Сказка об Анне

Они сложили уцелевшие яблоки на солому, а повреждённые фрукты Анна помыла, порезала и сложила в бочонок с медом. Получалось вкусно и ароматно. По словам бабушки, такую сладость быстрее всего раскупали. К сожалению, старик не знал, как Анне дойти до деревни. Но если идти по дороге, никуда не сворачивая, то можно оказаться в небольшом городке, где есть ярмарка. Но надо спешить, так как сегодня последний ярмарочный день, следующий будет только через неделю.

Рассчитав расстояние и время, Анна поняла, что успеет до закрытия. Нужно идти очень-очень быстро, чтобы успеть встретить кого-то из своих деревенских! День выдался погожий. Пригревало солнышко, по небу плыли редкие облака. Анну не покидали мысли о принце. Почему он не простился с ней? Почему ей не разрешили зайти в сад? Почему Люмира молчала? Что же могло произойти? От этих мыслей ее не на долго отвлекали птички, которые подлетали, чтобы полакомиться яблочком, подаренным старичком.

Но вот Анна увидела, что навстречу ей медленно идёт женщина с болтающимся за спиной мешком и огромным тяжелыми сумами в руках. Анна спросила, зачем так много она взвалила на себя. Женщина рассказала, что идёт с ярмарки. Лошадь померла, а просить кого-то подвезти не может, денег нет, да и ждать до утра не может, дети дома остались. «Младший утром кашлем заходился, кабы не разболелся», – качала головой она. Анна сжалилась и решила помочь бедной женщине. Лояна, так звали путницу, всю дорогу молчала, охала и тяжело вздыхала. Только раз остановилась, вытащила из сумы шерстяную шаль и подала Анне. Поднимаясь все выше в гору, становилось холоднее. Подходя к домику, Анна увидела двух девочек, которые стояли на крыльце и махали руками. Женщина скинула ношу и рванула в дом, вслед за ней побежала и Анна. Сестры из окна увидели мать и вышли, их глаза были припухшие и покрасневшие. Бедная женщина подумала, что малыш помер и заплакала. Дитё лежало на кровати с закрытыми глазами, но все же дышал, хотя тяжело и часто. Дочери рассказали, что такое состояние с утра: не ест, не пьет, не встаёт. Анна схватила нож с корзиной и ринулась в лес. Через полчаса она уже стояла у стола и готовила отвары.

Семья жила бедно, но в двух комнатушках было уютно, насколько возможно, и чисто. Старшие девочки-близнецы Ила и Ита, несмотря на десятилетний возраст, помогали матери во всем. Они уже могли разводить огонь в печи и готовить еду, убирать в доме и ухаживать за овцами и кобылой. Девочки легко справлялись с младшими братьями. Вальту минуло пять лет в прошлом месяце. Ланту было почти три. Все детки были светловолосые и голубоглазые, не худые, а даже упитаны. Они болели редко, и поэтому кашель младшего вызывал у матери обеспокоенность. Утром ей пришлось поехать на ярмарку, так как еды оставалось очень мало. К вечеру малышу заметно полегчало. Анна покормила его кашей и всем сказала, чтобы шли спать, а сама подсела к кроватке и запела колыбельную:

«За окном метель кружится,

А тебе, дружок, не спится.

Глазки, сладкий, закрывай,

И приснится тебе май.

Ты резвишься на поляне,

А вокруг цветут тюльпаны.

Птички гнезда себе вьют,

Громко песенки поют

О весне и солнышке,

О родной сторонушке».

К утру лихорадка прошла, но ребенок сильно кашлял. Анне пришлось остаться ещё на несколько дней.

Когда малыш Лант выздоровел и окреп так, что мог уже бегать, Анна стала прощаться с новыми знакомыми. Но тут Лояна упала на колени и, целуя руки Анны, умоляла пойти в соседнюю деревню. Там жила ее свекровь, которая слегла от какой-то болезни. Делать нечего, повела Анну туда Ита.

Деревня находилась не совсем далеко, но и не рядом, только к вечеру они были на месте. К удивлению Анны, госпожа Притта выглядела вполне здоровой, радостно встретила внучку и поприветствовала незнакомку. За чаем Ита рассказала, почему они пришли. Старушка улыбалась, ей было очень отрадно, что невестка беспокоится о ее здоровье. То ли давно к ней никто не заходил, то ли по натуре болтунья, она говорила и говорила. Вот девочка зазевала и пошла спать. Анне же пришлось слушать хозяйку, ее воспоминания о детстве, юности, замужестве, сыновьях, оставшихся без отца… Ее глаза загорались при рассказах о свадьбе старшего сына, его жене, сбежавшей принцессе, которая ради любви отреклась от престола и жила с ними вот в этой лачуге. «Но и она, несчастная, покинула землю, – утирая бесцветные глаза, всхлипывала старушка, – одна мне радость теперь вон спит уже, да сестра ее с братьями». Уже светало. Анну одолевал сон. В полудреме она видела, как старушка принесла резную шкатулку и показывала какие-то кольца, заколки, браслеты, предлагая даже примерить.

Проснулась Анна рядом с Итой. Девочка не спала и, улыбаясь, спросила, рассказывала ли бабушка про свою невестку-принцессу.

– Ха-ха-ха! – поджав живот смеялась она. – Надо было тебя предупредить. Эту сказочку я слышу с самого детства!

– С детства? – переспросила удивлённо Анна.

Ита была сообразительной и быстро поняла, к чему клонит собеседница.

– Мое детство закончилось, когда родился Лант, да ещё война эта. А у тебя счастливое было детство?

– Я как-то и не задумывалась. Живу с бабушкой. И да, помогаю ей с хозяйством. Я не знала своих родителей…

– Ой, прости, Анна, – нежно прижавшись к ней, тихо сказала девочка, – у меня есть бабушка, мама и папа, сестра, два брата, а у тебя только бабушка.

– Я рада за тебя. Пусть у тебя все будет хорошо. Уверена, что твой отец скоро вернётся и вам всем будет легче. Не обижайся! А посмотри, какой рассвет сегодня! Разве не счастье видеть первые лучики солнца и слушать новые песни проснувшихся птиц? Вдыхать аромат распустившихся цветков и умываться ледяной родниковой водой? А пить росу с листа подорожника? А потрепать пёсика за холодный нос? А закопать ладонь в теплую шкурку овечки?

– А заплести бороду козлику? – уже смеясь поддержала Ита.

– А прилечь под яблонькой в жаркий день?

– А откусить зелёное недозревшее яблоко?

– А найти…

– А выпить парного молока с хлебушком? – предложила добрая Притта.

Девчонки были настолько увлечены, что не заметили, когда она вошла.

Бабушка с внучкой просили Анну остаться хоть на денёк, но понимали – девушке надо идти. На прощание они обнялись и Ита шепнула, что всё-таки верит в бабушкину сказку.

Глава 5

Когда Анна вышла на дорогу, увидела впереди обоз и побежала. Понимая, что силы на исходе и уже не догнать, она стала громко кричать. Лошадь остановилась, возница спрыгнул и, ковыляя, дошёл до бедняжки, присевшей на землю. Подойдя ближе, он отпрянул в ужасе.

– Хэ-хэ-хэ…Дядюшка Вартер…хэ-хэ-хэ… я Анна, – задыхаясь и еле шевеля потрескавшимися губами, чуть слышно произнесла она.

– Ты же утонула, осенью! Господи, боже мой! Господи, боже мой! – шептал испуганный старик.

Анна, стараясь отдышаться, рассказала, что с ней произошло.

А после господин Вартер уже сам успокаивал ее рассказами о том, как тот обоз он, лично, в целости и сохранности доставил в деревню. Поскольку Анна не вернулась, на следующий день он с господином Азой выехал в город. У реки они обнаружили обоз, а в пятистах метрах от того места на берегу нашли знакомый шарфик, запутавшийся в ряске. Вот так и подумали, что Анна утонула, а овец скорее всего волки задрали.

Весть о возвращении Анны вмиг облетела деревушку. Казалось, это был самый радостный день за все ее существование. Многие уже подзабыли тот апрельский вечер, шестнадцать лет тому назад, когда господин Аза постучал ногой в дверь госпожи Саюлы. Отворив, она вскрикнула при виде соседа, в грязи с головы до ног и прижимавшего к груди свёрток с плачущим ребенком.

Лекарь целый день бродил по лесу в поисках трав, зацветших благодаря ранней весне. Послышались звуки, похожие на детский плач. Он насторожился, не хотелось встречаться с коварной рысью, хотя имел привычку или необходимость входить в лес во всеоружии. Взявшись за деревянную рукоятку ножа, быстро зашагал вперёд, а верный Вайрус понесся быстрее молнии. «Это точно не животное», – теперь уже уверенный, господин Аза побежал за собакой.

Издалека он увидел человека, неподвижно сидящего у сосны. Подойдя ближе, ему стало ясно, что мужчина мертв, а на его коленях в свертке плачет ребенок, накрытый военным мундиром, грязным и истрепанным. Вайрус поскуливал и облизывал малютку, пытаясь хоть как-то согреть. Рядом лежал помятый и мокрый обрывок листка с надписью, напоминающий «Анна».

Соседи приходили поздравить со «вторым рождением» Анны. Люди искренние и добродушные, они приносили подарки от простой булавки до жареного гуся. Все собрались за большим столом у бабушкиного дома, пели песни и танцевали.

Безусловно и Анна радовалась, но в ее глазах присутствовала печаль. Она часто напевала грустные песни и смотрела вдаль.

Унеси меня в дальние дали,

Мир невиданной красоты.

Подари мне пестрые шали

И рубиновые персты.

Подари мне туфли хрустальные

С пряжкой из серебра,

Белое платье бальное,

Да удалого коня.

И учимся с тобой мы, любимый,

Далеко-далеко от всех.

Выстроим замок в долине,

Проживем счастливыми век.

Будет радости полная чаша,

Грусть исчезнет и сгинет беда.

Я хочу, чтобы в замке нашем

Мы любили друг друга всегда!

Господин Аза видел, как иногда блестели глаза Анны и дрожали руки, сердце его сжималось от жалости, но он ждал. Он решил, что как-нибудь бедняжка расскажет ему о своем приключении. Они так же ходили по полям и лугам, собирая лекарственные растения. Вместе готовили настои и отвары.

После того несчастного случая Анна с бабушкой решили, что на ярмарку будут ездить вдвоем: и безопаснее, и веселее. Вот и поехали, когда пришел черед. Несмотря на то, что день выдался пасмурным, торговля шла бойко и товар вмиг разлетелся. Уже уладив все дела, они покидали площадь, как все всполошились, а дорогу перекрыли. Говорили, что сам принц едет по главной площади, якобы он разыскивает какую-то девушку во всех городах и деревнях, ведь она у него украла что-то ценное. Анна сначала обрадовалась встрече с принцем, но потом испугалась. Она подумала, может в корзинке, которую ей дала в дорогу Люмира, вынесены какие-то драгоценности. Она уже верила в это! Их никто не видел, а Люмира была как никогда строга и молчалива.

– Бабушка, спрячь меня в обозе, пожалуйста. Если стражники спросят, одна ли приехала, одна ли живёшь, отвечай утвердительно. Я тебе потом все объясню.

Анна слышала, как всадники подъехали и действительно расспросили старую женщину.

Вернувшись, Анна устремилась в дом и достала из-под кровати корзинку. Она трясла ее изо всех сил. Кроме льняной салфетки, крошек хлеба и травинок ничего не выпало. Тогда она стала неистово разбирать и прощупывать каждую лозу. Все тщетно. Так и застала ее бабушка, плачущую, с прутьями в руках и растрёпанными волосами. Конечно, старая женщина поведала об этом случае господину Азе.

Глава 6

В один из вечеров, увидев, как подрагивают плечи у Анны и губы плотно сжаты, он подошёл к ней, и, слегла обняв, спросил, чем может помочь. Девушка уронила голову на его плечо и зарыдала горькими слезами. Она рассказала про принца и случай на ярмарке. Господин Аза слушал и гладил Анну по голове, пытаясь успокоить. Но вот глаза его округлились, сначала он вытянулся по струнке, затем ринулся к шкафу. Достав лупу и флакончик с салфеткой, несколько секунд рассматривал свои ладони, потом накапал на салфетку какую-то жидкость. Комната наполнилась уксусным запахом. Анна подумала, что у него мигрень и хотела помочь растереть виски или принести коричневую бумагу, но он захохотал, и словно сумасшедший, забегал, приговаривая: «Я знал, я знал». Даже дремавший у порога старый пёс Вайрус, встревоженный беготней хозяина, лениво поднял уши и открыл недовольно глаза. Вдруг господин Аза стал серьёзен, и накинув на Анну шерстяной плед, схватил ее за руку и отвел к бабушке. Он попросил повязать на голову девушки платок и не снимать его. На просьбу объяснить, что все это значит, обещал утром рассказать. Анна видела, как всю ночь светилось окно в его доме. Она не могла заснуть и с нетерпением ждала утра.

Ещё до рассвета послышались шаги. Девушка с радостью выпорхнула из постели и побежала встречать раннего гостя. Она с недоумением смотрела на помолодевшего лет на двадцать лекаря. Вместо мехового камзола поверх рубашки с заплатками на локтях на нем красовался темно-зеленый мундир с позолоченными пуговицами, кожаные штаны аккуратно заправлены в начищенные до блеска сафьяновые сапоги. Мужчина был причесан, а его борода, обычно напоминавшая лопату, теперь коротко подстрижена.

– Доброе утро, господин Аза! Вас трудно узнать!

На приветствие девушки он кивнул и попросил позвать бабушку, а потом покормить овечек.

Анне было очень любопытно, о чем они говорят, но подумала, что поскольку ждала всю ночь, то и полчаса подождёт. Она вихрем помчалась в дом, услышав с первого раза как ее зовут. Бабушка от волнения то улыбалась, то становилась серьезной и даже утирала глаза подолом фартука.

– Рассказывайте, что происходит! – на этот раз потребовала Анна, усевшись за стол.

– Анна, нет времени! Сейчас я соберу еду вам в дорогу, а ты беги одеваться-причесываться!

– Нет уж, бабушка! С места не сдвинусь, рассказывайте! Я, конечно, о многом догадываюсь…

– Милая, дорога у нас будет долгой, – прервал господин Аза. – Наслушаешься ещё.

– Будь умницей, моя малышка! – ласково попросила старая женщина.

Глава 7

Как только они выехали из деревушки, господин Аза прокашлялся и таинственно произнес:

– Представь, моя девочка, эта история уходит корнями в древность, продолжается веками и сейчас в ней ещё не поставлена точка.

В давние-давние времена, когда боги спускались с небес, в этих землях правил король Форгейт. Боги благоволили ему. Он выигрывал все сражения без единой царапины.

Однажды вместе с добытым богатством он привез заморскую королеву Закарию невиданной красоты. Кто ни взглянет на нее, тот дрожит и низко кланяется. Спустя несколько дней после прибытия король объявил грандиозный пир на весь мир по случаю его свадьбы.

Весть о том дошла и до сонма богов. На пиршество отправился бог света и дня Дидеос со своими помощницами-вещуньями, дабы воспеть брачный союз и усладить слух гостей звуками ласковой арфы и мелодичного пения. Но стоило ему взглянуть на королеву, как воспылал он к ней любовью. Это заметил король и всячески препятствовал появлению бога во дворце. Все безуспешно.

Над королем стали посмеиваться. На ярмарках устраивали театральные зрелища, в которых Его Величество превращался в осла. Армия, не желая служить глупцу, начала разбегаться, еще больше подрывая авторитет властителя.

Не выдержал Форгейт и с позором прогнал королеву со двора. У Закарии не было средств и возможности вернуться на свою родину. Ей пришлось сменить королевское величие на жизнь простой женщины и поселиться в пещере у подножья горы. Сколько она дум передумала, сколько слез пролила!

Сжалился над ней Дидеос и одарил чудом, превратив ее черные смолянистые волосы в железные нити. В то время железо считалось самым дорогим металлом. Волосы отрастали за ночь на семь метров.

Через несколько дней королева не смогла встать. Она реально была прикована к стулу. Напрасно она кричала, звала на помощь, ее никто не слышал. Как по догорающей свече стекали, застывая, капли воска, так и по ее горячему лицу сбегали, высыхая, слезы. Наступила тьма и тишина.

Но вот забрезжил свет, и страдалица разглядела перед собой ножницы и кувшинчик, накрытый лепешкой. Живительная вода и еда придали сил, и прядь за прядью попадали железные волосы. Королева подумала, что божественный друг вспомнил о ней и решил облегчить участь, но не понимала почему таким образом. Ведь он мог большее.

Со временем Закария привыкла, что для нее готова еда, а в жилище достаточно света и тепла. Она всегда благодарила за нехитрые, но такие важные удобства и заботу. Когда после прогулки по лесу хозяйка пещеры обнаружила на своей постели букетик голубых цветов, задумалась: «Если бы Дидеос захотел одарить меня цветами, то точно не малышами-крокусами». Она стала ходить по пещере и звать неизвестного поклонника.

Как только Закария пообещала, что никому не расскажет о его существовании, раздался шум, который нарастал с каждой секундой. То бежали гномы. Их было совсем не семь, а сотни! Они затихали, расступаясь перед своим предводителем, достопочтимым гномом Ямном, вышедшим поприветствовать королеву. Владыка гор поведал, что его народ обитает в этой пещере тысячи лет, но столько слов благодарности, сколько произнесла Закария, они ни от кого не слышали, только одни насмешки в легендах и историях на протяжении веков. Поэтому он пообещал, поклялся «алмазным словом», что его подданные будут всегда помогать ей во всем. Помогут и с волосами, так как знают толк во всех металлах и камнях. Ямн также отметил, что, превращая волосы в железные нити, даже такой могущественный бог как Дидеос ошибся, но Закария не стала возражать и тем более спорить с ним. Тогда и он решил не посвящать ее в тайны будущего.

Королева сразу же подружилась с гномами-женщинами, которые умудрялись делать ей красивые прически из железных волос, украшая самоцветами. Видя свое отражение в зеркале, подаренном ими, Закария хохотала, к ней подбегала гномья детвора и они смеялись вместе.

Через несколько месяцев она купила землю и построила дворец. Вещуньи Дидеоса, исполняя свои непосредственные обязанности наблюдать за дневными событиями, рассказали и показали богу, как живёт его забытая возлюбленная. Заглядывая в их стеклянные глаза, он видел богатое убранство дворцовых залов и вполне счастливое лицо Закарии. Любитель роскоши и света снова стал навещать королеву, что не нравилось гордой красавице Ние, которая не так давно родила сына с божественной кровью. Она вложила неимоверное количество сил и средств, чтобы стать женой Дидеоса и жаждала перехода Солнечного жезла своему первенцу. Ревнительница своей идеи и мечты решила обратиться за помощью к богам, но они не смели влезать в дела Покровителя Дня.

Тогда она призвала черных магов. После их заклинаний волосы бывшей королевы стали золотыми. Это проклятие было наложено навсегда и распространялось на последующее потомство, а рождаться должны только девочки. Дидеос должен любить исключительно сыновей Нии!

Обнаружив золотые волосы, королева опечалилась – в будущем ожидала нищета.

Дидеос никогда не забывал обид, нанесённых ему королем Форгейтом, и решил отомстить, подговорив свою сестру Ноктисию. И вот на ночной охоте властитель, который выходил победителем из сотен сражений, не отразил нападение дикого вепря. Его брат, Тиффот, по стечению специально обустроенных, а может и непредвиденных обстоятельств, оказался без лука и не смог помочь, о чем долго горевал.

После траурных мероприятий Тиффота провозгласили королем. Он решил вернуть королеву во дворец и взял ее в жены. Дидеос со своими вещуньями, как и полагается, прибыли на свадьбу. На этот раз он дал клятву оставить Закарию в благодарность за оказанную королем Тиффотом услугу и гостеприимство. У пары родилась дочь. Как же была рада королева, когда через шестнадцать лет в отражении зеркал увидела свои темные волосы! Она подумала, что проклятие исчезло навсегда. Однако утром, застав в постели плачущую дочь с золотыми волосами, горько зарыдала. Ее дочери предстояли долгие годы мучений: постоянные головные боли и бесконечные часы забвения.

А верные гномы продолжали работу, подвалы дворца сияли от слитков пока никому ненужного желтого металла. Проходили века, сменялись короли и боги. В замке царило безмолвие. Только каждое утро был слышен скрежет срезаемых волос.

Господин Аза замолчал и стал вглядываться в лицо Анны. Оно было безмятежно.

Они ехали уже часа три, и за все это время Анна не задала ни единого вопроса, да и не было в том необходимости, надо дослушать до конца. Обоз остановился.

– Милая дама, куда путь держите? Тяжела ноша Ваша. Подвезём, если Вам прямо, – обратился господин Аза к путнице.

Открыв глаза и присев, Анна увидела, как женщина закидывает сумы в обоз.

– Здравствуйте, меня зовут…ой, Лояна, как я рада Вас видеть! Вы с ярмарки? Как детки? Лант как? – весело защебетала Анна.

Но женщина лишь кивнула, слезла с обоза и стащила на землю свои вещи.

– Лояна, я Анна. Вы меня не узнаете?

Женщина, низко поклонившись, почти бегом подалась вправо, в лесную чащу.

Анна рассказала господину Азе о ней и детях. Она была спокойна, уже ничему не удивлялась. Все же после долгого молчания залилась слезами, приговаривая:

– Ох, как мне страшно! А если это все не так? Да и как мы попадем во дворец, ведь там никто ни с кем не разговаривает! Нас слушать не захотят даже стражники!

Но господин Аза спокойно ответил:

– Как говорили древние римляне: «Aut cum scuto, aut in scuto».

– Да, – плача повторила Анна – с щитом или на щите. Но…

– Не волнуйся, милая, все будет хорошо, все будет хорошо, – успокаивал он то ли Анну, то ли себя.

Когда они доехали, господин Аза неспеша слез с обоза, поправил мундир, подул на руки и направился к воротам. Анна с замиранием сердца наблюдала сцену: подходит к воротам, вытаскивает из кармана что-то, стражники смотрят на его ладонь, а затем расступаются, поклонившись. Подмигнув своей спутнице, господин Аза вскочил, словно юнец, а затем присвистнул и дёрнул за поводья. Анна спросила, почему стражники пропустили их. Господин Аза полез в тот же карман мундира и подбросив Анне какой-то предмет, сказал:

– Вот. Он твой.

Это был какой-то черный или даже темно-синий перстень, точно такой Анна уже видела. Не так давно, при свете свечи и под старушечьи рассказы о невестке-принцессе, девушка рассматривала причудливые узоры.

– Господин Аза, откуда у вас перстень доброй бабушки Притты?

– О чем ты говоришь?

– Я этот перстень видела у бабушки Притты!

– Правда? Этого не может быть!

– Он точно такой же, и эти листья, и водяные лилии, я их запомнила. Ой, нет. В том перстне было маленькое отверстие, как будто гвоздем пробили…

– Правда, правда, моя девочка? – почесав голову, задумчиво, и в то же время взволнованно, спросил господин Аза.

– Точно такое, но с отверстием! – твердо заявила она.

– Я тебе попытаюсь очень быстро рассказать вот что. По преданию Ния, став матерью троих сыновей, на склоне лет своих, дабы избавиться от мучений в загробном мире, решила всех простить. Она обратилась вновь к черным магам и те рекли:

«Лишь две сестры, рождённые в единый час,

В день совершеннолетия, омывшись в водах священного Харена,

Соединить должны персты, и вырваться

Из золота с железом плена.

Тогда проклятье навсегда утратит власть».

На протяжении веков никому не удавалось сделать сплав из этих металлов. Когда Ее Высочество королева Аурпания, мать ныне правящей королевы, отдыхала, ослабленная после рождения дочерей-близнецов, раздался лёгкий перезвон. Открыв глаза, она увидела на столике блюдце из горного хрусталя, на котором лежали два синих перстня. Конечно, они были отлиты из сплава железа и золота, а единственным мастером, которому покорились металлы, мог быть, безусловно, великий гном Ямн. Он понял, как справиться с размерами их атомов. Никто в мире ни тогда, ни сейчас, а возможно и в далёком будущем, не сможет повторить его шедевры. Аурпании оставалось незадолго до совершеннолетия близняшек отправиться к берегам золотопесочной реки Харену, чтобы навсегда покончить с проклятием.

– У нее ничего не получилось, – печально сказала Анна.

– К сожалению, да. И вот почему. Мой отец служил лекарем при дворце, а я ему помогал, поэтому и мы отправились в путешествие к берегам Харена. Путь был нелегкий, мы много работали: люди в свите заболевали, а кто-то умирал. Но королевские дочери не унывали, особенно Ауртания. Она то пела песни под лютню, то играла в шахматы, то садилась на лошадь и носилась рысью по полям. И вот настал долгожданный день рождения сестер. У реки раскинули белый шатер, украсив его заморскими цветами. На столах из слоновой кости стояли вазы со сладостями и сочными фруктами, в кувшинах искрилось прохладное вино. Все ждали появления сестер после омовения в священных водах и с перстами на пальцах. Но пришла одна Аурсания.

С того дня никто не видел Ауртанию, словно она испарилась. С бедной королевой-матерью случился припадок, от которого она слегла и через год умерла.

Господин Аза тяжело вздохнул и сказал:

– Если ты, Анна, видела такой же перстень, то он принадлежал пропавшей Ауртании, а значит, соединив персты, проклятие исчезнет!

– Но кто нам поверит? – Анна тряслась от волнения так же, как и ее наставник. Она, словно в тумане, видела проносившиеся мимо деревья, ее дурманил смешанный аромат юной хвои и липового цвета.