скачать книгу бесплатно
Вовчик", ты чего там притих? Быстрее готовь диск, да считай, сколько этих хадов мы с тобой притопили! с радостью в голосе произнёс пулемётчик, продолжая вести огонь по реке.
Устроили германцам настоящее Ледовое побоище, да и только! делая выстрел из винтовки, с восхищением подумал Вася Шалованов, передёргивая затвор своей винтовки и целясь в барахтающегося штурмовика. А ещё парень был очень горд, что не подвёл товарища младшего сержанта, всеми уважаемого на заставе младшего командира. Боец прицелился, нажал спусковой крючок и выстрелил. Есть! Попал! Немецкого солдата от удара пули выбросило из лодки, и он исчез в воде. Василий открыл затвор, выбрасывая стреляную гильзу, клацая затвором, загнал очередной патрон в ствол, выбрал ближайшего немца, прицелился и сделал выстрел. Ещё один! Унтер-офицер нелепо взмахнул руками, выпустил из рук свой МР и камнем ушёл ко дну. Для удобства стрельбы боец поднялся с земли и принял стойку для стрельбы с колена. Удачно сделав третий выстрел, парень услышал, как прекратив стрелять, из окопа на него громко заорал Баринов:
Боееец, быстро ляг! Васька, чёртова душа! Шалованов, лечь на землю!
Василий успел сделать четвёртый удачный выстрел, но Сашкину команду выполнить уже не успел – немецкий стрелок прицелился и с качающейся лодки сделал свой меткий выстрел, влепив свою пулю подставившемуся русскому прямо в лоб! Тяжёлый удар пули оторвал тело пограничника от земли и на несколько метров отбросил его назад, трёхлинейка выпала из рук и отлетела далеко в траву. Зелёная фуражка, на которой лопнул ремешок, слетела с головы и повисла на кустах.
Первая часть боя закончилась, наступила тишина, взору пограничников открылась вся картина боя. По реке, уносимые течением, медленно уплывали куски резины от штурмовой лодки, ещё одна лодка с частично пробитыми бортами, лёгкие весла каноэ, несколько мертвых тел и около десятка стальных шлемом, качающихся на небольших волнах. На мелководье, в воде лежали три мёртвых штурмовика, весом оружья и амуниции, удерживаемые на одном месте на плаву, вытянувшись своими телами по ходу течения реки.
Сколько врагов утонуло, утащенные на дно тяжестью веса амуниции, оружья и боеприпасов, подсчитать не удалось.
Рыжков решил вернуться к товарищам, стал ползком пробираться к окопу и в пяти метрах от секрета услышал не громкий окрик в котором он признал бариновский голос:
Стой, кто идёт! Ещё шаг и кидаю гранату!
Санька, это же я! Рыжков! произносит младший сержант, который дополз оставшиеся метры и, оказавшись среди товарищей, тяжело дыша, спросил: Как у вас дела? Не вижу Шалованова. Что с ним?
Нет его больше! Убили нашего Ваську! ответил Егорьев, шмыгая носом и глотая выступившие слёзы, молодой боец отвернулся.
Каак убили? звучит вопрос Рыжкова.
Я видел, что он покидал гранаты, потом вылез на открытое место и стал стрелять. Он раза четыре успел стрельнуть, но кто-то из немцев его подстрелил, – рассказал Баринов, потом стал строго выговаривать Егорьеву: Вот видишь, Вовчик, как бывает? А все потому, что мало вас молодых, сержанты и командиры дрючат! Вася Шалованов, нет слов, парень геройский, но всё сделал так неразумно! Как теперь товарищ начальник заставы его родителям похоронный лист писать будет…
После этих слов боец снял с пояса фляжку с водой, отвинтил крышку, поднёс её ко рту и начал жадно, делая большие глотки, пить воду. Вдоволь испив воды Баринов, со словами: Хлопцы, может, кто-то хочет воды? протянул товарищам ополовиненную фляжку. Рыжков, принял фляжку, сделал несколько глотков и передал её Егорьеву, который немного отпил и закашлялся, так, что младшему сержанту пришлось пару раз сильно побить по спине бойца.
Спасибо! парень возвратил владельцу его фляжку, затем обратился к Рыжкову. Товарищ младший сержант, разрешите доложить? боец, не дожидаясь разрешения, начал свой доклад. За время отражения вражеской провокации, красноармеец Александр Баринов, ведя огонь из ручного пулемёта, уничтожил более десяти солдат противника! Это только те, что я смог разглядеть. На самом деле убитых и раненых было больше. Красноармеец Шалованов застрелил четырёх солдат. Число убитых и раненых от разрыва гранат из-за дыма точно подсчитать не удалось.
Всё так! От себя добавлю, что мы разогнали примерно два взвода пехоты, дополнил доклад товарища старший наряда.
Гриша, а что будем делать дальше? Пробиваться к заставе или сдерживать этих пловцов? спросил командира Баринов.
Младший сержант, к чему-то прислушиваясь, молчал минуту, посмотрел на своих бойцов и начал говорить:
Парни, я твёрдо знаю, что если они, Григорий кивает головой в сторону того берега, здесь переправятся, то рано или поздно придут к заставе! На помощь тем, кто сейчас дерётся с нашими товарищами. Слышите выстрелы за лесом? "Станкач" работает, из ДП короткими кто-то бьёт, автоматы чужие трещат и хлопают выстрелы винтовок.
Гриша, я понял тебя, нам придётся здесь немножко тормознуться. Только выслушай меня. Нашего молодого надо отправить на заставу, связным. Пусть доложит, что немцы числом до роты, пытаются переправиться на нашем фланге, предложил ефрейтор и хотел что-то сказать ещё, но Егорьев не дал ему договорить, влез в разговор и начал возражать. Я категорически возражаю и один никуда не пойду!
Ещё как пойдёшь! Если товарищ младший сержант прикажет – не только пойдёшь, а як та коняка, галопом помчишь! осадил молодого товарища Баринов и с укоризной посмотрел на Рыжкова, давая тому понять, мол, что же ты, командир, молчишь.
Младший сержант сразу понял, к чему клонит пулемётчик, но с принятием решения не торопился. Он думал, как подобрать нужные слова, чтобы отправить Егорьева и притом не обидеть товарища.
Красноармеец Егорьев! Как старший пограничного наряда, приказываю ВАМ пробиться к заставе и доложить начальнику, что германская пехотная рота пытается переправиться на нашем участке государственной границы СССР, а мы не даём им это сделать! отдал приказ Рыжков. Видя, что Владимир не хочет воспринимать всё выше сказанное, Григорий перешёл на строгий официальный тон, которого так боялись на заставе все молодые красноармейцы. Товарищ Егорьев, Вы поняли мой приказ? Не слышу ответа или вы забыли, как положено, отвечать старшему по званию?
Так точно, товарищ младший сержант! Я вас понял! Приказ исполню! чётко, как учили, отвечает молодой боец.
Ты не дуйся Вова – так надо для дела! Гранаты оставь нам и пока тихо, давай уже иди! Мы справимся, уже по-дружески произносит Рыжков.
Расскажешь там… нашим, напоследок шепчет прощальные слова Саня, потом помогает Егорьеву выбраться из окопа и, пока тот не скрывается из вида, провожает товарища долгим взглядом.
Пограничники заняли свои места в окопе и стали готовиться к предстоящему бою. Баринов осмотрел два диска к ДП, выложил на бруствер две гранаты, снял с пояса фляжку, зачем то потряс её возле уха и убрал в нишу к дискам. Рыжков тоже вытащил свои гранаты и удобно положил их на бруствере, затем отделил от автомата ППД диск и установил новый. Начатый диск он разобрал и стал пересчитывать патроны, которых осталось всего двенадцать штук. Он увидел, как нахмурилось лицо товарища после того, как тот пересчитал патроны в диске, и обратился к Григорию с предложением:
Командир, надо бы нашего Василя сюда подтянуть. Винтовка, патроны и гранаты тоже не помешают. Я сейчас быстро сползаю.
Добро! Иди, а я посмотрю за их берегом. В случае чего, тебя прикрою, – соглашается с товарищем Рыжков…
Прошло минут двадцать прежде, чем Баринов вернулся в окоп, принеся на себе безжизненное тело Шалованова и его винтовку. Боец в изнеможении опустился на дно окопа, несколько минут сидел молча, шумно вдыхая и выдыхая воздух и приходя в себя от усталости, затем нащупал рукой фляжку с водой, взял её в руки, открыл и жадно начал пить воду. Утолив жажду, парень снял с фуражку, положил её рядом, согнулся в поясе и начал лить воду себе на голову, кряхтя от удовольствия. Пока Баринов отдыхал, Григорий отнёс тело Шалованова на край окопа, осторожно уложил его на землю, расстегнул пуговицы на груди, забрал документы и прикрыл голову парня накидкой. Через пару минут боец продышался, привёл себя в порядок, затем стал вытаскивать из шеловановских подсумков обоймы с патронами, выложил на бруствер две гранаты РГД, рядом пристроил готовую к стрельбе винтовку.
Ты не против, если оставлю к "мосинке" только две обоймы патронов, а остальные раздербаню и набью ими свой диск? спросил товарища Саня. Соглашаясь с товарищем, Григорий молча кивнул головой и, не отрывая бинокль от глаз, продолжил внимательно наблюдать за вражеским берегом. Спустя минуту младший сержант спокойно произносит: Саня, они забегали возле лодок. Давай готовиться…
"Гости" явно не ожидали такого "сердечного приёма", уцелевшие лодки стали разворачиваться, пытаясь выгрести к своему берегу. Человек двадцать солдат, попавших в воду, преодолевая течение, где вброд, где вплавь стали переходить Западный Буг и возвращаться на свою сторону реки.
Ловушка! Мины в воде! Берег минирован! сразу после разрывов гранат начали орать ошеломлённые солдаты. Кто-то из офицеров роты спешно доложил по радио в штаб батальона о такой неожиданности и попросил прислать сапёрное отделение. С немецкого берега хорошо было видно как два взвода, размещённые на больших десантных лодках строго по намеченному графику отошли от берега, без проблем дошли до середины реки, пересекли линию границы, проходящую как раз посередине речного фарватера реки Западный Буг, и начали двигаться в сторону советского берега. Командир, оставшийся на берегу, практически не отрывал полевой бинокль от глаз и следил за ходом переправы двух взводов своей роты.
Офицер видел, что когда первые две лодки с людьми практически добрались до берега, ещё плохо различимого от утреннего тумана над водой, раздались два сильных взрыва, а потом ещё два. Берег у реки, после серии взрывов заволокло серым дымом и что там происходит, увидеть не представляется возможным. Слабая речная волна, поднятая взрывами, неспешно добралась до левого берега реки и качнула штурмовые лодки, стоящие на воде и уже готовые к переправе.
Затем до слуха донеслись истошные крики солдат, одиночные винтовочные выстрелы и автоматно-пулемётные очереди из незнакомого оружия, звучащие на русском берегу. Что ещё может прийти в голову? Только то, что два взвода попали в какую-то ловушку, очевидно устроенную погранстражей "иванов", которую изначально в расчёт никто не взял! Штабные умники посчитали, что русские жандармы, такие же, как у поляков – после налёта авиации и первых снарядных разрывов должны были, побросав своё оружие, разбежаться по сторонам.
Пограничному наряду Гриши Рыжкова повезло, что немцы долго связывались со своим командованием и передали информацию о минировании берега прибрежной территории реки и закладке мин в самой воде. Пока разбирались – упустили время. Командир роты гауптман Буллер получил лёгкий нагоняй от майора, но договорился, чтобы артиллерийская батарея снарядами обработала проблемный участок прибрежной территории. На согласование "заявки" ушло ещё целых двадцать минут времени, потом заговорили орудия, начав обстреливать русский берег. Более того, на тот берег, с шелестом полетели осколочные прыгающие мины, выпущенные из батальонных миномётов. Весь "концерт" продлился около тридцати минут. Осматривая берег сквозь линзы цейсовского бинокля, гауптман Булер не узнал профиля берега – мины и снаряды, своими разрывами перепахали всю землю, проредили кусты и ветви деревьев, зажгли траву. Под огнём артиллерии и миномётов переправляться не стали, боясь потерять людей и повредить лодки от разлёта шальных осколков.
Маловероятно, что после такой обработки, кто-то из русских, устроивших ловушку моим людям, остался жив, подумал командир роты и совершенно не таясь, вышел на берег реки. Все лодки вперёд марш! он громко подал команду о начале переправы.
С нами бог! полевой капеллан благословляет солдат.
Два MG, установленные на универсальных станках, должны были своим огнём прикрыть роту с берега. Более того, офицер приказал отделению разведчиков форсировать реку метров на триста выше по течению от места основной высадки. Солдаты должны пройти вдоль берега и при необходимости поддержать переправу остальных штурмовиков роты. После окончания обстрела лодки с десантом отвалили от берега, преодолевая течение, гребцы начали дружно грести, взяв курс на песчаную полоску берега. Из лоции реки было известно, что на этом участке реки глубина составляла не многим больше метра и имела твёрдое дно…
После получасового вражеского обстрела снаряды и мины так сильно изменили прибрежный берег, наделав дымящихся воронок, повырубив осколками ветки деревьев и кустов, посбивав силой взрывов с уцелевших веток, зелёную листву, что узнать былой пейзаж было совершенно невозможно. Несколько снарядов разорвалось рядом с окопом, один снаряд угодил в ствол поваленного дерева, силой взрыва расщепил древесину на множество жилок, оглушив лежащих в окопе пограничников. С прыгающими минами повезло больше – все они падали на землю метров на пятнадцать-двадцать дальше окопа, подпрыгивали вверх на высоту до двух метров, разрывались и осыпали осколками всю округу. Рыжков и Баринов благополучно переждали в окопе обстрел, протирая глаза, кашляя от гари, широко раскрывая рты и мотая головами, что-то громко крича, пытались восстановить зрение и слух. Младший сержант поднёс бинокль к глазам, осмотрел чужой берег и, обращаясь к товарищу, сказал:
Восемь лодок на середине реки! Немцы начали переправу!
В тот же миг по нашему берегу длинными очередями ударили два пулемёта.
Своих прикрывают! определил пулемётчик, посмотрел на Григория, затем произнёс: Мы будем их топить или отойдём к заставе?
А сам, что думаешь? вопросом на вопрос ответил Рыжков.
Топить, як отих кутят! ответил товарищу Саня.
Тогда я пойду на старое место и дождусь, когда сойдут на берег, метну гранаты, потом шугану из ППД. А ты, друг, покидай в них гранаты и секи их из "дегтяря"! Попробуй достать пулемётчиков на том берегу. Как ты говоришь – чутка их набьём и отойдём к заставе, предложил план действия младший сержант.
Я за! соглашается пулемётчик. Он удобно устанавливает на бруствере сошки своего "ДП", потом рядом раскладывает, приготовленный к метанию гранаты.
Только пулемётчиков, по-моему, лучше отстрелить из винтовки "Шалого", но сделать это будет совсем не просто, посоветовал Рыжков.
Думаю, что смогу, боец взял в руки трёхлинейную винтовку и стал выставлять расстояние на прицельной планке и пояснил: Гришка, смотри, расстояние между берегами всего метров двести – для нашей "трёшки" это тьфу! Только оставь мне свой бинокль.
Подстрелишь пулемётчиков, считай, полдела сделано! Потом врежешь по лодкам из ДП! Они, конечно, будут огрызаться, но при качке на воде, сильно достать нас, хрен у них получится! напоследок говорит Григорий Рыжков. Он покидает окоп и, плотно вжимаясь в землю, начинает ползти к разбитому дереву…
На немецком берегу реки первые номера пулемётных расчётов вели наблюдение за противоположным берегом, осматривая враждебную землю в бинокли, пытаясь разглядеть какое-нибудь шевеление или признаки присутствия врага. Обер-ефрейтор, командир первого расчёта MG, разглядел в сильную оптику человека с оружием в руках, одетого в защитную накидку, появившегося словно бы из ниоткуда и теперь куда-то ползущего вдоль берега.
Внимание всем! Вижу одного "ивана"! прокричал солдат, по удобнее занял место, снял пулемёт с предохранителя и в оптику прицела начал выцеливать ползущую фигуру русского солдата. Он уже собрался нажать на спуск и выпустить короткую очередь по цели, но ползущий "иван" неожиданно исчез из вида, не дав себя убить.
Дьявол! Куда он делся? в недоумении громко выругался пулемётчик, приподнялся над станком, он посмотрел в сторону русского берега, затем повернул голову ко второму номеру, хотел тому что-то сказать, но не успел. Откуда-то издалека сухо хлопнул выстрел – пуля попала обер-ефрейтору прямо в висок, точно под обрез стального шлема, мгновенно отправив солдата в мир иной.
Герберт, ты что делаешь? Брось дурить! не понимая, что случилось, обращается к товарищу второй номер, пытаясь отпихнуть от себя уже мертвое тело солдата.
Госпооод… хотел доложить солдат, но умолк на полуслове, получив с русского берега "свою" пулю, безвольно выпустив из рук ленту с патронами, затем упал на речной песок и тоже испустил дух. Солдаты, бывшие неподалёку, быстро подбежали к станковому пулемёту и молча застыли, не веря своим глазам – два их товарища, без признаков жизни, лежали на песке. Через минуту раздался ещё один винтовочный выстрел, и почти сразу же раздался чей-то отчаянный крик.
Саша Баринов в очередной раз доказал, что из трёхлинейной винтовки он стреляет так же мастерски, как и из ручного пулемёта Дегтярёва.
Это невозможно! Какая-то мистика! несмотря на потери, удивился командир роты, когда узнал от посыльного, что выстрелами с русского берега убиты три солдата из приданных роте расчётов станковых пулемётов, причём двое из них поражены меткими выстрелами в голову.
Неужели против нас действуют их снайперы? И как с ними … начал обдумывать гауптман, но дальше развить эту мысль не успел, потому что услышал, как на русском берегу один за другим прозвучало несколько разрывов гранат, а потом раздались очереди из незнакомого автоматического оружия.
Отбой атаке! Всем назад! Засеките, откуда бьют эти свиньи! срываясь на крик, офицер продолжил отдавать распоряжения. Немедленно открыть миномётный огонь по русскому берегу! Живее!
Но господин гауптман, в зону огня могут попасть наши солдаты! попытался возразить командиру роты унтер-офицер из штабного отделения.
Выполняйте, приказ! Бог меня рассудит и накажет, если в чём-то я окажусь неправ! Мы и так уже топчемся здесь уже лишние два часа! офицер жёстко пресёк все попытки обсуждения своего приказа.
Гер, гауптман, разрешите обратиться? к Булеру обратился подбежавший посыльный солдат.
Что ещё у нас произошло? раздражённо спросил ротный командир, потом стал торопить с ответом. К чёрту субординацию! Говори быстрее солдат!
Пришло сообщение из штаба батальона. Господин майор отправил к нам в расположение военного кинорепортёра с камерой и ассистентом из "Ди дойче вохеншау", какого-то Крауха, сообщил солдат.
Почему к нам? удивился ротный командир.
Именно такой вопрос и задал господин первый обер-лейтенант, громко звучит чёткий ответ посыльного.
И всё же? в нетерпении задал подчинённому вопрос гауптман.
Гер обер-лейтенанту сказали, что у нас самый спокойный участок и этот Краух сможет спокойно поснимать для Министерства пропаганды действие пехотной роты при форсировании водной преграды в первые часы восточной компании, ответил офицеру посыльный.
Только этого мне не хватало! Какое спокойное место! Только при первой попытке переправиться рота потеряла почти взвод солдат, уничтожены десантные лодки. Всего несколько минут назад были убиты три опытных солдата, да и сейчас судя по взрывам и звукам стрельбы, вторая попытка проходит с осложнениями, подумал ротный командир, потом обращаясь к унтер-офицеру, он стал отдавать распоряжения: Мне срочно нужен снайпер или самый лучший стрелок, желательно с аксельбантом за меткую стрельбу на плече! У вас есть пять минут! Выполняйте!
Унтер-офицер из штабного отделения взял под козырёк, кратко произнёс слово "Есть!" и быстро убежал выполнять приказ. Расторопный унтер-офицер только-только исчез из вида, как в расположение штабного отделения пришёл посыльный ефрейтор из штаба батальона, который привёл в роту кинохроникёра вместе с солдатом-ассистентом. Оба пришедших были нагружены кинооборудованием и круглыми металлическими коробками. После доклада посыльного Булеру показалось, что лицо берлинского гостя ему знакомо.
О, Зигги! Привет! Ты меня не узнаёшь? Это я – Арни Краух! Мы с тобой вместе учились в военном училище!
Арни! Это ты? Какого чёрта ты здесь делаешь? Мне писали, что после Польской кампании эскулапы списали тебя в чистую!
Всё верно! Наши медики после операции выкинули на помойку метра три моих кишок и теперь к строевой службе не подпускают меня даже на пушечный выстрел!
Вижу, что ты теперь в отделе пропаганды при ОКВ и снимаешь кино?
А ты, уже гауптман и командуешь ротой отчаянных головорезов? Второй Крест получил за Францию? старые товарищи несколько раз обнялись, радуясь такой неожиданной встрече, перебивая друг друга и стали рассказывать последние новости о себе.
Булер мельком глянул на свой, ещё не потёртый, Железный Крест I-го класса и с наигранным равнодушием произнёс:
Да… Этот, получил за бои в Югославии. После завершения компании добился перевода в эту дивизию. В остальном, всё так, как ты сказал – командую стрелковой ротой.
А я, как инвалид и герой кампании, получил почётное право учиться в берлинской школе военных хроникёров, которую закончил с отличием и ничуть об этом не жалею! Работаю в отдельной роте хроникёров. Мы подчиняемся полковнику фон Веделю, сообщил о себе Краух, показывая рукой на свою нарукавную манжетную ленту жёлтого цвета с надписью "panzer progandakompanie".
Прости, старина, но Я упустил тебя из виду и ничего не знал о твоей последующей судьбе! с некоторым смущением произнёс гауптман Булер.
Брось оправдываться! Зиги, я же всё понимаю… парировал хроникёр и увлечённо продолжил рассказывать о себе. Я был в Бельгии, видел линию Мажино, снимал парад наших войск через Триумфальную арку в Париже, ходил в поход в Атлантику на новейшем линкоре, летал бомбить Лондон, а теперь прибыл сюда, в танковую армию, на Восточный фронт. По-моему совсем не плохо?!
Гауптман явно не ожидал услышать такой рассказ от бывшего однокашника, был одновременно немного удивлён и рад за своего товарища. Обуреваемый радостными чувствами он всё-таки смог принять правильное решение и сказать в ответ: Да, я согласен! Нам обоим в жизни пока чертовски везёт! и уже официальным тоном произносит: Вот, что Арни, здесь ты от меня не отойдёшь ни на шаг и без моего разрешения никуда не полезешь!
Но почему? У меня задание и мы хотели бы поснимать фронтовые эпизоды здесь, у вас, а потом отправиться в танковый батальон, не успев обидеться, откровенно удивляется хроникёр.
Арни, это приказ! Я за тебя отвечаю! Выполняй, что тебе говорят, и не зли меня! жестко осадил Крауха командир роты.
Но, Зигги… сделал ещё попытку оспорить решение гауптмана Булера Краух.
Никаких но! Ты, когда шёл сюда, наверняка слышал, как бьют наши миномёты по русскому берегу Буга?
Конечно, слышал! Ну и что с того! Сегодня с самого утра везде стреляют!
Дорогой Арнольд, незадолго до твоего прибытия мои стрелки должны были во второй раз попытаться форсировать эту чёртову реку, но тщетно! начал объяснять товарищу сложившуюся обстановку гауптман Булер, но замолчал, услышав взрыв гранат и дробь автоматно-пулемётных очередей на том берегу.
Дошло!? разозлённый упрямством друга, глядя тому в лицо, жёстко врубил слово ротный. Спустя полминуты, он, что называется, выпустив пар, предложил Крауху: Можешь пока поснимать берег красивой реки, воды которой красные от крови, несут разбитые штурмовые лодки и трупы, как ты сказал, этих отчаянных головорезов! Извини меня за грубость и прямолинейность, но за такой "победный" сюжет нас с тобой по головке никто не погладит, скорее наоборот… Поэтому предлагаю тебе пока поснимать работу моего штаба, боевую стрельбу миномётчиков, кухню сними, где наши повара готовят обед. Раненых и ротный пункт эвакуации снимать не надо – всё должно выглядеть красиво! Пойми Арни, рано или поздно мы заткнём "иванам" их глотки и я обещаю тебе, что мы вместе переправимся через реку. Ты снимешь посадку на штурмовые лодки, затем высадку солдат, с лицами полными героизма и отваги, на русский берег. Гарантирую, что на том берегу тоже будет на что посмотреть! Обещаю после съёмок накормить шикарным обедом в полевых условиях и вместо десерта угостить глотком доброго французского коньяка, а потом ты поедешь к своим танкистам. Тебя устроит такой план действия на сегодня? Думаю да!
У меня нет слов! Дружище, ты прав! Я согласен! соглашается с доводами друга Краух, но про себя подумал: "Психолог! Помнится, что до училища он учился в берлинском университете. Как мастерски он сумел меня отбрить и при этом не обидеть!"
А раз согласен, займись делом и не отвлекай меня от командования ротой, шутливо произносит Булер, и уже не обращая внимания на хроникёра, стал отдавать распоряжения. Унтер-офицер! Пять минут уже давно прошло!…
Извините, гер гауптман! Я не хотел отвлекать Вас от разговора с вашим друг… киношником из Берлина. Два отличных стрелка уже на позиции и наблюдают за берегом, прозвучит чёткий доклад.
Им удалось кого-нибудь засечь?
Так точно, засекли место под поваленным деревом. Русские ведут оттуда огонь из пулемёта! продолжил докладывать унтер-офицер.
Сколько можно тянуть? Накройте это место минами. Пусть по ним бьют все три ротных миномёта, приказал гауптман.
Но мы рискуем совсем остаться без мин! А кто знает, какие ещё неприятности могут поджидать нас на том берегу? попытался возразить командир штабного отделения.
Послушайте, Вернер, вы служите не первый год и уже давно могли бы отдать распоряжение своему приятелю отправить повозку на пункт боепитания, чтобы привезли запас мин. Вы командир штабного отделения или кто? с явным недовольством начал выговаривать подчинённому офицер и уточнил: Повторяю, немедленно открыть огонь и организовать подвоз боеприпасов к миномётам!…
Санька, у нас всё получилось! Мы опять их разогнали! с радостью произнёс младший сержант, когда добрался до окопа, потом, немного отдышавшись, спросил друга: А ты заметил, что выше по течению их лодка пыталась переправиться?
Не только видел, но ещё и немного врезал по ним одной очередью! Сразу после взрыва гранат.
Попал?
Лодку пробил точно, еще видел, что в двух-трёх попал, потом стал бить дальше, пояснил товарищу Саня Баринов.
Григорий смахнул рукавом рубахи выступивший на лице пот, затем отсоединил от автомата почти пустой диск, разобрал его и стал вытаскивать из него оставшиеся патроны. Затем он извлёк из ниши другой свой диск, с которого снял верхнюю крышку, завёл пружину и начал в него вставлять блестящие патроны.
