Железный принц. Книга вторая

Следующим пунктом надо было продумать обеспечение питания и проживания. Народу набиралось много, по скромным прикидкам около ста пятидесяти человек, потому тоже было не всё так просто. Например, если гипотетически представить, что норму для хлеба сделать как в худшие дни в блокадном Ленинграде – двести пятьдесят грамм на человека, и то потребуется сорок килограмм ежедневно. А извергом я естественно не был, и при расчётах не только увеличил потребление хлеба, но и добавил перловые каши, немного мяса, яиц и прочих продуктов, на подобии как наше правительство минимальную потребительскую корзину для пенсионеров считают, от которой у некоторых порой инфаркт бывает. Представляете, какие объёмы в итоге получаются. Так что помимо бараков требовалось построить и большую кухню с хлебопекарней. Столовую строить не будем, обойдутся, на свежем воздухе еда вкуснее будет, да и тентом прикрыться можно, если дождик пойдёт. Мясо тоже закупать не будем, в лесу дичи набьют, когда проголодаются. А бараки по ходу дела сами делать будут, надо же строительные навыки приобретать, не на моем же доме учиться, в конце концов. Но как не экономь, а всё это тоже влетало в копеечку.

Окунувшись с головой во все эти проблемы, потратив кучу нервов и сил, проведя без сна не один день, я даже стал путать, что является моей конечной целью. То ли уничтожение лесных бандитов и освобождение торговой дороги, то ли постройка моего дома. Во всяком случае, за дом я стал переживать больше. Жалко было уже потраченной энергии и вложенных немалых средств. За один только профессиональный инструмент, правда, очень высокого качества и с хорошей магической доработкой, другого я не признавал, пришлось выложить полторы тысячи золотых монет. Хорошо хоть в эту сумму вошли и инструменты для будущих наёмных рабочих, такие как пилы, лопаты, кирки и тому подобное, причём в больших количествах. У крестьян нормального инструмента не было, даже лопатами они деревянными пользовались, железо им не по карману было, ножи и то костяные, потому и пришлось запастись.

Естественно не я один проводил день в сумасшедшей гонке. Друзья тоже работали до посинения. Даже Юли полностью взяла на себя всё обеспечение медикаментами и всевозможными микстурами. Без этого, как вы понимаете, тоже нельзя, магией всех не вылечишь, а крестьяне были истощённые и шанс заболеть был высокий. К тому же она, по собственной инициативе, зарядила под завязку сорок жемчужин своей целительной магией. Если бы я знал, сколько сил на это потребуется, то категорически запретил бы это делать. Она была выжата как лимон, делая их по десять штук в день. Глаза ввалились, лицо побледнело до болезненного вида, даже ноги с трудом передвигала от таких колоссальных нагрузок. На мои совершенно справедливые крики по этому поводу, она лишь отшутилась, заявив, что, мол, ей такая тренировка не помешает. Не зря народ говорит, что у женщин мозгов чуть больше чем у курицы, ходячий пример перед вами ковыляет. Вы только про мою поправку на ветер не забывайте.

Как вы знаете, я привык всё делать очень быстро, часто особо не задумываясь о предстоящей задаче, решая всё по ходу дела. Это было и в случае с освобождением заложников, и при выполнении королевских заданий, которые я решал в режиме – вечером получил, утром уехал. Но здесь этого не получилось. Как я не напрягался, как не спешил, а минимально необходимая подготовка заняла десять дней. Позор на мою седую голову. Правда, седины у меня пока не было, это я так, к слову сказал. И хотя Валерт заявлял, что обычно на такое требуется минимум два – три месяца, чувство досады о потерянном времени, меня не покидало. Потому, когда ко мне подошли с очередной проблемой, а если конкретно, то спросили, что мы вообще собираемся строить, и что у нас нет архитектора, который только один проект, если в срочном порядке, больше месяца делает, нервы у меня не выдержали. Я так рявкнул на своих товарищей, что они пулей вылетели из комнаты, а я кричал им вдогонку: «Тунеядцы! Лентяи несчастные! Что угодно выдумать готовы, любые проблемы откопают, лишь бы из города не уезжать! Уволю всех к чёртовой матери!». Правда, как их уволить, я себе абсолютно не представлял. Даже наказать и то было затруднительно, они на меня сейчас бесплатно работали и никакой прибыли от дома не ожидалось. Не судите меня строго, а попытайтесь сами встать на моё место, не думаю, что вы излучали бы верх спокойствия и умиротворения в сложившейся ситуации.

Утром я естественно взял себя в руки. Вежливо поздоровался и сказал своё стандартное, что немного погорячился. Впрочем, друзья и не обижались, привыкли, наверное, к моей специфической манере общения. А может, чувствовали, что я их люблю, хотя я никому об этом не говорил, нечего телячьи нежности среди викингов разводить. Тем не менее, я отчётливо понял, что ещё два-три таких суматошных дня, и меня смело можно отправлять в психиатрическую лечебницу. Ну не привык я глобальной организацией работ заниматься, хоть ты тресни, не по душе мне это дело было, я лентяйничать с детства любил. Потому, сидя за завтраком, во всеуслышание объявил, что у нас сегодняшний день посвящается сборам, а завтра с утра выступаем. Все оставшиеся вопросы и проблемы будем решать по ходу дела. Судя по лицам моих верных товарищей, что-то подобное они и ожидали, и удивление мой приказ не вызывал, возражений тем более. Вообще возражать мне в последние дни было опасно, ребята даже советы давали с осторожностью, продумывая и подбирая правильные слова, прежде чем что-либо сообщить. Максимильян и то не каждый день заходил, посчитав, что его богатый опят и мудрые мысли, в данном случае будут только мешаться, а предстоящее неординарное дело требует таких же нестандартных решений и академические знания тут не помогут.

По всеобщему согласию в городе должен был остаться Валерт. Только он мог в одиночку следить за хозяйством, координировать закупку продовольствия и других товаров и своевременно организовывать доставку, да и за Эдариэль надо было присматривать. Помогать ему вызвался Барни, на время переложив часть работы в модном ателье на своих подмастерьев. Все остальные отправлялись со мной. Юли я даже не пытался оставить в городе, понимая, что дело это безнадёжное, да и хороший целитель, как не крути, нам был необходим. Выехать всем вместе у нас не получалось. Нужно было ещё собрать подтянувшихся крестьян, группы которых были разбросаны вокруг города, в зависимости от места из которого они прибыли, да и первый грузовой обоз скомплектовать самым необходимым. Потому разделились. Первая группа, во главе со мной, в которую так же вошли Никон, со своими друзьями плотниками, и Михард, со специалистами по камню, в сопровождении десяти человек из нашего военного отряда, возглавляемых нашим следопытом, отправилась утром.

А вторая, собрав крестьян, вместе с обозом должна была выдвинуться только на следующий день, после нас. Я не стал ворчать по поводу их задержки, так как в этом была объективная необходимость. Главное, я сам город покину, и это радовало.

День перед отъездом выдался не лёгкий, слишком многое надо было сделать и загрузить. С пустыми руками же не поедешь. Мы хоть и собирались выехать налегке, но, с учётом, что нам предстояло произвести предварительную разведку, не только военную, но топографическую, определиться с местом добычи камня и леса, вещей первой необходимости набиралось достаточно. Михард, например, своё «БМВ» под завязку забил, а куча так и не уменьшилась. Надеюсь, оставшийся груз удастся распределить между остальными людьми, выезжающими со мной. Людей из охраны подбирал Родерик вместе с Мареком, который являлся командиром отряда. Он и тут стал мне возражать, заявляя, что с первой партией надо отправить не десять, а двадцать человек охраны, так как вероятность нападение на первую группу выше, чем когда мы будем все вместе. Возможно, в его словах и была логика, и предложение было правильным, но я из вредности ответил отказом. Съехидничав, что раз он считает, что я ради своей прихоти не дорожу простыми людьми, то пусть он этих людей с двадцатью воинами и защищает, за это ему деньги платят, между прочим, и не малые, а за меня переживать не надо. Он хоть и сделал недовольное лицо, но приказу подчинился. А нечего было своему работодателю грубить, вот и получай пилюли в ответ. А то взяли моду, главного питерского викинга поучать. Я даже Максимильяну не всегда позволяю это делать, не говоря о приятелях, а тут новички какие-то рот открывают, пусть и бороны. Тем не менее, я сдержался, и дальше ехидного отказа дело не зашло. Кстати, форма у них получилась замечательная. Не только смотрелась великолепно, но была удобной и практичной. А бронежилет, вообще, привёл их в восторг, как и плащ палатка. Они конечно мне это прямо не говорили, просто поблагодарили за заботу, но от Родерика и Стэфана, я узнал, что некоторые поначалу её даже ночью снимать не хотели, настолько она им понравилась. Ещё бы не понравилась, я на неё столько денег угрохал, что даже пожалел когда расплачивался. Между прочим, по совету гнома, вставные защитные пластины мы сделали не из железа, а из кожи броненосца, прошитой в несколько слоёв, что было не только прочнее, но и значительно легче, впрочем, как и дороже. Слава богу, они новые сапоги сами себе купили, чтоб под стать выглядели. А то бы я ответил им на такую просьбу, что потом опять стандартные фразы выдавать пришлось бы.

Напоследок навестил короля Фарлаха. Я ведь тогда даже не поблагодарил его как следует за подаренную землю, хоть она и была для королевства никчёмная. Пришлось исправлять свою ошибку, как-никак, а шестьдесят гектаров пахотных земель на дороге не валяются, да плюс лес вокруг небольшого чистого озера, причём вместе с самим озером, ещё гектаров на восемьдесят потянут. У нас в России не каждый проворовавшийся чиновник себе такое позволить может, даже если это в дне пути от столицы. Хотя в нашем мире не надо тратить целый день, что бы преодолеть каких-то сто двадцать километров, на машине их можно спокойно за пару часов проделать, если пробок конечно не будет.

В этот раз, помимо своего стандартного набора, состоящего из вина и моллюсков, я взял для подарка шикарное ожерелье, выполненное приятелями Михарда специально для меня. Сделано оно было из красных кораллов с огромной жемчужиной по центру, которую наша целительница целиком заполнила своей лечебной магией. Жалко конечно, но выглядеть неблагодарным викингом совсем не хотелось. Подарок, естественно, королю понравился, и отказываться он от него не стал, хотя по скромным прикидкам подаренная земля, в условиях невозможности её применения, в случае официальной покупки через королевские службы, стоила бы дешевле презента. Но для хорошего человека жадничать не пристало, плюс будем считать это с перспективой на будущее, наверняка ещё не раз придётся обратиться с разными просьбами. Посидели мы с ним от силы часика полтора, дел было ещё много, потому капитально расслабляться за столом было довольно расточительной роскошью, идущей в разрез моим планам покинуть город следующим утром. Да и болтать особо было не о чем. Разве что Фарлах посетовал, что не сможет поехать вместе со мной, как бы ему этого не хотелось. На это было две причины. Первая – что поездка короля вызовет ненужные подозрения, а вторая – в чрезмерной опеке со стороны матушки, которая его достала неимоверно. Напоследок я посоветовал ему, плюнув на всё, присоединиться ко мне на завершающей стадии операции, если мне удастся нейтрализовать главарей и останется только выкурить оставшихся разрозненных бандитов. На том и порешили.

Оставшийся вечер прошёл в кропотливых сборах. Вроде оставались одни мелочи, но их набиралось столько, что конца и края не было видно. В итоге я плюнул на это дело и предоставил собирать себя в дорогу друзьям. У них это лучше получалось, да к тому же никто их них не нервничал по каждому поводу, в отличие от меня. Ну не любил я это нудное занятие, что тут поделаешь. Правда, полноценно отдохнуть, тоже не получалось. Пришлось решать разные мелкие вопросы, решение которых мои товарищи не хотели брать на свои плечи. Например, что делать с крестьянами, которые собрались вокруг столицы вдвое больше необходимого и по каким критериям делать отбор. Брать самых здоровых и умелых, или находящихся в более плачевном положении, поскольку такие без нас точно зиму не переживут, помрут с голода. Вот так всегда – самое сложное мне достаётся. В итоге основательно подумав, наверное, с минуты две, не меньше, что для меня было более чем достаточно, я приказал отбирать самых крепких и башковитых, а остальным выдать по десять медных монет и пускай обратно шагают, этих денег, при экономном использовании, им хватит, что бы вместе с семьёй до весны протянуть. Вкусного хлеба они конечно себе позволить не смогут, но на капусту и отруби хватит, а в них тоже питательных веществ достаточно. К тому же, я никому не обещал, что буду голой благотворительностью заниматься, так что совесть меня грызть не стала, совсем немного поворчала и успокоилась. Немного поразило то, что никто не осуждал моего, мягко говоря, циничного поступка. Скорее наоборот, посчитали мои действия проявлением безграничной доброты и заботой о голодных и обездоленных, хотя десять медяков, даже помноженных на сто пятьдесят, являлись для меня смехотворной суммой. В таком уж мире я здесь находился, в котором считали, что спасение утопающих, дело рук самих утопающих, и никто не требовал раздать своё добро рабочим и крестьянам, тем более что разумные налоги уже были своевременно оплачены. Правда, платил я только с производства игрушек, с Чупа-чупс, с ателье и торговых операций, проводимых Валертом. Госзаказ налогом не облагался, считалось бессмысленным брать с него деньги, если на эту же сумму увеличится стоимость. Потому по поводу моих поездок на восток и выполнения специфической миссии по дезинформации, специальные казначейские службы меня не доставали, как и за сопровождение Максимильяна в аномальную зону. Впрочем, это к нашей истории никакого отношения не имеет, так, к слову пояснил, на всякий случай. Это только у нас в России, при государственной закупке оборудования, например для медицинских или сельскохозяйственных целей, накрутят такие налоги, таможенные сборы и прочее, включая подоходный и транспортный, что цена вырастает в два с лишним раза. И можно со спокойной совестью пускать пыль в глаза, заявляя, что заботясь о народе, правительство выделило астрономические суммы, из наших же денег, между прочим, на улучшение нашей жизни. Дай бог до честного налогоплательщика фактически только треть дойдёт, а остальное можно опять по кругу пустить, отщипывая себе по кусочку.

Утром я встал с рассветом, и с надеждой, что через час, максимум два, покину надоевшую своей суетой столицу. Так оно и получилось. Через два часа, плотно позавтракав, я выезжал на коне из центральных ворот в окружении своей группы из семнадцати человек. Точнее из восемнадцати. В последний момент к нам по собственной инициативе присоединился Римас, временно покинувший стены магической академии. Возражать я не стал, хороший маг всегда пригодится в таком деле, да и нашей охране было спокойнее. Мне же спокойствие добавлял девятнадцатый член нашего отряда – Пятница. Но о нём знали только я и мои близкие друзья, которые в полном составе вышли нас провожать, давая последние мелкие наставления с пожеланиями спокойной дороги. Даже Эдариэль, встав пораньше, крутилась возле меня, стараясь запихнуть пакетик со сладостями, хотя у гнома в его «БМВ» их было запасено достаточно. Перед самой отправкой к каждому члену нашего небольшого отряда подошла Юли и лично повесила на шею амулет с целительной жемчужиной, чем вызвала небывалый восторг и изумление, особенно у воинов, нанятых для сопровождения и охраны. Такой заботы они явно не ожидали. Форма, которую им выдали, тоже вызывала у них чувство благодарности, но амулеты были уже чем-то запредельным. Мало того, что сами жемчужины стоили немалых денег и были достаточной редкостью, которую не каждый благородный может себе позволить, так они ещё были переполнены магией, считающейся ещё большей редкостью, поскольку кроме нашей целительницы такого никто не делал. На всякий случай, что бы губы особо не раскатывали, я объявил, что амулеты даются на время, и после завершения работы или увольнения должны быть возвращены. Нечего добром разбрасываться, бесплатная форма и так лишней была, а то привыкнут ещё и на шею сядут. Впрочем, мое заявление не изменило их отношение к целительнице, которую они посчитали чуть ли не святой, волею судеб попавшей к такому сумасбродному варвару как я. О том, что жемчужины принадлежали мне, и выданы были с моего согласия, говорить было бесполезно, к тому же и новую форму они считали заслугой Родерика и Стефана, якобы с трудом уговоривших меня на лишние расходы. Мои друзья хоть и пытались их разубедить в этом, но особой пользы их правдивые заверения не принесли. Мне все эти мелкие закулисные детали были по барабану, главное конечная цель, ради которой всё это и затевалось. А плохой я или хороший, только время покажет, и что-то доказывать, тем более оправдываться, для этого совсем не обязательно.

Весь путь, до старой торговой дороги, прошёл абсолютно спокойно и буднично, даже рассказывать нечего. Разве только то, что почти добравшись к вечеру до запланированного места, решили переночевать в небольшом отдалении, где-то в получасе езды от цели. Не хотелось разбивать лагерь в потёмках, к тому же это было сопряжено с риском ночного нападения, к которому за пару часов основательно не подготовишься. Да и пара наших грузовых телег немного отстала от основной группы, часа на два примерно, а в них находилось всё основное оборудование для обустройства капитального лагеря. По совокупности этих обстоятельств и было принято решение о временной ночёвке в поле, чему я не противился, поскольку спешка порядком уже надоела, да и организму требовался отдых, что бы ни начинать новый этап с усталостью, накопившейся за последние дни и бессонные ночи.

3

Утром все встали позднее обычного. Виной тому был моросящий дождь начавшийся ночью, и вылезать из сделанных на скорую руку брезентовых навесов никто не хотел. Не война же, в конце концов, можно и переждать пару часиков. То, что дождь закончится через два часа, нам сообщил Римас, как и том, что ночью он начнётся. Мой приятель, в своей магической академии, великолепно научился определять начало и продолжительность таких природных явлений и практически никогда не ошибался, в отличие от нашего всеми уважаемого гидрометцентра. Я как раз успел за это время написать пару страничек в своей новой канцелярской книге, позаимствованной у Максимильяна, в которой рассказывал чистую правду о своих приключениях и о том, почему я делал те или иные поступки. Как вы знаете, поговорить начистоту, ничего не скрывая, я не мог даже с друзьями, потому отводил душу и снимал нервное напряжение, периодически берясь за перо, когда время позволяло, конечно.

Как и предсказал наш маг, по совместительству штатный синоптик, дождик скоро кончился, и на небе вновь засветило солнце, озаряя округу своими тёплыми лучами. На небосклоне появилась радуга, добавляя изрядную толику красоты местному пейзажу. Кстати, радугу все считали божественным провидением, и относили к доброй примете. Мол, если бог утром улыбается с неба, значит, день будет хорошим. В это верили все, даже закончивший академию Римас, и разубеждать я их в этом не стал. Пусть уж лучше начинают новое дело с хорошим настроением и верой в судьбоносные приметы, чем объяснять им элементарные законы дифракции и интерференции, известные мне по начальной физике. Впрочем, чего спорить, картинка действительно была божественной, и объяснять это научными знаниями язык не поворачивался, тем более что радуга стояла как раз над моей землёй, на которой я намеревался обосноваться в ближайшее время.

– Тебе благоволят боги, Железяка! Смотри, как улыбаются, оторваться не возможно! – констатировал сей факт Михард: – Так что не переживай! Всё у нас получится!

А я и не переживал, если честно. Поздно переживать, когда в бой ввязался, теперь действовать надо, а не принятые решения обдумывать. Тем не менее, я был рад такой моральной поддержке и дружески похлопал гнома по плечу, выражая своё одобрение. Единственное, что портило идеалистическую картину, было временное отсутствие Спицы, так как и запах идущий из котла и внешний вид пищи бурлившей на огне и помешиваемой воинами, которые до этого набухали туда приправ без разбору, были совершенно не к месту. Но это мелочи, тем более временные, а есть можно не особо принюхиваясь и не всматриваясь в тарелку, не отрава же, да и калорий вполне хватает. Так что позавтракали мы без проблем, в отличие от меня ребята даже добавку накладывали, и котёл ложками выскребли. Может это только у меня вкус такой извращённый, не знаю, всё может быть, со Спицей он у кого угодно привередливый станет. Разбаловал он нас своей стряпнёй основательно, надо будет его оправить куда-нибудь на недельку другую, что бы всё в норму вошло. Хотя по поводу недельки другой, я конечно глупость сморозил, да вы и сами это прекрасно поняли.

Через полчаса после завтрака мы, наконец-то, добрались до места. Теперь расслабляться было нельзя. Помимо возможных стычек с лесными бандитами, которых на данном этапе стоило опасаться, нам необходимо было и близлежащую территорию разведать на наличие пригодного камня и древесины, да и небольшой базовый лагерь разбить, пока основная рабочая сила не подошла. Начали мы с самого простого – с лагеря. Поставить четыре палатки на небольшой возвышенности труда не составило. Так же как и выложить из камней очаг для кухни и натаскать дров, благо и того и другого под рукой было навалом. Разместились мы метрах в трёхстах от леса, что давало нам в случае внезапного нападения иметь в запасе пару лишних минут на подготовку отражения. То, что за нами наблюдают, все знали ещё на подходе. Римас вычислил по магическим аурам точное количество, а Стэфан, после его подсказки, и точное местоположения засевших бандитов. Было их всего двенадцать человек, соответственно прямой непосредственной угрозы они не представляли, и нам достаточно было только контролировать их действия, чем эффективно занимались маг и следопыт. Приступать сразу к основной задаче по уничтожению лиходеев мы не стали, поскольку обезвредив эту маленькую группу, только насторожим главарей бандитов, а по плану начинать надо было с них. Впрочем, и банда заняла выжидательную позицию. Им было интересно посмотреть на идиотов, решивших здесь обосноваться, посчитав, что покончить с нами они всегда успеют. Вот так в гляделки и началось наше противостояние, что нам на начальной стадии было только на руку. Такое временное затишье позволило спокойно обследовать со специалистами ближайшие окрестности. Нужный камень, пригодный для добычи, и подходящая древесина, на радость мастерам нашлись неподалёку. Это позволяло значительно снизить время и трудовые ресурсы необходимые для транспортировки. На всякий случай я отправил туда Пятницу, что бы шороху навёл немножко вокруг наших предстоящих разработок. Глядишь, бандиты стороной будут обходить это ужасное место и мешать крестьянам не будут, тем более что тридцать человек охраны явно недостаточно для полного контроля, им бы лагерь обезопасить и можно считать, что свои деньги они отработали, включая подаренную одёжку.

Этим же вечером решил сделать ночную вылазку и для начала выяснить, на том же месте остался лагерь бандитов или нет. С собой взял только проверенного временем Стэфана. Как-никак, а следопыт он был знатный и мог ходить по лесу совершенно тихо, даже птиц не вспугнёт. Остальных друзей оставил в лагере, а наёмной охране и прибывшим со мной мастерам вообще ничего не говорил. И так меня с этим строительством больным на голову считали, так зачем усугублять нынешнее положение, да и толку от них никакого, только шуметь будут. Пускай у костра сидят да к рёву Пятницы привыкают, а то дрожат, как осиновый лист да богу молятся. Кстати зря на меня церковники ополчились, лучше бы премию выдали, как не крути, а благодаря мне и Пятнице люди обращаются к создателю чаще, чем у них на проповедях. Но это к делу не относится. Впрочем, как и многие другие моменты, что я успел написать ранее. Просто книгу для записей своих похождений я взял у Максимильяна очень неудачно – магической оказалась, со специфическими свойствами. В ней невозможно ничего стереть, ни сделать исправления, буквально подтверждая нашу поговорку – что написано пером не вырубишь топором. Её специально так изготовили, чтобы у клерков соблазна не было отчётность подтасовывать, по этой причине вам и попадаются всякие лирические отступления, от которых мне не избавиться. А я, по своему характеру, сначала пишу, потом думаю, так что извините или просто пропускайте эту чушь, останавливаясь на главном. Хотя, если хорошенько подумать, наша жизнь и состоит из множества мелких моментов часто не связанных между собой, и вырывая из контекста некоторые из них, вы не получите полного представления о жизни человека и о мотивах его поступков.