Дессальер. Путешествие к краю вселенной длиною в бесконечность

– Погоди-ка, ты же тот парень, которого мы подобрали по дороге?

– Да, это я, – сказав это, я указал на свою руку, сжимавшую гранату, и продолжил: она без чеки, можно, я её поищу и вставлю обратно, лишний шум нам сейчас точно не нужен, ты ведь согласна?

Она опустила свою винтовку с глушителем и подошла ко мне поближе. Пока она помогала мне с разминированием, я пытался вкратце объяснить, кто и зачем меня послал. Неожиданно Кили меня перебила, она была удивлена:

– Что?! Фиск тебя сюда отправил одного? Он же прекрасно знает, что все новобранцы должны пройти подготовку, прежде чем вступать в реальный бой, а до этого времени им запрещено брать в руки оружие. Чертов Фиск, никогда никого не слушает, – объясняла она, продолжая, – но без него я бы не дожила до этих дней. Не то чтобы мы с ним были вместе, но бывали дни, когда я просто не могла обойтись без него, – с выдохом сказала Кили. – Ты должен знать, что Фиск рассчитывал на твою смерть, – добавила она.

– Почему ты так решила? Он не любит пришлых ртов, как я понял? – шутливо спросил я.

– Он не любит, когда ко мне клеятся типы вроде тебя, ведь ты наверняка спрашивал его обо мне, иначе он бы не послал тебя сюда одного, на верную смерть, – ответила она и продолжила: – Рацию, что он дал тебе, можешь выкинуть, здесь они бесполезны, что-то глушит все сигналы в этом районе.

– Именно за этим нас сюда и послало командование: найти источник, узнать, что это, и устранить его по возможности.

– Знаешь, когда я шёл один по лесу, полному мертвецов, пытаясь найти тебя в городе среди этих кровожадных тварей, я понимал, что Фиск просто хочет от меня избавиться, но я тебя всё же нашёл, – ответил я Кили, совершенно не придавая значения её словам о приказах командования.

Она немного помолчала, посмотрела на меня и начала рассказывать о том, что тут случилось:

– Когда мы дошли до центра города, мы осознали, что все мертвяки, люди и даже животные куда-то подевались, мы сделали привал, пытаясь найти этот источник. Я на секунду отошла по понятным причинам за угол здания, а когда вернулась, все мои люди исчезли, а на их месте была эта огромная дыра в земле. – В полной растерянности она продолжала: я не могу понять, что здесь произошло, я совершенно ничего не слышала, понимаешь?!

Глядя в обречённые глаза Кили, мне хотелось обнять и пожалеть её, но я заметил, что кто-то смотрит на меня через дыру в стене, прямо в глаза.

– Готовься, мы тут не одни, похоже, наш трёп привлёк ненужное внимание, – тихо сказал я Кили, крепко сжимая в руках автомат.

Мы встали спина к спине, чтобы не попасть в окружение. Я начал оценивать, сколько их тут и куда нам надо драпать. Время подумать у нас было. Эти обезображенные твари словно игрались с нами. Они не наскакивали толпой, а лишь постепенно, высовывая свои конечности из-за углов развалин, пытались ими нас достать. Палить через стену на каждый их выпад, надеясь прострелить им башку, было глупым занятием, учитывая мой скудный боезапас, поэтому я не прекращал отмахиваться от них ножом. У Кили появилась какая-то идея, и она начала быстро её объяснять:

– Выйти из окружения мы не сможем, доставай гранату и кидай в дверной проём перед тобой.

Я не придумал ничего получше и поэтому начал спешно вытаскивать гранату из своего рюкзака.

– На противоположной стороне кратера, где обвалился дом, стоит пикап красного цвета, и вроде как на ходу… Не знаю, точно ли он ещё там и сможем ли мы на нём уехать, но это единственный наш шанс выбраться отсюда живыми, других вариантов я не вижу, – сказала Кили.

Я удивился, как быстро она собралась. Её настрой моментально передавался и мне. И я сказал себе, не вслух, конечно, что изо всех сил буду пытаться спасти её и себя, если получится. Из-за своих мыслей я затормозил своё тело буквально на секунду и тут же услышал командирский крик Кили:

– Что ты стоишь, кидай, кидай её уже!

Я тут же кинул гранату без чеки, куда мне велела Кили, и лёг за крупный кусок железобетонного блока. Раздался невероятно громкий взрыв. В панике и шоке от дикого хлопка, поднявшись, я схватил Кили за руку и потянул её в сторону бетонной лестницы. Она резким движением дёрнула меня и сказала: – Не туда, бежим к пикапу вдоль обрыва, так у нас всегда будет прикрыт левый фланг.

Секунд через пять мы пробились к краю кратера. На полпути к авто, обильно поливая мертвецов свинцом, я понял, что мой магазин пуст. Я тут же выкинул свой ствол и полез в рюкзак за второй гранатой. Кили на раз-два отстреливала им головы и молниеносно меняла обоймы. Всё походило на то, что это не я спасаю её, а она меня. Слава Богу, что красный пикап оказался на месте. Его передние колёса стояли почти на самом краю пропасти, часть пикапа от фар до движка была уничтожена, но вроде как это было некритично для автомобиля. Вообще чудо, что он ещё не свалился вниз. «Эх, только бы завелась», – думал я, подбегая к машине. Я открыл водительскую дверь, обернулся и увидел, как толпа кровожадных тварей почти догнала нас. Кили крикнула, что тоже пуста, и я понял, что пора использовать последнюю гранату. И я метнул её прямо в эту толпу, в метрах тридцати или двадцати от нас. Кили, увидев это, закричала: «Идиот!» – и тут же, схватив меня, повалила в воронку, оставленную когда-то после мощного взрыва.

Граната удачно попала в самый центр бегущей на нас толпы мертвецов. Упав с Кили в эту воронку, я видел, как части разорванных тел пролетали над нами, закидывая нас поражёнными вирусом внутренностями. После взрыва мы моментально кинулись к пикапу. Он был весь усеян осколками, некоторые пробили его насквозь. Садясь за руль, Кили сказала мне, словно ругая меня за тупость:

– Это была оборонительная граната, радиус осколков двести метров, прежде чем её кидать, тебе надо было прочитать инструкцию.

Уже находясь в салоне машины, я её шутку оценил, но не мог перестать смотреть по сторонам, выискивая взглядом приближающихся к нам мертвецов. Прошла минута, Кили всё еще пыталась завести мотор. А я всем своим нутром почувствовал что-то странное. Все мертвецы в один миг исчезли. Только что было так шумно, но теперь никого не было видно.

– Отлично, можно ехать! – вскрикнула Кили, наконец-то заведя движок.

– Постой, ты слышишь? – настороженно спросил я у неё.

– Нет, о чём ты? – ответила она, поворачивая голову, чтобы сдать назад, и переключая коробку передач.

И тут я увидел, как какой-то крупный объект промелькнул за лобовым стеклом. Кили продолжала что-то говорить мне, её губы шевелились, но я её уже не слышал, я смотрел вверх, пытаясь понять, что я вижу. Меня слепило солнце, но мои зрачки расширялись, когда я увидел, что в нас летит огромный острый чёрный кол. Удар пришёлся в кромку обрыва, прямо перед носом авто. Вонзившись в почву, эта огромная игла продолжала уходить под землю. Наш пикап сильно швырнуло назад, и Кили надавила на газ что есть мочи.

– Гони, гони! – крикнул я ей, и тут же ещё один гигантский чёрный кол вошёл в землю справа, около моей двери.

От удара машина перевернулась на бок. Дверь с моей стороны была помята, и её было уже невозможно открыть. Кили выбила, остатки лобового стекла, мы выбрались из пикапа, остановились, чтобы осмотреться и понять, с чем мы столкнулись, – и замерли. Зрелище завораживало. Огромные конечности то и дело вылезали из бездонного туннеля, вонзаясь в его края. Их ширина была около семи метров. Они были чёрными, блестящими, с небольшими язвами по бокам, из которых что-то вытекало, похожее на расплавленную породу или магму. Скулы сводило от страха перед неизвестностью, но, как бы то ни было, я хотел узнать, как выглядит тело, из кого торчат эти страшные конечности. Мне казалось, что вот-вот оттуда вылезет огромный паук. Смотря, как существо раскидывает заточенные колья, Кили упала на колени и обречённо спросила меня:

– Неужели это конец?

Её вид не давал мне покоя. Она не хотела двигаться. Чуть погодя я заметил, что это существо остановилось, оно не вылезало на свет полностью. Я насчитал десять ног, если их можно так назвать, воткнутых по периметру туннеля. Они сгибались метрах в ста над землёй и уходили глубоко в низ обрыва. Раздался хлопок, и я увидел, как из ноги, самой дальней от нас, начала выходить мощная струя пламени. Пламя вырывалось из отверстий на его конечностях. Они были похожи на сопла самолёта, направленные вниз, и постепенно раскалялись. Ещё хлопок – и конечность рядом с этой начала выдавать похожий эффект. После третьего хлопка я прикинул, что примерно через полминуты мы с Кили зажаримся насмерть, если не попробуем свалить отсюда. Я насмотрелся достаточно, чтобы пойти на крайние меры. Я крепко ударил Кили по щеке ладонью, чтобы привести её в чувство. Она была ошеломлена и чуть не ударила меня в ответ, но всё же поняла, чего я от неё хочу. Я быстро помог ей подняться, но сразу убежать нам не удалось. Я почувствовал страшную боль в районе левой голени, которая заставила меня упасть лицом на землю. Обернувшись, я увидел, как половина мертвеца, разорванного моей гранатой, вцепилась в меня. Кили не растерялась, достала свой мачете и разрубила ему голову надвое лёгким и техничным движением. Из моей раны рекой сочилась кровь и торчали куски гнилых зубов, но времени её перебинтовывать у нас не было, сопла этой твари вот-вот спалят тут всё к чертям. Крича от боли и прыгая на одной ноге, опираясь на Кили, я понимал, что уйти от смерти в этот раз мы не сможем, по крайней мере я точно не смогу. Вокруг всё полыхало, и мысли о скорой смерти в языках пламени не давали мне покоя, но усиливающийся звук, издаваемый этим существом, пугал куда больше.

– Стой! Это бесполезно! Посмотри, мы окружены, почти всё вокруг в огне, нам здесь негде укрыться! – остановившись и указав на противоположный край обрыва, который был объят языками пламени, прокричал я Кили заваливаясь на колени.

– Не глупи, ты ещё можешь спастись, – спокойно сказала Кили, садясь на землю рядом со мной.

– Ты вроде девушка неглупая, так что беги к ближайшим развалинам и ищи укрытие, у тебя есть время, в отличие от меня, – быстро и доходчиво объяснил я ей, пытаясь перебинтовать себе ногу. Кровь из неё хлестала рекой, наглядно демонстрируя Кили, что со мной она далеко не убежит. Она хотела что-то мне ответить, но её перебил громкий взрыв.

– Чёрт! Мы не успели, – в ту же секунду подумал я, закрыв глаза и приготовившись обниматься с жаром пламени этого чудовища. Я жалел в эти секунды только об одном, что так и не смог вытащить из этого ада Кили. Она не заслуживала такой мучительной смерти. Кили схватила меня за руку. Я почувствовал, сколь сильно она её сжимает. Прошло некоторое время, прежде чем я услышал второй взрыв. Я открыл глаза и не мог понять, почему мы ещё не горим.

– Вставай! Бежим! – крикнула мне Кили, пытаясь меня поднять.

Оглядевшись, я понял, почему два последних взрыва отличались от хлопков, издаваемых монстром. Это были залпы из танка, что подъехал со стороны нашего конвоя. Прямое попадание снаряда нарушило планы чудовища сжечь нас дотла. Куски чёрных как ночь лап, разорванных танковым снарядом, разлетались по всей округе. Эта тварь начала заваливаться обратно в ту дыру, откуда она хотела вылезти.

Я пытался подняться, но ноги подкашивались, и я падал. Болезненная рана была глубокой, а крови во мне почти уже не осталось, и каждое движение напоминало мне об этом дикой болью. Я волочился за Кили как мог. Она, подхватив меня, тащила в сторону боевой машины. Я был в полном недоумении. Прочитав это в моих глазах, Кили попыталась внести немного ясности: «Это Фиск, я так и знала, что он не бросит нас тут подыхать, – и добавила: – Чёртов глупец, решил умереть вместе с нами».

Через пылающие руины мегаполиса было трудно пробираться в сторону Фиска. Всё было в дыму, и мы по развалинам шли на звуки выстрела из танкового орудия. Фиск палил как ненормальный, разметая в щепки это страшное создание. Мне казалось, что мы никогда не дойдём, и я начал чувствовать, что организм отключается. Уж слишком много крови я потерял, чтобы быть ещё на ногах и лицезреть весь этот ужас.

– Так, давай же, осталось немного, чуть-чуть, – подбадривала меня Кили, практически неся меня на себе, но этих слов я так и не услышал.

Моё сознание куда-то ушло, и я погрузился во тьму.

Большое зло. Некуда бежать. Сплочённость

– Так чисто в небе, может, всё кончилось? – спросил незнакомый голос.

Я приоткрыл глаза и увидел, как молодой, лет семнадцати, парнишка с автоматом в руках обращается ко мне. Я сидел на камне, на который облокотил, по всей видимости, своё оружие. Рядом со мной сидели бойцы, человек тридцать. Их лица и форма одежды мне были не знакомы. Вокруг нас виднелись выжженные леса со следами бомбёжки. Я, как всегда, был слегка шокирован окружающей обстановкой, но всё-таки понимал, что это всего лишь сон. Я стал расспрашивать парня, о том что тут происходит. Много информации выудить у него не удалось: он воспринимал мои вопросы как шутку. Всё, что я смог узнать, это то, что мы уже две недели пробираемся через лесную чащу в сторону столицы не известного мне государства, до которой ещё километров сто, не меньше, – для поддержания порядка и помощи местным властям. Там творился настоящий хаос, все говорили о конце света.

Столкновение мародёров со стражами закона в этом городе часто заканчивалось многочисленными жертвами с обеих сторон. Этот город уже не был прежним, он был больше похож на поле боя, как мне вежливо объяснил Грэн. А Грэн, кстати, это тот самый парень, которого я первым увидел, очнувшись. Не успел я ничего осмыслить, как пуля пронеслась рядом со мной, судя по отчётливому свисту, и попала Грэну прямо в шею. Его кровь брызнула мне в лицо, и я почувствовал лёгкое жжение в глазах. Я быстро начал протирать глаза руками, но от этого их стало щипать ещё больше. Тут же ко мне подбежал командир, судя по его военной форме. У него была длинная седая борода, он был из породы людей, что называется, старой закалки. Взяв свой автомат двумя руками, он ударил им меня и повалил на землю, вместе с собой. Я ничего не понял, лишь почувствовал, как в его тело проникали пули. Одна из них достала и меня. Эти свинцовые малышки были разрывными. Моё раненое плечо вывернуло наизнанку. Боль была адской. Испытав болевой шок, я отключился. Через какое-то время меня разбудил громкий взрыв, и я, ощущая привкус крови и песка во рту, снова начал глубоко дышать. Я был придавлен бездыханным телом и не мог пошевелиться. Дикая боль ушла, но мне казалось, что я находился при смерти. В этот момент я мог только ждать и надеяться на чудо.

Кто-то издали крикнул:

– Не стрелять! Он готов!

– Это был снайпер, – отчётливо услышал я голос кого-то из находившихся поблизости.

– Все живы? – поинтересовался первый голос.

– Нет, – крикнул вояка рядом со мной и продолжил: – Грэна положили, пульса нет.

Боль потихоньку начала возвращаться, и на секунду мне захотелось умереть, не вставая с места. Позже тот же парень, что проверял пульс Грэну, обнаружил взглядом меня и прокричал: «Медика сюда, тут раненый!»

Ко мне подбежал человек с хирургическим набором, аккуратно снял с меня тело погибшего командира и начал обрабатывать мою рану. Эти люди, были опечалены гибелью своих товарищей, но мне не давала покоя одна мысль. Что, если выследивший нас снайпер передал место расположения нашей группы тем, кто сюда скоро нагрянет? Он же не самоубийца, чтобы в одиночку лезть на толпу вооружённых людей, даже если он прекрасный стрелок? Значит, он стрелял, зная, что вот-вот прибудет подкрепление. Хотя, с другой стороны, это же вроде как сон, и всякое может произойти. Не успел я хорошенько всё обдумать, меня отбросило в сторону ударной волной. Нас начала обстреливать артиллерия противника, но с кем и за что мы воюем, я так до конца и не понял. Я почувствовал сильную боль в ноге: она была сломана. С простреленным плечом, открытым переломом ноги и изрезанный осколками, я не мог шевелиться, я мог лишь лицезреть весь ужас этого момента. Всё вокруг было в дыму. Песок и камни, что были рядом, поднимались в воздух и обрушивались на меня, засыпая живьём. Деревья и щепки летали из стороны в сторону. Взрывы буквально крошили всё на своём пути на мелкие кусочки, уничтожая остатки сгоревшего леса и нас вместе с ним в придачу. Везде была только кровь, куски разорванной плоти, и всё это вперемешку с землёй. Откуда-то доносились крики людей о помощи. Страх и паника охватили меня. Взрыв… Тишина… Темнота…

Я услышал знакомый и приятный мне женский голос, открыл глаза и увидел её. Это была Кили. Я осмотрелся и осознал, что снова обманул смерть. По-видимому, Кили дотащила меня до боевой машины Фиска, и теперь мы ехали с ним чёрт знает куда. Как я вскоре понял, Кили и Фиск были последними, кто остался в живых из их роты.

Пока мы с Кили были в городе, Фиск, спасаясь от неожиданно возникшей толпы мертвецов, принял решение отыскать нас. Он рассказал, что на них так стремительно наступала многотысячная орда, что он ничего не мог поделать…

Я убедился на личном опыте, что опасность и вправду сближает людей. Когда мы с Фиском смотрели друг другу в глаза в первый раз, мы были готовы выколоть их друг другу, а сейчас мы видели в них объединяющий нас страх. Никто не понимал, что произошло, мы долгое время ехали молча, переваривая увиденное. Но оно никак не укладывалось в наших головах. Кили с обречённым видом молча подготавливала оружие и снаряжение, ведь рано или поздно нам придётся вылезти из этой крепости на колёсах. Фиск же, лишившись связи, пытался вывезти то малое, что осталось от его конвоя, к своим, но наш одинокий танк надо было чем-то заправить, и помочь нам мог только случай. Мы тщательно продумывали план дальнейших действий, ведь запас хода танка подходил к концу, когда дорогу перегородили они.

– Кили, садись за передний пулемёт, прикроешь меня, – неожиданно сказал Фиск, сбавляя ход.

Опершись на руки, я приподнялся и спросил с недоумением:

– Что происходит?

– Парень, не рыпайся, у тебя глубокая рваная рана, – заботливо сказал мне Фиск, как будто бы ему и вправду есть до меня дело.

Кили подошла ко мне, вложила в руку заряженный пистолет и сказала: «Там какие-то люди на дороге, возможно, ничего страшного, но ему, – она указала на Фиска, – они сразу не понравились, а у него отличное чутьё на засады, так что будь готов ко всему.»

Ухабистую песчаную дорогу, по которой мы ехали, перегородили два человека. Это было весьма странно. Высокий темнокожий парень в белых, начищенных до белизны кроссовках тащил, опирая на своё плечо, не менее странного вида светлокожего человека. Тот был почти в отключке, он еле-еле волочил ноги и был одет как смотритель кладбища пару веков назад, я бы сказал, в готическом стиле. На нём был длинный чёрный кожаный плащ, обёрнутые скотчем руки и ноги, видимо для защиты от мертвецов, и чёрная бандана, из-под которой виднелись светлые волосы. Парень цвета кофе, наоборот, выглядел чересчур пёстро и красочно. На нём была яркая красная кепка с золотой надписью «Король улиц», белоснежная майка с пятнами крови и грязи, а с его шеи свисали разнокалиберные золотые и серебряные цепочки, как будто он когда-то был модным певцом, ярко-зелёные штаны до колен и пистолет-пулемёт с длиннющей обоймой, который он направил в сторону нашего танка. Фиск не спеша, сбавляя ход, подъезжал к ним поближе, пытаясь просканировать округу всевозможными приборами, начиная от тепловизора и заканчивая радиолокационной хренью, чтобы не нарваться на неприятности. Убедившись, что эти двое тут одни и не представляют угрозы, Фиск подъехал почти вплотную и остановился в пяти метрах от них. Они без страха, медленно шли нам на встречу, и от этого становилось не по себе. В двух метрах от танка они всё же остановились, но пистолет-пулемёт здоровяка по-прежнему был наведён на нас.

– Так, Кили, садись за штурвал и, если что, дави их, а я пока поинтересуюсь, откуда у этих ребят такие здоровые яйца, – с шутливой нервозностью сказал Фиск, подбираясь к люку в башне танка и перезаряжая свой автомат.

Он не спеша вылез по пояс из люка и навёл на них оружие. Возникла небольшая пауза, они смотрели ему в глаза, а он им.

Я поинтересовался у Кили:

– Что там происходит?

Она не ответила, а вместо этого выдвинула и включила дисплей, на котором были отчётливо видны эти парни. Я даже мог слышать, о чём они говорят, но пока все молчали. Темнокожий выглядел крупнее и мощнее своего товарища. Этот парень цвета кофе что-то курил. Присмотревшись, я понял, что это косяк. Сделав последнюю затяжку, он отшвырнул окурок в сторону нашей боевой машины и обратился к Фиску.

– Моему бро, – в этот момент он кивнул головой в сторону своего светловолосого друга, – нужна помощь, мы ни за что и ни с кем не воюем, мы простые гражданские, пытаемся выжить, – сказал темнокожий парень.

– Откуда вы такие вылезли и с чего взяли, что мы вам поможем? – с усмешкой спросил Фиск.

Он намеренно употребил слово «мы», давая этой компании незнакомцев ясно понять, что он не один управляет этим железным монстром и в случае чего у него есть прикрытие.

Тут неожиданно приподнял голову блондин в бандане и медленно пробормотал:

– А у вас нет выхода, если хотите жить.

Ухмылка с лица Фиска моментально спала, и он начал вскипать. Блондин медленно поднял руку, в которой был предмет, похожий на детонатор, и спокойно сказал:

– Вы не оставили нам выбора, мы неплохие парни, но, если вы нам не поможете, мы все здесь умрём.

Немного прокашлявшись, блондин продолжил говорить:

– Мы с моим бро давно уже заминировали эту дорогу в надежде поймать транспорт и убраться отсюда. Вы должны знать, что под вашим танком столько взрывчатки, что если кто-то и выживет из нас, то на этот шум слетится вся нечисть, что здесь водится, и тогда хрен его знает, что может ещё вылезти из недр земли. Нам терять нечего, без колёс мы точно покойники.

Опять пауза в разговоре. Фиска эти слова явно поднапрягли. Он опустил автомат и спросил их:

– Вы что, находили эти дыры в земле или видели что-то подобное?

– Погоди, мужик, какие дыры, нам надо сваливать отсюда и поскорее, не видишь, что тут творится, – попытался утвердить блондин.

Вокруг и вправду была жуткая картина. Выгоревшие лесные пейзажи и абсолютная тишина говорили нам всем о том, что оставаться здесь небезопасно… У нас было два варианта: попытаться обезвредить их раньше, чем они попробуют что-то предпринять, либо довериться им и взять с собой.

Мы с Кили были склонны к милосердию, так что Фиску не удалось от них так просто избавиться. Уверовав в то, что они не хотели причинять нам зла, а просто как загнанные звери пытались найти путь к спасению, мы пригласили их внутрь нашего роскошного салона, где было куда безопаснее, чем если бы мы посадили их на броню. К слову, из-за этого благородного решения всем нам пришлось хорошенько потесниться.

Забрав у гостей оружие, мы немного успокоились. По пути они поведали нам, в благодарность за помощь, о местах, где можно попытаться достать топливо для заправки техники. Лично я хотел им верить, но, зная, во что превратился этот мир, я держал всученный мне Кили пистолет наготове. Высокого темнокожего парня звали Микром, а его товарища – Кот. Странная парочка, но в последнее время странность в моём понимании приобретает всё новый и новый смысл. Как рассказали нам эти парнишки, они не раз натыкались на дыры в земле, но ничего, кроме мертвецов, из них не вылезало. Везде, где они находили эти впадины, была лишь тьма, разруха и смерть. Разговаривая с ними, я ощущал нотки доверия между нами. Общение было весьма открытым и непринуждённым. Они больше походили на обычных здравомыслящих парней в сложной жизненной ситуации, чем на тех, кто любил убивать без повода, за корку хлеба. У нас за последние годы тоже было не всё гладко, так что мы быстро сдружились на почве схожих проблем. Позже Микром и Кот рассказали нам, как именно они друг с другом познакомились.

До всего этого, когда мир ещё не был объят пламенем катаклизмов и войн, они даже не знали о существовании друг друга. Единственное, что их связывало тогда, это крэк. Микром торговал им, а Кот плотно сидел на нём, но они никогда не встречались. Когда мир рухнул, Микром с бандой наркоторговцев отбивался от мертвецов в заброшенном детском лагере в лесу, где, как они думали, им удалось успешно закрепиться. Но их дела через какое-то время стали резко ухудшаться. Много потерь и малое количество провианта сделали своё дело. Очень скоро почти все, кто остался в живых, ополчились на Микрома из-за его добросердечности и, конечно, из-за того, что он впал в ступор, периодически напиваясь до беспамятства. Сам Микром говорил об этом так:

– Однажды в лагере я посмотрел на свою левую руку, в которой был плотно зажат косяк, потом на правую, в которой была бутылка крепкого пойла, и в этот момент понял, что не вправе рассуждать о своём великом благородстве, когда это нужно было сделать больше всего, так что моя нерешительность плюс алкоголь чуть не стоили мне жизни.