Левант

Верный пес Тай все это время не покидал мальчика, а деревянный меч был под рукой на случай опасности. Вскоре отец мальчика вернулся и колонна повозок и людей наконец стала двигаться. Удивительным было то, что мама не заставляла спать. Мальчик удивленно смотрел по сторонам, за повозками вдалеке скакало такое количество солдат, что сосчитать он не мог. И впереди тоже шли солдаты, и еще странные люди в серых накидках. И самое интересное, что девушка с рыжими волосами тоже скакала где-то впереди. Мальчик подумал, что если она отправилась в путешествие туда же, куда и он, то возможно, они потом смогут встретиться. Оказалось, что ехать по дороге уже было не обязательно, можно было и по полю. В небе громыхал гром и капал мелкий дождь. Повозка тряслась и скрипела от неровностей земли, колыхая своим покачиванием факел в руках мамы. Та лишь изредка обращала на мальчика свое внимание, а остальное время следила за дорогой и тем, что происходило.

– Все будет хорошо, Глад, – сказала мама мальчика, посмотрев на него.

– Конечно, – мальчик одобрительно кивнул в ответ, не до конца поняв, о чем шла речь.

Глад подумал, что это совсем не такое путешествие как он себе представлял, но если что случиться, он обязательно защитит свою маму и папу. И также юный странник решил, что пес Тай в случае чего непременно поможет. Он был настороже, как и сам мальчик. Это путешествие его не страшило.

***

Где-то вдалеке раздался очередной раскат грома. Рядовой солдат, собирающий в деревянный короб разноцветные флаги, замер и посмотрел в небо и вдруг неожиданно упал вперед от удара. Виновником был один из младших офицеров сзади.

– Быстрей, амеба серая, времени полные штаны что ли, – рыкнул офицер, проходя мимо.

В этот момент на лошади проезжал Роберт со спутницами. Рядом с ними был Фольрэд с отрядом разведки. По пути солдаты в спешке собирали самые необходимые вещи в дорогу. Оружие и провизию в первую очередь грузились в деревянные коробы, которые бойцы носили по двое в неуклюжем шаге. В лагере стоял шум и гам, звенящий звук вещмешков был повсюду, в них бились друг о друга походные котелки, вилки и прочее необходимое барахло.

– Вот, господинчик мой, хотел на службу, а не думал, что так же бы тумаков каких-нибудь получал бы за то, какие флажки собирать надо. И на кой они им сейчас-то сдались, тут бы ноги свои унести, – Грави проговорила, смеясь, глядя на суматоху вокруг.

– Это не какие-то флажки, а инструмент для координации войск. Их даже в темноте видно. А еще видно, что долго они собираются. Уже строиться должны были, а еще лошадей не всех снарядили. Куда тут офицеры смотрят, не ясно. До нас им еще далеко, они даже свое снаряжение нормально уложить в мешке не могут. Эта орава бестолочей как замыкать ряд-то будет, уже гражданские собрались, а эти все тележатся, – Фольрэд скривил нос.

– И мы тоже этими флагами будем пользоваться? – Роберт словно что-то считая в голове, проговорил в слух.

– Сейчас нет, с нами гильдейцы же есть. Основная их часть с нами будет. Они переговариваться между собой так умеют, а нам передавать должны. Флаги это на всякий случай, – пожал плечами гвардеец.

– Ох, и тухлый план у нас, тут хоть флаги, хоть умники ваши гильдейские. Мы-то, понятно, сможем двигаться, людишки, возможно, что пошустрее окажутся. А вот главный ваш в конце, с этими бестолочами, как говоришь уже не успевают, и слишком хвост далек будет. Если каша такая, как вчера, начнется, был бы у нас такой хвост, кто до лагеря бы добрался бы, а кто нет. Что молчишь, разведчик? – Грави злобно усмехнулась.

– Не понимаешь, да? Наш главнокомандующий потратил все силы, чтобы собрать людей. Он бы мог сам с нами отправиться и бросить половину позади, и неважно, доберутся или нет. Только не такой он человек. Тебе, рыжая, видимо не понять, – сплюнул на землю гвардеец.

– Ты кого рыжей назвал, я тебя сейчас с твоей кобылой скрещу, уродец, – голос Каритас прозвучал как нож, которым пытались резать другой металл.

– Хватит, Грави, я прекрасно знаю твое умение заводить друзей и быть доброй. Сейчас не до этого. Если тебе это все не нравится, скачи куда хочешь. Не держу! – Роберт не выдержал и повысил голос.

– А ты что, мой господин хороший, в герои подался? Сам недавно только и делал что сбегал. Или после тропы сильным себя почувствовал? – Грави еще сильней завелась.

– По сторонам посмотри, скоро и бежать, возможно, некуда будет, – брови Роберта поползли вверх.

– Ну и черт с тобой, то на север собирался, то в герои записался, – Грави фыркнула и подала лошадь вперед.

– А ты на север что ли через океан, в предел хотел попасть? Гиблое там место, я бы труханул. А с рыжей зря ты так, я одно знаю. Бабе говорить, что она может идти куда хочет, это худшее, что можно ей сказать. Хотя так ей и надо, – Фолрэд засмеялся.

– Да она сама спит и видит, как мы с ней распрощаемся. А на север я попаду рано или поздно, если… – странник неожиданно осекся. – Ну, ты понял, – продолжил он после паузы.

– Говорят они одно, а думают, сами не понимают, что. Поэтому неспроста она такая ерепенистая. Я тебе говорю как тот, что был дважды женат, – снова улыбнулся гвардеец, посмотрев на Роберта. – Но хороша, конечно, даже завидую тебе. Такие две красавицы, скажу больше, еще с первой нашей встречи мы все тебе завидуем. Что одна, что другая – загляденье просто, – Фольрэд посмотрел на Онвир, та, как и всегда, не обратила внимания.

Новые раскаты грома заглушили голоса и шум вокруг. Ветер сменился, редкие капли дождя забарабанили по земле. Небо неторопливо из черного и необъятного переходило в серое и пасмурное. А последние звезды, что всю ночь скрывались за тучами, получили шанс ненадолго быть увиденными. Три барабанщика начали играть походную песню. Сначала послышались редкие размеренные удары большого походного барабана. Потом к нему присоединился средний барабан и последним заиграл малый, который издавал более частые удары. Команды солдатам раздались по цепочке. К троице подъехала мастер Рима и сообщила, что приготовления завершены, и эвакуация началась. Огромное количество человек направилось на восток, как и было в планах главнокомандующего. Земля задрожала от тысяч копыт. Ширины дороги не хватало, её заполонили повозки. Некоторые беженцы намеревались скакать быстрей остальных, но солдаты разведки вкупе с первой дивизией пресекали все их попытки. А желания отправиться в обратную сторону ни у кого не возникало. У всех была волей обстоятельств одна дорога. Онвир ненадолго закрыла глаза, наклонив подбородок немного вниз. Это не ушло от внимания Роберта, он постоянно поглядывал неё.

– Онвир, все хорошо? – не дождавшись, когда девушка откроет глаза, проговорил странник.

– Приемлемо, мой мастер. Но надо сменить курс вправо, – потерла лоб девушка.

– И как же нам менять его, там же поле. Повозки не смогут проехать по нему, – вздохнул Роберт.

– Это предоставьте мне, – Рима, выпрямив спину, подняла руки вверх, пальцами ладоней к друг другу и что-то зашептала. – Роберт, я с вами хотела обсудить пару вопросов, не сейчас, конечно, – и снова проделала то же движение, от которого словно волна ветра прошла по полю, клоня стебли овсяницы к земле. – Вы знаете, мне представился случай поговорить о вас с высшим мастером одаренных, – Рима снова прервалась для манипуляций с силой. – И хочу вам сказать, что нам обязательно нужно пообщаться, могу вас заверить, что эта беседа и ваших интересах, – подмигнула с улыбкой одаренная.

Строй людей медленно начал поворачиваться, приказ главнокомандующего был в том, чтобы выбирать направление, которое укажет Онвир. А гвардейцы из разведки, что уже были в такой ситуации, с полной уверенностью передавали остальным, куда нужно было двигаться. Роберт в сотый раз глубоко вздохнул и поморщил лицо, воздуха не хватало, сотни лошадей поднимали пыль с травы, а слабые капли дождя лишь раздражали, но прибить её к земле не могли. Первые лучи солнца сквозь пасмурное небо появились на пути. Постепенно темп марша увеличивался. Путник оглянулся назад, но края строя видно не было. Построение военных и гражданских походило на длинную гусеницу, что так же неуклюже и медленно передвигалась. Повозки переселенцев скрипели и стучали при езде по полю, но благодаря мастеру Риме могли как-то ехать. Лошади натужно дышали, но шли вперед. Путник заметил, что не смог увидеть ни одного радостного лица. Только сплошные напряженные и уставшие взгляды, иногда испуганные, иногда уже безразличные. Ему, будучи просто верхом на лошади, этот путь давался гораздо легче, чем многим. Сзади было видно несколько солдат, что почти засыпали на ходу и незамедлительно получали удар по ноге или плечу от офицеров.

– Кто еще спать посмеет, сучьи дети, – снова заорал один из офицеров где-то вдалеке.

– А ведь они не спали всю ночь, и. наверно, прошлый день. Может, права была Грави. Поступил бы на службу и либо меня бы так будили, либо за Онвир бы прятался все время. Какой там герой, придумала тоже. Как вообще еще живой, непонятно. Но на север я обязан попасть, остальное смысла не имеет, – пробормотал себе под нос Роберт. – А где, кстати, эта Грави? – вновь оглянулся он, высматривая рыжеволосую одаренную.

Девушка из горной страны держалась ближе к краю, иногда ускоряясь, но потом снова сбавляла темп. Огненные волосы она уложила в пучок, обе руки крепко сжимали поводья лошади, а взгляд был направлен куда-то в сторону. И поэтому Роберт не мог увидеть, как пламя костра в глазах боролось будто с дождем. Роберт направил лошадь в её сторону, как вдруг услышал гул, который перебил даже игру барабанов. В месте, где ещё недавно была деревушка и лагерь гвардейцев, все было объято серой мглой смерти. С каждым новым раскатом грома ветер усиливался и нарушал строй всадников, хоть лошади и интуитивно шли под темп барабанов. Слева появились новые столбы серого. Роберт не мог услышать рокот духов, но слышал всем телом, будто это было где-то рядом. Он не мог почувствовать запах мертвой воды, но ощущал его. В глубине строя, где шли гражданские, звучали сотни криков женщин и детей. Некоторые ускорились так, что могли загнать своих лошадей. Строй стал ломаться, но лишь на мгновение. Кольцо из гвардейцев не пропускало никого ни вперед, ни назад и навязывало один путь всем.

– С тыла все в тропах уже, край еле успел. Слева так же. Но еще далеко. Твоя сказала, что надо ускоряться. Край сейчас в петлю пойдет, – Фольрэд быстро проговорил страннику и проехал дальше.

Роберт, обернувшись, увидел, как подразделение главнокомандующего и весь хвост прибавил темпа и изогнулся вправо. Единичные наездники, что скакали поодаль от остальных по всем краям, увеличили радиус. Они двигались по цепочке, в зоне видимости друг друга. Их задачей было незамедлительно сообщать основному соединению, если появлялись новые очаги троп. С правой стороны строя все было чисто, чего невозможно было сказать про левое, то, в котором была столица

Лошади натужно утаптывали поле копытами, а крайние уже скакали по избитой и голой земле. Черный шлейф вытоптанной почвы потянулся за маршем. Звуки барабанов, грома, воющего ветра, ржания лошадей и криков смешался в невообразимый и давящий в виски грохот. С одного края бойцы разведки, что скакали на расстоянии от остальных, падали один за другим на землю, пронзенные стрелами. Люди снова как прилив попытались сменить направление, и в этот раз солдатам пришлось приложить еще больше сил, чтоб удержать их в кольце. Гвардейцы исполняли приказ, как могли. Дева неба уже некоторое время не меняла направление. Сосредоточенно двигалась вперед и в этот раз даже не оглядывалась на Роберта. Не посмотрела она и в сторону северо-востока, откуда неожиданно возникла орда всадников-лучников. Именно от их выстрелов погибли солдаты. Войско надвигалось на строй как хищная рыба в косяк планктона. Определенной символики на неприятелях не было, в легких кожаных доспехах, с закрытыми наполовину лицами, они после каждого крика выпускали рой стрел, которые в полете жужжали, словно шершни. И продолжали скакать напролом, не боясь вступить в ближний бой.

– Варвары, оружие готовь, – эхом раздался приказ от десятков офицеров.

– Безумцы, – прорычал Роберт и поскакал быстрей.

***

Факел в руках женщины вновь почти погас от ветра. Мальчик по имени Глад от постоянно прыгающей и качающейся повозки не мог найти себе место. Шум и гам наполнял все вокруг. Он уже не мог разобрать, что кричал его папа, стоя и держа поводья лошадей. В небольшое окно ребенок видел, как словно косяк рыб, меняющий свое направление, все повозки вокруг сменили свой путь. Он смотрел и видел, как множество солдат начали перестраиваться, раздавались какие-то команды, из-за которых теперь солдаты были не вокруг, а лишь с одной стороны. На пути чего-то надвигающегося, того, что было не видно, пока не видно. На холмах показались сотни коричневых пятен и впереди тоже. Мама мальчика прокричала ему прижаться к полу повозки и не поднимать головы, но любопытство у Глада было намного сильнее желания выполнить указание мамы, и при каждой возможности он старался понять, что происходит. Путешествие оказалось очень опасным для него и его семьи. Каждый раз, когда он, держась рукой за скамью, садился на пол, пес также прижимался ближе к нему, лай сменился на редкое поскуливание.

– Напали, напали на нас. Безбожные ублюдки, в такое-то время. Чтоб их всех мертвецы с собой забрали, – громко выругался отец мальчика.

– Кто же это такие, что им нужно? – с трудом выговорила мама Глада.

– Да что им нужно, нажива только и нужна. Мерзкие варвары, наверное, какие-то. Мало нам бед было, так еще и они тут как тут, – на лбу отца мальчика проступили капельки пота.

Мальчик снова смог разглядеть что-то вокруг. Повозки людей из его деревни и те, кого он не знал, еще сильней отдалились от солдат. Видимо, теперь военные будут заниматься другими делами, подумал Глад. И также мальчику иногда удавалось впереди увидеть девушку с копной рыжих волос, она и небольшая часть гвардейцев скакала впереди. На лице Глада появилась улыбка, он сам сначала не понял от чего, но про тревогу ненадолго смог забыть. Ребенку было слышна плеяда скрипов, которая исходила от каждого из четырех колес повозки. Чувствовалось, как тяжело дышала лошадь и как она неуверенно перебирала ногами. Но вскоре темп сбавили все. Мальчик услышал истошный вой откуда-то из глубины земли, от которого пес залаял, как бешеный. Глад увидел взгляд мамы, он был таким же, как когда он сильно болел и не мог встать с постели. Юный путешественник сильней сжал рукоять своего меча, а другой прикрыл нос и сморщился, воздух стал неприятный, ему он напомнил запах сырого хлева. Все вдруг стало холодным.

– Да этих негодяев ничто не останавливает, – отец мальчика резко ударил лошадь поводьями, говоря эти слова.

Все повозки тяжело и валко поползли вперед, ускоряясь с каждым новым оборотом колеса. Глад увидел, как с холма рядом к ним направилось множество коричневых точек. Все снова затряслось и заскрипело. Неожиданно рядом одна из повозок перевернулась и там был никто иной, как друг и товарищ юного странника.

– Мама, папа, подождите, – закричал Глад. качаясь в неустойчивой повозке, но его никто не услышал.

Глад вспомнил, как они с товарищем обещали не бросать друг друга в беде. А также в голове прозвучали слова отца, что слово свое мужчина держать обязан. Юный странник считал, что его деревянный меч могуч, и он уже готов быть настоящим мужчиной. И он сдержит своё слово.

***

С холма заревел вражеский горн с такой силой, что заложило уши. Люди вокруг на секунду замешкались, но продолжили движение. Крики вокруг заполнили воздух вместе с запахом дыма. Роберт в хаосе затерялся меж повозок, уже несколько раз его почти столкнули с лошади. Очередная повозка пролетела рядом, не щадя кобылу, которая уже падала с ног. Беженцы что в испуге неслись сломя голову, даже не заметив, как краем повозки задели ногу Роберта, от чего тот вскрикнул и выругался от боли. Строй переселенцев начал закручиваться в людскую спираль, не зная куда податься – навстречу мгле или под стрелы врагов. А гвардейцев из разведки было мало. Все они стягивались ближе к холму, где появился еще один отряд захватчиков. В этой суматохе Роберт с трудом смог отыскать только Фольрэда.

– Сволочи, весь план из-за них пошел, – шум вокруг заглушил крайнее слово Роберта. – Новый есть? – насколько громко, насколько это было возможно, прокричал Роберт.

– Есть, там первая дивизия пусть разбирается. Как только тропы будут близко, начнут отступать. Твоя указывает, что надо между холмов пройти, опасно. Наше подразделение и гильдейские к холму, где враги, двинем. А гражданские, если в себя придут, поди, не разбредутся. Всех не соберем сейчас. Мы должны выдюжить, пока второй полк подоспеет, – сказал Фольрэд, ругаясь, он пытался выбраться из потока испуганных людей.

– А как они потом выбираться будут, мы же уже дальше уедем, – прокричал Роберт, но гвардеец уже не услышал его.

Очередной раскат грома раздался в небе, солнце дало увидеть новую тропу, что простиралась рядом. Роберт скривил рот, неосознанно он это делал при каждом новом ударе неба. Странник последовал примеру гвардейца и выбравшись из стада людей и лошадей, обогнул его, направившись в центр. Все буквально налетали друг на друга. Оглядевшись, он наконец увидел Онвир, дева неба его также заметила.

– Мой мастер, я вас потеряла. Не отходите от меня далеко. Тут есть что-то еще, кроме новых троп смерти, – Онвир сказала, приподнявшись в седле, и внимательно осмотрела Роберта, но темп движения не сбавила.

– Да куда еще что-то. Где Каритас, не могу найти, – Роберт, говоря это, не заметил, как пришпорил лошадь от возмущения, от чего та его чуть не скинула с себя.

– Была рядом. Я видела. Впереди враг, мой мастер, но с ним справимся. Главное -там сможем пройти вдали от мглы. Только там, – сказала Онвир, ненадолго засмотревшись вдаль.

Новый раскат грома раздался над землей. Группа одаренных остановили своих лошадей перед холмом, в месте, куда не могла долететь вражеская стрела с возвышенности. Десяток адептов выставили свои руки вперед, сжав пальцы, и опустили их к земле. И замерли на месте, закрыв глаза. Тем временем впереди одаренных отряд гвардейцев завершил свое линейное построение. А часть из них направилась в обход за холм.

– Вперед, – прокричал командир.

Солдаты ровной линией направились к вершине, откуда ранее в них выпускали свистящие стрелы. Теперь же ни одна из них не долетала, а лишь ударялась о невидимый купол и падала плашмя на землю. Ветер донес незнакомые крики с вершины, откуда незамедлительно показались налетчики. С копьями в руках они мелкими шагами побежали вниз. Каждый из варваров кричал что-то свое. Они бесстрашно неслись на гвардейцев, что были верхом.

– Это они зря, – сказал Фолрэд и оскалил зубы.

Под очередной гнев неба, шеренга гвардейцев как коса сквозь траву, прошла построение варваров. И через мгновение ни один их них не стоял на ногах. Командир отдал приказ о возращении на исходную позицию. Целью было вернуться быстрей под купол одаренных. Свист стрел пронзил воздух. С вершины холма послышался новый крик на чужом языке. Фольрэд даже не оглядывался, а, как и все, поспешил вернуться. Закинув щит на спину, плотно прижал руки к туловищу. Он видел, как одна стрела за другой пролетала мимо, и либо от неё оставалось торчать оперение из земли, либо она попадала в цель.

– Отступаем! – прокричал командир отряда. – Шевелитесь вы. Эти суки, чтоб ловушки устроить, своим сдохнуть дали, – уже сам себе добавил он.

С холма хаотичным потоком на гвардейцев поползла орда. И теперь стало видно, что их было намного больше. Верхом на лошадях у отряда разведки было преимущество, но не в той ситуации, когда все место вокруг было готово заполниться врагом. Часть всадников не смогли добраться до безопасного купола. Разведчики снова выстроились в линию для атаки. Тем временем все больше людей смогли пройти вперед, и они не были атакованы стрелами. Все ближе был второй полк. Все чаще гремели раскаты грома, которые предвещали появления новых участков серой мглы.

***

– Грави, твою мать, где ты есть? – проворчал Роберт, осматриваясь.

Рыжеволосой девушки не было видно. Путник глубоко вздохнул и резко выбился из потока беженцев, развернув своего коня назад. В голове отчетливо прокрутил намерение найти трудную спутницу, для того. чтобы Онвир могла узнать о его действиях. Роберт до конца не понимал, как это работает, и не был уверен в том, что дева неба может услышать его мысли, но сделал это в очередной раз. А еще подумал также о том, что она не должна бросать свою задачу по выводу людей ради него. С этими мыслями он устремился на крики варваров и звон стали.

В южном направлении тропа духов прорезала все от земли до неба, закрыв непроглядным серым туманом все за собой. Длинная вереница повозок тянулась, словно змея. И Каритас нигде не было видно. Роберт снова закашлял от столба пыли, что тянулся по бокам. Осмотревшись, он понял, что заехал дальше, чем предполагал, как и то, что просто так девушка не могла убежать. Как минимум из-за их связи, и в этом хаосе при всей свой вспыльчивости девушка не отважилась бы идти одна. Большинство людей ей бы не представляли угрозы, но эти внезапные тропы с духами могли, против них все бессильны. Немногие сопровождающие гвардейцы, что встречались ему по пути, лишь отрицательно махали головой и проносились мимо. Выходило, что Грави уже давно никто не видел. Роберт не останавливался и лишь ускорял лошадь, как вдруг услышал будто взрыв, что отозвался волной и прошел по земле. До боли знакомый взрыв. Он устремился на юг, туда, где был эпицентр.

Поднявшись на небольшой пригорок, обильно усыпанный полынью, странник увидел, как десяток – другой варваров убегали во все стороны как от огня. Огнем для них стала рыжеволосая девушка. Остальные налетчики пытались атаковать одаренную. Один из них, с криками высоко задрав саблю, побежал на Каритас. Мех на плечах варвара заиграл от ветра, а он сам небольшими шагами бежал сквозь траву. Но приблизившись на пять шагов, он упал с криками боли. Рыжеволосая стояла полубоком на чуть согнутых ногах, одна ее рука была чуть направлена вперед с сомкнутым большим и безымянным пальцем. А другой она придерживала мальчика с деревянным мечом в руках.

– Минус одно сухожилие. Кто следующий? – зычно выдала Грави.

В этот момент очередной варвар обходил её с одного края, а другой с другого, брав на прицел своего лука. Третий по большому кругу пытался зайти с тылу. Каритас понимала, что как только она отвлечется на защиту от одного, другой сразу попытается нанести удар.

– Ближе, подойди еще ближе, – шепотом проговорила девушка.

Очередной раскат грома стал словно командой для варвара, тот резко ринулся на одаренную. Как и другие, на расстоянии около пяти шагов, налетчик упал, корчась от боли, повалив траву под собой. Безумно дергаясь и крича, как зверь, словно внутри него появилось что-то инородное, что-то, причиняющее неимоверную боль, варвар пал. В этот же миг стрела уже летела в Грави, свистя и крутясь вокруг своей оси, но, не долетев до Каритас, упала в пяти шагах от нее. В наконечнике стрелы было два отверстия, похожих по форме на каплю дождя. Грави крутилась на одной точке и теперь уже следила за лучником, что мгновение назад пытался одарить ее стрелой. Роберт направился к девушке и вскинул руку с полусжатым кулаком, немного замедлившись, снова ускорился. Один из нападающих, что пытался зайти со спины к Каритас, тучно повалился на землю. Странник пролетел на лошади мимо него, немного свешавшись с седла, ударив его пяткой по затылку. Лучник варваров, как только увидел, что из своих он остался один, обнажил саблю и побежал на Грави. Варвар смотрел прямо, практически не моргал, не сбавлял темп, и даже когда его начало клонить от боли к земле, он продолжал смотреть на рыжеволосую. В налетчике словно не было страха. И закрыл он свои глаза лишь тогда, когда уже не мог даже ползти.

– Ну что, кто еще хочет. Подходите, пообщаемся! – Каритас закричала, смахивая капельки пота со лба.

– А со мной общаться будешь? – Роберт сказал, спешившись с лошади.

– С тобой, просто Роберт, буду, но для тебя, к счастью, пока по-другому, – ответила Грави.

– Ты что тут делаешь? Я замучился искать тебя. Ребенок-то что тут делает? И где твоя лошадь? – спросил Роберт, сморщив нос.

– Конечно, замучился ты, бедный мой. Дело государственное, думал, просто даваться должно? Подстрелили лошадку мою, вот и решила этому мелкому природу показать. А тут эти, – Каритас специально медленно произносила все слова, улыбаясь, но руку с плеча мальчика не отпускала.

Маленький воин, крепко ухватившись за свой деревянный меч, старался его задрать как можно выше, чтобы его видели. Он направил его в сторону Роберта и хоть его глаза иногда начинали хаотично бегать и выдавать испуг, оружие свое он не выпускал и не бежал.

– Я Глад, я тоже могу сражаться, – звонким голосом сказал мальчик, вызвав совсем другую улыбку рыжеволосой, нежели у неё обычно была.