Атланты возвращаются

Зохра

Атланты возвращаются

Жанр: Фэнтези

От Автора

Не спрашивайте, где я была, когда эти истории нашли меня. Время для тех, кто слушает шепот веков, течет иначе. Оно подобно волнам, что накатывают на берег, неся с собой обломки кораблекрушений забытых эпох, полированные камни тайн и раковины, в которых еще звучит эхо голосов, давно умолкших.

Эта книга… это не просто слова, выстроенные на страницах. Это попытка записать песню, что пришла ко мне из самых глубоких впадин Мирового Океана. Песню о мире, что некогда сиял ярче звезд, но пал под тяжестью собственной гордыни. Песню о народе, что ушел в Бездну, не найдя себе места под небом, но так и не нашедший покоя.

Я слышала их. Слышала вздохи спящих городов, укрытых под километрами воды, их кристаллические сердца, пульсирующие в такт замедленному времени. Чувствовала зов, проникающий сквозь толщу веков – не просто призыв о помощи, но крик самой планеты, пораженной древней, ползучей Скверной. Тенью, рожденной из неукрощенной энергии и боли.

Я ишла по следам этих голосов. Путешествовала по землям, где море, вечный свидетель, поет свои древние песни у руин, которые люди считают просто камнями. Я касалась земли, помнящей свет и тьму, величие и падение. И я слушала. Слушала ветер, шепчущий через перевалы, где спрятаны ключи к прошлому. Слушала пески пустыни, скрывающие ложь и правду. Слушала шум прибоя, говорящий языком тех, чья кровь смешалась с солью волн.

Эта история – о возвращении. Но не только о возвращении народа из глубин. Она о возвращении памяти. О возвращении ответственности. О возвращении света туда, где, казалось, навсегда воцарилась Тьма.

В ней есть боль – боль потерь, боль ошибок, боль столкновения миров, разделенных не только пространством, но и самим временем. В ней есть страх – страх перед неведомым, страх перед собой, страх перед силой, которую невозможно понять и контролировать.

Но в ней есть и надежда. Надежда, хрупкая, как крыло стрекозы на рассвете, но способная пронзить самую густую тьму. Надежда, заключенная в хрупком мосту между душами, между эпохами, между расами, которые должны научиться доверять друг другу, чтобы выжить. Надежда, что Равновесие – то самое, что было утрачено – может быть найдено вновь, не через господство, а через гармонию.

Персонажи этой книги – они не просто вымысел. Они голоса, которые звучали во мне, требуя быть услышанными. Кай, несущий бремя павшего мира. Лия, чувствующая пульс мира настоящего. Гарет, ищущий опору в меняющейся реальности. Финн, открывающий новые грани магии. И тени, что пытаются поглотить их всех – Валериан, Марек, и сама Скверна, рожденная из боли и хаоса.

Я приглашаю вас пройти этот путь вместе с ними. Погрузиться в глубины Этерии, ощутить мерцание кристаллов и печаль веков. Выйти на поверхность, почувствовать соленый ветер и боль израненной земли. Искать ключи – не только к древним артефактам, но и к пониманию самих себя.

Мир Атлантов возвращается. И его возвращение меняет все. Слушайте. Слушайте внимательно. Быть может, и вы услышите этот шепот.

Пролог: Шепот Глубин и Зов Кристаллов

Тысячелетия, подобные вздохам вечности, минули с тех пор, как Великий Катаклизм – не просто ярость стихий, а жуткая симфония разрушения, сыгранная гордыней и необузданными экспериментами с самими основами бытия – поглотил сияющий континент Атлантиду. Мир наверху, словно ребенок, очнувшийся после кошмарного сна, забыл. Забыл о народе, достигшем вершин гармоничного сочетания магии, технологии и духовного знания; о чьих городах из света, кристаллов и живого, поющего камня осталось лишь эхо в самых старых сказках, искаженных и почти неузнаваемых.

Но атланты не исчезли. Они не погибли. Предвидя неизбежное падение, мудрейшие из них, Смотрящие в Бездну – те, кто читал знаки в водоворотах времени – создали Ковчеги-Убежища. Это были не просто корабли, но целые самодостаточные города-миры, живые организмы из архитектуры и энергии, укрытые многослойными, проницаемыми лишь для света бездны магическими куполами из орихалка – металла, что светится изнутри – и симбиотического живого коралла, способные выдержать бесконечное давление бездны и безмолвное течение веков. Они погрузились в самые глубокие, самые темные впадины океана, поместив себя и свои города в состояние магического стазиса. Их жизнь поддерживалась энергией, извлеченной из геотермальных источников, свечением люминофорных микроорганизмов и тихим, мощным пульсом самого сердца планеты. Там, в колыбели вечного мрака, они спали, ожидая. Ожидая знака. Знака, предсказанного в древних, окутанных тайной Пророчествах Лунной Песни – знака, что мир наверху исцелился достаточно, чтобы принять их мудрость и начать новую эру… или знака, что ему грозит опасность, с которой справиться под силу лишь древней мощи и знаниям, погребенным в глубинах.

И вот, в ледяных и безмолвных глубинах океана, где время течет иначе, сжимая тысячелетия в мгновения, один из спящих городов-Ковчегов, Этерия, "Жемчужина Спящих", начал пробуждаться. Древние Кристаллы-Сердца, питавшие его жизнь – пульсирующие ядра чистой энергии – замерцали новым, неспокойным светом, их вибрация стала более частой, более тревожной. Они откликались на едва уловимые, но настойчивые сигналы, проникающие сквозь тысячеметровый слой воды и камня – сигналы не только отчаяния и войны, голода и страха, но и растущего Хаоса, необузданной, дикой магии, которая начала рвать тонкую вуаль между мирами, грозя выпустить древние, немыслимые ужасы в реальность.

Этот зов, это нарастающее искажение самого бытия, было тем самым знаком. Спящие должны были пробудиться. Не для того, чтобы вернуть себе павшее величие, но потому, что мир, который они когда-то покинули, нуждался в их помощи. Или, возможно, потому, что зло, которое они сами породили, возвращалось, чтобы поглотить все.

Этерия пробуждалась, и волны этого пробуждения начали распространяться по миру, достигая самых неожиданных берегов, неся с собой не только надежду, но и древний страх. Шепот глубин становился громче, и мир наверху, не подозревая о его источнике, готовился к переменам, которые превзойдут самые смелые легенды. Эра людей подходила к концу, и Атланты возвращались.

Часть I: Знаки и Пробуждение

Глава 1: Море Помнит

Земли Элдории, некогда цветущие и щедрые, лежали под серым небом, словно старая рана, которая никак не могла затянуться. Годы затяжной войны с племенами Сумрачных Кочевий опустошили деревни и поля, истощили казну и души людей. Внутренние распри между надменными баронами, засевшими в своих мрачных замках, лишь усугубляли беды, разрывая последние нити доверия. Мир стал грубее, беднее, лишенный прежней яркости красок и надежды.

Но даже в этом уставшем мире оставалось море – вечный кормилец и безжалостный хозяин, чьи волны разбивались о каменистые берега, не спрашивая разрешения королей и баронов. Однако в последнее время и море вело себя странно.

Рыбаки Белой Гавани – маленькой деревушки, прилепившейся к скалам на самом краю света – возвращались с пустыми или, что еще хуже, с *неправильными* сетями. Вместо привычной сельди и трески они вытаскивали диковинных существ: рыб с прозрачными, похожими на крылья плавниками, чья чешуя светилась изнутри мягким перламутровым светом; ракушки, которые, стоило приложить их к уху, пульсировали тихим, мелодичным, но тревожным звуком, напоминающим шепот неведомых голосов.

Из глубин доносились странные гулы. Иногда низкие и раскатистые, словно движется что-то огромное и неповоротливое на дне. Иногда высокие и чистые, звучащие как обрывки неземной музыки, наполненной тоской и ожиданием. Эти звуки проникали в кости, вызывая необъяснимую тревогу.

Лия знала море лучше других. Не потому, что проводила дни на рыбалке – ее уделом было лечить раны, принимать роды, утешать скорбящих. Ее связь с морем была иного рода. Лия обладала редким даром эмпатии к живой энергии. Она не просто видела мир; она чувствовала его. Чувствовала боль сломанной ветки, радость распускающегося цветка, тихую скорбь старого камня. И она чувствовала море. Чувствовала его дыхание, его настроение, его обитателей. И сейчас она чувствовала, что море *больно*. Что оно не просто неспокойно, а *тревожно*, словно предчувствуя что-то огромное и неизбежное.

Она видела тонкие, едва видимые обычному глазу "нити жизни", что связывали все существа и объекты, словно лучи подводного солнца в прозрачной воде. И в последнее время эти нити, идущие из глубин, стали беспокойными, напряженными, а иногда и вовсе рвались с тихим, болезненным звоном, который слышала только она.

Старики Белой Гавани, чьи лица были изборождены морщинами, как скалы волнами, шептались о древних пророчествах. О Морском Народе, что когда-то жил в глубинах, о времени, когда море разгневается и откроет свои тайны. Большинство молодых лишь отмахивались от этих сказок, считая их бредом выживших из ума старцев. Но Лия слушала. В их словах, пусть и запутанных, она слышала отголоски того беспокойства, которое чувствовала сама.

Тревога нарастала с каждым днем. Необычные находки в сетях стали обыденностью. Гулы из глубин звучали все настойчивее. Животные на берегу вели себя нервно. Воздух стал каким-то *плотным*, насыщенным ожиданием.

А потом это произошло.

Однажды утром, когда первые робкие лучи солнца едва коснулись горизонта, море отступило. Не просто обычный отлив, нет. Оно откатилось *невероятно* далеко, дальше, чем помнил старейший житель деревни. Обнажилось огромное пространство, покрытое влажным песком и илом, обычно скрытое под толщей воды.

Жители Белой Гавани высыпали на берег, изумленные и напуганные. Они видели раскиданные водоросли, странные, незнакомые раковины, рыб, бьющихся на непривычном воздухе. Но Лия, стоявшая чуть в стороне, глядя вдаль, увидела нечто иное.

Там, где обычно была только бесконечная синева, теперь лежали руины. Не похожие ни на что, виденное ею прежде. Они были выложены из гладкого, темного камня, покрытого тысячелетними наслоениями ракушек и кораллов, но даже сквозь этот панцирь древности проглядывала идеальная симметрия, чуждая природе. Камень был отполирован до блеска самой водой, словно не скала, а огромный, забытый драгоценный камень. И на поверхности некоторых блоков, освобожденных от водорослей, были высечены символы. Непонятные, витиеватые знаки, которые, к ужасу и восхищению Лии, *тлели изнутри* мягким, неестественным синим светом.

Сердце Лии забилось сильно и тревожно. Это было не просто открытие древних руин. Это был зов. Глубокий, резонирующий с ее собственной душой, зов из самых сокровенных глубин времени. Мир готовился измениться. И начало было положено здесь, на этом пустынном, внезапно обнажившемся участке берега, где море, кажется, наконец-то решило открыть одну из своих древних тайн. Атланты. Пророчества Морского Народа. Все это внезапно обрело пугающую реальность.

Она чувствовала, как нити жизни вокруг этих руин напряглись, вибрируя в унисон с гулами, что все еще доносились из открывшейся бездны. Что-то огромное и древнее приближалось.

Глава 2: Спящий Гигант Пробуждается

В безмолвных глубинах, где вечный мрак лишь изредка пронзался фосфоресцирующим светом диковинных существ, покоилась Этерия – "Жемчужина Спящих". Не город в привычном понимании, а живой, дышащий организм, сотканный из переливающегося орихалка, кристаллических вен, по которым текла энергия, и садов из светящихся водорослей и кораллов, растущих под куполами, способными выдержать вес океана. Тысячелетия она спала, ее обитатели покоились в мерцающих стазис-камерах, их сознание погружено в коллективный сон, сплетая сны о павшем мире.

Но сейчас сон нарушился.

Глубоко внутри города, в самом его сердце, где пульсировало главное Кристалл-Сердце, началась вибрация. Сначала едва уловимая, затем нараставшая, резонирующая с каждым атомом орихалка, каждой клеткой живого коралла. Стазис-камеры начали тускнеть, а затем гаснуть, выпуская спящих.

Среди первых пробудившихся был Кай. Ощущение холода, сжимавшего его тысячелетиями, медленно отступило. Влажная свежесть окутала кожу. Глаза распахнулись, встречая мягкий, внутренний свет Этерии. Первые мгновения были хаотичными – фрагменты снов переплетались с обрывками воспоминаний: смех детей в садах Атлантиды, холодный ужас Катаклизма, ощущение погружения в бездну. А затем пришло настоящее.

Он был в своей камере, выложенной из полупрозрачного кристалла. Вокруг, одна за другой, пробуждались другие камеры, выпуская высоких, стройных атлантов в простых белых одеждах. Их движения были поначалу скованными, взгляды – затуманенными, но в глазах уже разгорался древний свет разума.

Кай, как один из Хранителей Равновесия, чья суть заключалась в поддержании гармонии и защите, почувствовал это первым с полной ясностью: *дисбаланс*. Не просто обычное нарушение, а нечто глубоко неправильное, болезненное, идущее *извне*.

Он поспешил в Зал Шепота – центральное святилище, где хранились знания и где собирался Совет Старейшин. Зал оживал. Кристаллические проекции мерцали, показывая схемы города, энергетические потоки, показания внешних сканеров. Старейшины, их лица отмечены мудростью и печалью тысячелетий, уже были там. В центре восседала Илана, Верховная Жрица Лунной Песни. Ее глаза, глубокие, как сама бездна, казалось, видели дальше времени и пространства. На ее лице лежала тень глубокой тревоги.

"Добро пожаловать, Кай", – голос Иланы звучал как тихий звон колокольчиков под водой, но в нем чувствовалась сталь. "Пробуждение прошло успешно… насколько это возможно."

Кай поклонился. "Что произошло, Верховная Жрица? Я чувствую… искажение."

Илана указала на главную проекцию. "Сканеры… они фиксируют это уже несколько десятилетий по вашему счету времени. Вибрации Хаоса на поверхности. Неконтролируемая магия, разрывающая эфир. И… рост Теневой Скверны."

При упоминании Скверны по залу пронесся вздох. Это было имя древнего ужаса, той самой силы, необузданные эксперименты с которой стали одной из причин падения Атлантиды.

"Она вернулась?" – спросил кто-то из Старейшин.

"Она никогда полностью не исчезала", – ответила Илана. "Но теперь она распространяется. Пожирает землю, искажает жизнь. Пророчества Лунной Песни… они сбываются. 'Когда Тень снова коснется Мира на поверхности, Спящие пробудятся'."

Совет обсуждал. Голоса атлантов звучали тихо, но решения принимались быстро, взвешенно. Тысячелетия стазиса не ослабили их разум, лишь обострили его.

"Мы должны понять масштаб угрозы", – сказала Илана. "И определить, готов ли Мир наверху к нашему возвращению. Или он безнадежно погрузился во тьму."

Было решено отправить разведывательный отряд. Не просто для наблюдения, но для первого контакта. Опасность была велика – мир наверху мог стать враждебным, технологии забыты, а магия непредсказуема. Кай, благодаря своей подготовке Хранителя, сочетающей боевые навыки, магию и знание древних технологий, был очевидным выбором, несмотря на его молодость по меркам атлантов.

Подготовка началась немедленно. Небольшая секция Этерии – та, что содержала Звездные Врата и стыковочный шлюз – начала отделяться. Это был сложнейший процесс, основанный на контроле гравитационных потоков и использовании звуковых вибраций, чтобы ослабить связи между секциями. Поднятие на поверхность было еще сложнее. Требовалось не только преодолеть огромное давление, но и остаться незамеченными. Древняя технология маскировки, основанная на создании иллюзорного барьера из перламутрового тумана и искажении пространственно-временных сигналов, была активирована.

Кай стоял в шлюзовой камере вместе с небольшой группой атлантов. На них были легкие, но прочные разведывательные доспехи из тусклого, не отражающего света орихалка. В руках – энергетические артефакты, способные как защищать, так и, при необходимости, атаковать.

Он чувствовал учащенное биение своего Сердца-Кристалла, личного энергетического ядра атланта. Тревога смешивалась с жгучим любопытством и чувством глубокой ответственности. Какой мир ждал их там, наверху? Мир, который он видел лишь в снах и отрывках древних записей. Мир, который когда-то был их домом, но теперь стал чужим.

Вода за иллюминаторами темнела, затем начала светлеть. Давление менялось. Звук вокруг нарастал – уже не тихий гул бездны, а что-то другое, более громкое, живое… и чужое. Секция города медленно поднималась, пронзая толщу воды, направляясь к поверхности, к миру, где небо было не вечным мраком, а пространством, где всходило солнце, о котором атланты знали лишь по древним легендам.

Мир наверху не знал, что его ждет. Спящий гигант пробудился, и Атланты возвращались.

Глава 3: Столкновение Миров

Зов нарастал. Он исходил оттуда, где еще вчера была только бесконечная синева океана, а теперь – окутанный мерцающим туманом остров. Не скалистый, как те, что веками стояли у берегов Элдории, а гладкий, словно отполированный, переливающийся всеми оттенками перламутра и лунного света. Он казался не частью земли, а огромной, дремлющей жемчужиной, поднявшейся из немыслимых глубин.

Лия не могла объяснить, что за сила влекла ее туда. Это было не просто любопытство. Это был зов, который резонировал с биением ее собственного сердца, с каждым нервом ее существа. Зов, который чувствовали и море, и земля, и, как ей казалось, даже звезды, прячущиеся за серыми облаками. Старики шептались, что это "глаз моря", открывшийся после долгого сна. Другие боялись, видя в нем дурное предзнаменование, обиталище морских демонов. Но Лия чувствовала иное – огромную, незнакомую энергию, одновременно древнюю и чистую, хоть и окруженную ореолом печали.

На рассвете, пока большинство жителей Белой Гавани спали или молились о защите от неведомого, Лия взяла старую, потрепанную рыбацкую лодку своего отца. Волны были необычно спокойны, словно море само прокладывало ей путь. Туман, окутывавший остров, не был обычным. Он переливался, словно миллионы крошечных жемчужин висели в воздухе, и издавал тихий, высокий звук, который чувствуешь скорее кожей, чем слышишь ушами.

Когда лодка вошла в этот туман, мир изменился. Звуки берега исчезли. Остался только шепот воды под днищем и мерцающий, нереальный свет. Туман расступился внезапно, открыв взору не берег, а… город. Или его часть. Гладкие, изогнутые поверхности из материала, похожего на полупрозрачный кристалл, поднимались из воды. По ним скользили полосы мягкого света. Архитектура была чуждой, текучей, словно выросшей, а не построенной.

И тогда она увидела их. Высокие, изящные фигуры, стоящие на гладкой платформе, выступающей из города. Их было немного, около десятка. Они были облачены в одежды из материала, напоминающего сотканный лунный свет, ниспадающие мягкими складками. Их движения были грациозны и плавны, лишены той угловатости и тяжести, что присуща людям. Они были прекрасны и пугающе нереальны, словно ожившие статуи из легенд.

Один из них, стоявший чуть впереди, был облачен в более плотные, мерцающие доспехи из тусклого металла с синими светящимися рунами – орихалка. Он был выше остальных, с длинными темными волосами, собранными на затылке, и лицом, чьи черты казались высеченными из благородного камня – строгие, но не лишенные внутренней силы. Его глаза, цвета морской волны в шторм, внимательно изучали ее.

Это был Кай. Он видел, как маленькая, хрупкая лодка приближается к их скрытому городу. Видел фигуру в ней – такую маленькую и уязвимую в этом огромном море. Его разум Хранителя мгновенно оценил потенциальную угрозу – ничтожную и уникальность момента – невероятную. Это был первый контакт.

Когда лодка Лии мягко коснулась платформы, наступило молчание. Молчание, заполненное напряжением и изумлением. Лия, сжимая весла дрожащими руками, подняла взгляд на Кая. Она увидела не врага, а… печаль. Глубокую, древнюю печаль в его глазах, скрытую под маской настороженности. И что-то еще – силу, которая исходила от него волнами, почти осязаемую.

Кай смотрел на нее. На ее простое платье, на испачканные солью руки, на лицо, обрамленное ветром и солнцем. Она была так *друга*. Так… *живая*. В ней не было той утонченной, кристальной чистоты атлантов, но было что-то земное, теплое, невероятно стойкое. И ее глаза – широко распахнутые, полные страха, но и непоколебимого любопытства – поразили его. Он чувствовал ее страх, ее удивление, ее… *принятие*. Она не источала враждебности, только благоговейный трепет.

Он сделал шаг вперед. Его язык, предназначенный для общения с сородичами, застрял в горле. Слова их древнего наречия, наполненные гласными и сложными вибрациями, были бесполезны. Он попробовал жест – медленно поднял руку в знак мира.

Лия ответила тем же, ее рука дрожала. Она попыталась заговорить на языке Элдории, слова звучали грубо и чужеродно в этой мерцающей тишине.

Кай кивнул, понимая отсутствие связи. Он протянул руку, в которой появился небольшой, ограненный кристалл, сияющий мягким золотистым светом – Камень Голосов. Атланты использовали его не для прямого перевода, а для синхронизации энергетических полей и передачи базовых мыслей и эмоций, создавая своего рода телепатический мост.

"Не бойся", – прозвучало у Лии в голове не звуком, а ощущением, мыслью, пропитанной спокойствием. – "Мы… не причиним вреда."

Лия вздрогнула, но не отпрянула. Она протянула свою руку к Камню. Когда их пальцы – ее, грубые от работы, и его, длинные и изящные – коснулись кристалла, мир вокруг словно растворился.

Они оказались в потоке. Не слов, а чувств и образов. Лия почувствовала холод бездны, вековую тишину, боль Катаклизма, которую нес в себе Кай. Она увидела сияющие города, падение, погружение в воду. Кай почувствовал тепло солнца на ее коже, запах соленого ветра, усталость войны, пронизывающую ее народ, но и стойкость, надежду, глубокую связь с морем и землей. Он увидел ее глазами мир, изменившийся до неузнаваемости – мир, который он знал лишь по древним картам.

И сквозь этот поток общих ощущений, страхов и воспоминаний, пришло другое чувство. Неожиданное, мощное, необъяснимое. Чувство глубокого, мгновенного узнавания. Словно их души, разделенные тысячелетиями и мирами, искали друг друга и теперь наконец нашли. Связь, которая вышла за рамки Камня Голосов, что-то более древнее, вплетенное в саму ткань их существа. Это было почти болезненно интенсивное осознание: *ты здесь*.

Кай убрал Камень Голосов. Слова на древнем наречии прозвучали у Лии в голове с поразительной ясностью, словно она всегда знала этот язык.

"Кто ты, дитя этого берега?" – спросил Кай, его голос теперь звучал в ее разуме мягко, без вибраций Камня, но с его помощью. – "Как ты прошла сквозь завесу?"

Лия сглотнула. Страх отступил перед этим мощным чувством узнавания. "Меня зовут Лия. Я… я чувствую мир. Море звало меня."

Кай кивнул, в его глазах мелькнуло понимание. "Море помнит. Оно связало нас." Он оглянулся на своих спутников, затем снова на Лию. "Наш мир… проснулся. И нам нужно понять ваш мир. Мир наверху. Он изменился."

Первый контакт был установлен. Два мира, разделенные бездной и веками, встретились на пороге чего-то великого и неизвестного. И в центре этого столкновения стояли двое – атлант из погибшей цивилизации и целительница с забытого берега, чьи души, казалось, были связаны еще до того, как они встретились.

Глава 4: Вести из Прошлого, Угрозы Настоящего

Сквозь сияющий кристалл Камня Голосов, что покоился между Лией и Каем на гладкой поверхности платформы, потекла река информации. Это был не просто обмен словами, а слияние ощущений, знаний, обрывков истории. Лия рассказывала о своем мире – мире, где небо было полем битвы для облаков, где солнце и луна отсчитывали дни и ночи, где люди жили в деревнях и городах из камня и дерева, занимались земледелием, рыбалкой, ремеслами. Она передавала ему усталость своего народа от войн, страх перед неведомым, хрупкую надежду на мир. Она показывала ему образы разрушенных деревень, голодных детей, холодного блеска стали в руках воинов.

Кай, в свою очередь, делился образами своего мира – мира под водой, где свет был мягким и внутренним, где технологии сплетались с магией в единое целое, где жизнь текла в ином ритме, подчиненном пульсу океана и кристаллов. Он показывал ей сияющие проспекты Этерии, безмолвие стазис-камер, лица Старейшин, отмеченные мудростью тысячелетий.

Разница была ошеломляющей. Атланты достигли вершин гармонии с энергией, создавая из нее свет, тепло, движение, даже саму структуру своих городов. Люди же Элдории жили в мире, где магия была дикой, непредсказуемой силой, чаще пугающей, чем полезной, а технологии были грубыми – железо, бронза, сила огня и воды.

Кай чувствовал горькую иронию судьбы. Их мир пал от переизбытка силы и знания, которые они не смогли контролировать. Этот мир… он казался почти лишенным этой силы. Древние легенды о Катаклизме существовали, но они были искажены, превратившись в сказки о гневе богов или великом наводнении, без понимания истинных причин.