Пятый убийца, или Этюд в кровавых тонах

– Ах да, прошу прощения! – воскликнул он. – Вы мистер Ватсон! Я видел Вас на балу!

– Я рад, что Вы меня узнали, – ответил Ватсон, с облегчением поняв, что у мужчины, кажется, нет при себе оружия. – Вы позволите спешиться?

– Да-да, конечно, проходите, – сделал радушно-приглашающий жест Себастиан.

Джон достал ногу из стремени – и в этот момент конь взвился на дыбы.

– Твою!.. – крикнул Джон, понимая, что летит на землю. В следующий миг он очутился на траве, которая, по счастью, оказалась мягкой. На удивление, незабвенная раненая рука вопреки обыкновению не отдалась болью.

Себастиан бросился к нему. Конь продолжал громко ржать и бегать около Ватсона.

– Заговорщики чертовы, предупредить могли, – пробормотал Джон. Он начал подниматься, но вдруг подумал, что, наверное, стоит подыграть этим двум коням – настоящему и Шерлоку – и снова откинулся на траву.

– Как Вы, сэр?!. – крикнул Себастиан, спеша к нему.

– В норме, спасибо! Но, кажется, ударился… – наигранно бодро ответил Джон.

Конь снова заржал. Себастиан подбежал к Ватсону и помог подняться.

– Где ушиблись? – участливо спросил он.

Джон непроизвольно проникся к нему симпатией и ему даже стало жалко этого человека при мысли, что с ним собирается сделать Холмс.

– Да все в порядке, – проворчал он, злясь на себя, Шерлока и коня.

– Позвольте-ка я помогу Вам, – Себастиан положил руку Ватсона себе на плечи, и вместе они, под ржание коня, медленно доковыляли до его дома. – Странно, что это он? – кивнул егерь в сторону коня.

– Я первый раз на нем. Наверное, чем-то ему не приглянулся. – Джон доверительно повернулся к Себастиану: – Да и вообще, мне кажется, это сам по себе очень мерзкий конь! – сказал он гораздо громче, чем следовало.

Конь в ответ заржал что-то обидное им в спину.

Они поднялись по трем ступенькам, и Себастиан ввел Ватсона в комнату. Впрочем, осмотреть ее Джон не успел, потому что главной достопримечательностью ее в этот момент был Холмс. Он стоял в ее середине, склонив голову набок.

Себастиан среагировал мгновенно – очевидно, сразу все поняв: оттолкнув Ватсона, бросился куда-то влево.

– Не это ищешь? – больно впечатавшись спиной в дверной косяк, услышал Джон насмешливый голос Шерлока. В руках Холмс вертел поблескивающий в скупом свете стилет. – Наивно было держать его на видном месте… «Mori, Holmus!», – прочитал он надпись, сделанную, видимо, на рукоятке. – Ох, любите же вы ненужные пафосные эффекты. Конь шел длинной дорогой, Джон, – объяснил зачем-то детектив Ватсону. – Его зовут Буцефал, кстати. – На улице вновь раздалось ржание.

Доктор смотрел на Себастиана – и чувствовал, что тот совершенно спокоен, а не напуган, как, наверное, должен был быть любой человек в такой ситуации. Очевидно, сказывался военный опыт. Егерь становился все более ему симпатичен.

– У меня порок сердца, милорд, – произнес Себастиан. – Не стоит меня так пугать, – в его голосе Ватсон услышал насмешку.

– Не переживайте, мистер Себастиан, – ответил Шерлок, все так же вертя в руках стилет, – на этот случай у нас есть медиум. Впрочем, предлагаю до этого не доводить.

– Ну отчего же, милорд? – с вызовом сказал егерь. Быстрым движением он засунул руку за пазуху и достал из пиджака еще один кинжал. – Предлагаю честный бой!

– Прекрасно, Себастиан! Поединок так поединок! Тем более у нас мало времени, – Холмс взял стилет боевым хватом и встал в стойку. Егерь последовал его примеру.

Ватсон напряженно наблюдал за развитием событий, все так же стоя у косяка и готовый в случае чего вмешаться.

Но почему-то ничего не происходило. Оба «поединщика» все так же продолжали стоять в боевых стойках. Только вот Джон заметил, что лицо Шерлока стало меняться: глаза сначала расширились, затем в них прочиталось удивление, а после – даже уважение и одобрение.

А после этого Холмс упал: сначала встал на колени, а затем рухнул на живот, выронив стилет, и замер все с таким же удивленно-одобрительным выражением лица.

***

– Туше! – воскликнул Себастиан, поменял хват кинжала и бросился к Шерлоку.

Наверное, не крикни он этого, не потрать на это время, Ватсон бы не успел.

Кинжал Себастиана уже почти коснулся спины Холмса, как Джон бросился к нему, вложив в этот бросок всю массу своего тела. Он впечатался головой в корпус егеря, и, переплетясь руками и ногами, оба покатились в угол комнаты. Ватсон почувствовал ожог в одной руке – кажется, егерь его достал – и резкую боль в другой, незабвенной.

Себастиан оттолкнул его и вскочил на ноги, встав в боевую стойку. Опершись на только что раненую руку – она все равно болела меньше, чем старая рана, – вскочил и Ватсон. Краем глаза он заметил, что стилет Холмса лежит совсем рядом, и хотел было схватить его, даже сделал движение в эту сторону – но вдруг почувствовал в глазах Себастиана усмешку.

И все понял!

Они с Холмсом попали в ловушку. Коварную, рассчитанную, хорошо расставленную. Как два абсолютно глупых животных. Одно из них, к тому же, было еще и очень самовлюбленным.

– Туше! – снова сказал Себастиан. – Ты мертв! Я бы тебя прямо сейчас уже достал.

– А чего ж мешает? – тяжело дыша, спросил Ватсон.

– Солдат не убьет солдата своей же армии, – отрезал Себастиан. – Только если будет защищаться. Так что выбирай!.. Полковник Себастиан Моран, Первый саперный бангалорский. И разведка Британской Короны!

– Капитан Джон Ватсон, 66-й Беркширский, – с вызовом сказал доктор.

– О! Сэкер! Как же я сразу не понял?!. А чего ж ты с ним тогда? – Моран кивнул в сторону тела Холмса. – Он же полу-эльф какой-то.

– Тебе-то что?! Давай уже покончим с этим! – зло бросил ему Ватсон.

– Ну давай, – пожал плечами Моран.

Честно говоря, именно этого Джону не хотелось. Теперь, увидев этого человека в деле, Ватсон отчетливо понял, что ему конец. Судя по тому, как Моран двигался, в нем чувствовался очень опытный боец, хорошо владеющий приемами как рукопашного, так и ножевого боя. И Джон, будь даже обе его руки в порядке, не годился ему и в подметки. Все закончится быстро – но это не значит, что надо проигрывать до окончания боя.

Ватсон встал в боксерскую стойку, превозмогая боль в обеих руках.

Моран сделал короткое скупое движение в сторону Ватсона. Проверяет, мерзавец, хочет посмотреть реакцию. Не будет тебе реакции! Джон не пошевелился.

Егерь сделал еще несколько пассов руками, пружинисто смещаясь вправо. Ватсон непроизвольно начал кружить вместе с ним, двигаясь от него в левую сторону. Меняет их расположение! Хороший тактик… Уходит со света и заводит противника в угол, чтобы стеснить его движения… Без шансов, Ватсон, без шансов…

И вдруг откуда-то сзади и сбоку раздался сильный треск и ржание – это Буцефал ворвался в комнату, оттолкнул крупом Ватсона и ударил копытами Морана.

Что стало с полковником, Джон не увидел: сам он уже лежал у другой стены. Он слышал только ржание, возню и грохот. Кое-как поднявшись, Ватсон увидел силуэт Морана, выпрыгивающий в окно. Он бросился было за ним, но путь ему преградил Буцефал, требовательно заржав. Что он имел в виду – и так было понятно: спасти Холмса.

Вот только Ватсон понятия не имел, что с ним случилось!

Да, очевидно, было что-то в рукоятке кинжала, какой-то яд или, может быть, заклятье – но почему Шерлок потерял сознание, Джон сказать не мог.

Он подбежал к Холмсу. Пульс есть.

Ватсон судорожно стал расстегивать ворот его рубашки – как вдруг Буцефал головой оттолкнул его, схватился зубами за тот же воротник и поволок Холмса на улицу!

Точно! Там территория миссис Хадсон! В сторожке она бессильна. Надо вытащить Шерлока на улицу! Ватсон хотел было помочь – и тут же взвыл от сильно пинка по хребту. Чертов настырный Моран обошел дом!

Ватсон упал на тело Холмса, прорычав от боли в раненой руке, и тут же перекатился через него, чтобы снова вскочить на ноги. Увидел, как Моран зачем-то подпрыгнул – но Буцефал уже несся на него. Полковник ухватился одной рукой за косяк (вторая бессильно висела: видимо, умница Буцефал успел по ней попасть) и подтянулся, подняв свое жилистое тело вверх. Конь на всей скорости вылетел на улицу, промахнувшись мимо противника.

В следующую секунду Моран приземлился на обе ноги. В руке у него был карабин, который раньше, очевидно, висел над дверью. Теперь уже Ватсон бросился к находящемуся напротив двери окну и нырнул в него, услышав сзади выстрел. Следующим звуком стало пронзительное ржание, и Джон понял, что Себастиан стрелял в коня, посчитав его, а не Ватсона, более опасным противником.

Джон быстро глянул в окно одним глазом и увидел, что действительно бедный смелый Буцефал лежит на траве…

– Моран! Ты же не уйдешь живым! – крикнул он. – Подумай, не делай этого!

Как будто в подтверждение его слов вся поляна внезапно начала наполняться: на ней буквально материализовались рыцари, призраки, статуи собак, львов, даже горгулий и еще каких-то непонятных химер, настоящие волки, медведи, которые окружали дом. Услышав выстрелы и увидев смерть Буцефала, миссис Хадсон поняла, что что-то случилось, и приняла меры!

Но в сторожке она была бессильна!

– Ага! – услышал он голос Морана, который явно наслаждался моментом. – Но знал бы ты, что мне пообещали после смерти!

– Какой смерти?! – крикнул Джон, все больше раздражаясь. – Я врач! У тебя нахрен нет никакого порока сердца! Ты б щас уже мертвый лежал после таких упражнений.

– Да знаю! – крикнул в ответ Себастиан. – У меня другая болезнь!

– Какая нахрен другая?! Сифилис, что ли?!.

– Ты щас дошутишь! У меня карабин приставлен к голове твоего друга!

Ватсон почувствовал шевеление под ногами. Опустил голову. Белка! Ты-то куда?!.

И внезапно, поняв, что на самом деле происходит, он испытал неимоверное облегчение. Такое, что даже сел на землю, прислонившись к стене сторожки. Все, что ему надо, это только тянуть время! Да, миссис Хадсон в сторожке бессильна, но…

– Послушай, ну я правда врач, давай я тебя осмотрю! – крикнул он. – И может, помогу тебе!

– Ты сейчас смеешься, что ли?!. Мне не нравится твой тон, кстати. Он стал другим.

– Потому что я к своей работе приступил. Так что с тобой?!

– Индийская болезнь! Три месяца в джунглях!

– Какая нахрен индийская болезнь?! Нет таких!

В хижине установилась тишина.

– Может, и правда нет, – произнес наконец Моран раздумчиво. – Да какая уже разница? Контракт подписан!

И наконец это случилось!

Внезапно целый сонм самых разных птиц, материализовавшись буквально у окна, влетел внутрь дома. Судя по звукам, так же проникли они и с другой стороны через дверь. Да, миссис Хадсон сама ничего не могла сделать в сторожке – но животные и птицы леса Холмсов были вполне себе живыми и не являлись частью замка! А значит, могли попасть в этот чертов домик!

Раздался выстрел – отчего Ватсон вздрогнул, – затем некоторое время слышались пронзительные крики – и человеческие, и птичьи. Человеческие наконец стихли, и Джон быстро поднял голову к окну и опустил обратно. Но затем поднялся и влез внутрь. Потому что увидел, как стая птиц волочет тело Холмса к двери.

В комнате осталось еще одно человеческое тело. Точнее, его ошметки… На Морана страшно было смотреть: весь исклеванный и окровавленный, без глаз, он представлял собой одну сплошную рану. Рядом валялись несколько убитых и раненых птиц.

– Индийская болезнь… – проворчал Ватсон и бросился в дверь.

– Здесь! Здесь! Здесь! Справа заходи, я слева! – услышал он вдруг откуда-то сверху крики, оказавшись на улице.

Джон задрал голову – и увидел, что бой с Мораном продолжался, но теперь уже в другом, потустороннем измерении: привидения замка Шерингфорд со всех сторон обступали, а правильнее будет сказать, облетали призрак полковника. Удавалось им это плохо: отлично владевший тактикой Моран – бестелесный, прозрачный и, кажется, даже помолодевший, – развивая большую скорость и закладывая над лесом виражи, не давал им взять себя в кольцо.

Исход этого боя, а точнее, погони, Ватсону стал очень быстро ясен: Моран уйдет. Вот какой-то бравый призрак в камзоле XVI века, бросившись наперерез, смог наконец догнать беглеца – а дальше между ними произошла вспышка, и замковый призрак рассыпался на мельчайшие части. Полковник взмыл вверх. По счастью, в ту же секунду призрак вновь собрался воедино – но преследовать Морана уже не стал.

Все это Ватсон увидел, наверное, в секунду или две. Гораздо больше, чем посмертная судьба Морана, его интересовало другое. Он бросился вперед.

Тела Холмса было не видно в обступившей его причудливой толпе, в которой призраки перемежались с рыцарскими доспехами, статуями и самыми разными животными. Но при приближении Джона они, даже не поворачиваясь к нему, расступались.

Наконец он увидел распластанное на земле тело Холмса. А над ним колдовала… Хоуп! Одета она была в идеально подобранный по точеной фигурке охотничий костюм.

– Э… Мисс Хоуп… – пробормотал он и зачем-то спросил: – А где миссис Хадсон?

– Прислала меня, – быстро ответила та. – Что с ним случилось?

– Да черт… ох, простите… нас заманили в ловушку! Он дотронулся до стилета с отравленной ручкой! Или, может быть, на него было наложено заклятье… На стилет то есть. Ну и на Холмса через него. И он потерял сознание!..

– Все понятно, Джон, спасибо Вам! Принесите мне, пожалуйста, этот стилет. А, вот же он, – добавила Хоуп, глядя Ватсону за спину.

Он оглянулся. Действительно, два ворона, размахивая крыльями и находясь в воздухе на уровне их голов, держали в клювах тот самый стилет.

– Спасибо! – сказала Хоуп – и столько было в ее словах доброты, благодарности, трогательности, что Ватсон пожалел, что сам не успел сбегать за проклятым ножом. – Положите его, не держите.

Вороны синхронно раскрыли клювы и, каркнув, поднялись в воздух. Стилет упал на траву. Хоуп провела над ним ладонью.

– Это не заклятье, это яд… – задумчиво сказала она.

Ватсон услышал, как по окружавшей их причудливой толпе пробежал ропот.

– Это сильный яд… – продолжила она.

Птицы закричали, собаки залаяли, кто-то завыл, заревел, залязгал доспехами… Разношерстная армия Дома Холмс искренне переживала за своего предводителя.

– Но его действие скоро иссякнет, буквально за считанные минуты! – Хоуп пожала плечами и обворожительно улыбнулась, отчего Ватсону сильно захотелось, чтобы это не Холмс, а он сейчас здесь вот так лежал…

Тут уж опушка леса буквально потонула в самых разных звуках.

– Джон, Вы же ранены! – Хоуп поднесла свою ладонь к его руке. Он зарделся. – Вы героически спасали милорда Шерингфорда и пострадали. Но благодаря Вам он сейчас жив. Спасибо Вам, Джон, Вы настоящий герой.

Ватсон расплылся в глупой улыбке. Казалось, он на седьмом небе от счастья. Казалось, небеса сами приближаются к нему… А нет – это не кажется! Это животные, рыцари, статуи и кто-то там еще, у кого есть конечности, оказывается, схватили его и подбрасывают в воздух под одобрительные крики! Раз, другой, третий! И все это на глазах у Хоуп!

– А вы можете при последнем броске его не поймать? – услышал он в установившейся вдруг тишине знакомый голос. – Он так светится, что я боюсь, всех достопочтенных призраков распугает.

Ватсон изогнулся в воздухе и увидел, что те, кто только что подкидывал его вверх, действительно потеряли к нему всякий интерес, бросившись к Холмсу. Он уже приготовился было упасть, как вдруг как будто мягкая ладонь поймала его и бережно уложила на траву.

– Спасибо, миссис Хадсон! – шепнул он в пустоту.

***

– Да ничего я не могу сделать! – кричал он через пару минут на Холмса.

– Да ты хотя бы попробуй! – кричал тот в ответ.

Оба они находились в сторожке егеря. Холмс выглядел так, будто бы и не лежал только что бездыханный.

– А ты?!. Ты что-то можешь сделать своим детективным методом?

– Дедуктивным! С чем тут работать?!. От него же почти ничего не осталось!

– Вот! Что и требовалось доказать! – ткнул в него пальцем Ватсон. – Чтобы влезть кому-то в голову, нужна голова. Где она здесь?..

– Ее можно собрать, – не унимался Холмс.

– А если мы ее неправильно соберем? И сколько на это уйдет времени? И вообще – ты помнишь, что нас ждут?

– У нас еще пятнадцать минут, успеем.

– Откуда ты знаешь?

– На часы твои смотрю.

Ватсон спрятал часы за пазуху.

– И вообще – судя по тому, что он успел сказать, ничего бы мы от него не узнали, – упрямо добавил он при этом.

– А что он успел сказать?

– Что ему что-то обещали в загробной жизни и что он какой-то контракт подписал. Понятно какой, я думаю.

– Понятно… – Холмс вздохнул. – Как дети…

– Дети? Они-то кому что обещают в загробной жизни? – встрепенулся Ватсон.

– Мы! Мы как дети попались… Надо было предугадать…

– Ну прости! Я не великий детектив. Я только жизнь ему спасаю! Пожалуйста, кстати! – Ватсон помолчал, Холмс тоже не произнес ни слова. – Между прочим, он мне руку порезал.

– Миссис Хадсон вылечит в два счета… И да… Спасибо, Джон! Тебе, миссис Хадсон и Буцефалу.

При упоминании коня Ватсон устало опустился на стул:

– Бедняга… Умнейший был конь. Он спас нас двоих… Жизнью ради нас с тобой пожертвовал…

– Буцефал?! – насмешливо переспросил Холмс. – Чтоб этот пройдоха чем-то ради кого-то пожертвовал? Да вон же он, живой стоит.

Ватсон вскочил, поморщившись от боли в обеих руках и подбежал к дверному проему, возле которого на улице в два ряда замерли шестеро рыцарей. Действительно, Буцефал, живой и, кажется, здоровый, стоял на поляне и бил копытом рядом с поглаживающей его по гриве Хоуп.

Ватсон развернулся:

– А как… Но я видел, этот в него стрелял…

– И это был очень меткий выстрел, должна Вам отметить, доктор Ватсон, – сказал один из рыцарей голосом миссис Хадсон. – К счастью, мне не составило труда изменить траекторию полета пули. А Буцефал, как и всякая тренированная нами для таких случаев лошадь, упал и притворился мертвым.

– Пройдоха, – радостно-ласково пробормотал Ватсон.

– Ты еще сумеешь нарадоваться и наговориться с ним, – услышал он голос подошедшего сзади Холмса. – Возможно, я даже дам тебе сахарок. Ну и ему тоже. Нам пора ехать. – Он быстро спустился по ступенькам: – Миссис Хадсон, я прошу Вас прибрать все здесь.

– Да, милорд, – сказал один из рыцарей последовавшего за ним «почетного караула». – Но как?

Ватсон, напоследок еще раз обведя взглядом комнату с останками полковника Морана, спустился вслед за ним.

Вся разношерстная команда замка уже начала расходиться – доспехи, статуи людей и животных, почему-то даже один комод, которого раньше Ватсон не заметил, а также призраки – все просто исчезали, обычные же животные и птицы разлетались и расходились в разные стороны.

– Я аннулирую запрет на Ваше нахождение в сторожке, – на ходу помахал ладонью Холмс, не оборачиваясь. – В силу важности и неотложности случая я могу принять такое решение единолично. Потом официально узаконим его с моими уважаемыми предками.

– Благодарю Вас, милорд.

К Ватсону подбежала скульптура полуодетого бородатого мужчины:

– Доктор Ватсон, – сказала статуя голосом все той же миссис Хадсон, – позвольте мне осмотреть Вашу рану.

Джон остановился и подал статуе руку. Он и сам в первый раз за все это время обратил внимание на порез, который оказался достаточно глубоким. В руке статуи будто из воздуха появился бутылек с синей жидкостью, которую она тут же вылила на рану. Джон зажмурил глаза в ожидании боли – но, на удивление, ее не было, а вот рана, он почувствовал, начала затягиваться. Когда он открыл глаза, от пореза не осталось и следа.

– Благодарю Вас! – с жаром сказал он статуе.

– Это мы должны быть благодарны Вам, доктор Ватсон, – кивнула та. И шепнула: – Рада, что в Вас не ошиблась.

Джон с удивлением обнаружил, что Холмс все это время стоял рядом и ждал, когда завершится лечение. Ждал и его «почетный караул». Когда статуя повернулась к Шерлоку и кивнула, он снова продолжил движение, ничего не сказав. Ватсон двинулся за ним, надеясь внутренне, что Хоуп не видела, как он от страха зажмуривал глаза.

Когда они поравнялись с Буцефалом и еще одним конем, на котором, видимо, ехал Холмс, Хоуп повернулась к ним:

– Я уберусь в сторожке, мистер Холмс. Доктор Ватсон, я еще раз благодарю Вас за все, что Вы сделали, – и легкой, невесомой походкой двинулась к домику егеря.

Ватсон хотел что-то сказать, но вместо этого сам не заметил, как расплылся в глупой улыбке.

– Я тебе не сахар, а лимон дам, – проворчал Холмс, усаживаясь на коня.

***

До замка они мчались все так же быстро, как и к сторожке: Холмс не хотел опаздывать на встречу с призраками.

– Мне начинает нравиться этот Майкл! – на скаку говорил Шерлок. – Он обвел меня вокруг пальца! Критерион похитил и убил Брейверса, о чем нам стало известно. И таким образом подсунул к нам этого нового убийцу-егеря. Но не просто подсунул – еще и снабдил хорошей легендой: что, дескать, он слышал, как кто-то там обсуждал наше с тобой побоище в больнице. Я этой легенде не поверил ни на йоту – я тебе рассказывал почему. Но именно это чертов бес и предвидел! Это же прекрасно, Ватсон! – обернулся он к Джону.

Тот, не понимая, что в этом может быть прекрасного, все-таки кивнул. Ему не хотелось разговаривать, все, чем он был занят в эти минуты – старался удержаться в седле в этой бешеной скачке.

– Далее. Очевидно, от Брейверса Майкл знал, что людей в замок не пускают – ну только на бал, но во время его и думать нечего пробовать мне навредить. Знал он и то, что замок сильно защищен, и единственное место, где нет магии духа замка – это сторожка егеря. Поэтому туда они с Себастианом и заманили меня своими россказнями. Майкл, видимо, неплохо изучил мой характер, знает, насколько я энергичен, и понимает, что я не буду ждать, когда этого егеря приведут ко мне в замок. Тем более, мне лень было отменять запрет на посещение замка людьми – представляешь, со сколькими портретами своих предков мне пришлось бы договариваться?..

Ватсон не представлял. Он радовался, что замок к ним все ближе, а значит скоро эта бешеная тряска закончится.

– Так вот, что они делают дальше? – продолжал Холмс, кажется, совершенно не запыхавшись. – Готовят стилет с дурацкой надписью на латыни – чтобы он уж точно привлек мое внимание – и наносят на него яд. Почему не заклятье? Потому что я бы его учуял. Ну или миссис Хадсон. Кстати, Вы выяснили, что это за яд, миссис Хадсон?

– Да, милорд, – раздался рядом с ними голос, который не мог принадлежать никому и ничему, кроме воздуха. – Это эффективный яд, вызывающий паралитическое действие на небольшой отрезок времени. Впрочем, кроме этого он совершенно безвреден – по завершению его действия человек возвращается в свое обычное состояние, без всяких последствий.

– Благодарю Вас, миссис Хадсон! Что и требовалось доказать, Джон – этот демон Майкл не может никого убивать сам. То есть задумка была такая: меня парализует с помощью его яда – а мистер Себастиан уже тривиально, банально и пошло добивает меня обычным ножом. И добил бы! Если бы не ты, Джон… Хороший расчет. Но ты оказался фактором, который они не смогли просчитать. Ты определенно приносишь мне удачу, Джон! Похоже, что я в тебе ошибся.

***

Обратный путь они преодолели так же – только Ватсон на прощание крепко обнял Буцефала:

– Спасибо, друг! Никогда не забуду всего, что ты для меня сделал.

Конь заржал и потерся своей головой о голову доктора.

– Наобнимаетесь еще, – услышал он бодрый голос Холмса. – Вперед! На Бейкер-стрит! – Джон развернулся и увидел, как Шерлок своим уверенным шагом двинулся к ближайшей стене замка.

Ватсон на прощание еще раз погладил коня по гриве и направился за Шерлоком. Когда они оба дошли до стены, Буцефал внезапно преградил им путь.

– Буцефал! – растроганно улыбнулся Джон. – Я тоже буду скучать! Но мы обязательно еще увидимся. А сейчас мы спешим!

Холмс покашлял:

– Джон, он не уйдет.

– Что?..

– Джон, ты же сам сказал: он спас тебя. Теперь ты должен как-то отплатить ему за это.

Конь согласно заржал, кивая головой.

Ватсон какое-то время не мог найти что ответить.

– Э… Но у меня ничего с собой нет, – наконец растерянно сказал он.

– Ну как-то не знаю, придумай что-нибудь… Ну действительно, Джон, он спас тебе жизнь – а ты ему только спасибо сказал. Ну кто так делает?

– Ты.

– У нас с тобой взаимозачет.

– Но он тебе тоже жизнь спас! И я что-то не видел, чтобы ты ему что-то дал! – выпалил Ватсон.

Буцефал снова согласно заржал.

– Вообще-то я его хозяин, – повысил голос Холмс. – Он у меня живет, я его кормлю и одеваю. И ничего плохого не вижу в том, если он за это разок меня спасет.

Конь перестал ржать, скромно потупив голову.

Ватсону сложившаяся ситуация казалась верхом абсурда: