Звёзды бездны. Зенит и Горизонт

Касир стоял в отсеке «Горизонта», чуть склонив голову, пальцы его скользили по планшету, оставляя слабые следы на стекле. Сегодня Бездна рисовала его иначе – тонкие линии света струились вокруг, подобно дыму, поднимавшемуся к небу, растворяясь в пустоте. Артада затаила дыхание, тепло разлилось в груди, мягкое, но настойчивое. Она не могла отвести глаз. Это было неправильно, опасно, но каждый раз, когда «Око» оживало под её пальцами, тяга к нему становилась сильнее, как река, пробивающая камень.

Прошла неделя с её прибытия на «Зенит». Дни сливались в бесконечную череду цифр, проверок и тишины, сдавливающей тяжелее металла. Велан следил за ней, взгляд его был острым, как луч, но даже его контроль не останавливал её. «Око» стало её тайным прибежищем – окном в мир, где Касир был не просто именем на инструктаже, а живым, близким, несмотря на пустоту, разделившую их станции.

Экран дрогнул, и образ Касира мигнул – теперь он смотрел прямо вперёд, глаза его, тёмные и внимательные, будто искали её за тысячи километров. Артада подалась ближе, дыхание сбилось, сердце стучало в рёбрах. Она знала – это иллюзия, игра Бездны с её разумом, но в этот миг ей хотелось верить, что он чувствует её так же ясно, как она его.

– Артада, – голос Велана резанул тишину, холодный и твёрдый, как удар металла о металл. Она вздрогнула, рука метнулась к панели, экран погас, оставив слабый отблеск в воздухе. Велан стоял в дверях, его фигура чернела на фоне коридора, словно тень, поглотившая свет.

– Что ты делаешь? – спросил он, и в голосе не было тепла – только подозрение, острое, как лезвие.

Она сглотнула, выпрямляясь в кресле.

– Смотрю контур, – ответила она, голос ровный, хоть внутри всё сжалось. – Проверяю, нет ли сбоев.

Велан шагнул вперёд, тень его легла на терминал, глуша мягкий свет ламп. Он не смотрел на экран – взгляд его буравил её лицо, её руки, поспешно спрятаные под стол.

– Сбоев нет, – сказал он медленно, будто пробуя её слова на вкус. – Я проверял недавно. Зачем ты здесь?

Жар поднялся к щекам, но Артада встретила его глаза, заставляя себя не дрогнуть.

– Не спится, – выдохнула она, решив, что полуправда укроет её лучше лжи. – Думаю о работе.

Его брови чуть приподнялись, и на миг показалось, что он поверил. Но затем он наклонился ближе, и слабый запах табака, пропитавший его форму, коснулся её ноздрей.

– О работе, – повторил он тихо, почти шёпотом. – Или о чём-то другом? «Око» не для твоих раздумий, Артада. Ты знаешь это.

Она сжала губы, протест вспыхнул внутри, горячий и острый. Ей хотелось бросить ему, что правила не объясняют снов, не гасят дрожь стен, не заглушают Касира в её голове. Но взгляд Велана был цепким, будто он мог вырвать правду из её мыслей, и она промолчала.

– Я поняла, – выдавила она, опуская глаза.

Он выпрямился, но не ушёл. Пальцы его постучали по краю терминала – резкий, короткий звук, как сигнал тревоги.

– Не играй с ней, – сказал он, и в голосе мелькнула тень – не гнев, а страх, холодный и глубокий. – Ты не знаешь её силы.

Шаги его затихли в коридоре, и Артада осталась одна. Рука медленно легла на панель, но «Око» осталось тёмным. Не сейчас. Велан был прав – она не знала пределов Бездны. Но она чувствовала, как её дыхание смешивается с мыслями о Касире, и каждый взгляд через «Око» разжигал в ней искру, растущей вопреки запретам. Она подняла глаза к окну. Нити света дрогнули, будто под ветром, которого здесь не было, и тепло в груди смешалось со страхом, острым, как игла.

Где-то в глубине станции раздался гул – слабый, но живой, как отклик далёкого голоса. Артада замерла, вслушиваясь. Это не генераторы, не металл. Это было эхо – эхо её чувств, что Бездна возвращала ей, как зеркало. И она поняла: Велан не зря подозревает. Нечто уже пробудилось.

Полумрак каюты «Горизонта» был густым, тени сгущались в углах, будто живые. Касир сидел за узким столом, скрестив ноги, планшет с данными лежал перед ним, но цифры плыли перед глазами, теряя смысл. Мысли его уносились за стены, туда, где Бездна дышала своим сиянием, и где была Артада. Он бросил планшет на койку, ткань скрипнула под его весом, и подошёл к иллюминатору. Стекло отражало его лицо – усталое, с лёгкой тенью на подбородке, – а за ним тьма струилась нитями света, медленными и живыми.

Одиночество космоса было ему знакомо, но здесь оно ощущалось иначе – не пустотой, а присутствием, цеплявшимся к коже. Бездна смотрела на него, и это чувство росло, смешиваясь с Артадой в его голове. Дверь каюты с шипением распахнулась, и в проёме возникла Ирэн. Её силуэт резал полумрак, механическая рука поблёскивала, отражая свет ламп, а лицо оставалось в тени.

– Не спится? – спросила она, голос низкий, с хрипотцой, мягче, чем обычно.

Касир обернулся, прислонившись к стене, холод металла пробился сквозь робу.

– Тишина режет уши, – ответил он, насмешка скользнула в тоне, лёгкая, как привычка. – Громче, чем на «Келесте».

Ирэн шагнула внутрь, дверь закрылась с тихим щелчком. Она остановилась у стола, пальцы – живые и стальные – легли на его край.

– Тишина – наш союзник, – сказала она. – Пока она длится, контур живёт.

Касир прищурился, уловив в её словах трещину – тень сомнения, пробившейся сквозь её холод. Он решил нажать.

– А если он рухнет? – спросил он, глядя в её глаза. – Что сталось с Эриданцами?

Ирэн замерла, механическая рука дрогнула, издав слабый жужжащий звук. Тишина сгустилась, и воздух стал тяжёлым, как перед бурей. Она подняла взгляд, тёмные глаза встретились с его.

– Они думали, что обуздают её, – сказала она тихо, почти шёпотом. – Построили станции, чтобы держать её в клетке. Но Бездна… она глубже, чем они видели.

Холод пробежал по спине Касира, острый, как лезвие. Он ждал уклонения, но её слова были живыми, почти болезненными.

– И что с ними стало? – спросил он ровно, хоть внутри всё напряглось.

Она отвела глаза, пальцы сжали край стола, костяшки побелели.

– Они исчезли, – ответила она после паузы, долгой, как ночь. – Корабли, города, всё. Остались только эти остовы – «Зенит» и «Горизонт». И даже они…

Она осеклась, будто поймала себя на лишнем. Касир шагнул ближе, любопытство вспыхнуло в груди, смешанное с тревогой.

– Даже они что? – спросил он, голос стал тише, но твёрже. – Ирэн, говори.

Она посмотрела на него, и в глазах её мелькнула тень – не гнев, а страх, спрятанный за сталью.

– Они стали её частью, Касир, – сказала она, понизив голос. – Бездна не ломает. Она поглощает. Мы здесь, чтобы не дать ей этого снова.

Слова упали в тишину, тяжёлые, как металл. Касир молчал, в голове кружились сны – сияющий океан, голоса, шептавшиеся в нём. Это было не просто видение. Это было больше.

– Почему ты мне это сказала? – спросил он наконец, мягче, будто он боялся спугнуть её.

Ирэн выпрямилась, лицо её снова стало маской.

– Ты начал спрашивать, – ответила она. – А вопросы ведут туда, где нет пути назад. Оставь это.

Она повернулась к двери, но Касир остановил её.

– А если она уже здесь? – вырвалось у него. – В нас?

Ирэн замерла, рука её легла на панель. Она не обернулась, но плечи напряглись.

– Тогда с нами всё кончено, – сказала она тихо, почти неслышно, и вышла.

Дверь закрылась, тишина накрыла его, густая и живая. Касир подошёл к иллюминатору, глядя на Бездну. Нити света мигнули, будто отозвались на его дыхание, и в груди шевельнулось притяжение, острое и тревожное. Он думал об Артаде, о её глазах в «Оке», и понял – вопросы были не только о прошлом. Они были о них. О том, что Бездна уже знала их.

Пульс стучал в висках, кулаки сжались. Ответов не было – только тени, что росли. И где-то в стенах станции раздался гул – слабый, но глубокий, как шёпот голосов, жаждущих его.

Ночь на «Зените» не меняла света – лампы горели ровно, отбрасывая блики на стены отсека. Артада сидела перед терминалом скрестив руки, пальцы дрожали, хоть она и пыталась это скрыть. Экран «Ока» был тёмным, но его поверхность манила, как зеркало, обещающее тайну. Она не включала его два дня, с тех пор как Велан застал её, но образ Касира – его взгляд, дымные линии – жил в ней, яркий и неумолимый.

Она знала – это опасно. Слова Велана о контуре, о пробуждении Бездны звучали в голове, как далёкий звон. Но тишина давила, и правила казались клеткой, а не щитом. Взгляд её упал на панель, где под пылью виднелась кнопка, стёртая временем. Она заметила её раньше, но не трогала – до этой ночи.

Рука протянулась, пальцы замерли над кнопкой. Сердце стучало, но она нажала – тихо, почти беззвучно. Экран мигнул, и вместо «Ока» вспыхнул текст: «Архив системы. Лог доступа: уровень 3». Артада нахмурилась, глаза пробежали по строкам. Это были не данные контура, а записи – старые, забытые, оставленные кем-то давно ушедшим.

Она прокрутила список, и строка резанула взгляд: «Канал связи – Горизонт. Отключён: дата неизвестна». Дыхание сбилось, кулак сжался. Канал связи. Не иллюзия «Ока», а путь – реальный, чтобы услышать Касира, сломать тишину, что душила её. Но она замерла. Мысль о Велане, о его глазах, холодных, как сталь, остановила её, как рука на горле.

– Что копаешь? – голос сзади ударил, сухой и усталый. Женщина-учёный, с короткими волосами, стояла в дверях, планшет в её руках казался продолжением её тела.

– Смотрю настройки, – ответила Артада, быстро переключив экран на пустой режим. – Хочу понять систему.

Женщина хмыкнула, шагнув ближе.

– Не трогай лишнего, – сказала она ровным, почти мёртвым голосом. – Велан не терпит этого.

Она ушла, и Артада осталась с колотящимся сердцем. Лог горел в памяти, как ключ в кармане. Она могла бы открыть канал, могла бы позвать Касира – но что-то шепнуло: «Подожди». Не страх перед Веланом, а предчувствие, что этот шаг перевернёт всё.

На «Горизонте» Касир стоял в инженерном отсеке, окружённый запахом масла и гудением проводов. Он пришёл сюда не по делу – Ирэн отправила его к генераторам, но он задержался у старого пульта, покрытого пылью. Пальцы скользнули по кнопке, выцветшей от времени, и пульт ожил, издав слабый треск.

Экран вспыхнул, символы замелькали, и строка проступила: «Резервный канал связи – Зенит. Статус: отключён». Касир замер, кровь ударила в виски. Запрет Ирэн, резонанс – всё отступило перед этим. Артада была там, за этими строками, и он мог бы дотянуться до неё – не через «Око», а напрямую.

– Касир, – голос Ирэн, резкий и холодный, ударил сзади. Он выключил пульт, обернувшись. Она стояла в проходе, механическая рука блестела в свете.

– Что ты тут роешь? – спросила она, взгляд её резал, как луч.

– Проверяю старьё, – ответил он, насмешка скрыла напряжение. – Вдруг сгодится.

Ирэн подошла, глаза её скользнули по пульту.

– Оно не сгодится, – сказала она тихо, но твёрдо, как удар. – Не лезь туда.

Она ушла, и Касир выдохнул, пот холодел на ладонях. Канал был здесь – реальный, зовущий. Он мог бы позвать Артаду, услышать её. Но он отступил. Не из страха перед Ирэн, а от чувства, что этот шаг – прыжок в бездну, откуда нет возврата.

Он отошёл от пульта, глядя на тёмный экран. Где-то на «Зените» Артада, возможно, нашла то же. Их мысли пересеклись, не зная друг друга, дрожащие, как нити света в тьме. И за стенами станций раздался гул – слабый, но живой, как дыхание, знавшее их имена.

Глава 4: Первые тайны

Полумрак складского отсека «Зенита» сгущался в углах, плотный и тяжёлый, подобный дыханию спящего зверя. Свет лениво пробивался сквозь старые лампы, тусклые лучи ложились на пол тёмными пятнами, застывшими в холодном металле. Артада стояла у стеллажа, пальцы её скользили по ледяным ящикам, выискивая фильтры для вентиляции. Велан отправил её сюда после утренней проверки, задание казалось простым, но тишина отсека обволакивала, давила на виски, а слабый гул стен проникал в кости, настойчивый и живой.

Рука её наткнулась на твёрдый предмет, отличный от гладких фильтров. Нахмурившись, Артада потянула его наружу – кристалл, небольшой, умещающийся в ладони, матовый, с тонкими линиями, высеченными в глубине. Прохлада его ощущалась живой, а в сердце пульсировал слабый свет, подобный звезде, заточённой в стекле. Поднеся его к глазам, она увидела узор, оживающий под взглядом – не хаотичный, а выверенный, будто древний мастер вложил в него смысл. Ощутив укол памяти, Артада замерла – он был точь-в-точь как кристалл, подаренный матерью в детстве, хранившийся у неё до сих пор.

Дыхание замерло, холод пробежал по спине, острый и быстрый. Этот предмет не принадлежал станции – старше, глубже, он казался чужим среди привычных механизмов, но связанным с её собственной историей. Пальцы скользнули по гравировке, и кристалл дрогнул, издав низкий гул, почти неуловимый, но резонансом отдавшийся в груди. В тот же миг разум её пронзила вспышка – образ, рождённый древней технологией Эриданцев: кристалл, напитанный нейронными отпечатками их сознаний, ожил, передавая видение. Перед глазами мелькнула тень – расплывчатая, подобная отражению в тёмной воде: фигуры в сияющих одеждах стояли в кругу, окружённые светом, и голос шепнул, слабый, но ясный: «Хранилище разума… она нас поглотила». Эриданцы. Отшатнувшись, Артада едва удержала кристалл, сердце ударило в рёбра, громкое и тревожное.

– Что там у тебя? – голос Велана, хриплый и резкий, разорвал тишину, подобно треску металла. Стоя в проходе, он вытянул тень до стеллажа, чёрную и неподвижную. Метнув кристалл за спину, Артада выдала себя движением, и его взгляд, цепкий, подобный лучу, поймал этот жест.

– Фильтры, – ответила она.

Шагнув ближе, он позволил свету лампы высветить лицо – морщины резче, губы сжаты в тонкую, твёрдую линию.

– Покажи, – сказал он, протянув руку. Приказ прозвучал твёрдо, не терпя возражений, и в тоне сквозила настороженность, острая, как лезвие.

Замерев, Артада стиснула кристалл, ногти впились в кожу. Отдавать его не хотелось – не из страха, а из чувства, будто находка усиливала связь с кристаллом, хранимым ею с детства. Однако взгляд Велана давил, тяжёлый, подобный плите, и, медленно раскрыв ладонь, она выставила кристалл под свет.

– Где ты его взяла? – спросил он, понизив голос до угрожающего тона. Взяв кристалл, он поднёс его к лампе, и глаза сузились, будто тень прошлого мелькнула в них.

– В ящике, – ответила она, следя за его лицом. – Это от Эриданцев?

Молчание Велана длилось мгновение, пальцы сжали кристалл, костяшки побелели, уголок рта дрогнул, выдавая напряжение.

– Не твоя забота, – бросил он наконец. – Забудь об этом.

– Я слышала голоса, – вырвалось у неё, и сожаление тут же кольнуло грудь. – Они сказали, Бездна – хранилище разума. Она их забрала.

Застыв, Велан потемнел взглядом, тень в нём ожила, глубокая и живая.

– Ты ничего не слышала, – сказал он тихо, но каждое слово резало, подобно стали. – Это мусор, Артада. Копайся в прошлом – и оно тебя утащит.

Уйдя, он сжал кристалл в руке, шаги гулко отозвались в пустоте. Оставшись, Артада ощутила бурление внутри – страх и любопытство, острые и горячие. Голоса Эриданцев звучали в памяти, слабые, но цепкие, и кристалл, дублирующий её собственный, вплетал личную тайну в эту загадку, усиленную их древней технологией.

На «Горизонте» Касир пробирался сквозь тесный инженерный отсек, воздух здесь густел, пропитанный запахом масла и жжёного металла. Искал он кабель для генератора – рутина от Ирэн, раздражающая своей мелочностью. Ботинки скользили по пыльному полу, пока, потянув ржавую панель, он не обнаружил ящик. Из-под спутанных проводов выкатилась сфера – гладкая, отполированная, с тусклым светом, дрожащим внутри. Подняв её, Касир ощутил тепло, мягкое, но живое, и замер – она была идентична сфере, хранившейся у него с давних пор.

Невесомая, сфера таила в глубине искры, пробегающие, тонкие и быстрые, подобно пульсу. Поднеся её к глазам, он услышал гул – высокий звук резонировал в костях. В тот же миг сознание его пронзило видение, вызванное технологией Эриданцев: сфера, пропитанная нейронными следами их умов, ожила, раскрывая образы прошлого. Перед глазами мелькнула тень – расплывчатая, подобная сну на грани яви: фигуры в сияющих мантиях тянули руки к огромной тени, и голос шепнул: «Ключ… пробуди её». Моргая, Касир прогнал видение, гул остался в ушах, настойчивый и тревожный.

– Что у тебя? – голос Ирэн, холодный и резкий, ударил сзади. Стоя в проходе, она блестела механической рукой в свете лампы.

Опустив сферу, Касир не успел её спрятать.

– Нашёл в ящике, – сказал он, насмешка скользнула в голосе, маскируя растерянность. – Безделушка какая-то.

Подойдя, Ирэн упёрла взгляд в сферу, лицо напряглось, тень пробежала по скулам.

– Отдай, – сказала она, протянув руку. – Это не игрушка.

– А это что? – спросил он, не двигаясь. – Эриданцы? Я слышал сигналы.

Взглянув на него, она потемнела глазами, тень в них углубилась.

– Ничего ты не слышал, – ответила она, но голос дрогнул, выдавая тревогу. – Это опасно, Касир. Отдай. Сейчас.

Медля, он ощутил тепло сферы в ладони, внутри шевельнулся порыв – удержать её, связать с той, уже имеющейся. Однако, шагнув ближе, Ирэн сжала механическую руку, щелчок резанул воздух. Выдохнув, Касир протянул сферу, следя, как она исчезла в её руке.

– Не лезь туда, не разобравшись, – сказала она тихо, уходя. Шаги её ускорились, почти нервные.

Оставшись, Касир глядел на пустые ладони. Сигналы звучали в памяти, тонкие, но живые, и сфера, повторяющая его собственную, пробудила вопросы. Это не хлам – ключ, укрытый в тенях Бездны, усиленный технологией Эриданцев, связанный с его прошлым.

Утро на «Горизонте» встретило Касира треском в динамиках – слабым, почти неуловимым, замерев у порога отсека, он вслушался. Звук стих, растворился в гуле станции. Воздух охлаждал кожу, отдавая привкусом железа, свет ламп отбрасывал на стены бледные блики, и отсек казался внутренностью огромной машины. Глянув в окно, Касир увидел Бездну, смотрящую в ответ, нити её света извивались, медленные и живые, подобно течению в глубине.

Сев к терминалу, он услышал скрип кресла под весом. Экран светился, линии данных текли ровно – частоты, контур, всё в норме. Однако чувство перемен не отпускало. Сфера, отданная Ирэн, звучала в памяти – её гул, её искры. Потирая виски, Касир ощутил мысли, упрямо тянущиеся к Артаде.

Её лицо всплыло в сознании – острые скулы, взгляд, пойманный через «Око». Улыбнувшись, он вспомнил её вопрос о судьбе на базе, отшутившись тогда, но теперь слова резали глубже. Экран мигнул – вспышка, короткая и яркая, пробежала по линиям. Наклонившись, Касир сдвинул брови. Это не сбой – шёпот, вплетённый в цифры.

– Ирэн, – позвал он, не отрывая глаз. Подойдя, она ступала мягко, но уверенно.

– Что? – спросила она, встав за спиной. Голос холодный, но с тенью интереса.

Кивнув на экран, Касир указал направление.

– Вспышки. Из Бездны.

Склонившись к терминалу, Ирэн пробежала глазами по данным. Линии дрогнули – слабый скачок, отчётливый, подобный шороху в тишине. Выпрямившись, она сохранила каменное лицо.

– Это помехи, – сказала она, отмахнувшись резким, но неуверенным жестом. – Системы старые.

Прищурившись, Касир ощутил укол раздражения в груди.

– Помехи? – переспросил он, насмешка блеснула в тоне остро. – Это голоса, Ирэн.

Взглянув на него, она сделала взгляд пронизывающим.

– Голоса? – повторила она тихо, тревога мелькнула и тут же спряталась. – Ты выдумываешь, Касир. Это шум.

Хотев возразить, он промолчал, откинувшись в кресле. Уйдя к своему месту, Ирэн двигалась плавно, но рука сжалась, выдавая напряжение. Глянув в окно, Касир заметил дрогнувшие нити света, и мысль об Артаде вспыхнула ярче. Вспышка повторилась – резкая, подобная удару, и пальцы стиснули стол. Это не случайность. Она жила в его голове – и Бездна отвечала.

– Ты видела? – спросил он, бросив взгляд на Ирэн. Стоя спиной, она напрягла плечи.

– Это шум, – ответила она, не обернувшись, голос слишком гладкий, лживый.

Наклонившись к экрану, Касир записал данные пальцами. Вспышки шли – короткие, ритмичные, подобно пульсу. Мысли об Артаде звучали громче, каждый её образ будил отклик в Бездне – не слова, а чувство, глубокое и живое.

– Не шум, – пробормотал он тихо, для себя. Вспомнив сферу, её сигналы, он сложил понимание: Бездна слушает. Их обоих.

Нити света за окном качнулись, холод коснулся кожи. Не зная, замечала ли Артада на «Зените» те же вспышки – слабее, но в унисон, – он чувствовал их связь. Станции, разделённые пустотой, шептались языком, ещё не разгаданным, но опасным – глубже, чем Ирэн могла признать.

В инженерном отсеке «Горизонта» свет отбрасывал длинные тени, пока Касир сидел у старого пульта, найденного днями ранее. Пальцы лежали на выцветших кнопках, экран мерцал строкой: «Резервный канал связи – Зенит. Статус: отключён». Тишина давила, гудение проводов вплеталось в неё, и внутри росла потребность – не просто любопытство, а зов, острый и ясный.

Думая об Артаде, он ощущал утренние вспышки, их ритм, связанный с её образом, жгущий память. Дрогнув рукой, Касир коснулся кнопки. Запрещая связь, Ирэн оставила слова о резонансе, ставшие вызовом. Нажав, он увидел экран, мигнувший: «Канал активен». Дыхание замерло, сердце ударило в грудь. Набрав три слова: «Ты слышишь её?» – он отправил их, пульт пискнул, подтверждая.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.