скачать книгу бесплатно
– Суть вещей? О чем вы?.. – насторожился он.
– Погоди, племяш, – осадил его Цепеш. – При чем, здесь, собственно, Пустотник?..
Краулер открыл рот. Протянул: «Гм-м…», – уже мысленно. Он забыл, что так и не соизволил пояснить, при чем, действительно, здесь штопаный Пустотник.
Эту оплошность следовало исправить. Вот только – «Стоило ли?». Поразмыслив, он решил, что стоило. Ведь в противном случае его нынешний визит терял всякий смысл. Собравшись с духом, Леонард выложил Узнику все, что, по его мнению, как-либо относилось к делу. Тот выслушал самым внимательным образом.
– Мило, мило, – сказал Влад, когда альбинос исчерпал скудные факты. – Сомневаюсь, впрочем, что у такого редкостного существа, как Пустотник, вдруг, ни с того, ни с сего, возникла стремительная нужда в этом Черепе, и – как следствие, – в маловероятном Могуществе. Весьма, весьма неожиданно.
Краулер терпеливо выждал, но, казалось, это было все, что граф имел сообщить по данному поводу.
– И… это все, – спросил «уполномоченный», – что вы имеете сообщить по данному поводу?..
– Ну да, – Цепеш пожал плечами, будто бы это само собой разумелось. – Я же лишен возможности, в отличие от некоторых неблагодарных родственников, праздно шататься по городу, и изображать бурную деятельность. Другое дело, если бы я оказался снаружи, но, увы… – Узник поднял руку и стукнул костяшками пальцев по стеклу, отчего Лео едва не отскочил назад с прытью пугливого енота.
– А что же насчет того, на что вы намекнули? Что именно, по-вашему, ДВИЖЕТ Пустотником?..
– А разве это не очевидно? – Влад обидно хмыкнул. – Им, конечно же, движет ВОЛЯ ХОЗЯИНА.
Альбинос замешкался.
Корректные ответы обыкновенно требуют времени, тогда как грубые, напротив, рождаются в спешке.
– Вы подтвердили мои собственные догадки, граф. Что ж, не смею вас более тревожить, пора бы честь знать, позвольте откланяться, и все в таком же благоприятственном духе…
Цепеш проглотил «благоприятственном», не моргнув и глазом. Это у других обитателей нашей эпохи – уж ВЫ-ТО знаете! – стоит им случиться очевидцами какого-то милого анахронизма, делается такое лицо, будто бы они против собственной воли съели что-то несвежее. Ну, Влад был сделан из другого теста.
Анахронизмов для него не существовало. Вернее, его лексикон почти целиком из таковых состоял.
– Погодите, юноша!.. – едва ли не взмолился граф. – У меня есть ЕЩЕ кое-что!
– Как?! – с деланным изумлением вскрикнул Краулер. – Неужто?.. Вы, вроде бы, лишены возможности праздно шататься по городу, или вам дают отгулы?..
Узник хладнокровно обжег его взглядом, как сигарету потушил. Лео, поняв намек, спешно заткнулся. Он и так уже переступил черту. Разве мог он вообразить, что будет столь фамильярно беседовать не с кем-нибудь, а с самим Пронзателем?..
Определенно, лишь в кошмарном сне.
– Я знаю, где скрываются Пустотники, – как бы между прочим, заявил Цепеш.
– Что?.. – не расслышал альбинос.
Влад выждал, а потом, само собой, прикрикнул:
– Ты глухой?!.
– Да нет. – Краулер пожал плечами. – Мне послышалось: «Я знаю, где продаются кроссовочки».
– Болван!.. – окрысился граф. – У тебя голова забита одним шмотьем и обувкой! Мне-то ее забивают насильно, а ты себя уродуешь по собственной воле!.. Я сказал, – переведя дыхание и понизив голос, продолжил Цепеш, – что Я ЗНАЮ, где живут Пустотники.
На сей раз Леонард все расслышал отменно, но предпочел бы, чтобы это опять были «кроссовочки».
– О, – сказал он.
Затем:
– Ага.
Подобное не каждый день слышишь, и формальными шаблонами тут не отделаться.
Словно улитка, ползущая по стеблю, альбинос усваивал услышанное. «Я знаю, где живут Пустотники». Эти пять слов, включая местоимение (несложные, казалось бы, и почти безобидные; взятые же по отдельности, они превратились в вербальный «коктейль Молотова»), неохотно угнездились в его сознании где-то между греческими мифами и сплетнями о Лохнесском чудовище.
Наконец Краулер булькнул:
– А, ну да, разумеется. И как позвольте уточнить, вы разжились этими данными?..
– Довольно просто, – ответил Влад, то ли не расслышав скептицизма в голосе собеседника, то ли проигнорировав оный. – Имел как-то раз с ними дело. Давно это было, очень давно. Задолго то того, как меня, уже сидящего здесь, приглашали в «Клуб адского пламени». – Узник замолчал, глядя в каменный пол, и, очевидно, прозревая одному ему ведомые дали. Леонард даже не пытался проследить за этими далями – в противном случае Цепеш показал бы ему такие горизонты/измерения, о которых альбинос не знал, и знать не желал.
Некоторый соблазн, однако, скользнуть по лезвию жуткого взгляда, к заманчивым безднам, все же присутствовал. Но, на его счастье, у Краулера оказалась не настолько крупнокалиберная кишка, чтобы играть в чреватые гипнотические игры.
Равно как и торопить меланхоличного графа.
– В общем, – вынырнув на поверхность, подытожил Влад, – я знаю, где они прячутся. И, поскольку ты также интересуешься этим забытым племенем, мне ничего не стоит поделиться сведениями. Мы же родственники. – Узник, вероятно, подмигнул, хотя утверждать Лео бы не взялся. – Но только с тобой, юноша, учти. Паразиты-Вурдалаки, из которых первая пиявка – наш августейший Кридус, не должны ничего знать. Понимаешь, НИЧЕГО. Если ты не согласен, или они могут как-то выведать этот секрет – обманом ли, силой, либо Клементина тебя обольстит, очарует, ха ха, – скажи прямо сейчас.
Альбинос с тупым видом таращился.
Он был растерян, пребывал в замешательстве, и не только. Явственно чувствовать, как твои мысли и чувства смывает в некий белый ментальный унитаз – это, знаете ли, не только «пребывать в замешательстве». И, прежде всего, Краулер не имел ни малейшего представления, хотел ли, нужно ли, стоило ли (?..) ему знать о убежище Пустотников, – где бы, в какой унылой дыре оное ни дислоцировалось.
Поразмыслив же над условием Цепеша, Лео пришел к выводу, что не имел ничего против. Вурдалаки не посмеют давить на «уполномоченного» Гирудо, не говоря уже о том, чтобы применить к нему пытки. Шансы того, что Клементина пустит в ход свой арсенал соблазнения, безусловно, были изрядны, но альбиносу стало дурно при одной мысли о том, что герцогиня его «обольстит, очарует».
Ха ха.
Приступ отвращения помог Краулеру решиться. Как бы там ни было, сведения, полученные от бывшего рыцаря Дракона, каковые он оберегал в карцере своего гнилого замшелого черепа энную прорву столетий, стоили того, чтобы ими разжиться. Они могли пригодиться если и не самому Лео, то, по крайней мере, Клану Гирудо («уполномоченному» приходилось то и дело напоминать себе, что он – часть одной большой дружной семьи). Это, как минимум, просто сенсация. Пустотники живы, более того, вот точный адрес!.. И кто же, с риском вскрыть себе клыками вены, добыл для нас эти сведения?..
Альбинос незаметно для себя приосанился.
И сразу же сник. Скорее всего, история Узника окажется совершенно бесполезной – вялой, неконкурентноспособной в эру Интернета и сотовой связи, неприменимой на деле. Памятные графу ориентиры изменились до неузнаваемости, либо исчезли вовсе. Там, где Влад скакал когда-то по бескрайней степи, ныне тянулось скоростное шоссе, или громоздился гипермаркет «Лучшее дерьмо по доступным ценам». («Акция: купившему тонну, вторая – бесплатно!»).
В этом случае, впрочем, Краулер вовсе ничем не рисковал.
– Что ж, я согласен на ваше условие, – сказал он. – Поведайте мне свой секрет, граф.
– А ты уверен, – строго спросил Цепеш, – что никогда не откроешь его Вурдалакам или кому-то еще?..
– Никогда – сильное слово. Однако, уверен. – Лео убежденно кивнул. Он не врал, и возгордился собой. Вурдалаки были укомплектованы по последнему слову техники, а Узник, в свой черед, не только не слышал этого слова, но и не подозревал, что оно было произнесено. Посему альбинос не сомневался, что ему просто НЕ ПРИДЕТСЯ ничего говорить. В его показаниях не возникнет нужды.
Тем сильнее было удивление «уполномоченного», когда, вместо того, чтобы выложить всю подноготную театральным, но разборчивым шепотом, Влад выдернул из своего альбома листок, послюнявил огрызок карандаша, начертал над бумагой некие пассы, и, наконец, эффектно припечатал свои художества к стеклу.
Краулер замер. Сглотнул. Кровь в его артериях и венах на мгновение кристаллизовалась в лед. Ориентиры остались неизменными. Лео сразу же их опознал.
Не говоря ни слова, Цепеш скомкал листок и трехочковым забросил в унитаз.
– Все понял?..
Альбинос очумело кивнул.
– Учти, юноша, – голосом, сдирающим плоть с костей, сказал Узник, – невзирая на наше родство, ты крепко пожалеешь, что кому-то проговорился, или причинил незаслуженное зло этим существам, Пустотникам. Я открыл тебе тайну лишь потому, что кража Черепа – это крайне серьезно, а у тебя, похоже, имеются недвусмысленные подтверждения того, что к этому все же причастен кто-то из ящеров. КТО-ТО, заметь, еще НЕ ВСЕ. Почему, по-твоему, о них не было слышно на протяжении многих тысячелетий?.. – спросил Влад, и сам себе ответил: – Потому, что, в отличие от Кридуса, им не нужна новая война. Если ты навлечешь беду на это племя, будь уверен, я из-под земли тебя достану. Как видишь, – Цепеш обвел руками стены, – в буквальном смысле. Еще не знаю, каким образом, но достану. Ты наверняка знаешь, как Я убиваю.
Последнее было сказаны обычным будничным тоном, но у Краулера мороз пробежал по коже.
О да, он знал.
Мистер Брэм Стокер, эсквайр, при всей своей фантазии такого ужаса и представить не мог.[2 - На это был способен лишь мистер Лавкрафт, и, в некоторой степени, создатели сериала «Баффи – истребительница вампиров».]
Больше прочего «уполномоченного» сокрушало то, что он узнал о угрозах ПОСЛЕ ТОГО, как изувер нарисовал свою карту, и непосредственно перешел к моральному террору. В ином случае альбинос бы без сомнений и наотрез отказался.
– Гм… Я понял, – сипло ответил Лео, подкрепив слова кивком. – И не подведу вас, граф. – Затем, под действием некоего сиюминутного импульсивного порыва, с бескорыстной улыбкой сообщил: – Буду рад увидеть вас в своем поместье, если вам… каким-то образом удастся прервать свое заточение.
Влад церемонно поклонился.
– Благодарю, юноша. Кажется, меня целую вечность не приглашали в гости. Ради такого стоит рискнуть, – сказал Узник, и альбинос в очередной раз похолодел.
Ему нестерпимо захотелось инициировать процедуру прощания.
– Что ж, тогда, пожалуй, я… – начал было он, как вдруг вспомнил нечто важное. – Скажите, а что вы подразумевали, когда упрекнули, что я не вижу сути?..
– Ты ослеплен своей гордыней, – в простой и незамысловатой манере дзэн-буддиста сказал Цепеш (собственно, в этой убогой темнице ему оставался лишь Дзэн). – Даже я ЭТО вижу.
– Что «это», граф?..
Влад покачал головой.
– Какой выйдет прок в том, что я скажу?.. Ты должен сам все понять и увидеть.
– Какая-то восточная философия, да?.. – съехидничал Краулер. – Мне совсем недосуг проходить сейчас ускоренный курс познания собственной души… Впрочем, неважно. Не желаете говорить, так тому и быть. Спасибо за беседу, граф.
Он вновь развернулся ко входу.
И вновь его окликнул властный голос:
– Краулер.
– Да-да? – Лео обернулся, по-прежнему стараясь не наткнуться на обращенный к нему взгляд, словно тот был оголенным проводом под напряжением.
– Тот, кого ты ищешь – вампир. Рожденный таковым. Истинный, если тебе больше нравится.
– Откуда вам об этом известно? – уточнил альбинос, в некоторой мере опасаясь ответа.
– Просто известно, и все. Долго объяснять, да и нет в том надобности, – отмахнулся Цепеш. – Когда-нибудь, как-нибудь, от кого-нибудь я все узнаю, и это знание прочно угнездится в моем сознании и памяти. Я просто немного опередил события, ведь это МОЕ сознание, и узнал кое о чем уже сейчас.
Краулер нашел эту историю не самой правдоподобной, но Узник, по его утверждению, и не собирался утруждаться (что, в общем-то, было в его диссидентском стиле).
– Я учту это, граф. Еще раз «большое спасибо». Я попрошу герцога хотя бы на месяц избавить вас от этой пытки, – Леонард указал на глянцевые лоскуты.
– Если не выйдет, то, хотя бы, от рекламы прокладок, – изъявил желание Влад.
– Конечно.
Альбинос двинулся к выходу, но на самом пороге притомозил.
– Да, граф, это НЕ ПОДДЕЛЬНЫЕ туфли!.. – крикнул он, и юркнул за дверь.
Дракула улыбнулся.
Краулер отошел от проема, прислонился к стене, и принялся шумно дышать.
– С тобой все в порядке, дорогой?.. – тут же подоспела встревоженная Клементина.
– Да-да, благодарю, госпожа… – Леонард дышал через рот, а герцогиня сияла от удовольствия.
– Дорогу, дорогу, – вполголоса требовал ее брат-близнец, расталкивая любопытствующих, и, в частности, Подагруса. – Итак, юноша, как прошло рандеву?..
Альбинос вздрогнул и покачал головой.
– Не зовите меня так. Не сегодня, хорошо?..
– Как угодно, – быстро кивнул Кридус. – И тем не менее, как все прошло?..
Краулер покосился на него. «Самое благоразумное в данный момент, – решил он, – это сделать вид, будто я не знаю, что ОНИ знают. Вот только, мне кажется, глистообразный умник это предвидел, и знает, что Я знаю. И теперь, со своей сестрицей-обольстительницей, тьфу, будут выделываться, будто не знают, что я знаю, что они знают… А, к такой-то матери». Лео ответил:
– Хорошо. – И, подумав, добавил: – Да, неплохо. Могло быть и хуже… Ваши жуткие Правила /в особенности, Четвертое/, намекали на это до того непрозрачно, что листовая сталь свернулась в рулончик бы от зависти. И я не сгущаю краски.
– Правила – для вашей же безопасности, – сдвинув брови, проговорил Айронгрейвс.
– Ну еще бы, – фыркнул альбинос. – Что может быть более безопаснее, чем прямое наставление покончить с жизнью?.. Способ, вероятно, остается на мое усмотрение.
Он ощущал в себе удивительную смелость, без малого – отвагу. Что, в конце концов, могло его напугать после жуткого взора Влада Цепеша, алчно рыщущего по его лицу, словно дикий зверь?.. Это было приятно, но и, в какой-то мере, пугающе.
– Ты сам вызвался, – напомнил Кридус. – Никто тебя в спину не гнал. Итак, что сказал Узник?..
Краулер покосился на него еще более косо. «Знает ведь, ублюдок, что я знаю, что он знает».
– Толком ничего, – сказал, однако, Леонард. – Как он сам заметил, ему не позволяют оставлять свою камеру. Так каким образом, спрашивается, он был бы в курсе событий?..
Герцог воззрился на него сверху вниз. На сей раз альбинос мог смело глядеть в глаза собеседнику. По крайней мере, столько, сколько позволила дерзость.
– Полагаю, эта ирония вызвана пережитым, – сказал наконец Кридус, выдержав чуть более долгую паузу, чем рекомендовал этикет. – Никто – ни ты, ни кто-либо другой – не может, пребывая в здравом уме, желать, чтобы Узник беспрепятственно разгуливал по улицам. Однако, несмотря на свое стесненное положение, на которое он так энергично сетует, и которое, вне сомнений, заслужил на века и века вперед, Узник тебе о чем-то рассказал. О чем же?..
Краулер воззрился на него снизу вверх. Определенно, от него требовали нечто конкретное. Августейший Вурдалак находился в курсе как всего разговора, так и каждой фразы в отдельности. И теперь жаждал знать то, что услышать не мог.
