Розы цветут вечно

Их глаза встретились, и время, казалось, остановилось. В этот момент весь мир для Лейлы сузился до одной точки – до его тёмных глаз, которые смотрели на неё с такой силой, что она едва не споткнулась.

– Лейла, – прошептала её мать, стоящая рядом. – Иди к своему жениху.

Она кивнула, пытаясь собраться, и начала спускаться по лестнице.

Каждый её шаг отдавался эхом в её сознании. Она должна была идти к Райэну, но её душа тянулась к Карло.

Когда она достигла конца лестницы, Райэн протянул ей руку, и она, не задумываясь, вложила свою руку в его. Но её взгляд всё ещё был прикован к Карло.

Карло слегка кивнул ей, и его губы тронула едва заметная усмешка.

«Я здесь. И я не уйду.» – казалось, говорил его взгляд.

Лейла почувствовала, как её сердце дрогнуло. В этот момент она поняла, что борьба только началась.

6 глава

Лейла сделала всё, чтобы не выдать себя. Она чувствовала, как взгляд Карло прожигает её, но не позволяла себе смотреть в его сторону слишком долго. Его присутствие угрожало всему, что она знала, всему, что она пыталась сохранить.

Райэн Марлоу, её жених, стоял рядом, его рука уверенно лежала на её талии. Его голубые глаза были полны любви и гордости. Он был тем, кого её семья считала идеальной парой для неё – спокойный, благородный, достойный наследник семьи Марлоу.

Мать Лейлы, Аделина Розье, наблюдала за ними с лёгкой улыбкой. Она была женщиной строгой, но любящей, и сейчас выглядела довольной: всё шло по плану. Её муж, Габриэль Розье, был мужчиной внушительного роста, с сединой, пробивающейся в тёмных волосах, и властным взглядом. Как глава семьи, он гордился союзом, который должен был укрепить их позиции.

Карло Кастелло был приглашён на помолвку как знак примирения между семьями Розье и Кастелло – хотя все знали, что это примирение было скорее формальностью, нежели искренним шагом. Карло был воплощением опасности и силы: высокий, с тёмными волосами, всегда в идеально сидящем костюме. Его фамилия внушала страх, но сама его личность была ещё более устрашающей.

Он не собирался прятаться за дипломатией. Его появление на вечере было эффектным, как и ожидалось. Но никто не знал, что для него этот вечер станет началом чего-то гораздо более личного.

Лейла чувствовала себя в ловушке. Её сердце и разум разрывались между долгом и тем, что она не могла объяснить.

Когда начались танцы, Райэн галантно предложил Лейле руку. Она согласилась, позволяя себе хотя бы на мгновение забыть о присутствии Карло. Но, кружась в танце, она всё равно ощущала его.

После танца Лейла вышла на террасу, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Она стояла у парапета, глядя на звёзды, когда услышала позади шаги.

– Снова одна, мисс Розье?

Она обернулась. Карло стоял в тени, его лицо частично скрывала тьма, но глаза сверкали, как угольки.

– Почему вы здесь? – её голос дрогнул. – Вы знаете, что не должны…

– Знаю, – перебил он, подходя ближе. – Но не смог удержаться.

– Это неуместно, Карло, – сказала она, пытаясь быть твёрдой. – Вы нарушаете…

– Всё, что можно нарушить? – он усмехнулся, глядя прямо в её глаза. – Да, я знаю. Но мне всё равно.

Она хотела что-то сказать, но слова застряли в горле.

– Вы ведь тоже чувствуете это, Лейла, – его голос был низким и тихим, как шёпот грозы. – Не отрицайте.

– Мы враги, – прошептала она, едва слышно.

– Нет, Лейла, – он наклонился ближе. – Мы не враги. Мы – судьба.

Эти слова эхом отозвались в её сердце. Она знала, что ему нельзя верить. Знала, что это безумие. Но почему тогда его голос звучал так, будто он говорил правду?

Она отвернулась, стараясь скрыть своё смятение.

– Оставьте меня, Карло, – сказала она, стараясь, чтобы её голос звучал твёрдо.

– Если бы это было так просто, я бы ушёл, – ответил он, отходя назад. – Но ты – моя роза, Лейла. А розы цветут даже среди шипов.

Его слова остались с ней на всю ночь, как и образ его тёмных глаз, которые проникали в самую глубину её души.

Лейла вернулась в зал, стараясь сохранить спокойствие, но её сердце всё ещё билось, словно в ловушке. Она чувствовала себя так, будто балансировала на краю пропасти, которая с каждым моментом становилась всё глубже. Карло ушёл, но его слова остались с ней, словно следы от горячего железа.

Райэн заметил её возвращение и тут же подошёл, сияя улыбкой.

– Я уже начал беспокоиться, куда ты пропала, – сказал он, беря её за руку. – Всё в порядке?

– Конечно, – быстро ответила Лейла, стараясь выглядеть естественно.

Но в глубине души она знала: ничего уже не было в порядке.

Позже в тот вечер Карло вновь появился на виду, на этот раз в центре внимания. Его тёмные глаза оглядывали толпу, а выражение лица оставалось невозмутимым. Он о чём-то беседовал с Габриэлем Розье, но его взгляд то и дело скользил в сторону Лейлы.

Она чувствовала этот взгляд, даже если не смотрела на него. Её пальцы нервно теребили край платья, а мысли были наполнены вопросами. Почему он так действует на неё? Почему она не может избавиться от чувства, что каждый его шаг, каждое слово имеют для неё особое значение?

В какой-то момент она решилась взглянуть в его сторону. Он смотрел прямо на неё. На мгновение мир замер, и только их взгляды оставались связаны невидимой нитью.

Карло чуть улыбнулся, почти незаметно, и поднял бокал, словно отдавая ей молчаливую дань.

– Ты кого-то ищешь? – голос Райэна вывел её из транса.

– Нет, – поспешно ответила Лейла, отворачиваясь.

Но Райэн уже заметил её смущение.

Поздним вечером, когда гости начали расходиться, Лейла снова оказалась одна в своём саду. Она любила эти моменты тишины, когда могла остаться наедине со своими мыслями. Но теперь даже этот покой был нарушен.

– Красивый сад, – раздался за её спиной знакомый голос.

Она обернулась. Карло стоял в тени, его силуэт казался почти нереальным в лунном свете.

– Вы снова здесь, – сказала она, стараясь скрыть беспокойство.

– Не смог удержаться, – ответил он, медленно подходя ближе. – Розы так притягательны ночью.

Она крепко сжала руки, чтобы скрыть дрожь.

– Вы играете с огнём, Карло.

– Может быть, – он посмотрел на неё с той же дерзкой уверенностью. – Но разве огонь не стоит того, чтобы его почувствовать?

– Вы разрушите всё, – сказала Лейла, её голос дрогнул.

– Или всё изменю, – он сделал шаг ближе, почти касаясь её рукой. – Ты боишься меня, Лейла. Но больше ты боишься того, что чувствуешь.

– Это неправильно, – прошептала она, но её голос был едва слышен.

– А что правильно? – он склонился ближе, его голос стал тише, почти шёпотом. – Быть с тем, кого выбрали за тебя? Жить жизнью, которая тебе навязана?

Она отвернулась, но он аккуратно взял её за руку, заставляя посмотреть на него.

– Лейла, – его голос был глубоким и серьёзным. – Ты можешь отрицать всё, что хочешь. Но ты знаешь, как и я, что мы уже связаны.

– Что вы хотите от меня? – она едва не закричала, её эмоции вырвались наружу.

– Всего, – его ответ был прост, но в нём была сила. – Я хочу тебя.

Лейла замерла, её сердце пропустило удар. Слова Карло прозвучали как вызов, как клятва, которую нельзя игнорировать.

Она молчала, и он не стал настаивать. Он отпустил её руку и сделал шаг назад.

– Я подожду, – сказал он тихо. – Но знай, Лейла, я никогда не отступлю.

Его фигура растворилась в ночи, оставляя её стоять посреди сада, окружённую запахом роз и чувствами, которые она не могла понять.

Её мир начал рушиться, но в этом хаосе она чувствовала себя более живой, чем когда-либо.

Лейла сидела за столом в своём доме, пытаясь скрыть волнение. Она нервничала, ожидая прихода Райэна. Их свадьба, казавшаяся не таким уж важным событием вначале, постепенно становилась всё более серьёзной. Планы были построены, свадьба была на горизонте, но всё это начинало тяготить Лейлу.

Она не могла забыть взгляд Карло, который встречал её в тот день, когда она спустилась по лестнице, а его глаза следили за каждым её движением. Даже если она пыталась отмахнуться от его присутствия, внутри всё равно оставался холодок, напоминание о его взгляде. Но Карло не появлялся больше. Лейла надеялась, что это так и останется, но не была уверена.

Райэн, напротив, не переставал быть рядом, хотя она не могла не заметить его перемены. Раньше он был сдержанным, галантным, чуть отстранённым. Но теперь, когда речь заходила о ней, в его глазах появился более тёмный оттенок. Лейла не знала, что именно его беспокоит, но она чувствовала, как он начинает ревновать. И это начинало её пугать.

Они были в кафе, сидя за столом, когда Райэн, в ответ на какой-то её вопрос, резко остановился и посмотрел на неё. В его глазах был смешанный взгляд – и недовольство, и отчаяние.

– Лейла, – начал он, его голос стал твёрдше, – ты говоришь, что всё в порядке, но это не так. Я знаю, что ты думаешь. Тебе не наплевать на Карло, не так ли?

Лейла вздрогнула, будто его слова обожгли её. Она не могла скрыть, как её лицо потемнело от волнения. Райэн был прав, но как она могла объяснить ему свои чувства, если сама не могла их понять?

– Я… я не думаю о нём, Райэн. Это не то, что ты думаешь. Я с тобой, ты же знаешь. – Она говорила это скорее себе, чем ему.

Но Райэн не отпустил её взгляд. Он не был тот, кто просто верил словам, особенно когда видел её глаза.

– Лейла, – его голос стал тихим, но твёрдым, – ты не можешь сказать мне, что ты не видишь, как ты себя ведёшь, когда его имя упоминается. Ты не можешь мне сказать, что твоё сердце не бьётся быстрее, когда он рядом.

Её губы дрогнули. Она не знала, что ответить. Он был прав. Она не могла отвести от него взгляд, не могла игнорировать его присутствие, даже если её разум старался делать вид, что это не имеет значения. Но была ли это ревность? Любовь? Или что-то другое?

– Я не хочу тебя терять, Лейла, – продолжал Райэн, теперь его голос был почти шёпотом, но в нём слышалась такая искренняя боль. – Я не могу стоять в стороне, когда ты так смотришь на него. Это не просто. Это не так.

Лейла почувствовала, как её сердце забилось быстрее. Она не ожидала услышать такие слова от него. Но не могла не почувствовать, как её грудь наполнилась напряжением.

– Ты не понимаешь, Райэн, – прошептала она, нервно сжимая салфетку на столе. – Это не то, что ты думаешь.

Он не сказал больше ничего, но в его глазах был скрытый вопрос. И Лейла знала, что он будет следить за ней, не отпускать.

Но в этот момент она почувствовала, как её живот сжался от волнения, и её взгляд случайно задержался на дверях кафе, как будто ожидая, что вот-вот Карло войдёт. Но этого не произошло. Он не был здесь. И Лейла попыталась избавиться от этого странного ощущения тревоги.

– Райэн, – сказала она, стоя на грани решения, – я не хочу, чтобы ты переживал из-за меня. Ты – мой жених. Ты – тот, с кем я хочу быть. Но ты должен понять, что я не могу быть кем-то другим для тебя.

Он встал, подойдя ближе. Он взял её руку, посмотрел ей в глаза, и в его взгляде было что-то, что заставило её замереть.

– Я не прошу тебя быть кем-то другим, Лейла, – его слова были тихими, но уверенными. – Но я хочу, чтобы ты знала, что я буду бороться за нас. Я буду бороться за то, чтобы ты не сомневалась в том, что я – твой выбор.

Она почувствовала, как его слова проникли в её сердце. Но одновременно её глаза на мгновение отошли от него, и в её голове снова мелькнула мысль о Карло, которая не оставляла её в покое.

Неизвестно, сколько времени они сидели в этом напряжённом молчании, но Лейла знала одно: Райэн не собирался так просто отпускать её. А для неё это было как вызов. И теперь она не могла быть уверена, что этот путь приведёт её к тем отношениям, которые она когда-то представляла.

7 глава

Тихо играло пианино, и лёгкие пальцы Лейлы с грацией касались клавиш, создавая плавные и гармоничные звуки, которые наполняли комнату. Она сидела рядом с большим окном, его стекла пропускали мягкий свет, освещая её лицо и отбрасывая тени на пол. Взгляд Лейлы был сосредоточен на нотах, она не замечала, как её волосы мягко касаются плеч, как её губы чуть приоткрыты в тени музыки. Весь её мир был заключён в этой мелодии, её мысли растворялись в звуках.

Райэн стоял в тени комнаты, далеко от неё, едва видимый. Его глаза не отрывались от Лейлы, пока его руки аккуратно и уверенно рисовали на холсте её образ. Он был поглощён каждой деталью – её движением, выражением лица, почти не видимым взглядом, когда она позволяла музыке овладеть собой. Его сердце билось немного быстрее, но он не выдавал этого. Каждый мазок был полон чувства, которое он не мог выразить словами, только через картины.

Лейла продолжала играть, не замечая его присутствия. Она не чувствовала его взгляда, не знала, что её изображение всё больше оживает на холсте. Для неё было важно только пианино, его звуки, которые заполняли её мир. Время растянулось, как сама музыка, и момент казался вечным.

В тени, вдалеке, Райэн не мог оторваться от неё. Он продолжал рисовать, но в его глазах был лишь один образ – Лейла, в своём мире, в своём погружении, с которым он не мог воссоединиться.

Минуты превращались в часы, но Лейла продолжала играть, не замечая, как тянется время вокруг неё. Свет из окна постепенно менялся, уходя в тень, и с ним менялись её аккорды. Но она оставалась в том же состоянии сосредоточенности, как будто была отделена от всего внешнего мира. В её игре не было спешки – каждый звук, каждый аккорд плавно вытекал из её рук, наполняя воздух лёгкой печалью и умиротворением.

Райэн, не смея подойти ближе, стоял, как статуя, изредка корректируя линии на портрете. Он мог бы провести целую жизнь в этом моменте, наблюдая за ней, рисуя её. Но его сердце было полное, почти до боли. Он знал, что эта картина никогда не передаст всего того, что он чувствует, и тем не менее, продолжал, как если бы именно сейчас был его единственный шанс зафиксировать её в этом вечном моменте.

Лейла не слышала его шагов, не ощущала его взгляда. Для неё его присутствие было незначительным, как шорох листвы за окном. Она поглощала музыку, теряя себя в каждом аккорде. В её глазах было пусто, как если бы она не видела ничего вокруг, за исключением звуков, которые исходили от её пальцев.

Её светлые волосы плавно падали на плечи, и иногда, в тени, казалось, что её лицо приобрело нечто отстранённое, неуловимое. Райэн наблюдал за этим, не смея приблизиться, зная, что ни одно слово не сможет сделать её более близкой, чем этот момент. Он не ждал от неё ничего. Он просто был рядом, скрытый в тени, оставляя её в её мире.

Сквозь окно, за её спиной, начал садиться солнце, его последние лучи слегка касались её лица, создавая игру света и тени. Лейла продолжала играть, а Райэн замер, его взгляд остался прикованным к ней, к её фигуре, к этой бесконечной тишине между ними.

Солнце всё больше скрывалось за горизонтом, и в комнате становилось темнее, но Лейла не замечала этого. Её музыка постепенно становилась тише, нежнее, почти как шепот. Время тянулось, и каждый аккорд, казалось, уходил в пустоту, но всё же оставался с ней, как неизбежное продолжение того, что она не осознавала. Тишина между нотами становилась почти ощутимой, и эта тишина наполняла всё вокруг, не оставляя ни места для слов, ни для мыслей.

Райэн, стоящий в тени, не смел приблизиться. Он не знал, что можно сказать, чтобы изменить хоть что-то, или что делать, чтобы разрушить это невидимое расстояние между ними. Он знал только одно: он был здесь, и каждый момент, когда его глаза встречались с её движением, был для него бесценным. Но её взгляд не пересекал его. Она была в своём мире, и этот мир был недосягаем.

Его рука дрогнула, когда он сделал последний штрих на портрете – изображение её, тихо играющей на пианино, в свете заката. Это был не идеальный портрет, это была её душа, уловленная в этом моменте, который так и остался бы невидимым для неё.

Лейла закончила играть, но не подняла взгляда. Её руки замерли над клавишами, как если бы они не знали, что делать дальше. Она всё ещё не заметила его, не ощутила его присутствия. В её глазах не было ни удивления, ни интереса. Она не искала в нём ничего, не ожидала. Она просто поднялась, оставив пианино в тишине, и, не сказав ни слова, вышла из комнаты.

Райэн остался один, его взгляд вновь обратился к портрету. Он знал, что это было единственным, что он мог оставить. Всё остальное – лишь тень, которая исчезнет, как и сам этот момент.

8 глава

Лейла вышла из комнаты, оставив за собой пустоту, которую она не замечала. Музыка всё ещё звучала в её голове, но теперь она была уже далека, как отголосок. Она прошла по коридору, не ускоряя шагов, не думая о том, что оставила за собой. Её мир не менялся, и всё оставалось неизменно. Она не чувствовала нужды в поиске чего-то нового. Всё вокруг было обыденным, привычным – даже этот момент, в котором она играла на пианино, не был чем-то важным. Просто момент.

Пробежавшись взглядом по стенам и мебели, она остановилась у окна, взгляд её упёрся в сад. Ночное небо, освещённое тусклыми звездами, отражалось в темной воде пруда, и она почувствовала странное спокойствие, которого не могла найти нигде внутри себя. Этот сад, эти деревья, это молчание – всё было как всегда. Точно так же, как и всё остальное. Но сейчас, в этом моменте, она ощущала нечто неуловимое.

Задумавшись, она выпрямилась, смотря в ночную тишину. В её голове не было мыслей, а только это тихое ощущение, будто мир вокруг неё знал ответы, но они не были для неё важными. Возможно, она не искала ответов. Она не искала ничего.

Внезапно, её глаза мельком заметили тень, которая перемещалась в коридоре. Это был Райэн, скрытый в полумраке, но теперь его присутствие было ощутимо. Он не подходил ближе, и её взгляд вновь не задержался на нём. Он был всего лишь частью окружающего мира, не более. Она просто не чувствовала ничего, ни любопытства, ни желания.

Она не думала о его портрете, не задумывалась о том, как долго он наблюдал за ней. Всё это было так же далёко, как и вся остальная её жизнь. Лейла отодвинулась от окна и вернулась к своему повседневному занятию – жизнь шла своим чередом, как всегда. И в этом было что-то спокойное, почти расслабляющее.

Лейла вернулась в свою комнату, не оглядываясь назад, и села на мягкое кресло у изголовья кровати. Всё вокруг оставалось неизменно тихим и спокойным. Лёгкий ветерок, задувающий через открытое окно, едва колыхал занавески, создавая ощущение безмятежности. Она вздохнула, ощущая холодный воздух на коже, но не пытаясь понять, почему её внутренний мир казался таким пустым и безжизненным.

Она вновь посмотрела на свои руки, на пальцы, которые так недавно скользили по клавишам пианино, но теперь они казались ей чуждыми, как если бы она забыла, что на самом деле играла. Порой ей хотелось почувствовать что-то, что-то глубже и ярче, чем просто этот пустой день. Но вместо этого её мысли ускользали от неё, оставляя её в одиночестве, и в этой тишине не было ни тревоги, ни радости.

Лейла почувствовала, как усталость наваливается на неё. Она закрыла глаза, стараясь отключиться от всего, от музыки, от мыслей, от собственного тела. Однако даже в этом состоянии она не могла избавиться от ощущения, что что-то где-то остаётся недосказанным, что её жизнь, эта тишина, эти моменты – всё это было частью чего-то большего, но она не знала, что это.

Прошло несколько минут, и она снова встала. Прогулка по дому, одиночество – всё это не приносило удовлетворения. Она просто не знала, чего хочет. Не чувствовала, что ей нужно. В её жизни не было смысла, который можно было бы уловить, не было ни вопросов, ни поисков. В её душе не было бурь – только туманное, застывшее ощущение.

Когда она снова прошла через коридор, её взгляд снова оказался на месте, где Райэн рисовал. Он всё ещё был там, в углу комнаты, как будто растворённый в её мире, но для неё он был таким же невидимым, как и остальная часть её жизни. Он так и не подошёл. Он так и остался на расстоянии, в тени, скрытым за своими собственными мыслями.

Лейла не пыталась понять, что между ними происходило. Это не было важно. Она не искала ответа на этот вопрос, потому что сама не знала, что с этим делать.

Лейла Розье научилась играть на пианино благодаря своей матери, Аделине. Несмотря на то, что их семья Розье была связана с мафией, музыка всегда оставалась островком спокойствия и красоты в их жизни. Аделина, будучи женщиной с сильным характером, нашла в музыке способ прививать дочери не только эстетическое восприятие, но и внутреннюю стойкость.

В их огромном доме, окружённом высокими каменными стенами и ухоженным садом, старинное пианино занимало центральное место в гостиной. Этот инструмент, купленный ещё бабушкой Аделины, пережил множество событий и стал символом преемственности в семье.

Когда Лейле было шесть лет, Аделина впервые усадила её за клавиши.

– Слушай внимательно, милая. Это не просто звуки. Музыка говорит о том, что мы не можем выразить словами. Если ты научишься играть, ты найдёшь свой голос даже тогда, когда молчание станет необходимостью, – сказала она.

Аделина терпеливо показывала, как правильно сидеть за пианино, как мягко нажимать на клавиши, не спеша. Лейла сначала путалась, её пальцы были слишком малы для некоторых аккордов, но мать не сердилась.

– Ты должна чувствовать клавиши, как если бы это были лепестки роз, – говорила Аделина. – Сила и нежность должны быть в балансе.

С ранних уроков музыка становилась для Лейлы спасением. Даже когда в доме царили напряжённые разговоры и приходили незнакомцы, от которых веяло опасностью, мелодии пианино помогали ей отвлечься.

Особенно значимой для Лейлы стала композиция, сочинённая Аделиной. Она называлась «Розы живут вечно». Каждый аккорд этой мелодии отражал историю их семьи: её сложности, страсти и глубокую привязанность. Аделина учила Лейлу играть эту пьесу, объясняя, что музыка помогает понять не только себя, но и своих близких.

– Розы, как и наша семья, могут выжить в любой буре, – говорила Аделина. – Но помни, Лейла, настоящая сила – в том, чтобы сохранить красоту даже в самых сложных обстоятельствах.

Эти уроки стали для Лейлы не только музыкой, но и способом понять свою мать. В моменты, когда семья сталкивалась с опасностями, а Лейла чувствовала страх, она играла на пианино, зная, что её мать всегда рядом, слушая. Музыка стала их тайным кодом, который говорил больше, чем слова, и связывал их, несмотря на всё, что происходило вокруг.

9 глава

Лейла сидела в библиотеке, погружённая в чтение, когда почувствовала, как будто её кто-то наблюдает. Сердце пропустило удар, и она резко подняла голову. У двери стоял Карло. Его чёрная футболка обтягивала плечи, спортивные штаны подчёркивали расслабленную походку, а взъерошенные волосы создавали эффект небрежного очарования. Но больше всего Лейлу поразили его глаза – глубокие, тёмные, как сама ночь, в которых отражалась смесь спокойствия и насмешки.

Она замерла, крепко сжимая книгу в руках.

– Как… – её голос дрогнул. – Как ты сюда попал?

Карло сделал несколько шагов вперёд, будто совершенно не замечая её удивления. Его взгляд ненадолго задержался на Лейле. Она была в лёгкой ночной рубашке, которая мягко обрисовывала её фигуру. Золотистые волосы спадали волнами на плечи, придавая ей вид какой-то сказочной героини. Он улыбнулся, чуть приподняв бровь.

– Неужели так сложно? – спросил он с насмешкой. – В вашем доме есть пара уязвимых мест. А если знаешь, где искать… ну, попасть сюда – это сущий пустяк.

– Уязвимых мест? – переспросила Лейла, пытаясь сохранить самообладание. – И зачем ты это делаешь? Что тебе нужно?

Карло остановился в нескольких шагах от неё и наклонил голову. Его глаза медленно скользнули вниз, останавливаясь на её рубашке, а потом снова встретились с её взглядом. Лейла ощутила, как её щеки начинают гореть.

– Ты так задаёшь вопросы, будто тебя это пугает, – проговорил он с улыбкой. – Но я здесь не за чем-то особенным. Просто… захотел увидеть тебя.