скачать книгу бесплатно
После услышанных слов все офицеры и солдаты батальона с минуту стояли молча, немного ошеломлённые от такого известия. Затем капеллан, одетый в просторную сутану, из-под которой видны ярко надраенные офицерские сапоги, вместе со своим служкой, воздел руки к небесам и начал читать проповедь о боге, фюрере, фатерлянде, призывая верных сынов своей родины храбро сражаться против большевицкой России, как против врагов всего человечества. Правда, в этот раз трубачи не стали играть "ich hatte einen kameraden", в честь погибших на поле битвы товарищей.
Далее священник обошёл весь строй, благословляя солдат и офицеров. Закончив официальную часть, майор распустил весь батальон. Солдаты и офицеры разошлись по своим палаткам, у которых собирались небольшими группами и активно начали обсуждать услышанное на плацу известие. Принимать пищу совершенно не хотелось, и многие проигнорировали команду идти получать вечерний кофе. Настроение почти у всех военнослужащих батальона было боевое, многие шутили, другие говорили, что надо довериться вождю нации, который, как показывают последние события в мире, не ошибается! В те последние часы мира можно было слышать такие разговоры у палаток:
Ха! До конца лета надерём "иванам" задницы и поедем в отпуск.
Дааа, в отпуске можно будет отоспаться за весь год!
И по полной программе "оторваться" с распутными девками!
Вот уж придётся и шнапса попить и поблудить! предвкушали удовольствие отпетые батальонные гуляки.
Говорят, что отличившимся героям будут выдавать большие земельные наделы на Украине и в Крыму.
Это будет очень кстати!
Отец рассказывал, что земли в тех краях очень богаты чернозёмом…
Заведу хозяйство! Наших коров завезу, кроликов, мечтали солдаты, бывшие родом из деревенской глубинки.
А я то думаю, зачем это пионеры убирают колючку с пограничных заграждений. Оказывается, они нам уже проходы подготовили! Вот молодцы!
И я тоже обратил внимание!
А ещё наши "гренцшутцен" уже два дня как перестали ходить вдоль границы.
Легче будет переходить границу, вслух делились своими мыслями друзья из разведывательного отделения роты.
На войне есть все шансы быстро получить должность, внеочередное звание и вожделенный крест на грудь!
Дружище, я полностью с тобой согласен!
А во время отпуска махнём в Париж!
Ещё раз с тобой согласен!
Нет, друзья, в Париж, это без меня. Поеду домой. Я обещал своей Гретхен, что мы поженимся, когда я приеду в свой первый отпуск, негромко строили планы взводные лейтенанты.
Надо будет обратиться к "шпису", чтобы обозники привезли нам больше патронов и гранат.
А провианта побольше набрать разве не надо?
А зачем? В русских домах любой едой сами разживёмся! судя по ещё ломким голосам, хорохорились молодые штурмовики.
Безумцы! Что вы делаете? Это будет дорога в один конец! не громко, почти шёпотом бормотал себе под нос пожилой обер-лейтенант, недавно прибывший в батальон из резерва.
Эй, вы, сопляки! Положите поближе в ранцы индивидуальные медицинские пакеты и аптечки с лекарствами. А пока есть немного времени, напишите письма домой, своим мамочкам. Потом времени на всякую писанину у вас долго не будет.
Будет исполнено, господин унтер-фельдфебель! звучит дружный ответ.
И ещё, советую сегодня ночью много не жрать и запастись водой! слышалось поучительное ворчание отделённого командира.
Я не перестаю удивляться, как такое количество войск, в обстановке строжайшей секретности, стянули к берегам реки, на границу с СССР, более того, ещё тщательно скрыли от посторонних глаз. Конечно, во многом помогла подходящая местность, которая выручила командование, позволив всё отлично замаскировать в этих приграничных лесах. А русские на том берегу ведут себя, свято веря, что Германия и СССР добрые союзники! пуская табачный дымок из своей трубочки, просто рассуждал унтер-фельдфебель, конкретно не обращаясь ни к кому из солдат своего отделения.
Этот июнь выдался очень жаркий, как говорят местные старики-поляки, какой будет первый месяц лета – таким сложится и всё лето. Куда ни глянь, на их территорию, все поля распаханы и засеяны. Только кому теперь достанется весь урожай или всё сгорит в огне войны? Интересно, а какой урожай будет дома, и смогут ли его убрать без меня и брата Рудди наши старики родители и младший брат Петер, которому вот-вот должно исполниться уже шестнадцать лет. Конечно, на помощь паренька по хозяйству особой надежды нет, потому что его должны призвать в трудовой лагерь. Жаль, если хлеб пропадёт, думал вчерашний крестьянин Эрих Манн, затягиваясь сигаретой "Пальмира", выпуская едкий табачный дым себе под ноги.
Бывший студент Иоганн Майер, сидя на траве, среди своих товарищей по отделению, протирал платочком стёкла очков, раз за разом прокручивал в голове смысл услышанного приказа Фюрера:
Восточный фронт. Сам Фюрер сказал, что мы теперь солдаты этого фронта. Армия от моря до моря, на многие тысячи километров, должна совершить невозможное – силой оружья и личной отвагой, очистить от варварских народов огромные территории и положить к ногам вождя тысячи километров нового жизненного пространства, столь необходимого германской нации!
В эту ночь у большинства солдат батальона во многом были схожие мысли, но вера в гений вождя нации и командование Вермахта была подавляющей. Когда солдат что то делает и занят работой, то время летит стремительно. Дел было много и за всеобщими приготовлениями незаметно наступило раннее утро 22 июня…
Батальон готов к началу восточной кампании. Все подразделения вышли на исходные рубежи. Командиры рот прибыли в штабной блиндаж для последнего инструктажа и уточнений. Майор Реймер негромко отдаёт последние распоряжения. Ротные командиры карандашами делают пометки на своих картах, что то записывают в командирские блокноты, уточняют позывные и частоты. Старослужащие солдаты стараются выглядеть уверенными в себе, бодрыми и спокойными бойцами. Хотя какое может спокойствие от таких новостей и предстоящих дел, но вида не показывают, Понятное дело, что вчерашние школьники, рабочие, крестьяне, недавно призванные в Вермахт, во все глаза смотрят и стараются походить на старослужащих. Интенданты, помимо сухого пайка (НЗ), выдаваемого каждому солдату на трое суток, каждому ещё выдали по три пачки сигарет с табаком дурного качества. Солдату обычно выдавали семь сигарет на день или две сигары, не курящим были положены сладкие леденцы. Молча разобрали сигареты, быстро распихав их по карманам и ранцам, отлично понимая, что другого курева не будет и полевая лавка приедет не скоро. Так же, на радость солдат, каждому выдали по полной фляжке с крепким ромом. Такая щедрость от прижимистого ротного "шписа", гаупт-фельдфебеля носящего соответствующую фамилию Scheeicher (проныра), с гордостью носящего на своей груди ленточку медали за беспорочную службу в Вермахте, наводила старослужащих солдат на определённые мысли о предстоящей кампании. Этот "ушлый парень", которого солдаты роты называли не иначе как "Die mutter, die kompanie"(мамочка роты) и уважали, был просто незаменим, когда надо было немного обойти устав или закон. В полевом пункте боепитания на каждое штурмовое подразделение выдали тройной запас патронов, гранат и мин для ротных миномётов.
Солдаты батальона видели, что "суетиться" начали все части и подразделения, расположенные неподалёку от их полевого лагеря. Понтонёры осматривали и готовили свои паромы и штурмовые десантные лодки, что-то подкачивали, поправляли и крепили. Танкисты деловито ходили вокруг своих бронированных чудовищ, кто-то увязывал на корпусе двухметровые брёвна, за башней монтировали этажерки с заполненными бензином канистрами. А ещё всем экипажам раздали красные флаги со свастикой чёрного цвета на фоне белого круга в центре полотнища. Удивлял тот момент, что такое количество горючего размещено на корпусе каждого танка, способного вспыхнуть от попадания малейшего шального осколка или пули.
Как идти в бой с таким грузом, когда жаркий погребальный костёр для всего экипажа гарантирован! такие мысли невольно лезли в голову каждого здравомыслящего солдата.
Глядя на такие приготовления танкистов "папаша Франц" произнёс следующие слова:
Парни, мне очень хочется верить, что "иваны" разбегутся только от одного грозного вида этой армады, особенно, когда наши танки, плотными рядами двинутся вглубь их территории. Пусть господь бог им поможет!
Незадолго до начала вторжения командование батальона разрешило солдатам немного отдохнуть и даже поспать, естественно не снимая с себя одежду и обувь, чем многие штурмовики и воспользовались, расстегнув верхние пуговицы своих курток, завалившись на траву во всей походной амуниции, положив рядом с телом личное оружье и пытаясь хоть немного подремать. Но сон не шёл, и люди просто лежали с открытыми глазами, смотрели на звёздное небо, молчали, думали о доме, смолили очередную папироску или негромко переговаривались с соседом. Солдаты отделения унтер-фельдфебеля Келлера в полном составе собрались на своём привычном месте, но сегодня в основном все молчали, никто не смеялся и не шутил, все ответы и вопросы были краткими или однозначными. Получить завтрак в такой день никто не планировал, но уже в два часа ночи раздалась команда отправить солдат за едой. Обычный солдатский завтрак – хлеб, сосиски, картофель с овощами и чашка с эрзац-кофе. "Папаша Франц" на правах командира отделения, обратился к своим подчинённым:
Парни, я не ошибусь, если мы сегодня с вами поступим следующим образом – горячий напиток с куском хлеба, под хорошую сигарету, разгонит сон и немного взбодрит! А вот набивать своё брюхо едой, мы не будем. Я вам это делать не рекомендую. Сосиски, картофель и овощи возьмём с собой в Россию. Чего все на меня так вылупились, или я сказал что-то не понятное? "
Франц, ты, конечно, наш командир и тебе виднее, но, по-моему, это лишнее! – на правах старослужащего произнёс обер-ефрейтор Дитрих.
Даа, придётся нести на себе и немного жратвы! Ещё не известно, как всё сложится, но знаю две железные истины – перед атакой нельзя набивать едой своё брюхо! Это раз! Кухни на войне, особенно при наступлении, имеют моду запаздывать на неопределённое время. Это два! Еда из НЗ – не в счёт! Её брать без команды строго запрещено! Поэтому мы с вами позавтракаем вечером 22 июня. Котелки с пищей рекомендую сложить вовнутрь походных ранцев. Всем понятно? Не слышу?
Так точно! Понятно, господин унтер-фельдфебель! дружно ответили солдаты.
Забыл напомнить! Чтобы у всех во фляжках, под пробку была вода, сделал последнее наставление подчинённым "папаша Франц".
Солдаты отделения точно исполнили команды своего командира, и теперь штурмовики ждали только сигнал ракеты о начале перехода границы. В это тёплое предрассветное утро на лица солдат и офицеров упали первые лучи света, сделав различимыми черты лица. Последние минуты ожидания, самые томительные, пугающие неизвестностью и страхом, которому на войне подвержены все нормальные люди, кроме дураков, которым всегда любое море по колено.
Ну, что? Ещё в штаны не навалили? Герои? шутки ради и с ехидной издёвкой обратился к молодым солдатам своего отделения "папаша Франц".
Никак нет! У нас всё в порядке, господин унтер-фельдфебель, ответил за всех кто-то из молодых солдат.
Поверьте старому солдату – перед делом надо постараться полностью прогнать прочь все дурные мысли и переживания. Думайте о чём-нибудь простом, например, хорошо ли вы подготовили свой ранец и личное оружие. Ещё надо поработать над своим дыханием и уравнять его. Вдох-выдох, раз-два, дышим глубже, ещё вдох-выдох и не робейте. Я за вами присмотрю, и если будет нужно, то каждому из вас дам сапогом такого хорошего подсрачника, что мало не будет! попытался разрядить гнетущее напряжение Келлер…
Как ни ждали, сигнальная ракета взмыла в утреннее небо совершенно неожиданно для всех! Ракета не успела погаснуть, как разом заговорила артиллерия всех калибров, нарушив своим грохотом, летнюю тишину.
Глава 6. Начало – первые часы
Кажется, началось! по рядам штурмовиков пронеслась фраза, сказанная кем-то из офицеров батальона, заглушаемая шумом от выстрелов орудий. В один миг на русскую сторону полетели тысячи снарядов и мин, своим разрывами поднимая на воздух тонны земли. После артиллерии и миномётов в дело вступили доблестные пилоты Люфтваффе. Когда шум канонады немного утих, в предрассветном лазоревом небе послышался гул сотен авиационных моторов, а уже спустя какие-то секунды на большой высоте можно было увидеть армады бомбардировщиков с крестами на крыльях, летящих бомбить приграничные районы СССР. Это пилоты 53-й бомбардировочной эскадры поднялись в утреннее небо со своих аэродромов намного раньше полученного сигнала, чтобы к назначенному времени вторжения начать бомбардировку почти сразу же после "работы" артиллерии. Перед пилотами, в первую очередь, была поставлена задача уничтожить русские самолёты прямо на земле, затем разбомбить взлётные полосы аэродромов. Экипажи бомбардировщиков заранее знали все свои цели, намеченные для бомбометания. Внезапный налёт должен был деморализовать врага, обеспечив Люфтваффе полное господство в воздухе, и практически обезопасить наступающие части Вермахта от нападок Советских ВВС.
К 04-15 утра высоко летящие самолёты эскадры начали снижаться, хотя в небе было ещё достаточно темно, а солнце только синей зарёй вставало где-то далеко на востоке. В 04-30 все машины эскадры уже шли на малых высотах. Когда бомбардировщики достигли своих первых целей, в наушниках лётчиков прозвучала короткая команда "Angrif!"(атака) и экипажи начали облегчать от бомбовой нагрузки корпуса своих "Фокке-Вульфов" и "Хейнкелей". Спящую землю в одно мгновенье накрыли мощные взрывы, подняв к небу плотные клубы чёрного дыма. Из-за остекления кабин самолётов пилоты видели как внизу, в разных местах начало бушевать ярко-жёлтое пламя пожаров, затем кромешная тьма дыма и гари закрыла землю. Сверху казалось, что земля попала в объятия какой-то гигантской преисподней…
Непосредственно в приграничных районах эскадрильи пикировщиков бомбили оборонительные позиции советских войск, сбрасывая свои бомбы на цели с низкого пикирования, снова и снова возвращаясь и пикируя на цели. В конце налёта "Штуки" делали последний заход, "поливая" горящие руины пулемётным огнём бортового оружья. Хотелось верить, что любимчики фельдмаршала Геринга разнесли и смешали с землёй всё враждебное – людей, технику и оборонительные сооружения.
В 05-00 утра все советские радиостанции дружно начали работать в эфир на передачу, передавая вышестоящим корреспондентам такой текст:
С 04 часов 15 минут утра 22 июня 1941 года немецкие самолёты повсеместно совершили налёты и атаковали наши города, аэродромы и части РККА!"
Приказ о форсировании реки батальону сообщили так же совершенно неожиданно, хотя такой приказ "Старик" давно ждал. Батальону предстояло быстро форсировать Западный Буг, внезапным броском захватить плацдарм в излучине реки, где находятся удобные места для переправы танков, техники и войск в целом. Плацдарм нужно не только захватить, но удержать и защитить, пока пионерные части не наведут понтонную переправу и не проверят дно у нескольких старых бродов, пригодных для прохода танков и другой моторизованной техники. Майор так и сказал офицерам батальона:
Ваша главная задача – это захват плацдарма на том берегу Буга и пресечение любых попыток русских войск помешать движению сил нашего танкового корпуса вглубь России!
После получения приказа в расположении батальона всё пришло в движение. Нервозность и страх солдат отступили куда-то на задний план и даже ещё дальше. Штурмовики, подгоняемые криками командиров, принялись выполнять отработанную на многочисленных тренировках и учениях поставленную задачу, тем более после такой огневой и бомбовой обработки вражеских позиций за рекой, поставленная задача казалась не такой уж и сложной. На правом берегу Западного Буга уже совсем рассвело, но на русской стороне плотный тёмный дым поднимался в небо до самого горизонта. Рядом с расположением батальона, уже во всю, работали танковые моторы, экипажи снимали со своих машин маскировочные сети, из капониров начали неспешно выезжать лёгкие бронетранспортёры "Ханомаг", поднимая пыль, по просёлку взад вперёд сновали мотоциклетные разъезды.
Группы солдат принялись быстро и слажено подтаскивать к речному берегу большие и малые переправочные плотики, штурмовые резиновые лодки с уже заправленными в уключины короткими вёслами для гребцов. По всему берегу звучат призывные трели командирских свистков и команд, слышится ругань и грубые окрики младших командиров.
Помоги нам господь! Батальон начал вторжение! подумал "Старик", наблюдая за действиями своих штурмовиков.
Никто из солдат и офицеров даже не мог предположить, что ровно в 05-30 утра, вся Германия будет разбужена громом от игры большого числа фанфар, собранных вместе для трансляции на весь мир. Все радиостанции Рейха будут передавать в эфир выступление министра пропаганды Йозефа Геббельса, возвестившего немцам, что страна начала победоносную кампанию на Востоке, компанию, направленную против СССР, и объявившего на весь мир, что эта война является вынужденной первентивной мерой защиты против большевицкого агрессора уже давно изготовившегося к нападению на Германию.
Танкисты тоже не теряли времени даром и загодя полностью подготовили свои "ролики" для ведения боевых действий. В ожидании сигнала, экипажи занимали места внутри бронированных машин и бодрствовали, занимаясь различными делами. Механики прогревали многосильные майбаховские двигатели, стрелки-радисты проверяли работу танковых радиостанций или сращивали вместе куски пулемётных лент для MG, заряжающие лишний раз тёрли ветошью латунные гильзы танковых снарядов в боевой укладке танка, командиры сидели на своих местах, томясь от вынужденного безделья. Накануне санитар выдал всем членам экипажа по кофейной пилюле или, как называли её танкисты, таблетке бодрости, поэтому, не смотря на позднюю ночь, спать совершенно не хотелось, даже наоборот – танкисты почувствовали прилив энергии и сил.
В 02-30 ночи вестовой солдат громко постучал камнем по броне командирского танка и услышал в ответ из-за брони грубую брань:
Солдат, какого чёрта тебе тут надо? Постучи по своему "blechhut"(стальному шлему), может в голове ума и прибавится! Пошути мне ещё! Лучше убирайся прочь "rotzjungem"(сопляк)! разразился руганью командир танка, затем распорядился: Ганс! Открой люк водителя и узнай, что нужно здесь этому олуху!
Механик-водитель открыл люк и по-простецки спросил растерявшегося солдата:
Скажи, приятель, тебе что от нас нужно?
Я посыльный и принёс устное распоряжение из штаба батальона, а вы мне хамите! с некоторой обидой в голосе произнёс солдат.
Ладно, не бери в голову! Сейчас позову командира, сказал механик-водитель и закрыл свой люк.
Командир танка высунулся из бортового окошка башни, непонятно чему улыбнулся и обратился к посыльному:
Докладывайте! Я жду!
Господин э… извините, в темноте не вижу вашего звания… начал было докладывать солдат, но запнулся и замолчал.
Моё звание обер-лейтенант, докладывайте быстрее! буднично произнёс офицер.
Господин обер-лейтенант! Докладываю – господин майор приказал передать всем машинам роты готовность номер один, оповестить экипажи танков, полное молчание в радиоэфире, рации держать только на приёме! Прогреть двигатели и через двадцать минут построиться в колонну и выдвигаться из леса к месту переправы номер один! У меня всё! закончил свой доклад посыльный.
Свободен рядовой! офицер отпустил молодого танкиста.
Генрих, оторви от кресла свою задницу, прогуляйся и оповести всех, что в 02-50 выдвигаемся к переправе. Мы начинаем кампанию! И давай шевелись быстрее, обер-ефрейтор, это приказ! ротный командир негромко отдал распоряжение по внутренней связи своему заряжающему.
Получив приказ от командира роты, унтер-офицер Венцель, командир танка с тактическим номером 188 и эмблемой полка в виде черепа на волнах внутри рыцарского щита, на броне и на башне, отдал своему экипажу необходимые распоряжения, после которых бронированная машина выехала из укрытия, заняла своё место в колонне. Как только танк двинулся по лесной дороге, Мартин открыл створки командирского люка, высунулся по пояс из башенки и стал смотреть вперёд по курсу следования к намеченной переправе. Даже сквозь утреннее марево и лёгкий туман Венцель смог разглядеть как десятки солдат штурмовых подразделений, с оружием наготове и в походной экипировке тоже устремились в сторону реки, своими сапогами поднимая песчаную пыль. Незадолго до начала размещения частей в лесных лагерях, командование распорядилось насыпать на дороги приличный слой речного песка, с помощью которого удалось значительно приглушить различные звуки, возникающие от передвижения танков, техники и других подразделений, тайно перебрасываемых к границе, заодно чтобы сбить с толку звуко-метрическую разведку русских.
Да, нагнали силищу! восхищённо произнёс вслух сам для себя унтер-офицер глядя, как танки его роты, растянувшись в длинную змею, медленно двигаются по лесной дороге. Через пятнадцать минут движения колонна проехала мимо позиций артиллеристов, орудия которых уже освобождены от маскировки, длинные стволы задраны вверх и направлены в сторону русских позиций, снаряды освобождены от ящиков и сложены штабелями рядом, все номера расчётов находятся на своих штатных местах в полной готовности. Когда танки достигли нового места сосредоточения, колонна временно заглушила моторы и замерла в ожидании дальнейших распоряжений, на улице уже посветлело, так, что можно было различать влажную зелень листвы, в небо взвилась сигнальная ракета и в тот же миг заговорила, проснувшаяся от спячки артиллерия…
Когда огненная канонада стихла, неожиданно заработало радио – командир батальона поздравил все экипажи с началом кампании и сказал, что нужно ещё немного подождать, пока штурмовые подразделения дивизии форсируют реку, захватят плацдармы, пионеры наведут переправы и проверят броды. Чёрный дым до небес, горящие дома и постройки в близлежащей деревне, и вспыхнувшую ярким огнём наблюдательную вышку на том берегу Венцель легко смог разглядеть в свой бинокль. Вдоволь насмотревшись на советский берег, танкист увидел у воды штурмовые лодки, в которых гребцы уже заняли свои места, а штурмовики заканчивают погрузку.
Первая лодка загружена, вторая, третья, ещё и ещё… Совсем негромко звучит доклад:
Господин гауптман, все наши заняли места в лодках, гребцы готовы!
Несколько минут ждём! отвечает ротный командир.
В тишине неожиданно слышится ругань одного из командиров отделений:
Эй, кто там пытается курить? Дерьмо собачье! Не курить! Ещё темно и огонь сигареты отлично можно разглядеть издалека. Русский стрелок по тлеющему огню сигареты влепит пулю тебе прямо в лоб.
В последнюю минуту мира штурмовики сидят на фанерных скамейках лодок, оружье у всех наготове, ремешки стальных шлемов застёгнуты на подбородках, кто-то лишний раз поправляет на себе ремни амуниции или открывает застёжки на подсумках с патронами, взгляды всех устремлены на русский берег. Радист принял приказ из штаба батальона и немедленно доложил ротному о поступившем сигнале. Команда офицера, как её ни ждали штурмовики, прозвучала для всех совершенно неожиданно:
Начинаем! Все вперёд! И поможет нам Бог!
Гребцы дружно работают вёслами, штурмовые лодки отваливают от берега, на борту каждой переправляется отделение стрелков и пулемётчик, занимающий место на носу и в любую секунду готовый открыть огонь из своего MG…
Лодки устремляются в сторону советской территории. Несмотря на усилия гребцов, на середине реки течение берёт своё и сносит лодки несколько в сторону. С русской стороны по ним пока никто не стреляет. Кто-то из солдат повернул голову назад и произнёс:
Мы ещё не достигли середины реки, а наши пионеры уже собирают секции понтонной переправы! Быстро же у них получается это дело!
На другой штурмовой лодке "папаша Франц", оставаясь внешне идеально спокойным, с трубкой во рту, сидя рядом с рулевым, управляющим движением лодки по воде, продолжал поучать бойцов своего отделения:
Последний раз говорю для молодых! В бою важно только одно – или ты, не думая ни о чём, убиваешь врага, или враг убьёт тебя! Только так и по-другому быть не может! До всех дошло! Не слышу?
Так точно! в разнобой прозвучал ответ нескольких молодых солдат отделения под тихое касание оперения вёсел о воду.
Первые лодки быстро достигли берега и мягко уткнулись резиновыми носами в прибрежный песок. В утреннее небо взмыла белая ракета, как знак того, что высадка на русский берег прошла успешно, всё идёт по плану и пока без потерь! Не зря же командиры гоняли солдат до седьмого пота, отрабатывая на учениях переправу через реку, высадку подразделения и захват плацдарма на вражеском берегу. Вот и сегодня, кажется, пока всё идёт как по нотам – лодки, справляясь с течением, быстро перевезли на берег первую волну штурмовых подразделений, которые после высадки на песок сразу же начали углубляться вглубь советской территории для захвата плацдарма. Со второй волной на берег высадились пионеры, уже готовые завести смонтированные секции понтонной переправы. Совсем не замочив сапог, из одной лодки ловко выпрыгнули на берег солдаты отделения связистов, неся на груди и спинах большие катушки с полевым кабелем, другая лодка доставила двух артиллерийских корректировщиков с радиостанцией и оптическим дальномером. Солдаты старались как можно быстрее покинуть качающиеся на воде хлипкие лодки и ощутить под ногами твёрдую землю. Не зря ведь в Вермахте говорят, что инфантерия – королева на земле!
Не прошло и часа, как в штаб батальона пришло сообщение, что первая рота, под командованием гауптмана Гофмана, без единого выстрела, взяла под контроль плацдарм на возвышенной местности. В нескольких километрах выше по течению реки, в густой лесополосе, где должна была переправляться вторая рота батальона, дела обстояли несколько хуже. До слуха майора Реймера донесся шум от пулемётных и автоматных очередей, также отчётливо звучали винтовочные выстрелы и разрывы гранат.
Командир батальона, вспомнил неоднократные доклады командира разведывательной роты командованию полка, что в том месте лесная глухомань и у русских там вообще нет никакой обороны, пару раз в сутки их пограничники дозором обходят участок, где забор с колючей проволокой не везде установлен и всё. Поэтому-то место и было выбрано штабом дивизии для переправы.
Теперь стало понятно, что переправа второй роты проходит с осложнениями и всем приходится не сладко. А ещё командир батальона отправил в расположение второй роты фронтового кинохроникёра, здраво полагая, что там боевая обстановка будет спокойнее, будь он неладен! Майор Реймер отлично помнил тот звонок из штаба дивизии, когда его попросили оказать визитёру максимальное внимание и посильную помощь. Штабные особо предупредили, чтобы он не пускал известного всей Германии "хроникёра" в самую гущу событий, и его визит в войска прошёл с максимальной безопасностью. Кто же мог подумать, что в том тихом месте всё пойдёт не по плану. Будем надеяться, что сегодня всё сложится не так трагично.
Тревожась за ход операции на участке второй роты, майор решил пройти к машине радиосвязи, чтобы подробнее узнать детали высадки. Увидев командира батальона, начальник передвижной радиостанции подтвердил, что пришло сообщение из первой роты, в котором гауптман Гофман сообщал об удачной переправе роты, захвате плацдарма и наведении понтонной переправы для техники. Наша артиллерия разбила огневые точки русских у берега реки, и они теперь какой либо опасности не представляют. Потерь среди личного состава роты пока нет.
Затем следовал доклад из третьей роты, переправа которой тоже прошла почти без потерь, за исключением одного "но". Когда штурмовые лодки с людьми достигли середины реки и, несмотря на слаженную работу гребцов, их начало сносить сильным течением вниз по реке влево. Неожиданно с русской территории прилетело несколько тяжёлых снарядов, разорвавшихся на воде гигантскими фонтанами с мириадами капель воды, разлетевшимися во все стороны. Силой взрывов на реке образовалась небольшая волна, неожиданно качнувшая лодки. Несколько солдат, из молодняка, поддались панике, вскочили в полный рост со своих мест, не удержались на ногах и, потеряв равновесие, попадали в воду. Судя по карте, глубина реки в том месте не более 1,0-1,5 метра, дно не ровное, местами ямы и омуты.
Двое солдат утонули, ещё у двоих бедняг были все шансы пойти ко дну под тяжестью амуниции и оружия, но товарищи успели их схватить за ремни или воротники полевых кителей и удерживать на плаву, пока другие солдаты не смогли втащить мокрые тела недотёп обратно в лодки. В остальном высадка прошла без потерь. Разведгруппы прочесали берег и прибрежные кусты ольхи, но русских солдат не обнаружили. Пройдя немного вглубь территории, разведчики обнаружили несколько огневых точек, без вооружения и русских солдат. Сложилось впечатление, что "иваны" просто не успели сюда завести и установить оружие и боеприпасы. Через несколько минут, со стороны третьей роты, в воздух взлетела белая ракета, подтверждающая, что высадка роты прошла успешно.
Неожиданно пришло сообщение от командира первой роты, из которого следовало, что при форсировании реки подразделения роты действительно столкнулись с вооружённым отпором русских.
На войне как на войне! Среди личного состава роты есть потери, подсчитать которые пока не представляется возможным. Помощь не требуется. Далее шёл доклад о том, что репортёр из Берлина жив, находится рядом с командиром роты, доволен, что снимает интересные сюжеты для кинохроники, о первых днях боевых действий штурмовых подразделений. На самом деле при высадке штурмовиков первой роты произошло тоже не всё так гладко, как было доложено "Старику".
Многие солдаты, не смотря на отличную выучку, попав на воду, банально укачались при форсировании реки, у троих закружилась голова и они, потеряв равновесие, упали в реку, но из-за небольшой глубины не утонули, а самостоятельно добрались до берега.
"Папаша Франц" уже на берегу ворчал на "своего" купальщика, которого другие солдаты, бывшие в лодке, не успели поймать:
