Измена. У меня не будет детей?!

Слово малыш немного резануло слух, так непривычно было его слышать, но я отмахнулась от неприятных мыслей. Слишком уж соскучилась по прежнему Тимуру. По его горячим рукам и требовательным поцелуям. Этот вечер словно повернул время вспять – я была счастлива, потому что вновь чувствовала себя желанной. Желанной для своего мужа.

– Иди ко мне.

Тимур притянул меня за руки, посадил на раздвинутые колени. Промежностью, я чувствовала жар, исходящий от его набухшей ширинки, и меня охватило почти забытое чувство томления внизу живота. Мне до изнеможения хотелось потереться об него, почувствовать твердую плоть, слиться с ним воедино. Муж сжал пальцами мои бедра и резко придвинул к себе – так, что я уткнулась носом ему в грудь, а колени уперлись в его бока. В голубых глазах мужа – плещется сумасшедшая буря, видит ли он меня сейчас? Чувствую пальцы на своей коже, они пробрались под домашнюю футболку, и требовательно сжимают торчащие соски – от острого наслаждения я откидываю голову назад и выгибаюсь в спине.

Как давно я не ощущала ничего подобного! Опьяневшая от близости, хватаюсь за шею мужа и слегка приподнимаюсь – лишь для того, чтобы было легче расстегнуть ширинку и ремень. Но, только он протянул руку к штанам, как затрезвонил телефон.

– Черт, извини, Поль. Это по контракту. С самого утра жду.

Словно пушинку, Тимур снял меня с колен и пересадил на свободное место возле себя. Еще несколько секунд я не могла восстановить дыхание, а он уже встал и ушел на балкон, не забыв прикрыть за собой дверь.

Момент упущен. И вряд ли мы сможем снова его повторить. Вижу, как Тимур жестикулирует, хмурится, и, кажется, говорит на повышенных тонах. Его белая рубашка смялась на спине и превратилась в гармошку, а наполовину вытянутый ремень торчит вперед и заставляет меня думать о пошлых вещах. Только сейчас понимаю, насколько он прав – мы так редко бываем вместе, что даже вид обычного ремня вызывает во мне тайные фантазии. Но…

Тимур заканчивает разговор и возвращается в гостиную мрачнее тучи.

– Полин. Мне нужно уехать в офис прямо сейчас. Если не поеду, поставщики откажутся ехать второй раз. – Он зло сжимает губы и протяжно вздыхает, – не понимаю, что происходит. Все рушится, меня вгоняют в долги и в скором времени придется брать кредит. Я тебе потом все подробно объясню, хорошо?

Он коротко целует меня в щеку, на ходу хватает пиджак и идет к входной двери. Спустя мгновение я остаюсь в квартире одна. И лишь тягостное давление внизу живота напоминает о том, что происходило между нами совсем недавно.

***

Прошла неделя, и я почти забыла про свои тревоги и подозрения. В конце концов, Милана оказалась права – одно злосчастное сообщение – еще не конец света. Тем более, у Тимура столько проблем, что он вряд ли будет думать о том, чтобы завести любовницу, на которую тоже нужно тратить время. Да и зачем нужна чужая женщина, когда есть я – любимая жена?

После внезапной ссоры между нами наступил мир – теперь Тимур приезжает домой гораздо раньше, и мы проводим время вместе совсем как в первый месяц после свадьбы. Даже разговоры о ребенке не вызывают скептическую усмешку и раздражение – на все мои сомнения Тимур пускает в ход свои пальцы и язык, а затем, на руках относит меня в спальню, делом доказывая, что исправит ситуацию. Мое настроение сразу же поднимается, и с каждой минутой я все больше верю, что у нас все наладится, и не только в отношениях.

Несмотря на это, я вижу, что Тимур с трудом скрывает свое настроение. С каждым днем он становился все мрачнее и не хочет обсуждать работу, хоть и прекрасно знает, что я могу помочь, потому что неплохо разбираюсь в делах. Ведь я проработала с ним бок о бок почти два года, прежде чем оставила место.

Мы вместе начинали, пусть и заручились поддержкой моего дяди Валерия Миронского. Мой дядя нас сильно выручил, одолжив немаленькую сумму для старта, но за два года мы смогли все выплатить, и теперь Тимур наращивает капитал, самостоятельно пуская в оборот средства. Я доверяю ему полностью, потому что знаю, что муж никогда не потратит деньги, которые необходимы для развития бизнеса. Да и какие могут быть проблемы, если все давно поставлено на поток?

Но сегодня я впервые задумалась над словами Миланки, и вспомнила про разговор в кафе, где она сообщила про то, что у Тимура сорвалась сделка. С тех пор прошло немало времени, и только сейчас я поняла, что ничего не наладилось, и дело серьезное. Настолько, что Тимур до сих пор отказывается об этом говорить. «Не хочет забивать мне голову лишней информацией». Так он сказал.

Набираю номер подруги и прижимаю трубку к уху. Невольно вспоминаю о той шалости, которую они провернули, чтобы вытащить меня из своей «ракушки» и вывести на разговор. Тимур прекрасно знал, что я буду в кафе с Миланой, ведь она заранее сообщила ему об этом. Правда, жалею я лишь о том, что погорячилась и наговорила лишнего про развод и раздел бизнеса. Но, уверена, что подруга давно забыла о моих словах и только рада, что я так быстро простила муженька.

– Да, Поль, что-то срочное? – звонкий голос подруги кажется немного напряженным, и я чувствую, что своим любопытством только отвлекаю ее.

– Не то, что бы срочное, просто хотела задать один вопрос. Можно?

– Ну, задавай. – Отвечает настороженно и шелестит бумагами.

– А ты не могла бы рассказать, почему у Тимы сорвалась сделка?

– Какая сделка? А, эта… – несколько секунд Милана колеблется, – думаешь, я знаю? Это дела твоего мужа, а не мои. Мое дело – маленькое. Ты лучше сама у него спроси, у вас ведь теперь все наладилось, да?

– Да, наладилось…

– Ну, вот и славно. А что там насчет клиники? Когда на следующий прием?

– Пока не знаю. Сказали, что нужен перерыв. И желательно, отпуск. – Я протяжно вздыхаю, понимая, что это будет моя неосуществимая мечта.

– Отпуск…– протягивает Милана и хмыкает, – да, отпуск это дело хорошее. Но, сама понимаешь, у Тимы столько проблем. – Она вдруг спохватывается, – ой, слушай, мне тут немного некогда, давай, позже созвонимся.

Не дожидаясь моего ответа, подруга отключает вызов, а я в растерянности слушаю короткие гудки и не могу понять, что не так. Внутри образовался тугой узел, который не дает свободно дышать. Но почти сразу меня отпускает и все снова как прежде.

А вечером все меняется. Тимур приходит взвинченным, и слегка нетрезвым. Обнимает меня и тут же отстраняется – хмурый, с плотно поджатыми губами, он проходит в гостиную и начинает ворошить нашу «кубышку», семейную шкатулку, куда мы обычно складываем накопления.

– Сто тысяч. Да это просто капля в море! – он круто поворачивается и смотрит на меня как-то недобро. – Ты что, куда-то тратила деньги?

– Конечно. Мне же нужно платить за квартиру и покупать продукты.

Я теряюсь, не понимаю, что происходит. Резкая перемена в поведении мужа отрезвляет меня, и я не могу избавиться от странной неловкости. Словно трачу чужие деньги.

– Я ведь покупаю все, что нужно! Зачем ты еще и сюда лезешь!

– Разве я не могу этого делать?

– Кажется, я уже говорил, что с бизнесом большие проблемы! Теперь нужно много денег, а их нет!

– Я просила рассказать, что случилось, но ты отказываешься. О каких деньгах ты говоришь?

Я подхожу к Тимуру и обнимаю его за шею – он стоит словно окаменелый, молча сверлит меня глазами.

– Поль. Нам нужны деньги. «Феникс» расторгнул с нами контракт.

– «Феникс»?! – я в ужасе смотрю на мужа, – но, ведь это наша основная база поставки! Мы ведь с ними начинали, Тим! Как так вышло?!

– Ты меня спрашиваешь? – Тимур невесело усмехнулся, – меня просто поставили перед фактом и все. Я пытался все уладить, но ничего не вышло.

Я отпускаю мужа и нервно хожу по комнате. В голове не укладывается, что мы потеряли своего ведущего компаньона по бизнесу. Что на это скажет мой дядя? Ведь это именно он с большим трудом договорился о сотрудничестве, а теперь…

– Я позвоню дяде, попрошу деньги. Только скажи, сколько нужно. – Я останавливаюсь и поднимаю глаза на Тимура, – если это неустойка, то все поправимо…

– Я не хочу с ним связываться, Поля! – муж прищуривается, и я вижу, как его глаза темнеют от злости, – я и так достаточно унижался! Нужно немного подождать и я сам найду деньги, если надо возьму в долг.

– Но почему! Валерий Миронский никогда не желал нам зла. – Я в отчаянии заламываю руки, – и сейчас тоже не откажет. Я позвоню ему завтра, и мы решим этот вопрос. Влезать в долги, когда они уже есть – не лучшая затея. Да и деньги нужны не малые…ведь так? Расскажи мне, что происходит в компании, и мы подумаем, как спасти холдинг. Ты ведь понимаешь, что это серьезно, и одному все исправить будет непросто?

Тимур смотрит на меня долгим, пристальным взглядом, а затем его рот растягивается в странной, презрительной усмешке:

– Сколько умных слов, а на деле – пшик! Я не собираюсь ничего объяснять, я устал бесконечно в этом вариться и думать, думать, думать! Ты сидишь дома уже год, но вдруг решила, что можешь что-то исправить по щелчку пальцев. Смешно. И, знаешь, что. Мне нужно побыть одному и развеяться. А тебе в это лучше вообще не лезть.

С этими словами Тимур направляется в сторону коридора. Я понимаю, что он сейчас уйдет, и хватаю его за руку. Но он с легкостью выдергивает ее и выходит за дверь. Мгновение – и я снова остаюсь одна. Если бы я знала, что меня ждет впереди, я бы попыталась морально подготовиться. Но жизнь припасла для меня непростое испытание…

Глава 5

– Ну, и где же ты? Чего стоят все твои обещания?! Снова ложь!

Я ждала Тимура до позднего вечера, но к одиннадцати часам совсем отчаялась – стала звонить и писать сообщения, которые так и остались без ответа. А ведь раньше мой муж всегда отвечал на звонки, даже когда был на длительных совещаниях.

Он никогда не заставлял меня ждать, потому что знал, что я всегда скучаю и не иду спать, пока он не придет. Я привыкла засыпать с ним в одной постели, привыкла прижиматься к его широкой спине и слушать ровное, глубокое дыхание, под которое у меня, наконец, закрывались глаза.

Но из-за вечной занятости на работе, наши встречи стали такими редкими, что я стала часто засыпать в обнимку с подушкой. И вот, сейчас, облокотившись об подоконник и уставившись невидящим взглядом на детскую площадку внизу, я наблюдаю, как он не спеша идет к подъездной двери. Почти два часа ночи. Без пяти минут. Сердце пропускает удар, когда он входит в квартиру и шумно разувается.

Когда заходит в гостиную, конечно же, сразу сталкивается со мной. Я молчаливо смотрю Тимуру в глаза и жду объяснений. Он безошибочно понимает мой настрой и криво усмехается.

– Хорошо, давай на чистоту! – он тяжело вздохнул и сверкнул глазами, – твой контроль уже невыносим. Снова сидела у окна? Самой не надоело? И вообще. Ты в конец достала бегать по своим клиникам. Бесконечные анализы, приемы, консультации, эти попытки ЭКО – разве до сих пор не поняла, что все бесполезно? Ты не можешь иметь детей. Прими это и живи обычной жизнью! – он вдруг морщится, словно увидел перед собой какое-то мерзкое насекомое, но продолжает, – ладно бы, только это. Но ты вечно что-то требуешь и теперь еще лезешь в мои дела и пытаешься вклиниться в бизнес! Что тебе вообще нужно? Про компанию даже не думай – не потянешь. Тогда, – что? Хочешь, чтобы я таскался вместе с тобой по врачам? Но я – совершенно здоров и не хочу тратить время! Это у тебя что-то не так.

Последние слова, словно ножом резанули по сердцу. Смотрю на любимого и понимаю, что вся моя решительность куда-то испарилась.

– Я не сидела у окна.

Вру, и чувствую, как сильно пересохли губы от волнения. Но упрямо не хочу признавать, что все пошло не так, как я планировала. Мы снова поругались. Наше перемирие было таким кратковременным! Несмотря на это, мне отчаянно хочется увидеть понимание в его глазах, но, кажется, я ищу его зря.

– Почему ты такой? Если в компании кризис, это не значит, что нужно отдаляться от меня и куда-то постоянно убегать. Еще хуже – напиваться в барах. Ты стал таким холодным, неприступным как скала. Но разве я в чем-то виновата?!

– Полин! Тебе не надоело говорить одно и то же? Ты сейчас не работаешь, занята своими проблемами, а деньги с неба не падают! Ты хоть задумывалась, каким трудом они достаются?

Он снова заладил про работу…

– Все эти годы я тебе помогала, мы вместе продвигали этот бизнес, я ночами не спала! – возразила я.

– Да что такого ты сделала?! – он вдруг разозлился, – если сходила к своему дяде Миронскому и попросила денег, считаешь, что и все остальное тоже твоя заслуга? Еще неизвестно, что ты ему наговорила, раз этот скряга так легко помог! Думаешь, не знаю, что он меня ненавидит? Конечно, спасибо тебе огромное, что уговорила его. Но, я и сам бы всего достиг со временем, а не сидел бы сейчас на этих варварских условиях!

– Что?…

– Ничего, Полин. – Он сбавил тон и тяжело опустился на край кухонного, углового дивана, – извини. Я сегодня очень сильно устал. Но, пойми правильно, то, что у тебя есть активы, и на бумаге ты имеешь половину бизнеса, потому что такое условие поставил твой дядя – ничего не значит. Сейчас всем занимаюсь я. Ты отошла в сторону, да еще и вбила себе в голову, что нужно родить. Создала новые проблемы! Зачем? Потому что скучно стало? Да и знаешь, не уверен, что ты бы справилась с работой!

– Но ты сам попросил меня все оставить и заниматься семьей! – я больше не пытаюсь сдерживать предательские слезы, и судорожно вздыхаю, – сказал, что тебе так проще, что я должна заниматься домом, ты сказал, что пора задуматься о детях! А твои долгие вечерние задержки стали слишком частыми. Я ведь прекрасно знаю, что совещания не длятся до поздней ночи, а от тебя через день пахнет алкоголем!

Тимур прищурил глаза, лицо стало напряженным. Его голубые глаза вдруг стали темными, словно во время шторма. Я прерываюсь, вдруг поняв, что он вовсе не спешит меня останавливать и утешать.

– Тим…объясни мне, что происходит?

– Что происходит? Да ничего не происходит! Ты совсем повернулась на своей ревности. Вечно меня во всем подозреваешь. Я привык ни от кого не зависеть! И если я выпил, значит, мне это было необходимо. Я что – маленький ребенок, по-твоему? Давай не будешь свои нереализованные желания на меня перекидывать! Я работаю на износ, и имею право иногда расслабляться. Или ты моя мамочка? Мне кажется, тебе нужно сходить не к своему, как его…репродуктологу, а к психотерапевту и полечить голову!

– Тим…

– Я не хочу слушать твое нытье! Хватит! Я и так достаточно старался в последнее время! Но, извини, терпение не железное, я вовсе не романтик! Иди в постель и оставь меня в покое. Когда придешь в себя, поговорим спокойно. И лучше за завтраком. Сытным завтраком!

Он прервал мою попытку хоть что-то ответить, и, обессиленная, я, на негнущихся ногах поплелась в спальню. И зачем я купила новое кружевное белье, если Тимур не смотрит в мою сторону? Все кончилось, не успев начаться.

Совсем не такого финала я ожидала от разговора.

Наше перемирие оказалось слишком коротким. Все смешалось и испортилось окончательно. И сейчас, я стою в темноте спальни возле приоткрытой двери и не могу понять, почему мой муж так сильно озлоблен. Что я сделала такого, что он снова сорвался?

В этот момент до меня донесся его приглушенный голос. Тимур стоит в коридоре и, кажется, с кем-то разговаривает по телефону. Я не могу сдвинуться с места – ноги словно приросли к паркетному полу, и от ощущения, что подслушиваю, становится немного некомфортно. Но я остаюсь на месте, потому что имею на это множество причин…

– Слушай, я же просил не звонить, когда я дома. Поля как с цепи сорвалась, снова пилит мозг. Да, я понимаю. Да. Конечно, малышка, я все помню. Даже не сомневайся, завтра заскочу после обеда. Ммм, а оно с отверстиями? Крошка, я уже в нетерпении…да, жди.

Разговор прервался. Судорожно хватаюсь пальцами за дверной косяк и пытаюсь не задохнуться. Меня только что предали, и, похоже, делали это уже множество раз. Не могу поверить.

Самый близкий и родной человек на этой земле безжалостно ударил в самое сердце. На этот раз я лично в этом убедилась. Перед глазами пляшут черные мошки, и мне кажется, что я сейчас потеряю сознание. Тимур, как ни в чем не бывало, убирает телефон в карман джинсов и уходит на кухню.

С трудом соображая, одеревеневшими пальцами, открываю дверь и выхожу в коридор. Я – словно затаившийся вор, веду себя так, будто это не мой муж, а я – предатель и сейчас пытаюсь спрятаться, лишь бы меня не уличили в обмане.

Находиться здесь, а тем более спокойно лечь спать, чтобы утром приготовить завтрак «любимому» мужу, а затем с улыбкой отправить его на работу, – сможет разве что мазохистка. Или женщина, которая не любит. Это конец. На самом деле конец наших отношений.

Мое сердце рвется на куски и обливается кровью. Мой муж только что разговаривал со своей любовницей! И это значит лишь одно – все это время он мне врал. И то сообщение на телефон не было ошибкой или моей больной фантазией. Она мне написала и все сказала прямым текстом, а я предпочла сделать вид, что ничего не было…я позволила себя убедить, что ничего не было!

Хочется плакать и кричать, хочется вбежать на кухню и вцепиться Тимуру в волосы. Хочется царапать его тело, бить по лицу и оставлять на нем следы. Но я ничего не делаю. Вместо этого, я открываю входную дверь, и неслышно выхожу на лестничную площадку.

Бегу по ступенькам вниз, рискуя подвернуть ногу – мои босоножки на высокой платформе, которые я нацепила впопыхах, совсем не предназначены для экстремального бега, но я просто не могу и дальше оставаться там. В своей квартире.

Вернее, в квартире мужа, которая вдруг резко стала неуютной и чужой. Кажется, я даже слышу окрик мужа – он понял, что я выскочила из дома, но это подстегивает меня бежать еще быстрее.

На парковке, я только с третьего раза попадаю ключом в гнездо своей малышки Хонды и рывком открываю машину. Хонду мне подарил Тимур на годовщину свадьбы год назад. Он учел все мои пожелания и даже выбрал ярко-красный цвет, хотя сам его терпеть не может. Он всегда знал, что мне нравится, и всегда был чутким, нежным, внимательным. До сегодняшнего рокового вечера.

Мое сердце колотится как сумасшедшее, потому что я боюсь, что он сейчас спустится вниз и не даст мне уехать. Но, одновременно с этим, я жду, что он меня остановит. Что он все объяснит, скажет, что я ослышалась, и не было этого безумного разговора и ужасного звонка. Да, я опять хочу обмануться.

Завожу мотор, и выезжаю на узкую дорогу – бросаю взгляд на боковое зеркало, и в груди все сжимается от боли – Тимур не вышел. Он просто не пошел за мной, потому что уверен, что я никуда не денусь. Конечно, куда я могу поехать? Он прекрасно знает, что у меня никого нет кроме единственной подруги. Даже родители в другом городе. Я – одна, я беззащитна и никому не нужна. Максимум, что могу сделать – покататься по ночному городу и приползти обратно. Приползти, и сделать вид, что ничего не произошло…ведь один раз, совсем недавно, я уже показала, что со мной можно не церемониться.

От этой мысли становится еще хуже, я давлю педаль газа до упора, и даже не замечаю, как вылетаю на оживленный проспект. Хочется уехать подальше от дома, желательно за город, и я перестраиваюсь в правый ряд. Если повезет, и не будет красных светофоров, то уже через десять минут я буду у окраины, а там – спасительная трасса.

Мне нужно немного подумать, выпустить пар и успокоиться. Нужно решить, что теперь делать со своей жизнью, нужно все взвесить. А потом я развернусь и поеду к Миланке. Моя лучшая подруга живет одна и всегда рада меня видеть. Боже, как хорошо, что она живет рядом!

Сильный удар заставляет меня сдавленно охнуть и выпустить руль из пальцев. Словно сквозь вату слышу, как свистят колеса Хонды, затем меня резко швыряет вперед и на голову сыпятся осколки от лобового стекла. Перед тем как потерять сознание, я чувствую резкую боль. Кажется, это «хлопнула» подушка безопасности, и ощутимо ударила по ребрам. А затем меня накрыла темнота…

Глава 6

– С вами все в порядке?

Чувствую, как до моего плеча несмело дотрагивается рука, и открываю глаза. Сначала ничего не вижу – глаза застилает пелена, но затем она рассеивается, и я замечаю груду блестящего стекла на приборной панели машины. Лобовое стекло все в трещинах, а прямо по центру зияет небольшая дыра.

С трудом приподнимаю голову – подушка безопасности залита кровью, которая, кажется пошла у меня из носа.

– Девушка! Скажите хоть что-нибудь!

До меня снова доносится взволнованный женский голос, и я поворачиваюсь на звук. Чувствую, как щелкает замок ремня безопасности и меня тянут наружу.

– Можете идти? Я сейчас скорую вызову.

– Нет, не надо, пожалуйста.

С трудом разлепляю пересохшие губы и выбираюсь из машины. Кружится голова, а в ногах такая слабость, что снова хочется сесть. Мы стоим на обочине, и я осматриваюсь вокруг. Машина слетела с трассы и влетела в железное ограждение совсем рядом со старым, заброшенным киоском.

Напротив поблескивают трамвайные пути, а за ними тянется редкая шеренга лиственных деревьев, скрывающая ровные домики садового товарищества. Это значит, что я выехала за черту города.

Возле остановки горит одинокий фонарь, и в его свете я вижу, как мелко моросит дождь. От стресса, я не чувствую капли, но девушка рядом зябко поеживается, значит, дождь холодный. В кармане ее тонкой ветровки звонит телефон.

– Ответьте на звонок.

– А, ничего страшного, это брат. – Она вдруг суетится, хлопает себя по карманам, достает влажные салфетки, – у вас лицо в крови. Давайте, я вам помогу. А лучше, пройдемте к моей машине, там тепло.

Я медленно иду за ней, и с каждым шагом боюсь потерять равновесие. На заднем сиденье незнакомки блестят шуршащие пакеты с продуктами – она сдвигает их в сторону и освобождает мне место.

– И, все-таки, вам нужно к врачу. Я отвезу.

– Нет, не нужно, все в порядке. Прошу вас, только не нужно никакой больницы. – Я смотрю на нее умоляющим взглядом, – у меня даже документов с собой нет, кажется. – Я хмурюсь, пытаясь вспомнить так это или нет, – и телефон…надо взять телефон.

– Да, конечно, сейчас я его принесу. Только никуда не уходите.

Девушка выскакивает из машины, и я с отстраненным видом наблюдаю, как она ищет мой сотовый на водительском сиденье. Наконец, она возвращается и протягивает мне черную сумочку и телефон с паутиной трещин на весь экран.

– Он вылетел из сумки и разбился. – Она расстроенно вздыхает, – но, возможно еще работает, если зарядить. У вас есть зарядка?

– Не помню.

Беру телефон дрожащими пальцами и, не глядя, бросаю в сумочку. Сглатываю скопившуюся слюну и думаю, что теперь делать.

– Как вы так поехали, совсем без документов? – девушка качает головой, и протягивает мне бутылку воды, – сейчас на каждом перекрестке удостоверение спрашивают. И как теперь быть? Давайте я вас хоть домой отвезу? У вас ведь есть муж или родители?

Я в очередной раз напрягаю память, пытаясь вспомнить, есть ли у меня муж. Кажется, есть. А может, и нет. Далекое, спасительное воспоминание почему-то ускользает, и я вдруг понимаю, что не могу назвать даже своего адреса.

Чувствую, как глаза расширяются от ужаса, а сердце бьется так быстро, что даже кровь прилила к вискам.

– Я ничего не помню.

– Это как это? – девушка в удивлении вскинула брови, – совсем ничего?

– Я не знаю, есть ли у меня муж, и не помню свой адрес.

Я подавленно замолкаю, только чувствую, как мелко дрожит каждая клеточка моего тела. Это стресс после аварии. Временная амнезия. Я часто слышала про подобные случаи. Все, что нужно – это немного подождать, и тогда я все вспомню.

Но страх сильнее меня, и я начинаю лихорадочно перебирать в памяти все, что знаю. В голове «вспыхивают» короткие воспоминания из детства: родители, юность, институт, смутное лицо какой-то девушки, а затем – провал.

Что-то подсказывает, что я все-таки замужем, но даже лицо мужа вспомнить не могу, не говоря уже про имя. Я не помню ни одного номера телефона, но одно знаю точно – звонить маме бы не стала ни в коем случае. Она точно разволнуется, а вдруг, у нее больное сердце? Этого, я тоже не помню. Совсем ничего! От отчаяния хочется плакать, но я сдерживаюсь из последних сил – девушка рядом со мной с напряжением вглядывается в лицо, и напугана не меньше меня.

Странно, я даже боли почти не ощущаю, только отдаленную пульсацию в голове. Чем больше думаю, тем сильнее кружится голова.

– Знаете, что? Раз вы сейчас все равно ничего не помните, я вас к себе отвезу. Приведете себя в порядок, поспите, и все как рукой снимет. А машину мой брат на стоянку отвезет. Хорошо?

Коротко киваю, и в изнеможении откидываюсь спиной на спинку кресла, успев заметить, как незнакомка снова бежит к машине, наверное, за ключами.