Друг отца. (Не)люби меня

– Малыш, если… – тихим вкрадчивым тоном начал он.

И тоже всё оборвалось на недоговорённости. Окончание фразы перекрыло зычное и весёлое:

– А чего лица такие траурные? Чего не поделили?

Мысленно взвыла. Да что ж такое-то! Не день, а дребедень какая-то. Постоянно кто-то мешает нашему разговору. Была бы суеверной, приняла за знак судьбы. До чего не вовремя явился дядя Глеб – шумный и невероятно весёлый брюнет сорока лет с карими глазами, которого я видела не сказать чтоб часто из-за его вечных разъездов, но когда он являлся на наш порог о спокойствии можно было забыть до тех пор, пока он снова не уезжал куда-нибудь.

– Привет, дядя, – поздоровалась я с ним, вынужденно отстраняясь от Света, чтобы с улыбкой шагнуть навстречу родственнику для обнимашек. – Я очень рада тебя видеть, правда думала, что ты уже не придёшь. Где опять пропадал?

Мужчина габаритами был не меньше Святослава, а потому ему пришлось хорошенечко наклониться, чтобы обнять меня в ответ.

– То тут, то там, сама знаешь, забот полно, – улыбнулся он широко и добродушно. – Но хорошо, что я успел, да? А то кто бы тебя ещё спас, если бы не я? – лукаво подмигнул мне, прежде чем покоситься на Святослава.

Я на него вовсе старалась не смотреть больше, продолжая с энтузиазмом улыбаться дяде, впервые в жизни желая, чтобы он пришёл как можно позже. Но дядя здесь, а значит пообщаться со Светом точно больше не получится. Уж не знаю, что мужчины не поделили между собой, мне не говорили, но ладили они так себе, а дядя вовсе постоянно разделял нас, если видел вместе.

– Мой герой, – поддержала я его по-своему. – Чтобы я без тебя делала!

– Если герой, тогда мне и награда положена, – театрально приосанился мамин брат, так и не выпустив меня из своих объятий. – Потанцуешь со мной, да?

– Конечно.

Считанные секунды, а вслед за моим согласием меня оттащили подальше от Святослава, я только и успела бросить на него взгляд, после чего дядя склонился к моему уху и тихонько прошептал:

– И за что ругался на этот раз?

Я снова посмотрела на Святослава, но того отвлекла подошедшая мама, и он теперь стоял к нам спиной.

– Да всё то же, – грустно вздохнула. – Платье слишком открытое, нужно быть скромнее, – припомнила заявление Света в первые минуты нашей встречи.

На мои слова родственник демонстративно закатил глаза, изобразив мировую скорбь по вселенской несправедливости. Повздыхал так несколько раз. И достал из кармана брюк брелок с иммобилайзером.

– Тогда им мы пока не скажем, да? – подмигнул мне заговорщицки прежде чем вложить автомобильный ключ мне в руку.

О-о…

Это что?..

– Правда мне? – уточнила недоверчиво, сжимая подарок в руке, всё ещё не веря, что такое возможно. – Машина?

– Я ж не такая обломщица, как твоя мать, – фыркнул дядя.

– И-и-и! – заверещала счастливо и бросилась дяде на шею, крепко обнимая обеими руками, оставляя на чуть колючей щеке несколько благодарных поцелуев. – Ты самый лучший дядя в мире!

Тот довольно заулыбался. Но ненадолго.

– Но только учти, пока права не получишь, катаешься только вместе со мной, – изобразил строгий вид.

– Да, мой капитан, – шутливо приставила ладонь к голове, выпрямившись по струнке.

Мысленно уже представляла, как рассекаю по ночным дорогам на своём новом транспорте. Интересно, что за марка и модель? Надеюсь, это что-то крупногабаритное и белое. Хотя о чём это я? На брелке же указана марка.

– И твоему новому отчиму об этом, кстати, знать не стоит, особо злой и нервный он какой-то в последнее время, – добавил дядя Глеб, потрепав меня по волосам.

– Ага, – согласилась, с восторгом глядя на значок известного немецкого автопрома.

И только потом до меня дошло, что именно он сказал.

Уставилась на него округлившимися глазами. В голове услышанное никак не складывалось в цельную картину. Он же не серьёзно? У мамы же даже нет никого! Да и папа только полгода назад умер.

– Какой ещё нафиг отчим?! – выразила вслух всё своё негодование.

– Тот, который реально капитан, – хмыкнул дядя, но через короткую паузу добавил, уже утратив всё своё былое веселье: – Они что, тебе ещё не сказали?

Я отрицательно качнула головой.

– Что не сказали? Кто? Что за капитан?

Но сегодня вечер обрывочных разговоров, не иначе, потому что только дядя открыл рот, чтобы ответить, как со стороны импровизированной сцены, где находились музыканты, донёсся усиленный микрофоном голос мамы.

– Раз-раз, дорогие гости, меня всем слышно?

Ответом ей стал нестройный гул согласных голосов.

Мама улыбнулась и, кивнув, продолжила:

– Что ж, всем доброго вечера. Хочу поблагодарить вас всех, что нашли время прийти и поздравить мою дочь с её совершеннолетием. Спасибо вам всем за прекрасные подарки. Мы их обязательно все откроем завтра и поблагодарим вас каждого по-отдельности. А пока я хочу ещё раз поздравить свою дочь с этим знаменательным днём.

Послышались вялые аплодисменты. В том числе от стоящего рядом дяди. Я это отметила отстранённым сознанием. Смотрела на маму и пыталась понять, правда или нет про отчима-капитана. Никаких перемен в её поведении я не заметила. Если бы она с кем-то встречалась, это бы наверняка было видно. Цветы там, и всё такое. Но я ничего такого не замечала. На свидания по вечерам она тоже никуда не сбегала. Ночи опять же дома проводила. Так что я была уверена, что у неё не то что парня, но и любовника нет. А тут сразу целый жених?!

– Знаете, когда я была только беременная ей, я представляла, какой она будет, на кого из нас с Алексеем будет больше похожа, как я буду делать ей причёски, гулять везде за ручку в одинаковых платьицах, – продолжала мама вдохновлять толпу своей речью, не подозревая, в каком раздрае сейчас пребывала та, кому она посвящала свою речь. – И когда моя Вероничка родилась, в тот миг, когда я впервые взяла её на руки, я поняла, что у меня не просто сбылась давняя мечта, а что я стала по-настоящему счастливой. Самой счастливой женщиной на свете.

Мама нашла меня в толпе взглядом и нежно улыбнулась. А я всё ещё едва осознавала, что в нашей семье скоро станет на одного человека больше.

– Она росла, а вместе с ней росла и я. Она болела, болела и я. Она грустила, злилась, радовалась, и я вместе с ней. Она стала моим смыслом жизни. И сегодня, когда она перешагнула порог детства и вступила одной ногой во взрослую жизнь, мне хочется ей кое-что сказать.

И я затаила дыхание…

Неужели правда вот так при всех поставит перед фактом?

– Вероничка, дочка, несмотря на то, что теперь ты стала относительно самостоятельной, я бы хотела, чтобы ты не забывала, что я по-прежнему твоя мама, которая тебя очень-очень любит и всегда поддержит, чтобы ни случилось. И если у тебя что-то случится, я по-прежнему буду рядом. Даже когда ты переедешь и заведёшь свою семью, я всё равно буду твоей мамой, готовой всегда прийти на помощь. Помни об этом, Вероничка. И спасибо тебе, что ты у меня есть. Ты – мой самый лучший подарок, какой бы я могла себе загадать. Поэтому сегодня я хочу исполнить твою мечту. Выйди на сцену, дорогая.

Слава богу, нет!

Не представляю, чтобы я сделала, реши она вот так при всех познакомить меня с будущим отчимом.

Поэтому к ней на подмосток я поднималась хоть и напряжённая, но всё же с улыбкой на лице. Стоило мне к ней приблизиться, как она взяла меня за руку, заставив приблизиться и встать вплотную к ней.

– Святослав, ты тоже поднимайся, – добавила мама. – Подарим вместе. Всё же ты тоже приложил руку к этому подарку.

Мужчина на её слова слегка прищурился и явно был не согласен с данной характеристикой, но спорить не стал, вскоре и правда оказался рядом с нами. А в качестве помощи подержал для Сафроновой старшей микрофон, в который она говорила, пока вручала мне небольшую квадратную коробочку, перевязанную подарочным бантом.

– На самом деле это не единственный сюрприз, которым я бы хотела поделиться, и наверное, пока ты распаковываешь этот, я расскажу про другой, – заметно нервничая, прокомментировала свои действия родительница, как только мои пальцы сжали подарок. – Или нет, – передумала. – Сперва открывай, – исправилась.

Вдруг стало страшно. Интересно, если не открою, она второй подарок оставит при себе? Или это не то, о чём я подумала? Да и под многочисленными заинтересованными взглядами деваться было особо некуда, так что, чуть помедлив, я исполнила её просьбу. Внутри оказались ещё одни ключи, но эти точно не от машины. От… квартиры? Которую я просила с прошлого года, чтобы в будущем не кататься в университет через весь город. Вот только до недавнего времени мама была против, сетуя на то, что одной в огромном доме жить не слишком целесообразно.

– Это… – начала и замолчала.

Я действительно столько мечтала об этом, но получив, вдруг остро захотелось плакать. В голове снова зазвучал голос дяди про отчима-капитана.

– Да, я решила прислушаться к тебе. Это и впрямь ключи от твоей новой квартиры, Вероничка. Нет, вообще-то технически она моя и моей останется, – хихикнула, а за ней и некоторые гости, – но я купила её для тебя, доченька, – улыбнулась мне. – К тому же, даже если ты переедешь, я больше не буду в этом огромном доме одна, – заулыбалась шире.

Но только уже не мне. Святославу. Его же взяла за руку, придвинувшись к нему так близко, словно собиралась повиснуть на нём. А мне в голову пришла нелепая мысль, что Святослав тоже вроде как капитан, и…

Да нет! Быть не может! Ведь не может? Или…

– Мы уже подали заявление в ЗАГС, в следующем месяце мы распишемся, – подтвердила все мои самые худшие опасения мама.

Она говорила что-то ещё. Долго. Много. Но где-то здесь мой слух мне всё-таки отказал. В момент, когда Святослав повернулся взглянуть на меня, а в серых глазах светился мой приговор.

Правда. Всё правда. Это он. Свет. Тот самый отчим-капитан. Мой отчим…

Глава 2

Дурной сон!

Всё это просто дурной сон!

Не могло быть на самом деле.

Не со мной.

Я же… Я…

Но мама и Святослав по-прежнему стояли рядом, трогательно держась за руки, улыбались радостно хлопающим их гостям, пока моё сердце трескалось и взрывалось множеством острых осколков, каждый из которых вонзался в мои внутренности, раня до такой боли, что у меня едва получалось её сдержать. Та же коробочка с ключами от квартиры выпала из рук, что я пусть и заметила, но как-то отстранённо. Бездумно смотрела на неё у своих ног, а в голове до сих пор слышался звонкий голос мамы, сообщающий всем, что вскоре она станет госпожой Киреевой.

Я не знаю, сколько прошло с момента, как мой мозг зафиксировал эту информацию. Я потерялась. Во времени, в пространстве, в той боли, что волной цунами обрушилась мне на голову, погребая под собой без возможности всплыть на поверхность. Хотелось побежать быстро-быстро, а затем на всей этой скорости врезаться в бетонную стену. Или сигануть с крыши ближайшего небоскрёба. Или моста. Да что угодно подошло, лишь бы уже наконец оказаться как можно дальше отсюда и ничего не чувствовать. Но я стояла здесь, смотрела себе под ноги и если и умирала, то только мысленно.

Вокруг моей шеи сомкнулись чьи-то руки. Их владелица что-то радостно кричала мне в ухо, трясла меня, пытаясь расшевелить. Я не реагировала. Она куда-то меня повела, я не особо замечала. Передвигала ногами машинально.

– Ну же, Ника, приди в себя, давай, подруга, нужно идти.

Я и шла. Что ещё надо?

– Жесть, просто жесть…

Девичий голос причитал и причитал, я не слушала. В себя пришла, когда на меня сверху полилась ледяная вода. Мозг неохотно, но выходил из коматоза. Моргнула. Всхлипнула. Раз, другой, третий… А затем сползла по стеночке и всё-таки разревелась.

Камилла (а это была именно она) снова чертыхнулась и выключила воду, накинула на мои плечи подогретое на сушилке полотенце и присела рядом. Больше ничего не говорила, а я всё ревела и ревела, даже когда слёзы закончились, тело продолжало содрогаться.

Не верилось. До сих пор не верилось.

Всё это время подруга тихонечко ждала, когда я успокоюсь.

– Ну ты как? – поинтересовалась, когда я, судорожно вздохнув в последний раз, принялась утираться полотенцем.

– Тебе честно? – откинулась на стену душевой и крепко зажмурилась на мгновение.

– Не уверена.

– Вот и я. Не уверена.

Между нами воцарилось новое молчание. Я же зачем-то смотрела на намокшую ткань своего платья. Надеюсь, ткань не настолько же нежная, как я, и произошедшее ей не навредит. Всё-таки красивое. Ну и дорогое. Хотя вряд ли я его надену теперь ещё когда-нибудь. При взгляде на него теперь будет всегда вспоминаться этот вечер. И Святослав.

Ну вот как? Как такое возможно? То есть как, я представляла, что ещё хуже, но почему – не понимала. Их обоих.

Допустим, мама захотела построить новые отношения, это я могла понять. Но не с лучшим же другом отца?! И не спустя какие-то полгода после его смерти! А Святослав? Как давно у них вообще это всё зародилось?

Бред какой-то! Просто невозможно!

– Ну плюсы всё же есть, – подала голос подруга.

– Это какие?

– Тебе теперь не обязательно жить вместе с ними.

А я… я рассмеялась. Хотя это больше походило на очередную истерику.

– Эй, ты чего? – заволновалась Камилла.

– Так потому и подарили, – пояснила я, продолжив давиться смехом. – Чтобы не мешала.

А что, очень удобно!

Им обоим.

«Всё же ты тоже приложил руку к этому подарку», – вспомнились слова мамы.

Вот и ответ на мой вопрос, которым я страдала уже долгое время. Я ему не нужна. Как и мои чувства.

«Мы уже подали заявление в ЗАГС, в следующем месяце мы распишемся», – снова зазвенел в голове голос мамы.

В следующем месяце…

Уже так скоро.

А значит их отношения точно зародились задолго до сегодняшнего дня. А вот когда… очень интересный вопрос!

– Предатели, – выплюнула зло, поднимаясь на ноги.

Отчаяние сменилось гневом, который с каждым пройденным мгновением захватывал меня всё больше. И, пожалуй, хватит сидеть и страдать, пора действовать.

Камила мои изменения заметила, тоже на ноги подскочила, кажется собиралась что-то сказать, но промолчала.

– Дай мне полчаса, ладно?

– Ладно, – кивнула она. – Ты точно в порядке?

– Точно. Мне просто нужно привести себя в порядок. Не могу же я вернуться ко всем в таком виде? А то ж мне счастливую парочку поздравить надо, я же не успела.

– Ник…

– Полчаса, Ками, и я к тебе вернусь.

– Угу, – протянула подруга несогласно.

Кажется говорила что-то ещё, но я уже не слушала. Разделась, избавилась от причёски, приняла душ, а вот после…

Я застряла возле шкафа, раздумывая, что же такого мне надеть взамен испорченного наряда. Что-то такое же яркое и заметное. Мне же теперь и на отчима надо впечатление произвести помимо мамы. Взгляд наткнулся на пижаму, и на моих губах расплылась полная предвкушения усмешка.

– Значит не повод выставлять себя напоказ, как на витрину, да? А почему собственно нет?

Руки сдёрнули с дальней вешалки платье, которое я ещё ни разу не надевала. Оно присутствовало в моём гардеробе чисто номинально, потому что вроде как должно быть у каждой девушки. Да и то благодаря маме, которая настояла на его покупке в своём время. Вот и порадую её им.

В общем, в уложенные полчаса я кое-как, но вписалась. Опоздала буквально на пять минут. Камилла ждала меня на выходе в сад, прислонившись плечом к косяку, вертела в руках бокал шампанского и задумчиво смотрела в глубину сада, где небо за прошедший час успело потемнеть и повсюду теперь горели гирлянды, освещая округу мягким жёлтым светом.

Заслышав цокот каблуков, подруга оглянулась посмотреть, кто это, и тут же застыла, некрасиво открыв рот при виде меня.

– Охренеть, – выдохнула, позабыв о шампанском. – А не перебор?

– Ну что ты? – улыбнулась я ей мило. – Наоборот. Новость же такая чудная! Надо соответствовать! Так что идём, найдём ещё шампанского и навестим моих родственничков, – подхватила её под руку и потянула на улицу. – Да и ключики надо забрать у них. А то я вместе с квартирными и от машины уронила.

– От машины? – удивилась Ками.

– Точно, ты же не в курсе. Дядя подарил мне машину. Так что я теперь не только при квартире, но и колёсах. Как считаешь, хороший откуп, чтобы я не сильно на них злилась из-за новостей?

– Ну… скажем так, неплохой.

– Вот и я так считаю, – кивнула, осматриваясь.

Неподалёку как раз проходил один из нанятых на этот вечер официантов с полными бокалами вина, и я свернула в его сторону.

– Теперь идём поздравим наших голубков, – сообщила, когда заполучила нужное.

– Надеюсь, ты шампанское взяла не для того, чтобы вылить его им на голову? – осторожно уточнила Ками, чем вызвала у меня искренний смех.

Он привлёк ближайших гостей, а те при виде меня в свою очередь замолкали от неожиданности, что веселило меня ещё больше.

– Нет, конечно, ты за кого меня принимаешь? – укорила я её. – Это было бы слишком мелодраматично.

А шампанское я выпила. И это. И ещё одно. И третье. Последнее, правда, едва ли на треть. Откровенно не лезло больше. Хотя это не помешало Камилле заметить:

– Ну вот, теперь мне ещё страшнее, – пробормотала она тихо.

Я бы ей ответила, но впереди показались те, к кому мы шли, и я прибавила в шаге. Какая-то пара лицемерно выговаривала им свои пожелания счастливой жизни, делая вид, что действительно рада за них, а мама и Святослав благодарно кивали им в ответ. Точнее кивала мама, а Киреев как обычно цепко и хмуро сканировал толпу, стоя рядом. Я дождалась, когда в их беседе случится передышка, чтобы вставить свои пять копеек.

– Думаю, теперь мой черёд наконец вас поздравить.

Ни мама, ни Свет точно меня уже не ждали. Или ждали, но не так. Потому что обернулись излишне резко, а только что открытая улыбка мамы сменилась нервной. То ли от того, что она опасалась возможного скандала, то ли от моего вида. Ну да, платье и впрямь отпадное. Чёрная ткань облепила мой силуэт похлеще прошлого, ничего не скрыла, даже отсутствие нижнего белья. Самой минимальной длины, оно едва прикрыло мои бёдра, а глубокий вырез сверху позволял видеть грудь почти до самых сосков. Гладкие прямые волосы я зачесала назад с помощью пенки, на глаза нанесла яркий макияж и шлифанула это всё алой помадой. Чёрные лабутены на красной подошве завершили образ. Так что предстала я перед новыми родителями во всей своей сногсшибательной красе.

– Достатка вам в дом и долгих лет жизни, – пожелала от всей своей израненной души.

Мама в очередной раз улыбнулась. Явно собиралась отпустить какой-то комментарий по поводу моей изменившейся внешности, но не стала. Зато обняла. А потом аккуратненько поправила моё декольте. А вот Святослав отличился постоянством этого вечера. Ничего не сказал, лишь в очередной раз плотнее сжал губы.

– Платье ключом порвала, вот и пришлось срочно уходить и переодеваться во что-то другое, – отозвалась на действия мамы. – Увидела его, вспомнила, что ты давно сетовала, что я редко надеваю твои подарки, вот я и подумала, почему бы не порадовать тебя наконец? Вроде и момент подходящий. Такой праздник для семьи. У меня снова появится папочка, – улыбнулась. – Мне ведь можно звать тебя папочкой? Папочка, – обратилась к Святославу.

Того на последних моих фразах практически перекосило. Но только почти. Вполне возможно, мне вообще показалось. Я всего лишь моргнула, а выражение его лица, как и в большинстве своём, выглядело непроницаемым.

– Кстати, о ключах, – подхватила мама. – Кто ж такими подарками разбрасывается? – укорила меня.

И тоже на своего жениха посмотрела. Многозначительно. Оба подаренных мне за этот вечер ключа были в его руке. Их он и сжал в кулак.

– Заберёт, когда протрезвеет, – бросил небрежно.

– Ой, да и пожалуйста, – повела плечиком, снова улыбнувшись ему. – Я в любом случае не против пожить в этом доме ещё немного с вами вместе. Уверена, из нас получится просто замечательная семья.

Кажется, меня уже лишнего несло, но остановиться тоже не получалось. Стоящая рядом, усердно делающая вид, что её не существует, Камилла ткнула пальцем в бок. Пожалуй, пора и правда заканчивать с этим балаганом. Жаль, что сказать проще, чем сделать. Не тогда, когда Святослав продолжал строить из себя ледяную глыбу. И не тогда, когда мне хотелось вцепиться ногтями ему в лицом, оставив на нём глубокие и незаживающие царапины. Прям как мои раны на душе.

– Да? – заинтересовалась мама. – Вот и замечательно! – обрадовалась и придвинулась ближе к своему будущему мужу, заодно подтянув туда же и меня. – В квартире всё равно сперва нужно сделать ремонт, это дело не быстрое, а вдвоём мы с тобой уговорим Свята быстрее переехать!

– Несомненно, – снова улыбнулась я им, аккуратно отодвигаясь. – И раз уж всё так хорошо, мы пойдём. Всё равно нам здесь делать уже нечего.

Им до меня изначально дела не было, как оказалось. Причём всем. Мой же праздник использовали для своих целей.

Что сказать…

С днём рождения меня!

Мама на это благосклонно улыбнулась. Она всегда поощряла моё общение со сверстниками, особенно если те противоположного пола. Но не Святослав.

– Куда собрались? – сухо поинтересовался он.

– К Никите Самойлову, – пожала плечами.

Развернулась, чтобы уйти наконец с этого праздника жизни, но вспомнила ещё кое о чём.

– Ах, да, чуть не забыла…

Под пристальным вниманием трёх пар глаз сняла с себя подаренный Святославом браслет и ему же его протянула.

– Вот. Заберу, как протрезвею, вместе с остальным.

Тут я безбожно врала. Не заберу. Не нужно мне ничего больше. Ни от него, ни от неё. Пусть себе оставят. Всё.

– И пойдёшь ты, так понимаю, в этом? – уточнил мужчина, проигнорировав мой жест, да хмурый взгляд цвета стужи, вопреки вопросу, плавно сместился от браслета к шампанскому в моей руке, а не к платью.

– Нет, – снова улыбнулась я ему.

Я, блин, ему никогда в жизни столько не улыбалась, если уж на то пошло. По крайней мере, не так, как сейчас. Того и гляди щёки треснут.

– Куртку накину, – добавила следом. – А то излишне прохладно что-то к вечеру стало.

В мужских глазах мелькнуло что-то нехорошее и колючее, но в итоге браслет Святослав забрал. И сообщил:

– Чтоб в десять вернулась домой.

Вот тут моя выдержка мне почти отказала. Не знаю, каким чудом я сдержалась, чтобы не послать его. Да и то, потому что мама вмешалась.

– Свят, Вероничка теперь совершеннолетняя, – заметила она, также несогласная с его мнением, – к тому же…

– К тому же, – перебил её мрачно Святослав, – мы с тобой это уже обсуждали. И с тех пор ничего не изменилось. Вряд ли изменится и в будущем.

– Да ты…

Собиралась напомнить ему, что он мне даже не отец, чтобы командовать, но в итоге ограничилась коротким:

– Ладно.

В конце концов, мне сейчас главное уйти, а там я уже сама решу, во сколько мне возвращаться. Но сперва я и правда заглянула обратно в комнату, чтобы надеть-таки злополучное нижнее бельё: и верх, и низ, накинуть куртку на голые плечи и сменить каблуки на кроссовки. Кричащую помаду тоже стёрла с губ. Поигрались и хватит. Хорошего помаленьку. Чуть подумав, и телефон оставила дома.

– Ну слава богу, одумалась! – обрадовалась такому повороту Камилла, и я грустно улыбнулась.

И сама уже не знала, зачем устроила весь этот спектакль. Легче всё равно не стало. Злость, обида и разочарование клокотали в груди в прежнем объёме. Я ведь так надеялась, а он… Хоть бы другую какую жену себе выбрал, а не мою мать! И хорошо, что я ему в любви признаться не успела, а то бы совсем по-идиотски выглядела по итогу. Вовремя и мама, и дядя нам помешали оба раза.

– Ладно, идём. Хочу забыть весь этот кошмар хотя бы на пару часов.

К тому моменту, как мы дошли до нужного дома на соседней улице, из отведённого времени мне оставался всего лишь час. Изнутри доносились громкие басы тяжёлого металла, смех и визг плещущихся в бассейне с подогревом девчонок и парней, спорящих о чём-то пьяных ботаников, мимо которых мы прошли с подругой как можно быстрее. С них станется втянуть тебя в свои разборки. Нет уж. Я один раз так по-глупости влезла, чуть без глаза не осталась.

Народа собралось немало. Человек пятьдесят, не меньше. И это только на первый взгляд. Так что вечер обещал быть весёлым.

– А вот и наша именинница! – выкрикнул выпрыгнувший из толпы Никитка, хозяин дома, сходу приобняв нас с Камиллой за плечи. – Мы вас уже заждались надо сказать.

– Небольшой форс-мажор случился. А что, так не терпится снова торт в моё лицо впечатать? – усмехнулась.

В прошлом году он именно это и сделал, только не дома, а в школе, на перемене.

– Обижаешь, я в сюрпризах не повторяюсь, – протянул Никита, сверкнув в мою сторону своими хитрющими светло-зелёными глазами из-под длинной светлой чёлки.