скачать книгу бесплатно
– А где твой парень? – прервал наше обоюдное молчание Феликс, и я на секунду растерялась. Парень? – Павел, – заметив мое недоумение, пояснил брюнет.
– Он поехал провожать Милу.
– Понятно. Может, тогда с нами? Хотим отпраздновать первое выступление в городе в ресторане.
Лана, которая десять минут назад призналась себе, что ей безумно нравится стоявший перед ней парень, тут же мысленно станцевала танец победы. Но другая Лана, мнительная и вечно сомневающаяся в своих решениях, застыла под грузом противоречий. Первая Лана уже почти уделала вторую, и из моего рта готов был сорваться положительный ответ, но меня опередили. Блондинка, у которой, видимо, вошло в привычку появляться каждый раз, когда между мной и Феликсом зарождался более-менее нормальный разговор, появилась будто из-под земли.
– Феликс, ты готов? – спросила она, глядя при этом на меня.
Ее рука по-свойски схватила брюнета за локоть, и девушка чуть ли не повисла на нем.
– Да, ждем ребят и можно ехать, – парень снова посмотрел на меня. – Лана, ну так что, едем?
Победившая-было Лана тут же сникла и, пробормотав что-то невнятное, попятилась назад.
Я бросила еще один взгляд на место, где женские пальцы с длинным черным маникюром гладили мускулистую руку, и, натянув на лицо самую непринужденную улыбку из скупого арсенала своих улыбок, вежливо мотнула головой.
– Спасибо за приглашение, но, наверное, в другой раз. Я что-то устала, а завтра рано вставать.
– В субботу? – с сомнением в голосе заметил Феликс.
– Надо поехать к Миле, проведать ее отца. Его положили в больницу.
На лице Феликса промелькнула тень сожаления, и он понимающе кивнул.
– Конечно, твоей подруге сейчас необходима поддержка. Передавай от меня пожелания скорейшего выздоровления.
– Спасибо.
Блондинка все это время сверлила меня тяжелым взглядом. Кажется, поговорка «нравится – бери» не совсем уместна в моем случае. Кажется, между этими двумя далеко не дружеские отношения. Кажется, я сильно вляпалась, и нужно бежать, пока не поздно.
Я помахала всем на прощание и поспешила в холл, чтобы взять свой плащ из гардеробной. Чуть поодаль от стойки с выдачей верхней одежды, рядом с открытой настежь дверью, стояли двое мужчин. У одного, высокого и сутулого, с крупным носом, впалыми щеками и мутными глазами, в правой руке была сигарета. Он медленно затягивался и пускал дымные кольца в холодный уличный воздух. Второй – полная его противоположность: низкий, плотный, как бочонок, с короткими ручками и ножками по бокам – о чем-то нервно и громко жаловался высокому, ероша пальцами жидкие русые волосы и все время оглядываясь по сторонам, словно боялся, что кто-то его услышит. Увидев меня, «бочонок» резко заткнулся и кивнул в мою сторону. Его товарищ обернулся, смерил меня заинтересованным взглядом и наградил такой плотоядной улыбкой, что у меня появилось ощущение, будто меня обмазали чем-то липким и грязным. Еле сдержавшись, чтобы не поморщиться, я сделала вид, что не замечаю их присутствия, и протянула номерок гардеробщице. Когда пожилая женщина заковыляла и скрылась в зарослях из курток и плащей, «Толстый и тонкий» подошли ко мне.
– Добрый вечер, – «Тонкий» сделал неуклюжий реверанс и снова сально улыбнулся. – Не сочтите за нахальство, но у нас есть для вас предложение, от которого вы не сможете отказаться.
Я промолчала, всем своим видом показывая, что не заинтересована ни в каком предложении, особенно с их стороны. Женщина подала мне плащ, и я отвернулась к зеркалу, чтобы одеться.
– Девушка, вам когда-нибудь говорили, что у вас очень интересная внешность? Как у модели, – «Тонкий» подступил с другой стороны и даже посмел тронуть меня за локоть.
Я поспешила одернуть руку, но мужчина даже не смутился.
– Отойдите, пожалуйста. Меня не интересует ваше предложение.
«Толстый» тем временем продолжал опасливо оглядываться, и, когда его товарищ предпринял третью попытку завоевать мое внимание, громко шепнул:
– Рыжий, нам пора – нас уже ждут.
«Рыжий», у которого из-под шапки выглядывал клок абсолютно черных волос, сердито отмахнулся.
– Девушка, – настойчиво продолжал он гнуть свою линию, – вы же даже не знаете, от чего отказываетесь! Вам всего-то нужно будет часик посниматься, мы вам щедро заплатим. Мы серьезная контора!
– Да отстаньте уже от меня! – не выдержала я. – Я уже сказала, что мне это не интересно.
Долговязый хотел еще что-то сказать, но с улицы вдруг послышался пронзительный автомобильный гудок, и «бочонок» еще больше засуетился.
– Пора ехать! Тебе ли не знать, что нам светит, если опоздаем! Идем уже!
«Рыжий» еще пару секунд помялся, но все же устремился вслед за вышедшим другом. Я облегченно выдохнула и, завязав пояс на плаще, осторожно выглянула на улицу. Серая побитая машина, на которой, судя по всему, уехала странная парочка, как раз скрылась за ближайшим поворотом. Я вдохнула прохладный воздух и открыла приложение такси. С неба неприятно заморосило, и я поплотнее укуталась в тренч. Зонта у меня с собой, естественно, не оказалось – в прогнозе его сегодня не было. Но ничего страшного, потерплю – такси должно было подъехать через две минуты.
На тротуаре рядом возникла тень, и я инстинктивно напряглась. Сначала испугалась, что это мои недавние собеседники решили вернуться, но мой взгляд упал на знакомый черный платок на запястье. Феликс был в тонкой белой футболке, в которой выступал, и, казалось, мелкий дождь был ему нипочем.
– Ты в порядке? – его голос был встревоженным.
Я в недоумении посмотрела на него.
– Да, почему ты спрашиваешь?
– Случайно увидел, как в коридоре рядом с тобой ошивались два странных типа. Испугался, что пристают. Что они тебе сказали?
Внутри, несмотря на холодную морось, разлилось тепло.
– Предлагали сняться в рекламе, – усмехнулась я.
Феликс нахмурился, и между его бровей пролегла глубокая морщинка.
– Смею надеяться, что ты отклонила это заманчивое предложение? – напряженно поинтересовался он.
Я смерила его оскорбленным взглядом.
– Я что, похожа на дурочку?
Он будто бы смутился, но, когда заговорил снова, в его голосе сквозило облегчение:
– Нет, ты не похожа на дурочку.
Не знаю, о чем он думал в этот момент, но могу точно сказать, о чем думала я: вот бы такси еще вечность не приезжало!
– Похоже, это за тобой, – Феликс кивнул на машину, которая припарковалась неподалеку.
Я нехотя оторвала от него взгляд и уставилась на подъехавший автомобиль: желтая мазда 3, номер – 979. Желание, увы, оказалось несбыточным.
Феликс проводил меня до машины и открыл передо мной заднюю дверцу.
– Напиши, когда доедешь – я буду волноваться, – он протянул крупную купюру водителю.
Прежде чем я успела возмутиться, он подмигнул и наклонился так близко, что я уловила запах его парфюма: что-то свежее и хвойное. Я затаила дыхание.
– Мой номер у тебя есть.
Он закрыл дверь, и такси аккуратно тронулось с места. Когда я обернулась, Феликс все еще стоял у входа в клуб. Его лица уже не было видно, но футболка сияла белым пятном в ночной темноте и не исчезала, пока мы не свернули за угол.
Я откинулась на сиденье и прикрыла глаза. Внутри бушевали смешанные чувства.
– Включить печку? Замерзли? – заботливо спросил водитель.
– Нет, все нормально, спасибо.
Я боялась, что этот дядечка окажется таким же болтливым, как тот водитель, который забирал нас с Милкой из аэропорта, но, к счастью, на этом его вопросы закончились. Он увеличил звук Авторадио, и салон машины заполнили звуки какой-то попсовой модной песенки.
В квартире меня встретил Уголек. Черный пушистый комочек тут же кинулся мне под ноги, заставив ухватиться рукой за косяк двери.
– Похоже, я выбрала для тебя неправильное время. Надо было назвать тебя Ураганом, а не Угольком.
Ураган-Уголек лаконично мякнул.
Налив ему молока, я быстро написала сообщение Милке, чтобы узнать о состоянии Андрея Вениаминовича. Подруга обрадовала, что худшее позади. Сейчас ее отца перевели в обычную палату и дали снотворное. Я облегченно выдохнула. Почесав пузо Уголька, который, вылакав все содержимое миски, расположился на моих коленях, я открыла окно с одним единственным сообщением от неизвестного номера.
«Следующая песня для тебя».
Пальцы медленно набрали текст и замерли над клавиатурой.
«Я дома».
В памяти отчетливо всплыл недовольный взгляд блондинки, ее рука на локте Феликса и его абсолютно невозмутимое выражение лица при этом. Секунду поколебавшись, я стерла сообщение и решительно заблокировала телефон. Уголек соскочил с моих колен и начал выписывать хаотичные круги у моих ног, снова замяукав. Я взяла его на руки и потерлась щекой о его пушистую шерстку.
– Пойдем спать, дружок.
Тяжелые шторы благородного зеленого цвета, как платье у Скарлетт О’Хара, перекрыли падающий в комнату через окно лунный свет. Я укрылась мягким одеялом и почувствовала рядом с бедром мурчащий вибрирующий комочек.
– Завтра будет новый день, – шепнула я в темноту и с удовлетворением закрыла глаза.
7.
Бойтесь своих желаний. Так говорил кто-то мудрый.
Вселенная услышала мои мысли, когда я думала о том, как было бы прекрасно просто стоять рядом с Феликсом и говорить, говорить. Как было бы здорово отбросить все страхи и предрассудки и довериться чувствам. Плохо, что она не учла мое последующее желание все забыть и вернуться к прошлой жизни – без глупых метаний и вздрагиваний от мимолетных прикосновений, зато с привычными встречами в «Кубе» после работы с Милкой и разговорами ни о чем с Пашкой.
Феликс ухмыльнулся так, как умеет только он один, и я нервно фыркнула. Со стороны казалось, будто я недовольна тем, что вынуждена находиться рядом с ним, но на самом деле я злилась на себя. И что это еще за новости? «Как умеет только он один». Будто я знаю, что он умеет, а что – нет.
Возможно, причина моего взвинченного состояния крылась не только в присутствии Феликса, но и в чьем-то еще.
– Хватит, Герда!
Мне нравился голос Феликса. Еще больше нравилось, когда в его голосе звучало недовольство. Еще больше – когда оно было направлено на Герду.
Так звали ту симпатичную блондинку, которая, по-моему, считает Феликса своей собственностью. Не то чтобы меня это сильно волновало. Просто со стороны это смотрится смешно. Ладно, кого я пытаюсь обмануть? Меня это дико злило.
Герда убрала руки с головы Феликса. Взъерошенные вихры на его макушке, стоит признать, выглядели невероятно мило, но этот парень явно не в восторге, когда кто-то трогает его волосы.
– Вредина, – буркнула Герда, но все ее прекрасно слышали. Это короткое «вредина» скрывало в себе намного больше: «ты, конечно, вредина, но моя вредина!»
Наверное, я слишком внимательно наблюдала за этими двумя, потому что Пашка довольно громко кашлянул, и я тут же повернулась к нему. Он наклонился поближе и шепнул мне на ухо:
– Ты выглядишь так, будто: а) сейчас набросишься на него и убьешь; б) сейчас набросишься на него и зацелуешь до смерти. Я больше склоняюсь ко второму варианту.
Я сердито хлопнула его по плечу, но вместе с этим, естественно, тут же покраснела.
– Найдите себе комнату, – Милка ухмыльнулась, и я наградила ее испепеляющим взглядом.
Хотя она права – со стороны мы с Антоновым действительно походили на милующуюся парочку.
Василькова снова повернулась к Кемалю, у которого сидела на коленях. Он рассеянно гладил ее по предплечью и свободной рукой что-то печатал в телефоне.
Место, в котором мы все находились, было просто невероятным. Огромных размеров загородный дом, с настоящим камином в гостиной, в которой мы все сейчас сидели, и двумя этажами. Дом принадлежал Герде, точнее, ее родителям.
За то, что я находилась в доме девушки, с которой у нас очевидно не самое благоприятное отношение друг к другу, надо сказать спасибо Милке. К счастью, Андрей Вениаминович очень быстро пришел в норму, и уже через три дня его выписали. Так что моя подруга снова стала той самой Милой, у которой в голове что ни день – то новая безумная идея.
Группа Феликса и Кемаля собиралась отпраздновать завершение удачной серии выступлений в нашем городе, и Герда, которая оказалась их менеджером, предложила устроить вечеринку в доме ее предков. Ну а дальше по цепочке: Василькова в неразрывной связке с Кемалем, а значит, и я, по ее мнению, была обязана здесь присутствовать. Одна я пойти не согласилась и пригласила свою защитную броню – Пашу. Кажется, Герда была не очень рада моему приходу, но открыто высказывать претензии не решилась. По крайней мере, мне. То, что я пришла не одна, а с, как все думали, моим парнем, наверняка смягчило ее боевой настрой, и она даже не целилась в меня весь вечер уничижительными взглядами. Хотя от этого мне было не легче: ее внимание теперь было всецело посвящено Феликсу.
За два часа она успела посидеть у него на коленях, трижды чмокнуть его в щечку и уже, наверное, в десятый раз поднести ему то напиток, то какое-нибудь лакомство со стола с закусками. Будто он двухлетний ребенок или у него нет рук и ног, чтобы встать и самому взять себе то, что хочется.
Нас уже познакомили с остальными ребятами из группы. Парни тоже были турками, но все говорили по-английски, а один из них – клавишник Хасан – вполне даже сносно болтал по-русски.
– Ты обязательно должна побывать в Турции, – горячо нахваливал он свою страну.
– Уже была. Этим летом, – улыбнулась я.
– Правда? Тогда ты должна еще раз приехать, – не унимался он. – Я покажу тебе самые классные места. Турция – райская страна, и я говорю не только о популярных и раскрученных городах и курортах.
– Ты рискуешь, друг, она сейчас согласится, и тебе придется нелегко – с ее-то топографическим кретинизмом, – хохотнул Пашка.
Я в очередной раз за вечер толкнула его по внушительных размеров плечу и приняла оскорбленный вид, а Антонов вдруг схватил мою ладонь и чмокнул ее тыльную сторону. Я вопросительно посмотрела на него, но он едва заметно кивнул в сторону кресла, на котором сидел Феликс. Рядом с ним, на подлокотнике, устроилась Герда. Блондинка о чем-то с увлечением ему рассказывала, но он будто не слушал ее. Его темный взгляд был направлен в нашу с Пашей и Хасаном сторону. Я тут же отвернулась. Щеки снова предательски запылали.
– Пойдем на улицу, подышим свежим воздухом, – Пашкин голос с трудом пробился до моего сознания.
Он взял меня за руку и мягко потянул к себе. Феликс проводил нас напряженным взглядом.
Крыльцо было красиво украшено гирляндами.
– Люди уже активно готовятся к новогодним праздникам, – заметил Антонов.
Я зябко поежилась – на улице вовсю бушевал холодный в этом году октябрь. Пар изо рта вырывался в ледяной воздух туманными облачками.
– Когда я был маленьким, мне нравилось думать, будто я курю, когда дышу на холоде, – Пашка накинул на меня свою куртку, которую предусмотрительно забрал из прихожей.
– Мне тоже, – глупо хихикнула я.
Возникшая после этого пауза не была неловкой. Видимо, наши с Антоновым воспоминания синхронно перенеслись в детство.
