скачать книгу бесплатно
Электромобиль останавливался каждые два часа, чтобы его пассажиры могли немного размяться, но только сейчас кто-то додумался открыть багажник и посмотреть, как там арестант. Выглядел он не очень: похоже, во время пути его мотало туда-сюда по железному ящику и не раз приложило о стенки.
– Ребята, – скорчив жалобную мину, попросил он, – снимите наручники, а? Я всё равно никуда не денусь. А так хоть смогу ухватиться за что-нибудь и не буду болтаться из угла в угол.
Один из гвардейцев молча расстегнул замок, но, не успел пленник насладиться свободой, как ему снова сковали руки. Только на этот раз спереди.
– Спасибо и на том, – улыбнулся он и с наслаждением почесал щеку. – Слушайте, а где тут можно… эээ… сбросить балласт?
– Только не рядом с машиной! – Гвардеец огляделся: – Иди вон за те кусты. И чтобы сразу назад!
– Разумеется.
На нетвердых ногах, нарочно покачиваясь, Рэйн добрел до кустов и, мгновенно собравшись, проскользнул в самую гущу зарослей. Рывком расстегнул рубашку, приноровившись, сунул под неё руки, ощупал пальцами бок. Поморщился, обнаружив царапину, и усмехнулся: ничего, заживёт. Инн действовала в спешке, но благодаря ей он теперь сможет отправиться туда, куда велит ему сердце.
Когда он вытащил руки, в ладони у него была зажата острая десятипонтовая шпилька.
Сезон Бурь
Глава первая
– Спасибо, – негромко сказала Джаил.
Они c Альном стояли возле штаба и смотрели на звёзды. Давно прозвучал сигнал к отбою, но растревоженная последними событиями Нумера не спала: в казармах горел свет, слышались возбужденные голоса. В другое время О’Рэн устроил бы командирам отрядов хорошую взбучку и быстро навёл порядок. Но не сегодня.
Он повернул голову:
– За что?
– За всё, – Инн чуть помедлила и протянула ему ладонь: – Вряд ли кто-то сделал для нас больше, чем ты. И мне бесконечно жаль, что из-за этого вы все оказались втянуты в крупные неприятности. Если бы я только могла…
– Случилось то, что должно было случиться, – Альн ответил ей крепким пожатием. – Это не ваша вина. А с неприятностями справимся… пока не знаю, как, но вместе мы обязательно что-нибудь придумаем. Да, с одной стороны, нас бросили на произвол судьбы, а с другой – дали полную свободу действий. Теперь не нужно ждать чьих-то тупых приказов…
– Главное – не тупить самим, – улыбнулась Джаил, не торопясь убирать руку. – И тогда всё будет хорошо.
Командор сдержанно улыбнулся в ответ. Он понимал, через что ей сегодня пришлось пройти, и не хотел портить момент очередными скверными новостями. Пусть она как можно позже узнает о том, что ничего хорошего в ближайшем будущем ждать не стоит.
Заметив приближающуюся со стороны медблока знакомую фигуру, Инн нехотя разомкнула пожатие и отступила на шаг.
– Это невыносимо! – пожаловалась Сиенна. – Я сделала ей холодный компресс, дала обезболивающие, а она проглотила их целую горсть, заявила, что хочет побыть одна, и сбежала. Боюсь даже представить, куда её понесло.
– Значит, ей лучше, – у Инн отлегло от сердца. – Через день-другой Мэл полностью восстановится…
– Нет. Не восстановится, – раздельно произнесла атари и в упор посмотрела на обоих. – Продолжительное воздействие ультрафиолета вызвало помутнение роговицы и, как следствие, потерю остроты зрения. Так что, если вы рассчитывали взять с собой в Сетту снайпера, я вас разочарую: Мэллори при всем желании не сумеет попасть в цель. Со временем её зоркость придет в норму – через декаду, может быть, две… но времени у нас, сами понимаете, нет.
– Она знает? – помрачнел Альн.
– Думаю, да.
Инн молча кусала губы.
– И еще, – Сиенна полезла в карман и вытащила горсть пластиковых обломков. – К утру ей понадобятся очки. Без них в светлое время суток она не сможет покинуть медблок. Я попыталась найти детали на замену, но…
– Не беспокойся. – Командор забрал у неё сломанную оправу и выпавшие зеркальные линзы. – Я всё сделаю сам. Доброй ночи.
Он ушел, и бывшие подруги остались вдвоём. Под пристальным взглядом атари Джаил внезапно почувствовала себя уязвимой. Навалилась усталость, подкралось гнетущее чувство вины. Захотелось спрятать лицо на вполне конкретной груди и расплакаться.
– Не нагнетай, – с нажимом проговорила Инн и отвернулась.
– Я ничего не делала, – Сиенна пожала плечами. – Одного раза было достаточно, чтобы больше никогда не повторять ошибку. Но я ощущаю то, что ты чувствуешь. Если хочешь, можем…
– Нет, – оборвала Джаил, – не можем. Это ни к чему, я справлюсь сама. Позаботься лучше о Мэллори.
Она направилась в казарму, не оглядываясь, хотя укоризненный взгляд прожигал ей спину. Приняла душ, заплела волосы в косу – расставшись со шпилькой, пришлось изменить прическу – и тенью прошмыгнула к своей койке. Нижняя постель, как и ожидалось, была пуста, и Инн совершенно без сил опустилась на неё, сдвинулась в угол, закрыла лицо руками. В голове хаотично метались обрывки дневных событий, отголоски новостей, беспокойные мысли о Мэл и тревожные – о Рэйнире, и на фоне всего этого измученный мозг из последних сил пытался придумать хоть какой-нибудь план действий. «Пожалуйста, хватит! – взмолилась она. – Только не сейчас! Можно я подумаю об этом завтра?!»
Неподалеку раздался шорох, и Джаил подняла голову. В проходе между койками стояли её теперь уже бывшие одногруппники. Витор протиснулся ближе, сел рядом и положил перед девушкой щит и меч.
– Обыска не было, – сообщил он, – но командир гвардейцев спрашивал про оружие. Мы сказали, что понятия не имеем, где оно.
Инн благодарно сжала его руку.
– Мы всё обдумали и пришли к единому мнению, – переглянувшись с ребятами, заговорил Йорен. – В других отрядах всерьёз обсуждают возможность покинуть базу… перевестись или просто уехать, не важно. Крейден молчит, но, что бы он ни сказал, мы не изменим решение: группа останется здесь и будет выполнять приказы командора О’Рэна. Можете рассчитывать на нас, офицер Джаил, – юноша смущенно улыбнулся. – Я был уверен, что однажды это звание заслуженно к вам вернётся.
Инн вздохнула, стараясь не вспоминать, при каких унизительных обстоятельствах это произошло. И тогда молодой прим тихонько добавил:
– Не скажу за других, но, когда он заставил вас подчиниться, мы все, не сговариваясь, закрыли глаза.
В мастерской в этот час уже никого не было.
Командор не стал зажигать верхний свет: включил две рабочие лампы и под ними разложил на столе то, что осталось от зеркальных очков. Линзы уцелели и даже не покрылись царапинами, а вот изящная оправа оказалась излишне хрупкой: треснула и раскололась на несколько частей. Какое-то время Альн беспомощно разглядывал обломки, не понимая, что с ними делать. С техникой проще: разобранный гвардейцами передатчик он собрал примерно за десять крон. Хорошо, что устройство сочли неисправным – точнее, не сумели включить декодер! – и решили оставить здесь: отсутствие связи с Прайтори стало бы первым шагом к провалу. Нужно завтра же отправить сообщение в Эмер… вот только какое? С просьбой о помощи? С призывом поторопиться? Как объяснить всю тяжесть положения, в котором оказалась Нумера, короткими фразами по пятьдесят знаков?
О’Рэн устало потёр лоб. Завтра утром он вызовет офицеров и вместе с ними обсудит дальнейшие действия. А сейчас нужно просто починить очки – для той, что превратила его жизнь и карьеру в груду бесполезных обломков.
Кстати, не пора ли начать собирать по частям и себя самого?
Хватит уже лелеять мечты беззаветно влюбленного юноши, коим он был много лет назад. Пришло время избавиться от увлечений прошлого, больше похожих на пагубную зависимость, чтобы однажды в его сердце зародилось и выросло новое чувство. Такое же сильное, неистребимое, но не мучительное, а, напротив, взаимное, приносящее радость.
Такое, как у Джаил и капрала Адара.
Альн повертел в руках расколотый ободок. Настоящая любовь способна сплести воедино отдельные жизни и разные судьбы. А двум пластиковым деталям… им хватит направленного воздействия ксинергии.
Он придвинул ближе увеличительное стекло, соединил обломки, закрепил их в держателе и, создав между большим и указательным пальцами тонкую нить потока, стал осторожно нагревать трещину. Пластик долго сопротивлялся. Потом закипел. Пайка вышла грубой, но прочной, и, дождавшись, когда всё застынет, Альн сгладил неровности кончиком ножа.
«Это последнее, что я делаю для тебя, белокурая бестия. Мой прощальный подарок, который ты заслужила, но, как и прежде, наверняка не оценишь».
Часа через полтора, отполировав до блеска спаянную оправу, командор аккуратно вставил в неё линзы и положил очки в коробку. Борясь с желанием заснуть прямо за столом, вышел из мастерской и увидел, что небо на востоке становится розовым. В казарму О’Рэн заходить не стал. Вызвал дежурного, отдал ему коробку и попросил:
– Передайте офицеру Мэллори.
…Она хорошо помнила это место.
Тихо позвякивали жестяные колокольчики, привязанные над входом в маленький пёстрый шатер. Внутри пахло кислым молоком и сухой травой. Посреди шатра на циновке сидела замотанная в тряпьё грузная женщина, похожая на статую Будды, с той лишь разницей, что у Будды были обычные ноги, а не две безобразных культи. Взгляд женщины медленно скользил по сторонам, ни на чём не задерживаясь и выдавая её слепоту.
– Здравствуй, Сури.
Она не стала подходить ближе, зная, что в этом нет нужды.
– А-а… маленькая gemmon, – улыбнулась женщина, безошибочно повернувшись на голос. – Как же давно ты не навещала меня! Значит ли это, что у тебя всё хорошо?
Она помолчала, раздумывая.
– Нет. Не всё.
– У таких, как ты, иначе и не бывает, – женщина протянула к ней увитую медными браслетами руку: – Прикоснись, дитя, и бедная Сури расскажет, что тебя ждёт.
Она вздохнула. Полезла в карман, достала пару монет. Бесшумно приблизилась и положила их на ладонь, стараясь не задеть тёмные узловатые пальцы.
– Если я умру, не говори, как. Просто назови время и место.
– Ты не умрёшь, – лицо Сури неожиданно посветлело. – Ты будешь счастлива, маленькая gemmon. С мужчиной, который сумеет дать тебе всё, чего ты пожелаешь.
Она рассмеялась. Хрипло, потому что рассечённые связки срослись последними и, видимо, не до конца:
– Мужчина? Брось, я не для того даю тебе деньги, чтобы ты развлекала меня глупыми сказками! Я сама по себе, ясно? Никому не нужна, и мне не нужен никто. Ну… кроме чокнутой магички, которая называет меня подругой. С ней безопасно и иногда даже весело. Но мужчина… – она покачала головой. – Разве ты не понимаешь, Сури? Неужели не видишь, кто я?
– О, я вижу, – с улыбкой отозвалась женщина, прикрывая белёсые глаза, – и лучше, чем ты думаешь, маленькая gemmon! Однажды ты вспомнишь мои слова и поймешь, что Сури не ошибается. Любовь нужна всем: и женщине, созданной, чтобы хранить миры, и отвергнутому изгнаннику, и заложнику своей судьбы, живущему мечтой о свободе, и даже старой слепой ясновидящей. И, конечно, такой, как ты. Особенно такой, как ты, Вэллари.
Она насмешливо закатила глаза и, ощутив резь под веками, ненадолго вынырнула из сна. Судя по тишине, разбавленной тихим сопением, все вокруг спали. Значит, до рассвета еще далеко и можно вновь погрузиться в странные фантазии, создаваемые глубинами подсознания.
Мэллори перевернулась на другой бок и натянула покрывало на голову.
Инн проснулась незадолго до сигнала к подьёму.
Никакой усталости или сонливости: мозг включился и тут же начал раскладывать задачи в порядке важности. Мэл… Девушка приподнялась, глянула вниз и облегчённо выдохнула, увидев спящую подругу. Заметила рядом на тумбочке открытую коробку с зеркальными очками – и улыбнулась своим мыслям.
Они не ошиблись, доверившись Альну. У командора сложный характер, но он не предаст, не отступит и всегда будет рядом.
Хорошо, что в последнее время им везёт на таких соратников и друзей.
Йорен и ребята… В прежние времена она без колебаний взяла бы их в свой отряд. Верность и честь для них не пустой звук, и, что особенно важно, они способны работать в команде и принимать правильные решения.
Инн бесшумно сползла вниз. Быстро оделась, по привычке смотала волосы в узел и… снова распустив их, принялась заплетать.
Рэйн… Хочется верить, что он уже на свободе и что ему не пришлось никого убивать. Чьи бы приказы ни выполняли гвардейцы, они, в первую очередь, граждане Тессара, которых «А-Нон-Тар» когда-то поклялись защищать.
Одновременно с мыслями о старом друге всплыли мрачные воспоминания о вчерашнем дне, замелькали на повторе щемящие душу картины. Особенно жгло осознание, что ненавистному Патриарху удалось подчинить их, опозорить, морально сломать. Да, они уступили не ради себя, но всё же… всё же… Пройдет несколько дней, по городам разлетятся новостные листки, и тессарийцы будут впитывать извращённую, перекроенную полуправду, уверенные, что она и есть истина.
Значит, Дарсем велел своему прихвостню найти и забрать щит и меч, прекрасно зная, как они важны в сражениях с зергами. Ему плевать, справимся мы или нет, выживем или погибнем: он просто хотел заполучить очередную игрушку, которая в его руках останется бесполезной. И такого Патриарха мы должны поддерживать на выборах, уважать, чтить и славить?!
Инн почувствовала, как у неё учащается дыхание, а пальцы против воли сжимаются в кулаки. На цыпочках она выскользнула в душевую, склонилась над умывальником и плеснула в лицо прохладной водой.
«Иногда нужно притвориться сломленной, чтобы в нужный момент одним точным ударом сломать хребет врага».
Слова, произнесённые внутренним голосом, мгновенно остудили эмоции и заставили размышлять.
«Вспомни не то, как вы стояли перед ним, а то, как вели себя окружающие».
А ведь и правда: далеко не все из них были бесстрастны или показывали, что одобряют происходящее. Даже среди гвардейцев нашлись те, кто смотрел на Дарсема с недоумением. Особенно после приказа оставить Нумеру без еды и медикаментов.
А какие лица были у тех, кто видел запись боя в пустыне!
«Это не просто сомнение в правильности поступка лидера. Будучи военными, они представили вероятные последствия как для аванпоста, так и для всей страны, и ощутили страх. А страх заставляет прислушаться к голосу разума и прозреть даже слепо, безоговорочно преданных».
Джаил вышла из душевой и отправилась на пробежку. После первого же круга её мысли окончательно отключились от прошлого и сосредоточились на настоящем.
«Дарсем совершил непростительную ошибку. Осталось понять, как этим воспользоваться в интересах Тессара, не нарушая вырванной у нас клятвы».
– Итак, – О’Рэн потёр ладонями осунувшееся лицо, чтобы собраться с мыслями, и оглядел сидящий напротив командный состав. – Давайте по порядку. Первым делом нужно провести ревизию и рассчитать, на сколько нам хватит… Кстати, а где Мэллори?
Место, предназначенное новоявленному офицеру, пустовало. Джаил на мгновение отвлеклась от ввода в передатчик очередного сообщения, и подняла на него ясные серые глаза:
– Командор, полагаю, она отсутствует по причине плохого самочувствия. Вряд ли что-то другое заставило бы ее пропустить собрание.
На удивление, О’Рэн воспринял её слова абсолютно спокойно: кивнул и сразу переключился на заведующего хозяйственной частью.
– После обеда жду отчет по продуктовым ресурсам и сухим пайкам. Нужно понимать, как долго мы сумеем протянуть без поставок. По медикаментам атари сообщит через пару часов. Сколько у нас на базе военных и гражданских?
– Обслуживающий персонал, включая сотрудниц медблока, – двадцать семь единиц, – отрапортовал офицер. – Военнослужащих… прошу прощения, но здесь возникла проблема. – Он оглядел остальных и повернулся к Альну: – Командор, в некоторых отрядах идут разговоры о дезертирстве с Нумеры. Они называют это вынужденным бегством, ссылаются на возникшие обстоятельства, но факт остается фактом: часть личного состава готова покинуть базу и отправиться на другие военные объекты, не попавшие под правительственные санкции.
– Вот как? – О’Рэн не изменился в лице, только в голосе появились хищные нотки. – Вызовите сюда всех командиров отрядов. Немедленно.
«Просим командующую Мико поторопиться с решением», – набрала Инн последнюю из заготовленных фраз. Нажала «отправить» и посмотрела на командора:
– Я могу выступить перед собратьями по оружию и убедить их не совершать ошибку. Рассказать, насколько опасны зерги, и напомнить, что у нас сейчас на счету каждый боец…
– Джаил, ваша задача – обмен информацией с Прайтори, – тоном, не терпящим возражений, осадил её Альн. – Вот и займитесь тем, что вам поручено. А с подчинёнными я разберусь сам.
Инн только вздохнула и придвинула к себе папку с записью сообщений.
– Несмотря на ваш подвиг в Сетте, – наклонился к ней сидящий рядом офицер, – многие не согласятся с тем, что вы вправе произносить какие-либо речи. Еще вчера вы с подругой были врагами Тессара, а сегодня сидите здесь… и для нас до сих пор остается загадкой, почему Патриарх, вдобавок к прощению, вернул вам звания. Ведь по закону женщины не могут быть офицерами. Исключений нет. Самая высокая должность в стране, занимаемая женщиной, это секретарь-адъютант Главнокомандующего, но даже ей не положены офицерские нашивки.
– Я объясню, почему он это сделал, – хмуро проговорил Альн. Но не успел: хлопнула дверь, за спиной раздались шаги – явились командиры отрядов.
– Все в сборе, – О’Рэн поднялся. – Давайте обсудим возникшие в наших рядах нелегальные инициативы.
Инн повернулась к вошедшим: кто-то из них смутился, кто-то, напротив, смотрел с вызовом. Удивления не выказал ни один.
– Понимаю, что инстинкт самосохранения есть у всех. И у гражданских, и у тех, кто дал клятву защищать своих соплеменников. Но то, что можно простить обычному тессарийцу, для военного непростительно, – чеканя каждое слово, произнёс командор. – Тот, кто покинет базу в такой ситуации, увеличивает шансы прочих на поражение и гибель – причем не только Нумеры, но и всей нашей цивилизации, а также планеты, которая стала эллатам вторым домом. Это не просто предательство или измена. Это… Боюсь, в нашем языке для такого поступка не найдется подходящего слова.
Командиры угрюмо молчали, и тогда Инн не выдержала.
