Никто не узнает

– Ты спишь уже весь день, – проговорила сердито. – Хозяин велел привести тебя в порядок. Завтра ты выходишь на службу.

Я поднялась на локтях, и осмотрелась вокруг. Голова еще кружилась, но самочувствие было намного лучше. Из того, что я видела перед собой, могла с точностью заявить, что я уже не в тюрьме. Двуспальная кровать с высоким изголовьем и светло бежевым балдахином, плазма напротив и пара кресел с журнальным столом. Это место не выглядело похожим на спальню, где я обитала раньше. Да и увидеть здесь настоящую кровать было для меня удивительно.

– Где я?

Девушка поднялась и подошла к тумбочке. На ней стоял поднос с графином. Наполнив стакан янтарного цвета горячей жидкостью, она поднесла его к моим губам.

– Это лекарство, оно поднимет твой тонус. Ты истощена.

Жидкость ужасно воняла травами, да и не хотела я пить эту дрянь. Я так сильно устала быть зависимой от них, подчиняться и ходить по краю.

– Не хочу, – я опустилась на подушки и прикрыла глаза.

Она продолжала стоять у кровати.

– Хозяин будет зол. Достанется не только нам, но и тебе, – ответила девушка, но на удивление ее голос был абсолютно спокоен. Словно она смирилась со всеми вариантами исхода своей судьбы. Спустя несколько мгновений я почувствовала ее пальцы на своей руке. Азиатка сняла с меня серебряный браслет и надела взамен другой. Я бы обязательно рассмотрела его, если бы мне было это интересно. Плевать, пусть хоть обмотает меня колючей проволокой.

– Ты должна подняться и привести себя в порядок. Это твоя комната, но ты служанка господина Дэхёна. Он взял тебя из общего дома и сделал сразу своей личной обслугой – это большая ответственность и огромная честь для тебя. Ты должна быть прилежной и послушной. Хозяин вернется в дом вечером, и ты будешь встречать его в гостиной и обслуживать его ужин. Сейчас поешь и спускайся вниз. Меня зовут Сумин, я объясню тебе правила дома.

– Передай своему хозяину, чтобы отправлялся в ад, – я устало прикрыла глаза, чувствуя, как снова подкатывает тошнота. Ощущение неизбежной беды накатывало с новой силой. Паника сковывала каждый нерв, и мне было так страшно…

Я то впадала в сон, то выплывала на поверхность, резко открывая глаза и ища взглядом братьев. Мне снился Исай, и его строгий взгляд, снился Мирон и его крепкие объятия. Мне снилось, что я вернулась домой, я даже чувствовала запах нашей гостиной… Клянусь, я слышала звонкий смех Мирона, и ворчание Исая, когда младший брат снова разлил пиво на его ковер. Я чувствовала себя счастливой. Словно вернулась во время, когда Исай принадлежал только мне и братьям, когда его дом был и моим тоже.

А когда я проснулась и поняла, что все это лишь сон, на глаза набежали слезы. Ощущение гнетущего одиночества и безнадежности затягивалось петлей на шее. Я слышала, как снова и снова кто-то стучал в мою дверь, после чего она открывалась. Слышала, как они меняли посуду и как ругались за то, что я не ем. Слышала, как обсуждали меня, стоя за спиной, не понимая как привести меня в чувства. Все это имело бы значение, но не теперь.

Не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как меня притащили сюда. Не знаю, сколько я так балансировала на грани яви и сна. Но в какой-то момент, когда я снова распахнула глаза, меня встретила темная комната и чьи-то голоса за стенкой.

Дверь снова открылась, я слышала, как в помещение вошли несколько человек.

– Она ела? – раздался над головой до боли знакомый голос. Тот, от звучания которого мое сердце забилось сильней.

– Нет, она так и лежит весь день. Ее пытались накормить, но безуспешно.

– Врач осматривал ее?

– Сказал, что сильный стресс и переутомление. Выписал лекарства, но для этого она должна поесть.

Я спиной ощущала его злость, и то, как сильно боялись Ворона его люди.

– Оставьте меня одного, – проговорил строго. И тут же послышались удаляющиеся шаги. Когда дверь закрылась, он опустился на край матраца.

Что я чувствовала сейчас? Наконец, получив возможность поговорить с ним один на один, наконец, почувствовав от него заботу… Ничего. Он так много раз предавал меня и делал больно, что все добрые чувства к нему стерлись в порошок. Даже моя собственная мать не умела так изощренно издеваться надо мной, как это удавалось Ворону.

– Я знаю, ты меня слышишь, – раздался его тихий голос. Каждое слово, будто давшееся с трудом, звучало тише прежнего. Слышать родную речь было так непривычно и больно.

– Прости, но у меня не было другого выбора. Отец должен был убить тебя после содеянного. Если бы я дал Тэяну забрать тебя себе, все было бы намного хуже.

Распахнуть глаза и увидеть его – было ли это тем, чего я хотела? Сгорбленная спина Ворона, опущенная голова – он выглядел так, словно не я, а он избитый пролежал всю ночь в подвале. Я не знаю, почему мне было больно смотреть на него в таком состоянии. Кое-как поднявшись на кровати, я облокотилась о спинку. Услышав меня, он обернулся. И когда наши взгляды встретились, на мгновение сердце дрогнуло от вспыхнувшего огонька надежды. Неужели это все? Вот так просто сейчас он протянет мне руку помощи? Он вернет меня домой и объяснит все, что происходило здесь? Он ведь не виновен в моих бедах, верно? Я готова даже простить ему А Ён и то хладнокровие на вечере. Но Ворон сидит неподвижно, лишь в глубине его черных глаз читается сожаление.

И этот взгляд сбивает с ног не хуже, чем его вчерашняя подножка. Больно, так что дыхание сбивается. Мне и слов не нужно, чтобы убедиться в том, что ничего не поменялось.

– Ты не отпустишь меня домой, – не вопрос, гребаное утверждение.

Он молчит, только взгляда с меня не сводит. И его грустные глаза так раздражающе прекрасны, что зубы сводит от злости.

– Ты часто снилась мне. Это удивительно, но как только ты оказалась здесь, я видел во снах не ту женщину, а тебя… Твои волосы… – он тянется ко мне рукой, но словно передумав, останавливает себя. Опускает глаза на сцепленные перед собой ладони.

– Прости за них, но у меня не было другого выбора… Хотя, и это не помогло.

Я не понимаю о чем он? Мои волосы перекрасил Джихо, стараясь спасти меня. Зачем Ворон снова лжет?

– Что ты имеешь ввиду? – подняла на него взгляд. Вместо ответа, он потянулся к тумбочке и поставил передо мной поднос с едой.

– Тебе нужно есть и приступать к работе. В любой момент к нам может заявиться отец. Твоя вчерашняя выходка сильно все усложнила.

Он поднялся, направляясь к выходу, а я буквально взорвалась от гнева.

– Так и уйдешь?! И слова правды не скажешь?!

Он обернулся, и в его холодном взгляде не было ни единой эмоции. Будто и не он печалился обо мне несколько минут назад.

– Сколько лжи вокруг тебя, Ворон! Ты весь словно пропитан ей. Только что как побитая собака сидел у меня на кровати, а теперь просто берешь и уходишь?! Ты врал мне с первого дня! Или ты врешь всем вокруг?! Интересно, что скажет твоя невеста, когда узнает, что я снюсь тебе? А если вдруг ей станет известно, что мы трахались?

Я хотела сделать ему побольней, но отчего же с каждым сказанным словом я ощущала себя все более жалкой?

Уголок его губ слегка вздрогнул в ехидной усмешке.

– Не думаю, что ей стоит об этом знать. У тебя итак проблем выше крыши, Элис.

Я ненавидела его каждой клеточкой своего организма.

– Кажется, я тебя должна благодарить за них.

Он отвел взгляд на мгновение. Видела, как сжались его кулаки. Злился? Думал, что я стану рыдать и просить его о пощаде?

– Поговорим… – одно жалкое слово, а сказано так, словно он делает мне одолжение.

– Не имею ни малейшего желания,– процедила сквозь зубы.

Прошло уже время, когда я ждала от него помощи.

Ворон подошел ближе и, поставив рядом с кроватью стул, опустился на него. Его сложенные перед собой руки, напряженный взгляд, которым он прожигал меня – все это действовало мощным триггером. Я совсем позабыла о недавней разбитости и усталости. Я готова была в любой момент ринуться на него с кулаками, ведь злость раздирала на части.

– Кто поставил тебя в обслугу? Кто дал тебе этот браслет? – он достал из кармана серебряное украшение, которое Сумин недавно сняла с меня, заменив на другой.

Я не отводила от него взгляда, на моих губах застыла улыбка. Я вдруг почувствовала такой прилив сил! Вот и все, он и сам в смятении. Мои действия нарушили его план? Очень хорошо, ведь я передумала. Не собираюсь я подыхать на чужбине.

– Тебя зовут Дэхён? Ты не говорил мне, – мой голос был пропитан сарказмом. И я знаю, подобный ответ взбесил бы Ворона и заставил злиться. Но сейчас он был максимально расслаблен и хладнокровен.

– Ты не спрашивала, я не говорил, – пожал плечами.

– Есть ли смысл задавать тебе вопросы, заранее зная, что ты соврешь?

Ворон подался вперед, прожигая меня едким взглядом.

– Разве ты забыла, Элис? Я ведь учил тебя слушать сердцем, а не ушами.

Каждое его слово разжигало во мне настоящий пожар.

– Мое сердце верило до последнего, Ворон. Верило в то, что все происходящее не связано с тобой. Я убеждала себя в этом даже после того как встретила тебя здесь. Так скажи мне, во что следует верить моему сердцу сейчас?

Он поднялся. Было видно, что находиться здесь наедине со мной ему некомфортно.

– Сейчас я твой хозяин и нет смысла вести себя так, словно за тобой стоят братья. Их нет, Элис.

– А ты, Ворон или Дэхён, у меня есть ты? Какую игру ты ведешь? Мне стоит верить тебе или лучше…

Он резко поднял на меня взгляд. Я осеклась.

– Лучше… Всегда выбирай то, что лучше, Элис.

Ворон направился к выходу.

– Зачем тогда это все? Зачем ты вытащил меня из тюрьмы? Ты своими руками поместил меня в этот ад, а теперь делаешь вид, словно заботишься обо мне! Делай вид, будто тебе все равно!

Я кричала так громко, что мое горло стянуло спазмом. Задыхаясь, впивалась взглядом в высокого мужчину, стоящего на расстоянии вытянутой руки. Но отчего мне так явно было видно, что между нами огромная пропасть?

Мы на разных берегах, мне не дотянуться до него. До его черной пряди волос, выбившейся из идеальной прически, до острых смуглых скул, до широких плечей. Разве я могла своими изрезанными пальцами с иссохшей кожей прикоснуться к этому идолу? Разве могла я стоять так близко к нему? Моя разорванная одежда и разбитое сердце кричали о том, что теперь он даже не взглянет на меня. Разве могу я быть ему дорогой? Девушка с изуродованными волосами и искореженной психикой, и безукоризненный с макушки до пят мужчина. Разве можно было еще сильней провести черту между нами?

Он по какой-то причине продолжал смотреть на меня со злостью и печалью в глазах.

– Просто выживи и продолжай ненавидеть меня, Элис.

Ворон расплывался перед глазами, а я злилась на себя еще сильней.

– Я обязательно отомщу тебе за все…

На чувственных губах азиата искрилась улыбка.

– Пусть этот день настанет скорее.

Казалось, он желает этого момента не меньше моего.

Ворон уходил. Я смотрела на то, как он приближается к двери, как тянется к ручке, и понимала, что возможно такого шанса мне больше не выпадет. Я знала, что он не скажет мне ничего, но ярость не давала покоя.

– Ворон!

Сорвалась к нему, едва не упав с кровати. Я буквально врезалась в его спину, и, схватив за пиджак, заставила обернуться и снова посмотреть на меня.

– Ты ведь меня не отпустишь, да? У вас с Исаем что-то пошло не так? Это твоя месть ему?

Я толкала его в грудь, в попытке заставить сказать хотя бы что-то. Но кроме усталости во взгляде я не нашла там ничего.

– Я не могу помочь тебе в этом, Элис. Пока следуй правилам и старайся не нарушать. Это наш единственный с тобой разговор. Этот дом совсем не похож на место для бесед и приятных воспоминаний. Будь умней, и в дальнейшем не попадай больше в ситуации подобной той, что привела тебя в подвал. Ты ходила по краю.

Я была пешкой в его игре. Я была той самой разменной монетой, которую он заплатит за свою свободу. В кругу собственной семьи Ворон борется за свою жизнь не меньше моего. И если ему выпадет шанс стать победителем, вряд ли он будет думать обо мне. Если будет нужно, он женится на А Ён, и убьет меня без сожалений.

Уверенной походкой он снова приблизился к дверям. Сейчас он покинет мою комнату и все продолжится дальше – его красивая богатая жизнь, и мои унижения.

Я резко схватила вазу и швырнула ее в стену. Она разбилась в полуметре от его лица, заставив Ворона замереть.

– Страшно? Вот и мне страшно жить в месте, где каждая минута может стать последней. Ты серьезно, Ворон? Ты бросил меня дичью в ваши дикие игры на людей, после сделал из меня служанку, а потом перед всей своей семьей унизил так, словно я жалкий червяк! Я ничего не понимаю, я хочу вернуться домой! И если ты думаешь, что я буду верить тебе на слово, пошел ты к черту, понял?!

Я рыдала. Стояла посреди комнаты, а по лицу текли слезы. Я так злилась на себя! Он унизил меня, растоптал все доброе и теплое, что я чувствовала к нему. И сейчас он был властен сделать со мной все что хотел, а я словно жалкая слабачка стояла и рыдала, сжимая кулаки в тихой ярости.

– У тебя просто нет другого выбора, Элис. Ты моя обслуга, и если не будешь делать свою работу, я уже не смогу тебе помочь. И не думай, что тот секс что-то меняет между нами.

До кровавых пятен в глазах я впивалась в него взглядом. Если бы я могла, я бы убила его прямо здесь и сейчас.

– Он был ужасен! И этот секс то единственное, о чем я хочу забыть! – крикнула так громко, что заложило уши.

Он не ответил, и, кажется, даже не услышал моих слов. Когда за ним закрылась дверь, я обессилено опустилась на кровать. Ничего не изменилось, но сейчас я была преисполнена сил и желания бороться дальше.

Я обязательно выживу, Ворон. И отомщу тебе.

Глава 17. Первые впечатления

– Эй, ты же не думаешь, что здесь санаторий?

Она стояла надо мной с таким видом, словно это я, а не она нагло заперлась в чужую спальню.

Сон был таким глубоким и спокойным, что я и сейчас едва могла разлепить глаза. Девушка бросила в меня стопкой одежды, но по-особенному неприятно было от ее пренебрежительного взгляда.

– Слушай, мы ведь с тобой теперь наравне. Обе служим этому зазнавшемуся козлу. Так чего строить из себя главную? Я вообще-то запиралась на ночь, как ты попала в мою комнату? Никогда не слышала о личном пространстве?

После моей тирады девушка выглядела совсем растерянной.

– Если ты хочешь умереть, можешь продолжать в том же духе, Элис. Но я тружусь на благо этой семьи вот уже десять лет, и не собираюсь терять работу из-за такой как ты… Ты хоть знаешь, как сильно нам всем досталось от хозяина этим утром? Все потому что его личная обслуга вместо того чтобы выполнять свои обязательства, сладко спит!

Я перевела взгляд на охранника, замершего в дверях. Он, как и Сумин, выглядел недовольно.

– Господин Дэхён расстроился, что я проспала на работу? Боже, у него, что обслуги мало?

Девушка покраснела от негодования.

– Ты хоть знаешь, кто он такой и на что способен? Элис, не мне выбирать людей, кто будет рядом, и раз тебе оказали такое доверие, пожалуйста, оправдай его и не пренебрегай обязанностями. Служить в доме главной семьи – это большая удача.

– Странные тут у вас представления об удаче, конечно, – цокнула недовольно, поднимаясь с кровати. – Ладно, сейчас я приведу себя в порядок и показывай, куда идти.

– У тебя пять минут, иначе нам всем конец, Элис. Из всех хозяев, господин Дэхён самый строгий. Пожалуйста, не подставляй нас.

***

Первая осознанная прогулка по дому Ворона дала понять, что младший сын семьи Ви один из самых богатых и влиятельных. Не знаю, к чему были все эти разговоры про плохое отношение к Дэхёну, он явно не походил на обделенного любовью сына.

Но, несмотря на богатую обстановку, не было здесь уюта. Словно чувствовалось, что у дома нет души и нет тепла. По всей видимости, во время отсутствия Ворона, здесь все пустовало.

– Советую быть послушной и не умничать. Утром господин Дэхён уволил двух девочек просто за то, что у них прически были немного растрепаны.

Сумин стояла у двери с таким скорбным видом, словно отправляла меня в последний путь. Странно, но я не чувствовала ни страха, ни паники. Впервые за все время пребывания в этом месте, я была словно под защитой. Хотя, не держала иллюзий и понимала, что с Вороном нас связывают совсем другие отношения. Я четко осознавала, что он подставил меня и использует в своих целях. Не думаю, что за столь маленький промах он сделает мне больно.

Преисполненная уверенности на позитивный исход, я толкнула дверь и прошла внутрь.

Темные тона стен и серые оттенки мебели делали комнату необычайно холодной. Но, в то же время панорамное окно, через которое в комнату проникал яркий солнечный свет, дарило немного тепла.

Он смотрел куда-то вдаль, и даже не обернулся, когда я вошла. А вот азиат, сидящий в кресле неподалеку наоборот, вперил в меня внимательный взгляд. Строго посмотрев на меня, мужчина поправил душку очков и опустил глаза на бумаги, плотным прессом давившие на его ноги.

– Сегодня в час дня у вас игра с господином Сынгу, а в восемь ужин с главой строительной корпорации. Нужно ли внести какие-то изменения в распорядок вашего дня?

Ворон лишь бросил мимолетный взгляд на подчиненного, тот тут же все понял и сделал несколько пометок на листке.

– Подготовь на завтра все документы, и сообщи Сухо, что я его жду на вечернее совещание.

Мужчина тут же поднялся с кресла и направился к выходу. Он выглядел слишком напряженно для уверенного в себе человека, и то, как грубо говорил с ним Ворон, немного расстроило. Улыбнувшись и подмигнув азиату, поймала удивленный взгляд второго, но так ничего не ответив, он вышел за дверь. А когда я подняла глаза, едва не вздрогнула от испуга. Ворон стоял лицом ко мне. Он вперил в меня взгляд, от которого язык прилип к небу.

– Где ты была? – его требовательное обрушилось грохотом на тишину комнаты.

Даже сейчас, стоя передо мной в одном халате, он выглядел словно со страниц глянцевого журнала. Удрученно поправив подол юбки, я пожала плечами.

– Тебе же сказали, что я спала. Чего расшумелся и ведешь себя как придурок? Не думаешь же ты, что я на самом деле буду тебе прислуживать?

Он резко приблизился. Практически в два шага преодолев расстояние между нами, припер меня к стенке. Мои лопатки касались холодной поверхности, в то время как его ледяной взгляд скользил по моему лицу.

– Ты вообще свою жизнь не ценишь? – процедил сквозь зубы. Заполнивший легкие аромат его духов что-то сделал с моим сердцем. Вдруг стало так тревожно и так тяжело дышать…

Покосившись в сторону, наткнулась взглядом на дежурящего охранника. Тут же в памяти всплыли слова Ворона о способности стен в этом доме слышать личные разговоры. Как бы я не ненавидела этого мужчину, находиться рядом с ним в должности личной обслуги – лучший из вариантов. Так у меня есть шанс на спасение и месть.

Охранник то и дело бросал украдкой взгляды.

– Простите, господин Дэхён, я это от счастья… – улыбнулась до боли в скулах. – Быть вашей личной служанкой – моя мечта! – процедила сквозь зубы.

Сорвавшееся глухое рычание с его губ как лучшее доказательство моей победы. По каким-то причинам, он, как и я не мог нарушать правила игры.

– Сядь, – бросил мне через плечо, направляясь к кухонному столу. Я осталась на месте.

– Ты оглохла? – заметив, что я стою неподвижно, бросил раздраженное.

– Простите, господин, но разве может служанка сидеть за одним столом с хозяином?

В прищуренном взгляде читался вызов.

Покосившись в сторону охранника, он сделал тому какой-то знак, после чего мужчина тут же покинул комнату.– Хорошо, этот урок ты усвоила.

– Ты, – бросил небрежное. – Подготовь для меня одежду. Сегодня по плану игра в теннис и ужин в ресторане. С этого момента ты должна изучать расписание моего дня и заранее готовить вещи. Завтрак должен быть на столе к моменту моего возвращения с утренней тренировки. Она заканчивается в восемь. Ты должна сопровождать меня везде, знать все мои предпочтения и следить, чтобы меня ничего не отвлекало от дел. Надеюсь, хотя бы с этим ты справишься, и не придется пожалеть о вчерашнем решении оставить тебя себе?

Будучи наедине со мной, он продолжал играть роль господина. Мне стало смешно.

– Я типа должна радоваться и благодарить тебя?

Выражение его лица осталось невозмутимым.

– Не мешало бы быть благодарной.

Я усмехнулась

– Конечно, смотри не пожалей о принятом решении, господин Ворон.

В этот момент дверь комнаты распахнулась, и в помещение вошли несколько служанок с подносами еды. Замыкал процессию тот самый охранник. Среди служанок была Сумин. Пока девушка накрывала на стол, ее взгляд был устремлен в пол. Впрочем, так же кротко и напугано вели себя остальные девочки. Ворон все это время сидел в телефоне. Я видела как Сумин, наклонившись, аккуратно надела на него тапки, и меня снова накрыло злостью. Ты посмотри, какой принц! Строит из себя невесть что!

В гардеробной было также просторно, как и в гостиной комнате дома моего брата. Кто бы мог подумать, что охранник и цепной пес Балашева окажется чеболем[1]?

Мне хотелось во что бы то ни стало сделать ему пакость. Треники с растянутыми коленками или порванная футболка, хоть что-то, что выбьет его из колеи. Но вся его одежда была идеальна и великолепна. Разозлившись на саму себя, в итоге я выбрала яркого цвета фиолетовую рубашку и синий пиджак. Как по мне, в этом наряде он будет ярким пятном в этой серой обыденности.

Когда я уже собиралась вернуться в гостиную, дабы вручить Ворону его шмотки, он вошел в гардеробную. Бросив беглый взгляд на вешалки с одеждой, с невозмутимым видом расстегнул халат и сбросил его с плеч.

У меня дар речи пропал, что бывает крайне редко. Даже в самые опасные моменты моего нахождения здесь я всегда была готова дать хотя бы словесный отпор. Но сейчас я могла лишь стоять и пялиться на идеальный рельефный торс мужчины, и на его смуглую, словно молочный шоколад кожу.

– Салфетку принести? – сорвалась ухмылка с наглых губ.

– Ты чего тут устроил стриптиз? – я постаралась вернуть себе невозмутимый вид. – Не стоит стараться, Ворон, мелочи у меня с собой нет.

В его взгляде читалась надменность. Он чувствовал мое смятение, и оно доставляло ему удовольствие.

– Если не хочешь смотреть, одень меня. У меня вообще-то через час игра в теннис. Если опоздаю, будут проблемы, и ты отхватишь штраф.

Бросив на диван пиджак и брюки, расстегнула пуговицы на рубашке. Обойдя его со спины, накинула одежду на широкие мужские плечи.

– Если бы я знала, насколько ты и твоя семья чокнутые, в жизни бы не связалась с тобой…

Ворон усмехнулся.

– Сомневаюсь, что моя семья могла бы переплюнуть тебя по части сумасбродства, Элис.

Когда я закончила с последней пуговицей, и подняла глаза и мурашки побежали по коже. Он смотрел на меня так, словно я единственная женщина, которую он хочет видеть. В черных внимательных глазах я видела то, что в последнее время так старательно пыталась забыть. Видела, как страстно переплетались наши тела, как он брал меня, а я отдавалась ему, подгоняемая ненавистью и злостью.

Это было наваждением – та ночь в чужой квартире с совершенно незнакомым мне мужчиной. В горле вдруг пересохло, я не могла сдвинуться с места. И первым, кто разрушил этот странный момент, был он.

– Все же салфетка потребуется. Будет некрасиво, если при посторонних моя личная служанка захлебнется слюной, – на его губах замерла довольная улыбка.

Меня словно ледяной водой окатило. Оттолкнув его, отошла к окну.

– Эй, а остальная одежда?

Схватив с дивана брюки, швырнула в Ворона.

– Ты разучился одеваться?! Почему я это должна делать?! – выпалила, сгорая от злости.

– Потому что ты моя служанка, Элис. Ты забыла, каков был выбор? Погибнуть от рук моего отца или быть моей обслугой…

– Не уверена, что ты сделал за меня верный выбор.

Он равнодушно пожал плечами.

– Ты в любой момент можешь вернуться к другому варианту. Но не думаю, что это в твоем характере, Элис.

В дверь постучали.

– Господин Дэхён, к вам пришла госпожа А Ён. Она ждет вас в гостиной.

Все теплые чувства от нашей перепалки, словно рукой сняло. Я зло уставилась на Ворона. Накинув на плечи пиджак, он кивнул охраннику.

– Элис, возвращайся в гостиную. И больше не делай глупостей.

На этот раз в его голосе и в его глазах не было и капли недавней теплоты и смеха. При одном лишь упоминании своей невесты он стал чужим и холодным, строгим начальником. Что ж, выбора у меня все равно нет.

***

Когда я вошла в комнату, они стояли у окна. А Ён словно репейник прилипла к Ворону, а тот в свою очередь обнимал ее, нежно поглаживая по волосам. Внутри все вскипело, и я не сразу заметила Сумин, отчаянно пытающуюся дозваться меня.