Пленница Берга

Или это безрассудное отчаяние?

– Роберт Берг, – произносит он.

Тишина.

Я замираю. Фамилия мне знакома, как и любому жителю нашего города. Она упоминается  в газетах и новостях, о ней шепчутся люди.

Берг – одна из самых влиятельных семей, известная своей мощью и влиянием. Власть основана на страхе и уважении, они умело используют эти инструменты для укрепления своего положения. У них связи во всех сферах, прикормленные политики, депутаты, полицейские. Они тратят деньги на благотворительность, но как приумножают свои капиталы, покрыто мраком. Хищные, кровожадные акулы и крокодилы.

– Ты слышала обо мне. – Он засовывает руки в передние карманы брюк. Скорее всего, он никогда не встречал человека, который бы равнодушно  отреагировал на его фамилию. Хотелось  бы мне оказаться  первой, но,  увы, не получилось.

– Да, приходилось слышать, – подтверждаю я. – Понимаю, почему они не захотели твоего товарища…

– Брата, – прерывает он меня.  – Мой младший брат Роман.

– Извини меня, – виновато прикладываю ладонь к груди, – я понимаю, почему твои товарищи не захотели отвезти в больницу твоего младшего брата Романа. Если бы я оказывала помощь в больнице, мне пришлось бы сообщить о его ранении в полицию! – я жестикулирую, говорю убедительно. – Но так как он дома, я этого не сделаю. Угрозы для его жизни нет. Теперь мне  нужно идти. У меня сегодня дежурство! Меня ждут.

– Другой человек, тот, которого застрелили, был моим двоюродным братом, – говорит он, в его тоне слышится печаль. У меня впечатление, что моя пламенная речь прошла мимо его ушей.

– Мне жаль, – говорю я. – Когда меня затащили в подсобку, он уже был мёртв. Я всё равно ничем не смогла бы ему помочь.

– Семён был нашим семейным врачом, – объясняет он так, словно это что-то значит. – Я уверена, вы быстро найдёте профессионального доктора.

– В этом нет необходимости, – он небрежно пожимает плечами. – У меня уже имеется один.

У меня сжимается живот от того, каким опасным и зловещим тоном он произносит свои слова.

– Вы, – отвечает он, подтверждая мою догадку.

– Роберт, я не ваш семейный врач. Я работаю в государственной больнице, у меня мало  опыта, – терпеливо объясняю я, разговаривая с ним, как с капризным пациентом. – Вам придётся найти другого врача.

Его губы плотно сжимаются.

– Вы не останетесь до полного выздоровления моего брата и не проконтролируете, чтобы лечение прошло без осложнений? –  Он задает уточняющий вопрос, словно от моего ответа зависит гораздо больше, чем я понимаю.

– Верно. Я не останусь. Если вы настаиваете, я смогу  приехать через несколько дней, осмотреть его. Но  здесь я не останусь! – твёрдо произношу я, расправляю плечи. Хочется стать выше и сильнее, может, получится его отпугнуть. – Это исключено.

Он делает последние два шага, разделяя нас. Мне приходится запрокинуть голову назад, чтобы продолжать смотреть в его тёмно-карие глаза, но я отказываюсь делать шаг назад. Я не собираюсь отступать.

– Ты  уверена, что не хочешь изменить свой ответ?– Его голос становится тише, мягче. Он пронзает меня дрожью, вызывает панический страх.

– Нет, не хочу, – отвечаю я, скрещивая руки на груди. Я касаюсь его груди, когда делает ещё шаг, слишком близко, он заполнил моё личное пространство.

– Ладно. Только потом не говори, что я не давал тебе шанса.

Он отступает на шаг от меня. Как раз, когда я думаю, что добилась своего и собираюсь повернуть к выходу из этого дома, он резко наклоняется, подхватывает меня и забрасывает себе на плечо. Мой живот сжимается, голова кружится. Прежде чем я успеваю осознать, он уже идёт быстрым шагом.

– Отпусти! – кричу я, пытаясь слезть с его плеча.  – Отпусти меня! – продолжаю голосить  и бью его руками по заднице. Он не сбивается с шага. Сжимаю руки в кулаки, начинаю его колотить, одновременно перекатываю вес из стороны в сторону.

– Прекрати!  – командует он.

– Нет! Отпусти меня! – кричу в ответ, усиливая попытки освободиться. Резкий шлепок по заднице заставляет меня вскрикнуть.

– Перестань дёргаться и кричать, – приказывает он и снова опускает руку мне на задницу. Тонкая ткань нисколько и не защищает. Я снова дергаюсь, но уже по другой причине. Огонь вспыхивает на моих ягодицах. Не останавливаясь, он поднимается по лестнице, шлёпая меня по ходу.

– Роберт? – слышу любопытный мужской голос.

– Не сейчас, Руслан. Я показываю нашему доброму доктору её комнату.

Роберт снова шлепает меня по заднице, а затем крепче сжимает меня.

Я в тисках, любое проявление неповиновения парируется еще одним болезненным шлепком.

– Кажется, Роман просыпается.

– Буду через минуту, – говорит Роберт и поворачивает за угол.

Я не могу поверить, что это происходит наяву. Я не более чем мешок с костями на его плече. Дверь открывается,  пол под моим взором меняется с тёмного дерева на серебристый ковер. Именно здесь он наконец ставит меня на ноги. Хватает меня за руку, прежде чем я успеваю броситься к двери, и тычет мне пальцем в лицо.

– Я собираюсь проверить своего брата. Ты, моя маленькая зверушка, останешься здесь, в этой комнате, пока я не приду за тобой. Если ты будешь хорошо себя вести, не станешь доставлять никаких проблем, я распоряжусь, чтобы твои вещи были доставлены  сюда. Если ты будешь плохо себя вести, если будешь со мной драться, всё пройдет не так легко для тебя!

Я задыхаюсь, но не это заставляет меня молчать. Меня душат страх и гнев, нарастающие в моем горле.

– Будь хорошей девочкой. Он щелкает пальцем под моим подбородком и оставляет меня стоять посреди комнаты. Сжав кулаки по бокам, я могу только сердито смотреть на него, когда он уходит. Дверь закрывается, в моих ушах раздается безошибочный звук запираемого замка.

Я по-прежнему  заперта в камере.

Да, здесь ковры, красивая мебель и окна, но это та же камера, которой была комната в подвале.

Я сердито смотрю на дверь, желая, чтобы она открылась силой взгляда. Конечно, она не открывается.

Мне нужно найти другой выход.

Глава 5

Роберт Берг.

– Рома. – Я направляюсь прямо к его кровати. Павел поспешно тушит сигару, когда ловит мой мрачный взгляд. Интересно, когда он спит, выпускает сигару из зубов?

– Роберт, я в порядке. Я в порядке! – успокаивает меня младший брат, как только я появляюсь в комнате. – Расслабься!

– Расслабиться? – спрашиваю я с полуулыбкой. Рома твердит мне это постоянно. Тебе нужно успокоиться! Не переживай! Возьми отпуск! Не парься! Отдохни! Он предупреждает меня о надвигающемся сердечном приступе, если я не сбавлю скорость. – Тебя, бля, подстрелили. Сейчас не время расслабляться, – ворчу я. – Нет, нет. Не поднимайся.

Он отмахивается от моего предупреждения и опираясь на здоровую руку, приподнимается на подушку. От этого простого движения его лицо кривится от боли.

– Ему требуется обезболивающие таблетки.  – Я смотрю  на Руслана.

– Она может подсказать, какие именно?

– Кто? – спрашивает Роман, переводя взгляд с Руслана на меня.

– Девушка, которую он только что приволок  на своих широких плечах в гостевую  комнату напротив своей,– с насмешкой отвечает Руслан.

– Эта  свободная комната, – парирую я.

– Большинство комнат в этом огромном доме свободны! – Он смеётся.

– Так я смогу за ней присматривать, – объясняю я. Не то, что мне нужно оправдываться перед ним, но если он продолжит в таком тоне, мне придётся кулаком стереть с его лица идиотскую ухмылку.

– Конечно, конечно! – Руслан преувеличенно кивает мне.

– Эта девушка – та, которая меня зашила? – Роман   выставляет руку между нами, призывая успокоиться.

– Да, – отвечаю я, отбрасывая своё раздражение в сторону. – Валентина нужна, чтобы контролировать твоё выздоровление, Роман. Она твой лечащий врач. Вот и всё. Сейчас на повестке  другой вопрос. Ты видел парня, который вошел через заднюю дверь? Я начинаю расследование. Нам нужно выяснить, кто пытается нас свалить. Кто пошёл войной на семью Берг.

– Да, я видел его, – говорит Роман, морщась от боли, пытаясь занять удобное положение на подушке.

– Не двигайся, – отчитывает его Руслан. – У Семёна в комнате должна быть аптечка. Я принесу. Паша, идём со мной!

– Давай, рассказывай, – говорю я брату, когда мы остаёмся одни.

– Я не знаю, кто он. Я запомнил его глаза, – заявляет Роман. – Блин, так жжёт. Он слегка касается повязку на плече.

– Терпи.  Сейчас мы дадим тебе что-нибудь от боли, – напоминаю я ему. – Ты узнаешь его, если снова увидишь?

– Да, узнаю. Этот ублюдок застрелил Семёна! – Его голос надламывается.

– Он не избежит наказания, но нам нужно собрать больше информации. Завьялов тоже этим занимается. Его сын получил пулю.

– Савва, да. Я видел, как раз перед тем, как меня ранили. – Роман кивнул и устало откинул голову на подушки.

– Тебе следует немного отдохнуть. Позже я приведу врача, она тебя осмотрит. Следует убедиться, что всё идёт как надо. Такое ранение нельзя пускать на самотёк.

– Что ты с ней сделаешь? – Роман смотрит на меня долгим взглядом.  – С врачом?

Из нас, троих братьев, он самыё мягкий и добродушный человек. Так бывает, когда ты маменькин сыночек и любимчик семьи, тебя слишком долго лелеют и опекают.

– Не беспокойся, оставь это мне!

– Милана знает что произошло? – спрашивает он о своей девушке. Они встречаются уже почти три года. Он готов сделать ей предложение, но она еще не принята в семью. Его ранение будет трудно объяснить.

– Нет.

– Я должен рассказать ей, Роберт. –  Он хмурится. – Я больше не могу ничего от неё скрывать.

– А если правда заставит её сбежать? Что тогда, Рома? Она знает о нашей семье то, что может быть использовано против нас? – пристально смотрю на него.

– Нет. Пока нет. Но  Мария же в курсе, – спорит он со мной, имея в виду жену Руслана.

– Мария – это другое. Ты же знаешь, – напоминаю я ему.

– Как мне это объяснить Милане?  – Он указывает на своё перебинтованное тело.

– Не надо ничего объяснять! – Я потираю подбородок. – Скажешь ей, что тебя отправляют на  неделю  в командировку. Срочное дело. Вопрос с поездкой решился в последнюю минуту, так что ты не смог увидеть её перед отъездом. И звонишь из аэропорта.

– Я не хочу ей лгать, – упрямится он. –  А как насчет Семёна? Как объяснить его смерть?

– Ты прав. – Меня охватывает боль, но я отмахиваюсь от неё. Сейчас не время раскисать. – Мы что-нибудь придумаем.

– Милана не глупая, Робби. Знает, чем занимается наша семья, или, по крайней мере, догадывается. Если я продолжу её обманывать, она меня бросит.

– Тогда советую как можно быстрее надеть ей кольцо на палец. Тогда ты можешь быть с ней откровенным, – предлагаю я вариант.

– Тут целый ящик лекарств, – в комнате появляется Руслан.

– Хорошо. Он становится слишком капризным, – говорю я. – Поспи немного. Я приведу Валентину позже.

– У неё будет информация о нас, Роберт. Она узнает вещи, которые можно будет использовать против нас. – Роман бросает мне мои слова обратно.

– Тебя мало били в детстве,  – отвечаю я.  – Мама слишком тебя защищала.

– Он прав, – Руслан поддерживает младшего брата. – Она здесь против своей воли, и она знает, что произошло в кафешке.

– Может, тебе стоило подумать об этом до того, как ты её похитил, – прерываю Руслана. У него не было особого выбора, но я не позволю им ругать меня за эту девушку или за что-то еще. – Я же сказал. Я разберусь с ней сам. Это моя забота.

Как я собираюсь разобраться с Валентиной Крайновой? На моих губах застывает холодная улыбка. Я заставлю её согнуться. Я заставлю её слушаться. Она на время станет моей ручной зверушкой. А когда её услуги нам больше не понадобятся, я решу, что с ней делать.

Глава 6

Роберт Берг.

Встреча с добрым доктором откладывается. Когда я выхожу из комнаты Романа,  мне сообщают, что  приехал опер. Видимо, хочет поставить меня в известность о том, что нашли труп Семёна.  Ребята вывезли его из кофейни, оставили в укромном месте. Иначе их всех бы «затаскали» по следователям, начали выбивать показания. Это не в наших интересах. Услышав новость, мне придется  сыграть потрясение, скорбь.

– Я сочувствую вашей утрате! – Андрей Усов, оперативник  отдела по расследованию тяжких преступлений,  стоит перед моим столом, постукивает ручкой по блокноту.

– Спасибо, – говорю я, наливаю себе коньяк и предлагаю ему. Он, конечно, отказывается. Как-никак, на службе. Это не первая наша встреча. Усов все эти годы достаёт меня по разным поводам. Пытается «копать» под меня. Безрезультатно, он так и не нашел ничего противозаконного в моей деятельности. И не найдёт.

– Предполагаю, ты знаешь, кто может быть в этом замешан? – спрашивает он, смерив меня своим высокомерным взглядом. Между нами взаимная неприязнь.

– Нет, абсолютно никаких идей, – Я опускаюсь в кресло,  подношу стакан к губам. Делаю глоток,  обжигающий вкус спиртного, скользящего по моему горлу, на мгновение убирает боль в груди.  – Где, ты сказал, его обнаружили?  – спрашиваю я, ставя стакан на колено.

– На пустыре, за парком, – говорит он, проверив свой блокнот. Я смотрю на него, позволяя тишине затянуться. Он хочет меня запугать, но раньше это никогда не срабатывало. И теперь точно не сработает.

– Ты уже был у моей тети? – спрашиваю я. – Или прибежал прямо сюда?

– Мои коллеги поехали к ней.

– А ты, значит,  решил приехать ко мне лично.

– Пустырь – это не место смерти! – продолжает он, игнорируя мою реплику. – После того, как его застрелили, тело переместили. Пытались создать видимость разбойного нападения, забрали телефон, деньги.

– Кто мог такое сделать? – спрашиваю я, не пытаясь скрыть свой интерес. У Усова не будет подозреваемого. Официально убийство останется нераскрытым.

Глухарь. Не будет следствия  и суда. Убийца не получит минимальный срок и не выйдет через несколько лет по УДО и начнёт дальше радоваться жизни. Когда я найду ублюдка, который застрелил Семёна, а я это сделаю, то разберусь с ним сам. Это будет суровая казнь. Смертный приговор я уже подписал.

– Я надеялся, что у тебя будет для меня какая-то информация! – вздыхает Усов. – Были ли у Семёна враги? Может, партнеры по бизнесу, которым выгодна его смерть? Нужно выяснить, личные или деловые мотивы послужили причиной убийства.

– Хотел бы я знать. – Я переставляю стакан с колена на стол. – Я хочу найти убийцу своего кузена так же, как и ты. – Я встаю со стула. – Разве нет записей с камер видеонаблюдения? Сейчас по всему городу расставлены камеры. Может, на них что-то есть?

– Нет, пока ничего нет. С учётом того, что тело переместили, найти место совершения убийства будет сложно. – Он засовывает свой блокнот во внутренний карман пиджака. – Трудно, но не невозможно, – твердо добавляет он.

– Тогда это хорошие новости, – говорю я, указывая на дверь своего кабинета. Время нашего общения истекло.

– Если что-то вспомнишь, звони мне напрямую. – Он протягивает мне свою визитку.

– Конечно. – Я киваю и беру карточку.  – Надеюсь, ты будешь держать меня в курсе расследования.

– Поделюсь всем, чем смогу.

– Моя тетя захочет узнать, когда возможно похоронить Семёна, – сжимаю челюсти от жгучей боли в груди. Я не говорю о каком-то жулике, пострадавшем в бандитских разборках. Мы обсуждаем похороны моего брата. Жесть.

– Как только вскрытие будет закончено, мы сможем передать тело ближайшему родственнику, – говорит он мне по пути к входной двери.  – Обычно это занимает несколько дней.

– Я обязательно дам ей знать, – говорю я, изо всех сил стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. Ему нужно уйти, чтобы я мог оставить это позади себя. Если я буду барахтаться в этом, это ничего мне не даст, я только впаду в депрессию. А меня есть дела.

– Роберт, я буду признателен, если вы поделитесь информацией, которую обнаружите. Мне бы не хотелось продолжать тратить деньги налогоплательщиков на дела такого рода. Бандитские разборки, междоусобчики, раздел сфер влияния. Ты понимаешь, о чём я. Есть граждане, которые действительно нуждаются в  моей помощи.

– Каждый должен выполнять свою работу, – возражаю я. – Вы считаете, что поиск убийцы моего брата не стоит вашего времени? – спрашиваю я его, открывая входную дверь.

– О, это стоит моего времени. – Он наклоняется ко мне.  – Хотел бы я собрать как можно больше информации о вас и вашей хорошо защищённой группировке.

Я не клюю на приманку.

– Доброго дня, майор! – Я показываю на открытую дверь.

– И вам, господин Берг! – лёгкий кивок головы и он уходит.

– Он что-нибудь «накопал»? – задаёт вопрос появившейся в холле Руслан.

– Нет, они только начали расследование! Знаешь, я почти готов позволить ему разобраться с этим за нас! – бровь Руслана удивленно взлетает.  – Я сказал, что почти готов. Успокойся. – Я похлопываю его по плечу, проходя мимо него по ступенькам. –  Мы найдем этого ублюдка и сами с ним разберёмся.

– Правильно Конечно! – соглашается Руслан. Я смотрю на него через плечо. Мы уже теряли близких. Шок от потери Семёна придется преодолевать некоторое время. Он был хорошим человеком. Тот, кто это сделал, заплатит.

А сейчас мне нужно отвлечься, иначе я взорвусь. Разговор с забавным доктором поможет переключиться и на время забыться от тяжёлых дум.

Глава 7

Валентина.

Окна  в комнате открыты, но когда я смотрю вниз, стон срывается с моих губ. Прыгать со второго этажа так себе перспектива.  Никаких  деревьев,  по которым можно спуститься, ни кустов, которые способны смягчить падение.  Я могу сломать ногу или руку. Если это  будет рука, я  смогу бежать. Но если нога? Со сломанной ногой далеко не убежишь. Меня поймают, я сомневаюсь, что он легко простит побег.

– Когда мы учились в школе, один из друзей Романа  выпрыгнул из этого окна. Сломал ногу в двух местах и ключицу.

Глубокий голос Роберта Берга вторгается в моё уединение. Я отворачиваюсь от окна, оставляя его открытым.

– Зачем другу прыгать из окна? – интересуюсь я. Он переоделся. Вместо делового костюма на нём черная водолазка, аккуратно заправленная в джинсы. Вокруг талии – черный кожаный ремень. Он закатал рукава до локтя. Мне сложнее сдерживать нервы, когда он одет так небрежно.

– Они играли в какую-то глупую игру, он не хотел, чтобы его поймали, – пожимает он плечами. – Наверное, он думал, что тут не так уж высоко. Он наклоняется ко мне. – Ошибся.

– Тогда, полагаю, хорошо, что я просто хотела подышать свежим воздухом, – говорю я, засовываю руки в карманы своих медицинских брюк и сжимаю кулаки, готовая защищаться. Он подходит ко мне ближе.

– Лгунишка из тебя плохая, Валентина Алексеевна Крайнова, – говорит насмешливо.

– У меня было мало практики! – я гордо задираю голову.

– Зато острый язычок и сарказм отточила на отлично! – он меняет тон. – Роман  проснулся. Мы дали ему что-то из болеутоляющего, но я хочу, чтобы ты его осмотрела и сменила повязки.

– Я осмотрю его, сменю повязку и даже выпишу рекомендации. Но потом ты меня отпустишь! – мой голос звучит требовательно.

Я сжимаю руки, впиваюсь ногтями в ладони. Небольшая боль помогает мне сосредоточиться, не дает развалиться на части. Потому что, когда губы Роберта плотно сжимаются, а глаза темнеют, в моей груди начинает подниматься паника.

Он не тот человек, который выполняет приказы. Этот человек их отдает и ожидает, что им будут следовать. Он подходит ко мне, не сводит с меня пристального взгляда. Когда он достаточно близко, хватает мое лицо руками, вжимая мои щеки внутрь. Я впиваюсь ногтями глубже.

– Давай проясним одну вещь. Я отдаю тебе приказы, а не наоборот. Делай, что тебе говорят. Ты не уйдешь отсюда, Валентина,  пока я не закончу с тобой. – Он приближается ко мне,  его нос слегка касается кончика моего.  – И я не закончил с тобой. Даже не начинал.

Я подавляю стон, когда его пальцы сжимают мои щеки.

– Я понятно выразился? – спрашивает он, понизив голос.

Я ненавижу это. Я невиновна. Я не сделала ничего плохого, но я в плену у этого человека, который может легко сломать мне шею в случае неподчинения.

– Да, – шепелявлю как могу, сквозь сплющенные щеки. Он опускает голову, поворачивается так, чтобы его ухо оказалось около моих губ.

– Что ты сказала?– спрашивает он, ослабив давление на моё лицо. –  По-моему, ты пыталась  сказать: «Да, господин Берг»!

Я сжимаю губы. Я этого не произнесу.  Не дождётся!

Свободной рукой он хватает меня за переднюю часть моих  штанов, дергает их вверх, пока промежность не начинает болезненно тереться о мою киску. Он тянет ещё сильнее. Мне приходится приподняться на цыпочки, чтобы уменьшить боль.

– Я жду, – говорит он, натягивая мои штаны. Они порвутся, если он продолжит в том же духе. Материал касается моего клитора, стон вырывается из губ.

– Да, господин Берг. – Я произношу слова сквозь стиснутые зубы, но говорю их. Он отпускает мои штаны, я снова опускаюсь на всю стопу.

– Отлично. – Он отпускает мои щеки.  – Не так уж и плохо, правда? Быть хорошей девочкой для меня?

Ему нужно перестать использовать эту фразу. «Хорошая девочка» подразумевает, что я хочу быть рядом с ним, хочу радовать его, доставлять удовольствие. Все, чего я хочу в этот момент, это убраться из его дома. Подальше от него и всей опасности, исходящей от его ауры. Я хочу вернуться домой, а затем заснуть мёртвым сном в своей собственной кровати. Одна.

–Я не твоя девушка, – поправляю я его, увеличивая расстояние между нами. Он усмехается.

– Давай пока не будем беспокоиться о статусах, – указывает на дверь. – Сюда.

Я выхожу в коридор. Он легко проходит мимо меня, я снова иду за ним. Он ведет меня в комнату, расположенную недалеко от лестницы. Я бросаю быстрый взгляд, прикидываю расстояние. Входная дверь находится внизу этой лестницы. Я видела её, когда он тащил меня сюда. Если я смогу уйти от него и сбежать по этой лестнице, у меня может быть шанс. Из того, что я видела в окно, на улицу ведет длинная подъездная дорожка. Никаких охранников у ворот. Если я не смогу открыть ворота,  вероятно, смогу перелезть через забор.

– Он здесь. – Роберт открывает дверь и втягивает меня внутрь вместе с собой. Комната обставлена как стандартный гостиничный номер в хорошем отеле. Нет никакой индивидуальности. Это не настоящая спальня Романа, понимаю я, скорее, ещё одна гостевая комната.

– Это врач? – спрашивает Роман с широкой улыбкой на губах. Он выглядит намного лучше, чем в последний раз, когда я его видела. Цвет вернулся к его щекам. Более молодая версия Роберта, но более худая. Роман весь из поджарых мышц, тогда как Роберт более массивный и широкий в плечах.

– Валентина! – Роберт прижимает руку к моей пояснице, подталкивает меня вперед к кровати.

– Ты выглядишь лучше, – говорю я Роману с мягкой улыбкой. Он ничего мне не сделал.  Из трех братьев, которых я встретила, он выглядит наименее опасным. Он даже может мне помочь.

– А как иначе? У тебя волшебные руки!

Я тянусь за бинтами, снимаю ленту и марлю с раны. Первая, ближайшая к его плечу, выглядит хорошо, она розовая и чистая. Больше не кровоточит. Я полностью снимаю бинт и бросаю его на тумбочку, рядом со стаканом с ликёром.

– Твое обезболивающее? – Я указываю большим пальцем на напиток.

– Это немного помогает – Он смеется. Я снимаю второй бинт. – Что-то не так? – спрашивает Роман, заметив, что я хмурюсь. Роберт меняет позу, встаёт рядом со мной.

– Что? – спрашивает он, наклоняясь через моё плечо.

– Видишь, какая она красная по сравнению с этой. – Я указываю на ткань вокруг раны,   показываю  разницу между двумя входными ранами.  – Мне это не нравится. Может быть инфекция. – Я выпрямляюсь.  – Мне нужно увидеть выходное отверстие.

– Ладно. Роман ложится и переворачивается на бок. Я снимаю повязку и ругаюсь себе под нос. Из раны уже сочится зеленоватая жидкость.

– Мне нужно промыть её и перевязать заново. И тебе нужны антибиотики. – Я похлопываю его по бедру. – Ты можешь перевернуться на живот?

– Конечно. Простыня соскальзывает при его движениях, обнажая ягодицы.

Глава 8

Валентина.

– Какого хрена ты голый? – рявкает Роберт, дёргает простыню, когда замечает, как мой взгляд скользит по спине Романа.

– Я проснулся таким, – усмехается Роман. – Она врач,  наверняка видела  голые  задницы.

– Всё в порядке, – говорю я, обращаясь к Роберту.   – Мне нужно два  тазика, один с мыльной водой, другой с чистой водой. Он изучает меня мгновение, затем кивает, уходит в смежную ванную комнату.

– Роман. – Я наклоняюсь  к нему и шепчу  на ухо, пока Роберт занят.  – Мне нужно, чтобы ты мне помог. Мне нужно выбраться отсюда.

Я умоляю его,  сама испуганно смотрю на дверь ванной комнаты. Роман  слегка приподнимается, морщась от боли, которую вызывает это движение, затем окидывает меня суровым взглядом. Не таким страшным, как у его старшего брата, более искренним и сочувствующим.