Знаки

Была придумана строчка, довольно давно: "Молюсь за Вас своим Богам, молюсь за Вас".

Гуляя по Ольхону и проходя мимо невзрачного домика с вывеской «Правление сельского поселения Хужир», вдруг придумалось: "но так сказали мне ольхонские шаманы в правлении хужирского сельпо". Просто строчка. Ни о какой песне я тогда и не думал. Шаманов я видел на берегу, у них там серьёзный обряд был, но с ними я не общался. Подходящую рифму к слову «сельпо» подобрать не смог, чтобы было в тему, а белый стих мне не нравится.

Поэтому надо было придумать, что же они мне сказали. Я не знаком с их религией, но в поисковике нашел афоризмы Будды Шакьямуни и выбрал наиболее мне понравившийся. Дословно: "Все, что мы есть – это результат наших мыслей".

Самое сложное как всегда – начать и кончить, как говорится. И вот последний куплет вдруг получился сам собой, просто из воздуха, минут за пять. Не понимаю, как это… Просто сидел дома и тупо перебирал слова. О чём – было понятно. Одна из моих любимых песен у БГ – "Я инженер на сотню рублей", она очень древняя. Там есть такие строки:

Мне двадцать пять, и десять из них я пою, не зная о чём.

И мне так сложно бояться Той, что стоит за левым плечом.

И пускай мои слова не ясны, в этом мало моей вины.

Ну а что до Той, что стоит за плечом – перед Нею мы все равны.

Поэтому я стою чуть сзади, за плечом, чтобы Она ни к кому не подобралась раньше, чем ко мне.

Ну и последняя строка – это связь с одной из самых любимых моих собственных песен, "Не Думай Ни О Чём".

___________________________________________

А в Тбилиси всем тепло

После нашей гадости,

Чай растёт, всегда светло

Просто так, от радости.

Грузия, Грузия,

Приползу на пузе я.

Там вино прекрасное

Белое и красное.

На рассветном солнышке

Завтракаю в Мцхете я.

А вино на донышке.

Значит, жди, Кахетия!

Там снимали «Мимино»,

Всюду виноградники,

Наливают всем вино

И в беду, и в праздники.

Восемьдесят первый год

Часто вспоминается

Кубок Кубков, Дюссельдорф,

Тбилисские динамовцы.

Сколько лет смотрю футбол,

Но нет того веселия!

Помню, как забил тот гол

Виталий Дараселия.

На работе вновь завал,

Вспомню в кабинете я,

Что в стране я не бывал

Горная Сванетия.

После трудового дня

Шашлыки пожарю я

И пойму, что ждут меня

Батуми и Аджария.

Я вернусь ещё не раз,

И с друзьями местными

Мы сыграем вместе джаз

И с другими песнями.

Посвящается моим друзьям, с которыми мы в марте 2018-го совершили замечательное путешествие по прекрасной стране, а также Нукри и Тамаре Абашидзе, в доме которых я провёл замечательное время в Тбилиси. Тут ничего не придумано, зарисовка с натуры.

И надежда на возвращение…

___________________________________________

Все мы в жизни живём по инструкции,

Соблюдая законные рамки.

А она занималась коррупцией

В государственном Россельхозбанке.

К ней стояли несчастные фермеры

За кредитами на посевную

В кабинет заходили по семеро

И просили её, как родную:

Деньги дайте нам на удобрения

ГСМ, семена, реагенты.

Мы вернём через год, без сомнения

Ну а Вам, как всегда, два процента.

И она в занимаемой должности

Замдиректора филиала

Всех клиентов при первой возможности

Беззалогово кредитовала.

Отдыхать улетала в Италию

И на остров, далёкое Ба́ли.

То в Америку, то в Португалию,

Где её так волшебно еб… любили.

Со своей неказистою внешностью

Продавщицы вокзальной палатки

Всё меняла с какой-то поспешностью

Мужиков, как зимою перчатки.

Но веревочка быстро кончается,

И совсем это не суесловие.

Вот теперь у неё начинается

Жизнь весёлая где-то в Мордовии.

Так сказали мне люди служивые

В неприметном одном кабинете,

Что влекла её жажда наживы, и

Что она погорела на этом.

Промышляла бы проституцией

Или села бы по хулиганке…

Но она занималась коррупцией

В государственном Россельхозбанке.

Посвящается реальной девушке, которая была заместителем директора филиала РСХБ в Нижнем. В жизни история закончилась не так плачевно, она вовремя уволилась.

___________________________________________

Перемещаясь в суете пространства

Маршрутом, что похож на долгий круг,

Вдруг ощущаешь зыбкость постоянства

Всего происходящего вокруг.

То ощущение неуловимо,

Оно исчезнет, как придёт рассвет –

Ведь прошлое всегда непоправимо,

Есть настоящее, а будущего нет.

Но сжалось время жёсткою спиралью,

Пружиной мощной, за витком виток.

Патрон в стволе, ствол обжигает сталью.

И цель в прицеле, и взведен курок…

Написал зимой 2018/2019, в поездке по Европе, по странам Бенилюкса.

3 дня был в Амстердаме, потом на поезде поехал в Брюссель, там потусовался, съездил в Брюгге и Новый Год встретил в Париже. Я давно не был в такой настоящей Западной Европе, поэтому мне было интересно, что же изменилось после всех этих событий на Ближнем Востоке, беженцев и т.п. И я понял. На самом деле не увидел там обещанных толп арабов и негров (их там не больше, чем в Москве, как пел Высоцкий), всё абсолютно безопасно и комфортно, никаких тебе рамок на входе в торговые центры и вокзалы. Ну ходят вооруженные до зубов военные патрули с собаками, но они воспринимаются больше бутафорски. То есть большой разницы с прошлой Европой я не увидел. Но я кожей ощутил, что вот это постоянство оно очень зыбко, какое-то напряжение витает в воздухе, хотя опять же, никаких причин для этого…

И пришла мысль, что ровно так же было в то лето 1914 года, когда в Сараево боснийский студент Гаврило Принцип выстрелил в наследника австро-венгерского престола эрцгерцога Франса Фердинанда. Один выстрел – и всё, мир слетел с катушек. Великолепных стран Европы и прекрасной России, с развитой демократией, растущей экономикой, образованным населением не стало за несколько лет, всё уничтожила война. Можно долго говорить об ошибках властных элит, трагических случайностях и предательствах, но суть не в этом. До сих пор последствия этого выстрела ощущаются всеми. Мгновение, которое изменило ВСЁ.

Вот такая у меня возникла аналогия.

А через год с небольшим случилась пандемия…

А через три – Украина…

___________________________________________

На брюссельском на вокзале шум-переполох.

Сумку с барахлом оставил там какой-то лох.

Пассажиры очень быстро подали сигнал,

Тут же бравые солдаты прибежали в зал.

В камуфляже и разгрузках, на башке берет,

За спиною автомат, а сбоку пистолет.

Грамотно распределились, перекрыли вход,

Весь периметр оцепили, мышь не проползет!

Их бы в Грозный, на "Минутку", в первую войну.

Под обстрелы, и с махрою сразу на броню.

А потом к Дворцу на площадь, в тот кромешный ад!

Вот тогда б мы посмотрели кто какой солдат…

Обнаглели террористы, просто нету сил,

Запрещённая в России страшная ИГИЛ.

Дорогой Рамзан Ахматыч, приезжай сюда,

Наведёшь для них порядок, без тебя беда!

На брюссельском на вокзале мёртво, тишина.

Свет погас, и в окна светит полная луна.

Пассажиры затаились в зале на полу,

Кто-то там навзрыд рыдает, спрятавшись в углу.

Тут кинологи примчались, с ними старый пёс,

Он у сумки покрутился, да воротит нос.

Там совсем не страшный запах, явно не пластид,

И тем более не старый добрый динамит.

Как-то полегчало сразу,

можно уходить.

В общем всё,

отбой спецназу,

значит,

будем жить…

Ожидая поезда из Брюсселя в Париж на привокзальной лавочке с бутылкой пива, в очередной раз увидел проходящий мимо патруль из местных вояк. Поразило, что командир был в очках с диоптриями примерно так на минус 7. Подумалось – как же он воевать-то будет, случись чего?

В результате появилась такая песня. История придумана от и до.

___________________________________________

Отданы швартовы,

Городок портовый

Медленно скрывается в дали.

Курс давно проложен,

В порт, что расположен

На границе неба и земли.

И где-то там далеко,

Высоко и легко

Нам в небе светит звезда,

Путеводная наша звезда.

На корме матросы

Курят папиросы,

Вспоминают девочек в порту.

Вечные бродяги –

Есть коньяк во фляге,

Значит, всё в порядке на борту.

И где-то там далеко,

Высоко и легко

Нам в небе светит звезда,

Путеводная наша звезда.

Континенты, страны,

Горы, океаны –

Сколько нами пройдено с тобой…

Мы давно не спорим,

Что больные морем –

Это называется Судьбой.

И где-то там далеко,

Высоко и легко

Нам в небе светит звезда,

Путеводная наша звезда.

Через ураганы,

Грозы и туманы

Рвутся к цели наши корабли.

Так решили Боги –

Сходятся дороги

На границе неба и земли.

И где-то там далеко,

Высоко и легко

Нам в небе светит звезда,

Путеводная наша звезда.

Июнь 2019 г. Посвящается всем яхтсменам.

___________________________________________

Салам Алейкум, старый друг,

Как задолбала боль разлук,

Пускай проносятся года,

Уходит в решето вода, –

Мы будем вместе навсегда,

А помнишь, были времена,

Жила великая страна,

И было счастье и покой,

И небо трогали рукой,

И небо трогали рукой,

Мы верили в грядущий путь,

Что горы можем мы свернуть,

Что мы построим новый дом,

И будет всё прекрасно в нём,

Когда мы здесь построим новый дом…

А там всё было, как во сне

В Чечне, на первой той войне,

Что через нас с тобой прошла.

Аргун, Шатой и Ханкала.

Война сквозь нас с тобой прошла!

Давай поднимем, старина,

И выпьем наш бокал до дна

За всех ушедших и живых,

За всех любимых и родных,

За всех от нас ушедших и живых…

Написано летом 2019-го после поездки в Дагестан и Чечню.

____________________________________

Опять не спится зимними ночами.

Как будто бы, мне не хватает дня…

Бог или Дьявол мучают меня,

А я бумагу мучаю стихами.

И люди ведь – не ангелы, не черти,

Устали ждать, надеяться и лгать.

Мне никогда, наверно, не узнать

Что ждут они от жизни и от смерти.

И вот не сплю я длинной тихой ночью.

И кажется, пусть он и по плечу,

Напрасен труд… И вроде бы хочу,

Но не могу

Порвать

Бумагу

В клочья.

2019 г.

___________________________________________

И если ты уже не труп,

Но если ты ещё не пьян,

Ты приезжай на Итуруп,

На Кунашир, на Шикотан.

Бери билет на самолёт

С Москвы на Южно-Сахалинск.

Там – в порт Корса́ков, теплоход,

И утром – в гавани Курильск.

А рыбы в море – завались!

Чавы́ча, ке́та и сима́.

Морских ежей отведай слизь,

Но только не сойди с ума –

Вареных крабов на шоссе

Тут как картошку продают.

Сгоняй на озеро Буссе,

Там свежих устриц подают.

Попробуй устриц на Буссе

Но не под водку, а под брют.

Ползи скорее на вулкан,

Где фумарольные поля.

Где удушающий туман,

И под тобой гудит земля.

Здесь пахнет серой – значит тут

Наверно есть ворота в ад.

А черти нас сидят и ждут,

Над сковородками пыхтят.

А черти в преисподней ждут

И сигаретками пыхтят.

А по камням бежит река

И сверху бьёт живой водой.

Вставай под струи кипятка,

Ты будешь вечно молодой.

Лечебной грязью обернись –

Она спасёт от старых ран,

И напоследок окунись

В великий Тихий океан.

И на прощанье окунись

В великий Тихий океан.

И где-то жив последний айн,

Он выжил вопреки всему.

Седой шаман, хранитель тайн,

Что недоступны никому.

И он тебе откроет мир,

Который нам Богами дан.

Ты приезжай на Кунашир,

На Итуруп, на Шикотан.

Ты приезжай на Кунашир,

На Итуруп, на Шикотан.

Летом 2019-го года на своё 50-летие я себе подарил замечательную поездку на Сахалин и Курильские острова, песня – практически путеводитель по тем местам.

Айны – это коренные жители Курил, которые были порабощены японцами. Некоторые из них ассимилировались с завоевателями, других истребили. В музее на острове Кунашир есть их фотографии конца 19-го века. Удивительно, что они были совсем не похожи на азиатов – европейские черты лица, высокий рост, огромные бороды. До сих пор не известно, каким образом они попали на острова. Есть предположение, что это потомки переселенцев из Америки, а их предки были индейцами.

___________________________________________

Пустой Нахимовский проспект.

Сырой асфальт в волшебных блёстках.

Чуть раздражает жёлтый свет

На бесконечных перекрёстках.

Я еду по ночной Москве,

Сияет город новогодний.

Наброски песен в голове

И недописанных гармоний.

Играет медленный фокстрот,

Урчит мотор, как кот довольный.

Очередной закончен год,

И вспоминаются невольно:

Париж, Брюссель и Амстердам,

Южнокурильские вулканы.

И озеро Кезеной-Ам

В горах Чечни и Дагестана…

На лобовое валит снег.

Всего в каком-то получасе

Мой самый главный человек

И моё маленькое счастье.

На самом краешке зимы,

За снегом белым и усталым,

Там, где Крылатские холмы

Застыли над гребным каналом.

Она живёт, одна уже

В обычной маленькой квартире.

На двадцать первом этаже

В придуманном каком-то мире.

В том, где уходят корабли

Под парусами в океаны,

Подальше от большой Земли

В свои неведомые страны.

Изгиб Рублёвского шоссе.

Газ до отказа в повороте.

Я как на взлётной полосе,

И я, как самолёт на взлёте.

А после – уж не помню, где –

Обрывки памяти, фрагменты…

Инспектор из ГИБДД:

– Водитель, Ваши документы!

Февраль 2020

___________________________________________

Мы очень любим наш прекрасный дельфинарий,

Мы тут практически с рождения живём,

Здесь не бывает ни терактов, ни аварий,

Всем очень весело и беззаботно в нём.

Ведь в дельфинарии всегда

Благоприятная среда,

И тридцать градусов вода

Без отравы.

И хоть дельфин ты, хоть тюлень,

Здесь кормят все кому не лень

Свежей рыбой каждый день

На халяву!

Он был выносливый, сноровистый и ловкий,

Как мы, из вида черноморских афалин,

Великолепно поддавался дрессировке.

Он был послушным. В общем, правильный дельфин.

Мы выступали в лучшем шоу на планете,

Крутили сальто мы с улыбкой на лице.

И были счастливы, когда смеялись дети

И аплодировала публика в конце.

А в дельфинарии всегда

Благоприятная среда,

И тридцать градусов вода

Без отравы.

Будь ты касатка иль тюлень,

Здесь кормят все кому не лень

Свежей рыбой каждый день

На халяву!

Но как-то ночью заштормило наше море,

А волны били берег с яростью быка.

И он ушёл от нас через дыру в заборе,

Порвав о проволоку острую бока.

Они сказали – как же так, ну ёлы-палы…

Ну всё же было – дом, признание, успех…

Чего ему, скажите, в жизни не хватало?

А он, паскуда, просто взял и предал всех!

Да он подохнет, сука, поздно или рано,

Судьба накажет за дешёвые понты.

Пускай сожрут его голодные катраны

Или корабль намотает на винты.

Но вот прошли уже года, а может, годы.

Где он теперь, в каком неведомом краю?

Кому-то нужно ощущение свободы,

А кто-то любит песни поорать в строю.

А в дельфинарии всегда

Благоприятная среда,

Тридцать пять градусов вода

Без отравы.

И хоть ты морж, а хоть тюлень,

Здесь кормят все кому не лень

Свежей рыбой каждый день

На халяву!

Намедни мне друзья тихонечко шепнули –

Наш дрессировщик на каникулах с семьёй

Его заметил в дельфинарии в Стамбуле,

Как тот резвился с непослушной малышнёй.

А значит жив бродяга, значит, не погиб он,

В большом бассейне снова плавает с детьми.

И сальто крутит как положено, с прогибом!

Он уважаем и востребован людьми.

Ведь в дельфинарии всегда

Благоприятная среда,

И тридцать градусов вода

Без отравы.

Лев ты морской или тюлень,

Здесь кормят все кому не лень

Свежей рыбой каждый день

На халяву!

Ещё один пример того, как долго иногда пишутся песни. Начал я её в 1993-м году, побывав в севастопольском дельфинарии. А закончил в марте 2020-го после посещения Берлинского зоопарка.

___________________________________________

Расскажи-ка мне, мой друг,

Я совсем не в теме.

Что случилось вдруг вокруг,

Что стряслось со всеми?

Я купировал запой

Четырёхнедельный.

Тяжко было, боже ж мой,

Жёстко запредельно!

У меня башка болит,

Нервы наизнанку.

А жена сидит, молчит,

Корчит партизанку.

Вдруг она мне говорит –

Всё кругом в заразе.

Ты ко мне не подходи

Не в противогазе.

Телевизор я включил –

Сразу мозг на вынос.

Всё подробно изучил

Про коронавирус.

Сводки, как с фронтов войны –

Выжило, скончалось…

Сколько нас заражены,

Сколько нас осталось.

Все больницы полные

Кашляющих хворых,

А в инфекционные –

Очередь из скорых.

Видимо – такой приказ,

Отданы команды.

И теперь взялись за нас

Боги пропаганды.

А потом учил как жить

Строгий медработник:

Руки надо с мылом мыть

И носить намордник.

И сказал с усилием –

Нет пока вакцины,

Подтвердив бессилие

Нашей медицины.

Вот и кадры новые –

Не туфта, вестимо, –

Как гробы дубовые

Провезли по Риму.

Рассказал корреспондент –

Верят ротозеи, –

Закопают контингент

Прямо в Колизее.

Дальше – об Америке.

В шоке супостаты,

Трамп совсем в истерике,

Закрывает Штаты.

Новый морг планируют.

Выбор нестандартен!

Перепрофилируют

Мэдисон Сквер Гарден.

Все закрылись по домам,

Всех трясёт от страху.

Террористы по углам

Молятся Аллаху.

Патрули, полиция –

Пусто на планете.

Где там оппозиция,

Жёлтые жилеты?

Выключил я телик свой,

Ту телетрансляцию.

Лучше я – опять в запой,

В самоизоляцию.

Понавешали лапшу,

Понагнали страху.

А как жить, я сам решу,

Да пошли вы на хуй!

Апрель 2020 г.

___________________________________________

Облапошили вы нас, облапошили.

Были очень вы добры и участливы.

Мы надеялись опять на всё хорошее,

И хотели, чтобы все были счастливы.

20 лет в обед как нет, будто сгинули,

Послевкусие оставив тяжёлое.

А по факту вы ведь нас просто кинули

Как учили на дзюдо, через голову.

Ну казалось бы – какие тут доводы?

Производство возросло электричества!

И идут в страну Китай трубопроводы,

Увеличились объемы строительства.

Что, опять американцы загавкали?

Так пускай теперь дрожат всеми фибрами,

Ну куда им со старьем, Томагавками –

Есть у нас теперь «Кинжалы» с «Калибрами»!

Долго не было войны, всё наладилось,

Сколько лет уже с Чечнёй перемирие?

Население чего-то расслабилось –

Вот вам Крым, а вот Донбасс вместе с Сирией.

А ухудшится у нас положение –

Перебросим на границы дивизии.

Мы теперь в кольце врагов, в окружении,

А друзья – Венесуэла с Киргизией.

Журналисты будто из инкубаторов,

Кнут не нужен им – печеньки да пряники.

Кто у нас там на постах губернаторов?

В основном оленеводы – охранники.

Вот реформы провести пенсионные –

Это вы тут завсегда очень смелые,

Да продукты раздавить санкционные

Вместо чтоб отдать в дома престарелые.

На бульваре, словно как на параде я,

Мы идём, чтоб поддержать оппозицию!

Хоть уверен, что поставит Росгвардия

Всех в коленно-локтевую позицию.

Обещали не менять Конституцию?

Как два пальца об асфальт – пусть боятся те,

Кто в сети зовёт народ в революцию.

Всех закрыть, от десяти до пятнадцати!

Облапошили вы нас, облапошили.

Мы поверили, а вы посмеялися.

Ну а что тут говорить – дело прошлое,

Дураками были, ими останемся…

На 20-летие президентства Сами Знаете Кого.

___________________________________________

От шумных дорог и столиц вдалеке,

Где дремлют Уральские горы,

На склоне хребта в небольшом роднике

Начало великой Печоры.

В стране бесконечной тайги и болот,

Среди первозданной природы

Она неустанно на север несёт

Живые спокойные воды.

Всё было в тяжёлой народа судьбе –

И счастье, и беды, и горе.

Но русские люди молились тебе,

Красавице нашей Печоре.

В военные годы и ночью, и днём

По рельсам неслись эшелоны,

А в них воркутинским, интинским углём

Загружены были вагоны.

Вдоль этой дороги – огни фонарей,

С колючкой глухие заборы.

Жестокий и сумрачный край лагерей

Лежит возле доброй Печоры.

А нам, пацанам, было всё нипочём,

Играли в войну понарошку,

В тайгу мы пойдём, и мы там соберём

Бруснику, грибы и морошку.

Я помню, что поздней весной каждый год

Взрывали заторы сапёры,

И город смотрел, как идёт ледоход,

Поднявшись на берег Печоры.

Пусть много воды с той поры утекло,

Я знаю, мы встретимся скоро,

Мой город, где детство пришло и ушло,

Мой город далёкий Печора.

Она нескончаема, эта река,

Бескрайни родные просторы…

А к солнцу всё так же летят облака,

В воде отражаясь Печоры.

Посвящение городу моего детства.

___________________________________________

Как просто всё на бумаге,

В тех книжках, что были в школе:

Когда к нам вернётся ангел,

То в мире не станет боли.

Я был молодой, умелый,

Весёлый, немного вздорный.

Я думал, что ангел белый,

А он оказался чёрный.

Я вряд ли когда забуду

Огромные сзади крылья.

Как тут не поверить в чудо?

И сказка вдруг стала былью.

Я взгляд его видел смелый

И чистый, как воздух горный.

Я думал, что ангел белый,

А он оказался чёрный.

Им тоже не очень надо

Ломать перед нами душу.

Они ведь совсем не рады

Спускаться с небес на сушу.

Я очень был занят делом,

Вопросом каким-то спорным.

Я думал – был ангел белым,

А он оказался чёрным.

Но он меня не заметил, –

Поднялся, взмахнув крылами.

Кто светит – не значит светел,

А Бог – он давно не с нами.

Посвящение моей маме. Она ушла в октябре 17-го. Долго болела, мы надеялись на лучшее. Но чуда не произошло… Закончил в августе 20-го.

___________________________________________

Аджимушкая

каменоломни –

никто не знает,

никто не помнит,

как мы боролись,

как мы сражались

и умирали,

но не сдавались.

Каменоломни

Аджимушкая,

пусть тяжело мне,

но, погибая,

пишу дневник я

вам на прощанье,

не завещанье –

воспоминанье.

Эх, эти строки,

да Богу в уши,

не забирал бы

он наши души…

Мы ночью снова

пойдём в прорывы,

иначе будут

опять подрывы.