скачать книгу бесплатно
Взгляд устремляется на пляж без прибоя, зазубренную полосу берега, что усеяна более мелкими осколками кристаллов… и костями существ, которых она предпочла исторгнуть поближе к поверхности после того, как обглодала.
Рассматриваю кристаллы издалека, их формы, как они переливаются на солнце, пытаюсь понять, какой сияет ярче всех. Зрение у меня хорошее, но ему не сравниться со способностью прикоснуться к чудесному, хрупкому, уникальному…
Драгоценному.
Оно не позволяет мне поднести их к солнцу, крутить так и эдак, наблюдать, как оживают их грани…
«Ближе».
– Ладно. Только… херни не вытвори.
Скольжу по воде медленней заходящей луны, затем застываю – взгляд мечется, чувства обострены.
«Не останавливайся».
– Подавись ты моллюском, – рычу я, и Зикант мгновенно затыкается.
Продолжаю двигаться уже мирно, хотя он все скачет туда-сюда, ударяясь о стенки моих внутренностей.
Чем ближе я к сверкающей береговой линии, тем сильнее меня заражает его возбуждение.
Орлейт любит круглые камни, но океан в этой части света недостаточно буйный, он неспособен отполировать что-либо до гладкости. Однако… думаю, она оценит кристалл, который ловит солнце и переливается всеми цветами радуги.
Орлейт нарисовала для меня действительно особенную вещь. Ей удалось уловить саму суть острова, который она не видела, значение которого она не понимает. И не знает его раздирающей душу истории.
Пусть неплохая, раковина-малышка не сумела бы передать полноту моей благодарности.
Мои черты ожесточает решимость.
Во имя нашей сокровищницы. И во имя нее.
Зикант согласно хмыкает, и я медленно подаюсь вперед. Кулаки сжимаются и разжимаются, сжимаются и разжимаются. Каждый плавник чутко улавливает малейшее изменение в движении воды. Делаю вдох, вытягиваю руку, будто я много ближе, чем на самом деле…
По спине скользит холодок, останавливая взмах хвоста и кровь в венах, разрушая порыв.
– Она смотрит.
«Достань!»
– Нет, – начинаю медленно, неуклонно отступать. – Не сегодня.
Кожа свербит, чешуя вот-вот лопнет. Он пытается толкнуть меня вперед изнутри, трясет грудную клетку так, что содрогается все тело.
Рычу.
– Хочешь подохнуть на том берегу?
Ему не нужно отвечать, я и так знаю, что он думает: оно того стоит.
Развернувшись, несусь через открытый океан так быстро, что едва успеваю сделать еще один вдох, как оказываюсь на том же пути через айсберги, а его рев то и дело сотрясает воду.
Лишь когда я выбираюсь из расселины, мне перестает казаться, что за мной следят. И все же не осмеливаюсь ослабить хватку на своем беснующемся звере. И, верно, не осмелюсь, пока не найду, чем его отвлечь.
Раньше такого не случалось.
Когда-то эти воды были мирными, безопасными.
Полными жизни.
Теперь у них есть собственный разум и они злы, порочны…
Смертоносны.
Стоять на страже руин в прошлом процветавшей святыни – работа, которая когда-то принадлежала нам.
Я уже должен был привыкнуть ко вкусу неудачи.
Но нет.
Глава 10
Орлейт
Солнечный луч падает мне на лицо, пробуждая, и я издаю хриплый стон. И все-таки, пусть вяло прикрываю глаза рукой, я улучаю пару мгновений, чтоб искупаться в теплом сиянии, а потом уже перекатываюсь в сторону прикроватного столика.
Что-то твердое с глухим стуком падает на пол, и я, приоткрыв один глаз, хмуро свешиваюсь с края.
Среди разбросанной одежды валяется мой деревянный меч.
– Проклятье.
Опоздала.
С очередным стоном неуклюже сваливаюсь с кровати, внутри черепа подпрыгивает ноющий мозг.
Желудок скручивает так, что из горла вот-вот хлынет желчь.
Едва держа глаза приоткрытыми, я сдираю с места ковер, дрожащими руками сдвигаю плиту и ныряю в тайник. Скручиваю крышку с первой попавшейся в пальцы баночки, достаю три узелка и сую два под онемевший язык, прежде чем откинуться назад.
Пока я пытаюсь собрать волю в кулак, чтоб снова пошевелиться, холодный камень облегчает мои грехи.
Подползаю к столу с кувшином, подтягиваюсь и наливаю стакан воды. Заглотнув ее всю, я хватаюсь теперь уже за туалетный столик и впервые за долгое время храбро смотрюсь в зеркало.
С губ срывается третий стон.
Щиплю себя за мертвенно-бледные щеки, облизываю потрескавшиеся губы. Коса спутана, глаза пустые и серые, а не обычного сиреневого цвета, который иногда привлекает ко мне странные взгляды, а кожа под глазами…
Мрак. Выгляжу как полный мрак. Наверное, потому, что в надежде избежать очередного кошмара приняла дозу перед сном, а потом еще дважды, когда просыпалась посреди ночи.
Глупо, учитывая, что у меня иссякает запас каспуна, но тогда я об этом не думала. Я была слишком поглощена решимостью немного забыться.
Добавляю под язык и третий узелок – на всякий, нейтрализующий случай. Я еще никогда не принимала сразу три штучки, но если заявлюсь на тренировку в таком виде… Ну. Бейз заставит меня жрать камни.
Когда наркотик срабатывает, я успеваю одеться, умыться и волочу меч за собой, как якорь. К тому времени, как я толкаю двери большого круглого зала со стеклянной крышей – зала, напрочь лишенного иного применения, кроме как быть местом для моих ежедневных пыток, – сердце будто выстреливает разрядами молний по венам.
Вваливаюсь в зал, губы расплываются в самоуверенной ухмылке. Заметив стоящего у окна Бейза, я подбрасываю меч и лихо им взмахиваю.
– Берегись, Бейз. Я в ударе. Сегодня не ты мне задницу надерешь… а наоборот.
Снова подбрасываю оружие, как раз когда Бейз поворачивается.
И это не Бейз…
Меч со звоном падает на пол, заставляя меня вздрогнуть.
– Неужели? – едко интересуется Рордин, делая шаг вперед со своим деревянным мечом в руке.
– Дерьмо.
Отступаю, пытаясь сглотнуть обратно сердце, которое ухитрилось подскочить к самому горлу. Улучив мгновение, оглядываю зал.
Мы одни.
Дважды дерьмо.
– Где Бейз? – выдавливаю я, приседая, чтоб подхватить меч, пока Рордин обходит меня длинными, крадущимися шагами.
– Наверняка пользуется свободным временем и дерет чью-то задницу, – рокочет он, и я возвожу взгляд к крыше. – Не закатывай на меня глаза, Орлейт.
Рордин определенно знает, как задать тон.
Мельком смотрю на дверь, обдумывая, не рвануть ли на свободу. Я еще никогда не была настолько одурманена. Если буду махать руками достаточно быстро, то, наверное, вообще выпорхну отсюда, как почтовый спрайт.
Делаю глубокий вдох, пытаясь успокоить бешеный, лихорадочный стук сердца…
Наши взгляды сталкиваются, как два летящих навстречу камня; у Рордина трепещут ноздри, и он щурит глаза.
– Если повезет, до двери ты преодолеешь лишь половину пути. Но так или иначе, – Рордин взмахом руки указывает на выход, – попытай счастья.
Моя голова откидывается назад, как от пощечины.
Я настолько прозрачна?
– Да.
Слово бьет мне в горло, тяжестью ложится в желудок. Очевидно, мой измученный опиатами мозг не осознал, что вопрос я задала вслух.
– Как давно ты знаешь?
– О вашем… тренировочном лагере?
В голосе Рордина звучит резкость, которой я раньше не слышала. На грани опасного. Даже смертоносного.
– Да, – медленно разворачиваюсь, держа меч наготове. – И чтоб ты знал, Бейз сказал, что тебе не понравится, если я начну учиться драться. Это я его умоляла за меня взяться.
Рордин вскидывает бровь, но я продолжаю говорить. Пытаться выбраться из глубокой и темной ямы, которую я вырыла нам с Бейзом.
– Он просто выполнял мои приказы. Клянусь.
Вроде того. Почти клянусь. Разумеется, никто не умолял, но мне совершенно не хочется утянуть Бейза на дно. Только один должен взять вину на себя, и я предпочту сделать это сама.
– Интересная тактика, – задумчиво тянет Рордин. – Пусть и близко не такая интересная, как тот факт, что она сработала.
Чего?
Мой перевозбужденный разум лихорадочно крутит шестеренки, силясь расшифровать запутанные слова.
– Я… я не понимаю. Ты не сердишься?
– Сержусь, но по причинам, которых ты не можешь ожидать. И переставай нести мученическую чушь. – Рордин пересекает полосу света, и в его глазах отражается солнце, будто их поверхность твердая и гладкая. – Идея обучения была не твоя. А моя.
Роняю челюсть.
Бейз, ублюдок, тебе хана.
Рордин бросается в атаку, деревянный меч с такой скоростью взрезает воздух, что тот поет.
Отбиваю удар благодаря быстрому повороту верхней части тела и запястья, но удар силен – все пронизывает звон.
Пронизывает меня.
Чудом сдерживаю желание зажать уши руками и закричать.
Возможно, мы с окаменелой сосной наконец начали притираться.
Лицом к лицу, скрестив оружие, мы не уступаем друг другу. Со своего ракурса я вижу волну волос Рордина, его вскинутые брови.
– Хорошая реакц…
Смещаюсь, пригибаясь и разворачиваясь, пока не прижимаюсь грудью к его спине, а острая часть моего меча не запечатлевает на горле Рордина бесстрастный поцелуй.
– Очевидно, у меня талант, – выплевываю я, не желая отдавать ему должное за то, для чего он и пальцем не пошевелил.
– Ты самоуверенна, – отвечает Рордин так резко, что у меня перед глазами возникает силуэт зазубренной стрелы. – И легко возбудима.
Чего?
Он выскальзывает из моей хватки, как дым на ветру.
