скачать книгу бесплатно
Прикрыла глаза, переносясь сознанием в лошадь из упряжки леди Макарьеты. Животное даже не сопротивлялось – я всегда действую ласково, без насилия. Сначала примерилась к ощущениям, осмотрелась и только потом взбрыкнула, встала на дыбы и понесла… в кусты!
Грохот, шум, визг… Красота.
– Какой кошмар, – выдохнула патетично, запахивая шторку. – И ни одной живой души на километры вокруг. Как некстати авария в такой глуши…
До ближайших деревень не меньше четверти суток верхом, но я позаботилась, чтобы лошади разбежались. Леди Макарьета не погибла и даже не покалечилась, я свою работу знаю, к тому же, чары на карете не заметил бы только слепой. Пока она приведет себя в порядок, пока пошлет земляного червя родителям, пока те придут на помощь – отборочный тур закончится. А зачем императору жена, не способная вовремя явиться на самое важное свидание в жизни?
Следующая цель – леди Раталин. Прожженная стерва с лицом невинной овечки. Такая пройдет по головам и не моргнет. Она сотворит любые пакости, и никто не поверит в ее причастность. Две аварии по дороге – плохой тон, ее нейтрализую на месте.
Если подумать, пафосное действо с отбором создано с одной целью: исключить недовольство Домов выбором императора и увеличить продолжительность жизни императрицы. Каждый Дом хочет протиснуть свою кандидатку, поэтому за отбором наблюдает рабочая часть межстихийного альянса: по два представителя от каждого Дома. Они следят за чистотой отбора и удостоверяют, что Император при выборе супруги руководствовался чувствами, а не политическими или экономическими соображениями.
Что меня удивило с самого начала, так это хреновая организация. Во-первых, девушки добирались самостоятельно и без охраны – это требование администрации Отбора. Куда безопаснее было бы выдвинуться колонной из двадцати карет, с небольшим отрядом солдат и парочкой сильных магов. Тогда такие как леди Макарьета добрались бы в целости и сохранности.
Второе – нам запретили брать служанок и сопровождение. Жизнеспособность участниц продиктована исключительно засекреченностью списка.
И третье – нас не встретили. Кучер высадил меня у крыльца, и уехал, выставив чемодан.
Я несколько преуменьшила, назвав строение крыльцом. Передо мной расстелилась лестница шириной в пятнадцать метров. О количестве ступеней судить не берусь. Рядом толпились озадаченные конкурсантки.
– Неслыханная дерзость! – вспыхнула одна аристократка. – Это же надо! Сначала приказали оставить слуг и охрану, а теперь еще и не встречают! Императору нужна жена или кто? И нужна ли вообще?!
– Так езжай обратно, если недовольна, – усмехнулась девушка из дома Воздуха и, используя заклинание, подняла свои чемоданы над землей.
Мы завистливо вздохнули и загрустили. Напыщенная аристократка пофыркала, пофыркала, да и бросила чемоданы, взяв лишь ридикюль и шкатулку с драгоценностями.
Я не спешила. Анализировала. Воздушница уже затерялась едва ли не под облаками, аристократка пыхтела и топала каблуками, громко вздыхая через каждые десять ступенек, кто-то молча пыжился и волочил за собой тяжелые котомки, поминая Анаги и императора недобрыми словами.
Интуиция беспокоилась. Осмотрелась и обнаружила мальчишек. Прислуга! Плохо одеты, загорелые, чумазые. Прислуга – не рабы, могут появляться перед господами, но не в такой день и не в таком виде. Они здесь неспроста.
– Эй, пацанье!
Подобрав подол дорогого платья, я присела на корточки. Меня окружили со всех сторон, словно галки. Ребятишки с интересом разглядывали мои украшения и прическу, один даже отважился тронуть темно-зеленое перо в моей шляпке. Навскидку им лет по шесть.
– Ребятишки, вы тоже знаете эту тайну? – улыбнулась и перешла на заговорщический шепот. – О том, как его величество решил подшутить над невестами?
Парни переглянулись, негласно советуясь друг с другом и сдерживая смешки. Один, самый высокий и худощавый, с коростами на коленках, кивнул. Я подмигнула и приложила палец к губам.
– Только никому об том не рассказывайте! Но, видите ли в чем дело. У меня была карта, как добраться до замка, но, – делано всплеснула руками, – я ее потеряла и теперь не могу попасть внутрь! И как здорово, что я встретила вас! Вы же поможете хрупкой и беззащитной леди добраться до цели и разгадать этот ребус?
Парни засмеялись и вытянули шеи, заглядывая мне за спину. А там было чем поживиться: полноватая участница из Дома Воды картинно развалилась на ступенях и громко охала. Леди показывали себя во всей красе, думая, что за ними никто не наблюдает. А у меня появилось странное ощущение взгляда в спину. Я повела плечом, но не обернулась. Тот, кто смотрит, не позволит себя увидеть.
– Разве можно смеяться над другими? – спросила строго и улыбки виновато сползли с перемазанных мордочек. – Девушки в сложной ситуации и справляются с ней, как могут. Вы – будущие джентльмены. Разве пристало вам потешаться над чужими трудностями?
– Леди, да какие мы джентльмены? Так, прислуга, отбросы общества! – вытерев рукавом влажный нос, заявил мальчишка с рыжей шевелюрой. – Ладно хоть не рабы.
– Огневик, – признала сразу и погладила мальчика по мягкой детской щечке. Он испуганно замер, словно моя рука может превратиться в плеть и ударить. Бедные, недолюбленные дети. Воспоминания из детства так остро всплыли перед глазами, что защемило сердце.
– Только вы решаете, кем станете, – посмотрела на каждого мальчугана, забыв об отборе и дурацком испытании с лестницей. – Прислуживать другим – важная задача. Вы только посмотрите на них.
Я повернулась к девушкам и обняла мальчишек, стоявших поблизости.
– Легко сохранять гордый и надменный вид, когда всю работу за тебя выполняют другие. Вы научитесь рубить дрова, разводить костер, работать с энергией и линиями магопередач, готовить еду, шить одежду, ходить за скотиной… да много всего! И только вы определяете границы своих возможностей. Отброс общества не тот, кто родился без титула и не тот, кто ходит в рваных штанишках, – я щелкнула по носу водника, стыдливо прикрывающего дырку на одежде. – Отброс тот, кто безразличен к бедам других и считает себя выше только по факту рождения. Тот, кто глух к чужим бедам. Тот, кто пройдет мимо нуждающегося в помощи.
У ребятишек заискрились глаза. Если бы в свое время маркиза Демира не поддержала меня, не нашла бы нужных слов, моя жизнь сложилась бы иначе.
– А теперь, – я театрально вздохнула и поднялась, отряхивая подол изумрудного дорожного платья. Ребятня кинулась мне помогать, но в результате сделали хуже – ткань украсилась множеством отпечатков грязных ладошек.
– Ой… Простите, леди! – перепугались они, но я задорно улыбнулась, тряхнула подолом, и он очистился. – Ого! Леди – маг?
– Дом Земли, – исполнила шуточный реверанс. – А теперь, мне нужна ваша помощь, иначе я опоздаю на отбор. Вы же подскажете, как срезать путь?
– Идемте! Идемте, леди, мы покажем!
Подхватив мой чемодан, провожатые повели меня… За лестницу! Смех и только, но она оказалась зачарованной! Стоило присмотреться и лестница подернулась мутно-зеленой пеленой, за которой угадывались очертания замка. Я смело шагнула сквозь иллюзию и реальность перестроилась. Из тумана прорезались острые золоченые пики величественного дворца, мощные башни со стрельчатыми окнами, монументальное тело дворца, украшенное цветами и символами стихий. На огромном парадном крыльце участниц ожидала делегация: женщина в нарядном платье, несколько господ, множество охраны и слуг. Над крыльцом, на просторном балконе, украшенном флагами четырех Домов, стоял мужчина. С такого расстояния я не могла разобрать ни его лица, ни отличительных знаков на одежде, но почувствовала взгляд. Уже знакомый взгляд.
Сердце забилось рвано, будто в меня вошла чья-то рука и сжала его, пытаясь выжать как лимон. Насилу отгородилась от ментального воздействия и отшатнулась.
– Леди, вам нехорошо? – переполошились парнишки. – Вы чегой-то сбледнули!
– Лучше сказать – побледнели, – поправила, ласково потрепав рыжего по буйной шевелюре. – Все хорошо, благодарю за беспокойство.
Нам навстречу уже семенила прислуга в шикарных зеленых ливреях и белоснежных лосинах. Я нырнула в кошелек и достала шесть серебряных монеток – по одному на помощника. Ребята испуганно отшатнулись.
– Эй! Вы честно выполнили работу. Не стыдно брать деньги за помощь, если предлагают! Спасибо.
Вложила по монетке в каждую грязную ладошку и улыбнулась ребятам на прощанье:
– Чуть не забыла. Если однажды понадобится помощь, найдите леди Рейну Дархат-Нуар. Вы помогли мне, когда я нуждалась, а я помогу вам, если понадобится.
– Спасибо, – ответил старший из них, сжимая в ладони монету. Но его голос показался мне чересчур взрослым. Низким, глубоким, непохожим на голос ребенка. – Удачи на отборе!
С улыбкой кивнула, передавая чемодан подоспевшей прислуге. Когда обернулась – ребятишек уже и след простыл.
Что за…
Они не могли убежать с такой скоростью – в воздухе бы осталась пыль, да и топот деревянных подошв о мостовую звенел бы еще долго. Кто они?
– Леди Дархат-Нуар? – слуга оторвал меня от мыслей. – Вас ждут.
У парадного входа меня встретила распорядительница: немолодая дама со взглядом строгой воспитательницы из детского сада. Ухоженная, с приятной, домашней полнотой и безупречной осанкой. Она придирчиво осмотрела меня, махнула веером, заставляя меня покружиться, и, приподняв тонкую бровь, сухо поприветствовала:
– Меня зовут леди Балинуэй, я – распорядительница отбора. Поздравляю, вы прошли первое испытание.
Она старалась выглядеть строгой, но, чем дольше я ее рассматривала, тем шире улыбалась. На внешних уголках ее глаз и губ – россыпь мелких морщинок, значит, женщина много смеется. Во время разговора она нет-нет, но поворачивает ладони внутренней стороной кверху и чуть приподнимает. Обычно таким жестом подзывают к себе собак или зовут маленького ребенка, делающего первые шаги. Ее слова – резкие и сухие, а тон – мягкий и приятный, только так разговаривают с детьми. К тому же, едва заметное акварельное пятно на подоле платья мог оставить только ребенок. Не похоже, чтобы мать бросила детей ради участия в отборе, значит, распорядительница отбора – нянька? Умно.
– Только не ставьте меня в угол, – искренне улыбнулась, проверяя догадку.
Полноватые губы распорядительницы открылись буквой «о», а брови взлетели.
– Если продолжите в таком духе, леди, я буду вынуждена отвести вас на конюшню и выпороть! – возмущенный тон трещал по швам. Женщина едва сдерживала улыбку.
– Не похоже, чтобы вы когда-либо этим занимались, леди Балинуэй, – указала взглядом на ухоженные руки женщины. – Разве что крапивой. У вас свежий ожог между большим и указательным пальцем правой руки.
Она почесала саднящее место и, убедившись, что поблизости только слуги и охрана, прошептала:
– Крапива – великолепный модулятор поведения, она творит чудеса! Это бесплатный совет на будущую семейную жизнь, – женщина подмигнула.
– Ее применять к мужу или к детям? – спросила тем же заговорщическим тоном.
– Смелости хватит? – раздался за спиной отдаленно знакомый голос.
Распорядительница расправила плечи так, что хрустнули позвонки, хотя она и без того образец грации. В ее-то годы! С ее-то полнотой! Я восхищена.
– Зависит от поведения мужа и детей, – выпалила без заминки и повернулась к незнакомцу.
Сердце стукнулось о ребра и в панике заметалось внутри. Моргнула, а когда подняла ресницы, мужчина уже ушел, оставив после себя терпкую ноту миндаля и свежесть морского бриза. Морем пахнет чистая магия.
Я только что сказала императору, что выпорю его крапивой за плохое поведение? Класс.
Иллюзия пала, и внизу перед крыльцом проявилась толпа вымотанных и взъерошенных участниц, проваливших задание.
– Проходите внутрь, леди. Удачи на отборе, – по-доброму пожелала распорядительница, и я последовала за лакеями.
Нас разместили в большом актовом зале с высоким потолком и окнами во всю стену. Каждой выделили стул с подлокотниками и приставной столик для вещей. Первое испытание прошли только двенадцать девушек, но внутрь пригласили всех.
Участницы кинулись прихорашиваться. Я заметила леди Раталин, соперницу из Дома Земли и, подхватив ридикюль, последовала за ней.
– Привет. Ты ведь тоже из Дома Земли? – окликнула ее, играя милую дурочку.
Девушка смерила меня быстрым взглядом и, поджав губы, продемонстрировала кольцо на длинных пальцах.
– Это, по-моему, заметно.
– Прости, я не знала, как начать разговор! Ты такая уверенная и сильная, что… Ну, просто кроме нас двоих никто из землянок первое испытание не прошел. Может, будем держаться вместе?
Девушка хмыкнула и пошла дальше.
– Не думаю.
Мы вошли в уборную. Будь передо мной мужчина, я бы давно вырубила его ударом по ушам или излюбленным – в кадык, но с женщинами так нельзя. Поэтому траурно вздохнула, извлекла из сумочки банку с кремом и сделала вид, что размазываю по коже. Я же не сумасшедшая, мазаться ядом синеухой жабы. Леди Раталин подкрашивала губы блеском и бросала на меня взгляды через зеркало, делая, впрочем, вид, что я ее не интересую. Ах, скольких девушек сгубило любопытство…
– Понимаю, мы конкурентки, но все же… сработало? – я завинтила крышечку и повернулась к сопернице, картинно задержав дыхание.
– Что это? – она почмокала губами и убрала косметику.
Обернувшись по сторонам, я прошептала:
– Это эликсир красоты с феромонами! Его не различить – это же не магия, а вытяжка из цветов и рогов козла. Формально не запрещено. На войне же все средства хороши, не так ли?
Она придирчиво осмотрела мое лицо и нервно приказала:
– Дай мне тоже.
– Нет! Ты что… Он сделан на заказ, под мою ауру! На тебе может и не сработать. Да и вообще, ты не захотела дружить, так что, – я высокомерно вздернула подбородок и, оставив приоткрытую сумочку на краю умывальника, отправилась в кабинку.
– Как говорится, не рой яму ближнему своему, сам в нее угодишь! – вещала из-за двери, подглядывая в щель. – Надо было соглашаться на дружбу. Худой мир, как любила говаривать моя бабушка, лучше доброй ссоры.
Понятия не имею, кем была моя бабушка, но в данном случае, неважно, что ты говоришь, главное говорить без остановки.
Девушка притихла, прислушиваясь к моей болтовне, а потом юрко нырнула в мою сумочку, откупорила крышку, зачерпнула побольше крема и размазала его по лицу. Вот это она от души так от души! Трясущимися руками, леди убрала баночку обратно и лихорадочно втерла в себя крем.
Любые процессы в организме можно контролировать, но сложнее всего – чих и желание ржать. Не смеяться, а хохотать в голос. Других учу не смеяться над чужим горем, а сама… Но, честное слово, отсутствие мозгов – целая трагедия!
Дернула за рычаг, и вода громко зажурчала.
– Что ж. Если войдешь в десятку от Дома Земли, так и быть, я подумаю, стоит ли с тобой подружиться, – высокомерно заявила леди Раталин и, помыв руки, покинула уборную.
– Подумает она. Обязательно подумает. Над противоядием…
У меня-то оно имелось! Капнула две капли в крем, тщательно перемешала и положила на место. В нашем деле главное не оставлять улики, а, когда поднимется скандал, ангельски похлопать ресницами и разрыдаться от несправедливых обвинений.
Ожидание затянулось. Постепенно зал наполнялся участницами, стало тесно, душно и слишком шумно. Напоминало вокзал в восточных кварталах Иерхиона: то же многоголосье женской ругани, тот же удушливый запах пота и сладких духов, то же обилие красок, аж до рези в глазах! Казалось, еще чуть-чуть, и соседка справа заорет: «ковры, кому ковры? Два по цене трех, только сегодня, не упустите акцию! Мужикам скидки и мордой в титьки, симпатичным в титьки – бесплатно!» Ирхишки те еще проныры… купишь два по цене трех, еще и от счастья расцелуешь, и только дома задашься вопросом – на кой тебе два ковра, да еще и по такой бешеной цене.
В колорит восточного базара ворвалась до боли знакомая нота тоном сопрано. У леди Раталин отменный голос, ей бы в оперу, а не в императрицы! Лицо второй красавицы и первой хитрюги Дома Земли (после меня, разумеется) пошло красными волдырями. На вопли подоспела распорядительница.
– Да это же она, как вы не поймете! Она дала мне свой крем! А ну достань, ну помажь! – верещала леди Раталин, тыкая в меня тонким пальцем.
С видом оскорбленной невинности, я извлекла из сумочки крем и нанесла на лицо.
– Всего лишь капелька феромонов и рога козла, – протянула растерянно и дала крем распорядительнице. – Прошу меня простить, леди Балинуэй, если феромоны запрещены, но в Уставе отбора я не нашла такого запрета.
– Похвально, что вы его вообще прочли, – всплеснув руками, произнесла распорядительница. – Напомните, какое наказание ожидает участницу, строящую козни?
– Немедленное исключение, – заявила смиренно и похлопала ресничками. А теперь больше пафоса богу пафоса, добавила голосу заискивающих ноток: – Может, не стоит наказывать леди Раталин столь строго? Наверняка она чем-то отравилась, или у нее аллергия, вот и обвинила меня на эмоциях. Проявим милосердие? Я ее прощаю и не держу зла.
– Зла она не держит, негодница! – заверещала краснолицая землянка. – Да я тебя…
Леди Раталин было дернулась, но быстро передумала драться.
– Прощение и милосердие – непозволительная роскошь для будущей императрицы, – вздохнула распорядительница и сложила руки в замок. – Боюсь, леди Дархат-Нуар, я связана по рукам и ногам. Император не терпит беспорядка.
Голос женщины подхватил ветер и разнес по залу:
– Диверсии будут расследоваться! Не стройте друг другу козни. Против вас и без того настроены слишком многие, – и добавила негромко: – Простите, леди Раталин, но вы не можете продолжить участие в отборе.
Невеста подняла на меня рассвирепевший взгляд и выплюнула:
– Стерва!
