Город корней

В зеркале над раковиной я вижу себя, Марка, только уже настоящего.

Четырнадцатилетний парень: худой и бледный. Я сижу запертый в чулане, пока мама развлекается с очередным ухажёром…

Больные счастьем

Они любили друг друга, но не были парой. Они просто были. Она и Он. Ей – шестнадцать, ему – двадцать два. Но какая разница сколько вам лет, если для вас время остановилось? Он был выше неё на две головы. Но какая разница, какого вы роста, если вы существуете вне своих тел? Она не умела краситься, да и не делала этого никогда. Он мог не расчёсываться неделями. Она носила тяжёлые ботинки, слишком массивные для её тонких ножек. А Он ходил в изорванных джинсах, штанины которых были слишком длинными и вечно промокали в лужах. Но какая разница, как вы выглядите и что на вас надето, если все говорят, что вы больны? И кому какое дело чем именно, если вам ваша болезнь не мешает? Они никогда и не задумывались, чем, просто жили, мечтали, танцевали и радовались. Радовались новому дню, осенним листьям и душистому чаю. Он радовался Ей, а Она Ему. И пусть от Него пахло смолой, а от Неё – чёрным кофе. Он без умолку болтал о чём-то, а Она всегда молчала и лишь изредка пела что-то на известном ей одной языке. Он приносил в дом ящериц, лягушек и многоножек, а Она ходила во сне. Им было хорошо вместе. И пускай люди начинали перешёптываться, когда видели Их вдвоём, качали головами и тыкали пальцем. Им было плевать. Они продолжали всё делать вместе. Вместе смеялись, вместе катались на коньках и ходили в лес. И ушли тоже вместе. Лежали на асфальте, смотрели на звёзды, а потом взялись за руки, ушли на небо по лунной стремянке и не вернулись. Почему? Неизвестно. Может, устали-таки от осуждающих взглядов, а, может, просто решили отдохнуть от земной суеты где-нибудь в созвездии большой медведицы или у берегов млечного пути. Кто знает? Да и какая разница. Главное, что Им хорошо там. Ей и Ему – двум единственным в мире людям, больным счастьем…

Ангел

Как ты оказался здесь, Ангел мой? Почему твои глаза покрылись ледяной коркой? Твои крылья обломаны и испачканы в дорожной пыли, у твоего носа застыла тонкая струйка крови… Волосы твои искрятся от свежего снега, а синеющие губы – от белой пены… Я целую тебя в лоб, опускаю твои веки и вспоминаю, как когда-то мы сидели с тобой на кухне и пили ромашковый чай. Комнату заполнял туман, на потолке тускло мигала лампочка. Твои глаза, окружённые тенями, были полны тоски. Припухшее веко дёргалось, руки дрожали. Твои потрёпанные крылья покрывала запёкшаяся кровь. Волосы цвета ночи были небрежно рассыпаны по плечам. Рубашка твоя была расстёгнута, и я мог видеть твои рёбра, покрытые свежими синяками. Выпирающие кости просвечивали сквозь бледную полупрозрачную кожу, казалось, что на них нет плоти, лишь облачная дымка… Ты сидел на диване, закинув ногу на ногу, и, задумчиво покусывая разбитую губу, выдыхал сигаретный дым. Я чувствовал твою боль, ты был так несчастен в тот вечер, что мне хотелось прижать тебя к себе, сказать о том, что я люблю тебя, со всеми твоими язвами и шрамами, со всеми заплатами, которыми заделано твоё в клочья изорванное сердце. Но я не решился… И теперь мне горько, что ты возвращаешься на небеса, так и не узнав, что был нужен на земле…

Мама всегда говорила, что мальчики не плачут

Андрей медленно брёл сквозь мглу, нарушая окружающую тишину звуком своего дыхания, частыми ударами сердца. Вокруг кружили светлячки звёзд, ноги по колено утопали в блестящей дымке космической пыли, но Андрею было не до этого. Он шёл, не замечая ничего. Шёл, опустив голову и крепко сжав зубы, сведя брови к переносице и часто-часто моргая. Пролетавшая комета чуть не врезалась в Андрея, она успела свернуть в сторону в самый последний момент и обожгла щёку парня, хлестнув по ней своим огненным хвостом, и полетела дальше, оглядываясь назад и думая, что это за чудак встретился ей на пути. Чёрная дыра вцепилась в капюшон куртки Андрея, сняв с хозяина, поглотила её и посмотрела вслед уходящему, удивляясь, почему этот странный человек не испугался, почувствовав её ледяное дыхание. Но Андрею было всё равно и на кометы, и на чёрные дыры, и на летающий вокруг космический мусор, он шёл вперёд, не замечая ни боли от ожога, ни холода сковавшего всё тело. А Земля между тем становилась всё дальше, сначала она превратилась в маленькую точку, а затем и вовсе затерялась во тьме. Звёзд становилось всё меньше, мгла делалась всё гуще и вскоре поглотила всё вокруг. Андрей упёрся в стену и лишь тогда остановился. Он сел, прижав колени к груди и разрыдался, громко, надрывно, захлёбываясь и вздрагивая всем телом. Горячие слёзы хлынули из глаз парня ручьями, нет, реками. Два Нила, бурля, брызгаясь, выход из берегов, побежали по его щекам. Андрей хотел выплакать всю боль, все обиды, скопившиеся за жизнь, разрывавшие изнутри его сердце, уже трещавшее от напора, неспособное вместить в себя столько. Он кричал, сотрясая вселенную, ногтями разрывал кожу на шее, будто вместе с кровью из тела могла вытечь печаль, кривил губы, привыкшие улыбаться судьбе в ответ на все её удары. Все, кто знал Андрея, никогда бы не поверили, что он сидел здесь, сжавшись в клубок и ревел, ревел прям как девчонка, а выплакавшись, упал без сил, жалкий, беспомощный и такой маленький в этой огромной и опасной вселенной. Да он бы и сам не поверил.

Мама всегда говорила Андрею, что ни один мальчик на Земле не плачет…

Happy Halloween!

Сегодня 31 октября, самайн… Раньше в этот день друиды совершали жертвоприношения и надевали шкуры зверей, чтоб скрыться от злых духов. А что сейчас? Дурацкие украшения, глупые фонари из тыкв. По улицам, выпрашивая конфеты, ходят дети. Они надевают маски и разрисовывают лица гримом, хотят выглядеть пугающе. Но лично меня больше всего пугает то, что люди совсем позабыли историю дня мёртвых, перестали уважать традиции своих предков. А самое главное, что за это их никто не наказывает… К моему дому подходят несколько ребят, лет десяти. Звонок в дверь. Я, стараясь улыбаться как можно более дружелюбно, открываю. «Сладость или гадость?» – дружно восклицают дети. Эта фраза изрядно мне надоела, но я не подаю вида. Продолжая улыбаться, щедро насыпаю конфет в их ведёрки и желаю детям счастливого хэллоуина. Они спускаются с моего крыльца. Три мальчика и две девочки, в сумме пять… Пятеро детишек сегодня покинут этот мир, ведь у добытых ими конфет особая начинка. Цианид. Достаточно по-хэллоуински? Не могу сдержать смех, но сейчас ещё не время веселиться. Пора и мне надеть свой костюм, ведь больше некому покарать людей за их невежество…

Образцовая семья

Маленькая кухня дышала жаром плиты, запахом специй и варёной курицы. Часы, тихонько тикая, отставали на пару минут. Лампочки в люстре тускло мерцали тёплым желтоватым светом. На столе лежала клеёнчатая белая скатерть с цветочным узором, сверху на ней стояли три тарелки – две глубокие и одна не очень.

Лиза сидела на диване, ссутулившись, и сдувала пар с ложки супа. Мама сидела напротив и, поджав губы, буравила Лизу взглядом. Девочка стойко терпела, завесившись волосами и боясь поднять глаза. Папа тихонько напевал что-то, перемешивая в супе сметану. Лизе очень хотелось ему подпеть, и она знала слова, но стеснялась.

– Голову подними, сейчас волосами в тарелку макнёшься! ― строго сказала мама, ― и спину выпрями! Опять вся скрючилась.

Лиза послушно выпрямилась, продолжая есть. На несколько минут в воздухе повисло тяжёлое молчание, пока мама вновь его не нарушила.

– А Марина семестр со всеми пятёрками закончила, ― сказала она, со значением глядя на дочку, ― умничка такая!

«Не то что ты, ничтожество» ― про себя закончила Лиза. Она знала к чему клонит мама. У девочки вдруг ужасно заболела голова, ей казалось, что она сидит в тесной коробке, тяжёлая крышка которой давит на неё. Выглядело так, будто их с мамой разделял лишь стол, но на самом деле между ними была бескрайняя бездна, и они обе знали это. А вот папа даже не догадывался. От мысли об этом Лизе почему-то стало очень обидно. Она быстро доела суп и, вымыв тарелку, ушла в свою комнату. Прикрыв дверь, девочка легла на кровать, уткнулась лицом в подушку и тихонько заплакала.

Сказка

Принц гнал своего железного коня в знакомом направлении. Его куртка развевалась на ветру подобно плащу, так как была парню явно велика, что в общем-то совсем ему не мешало. Благодаря гордой осанке и целеустремлённому взгляду парня действительно можно было назвать похожим на сказочного принца, но излишне худое телосложение и похожие на слипшиеся макароны волосы, совершенно не сочетающиеся с этим образом, всё портили. Наконец красный байк с рёвом остановился около ободранного двухэтажного здания, под крышей которого огромными буквами было написано: "ТРУЩОБЫ". Предполагалось, что название бара должно светиться, но горели только первые две буквы, вернее даже не горели, а слабо мигали. Войдя внутрь, Принц почувствовал запах спирта и ссанины. "Трущобы" были поистине «восхитительным» местом, но несмотря на это народу здесь всегда было навалом. Вот и сейчас потная толпа, тряся разноцветными ирокезами скакала около невысокой сцены, где выступала какая-то малоизвестная группа, не меньше людей сидело около барной стойки.

Среди этого разномастного оборванного народа найти кого-то определённого было крайне сложно. Принц огляделся по сторонам, обречённо вздохнул и, с трудом продираясь сквозь толпу, направился к комнате администрации. Облокотившись на дверь и тряся белой гривой в такт музыки, стоял тощий парень в цветастой жилетке на голое тело.

– Колдун! ― окликнул его Принц.

Заметив друга, беловолосый улыбнулся и пошёл ему навстречу:

– Здорово, Принцесса, ― он протянул парню ладонь.

– Я вообще-то и нос сломать могу, ― пригрозил Принц, пожимая протянутую руку.

– Да ладно, не обижайся. Какими судьбами к нам?

– Ты не видел Леди?

Колдун задумался на секунду.

– Да… Кажется, сегодня она заходила… Будешь? ― он протянул Принцу пачку сигарет.

– Да, пожалуй…

Парни закурили.

– А Дракона ты не видел?

– А он-то тебе на что? ― удивился Колдун.

– Я ему денег должен.

– Дракону!? Ну ты влип, парень… Он же ненормальный! ― Колдун наклонился и заглянул Принцу прямо в лицо.

– Знаю! ― Принц раздражённо отмахнулся, ― так видел или нет?

– Он минут пятнадцать назад на второй поднялся.

– Ага, спасибо, ― Принц затянулся и, бросив окурок в урну, махнул Колдуну рукой на прощанье.

– Удачи! ― крикнул тот вслед уходящему.

***

Высокая брюнетка в мужской косухе стояла у зеркала в уборной. Умывшись, она подкрасила губы, одёрнула футболку и, напевая что-то, вышла в коридор.

– Леди!

Услышав своё прозвище, девушка оглянулась. У двери в женскую комнату, опершись на стену, стоял крепкий парень с ёжиком коротких красных волос на голове.

– Дракон? Здравствуй, ― Леди подошла к парню и пожала ему руку.

– Привет-привет… Слушай, есть разговор, ― Дракон говорил, растягивая каждое слово и хитро сощурив глаза, в этот момент он действительно был похож на рептилию ― твой благоверный как-то покупал у меня кое-какое зелье, но с деньгами у него было не очень. Я великодушно разрешил занести остаток денег позже, но он что-то не спешит…

Парень медленно оттеснял собеседницу вглубь коридора, в его глазах прыгали недобрые огоньки.

–– И что ты от меня хочешь? ― Леди старалась говорить, как можно более спокойно и уверенно, но сердце её стучало быстрее, ― ты хочешь, чтоб я с ним поговорила?

– Да, было бы неплохо, если б ты попросила его поторопиться с возвратом денег, а то, ты же знаешь, я ненавижу, когда мне кто-то должен…

Дракон всё приближался. Леди сделала шаг назад и упёрлась спиной в стену, по телу пробежали мурашки.

– …Но, чтобы быть уверенным, что на Принца твои слова подействуют, ― упершись руками в стену, Дракон склонился над девушкой, ― я хотел бы оставит ему небольшое предупреждение…

Дракон резко схватил Леди за плечо, и принялся стаскивать с неё юбку. Девушка закричала и, ударив насильника в нос, попыталась оттолкнуть его от себя.

– Сучка! ― прорычал Дракон и с силой ударил Леди затылком о стену, пальцы его крепче вцепились в плечо девушки.

***

Проверяя в кармане деньги, которые следовало отдать Дракону ещё около двух недель назад, Принц не спеша шёл по лестнице. Но услышав женский крик, пробившийся сквозь грохот музыки, быстро рванул наверх, перепрыгивая через ступеньки. Это был голос Леди, и Принц сразу понял, что случилось что-то ужасное. Добравшись до второго этажа, парень увидел в конце коридора Дракона.

– Какого хрена тут происходит!?

Дракон оглянулся. Его глаза горели безумием, окровавленные губы искривились в мерзком оскале, когда он увидел Принца.

– Грёбаный ублюдок! ― Принц с яростью бросился на него.

Дракон отпустил плечо Леди, и она сползла вниз по стене. Принц запрыгнул на спину несостоявшемуся насильнику и принялся его душить. Сбросив с себя противника, красноволосый хрипло рассмеялся:

– Это всё на что ты способен?

Но тут же получил удар под дых.

– Ну держись сучёнок, ― процедил он.

Дракон повалил Принца на пол, из кармана его кожанки со звоном вылетели деньги и нож. Схватив противника за горло, Дракон замахнулся для удара, но Принц поймал его руку и удержал её. Дракон был гораздо крупнее и опытнее в драках, и Принц понимал, что шансов на победу у него почти нет. С трудом удерживая руку противника и своё сознание, стремившееся ускользнуть из-за недостатка кислорода, он потянулся за ножом и, крепко вцепившись в рукоять, с силой ударил Дракона в бок. Тот взвыл от боли и разжал пальцы на шее Принца, а через мгновенье ощутил новый удар уже в плечо, затем в грудь. Скинув с себя окровавленного Дракона, Принц, тяжело дыша, на четвереньках подполз к Леди, плачущей, сжавшись в углу, и обнял её.

Ножницы

Клос неподвижно сидел в кресле, задумчиво наблюдая за игрой огня в камине. Услышав позади тихие быстрые шаги, он обернулся. Мици одёрнула подол платьица и смущённо опустила глаза, ни разу в жизни она ещё не надевала таких коротких платьев.

– Ну как? ― спросила девушка.

Клос поднялся с кресла и оценивающе обвёл Мици взглядом.

– Покружись…

Девушка выполнила просьбу и выжидающе посмотрела на мужчину, тот молчал.

– Что-то не так?

– Нет-нет, – Клос слабо улыбнулся, ― всё отлично, оно восхитительно сидит на тебе. Только есть ещё кое-что… ― Мужчина пододвинул Мици стул, и его костлявая рука опустилась на плечико девушки, ― Садись…

Клос взял со стола ножницы.

– Ты не будешь против, если я подстригу тебя?

Мици широко распахнула свои зелёные глаза и часто-часто заморгала, заглядывая в лицо мужчины.

– Ведь, не будешь, верно? ― с нажимом переспросил тот.

Девушка вздохнула и глядя в пол, принялась развязывать ленту, которой были собраны её шикарные волосы.

– Конечно… Главное, чтоб ты был доволен…

– Отлично.

Клос протянул Мици зеркало и ловко заклацал ножницами. Клац, клац, клац ― и по полу, словно золотые ручейки, заструились отрезанные пряди. Через несколько минут мужчина отложил ножницы.

– Готово!

Теперь концы волос едва касались подбородка Мици. Ей захотелось плакать. «Но зато после этого Клос точно считает меня красивой!» – успокоила себя девушка и с надеждой посмотрела на возлюбленного, но тот был всё так же хмур, взгляд Клоса оставался холодным и тусклым. Мици с досадой закусила губу.

– Ты всё ещё недоволен мной?

– С чего ты взяла? ― Клос вскинул брови.

Мици пожала плечами:

– По глазам вижу…

Невесело усмехнувшись, Клос наклонился к уху Мици и прошептал:

– Ты великолепна… Я люблю тебя, помнишь? ― и уже в полный голос добавил, ― хочешь, я почитаю тебе?

– Хочу! ― глаза Мици загорелись детским восторгом.

– Тогда иди на балкон и жди меня там, я прикажу убрать здесь и приду к тебе…

Девушка покинула комнату, и с лица Клоса тут же пропала улыбка. Он тяжело вздохнул и вытащил из ящика стола фотографию юной девушки с короткими пушистыми волосами, на ней было то самое платье, которое Клос велел надеть Мици. Мужчина с нежностью провёл по фотографии пальцами, поцеловал её и спрятал обратно в стол, мысленно отметив, что у Мици слишком маленький рот…

Любовь загробная

Небо уже давно потемнело, на нём проступили многочисленные звёзды, полная луна освещала землю своим жутко-завораживающим светом. Аз сидела на скамейке, изучая кресты и надгробия, окружавшие её. Она, погружённая в своё ожидание, выглядела совсем неуместно посреди кладбища: такие маленькие девушки должны проводить летние ночи где угодно, но никак не по соседству с мертвецами, да ещё и в полнолуние! Однако Аз была здесь, она болтала ногами, не достававшими до земли, куталась в джинсовую куртку и ожидала. Вдруг она ощутила чьё-то холодное прикосновение, чьи-то большие ладони опустились ей на плечи. Аз оглянулась назад, и губы её растянулись в счастливой улыбке.

– Привет!

Это был он ― тот, кого она ждала.

– Привет.

Юк опустился на скамейку рядом с девушкой.

– Выглядишь живо, ― Аз тихонько рассмеялась, прикрыв рот ладонью, ― у тебя земля на лице!

– Здесь? ― Юк коснулся своей впалой щеки.

– Нет! Погоди… ― Аз придвинулась ближе и провела пальцами по его бледной коже, убирая грязь, – всё.

Юк улыбнулся. Несколько секунд он молча изучал свою подругу, ощупывая взглядом каждый штрих любимого лица, а затем выдохнул:

– Я так скучал…

Он прижал её к себе, зарывшись костлявыми пальцами в её светлые волосы, и кладбище окутало безмолвное счастье.

Самолёт в Туда

― Ты не понимаешь! Я всегда ненавидел этот город, я оставался здесь только из-за неё, а теперь она ушла, ― я быстро шёл по аэропорту, держа в одной руке чемодан, а другой прижимая к уху телефон, ― да, так быстро и без всяких сборов… Мне плевать, что ты думаешь, ясно?… Да пошёл ты! ― я резко нажал кнопку сброса и, сунув телефон в карман, растёкся по одному из сидений в зале ожидания.

Честно говоря, лететь мне было особо некуда, родных у меня не осталось, я просто хотел убраться подальше от этой дыры и купил билет на ближайший самолёт до города, в котором родился. Мой друг пытался образумить меня. Говорил, что я веду себя по-детски, что глупо так спешно бросать всё из-за какой-то ерунды, но регистрацию я уже прошёл, назад пути не было. Он не понимал, что для меня это не ерунда, мне смачно харкнули в душу, да ещё и не абы кто, а та, кого я считал самым лучшим человеком во всей галактике. Я устал. Я был опустошён, зол на весь мир и на этот чёртов город. Хотелось убить и её и этого ублюдка, которым она меня заменила, курить несмотря на то, что я уже давно бросил эту привычку ради неё, и пить крепкий чёрный чай, который она так не любит. Я раздражённо посматривал на часы, стрелки которых, казалось, стояли на месте. Наконец пришло время посадки, и толпа поползла к выходу, я вошёл в самолёт одним из последних. В толпе я не особо разглядывал тех, с кем мне предстояло лететь, и ужаснулся, увидев в самолёте непонятных существ, животных в одежде и недо-людей без. Я быстро отыскал своё место, стараясь не смотреть на остальных пассажиров. А, когда, я убирал чемодан на багажную полку, взгляд мой случайно упал на наручные часы, они показывали, что до моего рейса ещё три часа. Выходит, я сел не на тот самолёт? Но как тогда меня вообще пропустили!? Нервно сглотнув, я опустился на своё место. Сам не знаю, почему не выбежал из этого странного самолёта, пока он ещё стоял на земле, наверное, просто был слишком шокирован всем происходящим. Голову не покидала мысль о том, что я явно близок к безумию, если уже не сошёл с ума. С соседом мне повезло, это был невысокий парень лет восемнадцати, пусть полупрозрачный и с дымкой вместо левого глаза, но всё же человек.

– Извините, ― осторожно окликнул я его.

Парень обернулся.

– Извините… А куда летит этот самолёт?

– В Туда, ― спокойно ответил сосед.

Такого ответа я никак не ждал.

– Что?… Что значит «в Туда»?

– То и значит.

– А как я вообще попал на этот самолёт?

– Захотели, – ответил парень, немного подумав, ― значит, так надо было.

Заметив, что уже начал раздражать своего собеседника, я задал последний вопрос:

– А «Оттуда» самолёты есть?

– Там каждый сам себе самолёт, ― буркнул парень, вставив в уши наушники, и отвернулся от меня.

После этого разговора я окончательно убедился, что сошёл с ума и, нервно хихикнув, уставился в окно. Там были звёзды. Яркие-яркие, большие-большие. Они, будто, плавали в чёрном густом океане и насмешливо подмигивали мне…

― …Вот так я здесь и оказался, ― закончил мужчина, допив кофе.

– И что, ты совсем не жалеешь об этом? ― худой парень с шестью руками собрал картонные стаканчики в пакет.

– Не хочешь вернуться в Обратно? ― спросила рыжеволосая девушка в длинном платье из цветных лоскутков.

– Я уже свыкся с этим местом и ни капельки не жалею, что тот самолёт летел именно сюда, ― мужчина широко улыбнулся, будто в подтверждение своих слов, ― вас вот встретил… Ладно, пора за работу, а то Сом опять взбесится.

– Поорать-то он любит, ― усмехнулся шестирукий.

И все трое покинули коморку.

Ю. Н. К.

Хочется переделать квартиру в подводную лодку, погрузиться на глубину и отправиться в плаванье – искать морских чудовищ. Но погружаться глубже некуда, вещества опустили тебя на самое дно и тебя самого превратили в чудовище. Хочется вывезти из гаража свою Яву и нестись на ней вперёд, далеко-далеко, и чтоб ветер в лицо, и Она на заднем сидении, и вам по шестнадцать лет. Но Ява давно уж продана, тебе не шестнадцать, а тридцать пять, и ехать некуда, ведь впереди лишь земля сырая и могильный камень…

Как умирают цветы

В моей комнате лежит много сухих цветов. Нет, они умерли не здесь, они были такими ещё до того, как я принесла их домой. Я люблю осень, время, когда растения погибают. Дело в том, что в нашем городе очень много красивых клумб, но собрать с них букеты можно только, когда цветы завянут, станут ненужными ни людям, ни почве. Вот и приходится любить цветы, утратившие свой аромат, ощутившие прикосновение смерти, а не свежие и беспечные, с шелковистыми лепестками.