дурачка было не место.

Словно вторя моим мыслям, где-то вдалеке хрустнула ветка и протяжно завыл зомби.

– Так, Рейнджер, слушай меня внимательно, – сказала я. – Тебе пока всё ещё сложно двигаться, а костюм пускает остаточные электрические разряды, это нормально. Сейчас ты должен будешь уйти из игры, но так как это будет трактоваться костюмом как смерть, всю твою чудесную керамику, начиная от поножей и заканчивая кольчугой, раскидает по округе, а на карте очень много желающих на халяву обзавестись отличными доспехами. Итого план такой: я тебя раздеваю, скидываю себе в мешок обмундирование, мы тебя экстренно эвакуируем, а затем на лёгком сервере я тебе всё верну.

– Не надо… Так выруби меня, – прошептал Рейнджер, а я искренне возмутилась. Он что, в меня не верит?