Падальщики. Книга 2. Восстание

– Я уже понял!

– Так был приказ или нет!

– Еще раз повторяю: переверни все вверх дном! Не создавалось никакого распоряжения по вашим отрядам!

Калеб не ответил.

Он тяжело дышал. Я тоже. И девки, и Антенна. Кажется, у меня даже руки затряслись от осознания того, что над нами какое-то непонятное дерьмо нависло.

Калеб наконец убрал пистолет, оступился в растерянности, едва соображая, что происходит, глаза бегали из стороны в сторону, словно он умножал трехзначные числа в уме. Генерал медленно выпрямился, по его лицу было ясно, что он тоже пытался понять происходящее вокруг. Он определенно ничего не слышал про приказ о расформировании.

Тут уж и я не выдержал и первым опустил винтовку, поглядывая на ребят. Те вторили. Мы недоуменно поглядывали друг на друга, пытаясь раскусить Триггера, и Генерала, и вообще всех, кто был вовлечен в заговор. Кто здесь строит козни? И где эти козни? В чем суть для строителя козней? Козни! Что за дурацкое слово, вообще?

Но в одном мы все сходились единогласно и беззвучно: чья-то игра прямо физически воняла в воздухе.

– Калеб, что за хрень он несет? – нервно спросил я.

В животе как-то странно крутило от предвкушения дерьма. Или же Генерал нас дурачит?

– Хрень, которой пора заткнуться, – раздался голос из-за спины.

А в следующую секунду точный выстрел в лоб повалил Генерала со стула на пол.

– Твою мать!

– Какого черта!

– Опусти пистолет!

– Руки вверх!

Мы резко обернулись к двери и выставили винтовки перед собой. А вот и дерьмо пожаловало.

Всего за секунду штаб пополнился бойцами в зеленой униформе: четверо солдат держали нас на мушке Калашей. Отряды внутренней безопасности! Но странным образом вовсе не Крайслер стоял во главе! Рядом с потным Щербой и Корвином-бесом, целящимися в нас из Фамасов, стоял хмурый Триггер. Прям какой-то противоестественный союз: Големы и Падальщики. Меня аж скрутило, словно Триггер только что совокупился с шакалами и родил вонючий винегрет.

С минуту мы все молчали, перебегая глазами с одного на другого. Я изучал лица солдат – Големы уродливы просто потому, что они Големы, сейчас же они ко всему прочему были еще и решительно настроены подчиняться приказам Падальщиков – дешевые сифозные проститутки! Щерба едва ли умел стрелять, больше для массовости тут был, а вот Корвин-бес стреляет метко и сейчас он целился в Калеба.

Лицо Полковника явно выбивалось из всей этой вонючей гнилой массы предателей. Хладнокровный убийца перестал быть ласковым папашей и теперь готов был собственных детей в расход пустить! Все же верный я о нем вывод сделал! Гнилой он человек! Вероломный! Ну почему мое чутье никогда не слушают? И с Тессой он точно трахался, пусть мне не верят! И оба они планировали Генерала убрать с самого начала!

– Какого черта происходит, Триггер? – спросил Калеб наконец.

– То, что вы и планировали сделать – военный переворот, – ответил Полковник спокойно.

У него словно душа в один миг пропала, и он превратился в бездушного киборга. К которому Калеб на полпути, если не перестанет меня бесить – оторву ему человеческую руку при следующей драке. Если она, конечно, наступит.

– Мы не собирались убивать Генерала! – воскликнул Калеб, продолжая целиться в лоб Триггера.

– Ну, иногда события разворачиваются не по сценарию.

– Сдается мне, у тебя совсем иной сценарий был!

– Верно подмечено, командир. И без вас я бы не справился.

Я почувствовал, как тяжело вздохнула Жижа. Она, как и все мы, прокрутила пленку назад и все произошедшие события сложились в новое, но такое элементарное полотно, что хотелось стукнуть по лбу каждого находящегося здесь Падальщика за групповую тупость, что мы проявили. Не храбрость! А именно тупость!

– Пробраться в штаб было под силу только высоко натренированным бойцам. Я не смог найти достаточной поддержки среди внутренних отрядов, потому что Крайслер характеризуется слишком прочной верностью режиму Генерала. Поэтому мне пришла идея воспользоваться вами, – Триггер говорил так просто, словно рецепт супа пересказывал.

– Ах ты ж сукин сын! – выругался я на Полковника впервые.

И такой экстаз испытал!

– Да в чем проблема? Вы же сами хотели свергнуть Генерала! Я вас направил в нужное русло!

– Мы не собирались убивать его! – процедил Калеб сквозь зубы.

Триггер хмуро взглянул за наши спины. Туда, где его старый друг истекал кровью и мозгами прямо на пол. Как у него вообще рука поднялась прикончить человека, с которым он сорок лет бок о бок воевал?

– Вы не осознаете всей серьезности ситуации, – медленно начал Триггер. – Генерал терял хватку. Его бесхребетность грозила нам всем скорой смертью. Он не мог держать население в узде, оппозиция с каждым днем набирает сил, никакие переговоры уже не оказывают действенного эффекта! Все больше появляется активных революционеров, которые манипулируют населением, наводят на них страх, откровенно одурачивают, стремясь лишь к одной цели! К власти! Если ничего не предпринимать, все это кончится массовым побоищем в коридорах Желявы! Я не могу этого допустить!

В глазах Триггера сверкал огонек энтузиазма, он был убежден в своей правоте.

– И что же ты планируешь предпринять? – прошипел Калеб.

– То, о чем говорил тебе. Надо сделать базу независимой от поверхности. Мы сами должны производить все те ресурсы, которые помогут нам выжить.

И тут до меня дошло! Это была вера Триггера, а не Генерала! Мы же просто поверили гниде на слово! Черт возьми, какие же мы наивные тупоголовые придурки! Триггер воспользовался недосягаемостью Генерала, чтобы приписать его легендарной фигуре непотребные идеи, вроде геноцида населения ради выживания меньшинства! И мы, как легковерные сопляки на горшках в детсаду, приняли этот факт, даже не удосужившись его сомнениям подвергнуть! Триггер наделил своей гнилой душонкой образ Генерала, которого все это время компрометировал за его спиной.

Я не выдержал и стукнул себя по иероглифу на лбу.

Смачный хлопок привлек внимание всех, кто находился в штабе, но всего на мгновение. Мы продолжали целиться друг в друга, предвкушая развитие кульминации после того, как Триггер посвятит нас в свой гениальный план. Калеб целится Полковнику в лоб. Корвин целится ему в грудь. В лоб Корвина целится Жижа. В Жижу целится Щерба. Антенна целится в Щербу, мой же прицел точно на лбу самого крупного Голема, и так до самого последнего звена в грядущей перестрелке. Мой палец напряжен и готов нажать на курок в любую секунду. А засранец Триггер же, напротив, чувствовал себя неестественно расслабленным. Так ведет себя человек, который уже много лет готовился к этому моменту и предвидел все возможные сценарии.

– Так значит, это был не Генерал. Это ты хочешь истребить десять тысяч человек! – допер Калеб.

– Ты все время выделяешь этот факт, как будто он единственный значимый! А как насчет остальных пяти тысяч, которые выживут? И будут не просто прозябать здесь, страдая от астмы, рахита и истощения. А будут жить в нормальных условиях, достаточных для того, чтобы производить на свет здоровое поколение! В медицинском отсеке мест не хватает уже последние три года! Мы вынуждены сокращать витаминные добавки, потому что их не хватает на всех пятнадцать тысяч человек! Стариков на базе уже семьдесят пять процентов, рождаемость практически на нуле, работоспособное население не выдерживает этого давления! Мы рискуем тем, что через десять лет останутся одни лишь старики, которые подтирать за собой не могут! Как это поможет нам выжить?

Пока Триггер разглагольствовал о важности истребления обуз, я делал разметку территории, наперед осознавая, что нажать на курок придется в ближайшее время. Я почувствовал, как Жижа медленно сделала шаг назад, занимая более выгодную позицию в обороне. Краем глаза заметил, как Антенна выставил ногу в сторону, чтобы быстрее упасть на колено, когда начнется перестрелка.

– Мне тяжело принять этот факт, но выживут сильнейшие, достойные представители человечества. Это закон природы. Нам его не избежать. И чем скорее мы примем его, тем выше наши шансы на выживание, – продолжал разглагольствовать Триггер.

– Ну и паскуда же ты! – выругалась Вьетнам.

– А как же Падальщики? Ты же нас тридцать лет растил! – воскликнул Антенна.

– Падальщики были нужны в самые первые года становления Желявы, мы бы не выжили без спецотрядов, нам необходимо было построить базу с нуля. Но сегодня база может существовать автономно. Она должна существовать автономно! Если мы хотим выжить, население должно понять, что нет выхода на поверхность. Надежда на возвращение на землю должна оставить их, чтобы они приложили все силы для улучшения жизни здесь на базе.

– И Падальщики, разумеется, не вписываются в твой сценарий, – гневно прошипел Калеб.

– Падальщики – ложная надежда…

– Падальщики – единственная надежда на выживание людей! – кричал Калеб.

– Как сказал Генерал, последняя вылазка доказывает обратное! Нам никогда не победить вирус! – Триггер тоже начал кричать.

– Деревня – долбанный эксцесс! Она доказывает лишь то, что Падальщиков слишком мало, чтобы противостоять врагу!

– На базе слишком мало полезных людей! Мы не вывезем весь этот багаж из больных и старых! Как ты не понимаешь?! Желяве нужна твердая рука!

– Твоя, я так понимаю!

– Идея с Советом изначально обречена на провал! Какой из блоков обладает достаточной силой, чтобы противостоять зараженным? А мятежникам? А преступникам? Аграрники? Инженера? Ученые? Кто?!

Перебранка набирала обороты, мы начинали кричать друг на друга, напряжение росло, я стал переминаться с ноги на ногу.

– Я не ставлю крест на Падальщиках! Бойцы всегда нужны, тем более такие, как вы! Падальщики станут еще одним отрядом внутренней безопасности…

– Ну уж избавьте!

– Ага, щас!

– Да пошел ты!

– Я стану Големом? Лучше сразу трахни меня в жопу!

Триггер смерил нас всех уничтожающим взглядом, будто не знал наши приоритеты.

– Спор заходит в никуда, а времени у нас мало. Мое предложение действует лишь одну минуту, – Триггер снова вернул маску хладнокровия. – После грядущих выборов в Генералитете освободится мое место полковника, и предлагаю вам его занять.

– Думаешь после всего, что произошло, я сяду на твое место, Генерал Триггер? – со злобной насмешкой спросил Калеб.

– О нет. На тебя предложение не распространяется. Видишь ли, кто-то убил Генерала, и нам позарез нужен этот предатель.

– Ах ты ж гнида! – выругалась Вьетнам.

– Ты же нас подставил! – выплюнул Антенна.

Триггер даже бровью не повел.

– Не вас. А кого-то одного, – с этими словами Триггер посмотрел на Калеба.

– Я прикончу тебя, ублюдок! – выругался Калеб и уже был готов нажать на курок.

– Ты сам в этом виноват. Эту часть плана мне пришлось подкорректировать в последний момент. Если бы вы не рассматривали возможность переизбрания Генерала в Совет, я устранил бы его незаметно для всех – в камере заключения разыграть сердечный приступ несложно.

Скотина даже нисколько не раскаивался в том, что убил старого друга! Еще и хвастается тем, что у него для друга была припасена целая тележка с разными видами смертей!

– Впрочем, из этой ситуации тоже можно вынести нечто полезное. Я все думал, какую причину придумать, чтобы расформировать отряды Падальщиков. Генерал так верил в вашу избранность и необходимость, что дискредитация самой идеи Падальщиков была обречена на провал изначально. Теперь же от вас можно избавиться, как от революционного зерна, из-за которого гниет весь урожай. Крайслер с удовольствием возьмется за подавление бунтовщиков, разрушающих то, что с таким усердием строил Генерал.

– Ты думаешь, мы так легко сдадимся? – выпалила Вьетнам, еще ниже пригнувшись к прицелу, разглядывая в него свою цель.

– Да хоть отбери у меня винтовку! Я ж тебе глотку голыми руками порву! – подхватил Антенна, готовый открыть огонь, как из поливочного шланга.

– Тормунд? – позвал Триггер.

Я напрягся.

– Место Полковника свободно. Предлагаю его тебе.

Я не ослышался? Мне предлагают стать Полковником?

– Черт, конечно же да! Сто раз да! Да-да-да! – я даже запрыгал от радости!

Даже не верилось, что мне сделали предложение! Наконец-то, справедливость свершилась! Я стану Полковником, о чем всегда мечтал! Вот бы жива была СС, чтобы увидеть мой триумф! Надеюсь, ты на том свете уснуть не можешь, плюясь ядом во все стороны!

– Разумеется, я стану Полковником! – согласился я, кивая. – Полковник Тормунд! Черт, а звучит-то как!

Триггер едва заметно улыбнулся, ребята опасливо поглядывали на меня.

А что я мог поделать? Мне предлагают должность, к которой я с пеленок стремился! Я столько сил вложил в свое развитие, столько слез пролил над дневником, описывая свои провалы, столько солдат терял ради того, чтобы стать сильнее, отважнее и мудрее! Последнее, конечно, с трудом дается, но! Черт возьми! Я достоин стать Полковником! Это мое место по праву!

– Вот и отлично, – произнес Триггер. – Хоть кто-то из вас обладает прагматизмом. Твоя первая задача, Тормунд, ликвидировать изменника, убившего нашего Генерала, и тем самым доказать верность Желяве. Мы ее поощрим твоим повышением в звании.

Тут меня совсем экстаз пробил.

– Я должен убить Калеба и за это стану Полковником? Твою мать, да что же это за день подарков-то такой! – я даже в ладоши захлопал.

Вьетнам смотрела на меня ошарашенными глазами. Ой, я тебя умоляю! Как будто ты никогда не хотела избавиться от этой святой троицы из Маяка! Они ж так достали уже всех своей избранностью! Почему бы не воспользоваться представившимся шансом? Я о таком подарке только мечтать мог – устранить Маяк и стать за это Полковником! Все же манне небесной знакомо правосудие, и заслуги она раздает честно.

Но пробыв в экстазе с минуту, смакуя звучание своего имени по-новому, представив, как буду приказывать Жиже стирать мои носки и чистить унитаз, я все же чуял в этом какой-то привкус гнили. Так легко заполучить желаемое казалось чем-то противоестественным. Я же привык хорошенько попотеть, чтобы добиться цели, тогда удовольствие от ее обладания становится полноценным и как будто бы заслуженным.

– Но как-то это не по-настоящему, – наконец произнес я.

– Что именно? – Триггер начинал терять терпение от моего спектакля.

– Я всегда надеялся довести Калеба до суицида своим собственным гением. А здесь… ты как будто отбираешь у меня эту возможность. Делаешь все за меня.

Триггер уже откровенно сверлил меня яростным взглядом.

– Как-то легко это все. Вот он стоит, я приставлю пушку к его виску, – с этими словами я направил дуло Фамаса на Калеба, отчего тут выпучил на меня глаза, – а потом бах! и вот он уже лежит… Маловато удовольствия от этого получишь. Доставать людей – это ж целое искусство! Как выдержка вина! Целый процесс! Виноград бродит в дубовых бочках, танины поднимаются вверх, дубильные вещества одаривают запахами, а потом целый ритуал с открытием бутылки, декантер, виртуозные магические кулебяки в воздухе, вдыхаешь ароматы лесных орехов, цитруса, ягодок, а потом пьешь эту кислую мочу и поражаешься тому, что она могла стоить как целая квартира! Вот как должно происходить! Стеб должен быть выдержанным!

По озадаченным лицам врагов и друзей я понял, что слишком далеко ушел в своих метафорических размышлениях. Даже Триггер рот открыл, ничего не понимая.

– Короче. Заманчивое предложение, – причмокнул я, смотря в потолок, где витал образ Полковника Тормунда в шерстяном берете. – Вот только уж слишком сильно меня бесит Калеб, чтобы так легко отказаться от ежедневных подколов в его адрес. Если уж я и стану Полковником, то только после того, как надеру ему зад!

– О-о-о… я бы прямо сейчас оседлала тебя на этом столе, пупсик, – Вьетнам выдохнула с облегчением.

– И я люблю тебя, оладушек, – я послал ей воздушный поцелуй.

Я знаю. Я неотразим своей верностью кресту Анх!

– Кажется, твои воспитанники обладают гораздо большим достоинством, чем ты, – произнес довольный Калеб.

Еще бы! Я ему только что в любви признался!

Было видно, как Триггер разъярился тем, что единственный погряз в подлом предательстве. Но уже через секунду глубоко вдохнул и снова отряхнулся от грязи доблести и преданности.

– Что ж, это твой выбор. На место Полковника всегда найдутся желающие, – ответил он.

– Так вот какую участь ты для Тессы готовил? Хотел подставить ее? – Калеб сжал винтовку аж до хруста суставов.

Улыбка тут же стерлась с лица Триггера, брови нахмурились, губы поджались. Разговоры о Стальной Стерве всегда топили его в печали. Тесса была ему по-настоящему дорога, то ли как дочь, то ли как мать. Но трахались они однозначно!

– В этом-то и вся разница между ней и тобой, Калеб. Тесса бы никогда не согласилась организовать мятеж!

Его слова резанули по сердцу Калеба так, что у того увлажнились глаза.

А потом Триггер поднес рацию к губам и произнес:

– Вниманию всех отрядов внутренней безопасности! Мы только что поймали убийцу Генерала с его подручными! Держим его в штабе! Код разблокировки дверей: сто шестнадцать-двадцать три-двести пять!

Напряжение стремительно нарастало, мы уже откровенно переступали с ноги на ногу, готовые действовать.

– Калеб! Он говорит о тебе! – первой очнулась Вьетнам.

– Я знаю!

– Что будем делать? – спросил Антенна.

Мы смотрели на бойцов Триггера и выстраивали сложные формулы в мозгах, а часы в это время отсчитывали драгоценные секунды.

Триггер ухмылялся. Он словно наблюдал за мышкой в террариуме с удавом, вытягивающим шею перед атакой.

– Если вы хотите что-либо сделать, делайте это сейчас. Потому что сюда бежит Крайслер со своими псами, а для убийцы Генерала у нас одно наказание – расстрел.

Триггер пристально сверлил Калеба взглядом, откровенно скалясь, следя за каждым движением мускула командира, нервно подергивающегося от новостей о том, что его ждет смертная казнь. Нас, видимо, побросают гнить в тюрьмы, а потом первыми пустят в расход, когда Триггер начнет истребление лишних ртов.

– Да, ты прав. Пора бы нам что-нибудь сделать! – первой не выдержала Жижа.

Она спустила курок, обозначая старт, и штаб взорвался выстрелами из десятка винтовок.

14 января 2072 года. 09:10

Калеб

Яркие искры полетели в сторону Корвина, как разрешение открыть огонь по всем мерзавцам, что нашими руками учинили переворот на базе. Мы подхватили огонь Жижы, и уже в следующую секунду кабинет взорвался гулкими ударами выстрелов.

Мы бросились врассыпную, спрятавшись за длинный переговорный стол, обозначивший границу между вражескими отрядами. Пули рикошетили о стальную обшивку стен, врезались в бетонный пол фонтаном частиц, запах горящего металла тут же заполонил узкий штаб, соединившись с запахом горелой плоти охранников возле пулемета, что мы уложили десять минут назад.

Черт подери! Мы убили их не ради спасения Желявы! Все, кто умер этим утром, погибли ради того, чтобы Триггер сел на место Генерала! Мы сделали для него всю работу: расчистили Зоны от бойцов Крайслера, единственного, оставшегося верным Генералу, пробили путь до штаба и фактически открыли Триггеру двери в тронный зал! Какой же я идиот! Купился на лестные речи ублюдка об избранности Падальщиков и Маяка, чтобы пожертвовать ими ради скорого вытравливания больше половины населения! Я готов был реветь!

Прости, Тесс, я подвел тебя! Я осквернил твою память! Я осрамил имя Маяка! Я подвел всех!

Бойцы пытались достать друг друга пулями, выглядывая из-за стола. Фунчоза посылал очереди вдоль столешницы, не глядя. Антенна с Вьетнамом пытались сразить врагов по бокам. Я пытался вычленить из кучи голосов на вражеской стороне хрипотцу Триггера. Как бы мне хотелось размазать его рожу гранатой! Но как бы мы ни старались, бойцы прикрывали Триггера, как святыню. Неужели они готовы пойти за этим человеком? Он убил старого друга только ради того, чтобы занять его место! Он смело заявил о том, что пустит в расход тех, кто не приносит пользу обществу. А кто готов с уверенностью заявить, что завтра не окажется на месте инвалида или старика в медблоке? Щерба – продажная гнида, но Корвин – наш боевой товарищ – воевал за предателя, и этого я не мог постичь!

– Бридж! Калеб! Бегите! Мы их сдержим! – крикнула Вьетнам.

Я посмотрел на нее, не понимая смысл этой жертвы.

– Она права! – Бриджит сообразила быстрее. – Крайслер думает, что ты – убийца и главный зачинщик бунта! Тебе грозит смертная казнь!

– Вы от нее тоже недалеки! – противился я.

– Крайслер не пустит всех нас в расход! Покидает гнить в тюрьмы! – Бридж пыталась перекричать треск Калашниковых.

– Если Триггер станет Генералом, недолги будут ваши дни!

– Калеб! Задолбал! Вали отсюда! – крикнул Антенна.

Я не знал, что делать! Куда бежать? Где прятаться? Или продолжать давать отпор всей этой шайке предателей? Или доложить Крайслеру обо всем, что здесь происходит? Он даже слушать не будет! Его бога только что лишили жизни, и Крайслеру сейчас нужен предатель, чтобы начать крошить его кости, заглушая боль от потери друга.

Фунчоза снял с пояса светошумовую гранату М84, что стянул у одного из охранников, и выдернул чеку.

– Сейчас нам всем станет хреново! – объявил он и подбросил гранату под потолок на сторону противников.

Мы тут же бросились на пол, зажали уши и зажмурились.

Всего через секунду раздался оглушительный хлопок в сто восемьдесят децибел, который врезался в мои барабанные перепонки острой резью, пробив толщу тактических перчаток из спандекса и формованной резины. Световая вспышка в два миллиона кандела поразила всех в радиусе полтора метров, даже закрыв глаза – насыщенные лучи света пробивали кожу век, как если бы их не было. Взрывная волна окатила легким ветерком, сообщив об окончании атаки.

Сосчитав до пяти, я открыл глаза и отнял ладони от ушей. Назойливый писк сверлил перепонки так, что я едва слышал крики оглушенных противников.

– Калеб! Бежим!

Я люблю Бриджит! Удивительным образом адреналин, кипящий в ее крови, помогает быстрее всех прийти в себя и сообразить, что делать дальше. Я пополз за ней в коридор, пока солдаты Триггера возвращали сознание.

Мы выбрались из штаба, я воткнулся лицом в обгоревшее мертвое тело, Бриджит ползла дальше, я за ней, пока мы наконец не вышли из обзора врагов.

Едва мы встали с пола, как в кабинете снова загремели выстрелы. Ребята продолжали отвлекать ублюдков ценой своих жизней ради того, чтобы хоть кто-то из нас спасся.

– Через запасной! – крикнул я.

Из штаба всего два выхода: тот, через который прибыли мы, и главный, который наверняка уже штурмовался Крайслером.

Мы побежали обратно к воротам, возле которых оставили своих ребят для прикрытия. Но едва мы завернули за угол, как в нас полетели пули из пронзительных Калашей – подмога Крайслера уже открыла двери в генеральский штаб и плотной стеной из живых Големов надвигалась на нас, как смертельное цунами.

Бриджит тут же присела на колено, выставила винтовку перед грудью и зажала курок, обливая солдат яростным огнем.

– Бридж! Назад! Назад! Не справимся!

Я тянул Бриджит за шиворот. Мы спрятались за поворотом и рванули к главным воротам.

– Там наверняка Крайслер! Если они открыли запасные, то…

Не успела Бриджит закончить фразу, как в нас снова полетел горячий свинец. Мы чуть ли носом не воткнулись в груди шестерых солдат, прибывших на подмогу Триггеру с противоположной стороны. Они уже были у штаба, где Фунчоза с ребятами все еще стойко держали оборону.

– Твою мать! Они уже здесь! – выругался я и резко завернул в ближайший коридор.

Бриджит бежала следом. Следом же гремели выстрелы из громких автоматов. Внутри коридоров генеральского отсека, обшитых стальными листами, этот грохот избивал барабанные перепонки, как боксерскую грушу.

Я не знал, куда бежал, я просто пытался уйти от огня.

– Они здесь!

– Пришлите подмогу в генеральский отсек!

– Ублюдки все еще здесь!

Крики солдат раздавались из глубины коридоров.

Нас обстреливали в спины, пули свистели мимо ушей. Крайслер натравил на нас всех своих псов! Уверен, месть за убийство Генерала будет болезненной и бесконечной!

– Черт! Тупик! – выкрикнула Бриджит в панике.

Мы врезались в стену в конце коридора, и отчаяние принялось топить меня в страхе.

– Куда бежать? – глаза Бриджит все еще сверкали отвагой.

Она не желала верить, что мы проиграли.

Я судорожно вспоминал план штаба, что мне дал Триггер. Тут были разные подсобные помещения, но долго в них укрываться не сможешь – солдаты прочешут каждый угол!

– Я мог бы вам помочь, сержант, – в ухе раздался знакомый мурлыкающий голос.

– Маргинал? – удивился я.

Бриджит выпучила глаза.

– Мы думали, ты подох там в деревне! – воскликнула она.