Яду, светлейший?

– А до этого с Марикой и Данутой. Бабник он, твой Петрусь, недаром мельник.

– Ничего он не бабник! – обиделась Агнешка. – Девки сами на него вешаются, а он отказать не может, потому как добрый.

– Мавки мне другое рассказывали…

Достала с полки две чашки и поправила сползший с плеч платок.

Легла я вчера за полночь, все с зельем маялась, думала, до полудня отоспаться. Эх, нет ничего более эфемерного, чем мечты!

За окном еще туман стелется, роса на траве лежит, соловьи не угомонились, а ей любовь понадобилась…

– Врут все ваши мавки, госпожа ведьма, – насупилась Агнешка.

А мышь с жабой все же вернула.

– Врут, не врут, не мое дело. – Ополоснула заварочный чайник кипятком и всыпала две ложки бодрящего утреннего сбора. – Правила мои знаешь?

Агнешка кивнула:

– Молчать аки рыба об лед. Даже если из самой столицы приедут, спросят, ничего не платила, ничего не просила. Разве только чуток соли да сахару по-соседски.

Улыбнулась и заново пригляделась к девчонке. Прежде я воспринимала ее как назойливую влюбленную муху, но вдруг и правда толк выйдет? «А, – остановила себя, – у нее муж и детишки на уме, пироги да скотина, а ты ей о высоком!»

Тогда перейдем к низкому:

– Дорого возьму! От работы зависит, но не меньше десяти злотых. Есть у тебя такие деньги?

Сумму назвала немалую. Думаю, отважу, но Агнешка ссыпала на стол монеты.

– Вот! На свадьбу копила.

Деньги были разные, в основном по одному-двум грошам. Кучка солидная, видно, с детства собирала. Подарят родственники монетку на день рождения, а она в копилку спрячет.

– Лет-то тебе сколько, невеста?

– Осьмнадцать, – важно подбоченилась Агнешка.

Могла бы не спрашивать, в каком еще возрасте любовь до гроба бывает? Ладно, привяжу к ней Петруся. Не насовсем – года на три. Если поладят, останется, если нет, не загублю жизнь мужику. Чары ведь не чувства, так, одна видимость.

– Смотри, – строго пригрозила пальцем, – обратной дороги нет! Хоть в ногах валяйся, хоть волостному инквизитору жалуйся, не отсушу.

Агнешка кивнула. Зачарованная, она следила за моими движениями: как чашки ставлю, наливаю ароматный чай.

– А он на мышах?

Девчонка подозрительно принюхалась, не спешила брать предложенный напиток.

– На вороньем помете, – зло пошутила я и смежила веки.

Вернуться бы в теплую постель, под одеяло…

– Госпожа ведьма!

Дернувшись, оторопело уставилась на склонившуюся надо мной Агнешку – таки заснула.

– Тебе какой приворот, – хлебнув бодрящего чаю, помассировала виски, – на нежность, страсть там, чтобы ночей спать не мог?

– Все сразу, – с набитым ртом пробубнила Агнешка.

Пока я дремала, она стащила с полки пирожки со щавелем и без зазрения совести уплетала их за обе щеки. В доме-то ведьмы! Бедный Петрусь! На осине повесится с такой женой.

– Нет уж, ты выбери. На каждый случай свой заговор.

– Самый сильный тогда сделайте, на все деньги.

Дожевав один пирожок, Агнешка потянулась за вторым и замерла с протянутой рукой. Глаза округлились, вот-вот вылезут из орбит.

– Мама!

Позабыв о Петрусе, девчонка порскнула под стол, обняв меня за колени, запричитала:

– Защите, госпожа ведьма!

– Да от кого?

Дверь не стучала, половицы не скрипели, мы одни… Ан, нет, недавняя знакомая вернулась.

Кивнула демонице:

– Бери чашку, садись! У меня серы нет, зато чай ароматный, на Святоянскую ночь собирала.

– Благодарствую!

Демоница чинно, явно паясничая, раскланялась и заняла пустующий табурет, тот, где прежде сидела Агнешка.

– Вот и чашка имеется.

Чужую посуду она тоже присвоила.

– Эй, человечка! – А это уже Агнешке. – Хватит молитвы читать, этим никого не вызовешь.

Всего два предложения, а какой эффект! Не сомневаюсь, поклонница Петруся меня больше не потревожит. Вылетела через окно, чуть раму не выломала.

– От тебя одни убытки!

Со вздохом оценила масштаб ущерба. Грядки вытоптала, часть забора повалила… Говорю же, намаялся бы с ней Петрусь, коли женился.

– Да какие убытки, наоборот, прибыль! – Демоница сгребла брошенные Агнешкой в спешке монеты, попробовала пару на зуб. – Зелье варить не надо, а заработок, вот он. Или ты ей деньги возвращать собираешься?

Сложила фигуру из трех пальцев. С тех пор, как в Колзии обосновался Линас, денежный вопрос стал особо остро. Да и не побежит девчушка жаловаться. На что? Мол, на преступление подталкивала, против воли влюбить себя человека хотела, а я пообещала да не сделала?

– Чего пришла-то?

Демоны по утрам в гости просто так не заходят. Признаться, прежде ко мне и вовсе наведывалась только Гражина. О, легка на помине! Завидев подругу возле калитки, прокомментировала:

– Ведьмин кружок в сборе.

– А, шептунья…

Судя по легкому презрению, демоница Гражину не жаловала. Что поделать, ничто человеческое демонам не чуждо, среди них полно снобов.

– А пришла… С Ифором я поговорила.

– И?

Вцепившись пальцами в подоконник, обратилась в слух.

– Обманул тебя Юргас, не заключал никто с тобой договора. Пить пил, флиртовать флиртовал. Потом вы наверх пошли, сама понимаешь, для чего. Только вот ты захрапела, пока он штаны снимал, а с пьяной и спящей какое удовольствие, что с трупом. Ифор и ушел. Подцепил внизу девку… А монета у него действительно пропала, как и бланк договора.

– Ну Юргас!

Второй раз в жизни пожалела о своей светлой сути. Такого проклясть… Так не пристанет же.

– Ясно, девка стащила, – мрачно озвучила догадку. – Они все у Юргаса в рабстве, что прикажет, то и сделают.

– Или через свои связи добыл. Помнишь, я говорила?

– Помню. Да какая разница, главное, добыл. После палец мне спящей порезал, подпись подделал. Все для того, чтобы я нужное зелье сварила, шею свою под петлю вместо него подставила.

Позабыв о чае, принялась расхаживать из угла в угол.

Первым порывом было немедленно отправиться в Колзий и предъявить все Юргасу. Только вот он только в лицо рассмеется, нужно действовать хитрей.

– Ох, не завидую я Юргасу! – всмотревшись в мое лицо, рассмеялась демоница.

Растянув губы в кривой ухмылке, пожала плечами:

– Сам виноват!

И отправилась встречать Гражину. Само провидение направило ее к моему дому, без шептуньи в деле мести не обойтись.

Мысленно потирала руки от будущей каверзы. И Юргасу отомщу, и себя с государственной службы выкуплю. Осталось только решить, какое из двух зелий использовать. Демоница и Гражина хором заявили: приворот. В качестве объекта сообща надумали выбрать неодушевленный предмет, чтобы никто не пострадал, а именно дверь в кабинет инквизитора.

Хихикнув, представила эпичное задержание Юргаса в момент сладострастного поцелуя и, позабыв об усталости, совершенно бескорыстно приступила к изготовлению зелья по прабабушкиному рецепту.

* * *

– Уверены? До города километра два.

Миколас натянул поводья у покосившегося верстового столба.

С обеих сторон дороги тянулось распаханное под озимые поле. Чуть в стороне – лесок и озерцо, обильно заросшее камышом. Вечерами там закатывали концерты лягушки.

– Спасибо, я пройдусь. Опять же трав кое-каких собрать нужно.

Аккуратно, чтобы не запачкать подол, сползла с телеги, как великую драгоценность, прижала к груди холщовую сумку. Там, прикрытые сеном, лежали два флакона. Один едва заметно отливал лиловым, другой – розовым. Зелье летаргии и приворотное зелье.

Миколас скептически огляделся. Собирать здесь и правда было нечего, только пыль глотать, да гнилую солому множить.

– Ну, как хотите, госпожа ведьма. Обратно-то когда? Может, подвезти вас?

– Спасибо, я сама. Доброй дороги и хорошей торговли!

Помахав лавочнику, дождалась, пока он скроется из виду, и только тогда двинулась в сторону Колзия. На каждый шаг приходилось по два удара сердца, но я упрямо отгоняла мрачные мысли, брела прямиком через поле, благо дождей давно не было, не стоило опасаться за юбку. Для очередного визита в город выбрала белую в синюю полоску. Дополнила ее синей же, на полтона темнее, блузой и соломенной шляпкой с цветочками. Вроде, просто, но наряд подбирала долго, все не могла решить, в каком виде лучше предстать перед Линасом. Как бы ни сложилась моя авантюра, сегодня мы точно увидимся. Хотелось выглядеть серьезной особой, а не ночной работницей трактира. Однако я не была бы ведьмой, если бы не привлекла внимание к груди кокетливым бантом. Достоинства на то и достоинства, чтобы их подчеркивать, а не прятать.

Несколько раз останавливалась, оглядывалась: не видит ли кто? Вроде, никого, только птицы.

Интересно, хваленые люди инквизитора уже на месте? А таинственный заказчик?

Собственно, прогуляться решила из страха. Ну и не хотелось, чтобы Миколас догадался, к кому направляюсь. Юргас не тот человек, знакомством с которым гордятся.

Обогнув озерцо, по знакомой тропинке, вившейся по берегу ручейка, направилась в город. Вот он, как на ладони. А ближе всего – трактир Юргаса. Сейчас он виделся мне этаким замком людоеда, не хватало только насажанных на колья черепов с горящими глазами.

– Ну привет!

Оцепенев, прокусила язык.

Прижимавшие к груди сумку пальцы побелели.

– Вот решил тебя встретить: мало ли?

Юргас смотрел с легким прищуром, будто разгадал мои планы.

И не предупредишь ведь Линаса!..

Думай, думай, Аля! Тебе нужно во что бы то ни стало заманить его в трактир. Шут с ним, с приворотом, если передам зелье прямо сейчас, инквизитор на меня всех собак спустит.

– Что-то ты не рада!

Юргас сплюнул соломинку (дурацкая привычка – вечно что-то жевать!) и обошел вокруг меня. Ощущение того, что я мышь в лапах кота, лишь усилилось.

– А чему, собственно, радоваться? Того и гляди в тюрьму посадят.

– Со мной не посадят.

Фыркнула:

– И давно вы королем заделались?

– Королем не королем, – туманно ответил Юргас, – но нужными связями обзавелся. А связи, Аурелия, все, так что ничего тебе обаяшка-инквизитор не сделает, полномочий не хватит.

Притихла, обдумывая его слова. На простое бахвальство не похоже, с кем же связался Юргас? Если заказчик приходил под чужой личиной, то либо сам сильный маг, либо имел в подчинении такого. Ой, Аля, во что же ты впуталась?! Вроде, и не столица, а ниточки на самый верх натянутся.

– Сварила? – Юргас во всем предпочитал краткость и точность.

Кивнула.

– Тогда давай.

Он требовательно вытянул руку.

– А как же?..

Кинула встревоженный взгляд на слободку на горизонте.

– Здесь спокойнее, сама понимаешь.

– Как, посреди чистого поля? Вдруг кто из ребят рыбачить пойдет или скотину пригонит?

Где вы, люди Линаса, если следите за нами, самое время появиться.

– Чего головой вертишь?

Заметил, зараза! И глаза потемнели, нехорошо так потемнели.

Простите, Линас, я пыталась.

– Вот!

Порывшись в сумке, подала нужный флакон.

– А рядом что?

Ну и глазастый! Зато понято, почему с ним никто совладать не может. Вот и я не сдюжила.

– Приворотное зелье, – врать себе дороже.

– Добре! – кивнул Юргас и потерял к моей сумке всякий интерес.

Зато флакон с зельем летаргии всесторонне осмотрел, даже пробку вынул, понюхал. Жаль, на язык не взял.

– Отличная работа! – Бутылочка перекочевала в его карман. – Считай, свободна, нет больше договора. Монетку давай.

С радостью избавилась от сомнительного подарка.

– Процент, как и обещал, выплачу, но после, как с клиентом встречусь. Сам тебя найду. Бывай, ведьма!

И растворился в воздухе, словно его и не было. Только что стоял рядом, а теперь лишь ветерок траву колышет.

Глава 7

Если бы в нашу глушь вдруг забрел художник, я стала бы отличной моделью для аллегории отчаянья. Или гнева, потому как меня переполняли обе эмоции.

Ну Юргас, ну подлец! Хотя чего еще ожидать от типа с его репутацией? Не надо было с ним связываться. И с инквизитором ссориться тоже не надо было. Не вышло со взяткой и флиртом, записалась бы на аттестацию, не так уж она страшна и унизительна. Но у меня же характер, я все беру нахрапом, привыкла, что мужики от меня млеют. А Линас остался равнодушен. Собственно, поэтому и запустила в него корзинкой.

Усевшись на бревно у самой кромки воды, начертила веточкой профиль Линаса Клавела. Быстрое течение мгновенно унесло его прочь, в озерцо неподалеку.

Хоть бы одна мавка проснулась, а то посетовать на судьбу некому. Но спят они днем, да и возле Колзия отродясь не водились. Гражина сказывала, видела одну, когда ходила по ягоду на дальнее болото, а ближе нет их. Эх, ничего-то у нас нет, одна инквизиция!

– Ты чего здесь? – окликнул Вилкас.

Его и ребят из сыскной команды заметила издали, но продолжала сидеть, бесцельно смотреть на воду.

Может, утопиться? А, ручей мелкий, только одежду зря намочу. Видеть тебе отныне, Аля, мир в клеточку.

– Боишься?

Перепрыгивая через кочки, некромант поравнялся со мной. Бедняга решил, будто я испугалась. Ведьма – и испугалась! Хотя факт оставался фактом, кое-кого и кое-чего я все же боялась.

– Вилкас, а в тюрьме хорошо кормят?

Наклонившись, снова потыкала веточкой воду. Ничьих портретов больше не рисовала – так, зигзаги, черточки.

– Какая тюрьма? Аль, ты под внушением?

Всерьез обеспокоенный состоянием моего рассудка, Вилкас опустился на колени, развернул лицом к себе и пристально осмотрел глазные яблоки.

– Вроде, ничего, – растерянно пробормотал он и набросился с упреками: – Мы тебя битый час ждем, где ты ходишь, всю засаду испортила!

– Да не придет он.

Оттолкнув некроманта (он ни в чем не виноват, просто под руку попался), поднялась, отряхнула юбку.

– Почему не придет? – нахмурился Вилкас.

– Потому! – передразнила на повышенных тонах и уже намного тише обреченно призналась: – Потому что я ему уже все отдала.

– Аля!

Если бы мог, Вилкас бы меня убил. А так просто смотрел с крайней степенью осуждения.

Развела руками:

– А что я могла? Он подкараулил на тропинке… Что мне было делать? Просить подождать, пока ты сотоварищи подбежишь, руки-ноги ему свяжешь? Юргас и так что-то подозревает. Пыталась тянуть время, заманить его в трактир, но он так зыркнул! Ты ведь знаешь.

– Знаю, – со вздохом выдал прощение Вилкас и поднялся с корточек. – И винить тебя не могу. Неосмотрительно было со стороны светлейшего втягивать тебя в это.

Изумленно подняла брови:

– Ты бунтуешь против начальства?

– Да он младше меня и…

Вилкас осмотрительно замолчал, покосился на стоявших в сторонке служащих инквизиции. Кто бы сомневался, прислушивались! Лишь бы не донесли, лучше уж я в тюрьму.

– Словом, я поступил бы по-другому, – вполголоса закончил свою мысль Вилкас. – Прикинулся бы клиентом и…

– Не сработало бы. – Решительно отмела его план. – Юргас умный и хитрый. Остается брать с поличным, в трактире.

– Чего бы мне очень не хотелось, – честно признался некромант и виновато развел руками. – Прости, если разрушил светлый героический образ.

Рассмеявшись, похлопала его по плечу:

– Уж чего-чего, а героизма мне даром не надо. Эгле ты тоже нужен живой, а не с медалью в гробу. Светлейшему надо, пусть сам в пекло и лезет. К Юргасу то есть.

– Да не до него ему! – поморщился Вилкас. – С самого утра он и канцелярия на ушах. Нас тоже шпынять будут.

– А что так? Неужели из-за Юргаса? Светлейший, конечно, зараза, но не зверь, он поймет.

– Эх, не в нем дело! Проверка у нас, Аля.

– И, поди, столичная?

Вилкас кивнул.

Пора мне переквалифицироваться в провидицы, предсказания делаю без всякого магического шара.

– Опять нового инквизитора ждать?

На моей памяти проверки в дальние волости посылали тогда, когда хотели избавиться от местных чиновников. Линас принципиальный, в лапу не даст, точно снимут с должности.

– У Йозаса надо спросить, он в курсе.

Обязательно спрошу, когда отправлюсь на доклад к светлейшему. По результатам беседы решу, сильно мне переживать или не очень, смотреть в пол или можно в стену.

И все же Линаса жалко. При всей его любви к бюрократии и крючкотворству. Он единственный бросил вызов Юргасу. Вдобавок Линас симпатичный. Слишком симпатичный, особенно когда молчит и расстегивает верхние пуговицы рубашки. Я бы с удовольствием пробежалась пальцами по его ключицам и не только.

– Аль?

Вздрогнув, моргнула. Оказалось, я истуканом застыла посреди тропинки.

– Так мы идем или нет?

– Куда? – не поняла я.

– К Юргасу, – устало повторил Вилкас. – Я же говорил… Или ты не слушала?

Виновато улыбнулась и, привстав на носочки, шепнула ему в ухо:

– Ну прости!

– Кончай, лиса!

Фыркнув, Вилкас мотнул головой, тоже улыбнулся.

Служащие понимающе переглядывались. Дураки! Будто флирт всегда равен постели. Да и с некоторых пор мне хотелось увидеть в ней другого человека. Сугубо ради мести.

– Ты его выманишь на крыльцо, а дальше наша забота. Скажешь… – Вилкас наморщил переносицу. – Травы какие закончились.

– Денег попрошу. Он мне не заплатил, сказал, потом сочтемся.

– Еще лучше!

Однако в трактире нас поджидал большой и жирный сюрприз в виде амбарного замка и болезненного охранного контура. Первой с ним познакомилась я, по наивности решив заглянуть в окошко. В итоге полетела кувырком на землю. На ладони вздулись красные волдыри.

– Да чтобы я?.. Никогда! – эмоционально высказала наболевшее рассекретившему себя Вилкасу.

Что толку прятаться, когда хозяина нет дома? И уехал он далеко, надолго, иначе бы дверь не запер, чары не поставил. А гостей Юргас ждал…

– Серьезная штука! – присвистнул некромант.

Ему хватило одного взгляда, чтобы понять, соваться в дом не стоит.

– Ничего, – заверил подоспевший комиссар, – взломаем! Вызовем поддержку из других волостей и взломаем.

Флаг им в руки и барабан на шею. Меня как-то больше собственные руки волновали. Как с такими волдырями работать? Осторожно притронулась к одному и взвыла от боли.

– Я помогу, у меня мазь специальная есть, – пришел на помощь сердобольный Вилкас. – Поболят денька два, и все пройдет.

– Денька два? – раздраженно передразнила его. – А зелья кто варить за меня будет, упущенную выгоду компенсировать? Светлейший?

– Я буду, я.

Некромант правильно сообразил, в таком состоянии со мной лучше не спорить.

– Не надо, Гражину позову. А то решит твоя Эгле, что мужика у нее отбиваю.

– Она у меня не ревнивая, да и я тоже ровно к тебе дышу. Хотя, – лукаво подмигнул Вилкас, – если вдруг нас таки арестуют и посадят в одну камеру, обещаю по достоинству оценить твои прелести.

– Да я только за, только рыжих на свете мало, а наш ребеночек явно конопатым не уродится. Зря лучшие годы на меня потратишь.

– Ведьма ты, Аля, до мозга костей ведьма! – прыснул в кулак некромант и приобнял за плечи.

– Чем и горжусь. Что лыбетесь? – прикрикнула на переминавшихся с ноги на ноги солдат. – Завидно? Пресс такой же накачайте, а, главное, мозгов побольше заимейте, тогда пошлю воздушный поцелуй со скуки.

– Спасибо за комплимент. Из уст ведьмы он вдвойне дорог.

Вилкас отпустил меня и перевязал платком обожженную ладонь. Даже смотреть не хочу, лучше бы в костер руку сунула!

– Хватит уже, скромняшка! – Здоровой рукой взъерошила ему волосы. – Ты у нас мужчина видный, сильный, мускулистый, отходчивый, вдобавок маг, не ведьмак. Последних ненавижу! Индюки надутые, только о себе и думают!

Лезут под каждую юбку и меняют подруг как перчатки. Об одного такого разбились розовые очки моей юности, до сих пор осколки валяются на сеновале у старой мельницы. А после… После штаны оправил и «Ступай, а то тетка уже заждалась». Вот как это называется, как после такого не интересоваться ядами?

– Эй, Цех, – прервал нашу воркотню комиссар, – тут кое-что есть! Заткнули за фонарь.

Обернувшись, увидела, что он машет какой-то бумажкой.

– Адресовано нашей ведьмочке, между прочим.

И посмотрел на меня так… Словом, записал в соучастницы.

– Читай! – милостиво разрешила обвинителю. – У меня от инквизиции секретов нет.

И выбора тоже, потому как сохранить содержание письма в секрете не удастся.

Комиссар развернул сложенный вдвое листок. Юргас оставил мне на прощание всего два предложения: «Мы еще встретимся и поговорим. Привет Линасу Клавелу!»

* * *

К зданию службы магического контроля плелась со скоростью подстреленного селезня. В горле стоял комок. Напрасно Вилкас пытался ободрить, в ушах до сих пор стояли зловещие строчки.

«Поговорим». Можно мне снова в должницы к бафомету?

– Аль, да образуется все! – в который раз повторил некромант и отворил входную дверь. – Его объявят в розыск…

– Будто Юргасу это помешает меня прикончить!

Шаркая ногами, принялась штурмовать лестницу. Она казалась бесконечной. В каждой тени мерещился оскал Юргаса, в каждом солнечном блике – лезвие ножа.

Я уже говорила, что боюсь? Десятки раз? Так вот, по-настоящему бояться я начала только сейчас.

– Хотел бы, давно убил, благо была возможность.

А ведь Вилкас прав. Что же помешало Юргасу схоронить мое слабое тельце в озере и спокойно отбыть по делам, вряд ли человеколюбие.

Всплыли в памяти его намеки на связь с моей матерью, но я отмела бредовую идею. Если бы Юргас имел хоть какое-то отношение к моему появлению на свет, я бы знала. Ну не скрыть такое. И аура у меня светлая, без всяких примесей, недавно проверяли.

А вот работать на него моя мать работала. Вероятно, пару раз переспала с ним не по своей воле – вот и вся связь.

Но почему-то он все знал и не убил. Ученицей намеревался сделать. Не наложницей, подавальщицей, оброчницей как всех прочих. Загадка!

Утопая в тяжких думах, добралась до второго этажа, где с видом на Заячий проулок обосновался инквизитор. В дверях приемной нос к носу столкнулась с уже знакомым комиссаром. Судя по гаденькой улыбке, крысеныш не только опередил нас, но и постарался выставить меня в самом черном цвете. «Чтоб ты три дня с горшка не слезал!» – отблагодарила его сердечным пожеланием. Чарами, впрочем, не подкрепила – хватит с меня проблем.

Вилкас, как мужчина, вызвался идти первым и пробыл в кабинете не меньше часа. За это время я успела выпить ромашкового чаю, обсудить с Йозасом внезапно нагрянувшую проверку и личность того самого комиссара. Сошлись на том, что Брукс, так его звали, заслужил отдых на берегу серных озер Чернобога.

– Ох, замучили совсем на старости лет! – жаловался Йозас. – То светлейший, теперь вот эти… С утра в архиве заперлись, постоянно кофе требуют. А где я им возьму этот кофе, нету его у меня.

– Цикорий завари. Хочешь, попрошу у наших? Не откажут.

– Премного благодарен.

– А чего они ищут-то?

– Я человек маленький, мне не докладывают.

– А светлейший? Как он?

Ответить Йозас не успел: отворилась дверь кабинета, и меня позвали на ковер.

Странно, куда подевались бесконечные бумажные башни? Растерянно оглядела преобразившийся кабинет инквизитора. Сам Линас тоже изменился: сменил рубашку на зеленую, заплел волосы в короткую косичку и обрядился в форменный камзол.

– А, госпожа Томаско! – Оторвав взгляд от конверта на столе, инквизитор приветствовал меня ехидной улыбкой. – Что же вы, даже не предложите свои прелести? Непривычно видеть вас такой скромницей.

Напрасно он вздумал шутить со мной.

– Теперь ваша очередь. Заметьте, я могу тактично ограничиться тем, что выше пояса, поберечь вашу честь. Все же вы инквизитор, а я всего лишь рядовая ведьма…

Деланно вздохнув, чиркнула по собеседнику дерзким взглядом. Линас аж поперхнулся, побагровел и на всякий случай застегнул верхнюю пуговицу под воротником.

– Что же вы, не стесняйтесь!

Во мне проснулся охотничий азарт, помноженный на горечь переживаний минувших дней. Пусть Линас тоже немного повертится ужом на сковородке, не одной мне страдать!

– Госпожа Томаско, вы забываетесь! – прикрикнул инквизитор.

Поздно, после угроз Юргаса ваши – тьфу!

– Зовите меня просто Аля, – томно попросила я и присела на край стола, подвинув бедром стопку бумаг. – Если вы девственник, не бойтесь, я буду нежной.

Окончательно войдя в роль соблазнительницы, легла на шершавое сукно, шаловливо потянулась к жертве. Линас оказался проворным – пальцы цапнули пустоту. С такой скоростью от меня не сбегали даже кикиморы.

– Да пошутила я, пошутила! Не нужно мне ничего показывать.

Устало поднялась, поправила сбитые бумаги.

Взгляд зацепился за светлое пятно – тот самое письмо, которое Линас с видом мученика изучал до моего прихода. Хм, отправитель – Вальтер Клавел, вряд ли однофамилец. Интересно, инквизиция в их семье – фамильное дело? Наверняка письмо по поводу проверки.