скачать книгу бесплатно
И как для лодки нужны вёсла,
И как для моря–– берега.
Ты нужен мне, как крылья птице,
Как небу звёздному – Луна,
Как трону пышному – царица,
Как всем влюбленным нужна весна.
Ты нужен мне, как чайке море,
Как розе утренней – роса,
Как для любви – лишь только двое,
Как ветер в море – парусам.
Обычно русские люди под водочку и вино начинают откровенничать друг перед другом, вот и я разоткровенничалась, только за чашкой чая. За три тяжёлых и суматошных месяца, что я устраивалась в Ленинграде, я так уставала, что мне некогда было предаваться своим воспоминаниям, а тут я расслабилась и выплеснула всё накипевшее и наболевшее перед Маринкой.
– То-то я смотрю, тебя что-то гложет. И ночью слышала, ты вчера и позавчера плакала… Это, что, из-за него? – сделала выводы Марина.
– А ты слышала? Извини, Марина, что не давала спать. Я думала, что ты не слышишь – я ведь одеялом с головой накрываюсь…
– Оль, вот что я тебе посоветую– брось ты думать о нём. Забудь, как страшный сон. Они не стоят того, чтобы из-за них так страдать и убиваться. Надо себя больше любить, а не их.
– Как это, как это? – скороговоркой прозвучал мой вопрос.
– А в-о-о-т т-а-а-к это, – с многозначительным видом объяснила Марина. – Надо не нам из-за них страдать, а пусть они из-за нас страдают. Это во-первых! А во-вторых, если и любить, то любить богатеньких, у кого уже и положение в обществе есть и "авто" есть. Зачем встречаться с бедными студентами, которые тебе ничего не предложат, кроме как сходить в кино.
– Понимаю, у бедных студентов ничего, кроме стипендии и зачётной книжки, нет. А тебе ведь хочется, если книжку, то "сберегательную"?
– Вот теперь ты правильно понимаешь, – одобрила мою сообразительность Марина после 3-й или 4-й чашки чая.– Вот возьмём военных. Чем не вариант? И умеют ухаживать красиво, и подарки дарят и в рестораны водят.
– Это, Мариночка, не мой путь и не мой вариант. Что касается меня, то я совсем не люблю военных.
– Это чем же тебе не угодили наши доблестные воины?
– Марина, я не против "воинов", вообще, мне просто не нравятся отдельные их представители и, в частности, как они знакомятся.
– И как же они по-особому знакомятся?
–И вообще, – добавила я, – у меня складывается такое впечатление, что во всех Высших военных училищах есть такой учебный предмет или спецкурс – "как надо знакомиться с противоположным полом". Из 10-и военных, которые пытались со мной познакомиться, 8 или 9 задавали мне один и тот же вопрос: "Девушка! Вы не скажете, который час?", хотя у них на левой руке были часы. После моего ответа следовал традиционный второй вопрос: " А у Вас сегодня вечером есть свободное время?" Вопрос–
без вариантов.
Марина вынуждена была согласиться со мной, потому что с ней таким же образом знакомились военные, но в конце нашей вечеринки всё же каждый остался при своём мнении. Марина в знакомствах отдавала предпочтение людям в военных мундирах, а я – Алену, своему любимому мужчине.
Через неделю я отметила своё 24-летие дважды – сначала в своём отделе, а потом вечером у нас дома с Мариной. Утром я купила бисквитный торт по дороге на работу, который мы после обеденного перерыва дружно съели всем отделом. Наша "шефиня" подарила мне лично от себя чайную чашку с блюдцем "в цветочек" с рифлёными поверхностями, изготовленную из лёгкого фарфора на ЛФЗ.
Удивительно, что прошло 34 года, за которые в моей жизни было столько переездов из одной квартиры в другую не только в пределах одного города, но и по всей стране, а этот лёгко бьющийся и раскалывающийся чайный прибор, целенький и невредименький, стоит себе и стоит за стеклом моего буфета. Толи подарок был сделан от всей души, толи получатель подарка (то есть я) уважал и ценил дарящего–скорее всего, верно и то и другое.
Вечером меня ждали приятные моменты – на моей кровати лежали 3 телеграммы-открытки от родителей, от брата и от Ирины. Марина в тот день вернулась из своего мединститута пораньше, поэтому она приняла телеграммы от почтальона и положила их на мою кровать.
Вид лежащих почтовых открыток на покрывале моей кровати, как острым ножом, черканул по моей памяти.
С момента получения того рокового письма от Алена вид письма на кровати или на диване до сих пор, хотя прошло более 30 лет, в душе моей вызывает жуткий холодок и возвращает меня к прошлому.
Когда я вижу иногда на своём диване что-то, чего я своими руками на него не клала, меня охватывает ужас, хотя я столько лет живу одна, и просто некому подбрасывать что-то на мою постель, разве что такое может себе позволить моя кошка Люся. Не раз замечала, входя в свою комнату, что-то лежащее посередине дивана. Этим "что-то" мог быть и маленький бархатный Микки Маус, Люсина любимая игрушка, и кусочек рыбы или курочки, с которым, вдоволь наигравшись, она запрыгивала на диван и держала около себя, как собственный трофей.
Наступил октябрь, приближалась дата – 4 октября исполнялось 2 года с того дня, как я впервые увидела Алена.
С утра был замечательный безоблачный тёплый день, слишком теплый для осени. После работы мне не хотелось ехать сразу домой, а хотелось побыть одной с мыслями об Алене.
Я как всегда села на подошедший трамвай № 2 и на нём доехала до Марсова поля. Я решила день рождения своей любви провести в одном из самых замечательных и самых любимых не только мной, но и многими ленинградцами, мест.
Когда я заходила в Летний сад, я словно попадала в какой-то волшебный или сказочный мир. Иногда казалось, что я нахожусь на съёмках фильма-сказки, где вокруг не вековые настоящие живые деревья, а бутафорские.
Когда видишь Летний сад из окон проходящего трамвая или автобуса, то кажется, что лиственный наряд его деревьев представляет собой единую зелёную гамму цветов, но это далеко не так.
При близком рассмотрении, когда сидишь на лавочке и рассматриваешь над собой кроны деревьев, то поражаешься богатому разнообразию оттенков зелёного цвета листьев на деревьях разной породы. Здесь можно увидеть от салатного и бледно-зелёного до ярко и тёмно-зелёного цветов.
Но особенно красив Летний сад осенью, когда он утопает в золотисто-жёлтом убранстве деревьев. Я любила бродить в одиночестве по многочисленным его аллеям, дорожкам и тропинкам, подбирая наиболее красивые кленовые веточки и рассматривая красоту оттенков их листьев– от зелёного, местами до жёлтого и гранатового.
Мне нравилось бывать в Летнем саду в начале осени, когда все дорожки уже покрыты золотистой листвой, но на деревьях ещё полно листвы, отчего деревья казались такими пышными.
В тот день я сидела на лавочке и пыталась по минутам и часам вспоминать наш первый вечер с Аленом – его жгучий пронизывающий взгляд, наши первые слова друг другу, первый танец.
Сердце сжималось от тоски и горечи. Желание увидеть его хоть на миг становилось невыносимым. Мне так хотелось, чтобы он знал о том, что я его люблю и помню.
Жить в Ленинграде было само по себе уже большим счастьем, но мне хотелось ещё ‘большего, почти невозможного – быть с Аленом. Мне так хотелось, чтобы он знал, что я теперь живу в Ленинграде.
Я сидела и мечтала, как, возможно, когда-нибудь я случайно встречу его на Невском проспекте или в каком-то другом месте в центре города. Не может такого быть, чтобы иностранный студент, учащийся в СССР, ни разу не побывал в самом красивом городе нашей страны.
Но приехать в Ленинград – это ещё не значило, что он может случайно встретиться со мной в таком большом многомиллионном городе. Удивительно, но этот момент меня почти не волновал – моё предвидение всё равно бы столкнуло нас друг с другом. Я надеялась и полагалась только и всецело на своё предвидение.
Я сидела и смотрела, как с деревьев падают листья, похожие на разноцветные бабочки. Но моё душевное спокойствие в один миг сменилось каким-то волнением и смятением. Снова сами по себе, без моего участия, мысли мои, как солдатики на плацу, стали строиться и перестраиваться в "шеренги", коими стали в моём мозгу рифмованные строчки. Я быстро достала из сумочки записную книжку, раскрыла её после буквы "Я" и на свободных чистых листочках стала писать то, что мне "кто-то" диктовал внутри меня:
Если вдруг случится беда,
Если друзья вдруг покинут тебя,
Ты тогда меня позови,
Только слово скажи: "Приди!"
Я приду и беду отведу,
Всех друзей твоих вновь соберу,
И почувствовать дам я тебе,
Что счастливее ты всех на земле.
Если трудно вдруг станет тебе,
И поймёшь, ты один на земле,
Ты тогда меня позови,
Ты скажи мне всего лишь: "Приди!"
Я приду и тебе помогу,
Невозможное сделать смогу,
И почувствуешь ты тогда,
Что нужна я тебе навсегда.
Если вдруг погаснет закат,
И ты солнцу не будешь рад,
Ты тогда меня позови,
Только слово скажи: "Приди!"
Я приду и зажгу зарю,
Я все звёзды тебе подарю,
И тогда никакая судьба
Не разлучит нас уже никогда.
Это стихотворение, пожалуй, самое "бескровное", без надрыва и боли, самое спокойное из всех, что я посвящала своему любимому человеку. Видно, тогда было светло и легко у меня на душе и на сердце.
Начинало смеркаться, и стал ощущаться холодный ветерок, от которого у меня начали замерзать пальцы рук.
Гуляющие по Летнему саду люди стали направляться к выходу из сада, в том же направлении пошла и я. По дороге мне удалось собрать красивый большой букет из жёлто-красных кленовых веточек и листьев.
Приехав домой, я поместила кленовые листочки между страницами своего англо-русского словаря Мюллера, объёмом в 70 000 слов и выражений. Этот словарь мне подарил папа в День рождения, когда мне исполнилось 15 лет. Словарь этот до сих пор – мой верный друг и помощник, редко случается такой день, чтобы я ни воспользовалась его «услугами» и содержанием.
Через несколько дней кленовые листочки, получив при этом некоторые навыки в области английских слов, засушились, и я из них сделала красивый букет, который несколько лет стоял в хрустальной вазочке и всегда, где бы я ни жила, оживлял и украшал моё жилище.
Вот и подошла я к тому моменту, когда жизнь свела меня с человеком, который стал моей второй судьбой.
Чтобы понять, как в этой встрече большую роль сыграла моя интуиция или дар предвидения, который внезапно во мне открылся много лет тому назад, надо рассказать о тех давних событиях.
ГЛАВА 13. ИНТУИЦИЯ ИЛИ ДАР ПРЕДВИДЕНИЯ
Это случилось за 4 года до описываемых мной сейчас событий.
Я училась на втором курсе. Только что вернулась из Сочи после зимних каникул и была уже без своей, известной всем, косы. Сразу в начале 2-го семестра у нас было какое-то университетское мероприятие в здании одного из краснодарских театров. Явка на это мероприятие считалась почти обязательной, и только поэтому я согласилась в нём участвовать. После торжественной части на "десерт" нам показали спектакль из репертуара того театра, и мне очень понравилось. После того вечера захотелось чаще ходить в театры, и я бы ходила, если бы не проблема со свободным временем.
Где-то через неделю после того театрального события девочки с нашего факультета, живущие вместе с нами в общежитии на одном этаже, предложили мне и Алёне билеты на какой-то концерт, который должен был состояться в краснодарском Доме Офицеров. Алёна почему-то не могла пойти, и я не соглашалась без неё идти. Наши однокурсницы тоже не хотели ехать на концерт без нас, поэтому они решили уговорить меня, во что бы то ни стало, и я поддалась уговорам.
Вот так всегда бывало у меня: никуда ни с кем не хожу в течение нескольких месяцев или лет, а потом … хоп… и появляется на горизонте моей судьбы фигура, которая со скоростью вихря или морского смерча влетает, скорее, врывается в мою, до этого спокойную, жизнь.
Так случилось со мной и в тот зимний январский вечер.
Когда закончился концерт, на который мы пришли, я с девочками сразу же направилась вниз к гардеробу, чтобы взять свою верхнюю одежду, а нам навстречу, по лестнице вверх, поднималось много празднично одетых людей, мужчин и женщин. Среди них было много военных.
Когда я стояла в очереди со своим номерком, я вдруг услышала совсем рядом со мной приятный мужской голос: "Зачем так рано уходить? Впереди ещё много будет интересного".
Я не ожидала, что этот голос обращен именно ко мне, и поэтому не обратила на него никакого внимания, но тут я увидела лицо говорящего человека, улыбающегося и смотрящего прямо мне в глаза.
“Вы мне это говорите?” – спросила я красивого светловолосого военного, который улыбался и смотрел своими голубыми глазами на меня.
–Да, я Вам говорю, – подтвердил свои слова военный человек в звании старшего лейтенанта. – Почему Вы так рано уходите? Сейчас будут танцы, а танцы, как я слышал, здесь бывают очень хорошие – здесь играет "живая" музыка.
– Я не одна, а со своими однокурсниками…
– Пусть и они остаются. Всем места хватит. Вы не пожалеете – сказал офицер и поднялся вверх по парадной лестнице.
Девочки слышали весь наш с ним разговор, поэтому мы посовещались друг с другом и решили принять поступившее от офицера предложение.
Когда мы поднялись на 2-й этаж спустя 15-20 минут, в танцевальном зале уже играла музыка, и танцевало несколько пар.
Мой незнакомец оказался прав – ансамбль, действительно, был отличным. У музыкантов вокально-инструментального ансамбля были прекрасные голоса, и они исполняли хорошую музыку.
Среди сотен людей я пыталась найти глазами офицера, по приглашению которого мы с девочками оказались в танцевальном холле.
Я была уверена, что он попытается найти меня и снова заговорить со мной, раз уж захотел, чтобы я осталась. Прошло довольно много времени, но я не могла найти его среди остальных людей, и он тоже не появлялся. Вдруг снова слышу приятный, уже знакомый мне голос: "Так Вы всё же рискнули остаться? Мне очень приятно". Я повернулась к нему и обомлела – передо мной стоял всё тот же молодой офицер, но уже не в шинели и в фуражке, а в чудесном голубом – небесного цвета мундире с какими-то золотыми эполетами и аксельбантами (так, кажется, они называются) на погонах. Такого красивого парадного мундира лётчика я никогда не видела раньше.
Ни до, ни после того вечера я больше не видела такой красивой военной формы.
Он предстал передо мной, как гусар русской армии из прошлого столетия. Я была так очарована представшим передо мной образом военного лётчика, что на время потеряла дар речи. Я стояла и рассматривала его парадный мундир, а потом сказала: "Никогда не думала, что у наших военных может быть такая красивая форма." Офицер представился мне: " Меня зовут Юрий. Жаль, что Ваш комплемент прозвучал только моему мундиру. А как Вас зовут?"
Так я познакомилась с Юрой. Весь вечер мы танцевали вместе, а когда вечер подходил к концу, я обнаружила, что потеряла из виду своих девчонок. Юрий понял моё беспокойство и успокоил, попросив разрешения меня проводить до дома.
Он оказался очень интересным человеком. Мне прежде не доводилось общаться и лично быть знакомой с военным человеком, тем более, с лётчиком. Всегда профессия лётчика считалась и была на самом деле профессией мужественных людей.
Издавна сердца русских барышень покоряли гусары, поручики и подпоручики русской армии. Не исключением стало и моё сердце.
Когда Юрий провожал меня до общежития, мы говорили о многих вещах, а также и о себе, я – о своей учёбе, а он – о своей профессии, о полётах и вылетах. По каким-то обрывкам разговора, по его немногословным фразам о сути его работы здесь, я поняла, что он прилетел в Краснодар на какое-то время в длительную служебную командировку, чтобы стажировать иностранных военных лётчиков. Прямо он об этом не говорил. Теперь мне понятно, почему он так поступал – тогда это было военной тайной, как и многие события в те годы в нашей жизни.
