скачать книгу бесплатно
Проглотив полстакана мампура Крокодил добавил:
– Слушай, Дед, а зачем тебе русский паспорт – ты что, собираешься в Россию?
– Да, нет – меня там не надо… Но пусть будет – я всё-таки гражданин России. Без решпекта, но гражданин, а это, как нас учили, звучит гордо!
– Слушай, Дед, во сколько тебя ценит твоя Родина?
– В 70 долларов ежемесячной пенсии.
– А что ты имеешь здесь?
– Ну, скажем, в сто раз больше.
– Какого тебе рожна ещё нужно?
– Решпект… Выраженный на бумаге… – с глупым видом настаиваю я.
– Хорошо! Вот тебе бумажный решпект, – заключил Крокодил и выдал мне сертификат, удостоверяющий факт моего законного пребывания на Лимпопо.
Сертификат я обрамлю и повешу на стенку – всё-таки первый в истории законный Доктор Айболит на реке Лимпопо. А русский паспорт мне всё-таки нужен, ибо на языке соту «Доктор Айболит» будет звучать «Нака И-бохлуку» – есть в этом звучании что-то неприлично матерное. А мне хочется, чтобы мою могилу на местном кладбище украсил камень с русской надписью «Доктор Айболит».
37. Зимние цветы Мыса Доброй Надежды
Challenge Нет, яиц-кручение моих в консулате преторийского посольства моей любимой родины это, понимаете ли, вызов – Challenge, по-ихнему, который we shall overcome – преодолеем, то есть.
Меня это даже просто заинтриговало – за сколько поездок в Преторию я это дело за-overcome-лю?
Второй мой заход также оказался неудачным – опять не туда слово вписал, там запятую забыл…
Полный фильздипец, короче… Не выручил и взятый с собой флоппик – в интернет-кафе мне не смогли вывести кириллицу на ки-борд.
А полюбившийся мне было консул даже не вышел с предложением:
– Дед, ты чё мучаешься? Давай помогу…
Так хочется грязно выругаться…
Но я даже и не сержусь на этого юного чудака из консулата – его для меня нет. Меня просто завело – а как я это преодолею?!
В следующий раз я привезу с собой не только лаптоп и принтер, но и шнур-удлинитель – попрошу дать мне подсоединиться к ихней электросети. Дадут?
Для сравнения: форма заявления на получение заграничного паспорта ЮАР состоит из шести строк. Вся процедура подачи аппликации с отпечатками наших пальчиков заняла не более получаса.
И все это за 20 долларов.
В российском консулате это стоит 650 рандов = 100 USA$…
Мыс Доброй Надежды
Я прозевал своевременно рассказать про мыс Доброй Надежды зимой.
Теперь вот уже весна у нас в полном разгаре.
Ну, во-первых, моряки в старину отмечали в судовых журналах: «Обогнули мыс Доброй Надежды».
Я подозреваю, что они видели вот этот маяк, до которого мы с Татьяной за один рывок добраться не смогли – присесть пришлось…
Присели, а тут табличка: «Берегитесь хищников!» – бабуинов.
Хищники сурьёзные. От них нас охраняла стража, вооружённая до зубов – рогатками.
Тане не повезло – она попала в объятья своей бывшей ученицы из Полокване. Тесен мир…
Доползли до маяка… Думали, что мы тут – первые. Но фига-то! Как показали настенные роспиаси кириллицей, здесь и до нас были «Пети-Васи-Вани» из России… Из Москвы… Из Питера…
Ладно…
Мы вперили свой взор в горизонт: ведь это, скажем так, оконечность цивилизации – дальше Антарктида. Представляете?
Мне захотелось провести пару деньков в маленьком домике на самой оконечности мыса… Но там холодно ночью – дует, ба-ааа-алин!
Мы с женой сошлись на домике в не столь ветреной части полуострова…
Удивительно, но «глупый пингвин прячет тело жирное» не в утесах, а в кустах! Горький видал ли когда-нибудь пингвинов-то?
Из кустов пингвин вылез и по нашей просьбе пошёл прогуляться к морю-окияну.
Тут вот мы его и схватили… в кадр…
Он оказался довольно общительным парнем…
38. Об антисемитизме русских людей
Вот тут мне один русский человек прислал – более русского трудно сыскать…
Он мне прислал вирши своего любимого поэта.
Это так – к утверждению некоторых разбросанных по всяким дальним забугорьям братьев еврейцев: «Вся наша прошлая жизнь в России – сплошной кошмар!»
Не знаю глупей и юродивей,
чем чувство – его не назвать,
что лучше подохнуть на родине,
чем жить и по ней тосковать.
Везде одинаков Господень посев,
и врут нам о разнице наций
все люди – евреи, и просто не все
нашли пока смелость признаться.
Царь-колокол безгласный, поломатый,
Царь-пушка не стреляет, мать ети;
и ясно, что евреи виноваты,
осталось только летопись найти.
День дедушки
Если ближе присмотреться,
в самом хилом старикашке
упоённо бьётся сердце
и шевелятся замашки.
Живым дыханьем фразу грей,
и не гони в тираж халтуру;
сегодня только тот еврей,
кто теплит русскую культуру.
По поводу Губермана…
Я готов съездить в Израиль только ради того, чтобы на него посмотреть…
Замечательный в своей прямоте и честности человек, я думаю…
Мне десятую часть его таланта – я бы с такой же прямотой рассказал о нашей профессии – открыто, без ложного пафоса, всё, что в ней хорошего и плохого, отмести напрочь всю туфту публикаций-диссертаций, профессорских-и-академических званий-погремушек…
Всё – перебираюсь на какой-нибудь край цивилизации!
Очаровательная Диана Теплякова, представляете, тут мне такой вот привет прислала:
«… Гуляла по «френдам своих френдов», и зацепилась взглядом за «Гариков». Посему, просто хочу поздороваться с Вами!..»
Вот ведь повезло старому!
…Я хотел бы прожить много лет
и услышать в часы, когда пью,
что в стране, где давно меня нет,
кто-то строчку услышал мою…
Всё – перебираюсь на какой-нибудь край цивилизации!
Буду вой ветра запивать горячим пуншем и читать «Гарики» Губермана и других великих русских поэтов…
Самый уютный край цивилизации – мыс Доброй Надежды.
39. Я ещё дрыгаюсь
Никак не могу вернуться в прежний настрой состояния «повышенной писучести». Люди могут подумать, что я либо помер, либо впал в предшествующее смерти вегетативное состояние старости.
У местных африканцев есть очаровательная манера приветствовать давно не попадавшегося им на глаза человека:
«Hi! Are you still alive?» – «Привет! Ты ещё живой?»
Зашибись, правда? Особенно, когда тут запросто можно сыграть в ящик не только по причине естественной надобности, но и с помощью бешеных средств передвижения или позарившегося на твой мобильник какого-нибудь чернокожего ребёночка… лет, этак, двадцати. Да, это здесь градация такая – все грабители-насильники-убивцы до 21 года детьми называются!
Понятно, что в ответ на сожаление по поводу моей живучести мне хочется сказать какую-нибудь матерную любезность. Удерживает меня только знание продолжения упомянутого душещипательного приветствия: «Are you still kicking?» Не могу так сразу подобрать русского аналога… Это что-то типа: «Ты ещё дрыгаешься?»
Да, я ещё дрыгаюсь… И для этого мне непременно нужно общение с себе подобными, что в моих географических условиях означает – я должен читать русскоязычных собратьев и писать. А писать нужно завлекалочки… Я не умею сочинять хохмы, любовно-детективные романы или сколько-нибудь приличные стихи: я кое-как насобачился не совсем скучно писать только о своей работе. Читателей не обманешь надуманными острыми ситуациями «из-жизни-хирурга»;не сработает тут и попытка воскрешения в памяти «был-у-меня-случай» – то, что не записано по горячим следам, прошло-пропало… Завлечь можно только приглашением к сопереживанию, эмоциональным представлением текущих событий – когда хлестнувший тебя по сердцу адреналин ещё с мочой не весь вышел. Вот и выходит, что я должен работать… если хочу жить своей жизнью. Ну, это уже банальность.
40. К этому нельзя привыкнуть
Общий хирург – профессионал, работающий на всём пространстве человеческого тела. Вот мне и пришло в голову представить мою работу «по органам и системам», то есть с головы до пят – где-то больше, где-то меньше. Про то, где я рассказал меньше, читатель найдёт в творениях другого хирурга. Доктора российские, да и не только российские, всегда отличались большой писучестью, а уж сейчас-то нашего брата по всему Интернету развелось великое множество.
В среде обывателей бытует мнение, что врачи привыкли к крови и безразличны к чужим страданиям и смерти своих больных. Это неправда – к этому нельзя привыкнуть. Это можно научиться скрывать – казаться хладнокровным и уметь держать себя в руках, но привыкнуть к этому нельзя.
«Пациент скорее мёртв, чем жив… Или он скорее жив, чем мёртв» – заключение консилиума, созванного по настоянию Мальвины для определения состояния выуженного из болота Буратино.
Среди экстренно поступающих в госпиталь больных с тяжёлыми травмами нередко встречаешь пациентов, чьё состояние двойственно: вроде бы больной ещё жив, а по прогнозу – практически уже мёртв, то есть что ты с ним ни делай, он умрёт в ближайшие часы-дни-недели. Так, может, их просто не лечить? – Ха! Не такой это простой вопрос…
Тут вот недавно видел по Би-Би-Си программу: женщина с травмой головы после многолетнего пребывания в так называемом «вегетативном состоянии»[16 - Это состояние называют «смертью головного мозга» при сохранении хорошего функционирования сердца, а иногда и дыхания. Обычно это молодые люди. После соответствующий процедуры констатации смерти головного мозга консилиумом врачей лечащий врач имеет законное право (иногда – с согласия родственников больных) на выключение аппарата искусственной вентиляции лёгких. И именно у этих больных (да, больных – трупами ведь их ещё не назовешь) осуществляется законный забор органов (почки, сердце, печень и т. д.) для пересадки другим больным. Нередко при искусственной вентиляции лёгких, питании через носовой зонд и всяких других медицинских ухищрениях такие больные пребывают в вегетативном состоянии недели, месяцы, а то и годы, опустошая бюджеты семей и обогащая частный сектор медицины (государственные госпитали от такого рода больных просто рыдают – они занимают драгоценные места в отделениях реанимации, на прорву ценных медикаментов уходит значительная часть бюджета госпиталя).] проснулась и ожила.
Ну, в такую жизнь не всякий захочет возвращаться, но тем не менее…
41. Так значит – лечить? Конечно, лечить!
Просто хотелось бы знать – как и сколько. Место общего хирурга при ведении таких больных не столь велико – у него слишком мало специальных знаний и слишком много забот с другими больными. Считают, что положение спасает введение особой хирургической субспециальности – хирург-травматолог[17 - В прошлом мы в России так неверно называли хирургов-ортопедов. Во всём мире идеальный хирург-травматолог – хирург-многостаночник, специалист по комбинированной травме, умеющий не только диагностировать одновременное поражение головы-костей-внутригрудных-внутрибрюшных органов, но и подготовить больного к операции, оперировать и, наконец, выходить…].
Да, хирург-травматолог шире и лучше подготовлен по сравнению с общим хирургом, но и у него слишком много забот с другими больными. Среди значительного перечня остро возникших тяжёлых состояний с трудным прогнозом лечения особого внимания заслуживают больные в состоянии шока[18 - Даже среди медицинского люда нет единства в определении шока, различных его вариантов и стадий развития. Однако для добрых обывателей и студентов-медиков достаточно принять на веру, что шок – это состояние неадекватного кровоснабжения важнейших органов (с кровью клеткам доставляется кислород, глюкоза и всякие другие необходимые для их жизни и работы вещества).].
Варианты шока зависят от его причин. Легче всего это понять на примере шока после травмы: много крови потеряно – всем органам не хватает. Чуть сложнее ситуация при шоке после ожогов: много жидкой части крови ушло в место ожога – оставшиеся компоненты не могут адекватно заполнить кровяное русло. Совсем трудно понимание ситуации при бактериальных гнойных состояниях – так называемом септическом шоке: все компоненты крови вроде бы налицо и объём крови достаточен, но нарушен механизм передачи кислорода и всего прочего из крови в ткани упомянутых органов.
Относительно стадий шока следует понять, что они бывают обратимые – сами по себе или в результате усилий врачей, и необратимые – когда даже в опытных руках умнейших докторов, при наличии самой современной техники больные погибают. Понятно, что медицина – не механическая инженерия, в ней не только чёрные и белые цвета, но и полутона – серые…
Вот в этой неясной серости и кроется большинство вопросов с противоречивыми ответами и невразумительными прогнозами учёных из различных экс-советских НИИ, которые можно называть по-солженицынски шарашками, и гуру-специалистов из забугорных супер-клиник, которые Моше Шайн, польско-израильско-швейцарско-американский профессор хирургии юаровской выучки, называет «слоновой кости башнями». Эта серость и составляет наибольшую головную боль врачей первой линии, среди которых работаю и я – буш-хирург.
В большинстве случаев определить состояние шока у поступившего больного не составляет труда – у них, как правило, резко падает артериальное давление (при септическом шоке оно может быть нормальным), пульс или очень частый, или очень редкий, не выделяется моча. Однако у меня бывали пациенты, когда я приходил к пониманию происходящего только через час-два, а то и вообще только с подсказки коллег. Сколько раз в этих ситуациях я вспоминал выказывание моего Тхлелане: «Не верь никому, особенно самому себе – будь готов поменять собственное заключение в любой момент».
Пожалуй, самым трудным в лечении шока является определение его стадии, а отсюда – и способа лечения. Применительно к хирургической причине возникновения шока нужно срочно решить архисложный вопрос: можно ли прямо сейчас взять больного в операционную для устранения причины шока – остановки кровотечения или ликвидации гнойного очага? Если у больного артериальное давление крайне низкое, содержание гемоглобина крови очень малое и, напротив, очень много в крови калия, мочевины и креатинина (показатели плохой работы почек), то наиболее вероятный ответ анестезиолога: «НЕТ! Сначала ресусситируйте/ реанимируйте (воскрешайте!) больного!»
Ха! Легко сказать: воскрешайте! – Чем? Как?? Сколько времени???
Я опросил коллег хирургов. На вопрос «Чем и как??» многие пожимали плечами – внутривенное введение крови и жидкостей… Не очень много, но хоть что-то. Хуже с вопросом: «Сколько времени???»
Примерно года два назад на такой же вопрос Джеймс Томсон, юаровской выучки хирург с острова Тасмания, ответил: «Пока не пойдёт моча».
Очень хороший ответ! Я бы за него любому студенту пятерку на экзаменах поставил. Самый глупый ответ: «Пока не нормализируется упомянутые показатели артериального давления и крови».
А если они не нормализируются? Не оперировать?? Дать больному просто помереть??? Это «хирургу-от-Бога» разрешается сказать: «Неоперабельный!»
А если этот «от Бога» сегодня с хорошим пищеварением и при полном сексуальном удовлетворении, он может в тыковке почесать и сказать: «Рискнем!»
