Майнбласт. В бездне тьмы. Часть первая. Двуличие

– С тобой всё в порядке? – Келемдар вывел того из глубоких воспоминаний. – Пошли со мной. Воздухом подышим, – вокруг уже никого, кроме старика. Идя по коридору, они молчат. Обезумевший мудрец, всё поглядывая на револьвер, так и хочет схватить его и без каких-либо вопросов начать действовать, но всё же здравый рассудок его останавливает.

– Я вижу твой взгляд, Келемдар, – говорит Стрелок, на что Келемдар, побледнев, отводит глаза в сторону, как раз встретившись со стоящей на шкафчике в прихожей бутылкой Корагского Винита.

– Интересно… – пришёптывая, мудрец вглядывается в тёмное, зеленоватого оттенка стекло. Карвер внимательно смотрит на старика. В нём он видит, будто тот почувствовал нечто странное внутри сосуда, нечто, что заставляет его не только вглядываться и размышлять о содержимом, но и то, что заставляет чувствовать некую тревогу, которая медленно проявляется на лице. Келемдар осторожно тянет руку к предмету. И вот, уже почти прикоснувшись до него, его останавливает мощный стук в дверь. Старик, дрогнув от страха и убрав руку, непроизвольно прикрикивает.

– Назови комбинацию из цифр! – встретившись взглядами с Карвером, старик разводит руками. Убийца качает головой.

– Сейчас не до смеха! – дверь распахивается, а за ней Стиллиан, замёрзший и уставший. Он вбегает в коридор, как ранее Стрелок и, стряхивая с себя снег, задаёт вопросы. – Где Уранн? Кинесса? – выглядит тот напугано. Озираясь по сторонам, видимо, пытается найти остальных, хотя Майнбласт замечает его лихорадочно бегающие зрачки, который на секунду останавливаются на бутылке. Двое встречаются взглядами, и оба чувствуют друг от друга лёгкую долю враждебности.

– Они должны… – попытавшись ответить, Карвера перебивает Трикст.

– Нам срочно нужно всем кое о чём поговорить! – развернувшись, направляется в гостиную.

– Что случилось? – интересуется Келемдар. Двое направляются за афоантропосом, упавшим на стул в гостиной.

– Завтра сюда явятся люди Старшторма! – берёт стакан воды и опрокидывает его. – Меня перехватил какой-то кареглазый посыльный, который должен был передать записку страже, якобы особо опасные бандиты скрываются здесь, периметр перекрыт, операция должна была остаться в тайне. Мы ничего не успели! Проболтали всё время в этом подвале! Если они что-то и замыслили, то, в отличие от нас, они предпринимают какие-то действия!

– Тихо, мы что-нибудь придумаем, – успокаивает Карвер.

– А что мы можем придумать, если ловушка захлопнулась?

– Что случилось? – кричит Уранн, спускаясь со второго этажа. Грубый голос становится мягче, завидев испуганные глаза старика и, услышав нервные слова беловолосого. Говоря уже более дружелюбно и спокойно. – О! Ты уже вернулся, Стиллиан. Куда ты…

– Сейчас не до этого! Где я был не так важно, поверь! – ударив по столу, отвечает Трикст. – Вести я плохие принёс! Где эгарарайз, о котором ты говорил? – Карвер молча наблюдает за происходящим, бросая взгляды в окно, где бушует метель. Он пытается ухватить в глубинах вапора мельчайшую возможность избежать бойни. В оглушительных звуках каждого, кто говорит в помещении, Стрелок концентрируется, отбрасывая всё лишнее. Встретившись лицом к лицу с собой, с собственными силами тот вспоминает Садроса, вспоминает и явление будущего, где в подвале разносятся выстрелы. "И ведь в этом главный ответ…" – нашёптывает самому себе Стрелок. Пока размышления порабощают время Майнбласта, Трикст рассказывает о новостях.

– Ловушка захлопнулась, да! – соглашается старик. – Но, когда они сунут свои охотничьи пальцы, чтобы забрать добычу, тогда мы и укусим! – воодушевлённо поднимает ладони и показывает жестом, будто он ловит кого-то в хватке. – Чего один Карвер стоит!

– Да что ты несёшь? – Трикст кривится.

– Как думаете, Садрос будет перехватывать Старшторма, чтобы тот до нас не добрался? – интересуется Карвер, вернувшись к разговору.

– Да, это интересно. И кто бы мог подумать, что Старшторм будет таким "непредсказуемым"? Военочальничек. Хех, – говорит Уранн, немного охваченный размышлениями. Он хватает пустой стакан и уходит. Стиллиан, успокоившись, смотрит на свои руки. В затуманенном взоре вспыхивает гнев, который хватает под свой контроль каждое неверное окончание. Всматривается в почерневшие ладони, увязая в прошлом, желает поскорее закончить и с Старштормом, и с Садросом.

Карвер, смотря на него, чувствует что-то необычное. Странное ощущение, которое понять не может. Ему больше непонятны его замыслы, тот явно скрывать больше, чем кажется на первый взгляд. Стрелок, опустив взор, пытается найти этот ключ к разгадке, ведь времени осталось совсем мало. Бросается от идеи с выстрелом Келемдара до идей со схваткой с солдатами Гавиллада, поэтому тот немного отстранён от всех. Всё в голове перемешивается. Он не задумывается только об одном – о побеге, ведь это ни к чему не приведёт. Если и бежать, то бежать как минимум с Келемдаром, ведь тот смог выдвинуть лучшие теории, которые впечатлили Майнбласта. Стрелок всерьёз задумывается и о том, чтобы дать безумцу в руки револьвер. Всё кажется слишком тяжёлым, но пора принимать решения.

– Вот что я думаю, – говорит Карвер и достаёт револьвер. Осматривая механизмы, продолжает болтать, – Старшторм не может знать наш следующий шаг. Быть может, письмо было доставлено позднее? А быть может атака Гавиллада так и спланирована. В любом случае, он даже и не предполагает, что мы знаем о его плане. К тому же, Садрос только и ждёт, чтобы тому расчистили дорогу, поэтому вмешиваться он, скорее всего, не будет. Если к нам явится целая армия, то прольётся много крови, но меня всё же схватят, а тебя, Келемдар, наверное, схватит Садрос и будет выпытывать всю информацию обо мне… Нам нужно действовать непредсказуемо. Выйти сейчас или… Думаю, в подвале обсудим все вопросы. А где Кинесса?

– Чистит кольты, – мигом отвечает Логпоин с кухни.

– Позволь мне тоже вставить слово! – вопрошает Келемдар, упав на стул. Не ожидая ответа, толкует. – Карвер, а… – взгляд, пробежавшись по помещению, падает на кобуру. Брови хмурятся, превращая его в запутавшегося в головоломке мальчика, думающего, что шаг назад был у цели. Поднявшись со стула, старик поднимает стакан и, взглянув на него, делает глоток. Трое ожидают вопроса, терпеливо позволяя додумать Келемдару упущенные моменты. В его взоре виднеются осколки, собирающиеся в единую картину, на устах пробегают тики, заставляя того улыбаться мгновениями. Пальцы его будто перелистывают страницы. – Интересно, но я додумываюсь до чего-то… – тот водит взглядом по полу, будто рыщет по библиотеке в своём мозгу. Все, посмотрев на него, удивляются поведению. Карвер же понимает, что не зря дал тому выговориться. – Кто этот? Кареглазый посыльный. Вы видели его ранее?

– Его называют "Искателем". Я с ним знаком. А что? – отвечает Майнбласт. Его взгляд замирает на одной из картин. Квадратное полотно с богатой рамой сохраняет на себе масляные краски, рисуя войну, где солдаты сошлись в бойне. На их фоне едва заметная теневая фигура, капюшон которой накинут на голову, а маска изображает подобие злорадства. Выполнена картина в жутких красках, передающий настоящий ужас. Изображены на ней и другие детали: трупы, взрывы пороха в ружьях и пистолетах, сражения на клинках.

– Как вы думаете, почему он нам помогает? – задаёт вопрос Келемдар, продолжая бродить в чертогах своего разума. Подняв ладонь, тот закрывает себе рот.

– Нам? Он… – пытается возразить Уранн, вошедший в гостиную. Трикст переводит на него встревоженный взгляд.

– Откуда ты его знаешь? – перебивает Стиллиан. Логпоин останавливает его жестом, требуя дождаться ответа.

– Келемдар, нам он не помогает, – совершенно расслабленный, он говорит и обращает внимание на старика, пребывающего в думах. – Эгоизм данного лазутчика, вероятно, вышел на крайнюю степень, чтобы удовлетворить своё эго, он решил поиграть в дрессировщика борзых. Эта "теневая крыса", если вы не поняли, манипулирует нами, как и, возможно, манипулирует Старштормом. Вы знаете что? Откуда вы вообще знаете, что Гавиллад к нам идёт? Слышите? – тот гневается, чувствуя, что пора показать свой характер. – Вам всем следует посидеть и подумать. Успокоиться. Мы совершенно ничего не знаем. То, что наплёл этот негодяй, нам ни о чём не говорит. Нужно быть настороже, это верно, но и в панику впадать не стоит. Чем быстрее мы остановим наши панические припадки, тем быстрее мы сможем не просто выбраться из этой "ловушки", но и сможем разобраться с этими нашими врагами. То, что они сделали такой неординарный ход ладьёй, не означает, что следующим их ходом будет мат. Помните ли вы "Теургию"? Та, которая пыталась объединить Элемененов и Фортуитцев столетия назад? Та, которая влезала во все щели, лишь бы выдвинуть какие-то свои, глупейшие, и к тому же, – крича, – революционные идеи! Это ни к чему ни привело, – спокойнее. – Это манипуляция. Обман.

– Почему ты назвал его "теневой крысой"? – интересуется Карвер, всматриваясь в картину всё глубже и глубже. Его привлекает сама атмосфера и аура, исходящая от произведения искусства. Особый её шарм заставляет держать не только взгляд, но и все мысли на ней. И всё же, эта зловещая аура очень схожа с тем ощущением, которое тот почувствовал, смотря на бутыль Корагского Винита. Ему даже в этот момент непроизвольно захотелось коснуться кольца, доставшееся от неизвестного. "И точно ли оно Мираэтты?" – раздумывает он. Майнбласт сначала даже и не понимает это желание прикоснуться к нему, но потом чувствует, что какая-то неизвестная тьма связывает их.

– Теневая кры… – медленно прошёптывает безумный старик, но сразу же замолкает. Он вскакивает со стула. Выходит к окну, истерзанный страшными муками поиска. В испуганном взгляде читается, что тот подбирается к разгадке. Тот чешет голову, потирает нос, хватается за рот. Вскоре, весь бледный, он опускает руки. – Теневая крыса! – все, насторожившись, подходят к столу. Молча, те переглядываются, позволяя старику рассказать что-то. – В… – хватает сумку и быстро начинает копаться в ней, выбрасывая бумаги на стол, – ви… ви… – тонна информации вываливается в поле зрения товарищей. Они облокачиваются на стол, всматриваясь в бумаги, а Стиллиан, схватив одну, читает об афоантропосах, где вскользь упоминалось о них и о событиях Корага. Достав последнюю бумагу из сумки, летописец ощущает её силу. И сила её в отнюдь не чём-то материально мощном, а в знаниях, которые помогут раскрыть все тайны. Хранящаяся информация на ней ужасающая для него, он потирает глаза и медленно кладёт в самый центр стола, добавляя, – Винит…

– Кого? – не понимая о чём идёт речь. – Объясни! – Стрелок хватает бумагу и, пробежавшись по строчкам, видит путанные заметки, одни покрывают вторые, третьи, четвёртые. Он ищет полезную информацию и заостряет своё внимание на Кораге и словах об О.Ч.А.Г.е. Одиночная фраза обведена и подчёркнута, каждая буква выделена так, что точки образовали крохотные дырочки.

– Винит – это тень… Тьма… Бездна… – бегает и ищет одну бумагу, перебегает к другой, позже останавливает и, подбежав к окну, резко задёргивает шторы, бежит к другому и задёргивает тоже. Помещение омрачается. Уранн молча поджигает свечу, провожая взглядом каждое движение старика. Он видит озабоченность и боязливость, что пропитывает и вымывает изнутри все жизненные соки, оставляя только горечь.

– Слушайте меня! – шепчет учёный, схватив бумагу. – Слушайте… – хмурый взор спешно ищет необходимую информацию. – Кто такой "теневая крыса"? – хватает бумагу. – Кто такой Садрос? – выхватывает ещё одну. Впивается пальцами в очередную грязную папиросу и высказывает медленно, с застывшим взором на листе. – Кто же… кто же, Карвер, ты? – медленно тянется к другой бумаге и боится. Он кладёт все сведения в стопочку и хватает ещё пару штук. Сухие губы то сжимаются, то разжимаются. Уранн, обернувшись, смотрит на лестницу. Вернув внимание, он встречается с сердитым взглядом Карвера. Старик продолжает.

– Мы видим только капли этого водопада… Мы смотрим на родниковый ключ, не понимая, что за ним скрывается озеро, – тьма вокруг сгущается. Трое, смотря в тени, чувствуют, как она распространяется так, будто на закате, солнце заходит за облака, так, будто начинается мощнейший шторм. Стиллиан хватается за голову, серые же его пальцы пропускают белые волосы. Он борется с самим собой. Видится мрачный оскал с переполненным злостью взглядом, который тут же закрывается от напряжения. Стрелок хватает револьвер и, окинув взором упавшего на колени Трикста, видит, что того охватывает нечто удивительное. "Эта зловещая тьма… Откуда ты?" – мимолётно к нему в голову влетает вопрос. Тот бродит по помещению, осматриваясь в поисках источника тьмы. Сам Карвер немного напуган, ведь никогда не сталкивался с подобным мраком, бездной порабощающая не только радость, но и храбрость. Тот лихорадочно бегает глазами по помещению, пока Уранн, съёжившись, держит свечу и дрожит. Старик поднимает голову, с хмурым видом тот вновь излучает страх. Уранн, оборачивается вновь на лестницу, ожидая кого-то. Карвер медленно произносит:

– Здесь кто-то есть.

– Где же Кинесса? – проговаривает Логпоин, переведя взгляд на страдающего Трикста, который еле сдерживает павшее на него давление. Афоантропос, уже не сдерживая боль, стонет.

– Абаналара! Вы ведь тоже чувствуете! Ищите! – требует Карвер. – Ищите, мать вашу, источник!

– Кто бы это ни был, но здесь явно кто-то есть и хочет показаться, – Келемдар хватает одну из бумаг. – Он здесь, я чувствую.

– К-кто он?! – выкрикивает Стиллиан, продолжая сдавливать череп. Из пасти капает слюна, а страдальческие муки срываются с глубин его человеческого тела.

– Мы столкнулись с тем, что неподвластно ни нам, ни… – проговаривает одержимый знаниями старик.

– Келемдар, думай быстрее! Что это? Что ты знаешь?

– Я должен проверить Кинессу! – говорит Уранн. Тьма продолжает сгущаться, а тени давить. Одинокий язычок пламени скачет, боясь затухнуть, он пытается сбежать, но обречён, башня – вся его стезя. Хозяин дома делает неспешные шаги к лестнице.

– Стой! – Стрелок останавливает бородатого, внимательно прислушиваясь. Доносятся теневые речи, пришедшие не из иного мира, но всё же кажется, что их точно ничто и никто не могло создать из существующих и первозданных миров. Ясно лишь одно, что голос имеет женский мотив. Он обретает подобное звучание лишь потому, что человеческий организм не способен принять другие, незнакомые песни. Неизвестность шепчет и требует внемлить, давя своей невидимой натурой на компанию почти незнакомых друг другу людей. Нарастает напряжение, заставляя звезду, что уже застыла на свече, погаснуть, оставив лёгкий, бегущий по пространству дымок, и сладкий запах гари. Логпоин, расслабив хват, роняет свечу.

– Карвер! Здесь аб'биларис! – кричит старик, хватает некоторые бумаги и спешно двигается на второй этаж, за ним пускается Уранн. Карвер подбегает к лестнице, не понимая, что может сделать. "Глаз, где ты?" – думает он, ведь "аб'биларис" переводится, как "глаз" с еверабискха. Вскоре ему встречается бутылка, подаренная Оле.

В мыслях Майнбласта пробираются воспоминания последних дней: и желание застрелиться на озере, когда тот смотрел в непостижимую тьму оледеневшего озера, и момент потери сознания меж домами и даже пробуждение после выстрела в таверне. Теперь Карвер понимает, что некая бездна всё это время была рядом с ним. Ночь желала проникнуть в его сознание, отравляя видениями, наталкивала его к смерти, видимо, желая заполучить вапор. Так же, убийце ясно теперь и то, что эта тварь чувствует каждый его шаг. Оно находится здесь – рядом с ним, поэтому наёмник стреляет в бутылку "Корагского Винита", которая разбивается в дребезги с оглушительным шумом. Взрыв пачкает коридор и некоторую одежду, стену и мебель. Осколки разлетаются, оставив от себя лишь донышко, в котором маленькое озерцо из густой тьмы.

После выстрела, на лестнице появляется знакомый Карверу фантом. Полупрозрачный человек стоит во мраке. Развернув свой пистолет, Карвер встречается взглядами с неизвестным, который испаряется в момент спущенного курка, оставляя после себя подобие дыма, растворившегося в воздухе, и едва заметные мокрые отпечатки ступней. Стиллиан же, ослабив хват, страдает. Его тошнит кровью, выплёвывая хрящи и не пережёванные кусочки кожи. Видятся среди ошмётков даже зубы. Выпавший изо рта очередной кусочек, по-видимому, раньше был носом. Он теряет сознание, громко упав на пол. Наёмник понимает, что недавно один из горожан всё же был съеден.

Карвер, лишь потянувшись к потерявшему себя афоантропосу, переключается на крик Келемдара со второго этажа: "Стреляйте же!" Встрепенувшись, Стрелок оставляет валяться тело и бежит к товарищам, по пути вставляя патроны. Открыв барабан вновь, видит два своих патрона, а один же – от Ролафа. Немного скорчив лицо, тот точно знает, что необходимо его приберечь. Поэтому решает использовать только два своих. "Что, мать вашу, здесь вообще происходит?" – в исступлении, поднявшись по лестнице.

– Карвер! – визжит Уранн. Сотрясает воздух выстрел, потом ещё один, и ещё. Майнбласт открывает дверь в помещение, где стоят трое. Келемдар, схватившись за бумаги, мнёт их, будто старается всеми своими дряхлыми силами их ухватить, чтобы кто-то не вырвал из рук. Кинесса падает на пол без сознания, как только появляется Стрелок. Вошедший делает молниеносный выстрел в неизвестного и тот разбивает окно своим телом, оставив от себя лишь дребезги осколков, разлетевшихся по полу.

Помещение, наполненное светом ржавого пламени, обретает кровавые оттенки. Логпоин дрожащими руками держит кольт, с дула которого поднимается дым.

– Кто это? – вопит Стрелок и, выглянув в разбитое окно, видит силуэт, забегающий за угол, поэтому сигает следом, приговаривая: "Больше никого в доме нет!" Кровавая дорожка стелется за здание, где стоит маленький сарай на заднем дворе дома. Вставив патрон, он достаёт меч и бежит прямо по пятам странника, который заглянул мгновение назад. Карвер останавливается и, обдумав ситуацию, понимает, что бежать следом слишком опасно, ведь в здании ещё несколько товарищей, оставшиеся без защиты. Да и он понимает, что это некий из представителей эвануитов, которые имеют бестелесную форму. Майнбласт решает вернуться.

– Абаналара! – ругается. Из окна выглядывает Уранн и машет, зазывая в дом. Проходит мгновение, Стрелок уже в доме, осматривает сначала сражённого неизвестной болезнью Стиллиана. Кровь, которую он выплюнул, окрашивает светлые пряди волос и его синее одеяние. Убийца трогает его лоб, чувствуя холод, позже кладёт ладонь в область сердца и чувствует слабые удары. "Живой", – встаёт и идёт к лестнице. Подойдя к комнате, он кричит: "Это я!" и заходит.

– Проверь здание! – говорит хозяин дома с оружием наготове, пока старик осматривает Кинессу. Наёмник возвращается и обращает внимание на отсутствие бумаги на столе. "Вот же ж, Келемдар додумался",– удивляется произошедшему, ведь понимает, что не просто так старик собирал все необходимые ему знания.

Поздняя ночь. Ветер ослаб и только падают снежные хлопья. Вокруг витает ужас, а оправившийся от шока Келемдар смеётся, понимая, что в его руках вся необходимая информация. Все находятся в подвале.

– Ты понимаешь? – поднимает сохранённые документы и возбуждённо вещает. – У меня в руках то, что нужно было этой теневой крысе!

– Если ты всё не объяснишь, я лично тебя зарежу! – Кинесса впивается руками в плечи старика, она в ярости и невообразимо зла от произошедшего. – Я тебя… – руки иногда тянутся к кольту, висящему на поясе мужа.

– Остановись, Кинесса! – Уранн отталкивает жену, она ослаблена и сопротивляться толком не может. Её пряди волос перепутаны и падают на милое личико, она сдувает их и видятся озверевшие глаза. Келемдар смеётся.

– Так что это? Кто это? Искатель? – интересуется Карвер.

– Нет! Не он! Но его появление не просто помогло мне разгадать первую загадку, но спасти знания. Рано или поздно, в ночи нас и попросту могли бы зарезать, а, быть может, нас зарезали бы всех, как только мы начали бы опыты над, тобой, Карвер. Удача! К нам повернулась такая удача, друзья мои! Я почти разгадал тайну! – в подвальном помещении, освещённом мрачно-грязным светом свечей, старик раскладывает страницы в определённом порядке. – Мы на шаг ближе и ближе!

– Только скоро к нам явятся люди Старшторма! – выкрикивает Трикст, а Майнбласт, сорвавшись, хватает того за одежду и ударяет о стену. Все в шоке.

– Я чувствовал от тебя ту же тьму, что и от этого. Стихии, мать твою, Винита, пришедшего из тени! Ты такой же лазутчик, как и Искатель! – кричит разъярённый Карвер.

– Тихо! Отпусти меня! – все пугаются, но никак не вмешиваются, а взгляд Кинессы всё продолжает падать на кольт в кобуре, висящей на поясе Уранна. – Ты, Карвер, не забывай, что я создание какой-то тьмы, как, наверное, и ты! Я – афоантропос! Наверное, поэтому! Тем более я спас вас в Портэлдо, к чему мне это всё? – наёмник бросает его. Отходит в сторону, чувствуя, что в этом есть своя правда, но всё же выхватывает револьвер и наставляет его на Стиллиана. Угрожает.

– Если я замечу от тебя ещё какие-то подобные угрозы, то поверь, я тебя пристрелю, и рука не дрогнет, собака!

– Думаешь, мне это помешает? – гневный взгляд афоантропоса встречается с совершенно обречёнными и пустыми глазами Карвера.

– Проверим? – холодно толкует Стрелок. Он стоит, смотря на своих товарищей, и видит точь-в-точь ту картину, замеченную в видении с тенями. Тот замирает, сопоставляя сюжеты друг с другом, и понимает, что смерть вот-вот явится к нему.

Мимолётное осознание вторгается к нему в голову: "Ведь каждый здесь, видимо, хочет меня убить. Уранн – отдать Старшторму; Стиллиан – лазутчик тьмы; Келемдар – совершить опыт; Кинесса – Потрошитель, защищающий свои интересы. Ловушка. Тени из видений всё же предостерегали меня об этом. Какой же я глупец". Майнбласт, окоченев, переводит взгляд на Кинессу, которая, подняв обезумевший взгляд, мгновенно выхватывает кольт. Время, кажется, как в таверне, медленным, словно увядающем в бездне смолянистой тьмы. Такое ощущение, что это последние секунды жизни.

Встретившись со звериным взором, за мгновения тот понимает, что принадлежал он Колору Вайту. Сомнений никаких не остаётся. Кольт Потрошителя уже направлен на сацера. Карвер, усмехнувшись, понимает, что так предначертано судьбой. Девушка опустошает весь барабан за секунды. Падая, Стрелок чувствовал в этот момент, как пули проходили навылет. Зрение туманится. Крики. Тьма сгущается. Мрак.

Глава XVI: Поступь Слепого

Блуждая где-то во всепоглощающей бездне, Карвер не понимает происходящее. Ему снится сон.

Бедный мальчик, одежда на котором изорвана и испачкана кровавыми пятнами, лежит в клетке. Находясь в пещере, тот скулит, молит о смерти. Взгляд его уставлен в пустоту, а речи вырываются из уст, словно страдальческие муки во время страшнейшей болезни. Иногда, ещё пытаясь бороться, царапает ногтями каменные образования, на которых лежит, таким образом немного сбрасывая с себя нависшее отчаяние. В любом случае, это не помогает, чтобы избавиться от него полностью. Пальцы иногда касаются холодной клетки, в безысходности стараясь из последних сил сорвать их. Делая это так слабо, так вяло и бесполезно, способен на что-то лишь в положении лёжа. Силы покидают с каждой секундой. Он лежит и, умоляя, надеется на скорый приход смерти, пришествие которой уже затянулось. В округе никого, тот даже и не заметил, как все куда-то пропали, оставив умирать маленького человека в этом тёмном мире, от голода и холода.

Смотря на открытое пространство, откуда может явиться хоть кто-то, кто окончит его муки, тот безмолвно взирает на солнечный свет, исходящий из отверстия на самом верху пещеры. В поле зрения входит некто. На его голове большая шляпа с широкими полями, а в руке виднеется револьвер, с дула которого капает кровь. Лучи, подобные сиянию надежды, разливаются позади неизвестного и ударяются о него, будто водопад о камень. Солнце, зависшее за головой гостя, затмевает лик, оставив лицо в тени.

– Убей меня… – хрипит исхудалый мальчик. Усмешка сходит с уст странника. Через некоторое время тот приносит пистолет, подобранный у одного из мертвецов, упавшего вечным сном от свинцовых колыбелек убийцы. Он протягивает орудие мальчику. Заключённый сначала даже и не понимает происходящее. Словно сама смерть явилась к нему. Смотря на рукоятку пистолета, тот желает схватить орудие смерти и окончить свои страдания. Прикрытые глаза медленно открывается. Испуская самые мрачные эмоции, медленно, из последних сил тянется дрожащими руками. Обхватывает рукоять тоненькими, словно косточки, пальцами. Двое, держа орудие убийства, встречаются взглядами. Мальчик приподнимается, звонко скребя цепями по камням. Они читают в глазах друг друга незримое число страданий. Гость медленно произносит, не отрывая взгляда:

– Как долго ты в заключении? – но ответа не следует. Иссохшее и истерзанное тело, уже не желая видеть белый свет и чувствовать жизнь, своим видом умоляет отпустить дуло, за которое держится странник. Продолжая смотреть друг на друга, гость делает нервный выдох, чувствуя, что в глубине вапора этого мальчишки уже не осталось ничего светлого, ничего того мирного, что могло бы дать ему второй шанс на жизнь. Мальчик уже перешёл точку невозврата, и теперь все желания сходятся только на одном – на самоубийстве. Чаша жизни на весах уже никогда не опустится, ведь на ней стоят только воспоминания о прошедших муках, об издевательствах, происходящих изо дня в день. Человек в шляпе, невольно ослабляя хват, говорит: