Приручи меня, если сможешь

Эта штуковина осталась от мамы. Она любила практиковаться, а наш старый рояль любила особенно. Он всегда напоминал мне о ней. Наверное, поэтому он и был мне так ненавистен.

В детстве она часто играла мне вечерами. Я все время подсаживалась к ней и наблюдала за ее игрой. Мне нравилось, как ее пальцы, постоянно меняя скорость, ритмично танцевали по клавишам, облекая голос инструмента в нечто прекрасное. Мы бок о бок сидели на длинной мягкой лавочке; мои ноги свисали с ее края, не доставая до пола. Я покачивалась в ритм легкой мелодии, что мама обычно наигрывала.

Папа же всегда располагался поблизости, на уютном диване, и молча улыбался. Ему нравилось наблюдать за нами.

Я все еще помню ту музыку, что она часто для меня играла. Помню и чувство внутри, что она вызывала.

Я ненавидела эти воспоминания. От них мне становилось плохо.

Когда оцепенение от вида рояля спало, Лендон аккуратно опустился на лавочку, открыл крышку и провел пальцами по клавишам.

– Ты и на этом умеешь играть? – спросила я, подходя ближе.

– Немного.

Лендон начал тихо наигрывать какую-то незатейливую мелодию. Я, конечно, знала, что у Лендона есть талант, но все же. Если бы не его характер и все поступки, то мы могли…

Я села рядом с ним на банкетку, и наши плечи соприкоснулись. Длинные пальцы Лендона плавно порхали по клавишам, а я, как завороженная, затаив дыхание наблюдала за ними. И в месте, где парень сбился из-за расстроенного фортепиано, я подхватила его игру.

Лендон повернулся, его взгляд внимательно изучал мое лицо.

– Ты отвлекаешься, – улыбнулась я, когда парень пропустил несколько нот. Его пальцы застыли над клавиатурой. Оставшись одна, я, не зная остальных нот, тоже прекратила играть.

Я боялась повернуться, чтобы не встретить его взгляд. В последнее время я так часто становилась его пленницей.

– Ты играешь, – утвердительно сказал парень. Я не нашлась с ответом.

Лендон взял с пюпитра листы с нотами и стал листать, пока не нашел нужные.

– Давай вдвоем, – сказал он, взяв мои ладони в свои руки. Он аккуратно расположил мои пальцы на начальные клавиши. Я покачала головой: играть вдвоем безумие, мы ведь этого ни разу не делали! Люди месяцами практиковались, чтобы только сыграться. Но я не стала отказываться. Не могла отступить.

Лендон занял свою половину клавиатуры и вступил первым. Он начал спокойно и размеренно, давая мне время привыкнуть и присоединиться. Это разительно отличалось от его поведения в жизни.

В музыке он казался беззащитным. Без оков сарказма, злости, тревог и обид. Был только Лендон и его инструмент, который обличал все его чувства в мелодии. Раздеться друг перед другом было бы не так интимно, как разделить одну песню. Мы будто становились одним целым.

Для первого раза, да еще и с расстроенным роялем, мы на удивление неплохо сыгрались. Когда последняя нота тихим отзвуком наконец утонула в наших сердцах, Лендон повернулся. Его палец поддел мой.

Я повернулась к нему, резко ощутив нашу близость. Все снова вот-вот зайдет слишком далеко, но я не хотела останавливаться. Страх на задворках разума и теперь давал о себе знать, а я в очередной раз заталкивала его обратно. Но разве не я хозяйка своего сердца? Что случится, если я немного себе уступлю?

Я позволила Лендону накрыть мою руку своей. Он нежно ее поглаживал, будто пытаясь понять, как я умудрилась сыграть и почему скрыла это от него. Папа когда-то учил меня основам на многих инструментах, но больше всего мне запомнились клавишные. Хоть мои познания и были невелики.

Я следила за тем, как длинные пальцы Лендона чертили замысловатые узоры на моей ладони. А потом на ее тыльной стороне губы парня вдруг запечатлели горячий поцелуй. Прикосновение губ, словно раскаленный металл, оставило после себя огненные ожоги… Я прикрыла глаза, наслаждаясь его касаниями.

А потом он отстранился.

– Он расстроен, – сказал Лендон, подразумевая рояль. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя и понять смысл его слов.

– Не зря я говорила отцу, что его давно пора выбросить. – Я отвернулась.

– Выбросить? Это чудо? Невозможно! – возмутился парень.

– Правда? Я дам тебе знать, когда наконец соберусь это сделать.

– Ты ведь не серьезно? Это же настоящий шедевр!

Для меня же кусок дерева, не больше.

– Это всего лишь старый хлам, который собирает пыль. Не преувеличивай.

А еще он хранил плохие воспоминания. Меня злило, что они меня не покидали. Злило, что чувства тех дней все еще были живы.

Парень покачал головой.

Просто он ничего не понимал. Как и папа, и это больше всего меня раздражало. Даже множество счастливых воспоминаний, которые хранил этот ящик, не было способно перебить настойчивого желания его выбросить. Мама сама все перечеркнула, когда оставила нас. Все перечеркнул тот день, когда она наплевала на каждую деталь, что была мне дорога. Даже на этот старый рояль. Он был еще одним воспоминанием, от которого я хотела избавиться. Избавиться точно так же, как она сделала это со мной. Если для нее это было неважно, то и для меня тоже.

Я приложила руки к щекам, чтобы унять пожар как снаружи, так и внутри.

Оставив парня наедине с призрачным источником моих переживаний, я вернулась к близнецам.

Мальчики дружно что-то месили, пробуя тесто на вкус. Мне показалось или они взяли на пробу слишком много теста? Да и продуктов на столе сильно прибавилось… Это руккола?

– А где Лендон? – отправив ложку теста в рот, спросил Дин.

– Кажется, он нашел свою вторую любовь. Сразу после гитары.

– В доме есть музыкальные инструменты? – Дин поднял бровь.

– Да, есть кое-какой хлам в гостиной, – ответила я, снова садясь за стол.

– Раз Лендон им заинтересовался, значит, хлам довольно необычный.

Когда-то он был таковым и для меня.

Лендон зашел на кухню пятью минутами позже. Видимо, все же наигрался со старой деревяшкой. А через пятнадцать минут мальчики все-таки поставили передо мной первую порцию панкейков.

Я с ужасом оглядывала стол, где парни готовили. Он был полностью измазан мукой и завален остатками продуктов. Однако некоторые продукты не были, скажем так, ингредиентами первостепенной важности, как, например, листовой салат. Да и не только он.

– А… парни, зачем вам был нужен майонез?

– Майонез? – переспросил Дин. – Где?

Я неуверенно показала на полупустую пачку.

– Ух ты, и правда… Не бери в голову! – отмахнулся от меня мальчик.

Он сказал не обращать внимания? Я уже начала сомневаться в уверенности своих мыслей о том, что приму стряпню в любом виде… Я все же не самоубийца. К тому же я и без того на данный момент болела, не хотелось, чтобы стало еще хуже.

Поставив тарелку с панкейками возле меня, парни встали рядом.

– Все, готово!

По позвоночнику пробежал холодок.

– Вы… большие молодцы! Я очень рада, что вы пришли и так для меня расстарались.

И это была чистейшая правда. Мальчики стояли довольные, несмотря на то что вся их одежда была измазана мукой и тестом, сиропом и чем-то неопознанным. Они приложили все свои усилия, чтобы поднять мне настроение, и от этой мысли на лице расцвела улыбка.

– А теперь вам придется умыться. Вы только посмотрите на себя!

Парни друг друга осмотрели. У Итана в волосах застряла, кажется, скорлупа.

– Ванная вон там. – Я показала ребятам направление. – И не приходите, пока не вымоетесь начисто!

– Будет сделано! – бросив хором, близнецы ушли в ванную.

Одной проблемой меньше. А теперь что мне делать с панкейками?

Нужен подопытный!

Отложив парочку на другую тарелку, я направилась прямо к скучающему Лендону, который явно старался не привлекать лишнего внимания. Поздно.

– Держи! – Я поставила возле него тарелку.

Парень удивленно на меня посмотрел.

– Э-э… Не стоит! Парни все же готовили для тебя, – Лендон подвинул тарелку обратно.

– У меня уже есть, – настырно ответила я, толкая ее к нему. – Угощайся!

– А вдруг тебе будет мало? Я щедро поделюсь с тобой своей порцией! – Лендон снова вернул панкейки.

– Откуда такая забота? Я сказала, ешь! В гостях отказываться неприлично!

– Твое агрессивное гостеприимство меня пугает…

– Тогда, может, попробуем вместе? – с надеждой спросила я. – На счет «три».

– Чтобы умереть вместе в один день? Как-то не хочется.

– Ты рано или поздно попробуешь эти панкейки, так уж лучше сразу узнать, к чему стоит быть готовым.

– Звучит так, будто у меня вообще нет выбора, – недовольно проворчал парень, придвигая к себе тарелку.

– А его и правда нет.

Я снова села на стул, разглядывая панкейки. Выглядели они сносно, а для уровня парней даже хорошо. Они действительно постарались на славу.

Со стороны ванной послышались голоса близнецов. Видимо, они там вовсю развлекались.

– Ты готов? – выжидающе спросила я. Лендон кивнул. Досчитав до трех, я вилкой отделила кусочек панкейка и отправила его в рот.

Следующую минуту царила тишина.

– На самом деле… вкусно, – протянула я.

– И ведь не скажешь, что там майонез, – задумчиво произнес парень, отправляя в рот еще один кусочек.

– Точно. – Я подлила себе кленового сиропа.

– Но все же если с этими панкейками что-то не так, то хорошим утешением для меня станет факт наличия второго пострадавшего. – Лендон протянул руку, забирая у меня сироп.

– Аналогично.

Начисто умывшись, близнецы пришли в тот момент, когда мы с Лендоном уже доедали свою порцию панкейков.

– Вкусно? – подойдя ко мне, спросил Дин.

– Да, очень. У вас хорошо получилось! – и это было чистой правдой.

– Серьезно? – подозрительно спросил Итан.

– Не врете? – добавил Дин.

– Не врем. Получилось действительно неплохо, – согласился Лендон.

На лицах мальчишек расплылась улыбка.

– Тогда можно и нам попробовать, раз панкейки съедобны, – беспечно проговорил Итан.

Лицо Лендона, подобно моему, застыло. Нас… использовали как подопытных? Дин последовал за братом, накладывая порцию себе. Лендон же пристально наблюдал за братьями, сильно сжимая вилку в руках.

Я почуяла неладное, но на сей раз полностью была на стороне парня.

Поймав на себе его взгляд, близнецы застыли над своими тарелками.

– Бегите, – просто сказал он.

Близнецы с минуту не двигались, глазея на Лендона. Переглянувшись друг с другом, они молча взвесили все варианты.

Не став терять времени, близнецы бросились в сторону выхода. Я слышала, как они распахнули дверь, уносясь прочь из дома. Какие понятливые… Видимо, им не привыкать.

Спокойно встав с места, Лендон доел последний кусок панкейка.

– До скорого, Максфил, – неожиданно произнес парень, выходя в коридор. Ого, он знал мою фамилию? Это что, новый этап наших отношений?

– Ты там с ними полегче, хорошо?

– Не обещаю, они мне еще за вчерашнее не ответили.

За… вчерашнее? Близнецы все же выполнили то, о чем я их просила?.. Вау.

Уже после, хорошенько обдумав свою просьбу, я пришла к выводу, что с моей стороны это было жестоко. Я очень злилась, когда просила близнецов о том одолжении. Хотя сами парни восприняли идею на «ура».

Это же просто… ой. Неужели Итан и Дин не рассказали ему, кому принадлежала эта идея?

Готова поспорить, вчера Лендону пришлось невесело. И все из-за меня.

Проводив Лендона до двери, я позволила ему отойти. Как только между нами установилось достаточное и безопасное расстояние, я его окликнула.

– Насчет вчерашнего…

– Я уже извинился, – проворчал парень, отворачиваясь.

– Ты – да, но я нет, – нервно и сконфуженно пролепетала я. – Прости! Я была зла. Но мы квиты! И не ругай близнецов. Это была моя идея…

– О чем ты… – на лице Лендона отразилось нарастающее понимание. – Так это ты…

– Пока! – не дослушав до конца, я быстро захлопнула дверь. И на всякий случай закрыла ее на замок. А еще я надеялась, что мое признание смягчит парням наказание.

Уже чуть погодя я молилась, чтобы Лендон забыл о вчерашнем случае и не строил на мой счет план мести.

Глава 12

Лекси

В классе было душно. Окна открыли, но легче не становилось. Этот день выдался особенно жарким. И пусть часы еще не отмерили его середины, но я уже ощущала себя уставшей. Однако мысль о том, что последний урок близится к своему завершению, облегчала мои страдания. Шла история, и мистер Ваэр рассказывал нам о Древнем Риме.

Мистер Ваэр был, на мой взгляд, самым классным преподавателем в нашей школе. Несмотря на то что он работал у нас недавно, казалось, он всегда был здесь. Мистер Ваэр принадлежал к тому типу людей, которые с первых же слов завоевывают доверие окружающих.

Учитель подбирался к своим тридцати и уже прослыл не только образованным человеком, но и красивым мужчиной. Он, сам того не зная, регулярно сводил с ума по несколько девушек, которые рано или поздно признавались ему в своих симпатиях. За что позже, несомненно, получали от нашей директрисы нагоняи. Кстати, на него западали не только ученицы, но и некоторые учительницы. Мисс Джоуэл все время строила ему глазки, а о ее безуспешных попытках подбивать к нему клинья знала вся школа. Некоторые даже делали ставки, по-разному оценивая ее шансы на успех. Мисс Джоуэл была далеко не единственной, но отличалась от остальных особым фанатизмом, за что получила славу самой рьяной поклонницы Ваэра. Она, кстати, преподавала литературу, что придавало ее методам в делах сердечных большей оригинальности.

Я много раз видела, как это происходило. Раньше я была кем-то вроде лаборанта мистера Ваэра. Помогала ему с подготовкой к занятиям и выполняла мелкие поручения. Это, конечно, не считалось настоящей работой, но зато учитывалось в личном деле. Однако после ухода мамы и появления домашних проблем я была вынуждена отказаться от роли его ассистента.

До звонка оставалось около пятнадцати минут, но учитель отпустил нас раньше.

Пока я собирала свои вещи, класс почти опустел. Я двинулась к выходу.

– Лекси, подожди, пожалуйста.

Остановившись на пороге, я повернулась к учителю.

– Можешь выполнить одну просьбу? Кен уже ушел, а у меня совсем нет времени, чтобы забежать в музыкальный класс. – Мистер Ваэр начал рыться в своих бумагах. – Отдашь это ребятам? Тридцать первый кабинет.

Учитель протянул мне бумаги.

– Конечно, мне все равно по пути.

– Спасибо, ты снова меня выручила. До завтра!

С немыслимой скоростью мистер Ваэр покинул класс. Видимо, у него и правда было сегодня много дел. Аккуратно сложив бумаги, я пошла выполнять его поручение. Яркие коридоры школы практически пустовали.

Неспешно шагая, я писала сообщение для Кейси, чтобы та ждала меня на улице у главного входа. У нее сейчас, по идее, должен был заканчиваться урок географии.

Возле нужного класса я остановилась, прислушиваясь к звукам внутри. Мешать, конечно, не хотелось, да и ненароком встретиться с Лендоном тоже. Это все же класс музыки, а все, что могло быть с ней связано, как объясняли близнецы, притягивало Лендона. И если он все же окажется там, то я просто подсуну бумаги под дверь. Глупо и по-детски? Пусть. Зато я цела и спокойна.

С той стороны двери было тихо. Может, мистер Ваэр ошибся и тут никого нет?

Открыв дверь, я вошла.

Директриса нашей школы, миссис Диас, очень любила искусство. Искусство в его самом широком проявлении, к которому она относила все, что человек делал с душой: музыка то была или рисование, поэзия или игра в театре. Она могла называть искусством даже футбол. Поэтому наша школа стала лучшим местом для развития своего хобби. У нас было несколько классов музыки, изобразительного искусства, даже отдельные классы под нужды кружка поэтов или любителей психологии. Добавьте к этому хорошую аппаратуру, все необходимые принадлежности, даже модульную систему освещения, и получите нашу школу. Она привлекала лучших преподавателей, выбивала путевки за границу, в том числе лучшие стажировки. У нас даже появилась отдельная должность для человека, который контролировал внеурочные занятия и даже помогал найти занятие по душе, если возникало такое желание.

Так Кейси и попала в клуб журналистов – просто прошла тест на интересы, пообщалась с куратором – и вуаля! – моя подруга стала акулой публицистики.

Не знаю, где миссис Диас брала спонсоров, но я была уверена, что она продала душу дьяволу.

Я помнила класс музыки большим и просторным помещением с высокими потолками. Это создавало ощущение, словно ты оказался в концертном зале за несколько часов до концерта. Он больше походил на маленький актовый зал. Со стороны все выглядело так, будто здесь побывала свора хулиганов: повсюду валялись партитуры, пюпитры, даже инструменты, оставленные то тут, то там. Но если бы кто-то все-таки попытался разглядеть в этом хаосе порядок, то он смог бы заметить, что каждая вещь лежала на своем месте, придавая помещению своеобразный уют. Я не сразу заметила парня в конце класса на небольшом возвышении, напоминавшем сцену. Он сидел за барабанами, внимательно изучая лист бумаги, который держал в одной руке. В другой он держал барабанные палочки. Одет парень был в белую майку и такие же белые джинсы, а грубые черные ботинки добавляли контраст его образу.

Закрывая за собой дверь, я помахала юноше. Оторвавшись от листа, парень посмотрел в мою сторону. Длинная челка лезла в глаза, поэтому он небрежно отводил ее рукой в сторону.

– Эмм… привет. – Я подняла вверх бумаги. – Мистер Ваэр попросил меня это передать.

Со стороны сцены послышался шорох. Из-за огромной колонки на сцене вышла светловолосая девушка. У нее была короткая стрижка и большие карие глаза. Несмотря на то что она выглядела маленькой, от нее исходила пугающая уверенность в том, что любого, кто посмел бы ей об этом сказать, ждали серьезные неприятности.

– Это от мистера Ваэра?

Я кивнула, протягивая бумаги.

Спрыгнув с подобия сцены, девушка быстро подошла ко мне. Взяв листы, она принялась внимательно в них вчитываться. Выражение ее лица менялось от глубоко задумчивого до очевидно удивленного.

– Ха! Тоби! Ты только посмотри на это! – Девушка повернулась к парню, потряхивая листиками в его направлении.

Странный барабанщик встал с места, оставляя палочки на стуле.

– Кажется, миссис Диас и правда демон в обличье милой старушки! Помнишь тот музыкальный конкурс, про который говорил Хьюз? Так вот, он пройдет у нас в школе.

– Не может быть. – Тоби, как назвала его девушка, подошел к ней и выхватил бумаги. – Но это же не просто какой-то школьный конкурс! Как она могла такое провернуть?

Все еще наблюдая за этими двумя, я чувствовала себя не в своей тарелке. Мне давно пора было уйти. Еще ведь хотелось успеть заехать домой, перед тем как отправиться к Роям.

Оставив странноватых музыкантов наедине с их счастьем, я направилась к двери.

– Нужно начинать готовиться и искать солистку, – недовольно бурчала девушка. – Но с этим придурком мы в жизни не найдем кого-то подходящего. Он всегда ко всем слишком требователен.

– Расслабься, до конкурса еще куча времени, мы справимся.

– Не думаю…

– Эй… подожди! – раздался голос Тоби.

Моя рука замерла на дверной ручке. Что им могло от меня понадобиться?

– А мистер Ваэр ничего больше не говорил?

– Нет. Он куда-то спешил и просто попросил меня это передать.

– Да как так? Оставил нас без объяснений!

Я пожала плечами.

– А ты, случаем, петь не умеешь? – вздохнув, спросил Тоби. Петь? Серьезно? У них что, действительно все так плохо, раз они готовы предложить место солистки первой встречной?

– Тоби! – Девушка, чье имя я так и не узнала, ударила парня бумагами. – Нельзя так просто к этому относиться! Будто это так легко.

Я усмехнулась, посмотрев на ребят. Они выглядели очень комично и даже мило.

– Извини, парень, но это тоже не ко мне, – улыбнувшись, ответила я. Моя рука, которая все еще лежала на дверной ручке, невольно двинулась. От неожиданности я потеряла равновесие, падая вперед. Дверь распахнулась. Как глупо бы я, наверное, выглядела, рухнув к ногам того, кто открыл дверь. Слава богам, этого не произошло. Сильные руки подхватили меня, когда я не пролетела и половины пути к порогу. Еще бы чуть-чуть, и я…

Меня вновь вернули в вертикальное положение, за что я была очень признательна. Уверившись, что встала достаточно устойчиво, я открыла рот, чтобы поблагодарить своего спасителя. Но тут же закрыла его, увидев стоящего передо мной Лендона.

– Ты! – Парень удивленно вскинул брови. Вид у него был такой, будто он наконец нашел то, что давно искал. Недавний день моментально пронесся в сознании.

– Я… – утвердительно вздохнула. А я ведь почти ушла. Если бы меня не задержали, я успела бы убраться из школы и не встретить Лендона.

Надеяться, что парень забыл о случае во вторник, было глупо, ведь его лицо говорило само за себя. Я медленно отступила назад, пристально наблюдая, что предпримет Лендон. Зайдя в класс, он закрыл за собой дверь.

– А теперь давай обсудим то, что недавно произошло.

Он о том, что я подговорила близнецов вылить на него ведро воды? Я очень об этом сожалела. Ну, в какой-то мере точно… Или он о поцелуе в моем доме? Или о тех поцелуях в его доме? Между нами немало произошло.

– Не думаю, что это хорошая идея. Мне… пора на работу! – Я сделала попытку обойти его, но… не вышло. Парень преградил мне путь.

– Не так быстро, мы еще ничего не прояснили.

Не нравился, мне совершенно не нравился этот тон. Да и сами слова, в которые мог быть вложен двойной смысл.

– Это все, конечно, мило, но не могли бы вы флиртовать в другом месте? Мы здесь собрались совершенно по другому поводу, – раздраженно фыркнула девушка сзади.

Флиртовать? Мне вообще-то угрожали расправой! И вовсе не в том смысле, в котором она могла подумать!

Резко повернувшись, я в шоке посмотрела на нее, но девушка перевела свой сердитый взгляд на Лендона.

– Энн, не неси ерунду, – совершенно спокойно обратился к ней парень.

Действительно!

Как она вообще до такого додумалась?

Я укоризненно смотрела на нее, пока сама затылком не почувствовала чужой взгляд. Теперь избегать проблемы уже не получится, потому что она могла в любую минуту обернуться очередным планом мести, да, может, еще и не одним. У него было достаточно времени подумать.

Наверное, нужно было сказать что-то в свою защиту…

– Я искренне сожалею о том случае с ведром воды. Но это была вынужденная мера.

Ну надо же, сказала так, будто он мог, нет, даже должен был меня понять. Гениально, Лекси. Теперь он разозлится еще больше.

С другой стороны, Лендон сам все начал, поэтому явно должен был знать, что последствия неизбежны.

Я услышала смешок позади.

– Так это та няня, из-за которой ты всю ночь сушил кровать? – невинно поинтересовался Тоби. Лендон метнул в парня угрожающий взгляд. А в гневе Лендон, оказывается, мог пугать.

Под натиском сочившегося из глаз раздражения Лендона Тоби придвинулся к девушке, поднимая руки в знак капитуляции.

– Извини, Коул не умеет держать язык за зубами, – пожав плечами, ответил парень.

Ох… Видимо, об этом случае знало уже слишком много людей. Ну и скорость. Я только недавно призналась Лендону, что идея с ведром воды была моей. Да и… эмм… сушил кровать? Что ж, теперь понятно, почему он так на меня злился. Да и кто бы на его месте чувствовал себя иначе? Нет, я точно ввязалась во что-то неприятное.

– Я, наверное, пойду, – между прочим отозвалась я.

– Нет-нет! Постой! – Ко мне подбежал Тоби, отталкивая Лендона. – Ты должна мне все рассказать! Не каждый день такое происходит.

Завидный у парня настрой.

Положив руки на плечи, Тоби медленно повел меня к сцене. Я не успела сказать и слова.

– Тоби, я не думаю, что… – начала Энн, но сразу замолчала, глядя куда-то за мою спину.

Секунду спустя Тоби отскочил от меня, потирая затылок.

Я оглянулась на Лендона. У него был тот еще взгляд… Буквально чуть-чуть, и от него можно было ожидать чего-то вроде: «И так будет с каждым…» А потом он бы по-геройски ушел в закат. Серьезно.

– Лендон! Не моя вина, что тебе в последнее время не везет! Я, как твой друг, просто обязан знать о всех неудачах в твоей жизни! Должен же хоть кто-то тебя вразумить. Только и всего… Ну и, может, в самые неподходящие моменты напоминать все подробности, по-приятельски подтрунивать или, не приведи что, использовать их потом в своих целях.

А у него были хорошие друзья.

– Не нарывайся, Тоби, – скучающе произнесла Энн, подходя к источнику моих проблем. – Смотри, что передал мистер Ваэр, – она обратилась к Лендону.

Может, пока он будет занят бумагами, у меня получится уйти незамеченной?

Дождавшись, когда парень поглубже вчитается в положение конкурса, который уже начинал мне нравиться, я начала медленно пробираться к выходу.