скачать книгу бесплатно
– Аелис, оставь его в покое. Мне стыдно за тебя, Эрик. Все будут обсуждать, как ты язык проглотил. Кто пойдёт за тобой после моей смерти? – Чарльз говорил это шепотом, придерживая Джоан за руку, ведь теперь она сидела по правую руку а не сын. Король все расспрашивал ее о самочувствии и здоровье.
Как же Джоан улыбалась одним уголком губы. Эрика это задевало все больше. Все происходящее доставляло ей удовольствие. Она светилась как пламя от свечи в беззвездную ночь. Ему казалось, что он вот-вот не выдержит и расскажет правду, но тогда даже если с Джоан что-то сделают, он будет опозорен. Опозорен, что не смог уложить жену в постель, когда она спала с другим мужчиной. С этим рыжим конем.
Джоан сослалась на усталость и все с пониманием отпустили её в покои, хотя прежде, такую выходку могли принять за оскорбление. Но Чарльз видимо собирался дать ей волю во всем, и Эрик еще сильнее сжал в руках вилку, которой так ни разу и не воспользовался по назначению за весь вечер. Оказалось, что он даже не пил.
– Ваше величество, если вы не против, мне бы хотелось, чтобы мой муж сопроводил меня. Мне будет одиноко, а я теперь боюсь оставаться без присмотра.
Эрик так стиснул зубы, что они жалобно заскрипели. Она это снова услышала и едва заметно поморщилась.
– Конечно, Джоан. Все что пожелаете! Эрик, ты слышал?
Принц так ничего и не сказал. Он просто пошёл за ней как послушная собачонка.
Ненавижу ее. Предательница.
Шум стих, не считая стук подошв после каждого шага по коридорам двух «влюбленных». Они направлялись вверх по лестнице все так же молча. Когда оба наконец оказались в своих новых покоях, она тут же разделась. Раньше, он бы посчитал это за вызов, но теперь он знал. Она просто делает то, что захочет. Делала так, как ей удобно. И точно сняла одежду не ради привлечения его внимания, а просто потому что решила переодеться.
Как всегда. Ни доли смущения. Обнаженная. Какое же у неё красивое тело. Шрам между грудей. Она умерла, но воскресла. Чтобы опозорить его… Или чтобы спасти от варваров…
Эрик наблюдал, пока она искала ночное платье. Когда голова проскользнула между полупрозрачных тканей, вместо радостной маски возникло очерненное событиями лицо. Принцесса весь вечер играла свою роль и наконец оказалась за кулисами. Повязка ослабла и соскользнула в её руку. Ладонь мягко прижимала кусочек кожи к груди. Кисть коснулась холодного металла. Медальон. Она опустила руку и оставила повязку на столе рядом со стопкой раскрытых книг. Джоан слегка повернула голову, заметив, что муж за ней наблюдает и даже не принялся переодеваться, будто собирался уйти.
– Ложись спать, Эрик, – она нервно указала на кровать. Ни намека на улыбку, какой одаривала его отца.
– Не хочется, знаешь, – огрызнулся он, и все же начал стягивать с себя сапоги.
– Тогда возвращайся к этим лордам и сиди там, привлекая внимание своим мрачным лицом.
– Я сам могу решить, чем мне заняться, без твоих наставлений. Принц не обязан отчитываться даже перед женой. Особенно такой, как ты.
– Ты весь такой напыщенный и самовлюбленный. Все считают тебя очаровательным, мужественным, непревзойденным принцем, а перед отцом ты робеешь, как малое дитя. Сразу наглость из твоих глаз исчезает, как только ты видишь Чарльза. Так такой ли ты совершенный, каким тебя считают глупые любовницы и загнанные в тески не самые умные лорды?
– Кто из нас еще напыщенный и самовлюбленный. Я не предавал тебя после свадьбы ни разу.
– Давай закончим на сегодня споры. Просто ложись спать.
– Я пойду на смотровую. Хочу поглядеть на владения, на которые будет претендовать твой бастард, – он пытался ее задеть, но больше оскорбил себя.
– Я запрещаю тебе ходить туда без моего сопровождения.
Эрик уставился на нее, будто она швырнула в него навозом. Это уже было слишком. Все было слишком. Еще одно слово, и он набросится на нее несмотря на то, что она женщина, беременная, да еще и в ответ может его разорвать голыми руками. Но вместо этого смог сквозь зубы выдавить несколько слов.
– Что ты сказала?
– Если тебе нужна смотровая, то пойдёшь туда, только в моем сопровождении. Что непонятного? Если я тебе настолько противна, можешь пойти с Уиллом, который будет без умолку что-то говорить. В крайнем случае с Анункасаном, пока он не улетел.
– Ты совсем спятила? Будешь ещё указывать, что мне можно делать в собственном замке, а что нельзя?
Джоан подошла к нему вплотную. Она стояла настолько близко, что своей грудью прикоснулась к его ребрам. Ее голова была задрана вверх, и жёлтый глаз пугающе уставился ему в душу.
– Хочешь умереть, Эрик?
– Как ты смеешь мне угрожать? – он рискнул, прихватив пальцами ее подбородок.
– Я спрашиваю, а не угрожаю. Если ты ещё не понял, то существо, что сидит в камере, обладает страшным даром. С каждым днем он будет становиться сильнее, я пока не знаю, как его убить, не причинив вред душе Гаррета. Он может заставить тебя сделать все что угодно. Может заставить тебя танцевать, смеяться, плакать, убить себя, а еще хуже, убить его. Хочешь стать новым сосудом для этого омерзительного существа? Только ванпулы не подвластны его магии. Поэтому, не смей даже приближаться к той дубовой двери без меня или ванпула. Мы хотя бы сможем тебя защитить прежде, чем наделаешь глупостей.
– Я предпочту Араксана. Он самый молчаливый, – зашипел Эрик, убрав руки с ее лица. Она будто и не заметила этого, иначе освободилась бы раньше сама, вывернув ему руку.
– Араксан не ванпул. Он человек, обладающий даром воскрешения. Визайтон сможет заманить и его.
Джоан отстранилась на несколько шагов назад.
– Останься со мной, Эрик. Так будет безопаснее. Ты должен будешь найти все ключи от дубовой двери. Доступ к тюрьме нужно ограничить для всех без исключения. Достань их для меня. Если даже визийя поманит человека, то попасть туда ни у кого не будет возможности. Никто не должен оставаться с ним. Сделаешь это?
– Тебе не кажется, что ты много себе позволяешь.
– Скажи, чтобы я ушла из Элрога. Давай, скажи мне это ещё раз. Что ты будешь делать с визийя? Я его боюсь, Эрик. Даже я. Уилл боится. Анункасан боится. А ведь Визайтону мы не подвластны. Тогда объясни, откуда в тебе столько смелости?
А он так и не понимал, откуда в ней столько наглости, но все же кивнул.
– Ладно, – процедил он. – Я достану ключи. Твоя взяла, и уже не в первый раз. Скоро и моя очередь придет, помни об этом.
Джоан после его согласия больше и не слушала.
– Мы совсем ничего не знаем о визийя. Лучше и вход в башню закрыть, так будет безопаснее, – рассуждала она вслух. – Никто кроме нас все равно не ходит на смотровую. Зачем ее вообще кто-то построил? – Она задумчиво посмотрела в потолок, словно видела сквозь камень холодные плиты, находящиеся высоко в небе.
Эрик заметил, как соленые капли текут по ее щекам. Для нее они были горькими.
– В книгах не написано об ее происхождении и стройке, – пробурчал в ответ принц.
– Ты слышал что-нибудь о Горбене Фонтегорне? – Спросила она, подавляя всхлипы. Ей не хотелось, чтобы он знал о ее истерзанном состоянии, но Эрик все видел. Он уже знал.
Снимая рубашку и штаны, он подошел к кровати, и, задув свечу, лёг на постель. Она присоединилась. После свадьбы Эрик мечтал лежать с ней вместе, когда не спит, но Джоан приходила только после того, как он засыпал. Сейчас она лежит рядом с ним и просто разговаривает. Предательница.
– Никогда не слышал о таком, – ответил он, повернувшись спиной.
Она все же начала всхлипывать. Мысли о жалости начали донимать, но Эрик уснул прежде, чем успел что-то сказать.
Глава. 2. Визайтон
Эрик неохотно пробуждался. Не открывая глаз, он лежал, и что-то внутри у него сжималось, как после страшного сна. Потом он вспомнил. В прошлое утро принц узнал, что жена беременна не от него. Ему хотелось снова погрузиться во тьму и не просыпаться, но послышался тихий всхлип в подушку.
– Ты хоть засыпала? – раздраженно спросил Эрик.
Молчание.
После происшествия с варварами, он сомневался, что такие воины, как она, вообще умеют плакать. Эрик ждал, что она заговорит и требовательно зашуршал одеялом, но Джоан продолжала всхлипывать.
– Знаешь, Джоан, что не только тебе паршиво? Ты вообще понимаешь, что происходит? Что ты натворила?
– Гаррет умирает, Эрик. Я сожалею, что предала тебя, но никогда не пожалею о том, что люблю его.
Дрянь. Сожалеет, но даже не просит прощения. О любви говорит. Напрямую говорит, что любит другого.
Эрик почувствовал, как она вылезла из кровати. Девушка встряхнула одежду. Видимо, она была скомкана, а не сложена, как принято. В этот раз принц не удостоил вниманием обнаженное тело жены. Что он там не видел? Но больше его раздражало, что взять свое по праву он не может, тогда незачем снова дразнить разыгравшееся воображение.
Джоан перестала всхлипывать. Эрик услышал громкие глотки, будто она утоляла жажду трёхдневной давности. Словно пил тот монстр. Ящерица, способная парить в небе, как птица
– Куда-то собралась? – небрежно поинтересовался он.
– К Визайтону.
Зазвенела цепочка с медальоном, который она спрятала под рубашкой.
– Если существо так опасно, не боишься, что оно навредит ребенку?
– Он не знает о малыше.
Эрик все же приподнялся в кровати на локтях взглянуть на нее. Лицо девушки опухло, но Джоан нахмурилась, заставив глубокие морщинки появиться на коже. Принцесса вглядывалась в пустоту. Так люди смотрят внутрь себя, вспоминая плохие события из жизни, или думают о том, кого они мечтают убить. Эрик даже обрадовался, что девушка смотрит не на него, иначе, можно было бы попрощаться с жизнью. Эти мысли еще больше угнетали, ведь всеми любимый принц иногда побаивался собственной жены, и это заставляло мужчину стыдиться. Главное, чтобы никто при дворе об этом не узнал. Особенно отец.
– Зачем тебе снова ходить к нему? Может ты перестанешь делать из меня дурака? Ты идёшь туда ради Гаррета. Будешь искать способы вернуть его или что-то такое. Я не особо разбираюсь в колдовстве.
– Визайтон видит прошлое. Я должна узнать, с чего начиналась история. Все эти превращения. Он обещал рассказать об этом, если буду навещать его в тюрьме. Когда-нибудь он выдаст тайну о том, как уничтожить визийя. И да, тем самым, в первую очередь, я хочу спасти Гаррета. Если это ещё возможно. От части, я верю в то, что ему никто не поможет. Каждую секунду я меняю свое мнение. Он жив. Он мертв.
– Это Визайтон рассказал про какого-то Горбена Фонтегорна?
– Да. Но кроме имени, я больше ничего не узнала.
– Джоан, – она вопросительно подняла веки, взглянув в лакриновые глаза. – Мне нужен наследник. Мой наследник. Так не только я считаю, но и твои дружки тоже.
Эрик увидел, как проблеснула ярость на её лице. Глаза сузились, брови сдвинулись к носу, а губы будто сдерживали крик. Конечно, принца это смущало, но и отступать он не собирался.
Да как он смеет сейчас об этом говорить?
– Твой наследник умрет, если мы не уничтожим всех визийя, Эрик, – она сосредоточилась, стараясь объяснять без лишних эмоций. К спокойному тону люди внимательнее относятся и воспринимают сказанное лучше. Потому что прислушиваются и боятся пропустить что-то важное. Анункасан всегда так разговаривал, когда вокруг все были на взводе. – Вымрут люди, и твой сын. Кто бы его не родил, не будет иметь никакого значения чью фамилию ему суждено носить. Существ трое, один у нас в плену, а я не понимаю, как найти остальных. Не знаю, удастся ли их поймать и запереть. Надеюсь на твоё понимание.
– Ты родишь мне наследника, – зарычал он, забыв, что разговаривает с опасным существом.
– Нет. Никогда, – огрызнулась она, забыв о сдержанности.
Оба озлоблены, раздражены и каждый не понимал, чем заслужил такое отношение. Один грезил о родном сыне, другая, о спасении людей и Гаррета. На понимание между ними не было и малой надежды.
Джоан вышла из комнаты, оставив его злиться дальше. Когда дверь закрылась, она услышала, как что-то с грохотом упало. Оставалось надеяться, что эта комната и мебель ещё продержатся какое-то время.
Неужели Эрик не соображает, что всем людям грозит вымирание? Видимо нет. Таких людей можно убедить только когда они на своей шкуре почувствуют то, о чем предупреждали.
Девушке уже было страшно за малыша, который еще не родился. Но её сын будущий Владыка. Ребенок был защищен от магии визийя, а вот как помочь остальным, она понятия не имела. Даже если к чарам мальчик был неуязвим, то вместо этого, ему угрожали люди. Никому нельзя было узнать раньше времени, кем он станет, иначе, найдутся добровольцы убить его, посчитав угрозой. Магия слишком давно вымерла и её возвращению обрадуется не все. Неизвестности мало кто вообще радуется.
Джоан поднялась на лестничную площадку перед дубовой дверью. Даже сейчас девушка чувствовала странную энергию, поманивающую войти внутрь. Для нее это было словно незначительный воздушный поток, но для человека могло стать настоящим порывом ветра, а в будущем и вовсе торнадо, что принесет к визийя. Никто не знал, как быстро он восстановит свои силы. Нужно было перекрыть доступ в это место для всех при первой возможности.
Вставив в замочную скважину и провернув ключ, она потянула за железное кольцо. Дверь с тяжелым скрипом открылась, будто не хотела ее туда впускать. Неуверенными шагами Джоан шла по мостику, висевшему над пропастью. Перейдя на другую сторону и оглянувшись, она убедилась, что закрыла за собой дубовую дверь.
Принцесса умела высекать огонь, а факелы были пропитаны маслом, и от малейшей искорки пламя вспыхивало мгновенно. Озаряя светом путь, она шла медленными шагами, наблюдая за дикими крысами. Неужели ей страшно? Внутри сердце гуляло, как необузданный конь по просторам, и Джоан никак не могла уговорить его встать на место и успокоиться.
Тысячи тварей бегали по костям. Как же оглушительны были их маленькие сердца, вздохи и когти, царапающие камни. Джоан хотелось сжечь их всех. Приступы гнева все чаще становились не зваными гостями в голове, да еще и мерзкий запах сырости, гнили и испражнений обжигали без того чувствительный к вони нос.
– Ты пришла ко мне.
Джоан услышала, как эхом раздался страшный голос. Ледяной. Совсем не такой как у Гаррета. У него был теплый. Согревающий.
Она продолжала идти по коридору, пока во тьме не появился силуэт. Такой знакомый и такой чужой. Приблизившись, почти в плотную, она остановилась перед решеткой, чтобы он не смог дотянуться до неё руками. Но существо даже не шелохнулось. Визайтон стоял лицом к ней, выпрямившись в полный рост. Его ноги были расставлены на ширине плеч, а руки в напряжении распрямились вдоль тела. Из одежды он оставил на себе только штаны, поэтому она могла разглядеть грудь и торс. Шрамы на груди Гаррета никуда не исчезли. Джоан подняла взгляд. Это было лицо будущего отца ребенка, но оно изменилось. Как два брата близнеца, но совершенно разные.
У него была другая мимика, другая ухмылка, взгляд исподлобья. Гаррет так никогда не смотрел. Огненные волосы словно потускнели. Они не горели, как пламя, а три белоснежные пряди и вовсе выглядели неестественно, будто выкрашены мелом. Зеленых глаз больше не было, только неестественно белое молоко, и маленькие капли чернил вместо зрачков.
– Не знаю, рад ли тебя видеть, Джоан.
– Что это значит? Пленников не спрашивают, чему они рады.
– Я обещал тебе показать прошлое. Ты ведь за этим сюда пришла? Знаешь, это очень болезненно. Я ещё не понял, готов ли к этому, – он оставил рот приоткрытым и изучающе вглядывался. – Или ты пришла ради Гаррета? Это бесполезно, предупреждаю. Чтобы потом не было разочарования.
Она не дала мускулам на лице дрогнуть. Визайтон не должен угадывать ход её мыслей.
– Ты сам причиняешь боль сильнее, чем любой человек. Что будет со мной, если я стану смотреть с тобой в прошлое?
– Тебе эти муки не передадутся, но ощущения получишь не забываемые. Обещаю. Сразу перейдём к делу? Мне здесь скучно, можем и просто поболтать, как старые друзья. Я ведь тебе не враг.
– Как это происходит?
– Тебе нужно взять меня за руку, когда во второй будет кость Горбена. Остальное сделаю сам.
Визайтон указал на скрюченный скелет на полу, и она отстранилась.
– Ты можешь навредить мне, когда прикоснусь к тебе. Может это коварный план, кто знает, что тебе нужно? Я не брала с собой ключ от твоей камеры. Ты не выберешься.
– Зачем мне вредить Владыке? Умрешь ты, и я потеряю свой дар, а магия снова сгинет. Наоборот, я всеми силами хочу сохранить тебе жизнь. Выстроить доверительные отношения. У нас ведь так мало времени.
– У нас много времени, Визайтон. Я могу здесь жить, пока не узнаю, как уничтожить визийя.
Он засмеялся, и ей стало холодно от издаваемых им звуков.
– Так вот зачем ты пришла на самом деле. Убей себя, и люди выживут, – ухмыльнулся он. – Ты источник силы. Питаешь меня лучше, чем хлеб голодающего ребенка. Вот только я все равно останусь в теле Гаррета. Да, лишусь силы, но не умру.
Ей всего лишь нужно умереть. Об этом и не могло быть и речи. Джоан не боялась смерти. Нет. Она ждала ребенка и не позволит навредить ему. Но ведь визийя не знает об этом.
– Ты говорил, что Владыкой был Горбен Фонтегорн. Нигде в книгах нет такого имени. Первого из рода Фонтегорнов звали Гофар.
Джоан не умела читать, но о своих предках рассказывала Лотта еще в Медеусе.
Визайтон протянул руку, но она по-прежнему боялась прикоснуться к мерзкому её душе существу.
