Академия Чародейства и Проклятий: магия теней

Моя кровь гудела, но я чувствовала необъяснимую ясность. Это была не моя магия. Это было что-то новое, глубокое, и невыносимо темное.

Я, игнорируя окружающих, сосредоточилась. В следующий миг потоки черной, как смола, магии взметнулись из-под земли. Они закружились с нечеловеческим, механическим шипением, обретая форму змеи. Эта сущность, сотканная из чистой Тени, обвилась вокруг меня, касаясь моей кожи холодным, но одновременно пульсирующим жаром.

Воцарилась тишина. Шумы и гомон исчезли. Все взгляды, включая ошеломленного парня, который только что должен был проходить испытание, устремились на меня.

Внутри меня что-то щелкнуло. Я не просто использовала магию, я была ею.

Резким движением руки я повелела. Земля под ногами содрогнулась с утробным ревом. Словно по волшебству, из трещин в земле прорвались реки огня, взметнувшиеся вверх и образовавшие огненные столбы, заплясавшие в солнечном небе. Зной ударил в лицо, но я была в самом центре этого пекла, и мне было совершенно комфортно.

Огонь, вода, воздух, земля… Я управляла четырьмя стихиями, которые всегда считались отдельными способностями! Я кружилась в танце с элементами, подчиняя их своей воле, словно нити в руках кукловода.

Я заставила воду подняться из невидимых источников (возможно, из подземного резервуара Академии), и она превратилась в огромную, прозрачную волну. Волна обрушилась на край Арены, заливая ноги абитуриентов. Они отшатнулись, глядя с ужасом на бушующую стихию, которая подчинялась взмаху моей ладони.

Я заставила ветер кружить вокруг себя: послушная стихия вздымалась и ревела, как я желала, создавая миниатюрный, но мощный торнадо. Земля содрогалась под моими ногами, повинуясь моей воле, и из ее недр пробились цветы невиданной красоты, покрытые инеем и мерцавшие, как звезды.

И затем я обратилась к другой силе – той, что обвивалась вокруг меня черной змеей. Черные столбы магии, хотя я видела их впервые, были мне интуитивно понятны. Они были частью меня, даже более родной, чем огонь.

В этот момент я ощутила прилив небывалой силы. Я чувствовала, как магия бурлит во мне, наполняя меня ощущением мощи, которое не знало границ.

И тогда, обуреваемая восторгом от своей невероятной силы, я сделала то, чего никогда не делала раньше и что не должно было быть под силу ни одному ученику.

Я заставила черные столбы магии перелиться в гигантскую, монолитную птицу, расправившую крылья над Ареной. Она была сделана из сгущенной Тьмы, без перьев, чистое воплощение ночи. Она парила, бросая вызов всем известным законам гравитации и физики.

Она кружила над Ареной, ее крылья затеняли солнце. Ее тень, холодная и властная, легла на всех зрителей. Абитуриенты смотрели с благоговейным ужасом, понимая, что на их глазах творится нечто по-настоящему экстраординарное – проявление высшего мастерства и неконтролируемой, первобытной магии.

Даже директор, который за свои многочисленные годы работы никогда не показывал ни малейшего знака удивления, замер, вперив в меня свой непроницаемый, теперь уже устрашающий взгляд. Он никогда не видел такой мощи. Никогда.

Я уже победила. Я уже захватила их внимание, заставила их уважать мою силу. Я ждала его капитуляции, его приглашения в Академию.

Внезапно, директор, словно сбросив невидимые оковы, резко выпрямился. Его голос прозвучал, как трещина в граните, перекрывая рев ветра и шипение огня:

– Довольно.

Монолитная птица из Тьмы, казалось, замешкалась, готовясь обрушить на мир свою тень. Я собиралась отпустить её.

Но директор не дал мне закончить.

С его губ не сорвалось ни заклинание, ни даже слово. Он просто поднял правую руку, демонстрируя перстень-печатку на указательном пальце, и, глядя прямо мне в глаза, резко щелкнул.

Щёлк.

Мир исчез.

Нет, не исчез. Он замер. Звук, который я собиралась произнести, застрял у меня в горле. Волосы, развевающиеся вокруг моего лица от жара Стихий, застыли в неподвижных локонах. Гигантская птица из Тьмы, раскинувшая крылья над головами зрителей, превратилась в статичную, идеально чёрную скульптуру.

Я чувствовала, как парю на вершине этой чудовищной, неконтролируемой энергии, но не могла пошевелить даже ресницей. Мои мысли продолжали бешено скакать, но тело стало хрупкой, безжизненной куклой.

Директор, единственный движущийся объект в этом застывшем мире, медленно спустился со своего места. Он прошел через замершую толпу, чьи лица были искажены ужасом, и остановился прямо передо мной.

Он был так близко, что я могла видеть тонкие морщинки вокруг его глаз, хотя выражение лица оставалось абсолютно пустым.

– Какая досадная, невероятная сила, – прошептал он, его голос, хотя и тихий, звучал в этой застывшей тишине как гром. – Не в то время, не в том месте. И не в том возрасте.

Он протянул руку, не касаясь меня, его пальцы замерли в дюйме от моего лба. Я почувствовала ледяной, болезненный толчок, проникающий сквозь череп прямо в центр моего сознания.

Это было похоже на то, как если бы кто-то взял кипящую реку моих воспоминаний и резко её заморозил, а затем, словно скульптор, начал отсекать куски. Я почувствовала, как рушится память о том, что я призывала воду, как я управляла ветром, и, самое страшное, как исчезает ощущение первозданной, холодной Власти, которую дала мне Тьма.

Он не стирал всё. Он заменял.

Он оставил в моей памяти яркое, опустошающее послевкусие могущественного, но контролируемого Огня. Только Огня. Достаточно впечатляющего, чтобы пройти испытание, но недостаточно невероятного, чтобы угрожать существующему порядку. Он исказил реальность для всего двора. Птица тени, все четыре стихии, момент его страха – всё это было стерто.

Когда он убрал руку, я почувствовала себя опустошенной, но не понимала, почему.

Щёлк.

Время хлынуло вперёд.

Рев ветра немедленно вернулся, обжигая моё лицо. Гигантская птица из Тьмы исчезла, и её место заняло лишь рассеивающееся облако дыма и последние, шипящие языки пламени, которые, как я помнила, были апогеем моего выступления. Я тяжело дышала, чувствуя невероятную усталость.

Я моргнула, пытаясь осознать, почему я так обессилена. Я ведь только показала… Огонь, верно?

И я отпустила свои вихри, те остатки энергии, которые еще держались вокруг меня.

– Вы не хотели даже и глазком посмотреть на меня, потому что мне нет шестнадцати, но я показала вам свою мощь, – прошептала я, еле ворочая языком. Я знала, что сказала что-то очень важное, что-то, что должно было звучать как вызов, но в голове стояла странная пустота. Словно я забыла, что именно я им показала.

Директор стоял, идеально ровный и невозмутимый. В его глазах не было ни тени прежнего устрашающего шока. Только холодная, профессиональная скука.

– Ты проходишь в следующий раунд, – пробормотал директор и жестом пригласил следующего кандидата, который так и стоял у края Арены, но уже весь дрожал от страха, наблюдая за моими вихрями огня.

Слова директора дали мне надежду, хоть и призрачную. Я вытерла слезы радости и с новой решимостью направилась в толпу людей. Я твердо знала, что моя мечта еще не умерла, и что я перехожу к следующему заданию.

Проходя мимо толпы, я услышала шепот:

– Видел? Чистый огонь, невероятная мощь для её возраста. Но ей ещё далеко до высшей магии…

Я смутно кивнула, ощущая себя обманутой. Я знала, что показала нечто большее, чем просто «чистый огонь». Я чувствовала это в костях, в этой жгучей, необъяснимой усталости. Но что именно? Четверть секунды назад я была абсолютно уверена в своей силе, а теперь могла вспомнить только красное пламя.

Директор, проходя мимо меня, чуть слышно проговорил, обращаясь словно в пустоту:

– Что было – то прошло. И пусть так остается.

Я вздрогнула от его слов, но тут же отбросила их, сосредотачиваясь на грядущем успехе. Я прошла. И это было главное.

В толпе абитуриентов я все еще пыталась унять бешеное сердцебиение после своего выступления. Я отступила в угол, прислонившись к шершавой коре дуба, наблюдая, как на сцену выходит Кристиан.

Кристиан был высок и мускулист, с бледной кожей, темными волосами и пронзительными золотистыми глазами. Он излучал ауру власти и уверенности. Я сразу поняла, что он вампир, как и Айрис.

Директор объявил о продолжении первого задания: проверке основных магических способностей. Кристиан сжал руки в кулаки, его глаза загорелись.

Он протянул руку над Ареной, с его ладони вырвался огненный шар. Он манипулировал им, управляя его размером и формой, заставляя его танцевать в воздухе. Толпа взорвалась аплодисментами.

Затем Кристиан сконцентрировался, и огненный шар превратился в ледяную глыбу. Он направлял ее, заставляя летать по Арене, низвергаясь на ошеломленное множество ледяными осколками.

Я была поражена его силой и мастерством. Я никогда не видела ничего подобного. Я чувствовала себя маленькой и незначительной по сравнению с его могуществом. Даже моя сила, по сравнению с его была ничем.

Когда Кристиан закончил свое выступление, толпа взорвалась в овациях. Он поклонился и скромно улыбнулся. Я не могла не восхищаться им, хотя и завидовала его природным талантам.

После Кристиана на Арену выходили по очереди оборотни и эльфы. Я наблюдала за ними у дуба, отмечая, как немного представителей оборотней присутствует на отборе в Академию. Их движения были грациозными, а глаза горели неземным светом. Однако их численность резко контрастировала с показательным количеством вампиров, которых я видела здесь.

В то время как эльфы демонстрировали свою ловкость и точность, едва уложившееся периферийное зрение дернуло меня. Среди десятков мелькающих фигур, среди фейерверка эльфийской грации, появился он. Оборотень. Несколько других его соплеменников уже успели промчаться по Арене вихрем дикой, необузданной энергии, оставляя за собой лишь клубы пыли и трепет в воздухе. Но этот был другим. Его звали Тэрон – имя, которое я услышала всего лишь мимоходом, но которое мгновенно отпечаталось в моей памяти.

Его волчья натура не была кричащей, но она ощущалась в каждом его мускуле, в каждом намеке на движение, мощная и внушающая трепет. И хотя он стоял относительно неподвижно, его присутствие было подобно притягивающей воронке. Глаза. Они светились чистым, расплавленным золотом, глубоким и завораживающим, будто в них отражалось древнее пламя. А волосы были настолько густыми и абсолютно черными, что, казалось, могли поглотить свет, напоминая бархат, по которому хочется провести рукой. В отличие от других оборотней, что метались по Арене, словно дикие звери, ведомые первобытным инстинктом, он не мчался. Нет. Он спокойно и уверенно шагал, каждый его шаг был размеренным, обдуманным. От него исходила аура какой-то спокойной, несокрушимой силы, словно он был древним дубом среди молодых берез – неподвижный, но бесконечно мощный.

Представление закончилось, но я уже ничего не видела, кроме него. Эхо аплодисментов и восторженных криков растворялось вокруг, но в моем сознании царила абсолютная тишина, заполненная лишь образом Тэрона. Его присутствие завораживало, как пламя свечи в темноте, не отпуская мой взгляд. Мое сердцебиение, которое только что было учащенным от эльфийских трюков, теперь замедлилось, но стало более глубоким, наполнившись странным предвкушением. Я не могла просто уйти. Что-то в нем требовало моего внимания, моего шага вперед.

Преодолевая легкое смущение, я решительно направилась к той части Арены, где он сейчас стоял, слегка отстранившись от толпы. По мере того, как я приближалась, его фигура казалась еще монументальнее, а золотое сияние его глаз – еще ярче. Подойдя на расстояние, которое показалось мне достаточно близким, чтобы не быть навязчивой, но и достаточно близким, чтобы он меня услышал, я собралась с духом.

– Тэрон, верно? – Мой голос прозвучал чуть тише, чем я ожидала, но достаточно отчетливо. – Я Клэр.

Он медленно повернул голову в мою сторону. Золотые глаза встретились с моими, и на мгновение мне показалось, что я заглядываю в глубины древнего леса, где таятся неразгаданные тайны. Он не улыбнулся, но уголки его губ едва заметно дрогнули. Затем он сделал легкий, но очень формальный поклон, что удивительно контрастировало с его дикой внешностью.

– Очень приятно, Клэр, – его голос был низким, бархатистым, словно шепот ветра перед бурей, и звучал удивительно спокойно и размеренно, как и его походка.

Я почувствовала небольшую робость, но быстро справилась с ней. Мне нужно было что-то сказать, чтобы продолжить этот неожиданный диалог.

– Я заметила, что оборотней в этом году на отборе немного, – произнесла я, это было чистой правдой, и, надеялась, хорошим началом для разговора.

Он чуть наклонил голову, словно обдумывая мой комментарий, а затем кивнул.

– Это так, – ответил он, его взгляд скользнул по Арене. – Наша община небольшая, и многие наши соплеменники не желают изучать магию.

Я кивнула в ответ, понимая его слова. В моей памяти всплыли обрывки старых легенд и слухов, которые я слышала: оборотни, ценящие свою неразрывную связь с природой превыше всего, часто настороженно относились к магии, видя в ней нечто чуждое, способное нарушить их естественный порядок. Мне было знакомо это суждение, и я даже могла понять его корни.

– Но ты пришел, – сказала я, в моем голосе прозвучало не только удивление, но и искренняя любознательность. Это отличало его от других, и мне было интересно узнать почему.

Он снова посмотрел на меня своими золотыми глазами, и на этот раз в них промелькнуло нечто, похожее на решимость.

– Да, – ответил он, его голос стал чуть глубже. – Я верю, что у магии есть свои преимущества, и я хотел бы научиться ее использовать на благо для своего народа.

Эти слова тронули меня. В них не было эгоизма, лишь стремление к развитию ради других. Он не искал личной славы или силы, а видел в магии инструмент для своей общины. Мое лицо озарилось искренней улыбкой.

– Удачи тебе, Тэрон, – сказала я, протягивая ему руку. Мои пальцы слегка дрожали от волнения. – Я буду болеть за тебя.

Его большая, сильная ладонь осторожно обхватила мою, и его рукопожатие оказалось удивительно мягким, но твердым. Оно было теплым, и на мгновение я почувствовала легкий электрический разряд, пробежавший по моей руке.

– Благодарю, Клэр, – ответил он, в его золотых глазах я заметила легкое, почти неуловимое мерцание, похожее на отсвет солнца на поверхности воды.

Затем он выпустил мою руку и, едва заметно кивнув на прощание, развернулся. Его спокойные, уверенные шаги уносили его прочь. Я долго смотрела ему вслед, пока его черные волосы и золотые глаза не исчезли из виду.

Среди шума и суеты Арены, мой взгляд невольно скользнул по толпе вампиров, собравшихся неподалеку. Среди них выделялась, конечно же, Айрис, небрежно обнимавшая своего парня, Кристиана. К его чести, он сдержанно принимал ее авансы, но в какой-то момент его глаза встретились с моими.

Время словно замерло. Мои ярко-зеленые глаза встретились с его пронзительными золотистыми. В его взгляде мелькнул неподдельный интерес, который заставил мое сердце замереть. Я почувствовала странную связь с этим незнакомцем, как будто между нами промелькнула искра.

Он был высоким и мускулистым, с короткими черными волосами, которые волнистыми прядями обрамляли его бледное лицо. Его черты были утонченными и изящными, создавая впечатление аристократичности. Вокруг его взгляда витало что-то таинственное и интригующее, что завораживало меня.

В тот мимолетный миг я словно оказалась в трансе. Не в силах оторвать взгляд, я почувствовала, как между нами растет невидимое притяжение. И хотя наши тела находились на расстоянии, наши души, казалось, встретились в другом измерении.

Но момент прошел так же быстро, как и наступил. Кристиан отвел взгляд и снова сосредоточился на Айрис. Я же все еще находилась под впечатлением от этой внезапной встречи. Его глаза, казалось, оставили след в моей памяти, который я не могла стереть.

И хотя я знала, что наши пути вряд ли пересекутся вновь, эта короткая встреча оставила во мне глубокое впечатление. И я не могла отделаться от мысли, что где-то в этом шуме и гаме был тот, кто смотрел на меня с таким же неутолимым интересом, как и я на него.

– Мечтаешь о красавчике вампире? – прервала мои мысли подходящая ко мне Бэт.

– Нет, – резко отрезала я.

– Да ладно тебе, я же видела куда ты смотрела, – хихикая, сказала вампирша.

– Я смотрела на Арену, – решила соврать я.

– Ну-ну. Кстати, отличное выступление, ловко ты отделала директора, он аж побледнел, – решила сменить тему Бэт.

– Правда побледнел? – захихикала я.

– А то, да мы все побледнели от твоего шоу, – с многообещающим голосом сказала девушка.

– Мне очень лестно, – немного смущенно сказала я.

– Не стоит лезть к этой парочке, – вернулась к нашей главное теме Бэт. – если ты уведешь у нее парня, эта мегера тебя живьем съест. Она очень ревнива, – со злостью в голосе закончила вампирша.

– Откуда ты о ней столько знаешь? – удивленно спросила я.

– Она была моей подругой, – невозмутимо ответила та и продолжила, – ладно, скоро мой выход, пожелай удачи.

– Удачи, – сказала я вслед удаляющейся вампирше.

В гулком, заполненном дворе Академии вампирша Бэт нервно расхаживала туда-сюда. В воздухе витало напряжение, толпа нетерпеливо ждала ее выступления.

Поднявшись на Арену, Бэт встала по центру и вскинула голову, сосредоточившись. Воздух вокруг нее заискрился и затрещал, когда она начала манипулировать элементами. С легкостью, словно танец, она призвала волны воды. Бэт призвала струи, которые заплясали вокруг нее в причудливых узорах. Она заставляла их течь вверх, вниз и по бокам, каждый поворот и изгиб говорил об ее поразительном мастерстве. Вода струилась по ее телу, как жидкое серебро, создавая иллюзию второй кожи.

Абитуриенты разразились аплодисментами, когда Бэт завершила свое выступление. Она поклонилась, ощущая гордость и некоторое облегчение. Первое испытание позади, и оно оказалось для нее пустяком.

После оглушительного выступления Бэт сцена опустела, и толпа с замиранием сердца ожидала появления следующего абитуриента. Я стояла, ещё не отойдя от её магического присутствия, когда она, совершенно неожиданно для меня, спустилась с помоста и направилась прямиком ко мне. В животе предательски ёкнуло.

– Как насчет того, чтобы перекусить, пока остальные выступают? – её голос, такой завораживающий, раздался совсем рядом.

Мои глаза, наверное, вылезли из орбит. Я только и смогла, что пролепетать:

– Вампиры… едят?

Бэт рассмеялась. Звук её смеха был мелодичным, как звон хрустальных колокольчиков, в нём не было ни капли снисходительности, только искреннее веселье.

– О, да. Вампиры тоже люди, знаешь ли. И нам тоже нужно подкрепляться. Не только же кровью жить.

Этот ответ был настолько неожиданным, что я почувствовала, как из меня выбивается весь воздух. На секунду я замерла, пытаясь переварить информацию. Вампиры… едят? Мой мир, казалось, дал трещину.

Мы незаметно, словно тени, выскользнули из шумной Академии, оставив позади ревущую толпу. Вокруг было уже не так людно, и мы направились в дальний, укромный уголок города, где скрывалось небольшое, уютное кафе. Его вывеска едва светилась, приглашая внутрь случайных путников. Атмосфера внутри была тёплой и спокойной, резко контрастирующей с оглушительным рёвом Арены.

Заказав столик у окна, мы сели. Бэт, недолго думая, выбрала чашку крепкого кофе и нежное пирожное, а я, почувствовав, как урчит мой желудок, остановила свой выбор на сытном бутерброде с ветчиной и сыром и чашке ароматного чая.

– Так вот, значит, как вампиры подкрепились, – сказала я, откусывая от своего бутерброда. Сочный сыр и хрустящий хлеб казались мне сейчас самым вкусным на свете.

– Ну, технически, мы не едим, – снова поправила меня Бэт, её губы тронула лёгкая улыбка. – Мы питаемся кровью. Но иногда, когда мы проводим много времени среди людей, наши тела начинают жаждать настоящей пищи. Это похоже на… лёгкое головокружение, когда долго не получаешь привычного. Хотя, честно говоря, – она задумчиво посмотрела на своё пирожное, – я все еще предпочитаю кровь. Но это… тоже неплохо.

Мы уплетали свою еду, наслаждаясь тишиной и покоем. Звуки с Арены доносились до нас приглушённо, словно далёкий шепот, создавая странную, но удивительно уютную атмосферу. Я никогда бы не подумала, что вампир может сидеть напротив меня за столиком кафе, попивая кофе и уплетая пирожное. Эта мысль перевернула мои представления о них с ног на голову.

– Ты знаешь, что больше всего меня удивляет? – спросила Бэт, допив свой кофе и аккуратно поставив чашку на блюдце. В её глазах появилась какая-то задумчивость. – То, что люди вообще верят в нас. В то, что мы существуем.

– Почему это тебя удивляет? – я подняла бровь, не совсем понимая её мысль.

– Ну, мы же просто выдумка. Плоды человеческого воображения, – Бэт пожала плечами, её длинные волосы скользнули по плечу. – Истории, легенды, сказки. Но люди относятся к нам так серьёзно. Они действительно верят, что мы реальны. Будто мы – это не просто иллюзия.

Я на мгновение задумалась, перебирая в уме все известные мне мифы и легенды.

– Ну, ведьмы, оборотни и эльфы тоже тогда выдумка, если уж на то пошло, хотя мы реальны, – я вспомнила о других существах, которые, по сути, тоже родом из фантазий. – Может быть, это потому, что ты такая… убедительная? – предположила я, глядя на её грациозные движения и чарующую внешность.

Бэт улыбнулась. Эта улыбка была нежной и тёплой, она протянула руку, чтобы погладить мою, лежащую на столе. Её кожа была прохладной, но прикосновение – удивительно мягким.

– Может быть, – согласилась она, её глаза заблестели. – А может, потому что людям нужно во что-то верить. Даже во что-то, что на самом деле не существует. Что-то, что придает их жизни загадку, какую-то тайну.

Мы доели свою еду, оставив на тарелках лишь крошки. Чувство сытости и лёгкой радости от неожиданной беседы наполняло меня. Когда мы вышли из кафе, улицы казались немного другими, более яркими и полными скрытого смысла. Мы вернулись в гулкое пространство Академии, где продолжалось выступление других абитуриентов, но для меня мир уже никогда не будет прежним.

Глава 3

Ветер, пропитанный запахом сожженных трав и лаванды, трепал воздух и носы присутствующих, собравшихся в Академии. Яркий луч пробирающегося сквозь листья солнца золотил волосы юной волшебницы, завершающей свой танец огня. Огонь в её руках, подчиняясь её воле, вытанцовывал замысловатые узоры, превращаясь то в павлина с распущенным хвостом, то в летящего дракона. Толпа замерла в ожидании, завороженная зрелищем.

Директор Академии проводил взглядом юную волшебницу. Его глаза, глубокие и проницательные, как будто хотели проникнуть в ее душу, разглядеть истинную природу ее магии. Он видел, как сосредоточенно сжимает она подол платья, как напряжены её мышцы, как блестят от волнения глаза.

– Браво! – громогласно прозвучал его голос, отдаваясь эхом в академии. – Вы все продемонстрировали необычайные таланты. Я с удовольствием заявляю, что первое испытание закончено.

Он сделал паузу, давая звуку своих слов утихнуть, и продолжил, уже спокойным, но не менее внушительным голосом:

– А теперь приступаем ко второму. Напоминаю, второе испытание это решение магической головоломки, где вам потребуется проявить изобретательность и логическое мышление. Айрис, выходи на Арену, – закончил свою речь директор, ожидая к выступлению кандидата номер один.

С уверенностью и грацией Айрис шагнула на Арену. Сотни глаз устремились на нее, ожидая увидеть, как она справляется со вторым испытанием. Директор Академии Чародейства и Проклятий, мудрый и опытный маг, пристально наблюдал за ней из своего кресла.

Арена представляла собой сложную магическую головоломку. Воздух искрился энергией, когда перед Айрис появились бесчисленные светящиеся руны, символы и диаграммы. Головоломка требовала не только силы, но и изобретательности, логического мышления и глубокого понимания магических принципов.

Айрис сосредоточила свое сознание, ее ум быстро заработал. Она просеивала руны, анализируя их взаимосвязь. Один символ напоминал древнюю концепцию преобразования энергии, в то время как другой был ключом к управлению пространством. Должно быть, головоломка была создана, чтобы испытать не только магические способности, но и способность видеть взаимосвязь между различными магическими принципами.

Айрис начала манипулировать рунами, заставляя их излучать новый свет. Она направляла энергию, создавала пространственные искажения. С каждым движением головоломка приобретала новый смысл, открывая новые пути для решения.

Время шло, Айрис упорно трудилась. Она не позволяла давлению толпы или тяжести испытания сломить свой дух. В ее глазах горел огонь решимости, она была уверена, что сможет справиться с этой сложной задачей.