Только его малышка

Потому что я круче тебя. Ты пытался отжать у меня власть и бизнес, твоя кампания с треском провалилась.

Я тихонько усмехаюсь, качая головой.

– Мы все здесь равны, господа! – Малицкий,  скользкий тип, рассмеялся, но я вижу холод в его глазах. – Хотя, моя дочь положила глаз на тебя, Алексей. Жаль, что Анна Авзалина тебя окольцевала. Скажи, твоя жена знает, как ей повезло?

Его слова – завуалированный выпад, призванный проверить меня, но я ничего не выдаю. –  Для меня верность – не пустой звук, – мягко отвечаю я. –  Вот почему я выбрал Анну. Не ради какой-то выгоды от её никчемного отца.  И потому, что женитьба на ней дала мне рычаг. Рычаг, которым я воспользуюсь, когда решу забрать всё, что осталось у Авзалина.

Но я чувствую, как за столом растёт подозрение, поэтому я быстро меняю тему, прежде чем они начнут слишком глубоко копать.

– Теперь, господа, – говорю я, мой голос резко прорезает напряжение, царившее в конферен-зале. – Давайте перейдем к делу.

В зале мгновенно становится тихо, я вижу страх в их глазах. Они не доверяют мне. Они не должны мне доверять. Каждый из них чем-то обидел меня, и каждый из них заплатит. Но не сегодня. Сегодня они всё еще думают, что контролируют ситуацию. И именно этого я добиваюсь. Мне нужно усыпить их бдительность, прежде чем нанести сокрушительный удар.

***

Несколько часов спустя, после завершения изнуряющих переговоров, я сажусь на заднее сиденье своего автомобиля и приказываю  водителю отвезти меня домой.

Домой. Это слово кажется чужим.

Прошло четыре недели с тех пор, как ночевал в своём особняке. Четыре недели я там не появлялся, за исключением   короткого визита, чтобы забрать важный документ. Я думал избежать встречи с Анной, но столкнулся с ней на выходе. Она как фурия налетела на меня, бросалась словами, желая причинить мне боль. У неё не получилось.

По крайней мере, так я себя убеждаю.

Я живу в своей городской квартире, сохраняю  дистанцию, чтобы не запутаться в эмоциях, которые  никогда не собирался испытывать.

После свадьбы всё изменилось. Аня поселилась в моих мыслях, я просыпаюсь и засыпаю с мыслями о ней. Вспоминаю вызов в её глазах, когда она говорит мне, что я не имею права контролировать её жизнь. Упрямый подбородок, когда она требует снять охрану.

Я не должен думать о ней, но думаю. Слишком часто. Я даже не злился, когда она назвала меня лицемером. Я должен был разозлиться, но всё, о чем я мог думать, это как она умело скрывает свой страх. Не дрогнув, говорить в лицо то, что думает. Никто никогда так не делал. Не хочу лукавить, Анне удалось меня задеть.

Она бросила мне лицо, что я внушаю   людям ужас. Эта фраза  эхом звучит  в моей голове. Какого чёрта меня это волнует? Я не пытаюсь нравиться людям. Мне не нужно одобрение общества.

Мне нужна власть. Контроль. Я закрываю глаза, откидываюсь на кожаное сиденье, пока автомобиль мчится по городу.

Она дочь Авзалина,  в конце концов. Пешка в большой игре. Мне не интересно её мнение обо мне. Автомобиль останавливается перед домом, я открываю глаза. Со вздохом выхожу и направляюсь к входной двери.

– Добрый вечер, – как обычно, меня приветствует Мария, открывая дверь.

– Нет, спасибо, уже поздно, – говорю я, отмахиваясь от её предложения поужинать.

Она кивает и исчезает. Я иду через фойе, усталость оседает после долгого дня. Когда я дохожу до гостиной, то вижу кого-то, свернувшегося калачиком на диване – маленькую фигурку, свернувшуюся в позу эмбриона, зарывшуюся в подушки.

Аня. Я останавливаюсь, затем дела шаг в её сторону, любопытство тянет меня вперед, прежде чем я успеваю затормозить. Она спит, её лицо наполовину уткнулось в подлокотник, ноги прижаты к груди, словно она пытается защитить себя от чего-то.

В комнате достаточно тепло, но почему же она выглядит такой маленькой, такой холодной и хрупкой? Её волосы рассыпаны дикими локонами по подушке, длинные ресницы отбрасывают тени на щеки. Она тихо вздыхает, её губы слегка приоткрыты, когда она дышит. Что-то шевелится во мне, что-то, чего я не хочу признавать, – когда впитываю беззащитную уязвимость на её лице. Я протягиваю руку, моя рука движется сама собой, а затем останавливаюсь, отдергивая её, как будто меня обожгло.

Какого черта я делаю? Это девушка,  которая меня не просто презирает, она меня ненавидит. Девушка, к которой я должен быть равнодушен.

Так почему я вдруг чувствую непонятное влечение к ней, это странное чувство… чего-то?

Я качаю головой, встревоженный чуждыми мыслями, закрадывающимися в мой разум.

– Алексей Юрьевич,  – голос Марии  прорезает тишину, пугает меня.

– Я иду спать, – быстро говорю я, отступая от Анны, как будто меня застали за чем-то нехорошим. –  Разбуди  её. Пусть идёт в комнату.

– Конечно!

Не говоря больше ни слова, я поднимаюсь по лестнице, сжимаю перила сильнее, чем нужно, и снова и снова прокручивая в голове этот момент.

Что со мной не так? Внутри меня закипает разочарование. Я направляюсь в душ, делаю воду горячее обычного, надеясь, что она сожжет мысли, кружащиеся в моей голове.

Я отчаянно тру своё тело, словно хочу почувствовать себя чистым. Я хочу стереть из своего сознания образ спящей Анны, чистой, умиротворённой, беззащитной.

Но чем больше я пытаюсь смыть его, тем сильнее он становится. Как пятно, которое невозможно вывести.

И это безумно меня раздражает.

Глава 12

Анна.

– Господин Васюков, – я встаю из-за стола, когда дверь открывается, в кабинет входит невысокий, самодовольный человек с хитрющим взглядом. Я узнаю его, один из кандидатов, который баллотировался на пост губернатора, но с треском проиграл выборы.

– Анна Германовна, – приветствует он меня широкой, отработанной улыбкой политика. Его пожатие слишком крепкое, почти болезненное. Я быстро отстраняюсь, снова сажусь и напоминаю себе, что это просто очередной клиент.

– Я изучила документы по вашему делу, Матвей Иванович, – начинаю я, пытаясь сохранить профессионализм. – Я хочу заверить вас, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы…

– Вы жена Алексея Лозового, не так ли? – прерывает он меня, наклоняется с той же ухмылкой. Я киваю, мой живот сжимается. Ненавижу, когда люди поднимают тему моего брака, особенно в стенах офиса. Как будто они больше не видят меня, только его имя, прикрепленное ко мне, как ярлык – «жена Лозового».

– Мило, – говорит он, улыбается, как будто только что выиграл в лотерею миллион рублей. Он снова протягивает руку, хватает мою ладонь, я сопротивляюсь желанию отстраниться. – Я знаком с твоим отцом, замечательный человек. Но мне нужно встретиться с твоим мужем. Мне нужна его помощь в одном деле.

– В смысле? – я резко отдергиваю свою руку, едва сдерживая раздражение.

– Он занятой человек, – продолжает Васюков, понижает голос, словно делится со мной большим секретом.  – Но я снова иду на выборы. Знаю, у твоего мужа в определённых кругах большое влияние. Можешь ли ты организовать нашу встречу? Расскажи ему обо мне.

Вот оно что! Я должна  была догадаться. Я делаю глубокий вдох, пытаюсь говорить ровно.

– Какое отношение имеет Лозовой к вашему  делу по оспариванию налогового штрафа?

– Да никакого! –  его ухмылка становится широкой, демонстрирует, что он считает себя самым умным и хитрым. – Это просто повод встретиться с тобой. Подумал, что ты сможешь помочь мне организовать встречу с твоим мужем. Если бы я сразу назвал истинную причину, сомневаюсь, что ты согласилась бы на встречу.

Вот так наглость! Я сжимаю челюсти, но сохраняю вежливый тон, слишком вежливый, учитывая, что я чувствую.

– Если у вас нет вопросов по налогам, предлагаю вам уйти. У меня имеются другие клиенты.

– Так ты скажешь своему мужу?– Он снова наклоняется ко мне, с той же глупой улыбкой на лице, как будто он не понял ни единого слова. – Я свободен завтра, и…

– Нет, – резко обрывая его. С меня хватит.  – Я не буду выступать посредником между вами и кем-либо, господин Васюков. Если хотите увидеть Лозового, тогда отправляйтесь прямиков в его офис.

Он недоумённо смотрит на меня, словно не понимает, почему я злюсь. Конечно, не понимает. Он уверен, что его просьба – сущий пустяк.

– Всё, что тебе нужно сделать, это упомянуть моё имя, – продолжает стоять на своём, объясняет мне, как глупышке. – Сама понимаешь, я не могу записаться на прием, учитывая моё положение. Хотелось бы встретиться в неформальной обстановке.

Я раздраженно потираю лоб. Почему у меня нет волшебной палочки, я бы взмахнула, чтобы противный Васюков очутился на каком-нибудь необитаемом острове.

– Извините, у меня следующая встреча! – говорю я, вставая.

– Понятно! – Он наконец понимает намёк, медленно встаёт, у него вид, как будто я его обидела. – Хорошего вам дня!

– И вам!  – бормочу я сквозь стиснутые зубы, следую за ним, плотно закрываю дверь, когда он уходит. Расстроенная до невероятности, провожу пальцами по волосам.

Мой кабинет являлся для меня безопасным местом, неким островком, куда не дотягиваются щупальцы Лозового. Но теперь даже это испорчено.

Алексей Лозовой захватывает мою жизнь, с горечью думаю я.

Самое ужасное, что Васюков, вероятно, не первый и не последний человек, который явился ко мне в надежде получить доступ к Лозовому.

Я тяжело вздыхаю, массирую виски пальцами. Может, мне стоит сменить фамилию обратно на Авзалину?

По крайней мере, меня не станут ассоциировать с ним. Но с другой стороны, разве это не вызовет вопросы?

– Кого я обманываю? – бормочу я, опускаясь обратно в кресло. – Смена фамилии сейчас привлечёт ещё больше внимания. Последнее, что мне нужно, – это люди, которые суют свой нос в мою жизнь.

Я тяжело вздыхаю, решаю сосредоточиться на работе.

Это единственное, что я могу сделать.

Может быть, досадная история с Васюковы единичный инцидент? Больше никто не осмелится явиться ко мне со своими просьбам организовать встречу с мужем. По крайней мере, я надеюсь, что этого не произойдет.

Несколько часов спустя, когда солнце уже давно село, а усталость пробирается до ломоты в теле, подъезжаю к дому и сразу замечаю необычное количество припаркованных снаружи автомобилей.

Странное зрелище, которое заставляет меня тревожно напрячься. Что, черт возьми, происходит?

Кругом стоят люди в костюмах, это не знакомые охранники. Они настороже, их вид напоминает мне о том, как мой отец усиливал охрану вокруг дома, когда ожидал неприятностей.

У Дмитрия встреча с лидерами ОПГ? Я паркую машину с растущим чувством беспокойства.

Когда я подхожу к дому, открывается входная дверь. Держась за руки, появляется пара, они одеты так, будто явились на коктейльную вечеринку. Я хмурюсь ещё сильнее.

За ними следует ещё одна девушка, её длинное чёрное платье мерцает в вечернем свете. Заметив меня, прямиком направляется ко мне, сияя лучезарной улыбкой на лице.

– Анна, – приветствует она меня, как будто мы давние приятельницы, берёт меня за руку, прежде чем я успеваю среагировать.  – Мы уже начали думать, что вы не явитесь! Ваш муж рассказывал нам, как много вы работаете.

Её хватка легкая, но слова вызывают у меня желание отдернуть руку. Я смотрю на неё, сбитая с толку и все больше раздражаюсь.

– Но тебе не нужно работать,  – добавляет она покровительственным тоном.  – Ведь не для этого мы выходим замуж за богатых и влиятельных людей. Их деньги – наши деньги.

Я моргаю, сбитая с толку. О чём, черт возьми, говорит эта женщина?

– Извините, я вас не знаю, – говорю я, выдавливаю улыбку, несмотря на желчь, поднимающуюся к моему горлу.

– О, извини! – она беззаботно смеется. – Я Гуля, жена Станислава Серова.

Имя мне ничего не говорит, но я все равно улыбаюсь.

– Приятно познакомиться, – умудряюсь сказать я. – Ожидается вечеринка?

– Конечно! – Она сияет. – Это ваша свадебная вечеринка, глупышка. Поскольку мы все не смогли присутствовать на свадьбе, твой муж решил отпраздновать со своими друзьями здесь. Он разослал приглашения на прошлой неделе.

Вот ублюдок. В моей голове раздается свисток ярости. Как он смеет устраивать вечеринку, не сказав мне ни слова?

Типичный Лозовой.

Он человек, который считает, что все должны подчиняться его воле.

Но он ошибается, если думает, что я буду его покорной марионеткой.

Глава 13

Анна.

– Тебе стоит переодеться, – говорит Гуля, совершенно не замечая моего бурлящего гнева. –  Все тебя ждут.

О, они ждут! Но это будет не то, чего они ожидают. Всё еще в своей офисной одежде, уставшая и раздраженная, я влетаю в дом через главный вход.

Если Лозовой хочет заставить меня играть гостеприимной хозяйки, он пожалеет об этом решении.

Я покажу этим гостям, кто я на самом деле. Никаких нарядных платьев, никаких улыбок, никакой игры в послушную и покорную жену. Но вместо толпы в гостиной, я врезаюсь прямо в своего мужа.

– Что происходит? – резко говорю я, едва сдерживая голос. –   Почему ты устроил вечеринку, не предупредив меня? Я прихожу домой, а незнакомые люди бесцеремонно пялятся на меня.

– Им интересно, вот и пялятся,  – говорит он, пожимая плечами.  Выражение его лица раздражающе спокойно. –  Всё, что тебе нужно сделать, это подняться наверх, переодеться в красивое платье и сыграть роль хозяйки.

– Хозяйки? Я что, твоя трофейная жена?

Его лицо каменеет, и его следующие слова меня глубоко ранят.

– Как ты думаешь, почему я женился на тебе? Ты здесь, чтобы подчеркнуть мой статус, Анна. Ты сыграешь свою роль, или у нас будут проблемы!

– Ты серьёзно?! – Я хихикаю, не в силах поверить в его дерзость.

– Мария  передала одно из твоих платьев персональному стилисту, чтобы узнать размер. Стилист подобрал несколько вечерних платьев, их привезли, они в твоей спальне. Выбери наиболее подходящее.

– Я не собираюсь наряжаться ни в какие платья, – шиплю я, гнев нарастает в моей груди.

– Это мы еще посмотрим!– Он снова пожимает плечами и уходит.

Я стою, разинув рот, наблюдаю, как он исчезает в глубине дома.

Его высокомерие настолько подавляюще, что на мгновение я ошеломленно замираю.

Но затем у меня начинает формироваться опасная идея. Если он хочет, чтобы я играла роль, я буду её играть.

Но буду играть по-своему.

Поднявшись в комнату, я нахожу платья, развешанные на напольном кронштейне.

Я признаю, что дизайнерские платья прекрасные, одно краше другого.

Моё внимание привлекает платье ярко-красного цвета с лифом из бисера и шелковой длинной юбкой.

Считается, что красный – это цвет вызова, страсти, сексуальности. У меня нет сомнений, больше не смотрю другие платья, надеваю красное. На моей фигуре оно сидит как влитое, облегает каждый мой изгиб. Из украшений выбираю колье из белого золота с бриллиантами,

Как бы я не хотела это признавать, платье реально шикарное.

Я могла бы чувствовать себя королевской особой, если бы человек, который устроил весь этот бедлам в моей жизни, не вызывал во мне столь бурную волну негодования.

О, как я его ненавижу!

Ну, ничего, смеётся тот, кто смеётся последним.

Лозовой не уточнил, какую хозяйку он хочет видеть, поэтому я буду той, которую он явно не ожидает.

На сегодняшний вечер я забуду о скромности и сдержанности.

Наношу на губы яркую помаду, надеваю туфли на высоких каблуках и спускаюсь вниз.

Когда я приближаюсь к саду, слышу гул голосов, смех и звон бокалов.

Вечеринка в самом разгаре. Всё светится, играет музыка, шампанское льётся рекой. Лозовой не пожалел денег на организацию вечеринки.

– Анна, вы выглядите потрясающе, – приветствует меня мужчина, когда я останавливаюсь и оглядываюсь по сторонам.

– Спасибо! – Я мило улыбаюсь.

Другой мужчина подходит ближе, его взгляд тут же падает на вырез моего платья.

– Лозовой вытянул счастливый билет, женившись на дочери Германа Авзалина! Ах, какая женщина, мне бы такую! – с экспрессией произносит он.

– О, ты преувеличиваешь! – Я хихикаю, кокетливо прикрываю рот, чтобы он подумал, что я скромничаю. – Это просто платье такое.

Как я и ожидала, его взгляд слишком долго задерживается на моём декольте. Платье очень откровенное, обнажает грудь, подчеркивает мои изгибы и не оставляет места для воображения.

Я не люблю привлекать внимание, но сегодня вечером я собираюсь блистать.

Здесь больше людей, чем я себе представляла.

Некоторые мне знакомы, они общались с моим отцом, других вижу впервые.

И всё же, они все здесь, улыбаются, общаются, веселятся.

И ждут, когда Лозовой представит публике блестящий, новый аксессуар – свою жену.

Если они пришли ради шоу, мрачно думаю я, то я устрою им шоу.

Подняв подбородок, я шагаю сквозь толпу, глаза следят за мной, одни с открытым восхищением, другие с завистью, третьи – с любопытством.

– Анна, – мужчина в смокинге берёт мою руку и прижимается к ней губами. –   Разрешите представиться. Станислав Серов. Близкий друг Алексея.

Муж Гули, вспоминаю я. Он источает фальшивое обаяние, как и другие.

– Приятно познакомиться, Станислав. Вам нравится вечеринка?

– Тебе, – поправляет он, его взгляд скользит по моему декольте, задерживается слишком долго.  – Пожалуйста, давай без этих официальных «вы»! Мы на «ты»! Договорились?

Я сдержанно улыбаюсь ему, позволяя наглому взгляду блуждать по моей фигуре.

– Конечно, Станислав, – краем глаза я замечаю Лозового. Он стоит в другом конце сада с девушкой, которая оживленно щебечет, кокетливо улыбается. Но его взгляд устремлен на меня и моего спутника.

То, как сжимается его челюсть, как сужаются его глаза…

Это не просто раздражение.

Это ревность.

Я подавляю смех, позволяя волнению и азарту захлестнуть меня.

Алексей Лозвовой ревнует! И это восхитительно. Я впадаю в состояние эйфории и возбуждения.

– Стас,  – говорю я, хлопая ресницами. – Многих гостей я не знаю. Можешь меня со всеми познакомить?

– Конечно! –   Стас сияет, горя желанием угодить. – Я знаю здесь всех. Давай, представлю тебе ребят.

Когда я беру его за руку, то оглядываюсь на Лозового, встречаю его яростный взгляд.

Если бы взгляд мог убивать, я бы умерла  на месте.

Но вместо этого я улыбаюсь ему – медленной улыбкой Чеширского кота.

Я победила.

Глава 14

Алексей Лозовой.

Пролетела неделя с той злополучной вечеринки, а я до сих пор   не могу избавиться от образа  Стаса,  держащего Анну за руку.

Эта картина запечатлена  в моём сознании,  она как заноза, которую я не могу вытащить. Каждая деталь того вечера продолжает вертеться в моей голове. Я помню, как  увидел Анну, она шествовала с царственной осанкой по саду, как будто хозяйка  этого места.

Ярко – красное  платье придавало налёт соблазнительной дерзости.

Глубокий вырез обнажал часть груди и подчёркивал  лебединую шею,  ткань  соблазнительно  обтягивала   женственные изгибы. О, это тело богини! Её вид свёл меня с ума, я моментально стал твёрдым, просто глядя на неё.

В том, как она держалась, было нечто раздражающе пленительное. Каждый её шаг притягивал взгляды  гостей,  включая мой.

Как она двигалась, танцевала, улыбалась, все мужики с неё глаз не сводили.

Я сказал себе, что меня это не волнует.

Что мне всё равно.

В конце концов, я устроил эту чертову вечеринку, чтобы показать ей, кем она является – моим трофеем. Ничего больше. Я добился, чего хотел – продемонстрировал публике своё новое, эффектное приобретение.

Но когда я поймал  взгляд одного из мужчин, который пялился на неё слишком долго, во мне вспыхнул собственнический гнев.

С чего бы мне ревновать? Она мне даже не нравится. Или я так себе обманываю?

Это неважно, подумал я тогда. Она просто ещё одна пешка в большой игре.

– Алексей Юрьевич,   – голос Марии  прерывает мои мысли, возвращает в настоящее. –  Анна  просила передать, что задержится на минут тридцать. Ей нужно время, чтобы привести себя в порядок.

Конечно, нужно!

Я ухмыляюсь про себя. Анна  специально тянет время,  не горя желанием идти на мероприятие, на которое нас пригласили. Да и меня хочет позлить, раскусил её, она любит испытывать моё терпение.

Предвидя это, сказал, что нам нужно выехать на час раньше, чем планируется. Даже если она протянет час, мы все равно успеем.

Мой телефон завибрировал,  я взглянул на экран, сообщение от Юли.

Неужели ты приведёшь свою жену? Ты же знаешь, тебе не обязательно это делать. Пусть сидит дома и вяжет носки.

Я закатываю глаза и удаляю сообщение.

Ровно через тридцать минут я слышу безошибочный стук каблучков по мраморному полу.

Я оборачиваюсь, всё мысли в моей голове испаряются.

Анна  стоит в нескольких метрах  от меня, на ней изумрудное  платье, которое облегает фигуру во всех нужных местах.

Атласная ткань мерцает на свету, придаёт сияние, словно она принцесса из сказки.

На  шее мерцает   простое бриллиантовое ожерелье.

Но  мой взгляд привлекают  её губы, накрашенные в смелый, страстный, малиновый цвет.

Сочные, гладкие, шелковистые, они созданы для поцелуев.

У меня перехватывает дыхание.

Черт. Вся кровь в моём теле, кажется, устремляется  в одну точку, когда я смотрю на нее.

И впервые я не могу отрицать очевидное.

Меня влечет к  дочери моего врага.  Она как огонь, расплавляющий лёд, которым, как бронёй, я обложил своё сердце.

– Ты готов? – Аня прочищает горло, её резкий тон выводит меня из оцепенения.

Я моргаю, пытаясь взять себя в руки.

– Ты не торопилась, – говорю я, хотя моему голосу не хватает обычной резкости. Её красота притупила мою резкость, и это осознание раздражает меня.

Она не удосуживает меня ответом, молча проходит мимо, к выходу. Я не могу не смотреть на неё, платье развивается при каждом шаге, подчеркивает  изгиб  бедер.Кажется, я попал!

Её зад покачивается в ритме, от которого у меня пересыхает во рту. Я умираю от голода. По ней.

Автомобиль  останавливается перед  рестораном, где  проходит мероприятие. Я выхожу первым, галантно подаю руку. Анна берёт меня за руку, выдвигает  одну ногу ровно настолько, чтобы сквозь разрез платья была видна её лодыжка. Мои челюсти сжимаются. Как только она выходит, все глаза устремлены на неё. Красная дорожка озаряется вспышками камер,  все объективы устремлены на мою жену.

Моя жена. Эта мысль обрушивается на меня, как волна.

Она здесь, чтобы показать миру,  кто я, чем владею.

Дочь Германа Авзалина, облаченная в лучшее  дизайнерское платье, которое можно купить за деньги. Девушка,  о которой большинство мужчин могут только мечтать, стоит рядом со мной. Она принадлежит мне.

Я предлагаю ей свою руку, притворно улыбаясь камерам. В конце концов, это всё часть представления.

Но внутри есть что-то ещё – собственническая потребность держать её рядом, напоминать миру, что она моя.

В помещении,  как только двери за нами закрываются,  Анна отпускает мою руку, Маска спадает, лучезарная улыбка на её лице погасает, я знаю, что будет дальше.

– Я устроила для тебя достаточно хорошее шоу? – шипит она, её голос пронизан ядом. – Доволен?

– Что? – Я, нахмурившись, смотрю на неё.

Она закатывает глаза, в её мимике сочит разочарование.

– Ты сам это сказал. Я твоя трофейная жена, верно? Разве не поэтому ты заказал это платье, украшения? Они, должно быть, стоят  целое состояние. Надеюсь, это того стоило, учитывая эффект, который я произвела.

– Так и есть. Ты молодец! – Её язвительный тон заставляет мою кровь кипеть, но мне удается сохранить нейтральное выражение лица.

– Понятно!  – Анна усмехается, звук  полон насмешки.  – Ну, я  пойду сейчас напьюсь. Иначе, если мне снова перед камерами придётся играть роль хорошей жёнушки  и восхвалять тебя,  боюсь,   захочется блевануть.

Она начинает уходить, но я резко  хватаю её за запястье.   Она поворачивается, глаза её горят яростью, на мгновение мы оказываемся в безмолвной битве.

– Тебе не стоит делать этого здесь, – тихо предупреждаю я, мой голос низкий и опасный. –  Пострадает твоя репутация, а не моя!

Я отпускаю её  запястье, это незапланированное действие уже раздражает меня. Я не хотел её хватать. Но мысль о том, что она напьется, что  другие  мужчины будут пялиться на неё, как на садовой вечеринке…

Это что-то скручивает во мне,  то, что я не могу контролировать.

– Не пей слишком много, – добавляю я, прикрывая свою ошибку. – Не позорься, малышка!

Её подбородок вызывающе поднимается, взгляд не дрогнул. Затем она убегает, направляется прямиком к ближайшему официанту. Хватает с подноса два бокала шампанского и быстро выпивает оба.

Как ни странно, я нахожусь под впечатлением от её выходки.

Глава 15