Участь обитаемой планеты

скачать книгу бесплатно


Мы про какую толкуем демократию сегодня. Про ту, которая продолжает делиться на богатых и бедных? Так такая никогда не была народной властью от самых древнегреческих времён и до нынешней свободно-рыночной поляризации на олигархов-миллиардеров и бомжей с нищими.

Как вы их заставите не влиять ни на чью волю, если целый месяц ажиотажа агитируют только за свою политическую волю, а возможностей для этого через СМИ и рекламу всегда в избытке у олигархов!

Как ограничиться принципом «один голос- один избиратель», если при нынешних четырёх правящих партиях один голос «за» равно означает недоверие трём остальным, и так по кругу, а представительская власть считается избранной большинством голосов. Каким большинством – из партийных меньшинств?

Как партийно-политические выборы можно считать честными, если они в преобладающем большинстве своём стали вне идеологическими и содержатся за счёт налогов с беспартийного населения?

Нет же сегодня единого блока плюралистов с беспартийными, чтобы, как бывало, поменять тощую партийную кассу на щедрый общенациональный бюджет. И таким образом становиться всесильными!

Значит, прозападная демократия – это вовсе не народная власть, а демократия, как власть олигархов от имени народа! А это совсем другая тема!

Как же тогда быть с равенством прав перед Законом и Судом, независимом от имущественного положения?

То есть – независимого точно от такого положения, к которому и пришли сто лет назад благодаря русской революции со сменой форм собственности и государственности.

=====

Но если зашла речь о правовых критериях оценок, то, наверное, было бы логичнее оставить всего лишь пару п р а в о в ы х вопросов: была ли дореволюционная Россия государством правовым в смысле разделения властей? Имелась ли правовая Конституция с правовым Судом, которые бы решали проблемы, не доводя их до революционной ситуации?

Насколько известно – нет. Но ведь там, где нет судебной справедливости, её заменяют самосуды, уже без всяких прав и правил – лишь на приоритете физической силы.

Очевидно, само бесправное время подвигает разрозненные самосуды объединять одним общим мотивом борьбы за справедливость!

За равное взаимное уважение людей, независимое прежде всего от имущественного признака – основы всей дальнейшей жизни каждого.

Но как ещё этот признак уравнять, если не повернуть к себе имущество, построенное большинством простонародья же, на землях, обихоженных им же и всё вместе им же защищённое своими жизнями от такого настырного супостата!

А используемое, опять же, не для себя, а прежде всего для обеспечения вольготной жизни какому-то там барству за счёт себя.

Очевидно, то барство даже и не предполагало и не предполагает, что не так далеко то время, когда такое равенство объявят законным и правовым на международном уровне.

И что каждому, если предписал Господь Бог трудиться свободно – то с а м о с т о я т е л ь н о!

А что об этом думал великий мечтатель Кант? Или в Украине и иных суверенных государствах – что-то не так с Храмами и верой?

Как экономика с частными полномочиями может быть эффективной, если труд освободили и не осталось уже дураков выбирать себе профессии потяжелее, погрязнее и менее престижные. А кто же станки начнёт от стружки убирать?

Зато полно ещё скупающих дармовую землю квадратными метрами, под которыми бездонные кубы с бесценной частной прибылью и немерянной рентабельностью.

Куда исчез из телестудий легендарный «рабочий класс», задвинутый сытыми шоуменами в статисты на тёмных галёрках? И голодных мало почему-то тянет к кривым зеркалам, дабы смехом жизнь по продлевать!

=====

Но ведь свобода прозападная должна бы в том числе раскрывать всему сообществу на благо: частные коммерческие тайны по себестоимости продукции, технологию образования свободных тарифов и цен и много чего ещё святого и чудесно-мистического, включая предпосылки к барству не отдельных, а многих.

И тогда не было бы нужды у государственной власти вмешиваться в частные деяния и полномочия, поскольку вопрос о равных правах и вообще о правах – есть вопрос о собственности по реализации прав.

Выходит, российские большевики ещё в начале 20 века предвосхитили нынешние права человека – практическим решением проблемы по собственности, которой и не думали и не думают сегодня решать мирным путём по консервативной вестерн-концепции!

Не брат на брата пошёл в России, а брат-бедняк на брата-барина, который поправ все родственные чувства решил и бедных родственников поэксплуатировать на собственное барство.

И только доблестные гвардейцы Монарха со служителями культа, в самый поворотный момент в судьбе России, почему-то стушевались – то ли на крест пойти за Веру, Царя и Отечество, то ли драпануть от подвига Христова, как можно скорее и куда подальше за моря.

=====

Зато где и кто обнаружил хоть какой-то намёк на добропорядочность – в свободе детей от родителей, школяров от педагогов, а мужского пола от женского – вплоть до полной утери половой ориентации, со всеми современными извращениями естества, прямо направляющимися к новой трагедии с Содомом и Гоморрой.

Борьба со злоупотреблениями свободой и стала, по сути, святым делом в обретении именно такой свободы.

А потому то, что когда-то стремились поднять нацию до западного уровня, стало означать – опустить нацию до западного уровня.

А, главное – варварства, которым так понравилось упрекать русских большевиков, стало хоть отбавляй и с международными нормами права!

=====

Тогда чего же выставлять Ленина и его соратников этакими душителями свободы, порушившими Россию? Свой он остаётся и по сей день для преобладающего большинства всех, кто был и снова возвращается к бесправным.

И остался чуждым тем, кто воспользовался первой же возможностью в надежде вернуть-таки барство любыми способами: со свободой барской, демократией барской, правами и культурой барскими – в точности по консервативной вестерн – концепции без вмешательства государства в частные междусобойчики на свободном рынке, заложенном ещё во времена дремучего господства и рабства.

Перепутали любители вальяжной свободы – демократию с аристократами, выдавая за неё не власть народа-общества, а манеру побузить в различных оппозициях с собственными свободными мнениями и убеждениями.

Пока очередной Президент от США не показал особенно рьяно, что примерно равные голоса за двух Лидеров, вместо явно преобладающего большинства голосов за одного – это не свободная демократия, а банальные между-усобные политические разборки, в которых оппозиционная половина истеблишмента из аристократов пытается всеми явными и скрытыми путями извести другую, ей противоположную.

А как, например, безработным увеличить пособия по безработице с 500 долларов до 5000? Очень просто: наладить выпуск печатного папера (и хоть утони в нём), а также бесконечные частные кредиты и госдолги (и хоть никогда не вылезай из них), и частную раскрутка банкнот.

А окончательный цинизм состоится в том, что деяния по добыче денег, как преступных (подпольных), так и гласно-добропорядочных, подлежат оценке одними и теми же официально установленными денежными номиналами.

И, значит, не представляют никакого труда для их перемешивания и накопления в качестве исключительно добропорядочных финансов как для расширения масштабов бизнеса, так и для определения самых состоятельных персон по оценкам международных рейтингов.

И это свобода?

=====

Только сегодня становится более понятно – кому Ульянов так и остался чужаком, не терпящим убрать его с глаз долой, из сердца вон – под благовидным предлогом славных православных традиций, воспевающих Монархов за то, что плохо обошлись с его обширной челядью из русского простонародья.

А кому – великий Подвиг, достойный Мавзолея, с гранитным воплощеньем истлевающих мощей!

=====

И тогда, ради всего святого, скажите: какой прок от замены прежней государственной плановой экономики, со стремлением к полной свободе всему добропорядочному и доступными каждому социальными благами для роста и развития – на экономику частно-собственническую, с возможным благоуханием в роскоши лишь отдельных персон.

– Как пошатали СССР?

Возвращаясь к спору о вкладе в дело победы социализма в 20-м российском веке – нельзя не видеть того очевидного факта в том, что спор этот мог завершится на международном уровне только в связи с полной победой социализма в 1945 году. Году Победы над фашизмом, которого никто и никогда в просторы необъятной России не приглашал.

Что в свою очередь прямо извещало о паритете двух противоположных систем государств (Союзов): на свободных частных властных полномочиях, поддерживаемых северо-атлантическим вооружённым альянсом и на государственной централизации властных полномочий, с вооружённым блоком Варшавского Договора.

Наверное с позиции государства, определяемого как аппарат насилия – так оно и казалось, что революционные успехи строительства России с переходом на государственное регулирование объяснялись не иначе, как отсутствием свободы и диктаторским принуждением самых широких масс населения к подневольному труду и творчеству.

=====

Однако, коварная особенность послевоенного развития событий заключалась в том, что на защиту паритета из разных типов двух альянсов – встали т.н. международные нормы и принципы юридического права.

Но действительно международными они оказались лишь с позиции количества государств, подписавшихся под этими нормами права. Ничего международного по существу экономических и политических концепций разных государств не оказалось, поскольку такими нормами права защищалась всего лишь одна и та же по всему миру концепция со свободными частными властными полномочиями б е з в м е ш а т е л ь с т в а государств, в том числе и тех, которые в принципе и обеспечили тот самый паритет государственной централизацией как отечественных, так и зарубежных сил и средств.

То есть – подписать документ в качестве международных юридических правовых норм и принципов – означало сразу же после войны начинать исполнять его Советским Союзом и участниками Варшавского Договора – с новым возвратом к свободной частной собственности в Европе.

А в России, по сути – к негласной к о н т р р е в о л ю ц и и, начиная не с 90-х, а с 50-х годов 20-го века, с прямой подготовкой реванша за поражение монархического порядка со свободными частными властными полномочиями.

Именно в эту пору начался заразительный настрой молодёжи на запрещённые прежде спекулятивные свободы под знаком т.н. оттепели, запрет на которые в России никто не отменял, а наоборот – в полную силу одобрялся всем европейским окружением посредством новых международных правовых норма и принципов.

Наконец, реформаторская Конституция 1993 года – окончательно утвердила приоритет международных правовых норм перед отечественными принципами с государственной централизацией.

И это было сигналом к её уже открытому легальному отторжению от российской общенародной экономики, политики и идеологии на государственном регулировании – международными правовыми нормами в пользу возврата к свободной частной собственности.

И чем дальше от общей Победы – тем всё настойчивее начинал звучать голос в Европе о возвращении к частным властным полномочиям со свободой мысли, слова, убеждений и поступков – как с освобождением от оккупации фашизмом, так и с той, что принялись считать оккупацией российской со всеми вытекающими из этого последствиями и оказавшиеся в полной правоте с позицией, якобы, международных, а на самом деле чисто прозападных норм и принципов права.

=====

Да, но как же получилось, что такую гигантскую махину, как Советский Союз, который благодаря государственной централизации сил и средств повёл к победному международному паритету двух разных систем государственности – не смогли сломить ни снарядами, ни бронёй, ни полчищами пушечного мяса?

Но смогли поколебать устойчивость Союза простыми шествиями с мирной оппозицией в пределах столичного Садового Кольца?

Ведь на самом деле для подобного посягательства на устойчивость союзной махины не потребовалось прибегать к коварству с преодолением пограничных рубежей и блицкригом.

Оппозиция оказалась всегда под самым боком у центральной власти! И достаточно было этой оппозиции затеять всего лишь одну, мало-мальски солидную зацепку для цивилизованной дискуссии на предмет целесообразности сохранения всего лишь одной (!) 6-й статьи прежней Конституции, как был нанесен сокрушительный удар по всем возможным направлениям союзной политики.

Не столько по престижу партии, сколько по всей политической, экономической, хозяйственной и внутринациональной деятельности огромной союзной страны, с последующей отменой всей Конституции и государственного строя, который теперь должен был осудить и революционное варварство большевиков и сам тоталитарный коммунистический режим со всеобщим, якобы подневольным, трудом и творчеством.